Текст книги "Измени мне, любимый! (СИ)"
Автор книги: Иоанна День
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 29
– Не томи, выкладывай – придвигаюсь к Артёму ближе – я готова ко всему!
– Я тут кой-какой алгоритм состряпал и он собрал мне всех, кому целенаправленно рассылали кино про тебя – Тема немного тормозит, опять тыкает в клавиши – тыц-тыц! тыц-тыц!.
– И первая, совсем поверхностная аналитика четко идентифицирует две группы получателей эпического видоса – глубокий вздох, пауза, быстрый взгляд на каждого, кто сейчас в нашем маленьком кругу и продолжает.
– Первая группа, Леся, ожидаемо – это все, кто как-то связан с твоей компанией: сотрудники, клиенты, поставщики, руководство, конкуренты.
– Это очевидно – достаточно посмотреть всех, кто мне за этот вечер отписался. Кто еще? – от нетерпения стучу бокалом по столу – пузырики снова кинулись выпрыгивать. А хочется зацепить его тонкую ножку и треснуть об пол.
Мою руку накрывает теплая ладонь и сразу большой палец начинает нежно поглаживает мое запястье.
Это Петр. Он совсем рядом и я снова вдыхаю ароматы морского побережья. Такая ольфакторно-тактильная терапия. Оммм…
– Вторая группа далась мне не сразу. Было понятно, что всех этих людей кто-то или что-то объединяет. Но вот кто он?
– И, правда – кто? – Никита ведет себя несдержанно: фыркает, пересел на другое место, оглянулся на Ясю и снова переполз по скамье к ней. – Ты узнал?
– Те, кто во второй группе – все они такие разные: возраст, профессия, привычки медиапотребления, частые запросы. Снова нырнул в гаджет – тыц-тыц! тыц-тыц!.
– Тёёоомм… Еще немного твоего пафоса и меня разорвет от любопытства – подруга забирает у него ноутбук.
– Но я нашел – Артем взглядом победителя пронзает каждого из нас.
Мы все, каждый в своей стадии нетерпения, смотрим на Артема. И я, пожалуй, сейчас ему тоже влеплю – если не пощечину, то затрещину он уже заслужил. Цифровой интриган!
– Ну, же!..
– Но все, кто во второй группе адресатов, так или иначе связаны с одним человеком.
Ну все, мне надоело, а нервы ни к черту.
Встаю и выхожу из-за стола. Просто иду куда не знаю – в туалет, на балкон, к бармену, потанцевать.
– Даааа… все – с одним…
Когда вернусь, он как раз натешится значимостью момента.
И уже через три шага мне в спину летит фраза, после которой я резко останавливаюсь, быстро разворачиваюсь, замираю и не дышу.
– С тобой, Петр! – Артём это сказал, Петр его услышал, все остальные тоже с ушами. И это – да, бомба.
Петр на периферии моего зрения, но я четко вижу как он смотрит на Артема и реагирует на его слова.
Как изгибается и ползет вверх одна бровь – удивление.
Как он смотрит на меня и улыбается – сожаление?
Как он потом полез одной рукой в карман – что там, телефон? Да, достает его и начинает листать историю вызовов. Хмурится.
Снова смотрит на меня – теперь извинение?
– У тебя есть какая-то версия? – Никита уже отзвонился, скорее всего, Олегу, и занялся привычным делом эсбэшника в ситуации форсмажора – начал задавать вопросы.
– Давай я тебе контакт скину – Саща, мой директор по безопасности, вся информация через него – Петр говорит спокойно, но я вижу, как он погрузился в свои мысли.
А синеглазый-то, расстроился. Посерел, помрачнел, Каву не пьет, кому-то все пишет и пишет.
– Это ты мне так мстишь, Петр? – подошла, говорю с улыбкой, но на контрасте с теми вопросами, которые ему задаю, звучит горько.
– Я не имею к тебе никаких претензий за ту нашу первую встречу – почему они есть у тебя? – продолжаю задавать ему вопросы, а взгляд выхватывает темные пряди, которые растрепались и свисают на лоб, прямой нос, четко очерченные губы. И взгляд – глубоко в себя.
Жду реакцию.
– Ты не шутишь… – просто констатирует.
– Ты не объясняешь… – и я констатирую.
– Все узнаю – расскажу.
– Я подожду.
Он уже снова держит меня за руку. Не знаю, как отнять ее – странная ситуация. Как будто, если я сейчас возьму у него свою руку, то признаю, что это он все сделал.
А если не возтму, то это… тоже что-то значит.
А это просто рука в руке.
У входа в бар шум, кто-то прет как танк и люди раздвигаются.
– Отпусти её. – Олег бежит и издалека, еще от двери начинает командовать.
– Шшшто ты здесссь делаешшшь? – шиплю на него и замечаю, как блондин спотыкается о мой недовольный взгляд.
И он сразу разворачивается к Петру – о, нет! Сейчас будет вторая серия.
Стоят друг напротив друга. Спокойные. Красивые. Сильные. Мужчины в самом расцвете сил (прости, Карлсон).
А оба драться хотят как пятнадцатилетние пацаны.
Но кто-то сейчас должен же сделать первый и адекватный шаг.
– Леся, я пойду. Второй серии не будет.
Смотрю на уходящего Петра и думаю, что больше его не увижу.
Глава 30
Он бессовестно разбудил меня, еще не было пяти утра. И вот уже часа полтора развлекает своими песнями.
Самец. И у него время предсвадебных вокальных страданий. Ишь ты!
Я проснулась от того, что он начал с характерного тревожного «циканья», попеременно – то отрывистого, то сливающегося в виде высокой трели.
Как будто прощупывал почву. Хотел узнать – какое у меня настроение.
В абсолютной тишине раннего, почти летнего, утра – эти пробы звучали призывно и громко.
И я больше не уснула.
Затем пернатый солист начал распеваться. Каждое вокальное колено обязательно повторял по два-три раза.
А потом принялся дурачится, громко так – «чок-чок», «чок-чок» – и хохочет.
Выучила “слова” его песни наизусть и даже попробовала подпевать.
Каждая такая моя попытка, вызывала у дрозда – а это именно он, черный дрозд, живет в парке напротив моей комнаты в любимом отеле – приступ хохота.
Я сначала злилась на него. Обидно.
Но потом бросила все попытки и стала просто наслаждаюсь фантастически переливистыми руладами озабоченной “гнездованием” птахи.
У меня же, наоборот, не осталось в отношении семейной жизни – ни мыслей, ни чувств, ни желаний.
И дома вроде как уже нет – и негде вить гнездо. Да и не с кем.
Стриженого блондина вчера я окончательно расстроила.
Он сначала был вдохновлен, что внезапно подвалила оказия по новой завести песню про мое возвращение домой. И даже предпринял несколько попыток договориться, предусмотрительно начав не с фразы “Лесяпоехалидомой!” – а прям сходу завел разговор по делу, про завирусившееся видео.
– Леся, у меня есть последняя статистика по охватам!
– Олег, я у тебя помощи не просила, но если не жалко поделиться – скинь Тёме.
– Мои ребята уже подключились, мы скоро разберемся – всего пара фраз и вот он уже сидит рядом, задвинув меня в угол за столом.
Вобщем, хватку не растерял. Но со мной номер не пройдет. Плавали, знаем!
– Тебе это зачем? – понимаю, что надо закругляться, потому что Олег взял меня в блокаду и за последние 10 минут ни разу не прервал контакт глазами.
Так дело не пойдет! Он, что – еще на что то надеется?
– Ты – моя жена. И мое дело – решать твои проблемы.
– Мы с тобой разводимся – и свои проблемы я буду решать сама. Даже если ты захочешь сделать наш развод самой большой моей проблемой.
– Алеся, я не дам тебе развод. Никогда. Ты – моя жена. Поехали домой!
– Ты повторяешься, Олег.
– А ты или меня не слышишь, или не придаешь моим словам значение – вижу по тому, как он прищуривается, что Олег злится.
На меня? На себя?
В любом случае, у него есть план. Но пока что-то идет не так.
– А ты мои желания не принимаешь во внимание. Все. Прекращаем встречаться – у нас не получится договориться. Если есть вопросы – к адвокату!
Тот самый взгляд, когда фокуса карих глаз на том, как я сижу, или – как я потянулась, или – куда упал мой локон – и этого фокуса всегда было достаточно, чтобы зажечь меня. Создать вихрь желаний. Сбить мое дыхание. Или напомнить о самом интимном.
НЕ РА-БО-ТА-ЕТ!
Сейчас тот самый взгляд – не работает.
Довольная этим наблюдением, поворачиваюсь и бодро шагаю к выходу.
Такси, удобная кроватка в комнате с видом, спокойный глубокий сон – именно в таком порядке завершился такой длинный и такой странный день.
И вот, теперь – мой личный пернатый Карузо дарит мне нежнейшее начало нового дня.
Подбегаю к окну – и пока еще не отодвинула портьеру загадываю желание.
Потом прикрываю глаза – я должна подготовиться.
Взмах ресницами – да!
Все как я хотела!
Кафедральный собор на месте и благословляет мое утро, а белый парусник ловит кормой набегающую волну и манит меня в неопределенность.
Шшштооошшшш… пора шагнуть в неопределенность!
Хотя на ближайший час у меня конкретные и ясные планы: кофе, сырники, проверить почту. Ну и – Ямпольский. Дело о разводе.
– А ведь день сегодня сложится чудесно, раз еще до завтрака такая встреча – возле выхода на летник стоит и от всей души улыбается мне изящная туристка из Тулы. Та самая, что неожиданно помогла смыться от Борового.
Как, кааааак ее зовут?..
Глава 31
– И сколько времени тебе понадобится, чтобы уладить дела, собраться, настроиться на путешествие? – Марго прикрыла глаза, откинулась на мягкие объемные подушки, которые делают эти кресла соблазнительным устройством для ничегонеделания и получает утренние солнечные ванны.
После завтрака – самое то! Особенно – если не надо спешить, бежать в офис, отвечать спросонья на звонки офигевших в такую рань любимых клиентов и погружаться с раннего утра в прочие заботы бизнес-леди.
Мне – не надо. У меня – третий день “за свой счет”.
Марго, судя по ее образу жизни – тоже не надо.
Да, ту самую даму из Тулы, что путешествует с мужем по балтийскому побережью, зовут Маргарита. Супркги как и я остановились в отеле Ангелины и за завтраком Марго не скупилась на похвалу и хозяйке, и персоналу, а особенно – шеф-повару.
Она сразу предложила мне себя называть просто Марго. И, правда, к чему нам официальные церемонии разводить, тем более, что у наших отношений уже есть история. А с моей стороны еще есть благодарность за помощь в критической ситуации.
– Скажи, Марго, как ты догадалась, что мне нужно было срочно делать ноги? – вспоминаю как рыскал взглядом Бородин, отыскивая меня среди сидящих за столиками посетителей кафе и ловлю флешбэк: снова чувствую как нижняя часть ног захолодела, а это тот самый случай, когда я теряю контроль.
У меня всегда так в минуты опасности – сначала стопы каменеют, затем холод движется вверх и коленки начинают дрожать. Холодный липкий страх.
Так наверное чувствовали себя бандерлоги перед Каа. И мне становится неуютно, опять возвращаются эти ощущения
– Твои глаза… – Марго взяла меня за руку и поглаживает большим пальцем ладошку, успокаивает.
– Что – мои глаза? – переспрашиваю ее шепотом.
– Как у мышки, которая спряталась в уголочке, трясется от страха, потому что она фаталистка и уверена, что кот ее все равно найдет – наклонившись ко мне и так же шепотом Марго терпеливо разъясняет, что не так было тогда с моими глазами.
Она говорит очень-очень серьезно. Представляю такую мышку в уголке и начинаю хохотать. Марго, прыскает, подхватывает и наш хохот на летнике не утихает еще минут десять.
– И как быстро ты придумала этот финт! А как выглядело все натурально: “-Милая, отведи меня в дамскую комнату…” – цитирую и передразниваю интонацию, именно так она тогда сказала.
Мы еще недолго перебираем детали той, первой встречи. Ну а то, что им предшествовало и то, что со мной случилось потом, я уже рассказала Марго за завтраком.
А теперь мы с ней отправляемся в путешествие. Короткое, но, надеюсь, насыщенное. В Азию. Нет, не к тем морям, где с таким удовольствием уже лет десять прокрастинируют дауншифтеры.
Мы с Марго едем в краткий тур по Центральной Азии: Ташкент, Самарканд, Бухара. По одному дню на каждый город.
– Дня на сборы – вполне. Сейчас завершу с адвокатом начатые хлопоты по разводу и в ночь можем вылетать – а вот и он.
Поднимаюсь на встречу Ямпольскому. Мы едем в его офис и по дороге успеваем обсудить все вновь открывшиеся обстоятельства и то, как мы их можем использовать в своих целях.
В офисе я под присмотром адвоката оставляю заявление о желании развестись на портале госуслуг. Так как Олег не согласен, нас еще ждет срок на примирение – это от трех месяцев до полугода. И я к этому готова
Более важен материальный вопрос. И мы обсуждаем с Ямпольским детали предстоящего иска в суд о разделе имущества.
– Хочу получить больше, чем половину. Шансы есть?
Да, со стороны выглядит дерьмово. Но ведь и ситуация – говно. Не отмоется уже никто.
– Я тебе уже сказал: получишь все, что захочешь. Один вопрос – он не в юридическом поле, но мне важно понимать: что тобой движет? – холодный блеск глаз моего адвоката и вот эта змеиная полуулыбка – все говорит о том, что он закусил удила и теперь считает делом чести разорить (не)моего стриженного блондина.
– Все просто, дорогой мой – во всех смыслах – адвокат. Все банально и просто.
Ямпольский приготовился записывать.
– Мне 42 года. Сколько шансов в таком возрасте у женщины удачно, а тем более – счастливо – выйти замуж?
– Ну ты – непростая женщина – как-то странно он сейчас это сказал, задумчиво…
– У меня нет детей. Несмотря на то, что мы 15 лет старались. Поверь мне – очень старались. И, скорее всего, уже не будет. А причина развода – Олег стал отцом. На стороне.
Потянулась за водой и увидела свое отражение в стеклянной дверце основательного в пол стены шкафа с твердыми копиями дел: тусклый взгляд, глубокая межбровная морщина говорит о том, что я напряжена. Ну и настроение на нуле, стоило только вновь погрузиться в детали и представить, что мне еще предстоит.
– Измена и моральный ущерб. Тебе достаточно оснований?
– Что ты хочешь? Недвижка? Акции?
– Я хочу – все! Удиви меня!
Разворачиваюсь и иду быстрее вон. Реакция Ямпольского придавила меня безысходностью, ведь он точно сможет все, что пообещает.
А мне надо скорее отсюда – на воздух, к солнцу – и может там, на фоне Кафелрального собора все еще белеет парус. И можно любоваться им и мечтать о свободе.
Сборы мои были недолгие. Не захотела возвращаться в квартиру – вот и собирать в чемодан нечего.
Обойдусь ручной кладью, а все что вдруг понадобится – куплю уже на месте.
Через восемь часов Марго и я уже мило беседовали с бортпроводницей рейса Москва-Ташкент и она нам рассказывала про двести (что? реально?) видов узбекского плова, неразгаданные тайны наложниц бухарского эмира и пророчила самые незабываемые приключения.
Глава 32
Состав медленно проплыл еще пару метров, дернулся, из под колес коротко донеслось сдавленное шипение, замершее на звуке “ссссс-с-с-с-с…” и поезд остановился.
Мгновение назад это был радикально пустой перрон. Ни души.
И вдруг как будто кто-то всесильный прочитал заклинание – и платформа ожила.
Громкие и пронырливые, как портовые чайки снуют торговки готовой едой – жареная рыба, картошка, самсы-манты, вареные яйца, курочка, лепешки – 7 видов! Все домашнее, все только с огня.
За внимание пассажиров с ними спорят продавцы фруктов – абрикосы, персики, черешня, клубника. Столько сортов, что не смогла пересчитать.
Но самые шумные – музыканты и их чудесные инструменты, каких я и не видала: трехметровые медные трубы, большие и маленькие барабаны и разные другие. Почти на каждой станции кого-то из пассажиров встречают особенно, с уважением – с шариками, национальной музыкой, торжественными речами и аплодисментами.
В этот раз почетными пассажирами были совсем юные спортсмены – местная футбольная команда, возвращающаяся домой с турнира.
– У меня ощущение, что в кармане поселился миниатюрный старик Хоттабыч, и его цель – подсовывать мне все новые чудесные впечатления – делюсь с Марго, когда мы идем по перрону, улыбаемся всем, здороваемся с каждым – здесь так принято.
– “Трах-тибидах-тибидох!” – запомни, хорошая аффирмация. Работающая.
– Ты хочешь, чтобы Хоттабыч вернулся со мной домой?
– Ему там не климат. А вот привычку к тому, что желания сбываются – забирай! – Марго кивает и взяв под руку поворачивает меня к нашему вагону, едем дальше.
Мы с Марго путешествуем на поезде из Бухары в Самарканд и не устаем на каждой станции, хоть на пять минут выходить из вагона, чтобы в очередной раз подивиться местному колориту и пообщаться с гостеприимными людьми.
А предыдущий день в Бухаре также был наполнен неожиданным и чудесным. Наш самолет из Ташкента приземлился здесь рано утром и когда я ступила на трап, то мгновенно задохнулась от невозможной овер-дозы ультрамарина.
Синее-синее небо сначала придавило меня своей глубиной, в которую я окунулась как в море и забыла, что нужно сделать выдох и грести к берегу. А то можно захлебнуться.
А потом небо Бухары бережно обняло меня за плечи и пригласило в гости.
Чудеса начались уже в отеле. Буквально: шагнула в номер, и – ах! Все горизонтальные поверхности в номере заставлены вазами с букетами. Тюльпаны – белые, огненно-рыжие, нежно-зеленые, прозрачные лимонные с ярко-желтыми водяными знаками и просто алые.
Их так много, и они – такие разные. От неожиданности я выскочила за дверь – это не мой номер? Перепутали? Смотрю на карту гостя – та же цифра, что и на двери. Или здесь так принято встречать всех гостей?
Возвращаюсь – любоваться и восхищаться цветами, а мой номер или нет – пусть консьерж разбирается. Но я отсюда теперь не выселюсь. Пусть хоть дерутся. Мне тоже хочется красоты для глаз.
– Лесь, как номер, заселилась? – это Марго, наши балконы рядом, и она беспокоится, все ли у меня в порядке.
– Кажется я заняла чей-то номер – понизив голос тороплюсь поделиться сомнениями с подругой. – Здесь тюльпаны. Море тюльпанов! Нереальные. Кого-то так ждали…
– И кого это так ждали тюльпаны? – Марго хохочет, а я в замешательстве.
– Пояснишь?
– Это муж мой. Куда бы не поехала, везде в номере меня ждут цветы – и, заметь, самые лучшие, которые только здесь можно купить.
Объяснение простое, никакого волшебства. Но – как романтично! До слез!
– Ну, а раз ты со мной – тебя тоже ждут. Согласись, это было бы обидно – у меня номер с цветами, а у тебя без.
Вспоминаю ее мужа – он тоже был там, в кафе, когда я угощала их пеламидой. Состояние тогда мое было истерическое, но помню, что – высокий, выправка, как у военного. И помню, что глаза его всегда были на Марго. Тот самый фокус внимания.
А теперь выясняется, что еще этот фокус поддерживают конкретные действия, например – в каждом отеле ждут цветы.
Думала об этом всю поездку, да и повод был, ведь в отеле в Самарканде нас ждали чувственные розы, а в Ташкенте – нежные гиацинты.
Марго каждый раз хохотала, рассматривала цветы, звонила мужу, чтобы поделиться своим новым впечатлением. А я смотрела, как она шептала и бормотала в трубку, потом затихала и слушала, после чего краснела, потом закатывала глаза и сново начинала нашептывать своему мужчине.
Это все было похоже на обстоятельную и очень горячую дистанционную прелюдию. И мне тоже хотелось звонить и нашептывать.
Но – кому?..
А Бухара оставила свой след в моем сердце. Хоть у нас и был всего один день. И выбора особенного не было – только хардкор! Самые утоптанные туристические тропы.
Успели: купить каждой по винтажному халатику в торговых куполах старого города, сфотографироваться возле минарета Калян во весь его рост, пообедать у пруда на Ляби Хауз, отдохнуть под чинарой во внутреннем дворике Мечети Калон.
Когда же ближе к вечеру все-таки дошли до Цитадели Арк, я поняла, что не зря оказалась здесь именно в этот момент моей жизни.
Глава 33
– И – никогда! Ни-ког-да за всю свою жизнь в гареме они не выходили за ворота этой крепости.
– Их не выпускали?
– Сами не шли. Такой закон – никто не имел права видеть наложницу бухарского эмира.
– Это типа статуса “Инкогнито”? Все знают, что они есть, но никто их не видит…
Стою на внутренней площадке Цитадели-Арк, сочувствую наложницам и разглядываю обычную для туристического места мелочевку: украшения в национальном стиле, чудесатые аксессуары – вот эти маникюрные ножницы в виде аистов или солонка в виде плода граната – да много здесь чего.
Хозяин лавки оказался бывшим экскурсоводом. И контент у него – хоть снимай на телефон и на ютюб заливай. Особенно – про наложниц: быт, нравы, мода, предпочтения в сексе.
Просмотры взлетят – куда там моему скандальному видео. Вот и Тёма пишет, что большую часть он почистил, а то, что осталось уже почти никому не интересно.
От уличного прилавка, иду вовнутрь магазинчика. Надеюсь найти ту самую нужную именно мне штучку, которая потом будет напоминать и о поездке, и о крепости.
В конце комнаты еще дверь
– А туда можно? – в моих глазах азарт искателя и хозяин кивает – Иди, можно.
Любителям набегов на “блошки” знакома эту иллюзия, когда кажется – вот-вот, еще чуть-чуть и там, за следующей кучкой артефактов я найду что-то удивительное и тогда обзавидуются все ценители винтажных редкостей.
– А что там? – заглядываю в дверной проем.
Полутемное длинное узкое помещение. Справа – глухая стена. Слева ряд окон.
Вместо стекол – глиняная решетка с отверстиями, как соты. Это как в очках-тренажерах: кажется, что стекла не проницаемые, а приблизишь их к глазам, сфокусируешься на мелкие отверстия – и сразу весь мир в фокусе.
– А это любимая комната наложниц бухарского эмира – только здесь они могли снять хиджаб и выглянуть в окно – долетает отпущенный мне в спину комментарий.
Припадаю к отверстиям-сотам одним глазом. Обзор увеличивается и я вижу, что окна аккурат над центральными воротами Цитадели. Но видна совсем маленькая часть площади и только в одном ракурсе.
Делаю шаг назад, расслабляю мышцы глаз и расфокусирую взгляд. Пробую поймать тот момент, когда три-дэ картинка начнет проявляться.
Сначала замечаю, что меняются окружающие меня звуки: перестаю совсем слышать то, что рядом – вопросы туристов, ответы продавца – но зато все отчетливее слышу звуки по ту сторону окна – с площади.
Вот телега скрипит, а колеса охают, когда перекатываются с камня на камень. Там кричат дети, догоняют друг за друга. Справа ругаются женщины, что-то не поделили и так завелись, как сороки трещат. А еще дальше журчит вода и далее слышны голоса певчих птиц.
Держусь рукой за древнюю кирпичную кладку, пальцы перебирают неровности, а потом чувствую в руке кусок шелка – тонкий, легкий, струящийся.
Наконец картинка складывается и уже вижу в проеме передо мной площадь. Много людей, идет торговля. Долетают запахи – свежего хлеба и жареного мяса. Так было и вчера. Так было и тысячу лет назад.
И мне кажется, как-будто я – та наложница: любимый господин был доволен мной и подарил вот этот перстень с изумрудом. Тяжелые шелка окутывают мой гибкий стан, золото браслетов на запястьях отражает луч солнца.
А я улучила момент – и прибежала сюда, чтобы издали, незаметно для других, полюбоваться – хоть недолго – вечной Бухарой. Гляжу и слушаю. И чувствую. И я счастлива.
– Вот ты где – Марго заглянула в проход, она ждет, когда я выйду.
– Я слышала, как бьется сердце Бухары, древнее и мудрое – только и успеваю сказать подруге и слезы – чистые и сладкие – омывают мои щеки.
А Марго обнимает меня за плечи, шепчет что-то успокаивающее и мы с ней идем гулять по ночному городу. Возвращаемся в гостиницу поздно, уставшие, но счастливые.
Зачем мне было это видение? Не знаю. Но это то, ради чего точно стоило сюда ехать.
Утром следующего дня мы были уже в Самарканде, где прямо на вокзале нас встретил, рекомендованный коллегой из Бишкека экскурсовод Рудольф.
Он устроил эксклюзивную экскурсию на винзавод Филатова, где нас ждали экспонаты не только в музее, но и в дегустационном зале. После посещения которого, боюсь, Самарканд предстал пред нами в ином, отличном от реального, виде.
Рудольф раскрыл нам все секреты царствования великого хромого правителя – Тимура – показал, за какой дверью находится его настоящая могила и рассказал как на Регистане выпить чашечку настоящего кофе по-турецки.
А в гостинице нас ждали – каждую, в номере – пятьдесят оттенков розового. Заставленный букетами роз номер был похож на сказочный сад бухарского эмира.
И, засыпая, я волшебным образом перенеслась в Бухару и снова оказалась в той комнате над главными воротами Цитадели. Я смотрела сквозь просвет в окне на засыпающий город, слушала удары моего сердца и знала, что только оно мне подскажет верные шаги к счастливому будущему.
