Текст книги "Нюренберг предостерегает"

Автор книги: Иосиф Гофман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

6
Распорядительные заседания Международного военного трибунала

До начала судебного процесса в Нюрнберге трибунал провел несколько организационных заседаний в здании контрольного совета по Германии в Берлине.

Первое такое заседание состоялось 9 октября 1945 года. На этом и других организационных заседаниях рассматривались вопросы регламента трибунала, порядок размещения судей в зале суда, о защитниках, о присяге членов трибунала, об одежде судей.

В частности, члены трибунала от США, Великобритании и Франции настаивали, чтобы судьи на судебных заседаниях были в мантиях, как это принято в их странах.

Члены трибунала от Советского Союза заявили, что будут заседать в военной форме, так как трибунал военный и они осуществляют правосудие в той форме, в которой Советская Армия разгромила фашистскую Германию.

На одном из организационных заседаний присутствовали главные обвинители. Председательствовал член трибунала от СССР генерал-майор юстиции И. Т. Никитченко.

Все судьи поочередно приняли присягу, торжественно заявив, что будут выполнять свои обязанности честно, объективно и добросовестно.

Главный обвинитель от СССР Р. А. Руденко передал суду русский текст обвинительного акта, а другие главные обвинители – идентичные тексты на английском и французском языках, сообщив суду, что этот документ принят ими единодушно.

Закрывая заседание, И. Т. Никитченко заявил:

«...Международный военный трибунал назначает дату суда в Нюрнберге не позднее чем через 30 дней после вручения обвинительного заключения.

Обвинительный акт будет опубликован одновременно в Лондоне, Москве, Вашингтоне и Париже не раньше 20 часов по гринвичскому времени в четверг, 18 октября сего года».

Опубликовав обвинительное заключение, газета «Правда» писала: «Это не акт мести, это торжество справедливости. ...Перед судом народов предстанет не только банда преступников – предстанет фашизм, предстанет гитлеризм – чудовищное порождение германского империализма».

В этот же день всем подсудимым были вручены под расписку обвинительный акт, списки немецких защитников и регламент трибунала на немецком языке.

Вот как выглядела, к примеру, расписка подсудимого Редера:

«Я, Эрих Редер, получил сегодня, 18 октября 1945 года, в 18 час. 50 мин. по берлинскому времени, обвинительный акт Комитета главных обвинителей, разъяснение моих прав на защиту, список немецких защитников и регламент трибунала на немецком языке. Вышеупомянутые документы были вручены мне офицером Красной Армии, действующим по распоряжению военного трибунала, который разъяснил мне на немецком языке содержание документов и мое право на защиту».

Было изготовленно такое извещение для подсудимых:

Международный военный трибунал

Извещение подсудимым

Для: (вставить 24 фамилии подсудимых)

Имейте в виду, что для правосудия и для обеспечения вам справедливого суда в комнате № 54 в здании суда в Нюрнберге создается центральный аппарат, к которому могут обращаться ваши адвокаты для получения сведений относительно списка доказательств и комментариев к этим доказательствам, приложенным к этому списку, в зависимости от известных установок, или тех установок, которые будут приняты впоследствии.

Заметьте также, что, давая вашим адвокатам любые сведения, касающиеся доказательств, как было указано выше, обвинение оставляет за собой право предоставлять суду доказательства любого характера, включая доказательства, перечисленные в вышеуказанном приложении, а также любые доказательства, направленные против вас, без дальнейшего уведомления.

(подписано) Нюрнберг, октябрь 1945 г.

Интересна первая реакция подсудимых на вручение обвинительного акта. Штрейхер, получивший список сорока четырех адвокатов, среди которых были еврейские фамилии, заявил: «Я не могу просить, чтобы еврей защищал меня». Шахт и Заукель изъявили желание посоветоваться со своими семьями относительно выбора защитника. Гесс сделал вид, что его этот вопрос не интересует. Геринг, внимательно перелистав документ, сказал: «Конечно, я хочу защитника, но еще более важно иметь хорошего переводчика».

Когда вручался обвинительный акт Густаву Круппу, врачи, которые его лечили, заявили, что он не может присутствовать на процессе. После автомобильной катастрофы 4 февраля 1944 года у Круппа начался процесс разрушения мозга. Он едва мог пробормотать несколько слов, не узнавал своих родных и близких. Экспертиза, которую назначил трибунал, установила, что физическое состояние Круппа такое, что он никогда не сможет присутствовать на суде. Советский судья предложил судить сына Круппа Альфреда или рассматривать дело Круппа заочно. Трибунал отклонил это предложение.

Из краткого обзора предварительной работы трибунала можно сделать вывод:

1) трибунал стремился создать для подсудимых возможность защищаться и быть услышанными трибуналом;

2) как заявил главный обвинитель от США Р. Джексон: «Такую счастливую возможность эти люди, когда они были у власти, редко предоставляли даже своим соотечественникам. Несмотря на то, что общественное мнение уже осудило их действия, мы согласны с тем, что здесь мы должны исходить из предположения, что они невиновны, и мы принимаем на себя бремя доказать их преступления и ответственность каждого из этих подсудимых за совершение этих преступлений».

Для истории не будет иметь никакого значения, длился этот процесс два месяца или десять.

Но зато будет иметь значение то обстоятельство, что в результате справедливого и терпеливого разбирательства была установлена истина о деяниях столь ужасных, что след их никогда не изгладится и, в конце концов, восторжествует справедливость и закон.

Главный обвинитель от Великобритании X. Шоукросс

7
Открытие процесса

Судебное заседание Международного военного трибунала по делу главных военных преступников началось 20 ноября 1945 г. в

10 часов утра по местному времени.

В составе суда участвовали:

от Союза Советских Социалистических Республик – член Международного военного трибунала Никитченко Иона Тимофеевич; заместитель члена Международного военного трибунала Волчков Александр Федорович;

от Соединенных Штатов Америки – член Международного военного трибунала Френсис Биддл; заместитель члена Международного военного трибунала Джон Паркер;

от Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии – член Международного военного трибунала лорд-судья Джеффри Лоуренс; заместитель члена Международного военного трибунала Нормам Биркетт;

от Французской Республики – член Международного военного трибунала Анри Доннедье де Вабр; заместитель члена Международного военного трибунала Робер Фалько.

Председательствовал лорд-судья Джеффри Лоуренс.

В качестве обвинителей по делу выступали:

от Союза Советских Социалистических Республик – Главный обвинитель Р. А. Руденко;

от Соединенных Штатов Америки – Главный обвинитель Роберт Джексон;

от Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии – Главный обвинитель Хартли Шоукросс;

от Французской Республики – Главный обвинитель Франсуа де Менточ (в первые дни процесса отсутствовал, его заменял Шарль Дюбост, затем де Менточ был заменен Шампетье де Риб).

В качестве подсудимых на скамье подсудимых под стражей находились:

1. Герман Вильгельм Геринг 2. Рудольф Гесс 3. Иоахим фон Риббентроп 4. Вильгельм Кейтель 5. Альфред Розенберг 6. Ганс Франк 7. Вильгельм Фрик 8. Юлиус Штрейхер 9. Вальтер Функ 10. Гель-мар Шахт 11. Карл Дениц 12. Эрих Редер 13. Бальдур фон Ширах, 14. Фриц Заукель 15. Альфред Йодль 16. Франц фон Папен,17. Артур Зейсс-Инкварт 18. Альберт Шпеер 19. Константин фон Нейрат 20. Ганс Фриче.

Дело в отношении Мартина Бормана на основании ст. 12 Устава рассматривалось заочно.

Дело в отношении Густава Круппа фон Болен унд Гальбаха, признанного медицинской комиссией тяжело больным, в связи с чем он не мог быть доставлен в суд, было производством приостановлено^ оставлением материала в общем деле.

Дело в отношении Роберта Лея, покончившего жизнь самоубийством 25 октября 1945 г. в тюрьме, было прекращено за смертью обвиняемого.

В первые дни процесса подсудимый Эрнст Кальтенбруннер отсутствовал на суде в связи с болезнью.

В зале Нюрнбергского Дворца юстиции снова встретились бывшие вершители судеб немецкого народа.

В судебном зале был барельеф: Адам и Ева. Убежден, что подсудимые не мучались, не каялись в грехопадении. Их никто не соблазнял. Они сами соблазняли своих соотечественников на агрессивные войны и тягчайшие преступления против человечности.

Большинство из них последний раз виделись на дне рождения Гитлера в осажденном Берлине.

Только в тюрьме они, наверно, осознали крах своей власти, замешанной на крови и виселицах, штыках и газовых камерах.

Никогда еше на скамье подсудимых не сидели виновники таких огромных бедствий, такого количества убийств, насилия и грабежей.

Они располагались на своих местах в два ряда, всегда в одном и том же порядке. Большинство подсудимых в штатском, при галстуках, которые они получали перед тем, как следовать на процесс (в камере эту одежду отбирали, и они надевали тюремную робу).

Военные сидели в военных мундирах, но без знаков различия. Геринг на процессе был в брюках галифе с лампасами и в сапогах. Он приносил с собой тюремное одеяло. Ему жестко было сидеть на скамье подсудимых.

Все, кто присутствовал на этом историческом процессе, жалели, что на скамье подсудимых недоставало «большой тройки»: Гитлера, Геббельса, Гиммлера.

Когда я зашел первый раз в зал и увидел фашистских извергов на скамье подсудимых, мне показалось, что вместе с живыми в зале присутствуют мученики Майданека, Освенцима, Дахау...

Однажды для нас, военнослужащих, организовали экскурсию в угрюмую Нюрнбергскую пятиугольную башню. Наверное, это входило в план политико-воспитательной работы. На подходе к ней были прибиты надписи на немецком языке. Они сообщали, как пройти к башне и что в ней находится знаменитая Нюрнбергская «железная дева». Так немцы называли орудие пыток, внутренние стенки которого утыканы гвоздями. Посредством рычагов стенки сжимались, впивались в тело,и железные гвозди прокалывали приговоренного к смерти насквозь. Человек умирал в страшных муках.

Никто из наших экскурсантов не захотел фотографироваться на фоне башни.

Палачи, сидящие на скамье подсудимых, превзошли в своих злодеяниях палачей, которые использовали это орудие пыток не только в жестокости наказаний, но и в миллионы раз по количеству пыток.

Из стенограммы заседания МВТ от 20 ноября 1945 г.

Председательствует лорд-судья Дж. Лоуренс

Председатель: Прежде чем подсудимые по настоящему делу дадут ответ на вопрос, признают ли они себя виновными в предъявленном им обвинении в преступлениях против мира, военных преступлениях, преступлениях против человечности и в создании общего плана или заговора для совершения данных преступлений, трибунал желает, чтобы я от его имени сделал очень краткое заявление.

...Процесс, который должен теперь начаться, является единственным в своем роде в истории мировой юриспруденции, и он имеет величайшее общественное значение для миллионов людей на всем земном шаре. По этой причине на всяком, кто принимает какое-либо участие в этом процессе, лежит огромная ответственность, и он должен честно и добросовестно выполнять свои обязанности без какого-либо попустительства, сообразно со священными принципами закона и правосудия.

Четыре подписавшие Соглашение стороны возбудили судебное преследование, и теперь на всех, кто участвует в процессе, лежит обязанность позаботиться о том, чтобы он ни в каком отношении не уклонялся от тех принципов и традиций, которые придают правосудию авторитет и поднимают его на то место, которое оно должно занимать в делах всех цивилизованных государств.

Этот процесс является публичным процессом в самом широком смысле этого слова, и я должен поэтому напомнить всем присутствующим в зале суда, что трибунал будет настаивать на полном соблюдении установленного порядка и принимать строжайшие меры для обеспечения этого.

Теперь, в соответствии с порядком, предусмотренным уставом трибунала, мне остается предложить огласить обвинительное заключение (оглашается по разделам поочередно представителями обвинения от США, Великобритании, Франции и СССР – Прим. авт. ). В нем четыре пункта:

– участие в составлении и осуществлении заговора для совершения преступлений против мира;

– участие в планировании, подготовке, развязывании и ведении агрессивной войны;

– военные преступления (преступления против норм международного права, относящихся к войне, особенно нарушения Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, а также Женевской конвенции об отношении с военнопленными);

– преступления против человечности.

Обвиняемые своим видом выражают кто равнодушие, кто беспокойство, кто несогласие или высокомерие. Бывший министр иностранных дел Иоахим Риббентроп при зачитывании разделов о жестокости и преступлениях против человечности лишается чувств. Рудольф Гесс читает книгу...

...Председатель: Ввиду того, что подсудимый Эрнст Кальтенбруннер в настоящее время болен, трибунал определил продолжать слушание дела о нем в его отсутствие на время его болезни.

Опрос подсудимых о признании или непризнании ими своей виновности

Из стенограммы Международного военного трибунала от 21 ноября 1945 г.

...Председатель: Теперь я буду опрашивать подсудимых, признают ли они себя виновными или не признают себя виновными в предъявленных им обвинениях. Они по очереди будут подходить к микрофону и говорить. Герман Геринг.

Герман Вильгельм Геринг: Прежде чем ответить на вопрос Высокого Суда, признаю ли я себя виновным...

Председатель: Я уже объявил о том, что подсудимым не разрешается делать заявления. Вы должны сказать, признаете ли себя виновным или нет.

Геринг: Я не признаю себя виновным в том смысле, как мне предъявлено обвинение.

Председатель: Рудольф Гесс.

Рудольф Гесс: Нет. Признаю себя виновным перед Богом.

Председатель: Это является признанием себя невиновным. (Смех в зале.)

Если в зале суда будет какой-нибудь шум, все, кто нарушают порядок, должны будут оставить зал суда. Иоахим фон Риббентроп.

Иоахим фон Риббентроп: Я не признаю себя виновным в том смысле, как предъявлено мне обвинение.

Председатель: Вильгельм Кейтель.

Вильгельм Кейтель: Не признаю себя виновным.

Председатель: В отсутствие Эрнста Кальтенбруннера судебное дело будет продолжаться против него, но у него будет возможность ответить на вопрос, признает ли он себя виновным, когда он будет достаточно хорошо себя чувствовать для того, чтобы быть доставленным в зал.

Никто из подсудимых не признал себя виновным.

Джильберт, судебный психолог, который обязан был поддерживать контакты с подсудимыми, передал каждому подсудимому копию обвинительного заключения и попросил их высказать свое мнение о нем. Вот что они написали после официального ответа: «Не виновен».

Геринг: «Победители всегда будут судьями, а побежденные – обвиняемыми».

Риббентроп: «Обвинение предъявлено не тому, кому следует».

Гесс: (написал по-английски): «Не могу вспомнить».

Кальтенбриннер: «Не считаю себя виновным в каких-либо военных преступлениях. Я исполнял лишь свой долг как руководитель разведки и отказываюсь выступать в качестве замены Гиммлера».

Розенбеог: «Я отвергаю обвинение в заговоре (против мира.– Прим. авт. ). Антисемитизм был только мерой защиты».

Франк: «Я рассматриваю этот процесс как божьей волей мировой суд, которому предстоит провести расследование и положить конец страшной эпохе страданий под властью Адольфа Гитлера».

Фрик: «Все обвинительное заключение держится на предположении о несуществующем заговоре».

Заукель: «Пропасть между идеалами социальной общности, которые я представлял себе и защищал как бывший моряк и рабочий, ужасы концентрационных лагерей глубоко потрясли меня».

Шпеер: «Процесс необходим. Коллективная ответственность за такие ужасающие злодеяния существует даже при системе диктатуры».

Шахт: «Совершенно не могу понять, почему я в числе обвиняемых».

Функ: «Никогда в жизни я не делал ничего, что могло бы послужить поводом для такого обвинения. Если за действия, о которых говорится в обвинении, меня сделали виновным по ошибке или непреднамеренно, то моя вина – это человеческая трагедия, а не злодеяние».

Папен: «Обвинение ужаснуло меня по причине: 1) безответственности, с которой ввергли Германию в эту войну и всемирную катастрофу; 2) массы преступлений, совершенных некоторыми моими соотечественниками. Это последнее с психологической точки зрения трудно понять. Думаю, главная вина – в языческом духе и годах тоталитарной системы. То и другое сделало Гитлера в последние годы патологическим лгуном».

Нейрат: «Я всегда был противником вынесения наказания, если не предоставлена возможность защищаться».

Ширах: «Источником несчастья была расистская политика».

Зейсс-Инкварт: «Питаю надежду, что это последний акт трагедии второй мировой войны».

Штрейхер: «Этот процесс является триумфом всемирного еврейства».

Кейтель: «Для солдата приказ есть приказ!»

Иодль: «Сожалею, что обоснованное обвинение смешано с политической пропагандой: ни один из разделов обвинения ни в малейшей степени меня не касается. Типичный пример американского юмора».

Фриче: «Это самое страшное обвинение во все времена. Одна только вещь может быть еще хуже: обвинение, которое предъявит германский народ за то, что злоупотребили его идеализмом».

Здесь недостает заявления Редера (адмирал, предшественник Деница). Редер, привезенный в Нюрнберг прямо из советского плена, отказался давать какие бы то ни было показания, устные или письменные.

Наши доказательства будут ужасающими, и вы скажете, что я лишил вас сна.

Главный обвинитель от США Р. X. Джексон

8

Деятельность комитета обвинителей

Для координации действий главных обвинителей на Нюрнбергском процессе главных немецких военных преступников был учрежден комитет обвинителей. В его состав входили главные обвинители от СССР, Англии, США и Франции или их заместители.

В начальный период комитет главных обвинителей, по предложению Х. Шоукросса, работал в Лондоне. За две недели до назначения главным обвинителем он стал генеральным прокурором Англии и не мог длительное время отсутствовать в Лондоне.

Согласно статье 15 устава к числу обязанностей главных обвинителей относятся:

а) расследование, собирание и представление до или во время судебного процесса всех необходимых доказательств;

б) производство предварительного допроса всех необходимых свидетелей и подсудимых;

в) производство других действий, которые окажутся необходимыми в целях подготовки дела и производства суда.

Статья 16 устава, устанавливающая для подсудимых процессуальные гарантии, обеспечивающие справедливый суд над ними, предусматривает следующие обязательные нормы:

а) при любом предварительном допросе и на суде подсудимый имеет право давать любые объяснения по обстоятельствам выдвинутых против него обвинений;

б) предварительный допрос подсудимого и судебное заседание будут вестись или переводиться на язык, который подсудимый понимает.

Таким образом, согласно уставу Международного военного трибунала главным обвинителям представлялось право собирать доказательства обвинения и до судебного процесса. Кроме того, необходимо было разработать регламент трибунала, подготовить и принять обвинительное заключение.

На Нюрнбергском процессе основными видами доказательств, которые представлялись обвинением, являлись документы, показания подсудимых и свидетелей.

Задача советского обвинения в значительной мере облегчалась наличием обширных материалов, собранных в ходе самой войны Чрезвычайной государственной комиссией по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. Эта комиссия учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР 2 ноября 1942 г. и к моменту процесса над главными немецкими военными преступниками располагала огромным количеством документальных доказательств.

При каждом обвинителе был создан свой аппарат.

Советская часть обвинения строилась по следующему принципу: главный обвинитель, его заместитель, помощники, консультанты, секретариат, следственная часть, документальная часть, бюро переводов, пресс-бюро, административно-хозяйственная служба и служба связи.

Следственную часть, в которую входили П. И. Гришаев, Н. А. Орлов, С. К. Пирадов, С. Я. Розенблит, Б. А. Соловов, возглавлял Г. Н. Александров; документальной руководил помощник главного обвинителя Д. С. Карев. Научным консультантом советской части трибунала был профессор А. Н. Трайнин.

В процессе работы советские следователи обнаружили ряд особо ценных документов, в том числе и подлинный план «Барбаросса», представлявший собой законченную разработку плана военного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз.

Советское обвинение представило 520 документов, из которых более 60 составляли акты и сообщения Чрезвычайной государственной комиссии и приговоры по делу военных преступников, совершавших свои злодеяния на территории Харьковской, Краснодарской, Смоленской, Брянской, Орловской, Николаевской, Ленинградской и других областей.

Большое место занимали фото– и кинодокументы, в том числе отснятые самими нацистами. В частности, был представлен фашистский фильм о разрушении чехословацкого селения Лидице, документальные фильмы о преступлениях в Освенциме, Майданеке, о разрушении Смоленска, уничтожении памятников культуры и искусства, фотодокументы о военных преступлениях в Латвии, во Львове.

Американская часть обвинения состояла из двух отделов – документального и следственного. В ходе процесса был создан специальный отдел возражений защите.

Начальником документального отдела стал полковник Роберт Стори, юрист по образованию и профессии. Его штаб-квартира находилась сначала в Париже, а затем в Нюрнберге. Начальником следственной части был бывший специальный помощник генерального прокурора США полковник Д. X. Эмен, который руководил расследованием среди военнопленных и допросами главных военных преступников. Всего в аппарате главного обвинителя от США работало около трехсот пятидесяти оперативных и технических сотрудников. Роберт Джексон имел шесть заместителей и шестнадцать помощников.

Английская и французская части обвинения уступали по своему составу американской и советской делегациям.

Правительства Польши, Чехословакии и Югославии, присоединившиеся к соглашению 8 августа 1945 г., собрали и передали комитету обвинителей много важных доказательств.

Большая работа по сбору и систематизации документальных доказательств была проделана также обвинителями США. Обнаруженные ими документы доставлялись в специальные центры, созданные при каждой американской армии. Настойчивые поиски документов гитлеровской Германии объяснялись не столько стремлением тщательно подготовить Нюрнбергский процесс, сколько желанием получить ценную информацию военного, экономического и разведывательного характера. Именно поэтому помощником Р. Джексона был назначен глава разведывательной службы США У. Донован.

Отобранные в армейских центрах документы пересылались в главный аппарат обвинения США (первоначально он помещался в Париже и возглавлялся полковником Р. Стори, отсюда шифр на многих документах, предъявлявшихся трибуналу: – Р5 – Париж, Стори).

Отступая под сокрушительными ударами доблестной Советской Армии, гитлеровские заправилы эвакуировали значительную часть наиболее ценных архивов на территорию Западной Германии, поэтому они и были захвачены англо-американскими войсками.

В распоряжении главного обвинителя от США оказалось значительное количество весьма ценных документальных доказательств, большинство обвиняемых и основная часть свидетелей из числа фашистских главарей.

Более 485 тонн (!) бумаг из архивов нацистского МИДа было захвачено только одной американской армией: во Фленсбурге – архив ОКВ, в Марбурге – архив МИДа. В Баварских Альпах найдены важнейшие документы главного командования воздушным флотом, которым руководил Геринг. В Восточной Баварии, в одном из старых замков, за фальшивыми стенами был обнаружен архив Розенберга, включая его дневники и переписку по делам нацистской партии. В Оберзальцбурге был выявлен архив адъютанта Гитлера – Шмутца, в котором находился план операции «Грюн» (захвата Чехословакии). В подвалах Государственного банка в Кёльне среди бумаг банкира К. фон Шредера были найдены письма на имя Гиммлера от 27 августа и 21 сентября 1943 г., изобличающие немецких промышленников в соучастии в военных преступлениях.

Перед советским обвинением стояла задача максимального использования всех этих документальных материалов.

После отбора нужных и важных документов для обвинителей работа только начиналась.

Эти документы необходимо было заверить, составить протокол о месте и способе их обнаружения, перевести на три языка (русский, английский, французский), затем заверить правильность перевода.

Для включения в число вещественных доказательств процесса требовалось еще шесть других документов. Затраты только на эту часть работы составляли около пяти миллионов долларов США.

В ходе войны и в первые месяцы после нее были арестованы многие военные преступники.

11 апреля 1945 г. близ Стокхаузена (Вестфалия) лейтенант 9-й американской армии Т. Мак-Кинли с группой солдат арестовал бывшего посла в Вене и Турции, одного из организаторов захвата власти Гитлером Франца фон Папепа.

2 мая подразделением 7-й армии США был арестован Фрик, бывший имперский министр внутренних дел, имперский протектор Богемии и Моравии.

4 мая заместитель Геббельса Фриче, возглавлявший радиопропаганду в нацистской Германии, был вызван в штаб маршала Г. К. Жукова для опознания трупа Геббельса, после чего арестован. Советской военной администрацией арестован и гросс-адмирал Редер, бывший главком военно-морских сил.

6 мая 1945 г. 30-я пехотная дивизия США арестовала Франка, баварского министра юстиции, генерал-губернатора Польши. При аресте он пытался покончить жизнь самоубийством, вскрыв артерию, но ему помешали. В этот же день во французской зоне оккупации был арестован фон Нейрат, бывший министр иностранных дел Германии, протектор Богемии и Моравии.

7 мая канадцы задержали подводную лодку, на борту которой они обнаружили Зейсс-Инкварта, бывшего имперского наместника Австрии, а затем Нидерландов. Добровольно явился к американцам министр вооружений, близкий друг Гитлера Шпеер, передавший им все, чем располагал – материалы, касающиеся военного производства Германии.

11 мая в Берлине арестован Функ, бывший имперский министр экономики, президент рейхсбанка, ближайший помощник Шахта. В Австрии, в Тироле, 15 мая был схвачен бывший начальник главного имперского управления безопасности Кальтенбруннер – ближайший помощник Гиммлера.

16 мая в Баварских Альпах арестован бывший глава так называемого германского трудового фронта и организатор центральной инспекции по наблюдению за иностранными рабочими Лей.

19 мая во Фленсбурге 11-й английской армией был схвачен Розенберг, бывший имперский руководитель нацистской партии по вопросам идеологии и внешней политики, имперский министр по делам оккупированных восточных территорий.

Заигрывание западных держав с Деницем и его «правительством», попытка использовать эту клику для создания государственной администрации послевоенной Германии вызвали решительный протест со стороны правительства Советского Союза. В результате западные державы вынуждены были отказаться от планов, связанных с «правительством» Деница.

21 мая ставка Деница была распущена.

23 мая частям 7-й армии США удалось захватить близ Берхтес-гадена Штрейхера, идеолога антисемитизма, одного из организаторов фашистской партии.

3 июня в Тироле был арестован скрывавшийся на ферме под чужим именем фон Ширах – организатор и руководитель гитлерюген-да, рейхсляйтер фашистской партии, имперский наместник Вены.

14 июня 21-я английская армейская группа задержала в Гамбурге Риббентропа, бывшего министра иностранных дел и генерала войск СС. 21 июля в своем поместье был арестован Густав Крупп, глава концерна «Фридрих Крупп», бывший президент имперского объединения германской промышленности.

Таким образом, к середине июня 1945 г. большинство главных военных преступников находилось в руках союзников.

Делегация от США считала, что допросы находившихся в ее распоряжении подсудимых и свидетелей должны производить только американские следователи. Но советская делегация настояла на том, чтобы советским следователям было предоставлено право допроса всех подсудимых до суда, а также право допроса всех необходимых свидетелей. Это законное требование советского обвинения было удовлетворено.

Были изучены и подготовлены для использования во время допросов сотни различных документов, произведена классификация и подборка этих документов по отдельным подсудимым, изучены протоколы допросов, производившихся американскими следователями, основные «литературные произведения» фашистских главарей вроде «Майн кампф», «Миф XX века» и т. д. Наконец, разработаны подробные перечни вопросов, которые должны были быть положены в основу допросов подсудимых. Перед советскими следователями стояла задача выяснить во время этих допросов линию поведения и отношение подсудимых к важнейшим и основным вопросам, представлявшим интерес для советского обвинения.

Все допросы стенографировались, причем в ряде случаев велись параллельные стенограммы на русском и немецком языках.

Об участии обвинителей в допросах подсудимых и их свидетелей говорят следующие данные:

подсудимые свидетели
от СССР	16	14
от США	14	23
от Великобритании	10	20
от Франции	4	5
* * *

Во время судебного следствия комитет обвинителей принимал меры к пресечению попыток подсудимых и их защитников затянуть процесс. Одним из их тактических приемов были ходатайства о вызове множества свидетелей. По инициативе главного обвинителя от СССР комитет обвинителей обратился к трибуналу со специальным меморандумом, в котором указал, что «подсудимые и их защитники используют в ущерб делу предусмотренные уставом права подсудимых и заявляют многочисленные ходатайства о вызове свидетелей, которые по существу дела ничего показать не могут, а вызов их приведет лишь к неоправданной задержке процесса».

Обвинение просило пересмотреть решение о вызове свидетелей защиты, и трибунал удовлетворил его ходатайство.

Главные обвинители выступали на процессе с речами – вступительными и заключительными, допрашивали подсудимых, наиболее важных свидетелей, участвовали в решении всех существенных процедурных вопросов.