Текст книги "Единственная для эшра (СИ)"

Автор книги: Ираида Волконская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

Глава 14

Темно, ничего не вижу и тихо… Странно, я сплю? Не ощущаю своего тела, но мне почему-то не страшно. Постепенно вдали начинает проглядываться светлое пятно, будто лунный свет сквозь тучи. Хочу быть, где свет, там всегда интереснее, чем во тьме. Стоило так подумать, и я стала стремительно приближаться к светлому пятнышку, и чем ближе я к нему становлюсь, тем яснее вижу, что это словно овальный портал в какую-то комнату. Оказавшись рядом с «порталом» меня затянуло внутрь, и я кубарем влетела в помещение.

Тёплый свет, стены и потолок цвета красной охры, яркие жёлтые блики на стене, внизу большая кровать, а на ней спят обнажённые мужчина и женщина. Ой, куда-то меня не туда занесло: засмущалась я. Хотя, обстановка кажется мне очень знакомой, как и люди лежащие на кровати. Мне стало любопытно, и я подлетела поближе к женщине. Она лежит на спине, закинув руки за голову, её тёмные спутанные волосы лежат ореолом вокруг головы, на бледном лице скулы горят яркими пятнами, искусанные губы красивой формы чуть опухли и кое-где на нижней губе видна запёкшаяся кровь. У основания шеи с правой стороны я заметила след от укуса, и если расфокусировать взгляд, то видно, что из этого места исходит слабое золотое сияние, которое тонкой нитью утекает в сторону мужчины. Её тело выглядит немного незрело: небольшая острая грудь, лишь немного обозначившаяся талия и узковатые бёдра, длинные ноги, по-детски косолапя, вытянулись во всю длину. М-да, её нельзя назвать образцом женственности.

А вот мужчина, спящий на боку рядом с ней, отличается большим ростом (по крайней мере, он значительно больше женщины) и атлетическим телосложением. Его тело, не смотря на сон, напряжено и виден каждый мускул его спины и рук, которые он сжал в кулаки и перекрестил между собой. Брови нахмурены, а челюсти плотно сжаты, глаза активно двигаются под веками, ему явно что-то сниться. Его длинные иссиня чёрные волосы, заплетены в косу, но сейчас она растрепалась и представляет собой жалкое зрелище. Из-под влажных прядей выглядывает заострённое ухо с раздвоенным кончиком, хм…, какая интересная форма, а у девушки круглые уши. Вдруг он издал протяжный стон и перевернулся на спину. От неожиданности я даже немного отлетела назад.

– Арина, – выдохнул он, – не уходи.

Его голос и имя, что он произнёс, стали будить во мне странные ощущения. Арина. Очень знакомое имя. Стоп. Неужели… нет, не может быть! Воспоминания обрушились на меня лавиной, буквально сметая меня на пол. Это что же получается – я сплю и при этом вижу себя со стороны? Интересно – это всё реально или результат всех тех манипуляций, которым меня сегодня подвергли? Не найдя пока ответов на эти вопросы, но немного успокоившись я вновь воспарила над полом и зависла над кроватью. Теперь, когда я смотрела на своё тело, осознавая, что оно моё, мне было ещё более неловко, чем до этого, но я не могу не отметить, что сильно похудела за эти дни, правда нравиться себе больше от этого не стала.

Вдруг открылась дверь, впуская в нашу обитель фигуру в белом балахоне. Подойдя к Алану, жрец (или кто-то в таком же одеянии) потряс его за плечо. Алан, с трудом подняв веки, расфокусированно посмотрел на разбудившего его жреца.

–Alan, zar to shect?– напряжённо спросил его жрец.

Алан, сел на кровати и замотал головой.

– Nenary,– глухо ответил Алан и повернул голову в сторону моего тела.

Странно, не смотря на то, что они говорят на своём языке, я их понимаю. Жрец поинтересовался нашим состоянием, а Алан ответил, что он не знает.

Жрец подошёл к моему телу, и, оттянув веки, посмотрел мне в глаза, потрогал лоб. Алан тем временем надел штаны и напряжённо ждал.

– Пульс в норме, дышит ровно, зрачки реагируют на свет, – озвучил жрец результат своей проверки. – Она просто без сознания. Надо завершить обряд.

– Прошу, позовите врача, – взмолился Алан. – То, что с нами происходило, не вписывается ни в какие нормы. Я боюсь, что навредил ей.

– Как я могу видеть, крови не много: как и положено. Так что ты ей не навредил. Возможно это её индивидуальная реакция на препараты. Это сможем выяснить после завершения обряда. Не спорь, – безапелляционно сказал жрец, отходя от кровати и направившись к двери. – Возьми её и иди за мной.

Алан, нахмурившись, подчинился. Слава богу, прежде чем взять меня на руки, он завернул меня в простыню. Хоть жрец уже видел всё, что ему не положено, но лишний раз светить моим обнажённым телом мне бы, не хотелось. Интересно, я вообще вернусь в себя?

Мы вновь оказались в зале с алтарём. Бр-р-р, жуткое место. Алан аккуратно положив моё тело на алтарь (очень зловещая картинка, получается), встал рядом. Дальше, я увидела в руках у жреца какое-то странное приспособление, оказавшееся машинкой для нанесения татуировок. Э-э-э, вот об этом мы точно не договаривались! Но я не могу ничего сделать, оставаясь безмолвной свидетельницей. Вдруг Алан полоснул себя по ладони и вытянул руку вперёд, и о, ужас, жрец набрал его кровь в машинку вместо краски и стал что-то выбивать у основания моей шеи, там же где и укус. Какой смысл делать татуировку кровью?! Что за бред? Но их, похоже, это не смущает. Хорошо, что я ничего не чувствую, хотя небольшое покалывание, всё таки присутствует.

Как же так? Это что получается, татуировки только женщинам делают? И тут я обратила внимание, что тонкая нить света, что ранее соединяла моё тело с Аланом, теперь раздвоилась и вторая нить входит в район солнечного сплетения в мое, наверное, астральное тело или душу? Не знаю, что я такое и как называюсь, но надеюсь, эти связи помогут вернуть меня обратно в тело.

Закончив, жрец убрал машинку и передал в руки Алана небольшую коробочку, из которой им была извлечена серёжка аналогичная той, что блестела сейчас в моём правом ухе. Как и в прошлый раз, я забыла подготовиться и не проколола второе ухо, поэтому Алану пришлось сделать это сейчас таким же варварским способом, что и старейшина тогда на балу, просто проткнув серёжкой моё бедное ушко. В этот момент я даже обрадовалась, что ничего не чувствую. По лицу любимого было видно, как ему не нравится то, что происходит сейчас. Когда серёжка заняла своё законное место в моём левом ухе, старейшина объявил обряд завершённым.

Я решила посмотреть, что же мне такое набили в основании шеи, но ничего толком не поняла. Тату чем-то напомнила шрифт Брайля, странные геометрические фигурки, состоящие из бурых точечек, выстроились в линию аккурат внури укуса, который, кстати, уже почти зажил. Вот это да! У меня что, теперь быстрая регенерация будет? А что, я бы не отказалась.

– Но, почему она не проснулась даже сейчас?! Что с ней?! – нервно воскликнул Алан, оскалившись.

– Кем ты себя считаешь, раз возомнил, что имеешь право повышать на меня голос и обнажать клыки?! – надменно произнёс жрец, откидывая капюшон.

Вот, гад! К сожалению, жрец и старейшина на новогоднем балу это один и тот же че…эшр.

– Прошу меня простить, – глухо ответил Алан, опуская взгляд. – Я очень обеспокоен состоянием моей жены.

– То-то же. Знай, своё место. Возьми свою жену и иди за мной, – холодно произнёс старейшина и неспешно направился в коридор находящийся слева от алтаря.

По пути нам встретилась моя хорошо знакомая «монашка в красном» ей и было поручено проводить Алана в медблок, а затем вызвать какого-то Шерраска.

Поднявшись на лифте на два этажа вверх, мы попали в стерильный мир. Здесь царят белый глянец и хромированные поверхности. Резкая смена обстановки ошеломила. Словно из средневековья мы за пару секунд переместились в будущее… Два эшра к лифту подвезли каталку, на которую Алан бережно положил моё тело. Ему выдали стерильный комбинезон, носки с бахилами, шапочку на волосы, маску и перчатки! Вот это да! В наших больницах такого не увидишь! С меня прямо в коридоре сдёрнули простыню, которую передали сопровождающей нас эшари, а взамен накрыли одноразовой простынёй. Продолжаю прислушиваться к своим ощущениям – меня ничего особо не тревожит, но и в тело не тянет. Да, что ж такое?!

Вкатив моё тело в небольшую палату, его переложили на медицинскую кушетку и, подсоединив кучу каких-то датчиков, взяли у меня кровь. Алана при этом оставили в коридоре, запретив ему заходить. Спустя пару минут мне установили капельницу и надели кислородную маску. А вот это уже интересно. К Алану всё это время стоящему в коридоре, подошёл крупный эшр с длинной русой косой. Надо сказать, медицинский халат на нём не белый, а голубой, что меня несколько удивило, и он ему совершенно не подходит. Представьте себе бойца спецназа в медицинском халате, и вы меня поймёте. Тем не менее, этот эшр оказался здешним главврачом. Он сообщил Алану, что моё тело крайне истощено и обезвожено, а из-за использованного в обряде стимулятора начало сдавать сердце. Но, сейчас всё под контролем. За пару дней меня восстановят без всяких последствий.

Что?!!! Я так и знала, что меня хотели убить! От гнева я маленьким вихрем промчалась по комнате, умудряясь даже физически воздействовать на предметы. А это что-то новенькое. Но одновременно с моей вспышкой гнева начали сходить с ума подключённые к моему телу приборы. Испугавшись, я заставила себя успокоиться. Не успели врачи зафиксировать сбой, как приборы успокоились, что заставило разволновавшийся медперсонал начать проверку всех датчиков и систем. Лучше не волноваться больше, а то угроблю собственное тело и буду пожизненно за Аланом в виде духа летать, бр-р-р.

Тем временем Алан, услышав информацию о моём состоянии, тоже чуть было не впал в бешенство. С силой ударив кулаком по стене, он уже развернулся куда-то идти, но был немедленно остановлен врачом.

– Послушайте, успокойтесь. Сейчас её жизни ничего не угрожает. Я ручаюсь, что она полностью восстановится, – принялся уговаривать Алана врач. – Неужели вам хочется омрачать начало супружеской жизни очередным конфликтом со старейшиной?

– Омр-р-р-рачать?!!! Ещё немного и она бы умер-р-рла! Я это чувс-с-ствую! А вы говор-р-рите, ш-ш-што я долшжен с-с-спустить это с-с-старейш-ш-шине с р-р-рук?! – лицо Алана исказила гримаса ярости и боли, цвет кожи начал стремительно сереть, а ногти на руках стали чернеть и превратились в когти!

Ого! Да, он же сейчас перекинется! Как бы мне не было любопытно увидеть мужа в его второй ипостаси, я понимала, что если он сейчас не сдержится, его ждут большие неприятности. Действуя инстинктивно, я подлетела к нему вплотную и буквально вжалась в его тело, прося, его успокоится. Я всей своей душой посылала ему волны спокойствия и любви. В ответ на мои действия, он перестал вырываться из рук врача, его плечи поникли, а из глаз полились слёзы.

– Прошу останься со мной. Не уходи, – прошептали его бескровные губы.

Опустившись прямо на пол и обхватив голову руками, мой любимый больше не делал никаких попыток куда-то идти. Его кожа и ногти вернулись в обычное состояние, а из взгляда врача исчезла паника.

Подействовало! Он меня почувствовал! Это удивительно! Неужели наша связь такая сильная? Любимый мой, я никуда не уйду!

– Я рад, что вы меня послушали. Обряд – это тяжёлое испытание для пары. И даже вам сейчас необходим покой и витаминные капельницы. Так что, пожалуйста, пройдите в соседнюю палату, мы о вас позаботимся, – голос врача выражал искреннюю заботу и обеспокоенность состоянием пациента.

Но, как-то он не внушает мне доверия. Хотя, сейчас мне вся их братия кажется жутко подозрительной. Но, раз Алан так реагирует, значит, то, что случилось со мной не в порядке вещей. Но он не знает, что послужило причиной моего состояния, а мне захотят стереть память и я не смогу ему ничего рассказать! А надо ли? Как я понимаю, он всё равно не в силах противостоять старейшине, который за что-то точит на него зуб. А дополнительные подробности могут сильно разозлить Алана, и он может «наломать дров». Нет, не буду ему ничего рассказывать, даже если память останется при мне. Мне, скорее всего, был оказан такой «тёплый приём» именно потому, что я избранница Алана. Возможно, он не рассказал мне чего-то ещё, что служит причиной такого отношения к нему старейшины.

Да-а-а-а, сказки не получится, а так хотелось. Но мне приятно видеть, что я дорога Алану, сейчас я уверена в его любви как никогда. Так странно и непривычно осознавать, что я кому-то нужна, что меня любят.

***

Прошло несколько дней, моё тело обследовали сверху донизу, от чего мне было жутко неловко. Я же вижу это всё со стороны! Никаких отклонений, кроме озвученных в первый день, обнаружено не было, что радует. Удивительно но, несмотря на то, что мой первый раз чуть меня не убил, никаких повреждений женских органов врач не обнаружил. Так что же это было? Действие той гадости, которую мне вкололи или той, что я пила все дни? Или всего этого сразу? Интересно, Алану тоже что-то вкололи перед началом обряда? Почему он чувствовал всё тоже, что и я? Это я узнала с его слов, когда он пытался рассказать врачу, что с нами происходило. К сожалению, врач не смог объяснить причину этого странного феномена или не захотел. Но, его это сильно заинтересовало и у нас обоих взяли целую кучу анализов. Уж лучше бы Алан молчал. Не хочется становиться подопытной мышью, если этот товарищ обнаружит что-то интересное для науки.

На третий день, я начала чувствовать потребность находиться близко к своему телу, что вселило в меня надежду на моё скорое возвращение в себя. Но, как это должно произойти? Меня втянет в тело или я должна попробовать сама туда поместиться? Ради эксперимента, я даже попробовала лечь в тело, но ничего не получилось, я не смогла с ним соединиться. Алан сильно нервничал и практически не отходил от меня. Начал срываться на врачей, а те не понимали, почему я не прихожу в себя.

– Рина, ну что же ты? Просыпайся, любимая! Всё уже хорошо, всё закончилось, – шептал мне Алан, взяв меня за руку. – Прости, что не смог защитить тебя. Я представить не мог, что тебе могут навредить здесь. Потому что женщины неприкосновенны: ведь нам так трудно найти себе пару!.. Не представляю, через что тебе пришлось пройти… Когда я увидел тебя там в зале, такую прекрасную и такую беззащитную, я очень хотел немедленно подойти к тебе… Но мне было нельзя двигаться с места. Чёртовы правила! – гримаса гнева исказила его прекрасные черты. – Как же мне хочется уйти с тобой отсюда, вырваться на свободу! Прошу, любимая, очнись. Хочешь, поедем на море? Куда хочешь! Только, пожалуйста, открой глаза.

Если бы я могла плакать в своём нынешнем состоянии, то я бы давно ревела в три ручья. Но плакать способно только тело. Кстати, это оно, сейчас, и делало! Я плачу! В смысле моё тело! Боже, что происходит?! Я хочу проснуться, очень хочу вновь оказаться в своём теле! Пусть оно мне не нравится, но так я смогу быть с Аланом. И я хочу на улицу, там голубое небо, там лето! И я хочу вновь ощутить его губы и его руки! Внезапно я почувствовала биение своего сердца так, как будто оно находится и в моей душе тоже. Его ритм нарастает, и с каждым его ударом, я стала ощущать, что вхожу как бы в резонанс с этим ритмом и меня стало как магнитом притягивать к телу! Одновременно с этим Алан увидел слёзы на моём лице, а приборы запищали, и в палату прибежали врачи. Алана оттеснили от меня и стали что-то проверять и вкалывать мне какие-то препараты.

Нет, не хочу, хватит трогать меня! Верните мне Алана! Оставьте меня в покое! Меня охватила ярость, и ритм сердца увеличился в разы. Внезапно врач, который собирался вколоть мне очередной препарат, выронил шприц и схватился за голову, пищавший прибор заискрил и отключился. Алан, словно услышав мои крики, подбежал ко мне и схватил меня за руку.

– Рина, давай, ты можешь! Просыпайся! – кричал Алан, а в глазах сверкала надежда с ноткой безумства.

***

Почему так трудно открыть глаза? Слышу голос Алана и гневные крики на незнакомом языке. Первое что вижу – белый потолок и яркий свет, который больно резанул по глазам. Трудно дышать, в горле ощущаю инородный предмет, у меня начинается паника. Но эту гадость, оказавшуюся дыхательной трубкой, быстро вытаскивают, и я делаю глубокий вдох. Тут же меня сгребает в охапку и целует, куда придётся, Алан, он не обращает внимание на гневные окрики, которые явно адресованы ему. Я тоже не обращаю на них внимания, а с удовольствием вдыхаю родной запах, ощущаю его руки и губы и обнимаю его в ответ. Не знаю, что со мной случилось, но сейчас я безмерно счастлива!

Но, через мгновение Алана всё же оттеснили от меня и какой-то незнакомый дядька в голубом врачебном халате (интересно почему голубом?) стал светить мне фонариком в глаза и задавать вопросы о моём самочувствии.

Чувствую я себя хорошо, только пить очень хочется, о чём я тут же сообщила. Через секунду в моих руках оказался прозрачный стакан с прохладной водой, и я немедленно его выпила, тут же попросив ещё. При виде воды мне захотелось плакать, я сейчас литр, наверное, выпила бы, какая же вкусная оказывается вода! Осушив, с разрешения врача, ещё один стакан, я откинулась на подушки и почувствовала, что всё хорошо. Правда, мой живот незамедлительно напомнил о себе, требовательно, заурчав. И только после того как я поела (сейчас даже овсянка показалась божественной пищей), я ощутила себя по настоящему хорошо. Меня, правда, немного смущал Алан, который влюблёнными глазами провожал каждую ложечку, что я подносила ко рту. Но, видимо со мной всё было плохо, так что я его понимаю и не буду над ним подшучивать. Во время еды рука немного подрагивала от слабости, но я упорно отказывалась от предложения своего благоверного меня покормить. В голове странный туман, при попытке вспомнить что произошло до того как я здесь оказалась, начинала кружиться голова и накатывала тошнота.

– Что ты помнишь последним? – напряжённо спросил Алан.

– Я помню,… что… мы приехали ночью в ваш главный особняк, потому что нас вызвал старейшина, – немного неуверенно ответила я.

На лице Алана, я увидела тщательно скрываемое разочарование.

Странно, у меня такое ощущение, что я забыла кучу чего-то важного и реакция моего мужа это подтверждает. Это что же получается, я забыла нашу свадьбу?!

– Алан, пожалуйста, расскажи мне, что я забыла, – попросила я, затаив дыхание. – Что вообще со мной случилось?

Но не успел он и рта раскрыть, как в мою палату вошёл странный посетитель.

– Не волнуйтесь, вам просто стало не хорошо после обряда, такое часто случается с человеческими девушками. Нервы, стресс. Вы просто перенервничали, – клыкасто улыбнулся высокий худощавый эшр в тёмно-зелёном пиджаке. Внешне он напомнил мне актёра Тома Хиддлстона в образе Локки, только волосы длиннее и с проседью, клыки и уши острые, а так вылитый! И почему интересно ему не выдали комбинезон как у Алана или на худой конец халат?

– Тэр Шерраск! – подскочил с места Алан. – Что привело вас сюда?

«Хм… странное, но при этом почему-то знакомое имя» – подумалось мне.

– Алан Веллар, добрый день, – приторно улыбаясь, произнёс этот странный тип. – Я здесь, как всегда, по работе.

– Но она и так ничего не помнит! Совсем ничего, понимаете! – нервно воскликнул Алан, встав так, чтобы закрыть меня от взгляда посетителя.

– А это уже мне судить, – с нотками превосходства ответил Шерраск. – Так что, прошу вас выйти из палаты и не мешать, мне работать.

Но Алан не шелохнулся и сжал кулаки.

Этого мне только не хватало! И так понятно, что к нам пожаловал местный гипнотизёр, сейчас будет меня памяти лишать, хе-хе. Но я и так ничего не помню. Интересно только почему?

– Алан, пожалуйста, делай, как он говорит, – как можно спокойнее попросила мужа я.

– Но…

– Пожалуйста, я не хочу неприятностей.

– Какая у вас законопослушная жена! Не то, что вы, – голос так и сочится ехидством.

– Хорошо, я выйду. Но, если с ней что-нибудь случиться… – угрожающим тоном начал отвечать Алан.

– Довольно! – властный окрик Шерраска ударил словно плетью. – Я не собираюсь больше тратить своё бесценное время. Хочу лишь напомнить юный Веллар, вы находитесь не в том положении, чтобы диктовать условия. Ваш брак был одобрен исключительно из-за уважения к вашему отцу и его прежним заслугам перед кланом. Он так просил за вас… Но, милость старейшин не бесконечна. То, что даровано, может быть и отобрано.

– Что?! Не может быть! Нэр Тирнал объявил нас парой на новогоднем балу, никто не знал про Арину до этого момента, – обескуражено произнёс Алан.

– Глупец! Ты думаешь что-то можно скрыть от старейшин? Ты был приглашён на этот бал, исключительно с целью раскрыть перед обществом твой очередной проступок. Но, как и было предварительно согласовано с твоим отцом в случае твоей совместимости с девушкой, вам было даровано разрешение на союз. А теперь выметайс-с-с-ся отс-с-сюда!

Алан вылетел из палаты, даже не обернувшись на меня. Боюсь представить, что сейчас творится в его душе! Как же это всё унизительно!

– Ну-с-с-с, приступим, – показательно потирая руки и хищно улыбаясь, произнёс этот змий подколодный. А то, что он Шессур, я даже не сомневаюсь.

Взяв стул, он поставил его в изножье кровати и, усевшись, закинул ногу за ногу, и плотоядно на меня уставился. Бр-р, аж мурашки по позвоночнику забегали. И вот, сидим мы с ним друг напротив друга и молчим. Я из вежливости взгляд не отвожу, он продолжает на меня смотреть ну о-о-о-очень загадочным и напряжённым взглядом, не мигая. Интересно, я должна сейчас что-то ощущать? Пока ничего странного не чувствую, но зачесалась правая пятка и нос. Чёрт! Не выдержав, почесала нос и, не сдержавшись, чихнула.

– Интерес-с-с-сно, – задумчиво произнёс гипнотизёр и на пару минут о чём-то задумался.

Пятка продолжала чесаться. Я стала тихонечко елозить ей по матрасу, пытаясь унять одолевшую меня чесотку, но это не помогало. Ну и ладно, почешу аккуратненько пяточку, пока этот хмырь задумался, надеюсь, что этот простой человеческий поступок не оскорбит чувство его достоинства. Ох, как же хорошо! А то, я готова была уже матрас до дыр стереть, чтобы избавиться от противной чесотки.

– А я смотрю, вы совсем меня не боитесь, – заставил меня подпрыгнуть от неожиданности вкрадчивый голос Шерраска.

– Извините, если я оскорбила вас своим поступком, – повинилась я и даже глаза опустила.

– В глаза смотреть! – приказал мне этот невыносимый тип.

Ух, так бы и дала ему пощёчину! Мужа моего оскорбил, надо мной тут непонятные эксперименты проводит!

Подняла глаза на своего мучителя, но внутренне полностью закрылась. Вот, не знаю, поможет это или нет, но я где-то читала, что надо представить внутри своего сознания каменную стену, если хочешь скрыть свои мысли. Я без боя не сдамся! Хоть и так ничего не помню, но действую из принципа.

– Очень интерес-с-с-сно… Думаешь, что сможешь скрыть от меня хоть что-то? – гадко ухмыльнулся Шерраск.

– Ну что вы! Мне совершенно нечего от вас скрывать. Я, правда, ничего не помню с момента как приехала в особняк, – совершенно искренне ответила я.

– Рано или поздно воспоминания вернуться, а нам это не нужно. Так что будь добра раскройся и немного потерпи, я работаю быстро и качественно, – деловым тоном сказал гипнотизёр.

Что же делать?! Мне очень не хочется терять воспоминания о чём-то важном, раз он говорит, что они у меня всё равно есть. Я не хочу их отдавать! И в этот момент случилось что-то странное. Я стала ощущать себя в двух местах одновременно: с одной стороны я по-прежнему сижу на кровати и ощущаю под руками одеяло и то, что прядь упала на глаза и мешает смотреть, и в тоже время я вижу себя и всю комнату со стороны. Вижу, как я рукой поправляю эту самую прядь и растерянно смотрю на мужчину, сидящего в напряжённой позе напротив меня. Но движение своей руки я не контролирую, будто тело само на автомате выполнило его.

– Вот и хорошо, – удовлетворённо произнёс Шерраск.

Внезапно я почувствовала сильную боль, охватившую всю голову, будто что-то пронзило её насквозь. Из носа потекла кровь, и я с ужасом наблюдаю со стороны, как закатились мои глаза, и моё тело осело на подушку. Параллельно с телом, моё второе я тоже начало испытывать массу неприятных ощущений, как будто всё внутри перевернули верх дном и продолжают копошиться – словно множество насекомых. Бр-р-р, как же противно! И я (та, что зависла где-то слева над кроватью) рефлекторно встряхнулась как собака только что вылезшая из воды, желая избавиться от чувства копошения внутри, и действительно стряхнула с себя, а точнее из себя посторонние элементы. Мужчина, сидящий на стуле и являющийся источником этих противных ощущений, в этот момент вздрогнул всем телом и на пару мгновений, как мне показалось, отключился, так как его голова безвольно упала ему на грудь. Затем, очнувшись, он помотал головой и будто бы стал прислушиваться к собственным ощущениям. Через минуту он плавно поднялся и немного заторможено отправился к двери. Уже у самого выхода он обернулся и посмотрел чётко на меня (ту, что в воздухе!), взгляд его был испуганный и обескураженный. Затем, быстро отведя взгляд, он вышел в коридор, оставив меня одну наедине с моим безвольным телом и вопросами. Хм… что-то мне эта ситуация напоминает…

В палату практически одновременно вбежали медики и Алан. Он, увидев моё состояние, буквально посерел, а в его взгляде смешались паника и гнев. Так, мне надо очнуться, срочно! Собственная мысль эхом отозвалась в моей голове, как будто оглушив меня, и я почувствовала, что проваливаюсь куда-то.

***

У меня дежавю – белый потолок, слепящий свет, крики. Смотрю на Алана и улыбаюсь, вижу, как краски возвращаются на его лицо, из глаз исчезает паника, а гнев прячется в самой глубине его зрачков.

– Всё хорошо, – сиплю я, – со мной всё в полном порядке.

– Что он с ней сделал?! – кричит Алан, обращаясь к врачам, застыв на полпути ко мне. Создалось такое впечатление, что Алан не знает, что ему делать: бежать и бить морду Шерраску или же контролировать процесс моего обследования медиками.

В этот момент в палату спокойно входит главврач, с невозмутимым выражением лица изучает показатели приборов и пристально смотрит на меня.

– Как вы себя чувствуете? – следует от него вопрос.

– Всё нормально, – прокашлявшись, ответила я, параллельно вытирая влажной салфеткой уже подсыхающую кровь со своего лица.

– Вот видите, с ней всё в порядке, – сдержанно улыбнулся врач, обращаясь к Алану.

– Странное у вас понятие о норме, – нахмурившись, буркнул Алан, и подошёл ко мне.

– Мы можем сегодня уйти отсюда? – напряжённо обратился муж к главврачу, при этом взяв меня за руку.

– Ну-у-у, я думаю, что надо ещё понаблюдать за состоянием вашей супруги пару часиков. Если всё будет в порядке, то да, вы сможете уйти сегодня, – задумчиво ответил врач. – Не вижу никаких причин задерживать вас здесь дольше.

– Отлично, – улыбнулся мне Алан, а в глазах тревога.

Когда врач ушёл, я почувствовала себя чуточку расслабленнее и удобнее улеглась на подушку. Не знаю, как воспринимать ситуацию, которая произошла. Я вышла из тела! Но рассказывать про это пока я нахожусь здесь, точно не стоит, да и вообще надо самой попробовать разобраться. Может, это галлюцинации? В конце концов, на меня было оказано сильнейшее гипнотическое или ещё какое-то воздействие и я не могу быть уверена в своих воспоминаниях. Но, с другой стороны, вряд ли стирая мне память, взамен мне оставили бы такие странные воспоминания, которые лишь заставляют задумываться над всем происходящим. И ещё один аргумент в пользу того, что мне просто не успели ничего стереть – я помню сам факт того, что мне должны были провести эту процедуру! Согласитесь, что такого просто не должно быть. Сейчас я должна быть милой пай-девочкой и делать вид, что у меня всё хорошо, и я вообще ничего не помню, и меня ничего не смущает.

– Что он тебе сделал? – задал вопрос «в лоб» Алан.

– Кто? – решила косить под дурочку я.

– Ты не помнишь? – растерялся Алан.

– Ну-у-у-у, помню, как мы с тобой разговаривали, и пришёл какой-то незнакомый мужчина. А потом, не помню ничего. Мне стало плохо, да? – невинно захлопала глазками я. Главное с игрой не переборщить.

– Да, тебе стало плохо, и ты потеряла сознание. Но, это видимо из-за того, что ты не до конца восстановилась, – пришлось Алану подыграть мне. Было видно, что ему неприятно это делать, но выбора у него нет, и он это осознаёт.

– А, понятно. Хорошо, что сегодня мы вернёмся домой, – аж зажмурилась я от предвкушения. Не люблю больничные палаты.

– Мы обязательно сегодня же вернёмся домой, – уверенно сказал Алан, чмокнув меня в щёчку.

От этой незамысловатой ласки я вся покрылась мурашками, и кровь прилила к щекам. Алан, увидев мою реакцию, хмыкнул и довольно улыбнулся.

– Извини, я выйду ненадолго. Мне надо уладить кое-что, – отпросился у меня муж.

– Хорошо, конечно иди. Только,… пожалуйста, не ссорься ни с кем, ладно? – робко попросила я. Сейчас я больше всего боялась, что Алан пойдёт разбираться с Шерраском.

– Обещаю, что не буду делать ничего, что может помешать, нам выбраться отсюда, – и Алан наигранно мне подмигнул и вышел из палаты.

Актёр из него конечно так себе. Но, я тоже хороша, чуть не раскрылась! Хорошо, что Алан не заметил. Я ведь Шерраска толком не должна помнить, и тут вдруг у меня такие просьбы. Надо быть осторожнее. А ещё, надо как-то вернуть память, которая у меня пропала без каких либо посторонних вмешательств. Но, как бы я, ни напрягалась, ничего пока вспомнить не могу. Как же обидно! Даже нашу первую ночь не помню! А это значит, что следующая для меня будет всё равно, что первая! Не честно! Я поёрзала в кровати, – странно совсем ничего не болит, сколько же я здесь уже нахожусь? Ладно, выберемся из этого странного места, и я обязательно выспрошу у Алана всю возможную информацию. Интересно, мы, сейчас, в особняке или нас отвезли в эшрскую больницу? Как же плохо когда теряешь память, ощущение полнейшей беспомощности и зависимости от других.

Оказалось, что больница у них прямо под особняком на минус четвёртом этаже находится! Никогда бы не подумала! Не обнаружив у меня никаких отклонений от нормы, меня всё же отпустили домой спустя пару часов.