Текст книги "История Румынии"

Автор книги: Иоан Болован

Соавторы: Иоан-Аурел Поп
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 51 страниц)

Роль румын сводилась к поддержке российских войск во время их перехода через Дунай и взятия крепости Никополь. Речь шла об участии в военных действиях по требованию великого князя Николая Николаевича в особо критический момент кампании; о мобилизации армии численностью 100 тыс. человек, из которых 60 тыс. должны были участвовать в боевых действиях; о проведении операции у Плевны с участием около 40 тыс. военнослужащих и 108 пушек (из 190 бывших в наличии); об осуществлении верховного командования румынско-российскими войсками в решающей битве при Плевне, которое после трудных переговоров было поручено князю Каролю I. Можно говорить о решающем вкладе румынских войск в захвате первого Гривицкого редута; о капитуляции Плевны, занятии Видина и др. Героизм румынских солдат был отмечен европейской общественностью и прессой. Следует отметить, что для покрытия военных расходов правительство обратилось к народу. Проявив невиданный энтузиазм, значительная часть населения страны пожертвовала деньги и материальные ценности для нужд армии. Значительный вклад внесли и румыны, проживавшие на территории, занятой Австро-Венгрией. Многие добровольцы из Трансильвании, Баната и Буковины вступили в ряды румынской армии.

Если уже в ходе боев русско-румынское союзничество сталкивалось с определенными трудностями, то подписание (19/31 января 1878 г.) перемирия, а затем Сан-Стефанского мирного договора (19 февраля/3 марта 1878 г.) поставило обе армии на грань открытого конфликта. Ссылаясь на то, что независимость Румынии не получила международного признания, а гарантии, предоставленные подписанной в апреле 1876 г. конвенцией, были направлены против Турции, Россия отказала Румынии в праве участвовать в переговорах. Несмотря на то, что Сан-Стефанским мирным договором признавались независимость Румынии и присоединение /477/к ней Добруджи, Змеиного острова и дельты Дуная, Россия заняла южную часть Бессарабии (Кагульский, Болградский и Измаильский уезды), переданную Молдове после Парижского мирного конгресса 1856 г.

Под давлением остальных держав, прежде всего, Австро-Венгрии, Великобритании и Германии, недовольных ростом влияния России на Балканах, был созван Берлинский конгресс (1/13 июня – 1/13 июля 1878 г.). Представители Румынии И. К. Брэтиану и Когэлничану официально не были допущены на заседания. Они смогли представить свою позицию только в ходе короткого выступления: их «выслушали, но не услышали». Была признана независимость Румынии, Сербии и Черногории. За Румынией признали право присоединить Добруджу, остров Змеиный и дельту Дуная, однако она была вынуждена уступить России южную часть Бессарабии. Признание ее независимости де-юре было отложено по требованию некоторых великих держав до выполнения двух условий: изменения Конституции в части предоставления права гражданства евреям и ликвидации последствий дела Штрусберга (речь шла о крахе немецкой компании, которая заключила крупный контракт на строительство железных дорог в Румынии). После выполнения этих условий (первое было выполнено частично: предоставление гражданства евреям включало ряд оговорок и ограничений) Великобритания, Германия и Франция в феврале 1880 г. признали независимость Румынии.

Обретение государственной независимости означало коренное изменение позиции румынского государства среди европейских стран. Ликвидация османского сюзеренитета и режима коллективных гарантий, навязанного великими державами, означала качественный скачок, который привел к изменению статуса румынского государства, отныне являвшегося не автономным, а независимым. Это стало решающим фактором в духе консолидации общества и дальнейшего развития страны.

Провозглашение королевства (март 1881 г.).Важным следствием завоевания государственной независимости стало провозглашение в марте 1881 г. королевства, что может быть также отнесено к категории «свершившегося факта». В результате принятых Берлинским конгрессом решений Румыния – небольшое государство, расположенное в очень сложном геополитическом регионе, – хотя и стала независимой, но попала под новое экономиче– /478/ское и политическое влияние. Наибольшее давление оказывала Австро-Венгрия, которая, прежде всего, преследовала свои цели в дунайском вопросе и хотела гарантий в противодействии растущему национальному движению в Трансильвании и Буковине. Австро-венгерский представитель в Бухаресте Хойош «советовал» Брэтиану отложить провозглашение королевства до решения дунайского вопроса и пытался заручиться гарантиями того, что изменение статуса Румынии не приведет к усилению национальной борьбы румын из Австро-Венгрии.

Не дожидаясь согласия Австро-Венгрии, которое позволило бы предотвратить возможные дипломатические осложнения, румынское правительство 14/26 марта 1881 г. провозгласило королевство, в очередной раз доказав готовность политических руководителей Румынии самостоятельно решать задачи общенационального характера. Несмотря на то, что вопрос о провозглашении королевства обсуждался политиками как в Румынии, так и за ее пределами, момент и способ его осуществления стали неожиданностью даже для самых заинтересованных лиц – австро-венгерских политических деятелей. Тот же Хойош, который в ходе встречи с румынским премьер-министром в феврале 1881 г. предчувствовал, что Бухарест намеревался поставить Европу перед свершившимся фактом, писал в Вену, что провозглашение королевства произошло неожиданно.

Дальнейшее развитие событий в княжествах, а затем и в Румынии, и выбранная политиками тактика, направленная на укрепление собственных позиций на международной арене, позволяют сделать вывод о существовании «румынской модели» строительства государства в «эпоху становления наций». За исключением событий 11 февраля 1886 г., [235]235
  Так в печатном издании, хотя, надо думать, имелась в виду дата 11 февраля 1866 г. ( Прим. UM.)


[Закрыть]политические события из серии «свершившихся фактов» получили широкую поддержку масс, еще раз подтвердив самобытность подобных политических действий.

Политическая солидарность в борьбе за создание Великой Румынии

Необходимость политической солидарности.Завоевание государственной независимости, присоединение Добруджи и провозглашение королевства стали заключительным этапом борьбы за осуществление идей революции 1848 г.: создание единого и не– /479/зависимого государства всех румын. Когда агрессивная политика соседних империй и великих держав достигла апогея, только укрепление национального единства позволило бы румынам сохранить себя как нацию и обеспечить свое будущее. Весьма примечательными в этом отношении являются слова, написанные 17 августа 1914 г. историком Н. Йоргой: «Империализм, который позволяет Лондону господствовать над пятью континентами, Петербургу требовать Балканы и Маньчжурию, Вене желать присоединения Сербии и Украины, а Берлину мечтать о Малой Азии и дороге до Багдада, он [империализм] навис над всеми нами, делая нас униженными и ограбленными подданными. Этот незаконнорожденный продукт преступных амбиций прошлого века, этот грубый монстр попирает народы и право, например, Люксембург или Бельгию. Это самый опасный враг для всех нас. Мы сможем жить и выжить только при помощи национальной идеи». ^{151}

Хотя в конце XIX – начале XX в. казалось, что румынская дипломатия ориентирована не столько на защиту национальных интересов, сколько на иные цели, иностранные наблюдатели быстро поняли ее истинные намерения. Так, в письме от 21 октября/3 ноября 1913 г. министру иностранных дел Австро-Венгрии начальник Генштаба Ф. К. Гётцендорф подчеркивал: «Идея Великой Румынии настолько окрепла, что Трансильвания и Бессарабия стали ближайшими целями Румынии, хотя ее взор направлен пока именно только в сторону Трансильвании, но не Бессарабии». ^{152} В ходе встречи в мае 1914 г. с немецким генералом Х. И. Мольтке-младшим он же уточнял: «Румыния потеряна для нас. Считается, что отношения с ней ухудшились по нашей вине. На самом деле наша политика была лишь поводом для сокрытия истинных чувств и причин. Вопрос о Великой Румынии поднимается вот уже на протяжении тридцати лет. Одно время он отошел в тень, но Балканский кризис вновь выдвинул его на повестку дня». ^{153}

Объединение политических и общественных лидеров королевства, а также территорий, находившихся в конце XIX – начале XX в. в составе других государств, стало насущной необходимостью. Только совместными и согласованными действиями можно было обеспечить реализацию национальной идеи. Чувство единства, национальное самосознание, тот «национальный инстинкт», о котором говорил Таке Ионеску, проявились в эти десятилетия с особой силой. Постоянная связь между румынами королевства и румынами отчужденных провинций, их участие в политических /480/-/481/и культурных мероприятиях страны, контакты между политическими лидерами провинций и политических партий Румынии, демонстрации солидарности румын – жителей королевства с теми, кто был против притеснений их сограждан за границей, – вот далеко не полный перечень примеров, свидетельствующих о национальной солидарности.

Среди многих важных мероприятий, в которых участвовали сотни и даже тысячи румын из отчужденных провинций, наиболее известны торжества 1904 г. в Путненском монастыре по случаю четырехсотлетия со дня кончины господаря Штефана Великого, юбилейной выставки в Бухаресте в 1906 г., празднование пятидесятилетия объединения княжеств (1909), массовое народное собрание в городе Блаж (Трансильвания, 1911) по случаю пятидесятой годовщины общества «Астра» и др. О приезде трансильванских румын на торжества в Бухарест осенью 1906 г. дипломатический представитель Австро-Венгрии в Румынии писал так: «Под звуки трех военных оркестров трансильванских румын… с энтузиазмом встречали общественные деятели из Бухареста, а также множество простых людей… Гостей приветствовали с особым воодушевлением, возгласы "Добро пожаловать!" и букеты цветов сопровождали их на всем пути». ^{154} Значительную роль в организации действий солидарности сыграла «Культурная лига», которая официально начала свою деятельность 24 января 1891 г. Она координировала действия всех сил, прежде всего, деятелей культуры, на всех территориях, населенных румынами. «Культурная лига» боролась за развитие национального самосознания, против национального гнета, ее члены открыто говорили о том, о чем не могли говорить политические деятели королевства.

Продолжая традиции революции 1848 г. и правления Кузы, политические деятели Румынии и румыны из отчужденных провинций в целях выработки наиболее приемлемых путей реализации национальных идеалов сохраняли свои связи. Не всегда удавалось достичь полного единства взглядов относительно тактики действий, но конечная цель всеми понималась одинаково. Известно, что румынское правительство – официально и неофициально – оказывало финансовую помощь румынам из отчужденных провинций. Говоря о единстве всех румын для достижения национальных идеалов, Димитрие Ончул, вице-председатель «Культурной лиги», в своем выступлении по случаю торжеств осенью 1911 г. подчеркивал: «Отклик представителей всех румын на при– /482/зыв Лиги свидетельствует о высоком уровне осознания культурного единства всей нации. Этот отклик дает ощущение счастья всем тем, кто посвятил свою жизнь идеям национальной культуры и национального единства, ибо почва, в которую упали семена, посеянные нами, принесет в нужное время десятикратный урожай». ^{155} Такие же чувства владели и румынскими солдатами, которые в момент перехода Дуная в 1913 г. скандировали: «На Трансильванию!».

Политические деятели и партии Румынии действовали в том же направлении. В понимании конечной цели между либералами и консерваторами существовало полное единство. Об этом свидетельствуют иностранные наблюдатели, заявления лидеров политических партий. Так, австро-венгерский дипломат граф Палявичини после поездки в Румынию заявил, что румынские политические деятели «едины в одном, а именно в том, что рано или поздно Румыния возьмет на себя решение национальных задач, хотя сейчас этому противостоят монархии (австро-венгерская, например. – Авт.)». ^{156} Понимание сути событий венским дипломатом соответствовало действительности: он понял одну из основных целей румынской политики. Взяв курс на внутреннее обновление и реализацию национальных идеалов, Румыния, будучи небольшим государством, не могла позволить себе иметь слабую дипломатию и допустить разные мнения в вопросах внешней политики. Безусловно, и в то время проявлялись внутриполитические разногласия, расхождения относительно средств и методов действий, но они не затрагивали единства мнений о необходимости решения общенациональных задач и проведения внешнеполитического курса в соответствии с национальными интересами. И либералы, и консерваторы были убеждены в необходимости сохранения единства действий правящих партий. В связи с этим министр Н. Лаховари 30 марта 1899 г. заявлял в парламенте: «Считаю, что во внешней политике все румыны солидарны, политика всех правительств не может быть ни предательской, ни безответственной, когда речь идет об общенациональных интересах». ^{157} Более определенно данная мысль была высказана им и в другом случае: «Если мы можем быть разобщены внутри страны, то перед иностранцами мы должны выступать единым целым…». ^{158} Поддерживая идею о том, что партийная принадлежность не должна определять внешнюю политику, П. П. Карп, один из лидеров консерваторов, бывший представителем своей страны в Вене во время правления /483/либералов, отмечал: «Нам следует обеспечить полную преемственность и на деле доказать, что независимо от внутренних противоречий консерваторы и либералы имеют единую цель, ибо внешняя политика может быть национальной только тогда, когда ее поддерживают все». ^{159}

Солидарность правящих политических партий в конце XIX – начале XX в. стала хорошей репетицией перед началом испытаний, которые не замедлили последовать: Балканские войны, начало Первой мировой войны, участие в ней Румынии, заключение перемирия и сепаратного мирного договора.

От союза с Центральными державами к сближению с Антантой.Отношения, сложившиеся с Россией в ходе войны 1877–1878 гг., а также в результате заключения Сан-Стефанского мирного договора и Берлинского конгресса, несколько ослабили общую удовлетворенность от завоевания независимости. Вопреки ожиданиям, румынским политикам скоро пришлось признать, что великие державы, прежде всего, соседние империи, не желали признавать новый статус ряда государств Юго-Восточной Европы, в том числе Румынии, без определенных политических и экономических компромиссов. Получение признания и сохранение политической независимости становились не менее трудной задачей, чем ее завоевание. Новая геополитическая ситуация на европейском континенте, рост влияния Германии и ослабление Франции вынуждали Румынию искать союзников, которые обеспечили бы ей гарантии и поддержку для укрепления независимости и продолжения реформ.

Возможности для заключения союза были ограничены. Россия исключалась по вышеизложенным причинам. Франция потеряла свои позиции и влияние периода Наполеона III, а в ходе Берлинского конгресса проявляла сдержанность, порой даже враждебность, присоединившись к Германии и Великобритании, которые признали независимость Румынии только в феврале 1880 г. Отношения с Австро-Венгрией отличались особой щепетильностью из-за национального вопроса и экономических интересов. С установлением дуализма усилилась борьба румын, находившихся под австро-венгерской оккупацией, за свои национальные права, а Торговое соглашение 1875 г. имело катастрофические последствия для экономики Румынии, в особенности для промышленности и кустарного производства, чего нельзя было допустить в новых /484/условиях после завоевания независимости, когда у власти оказались либералы, сторонники политики протекционизма.

Германия оставалась той страной, которая могла обеспечить Румынии наибольшую выгоду при наименьших потерях. После франко-прусской войны 1870–1871 гг. и Берлинского конгресса она стала самой влиятельной державой на европейском континенте. Это было обусловлено как военной мощью Германии, так и высокими темпами развития ее экономики, прежде всего, промышленности. Германия, как и прежде, являлась основным экономическим партнером Румынии, в том числе в области торговых связей и предоставления кредитов румынскому государству. Наличие представителя немецкой династии на троне в Бухаресте нельзя ни переоценить, ни недооценить, стремясь понять причину сближения Румынии и Германии. Кароль I активно участвовал в проведении внешней политики страны, хотя важнейшие решения в этой сфере принимались только по инициативе и с согласия политических лидеров. Следует учитывать и такое немаловажное обстоятельство: страны не имели общей границы, и это исключало возможный конфликт из-за взаимных территориальных претензий.

Выбор Румынии был определен и образованием в 1882 г. Тройственного Союза (Германия, Австро-Венгрия, Италия). Однако сближение с «основным ядром» Союза зависело от характера отношений с Веной и Будапештом. Задача румынских дипломатов оказалась очень трудной, учитывая, что австро-венгерская дипломатия стремилась добиться максимальной выгоды, вынуждая Румынию согласиться с продлением срока действия Торгового соглашения 1875 г. и отказаться от поддержки румынского национального движения в Трансильвании. Искусно действуя в традициях политики «свершившихся фактов» и пользуясь поддержкой берлинской канцелярии, которая сдерживала агрессивность Вены и Будапешта, румынское руководство во главе с И. К. Брэтиану сумело наметить путь для вступления в Союз.

Необходимо уточнить, что германская дипломатия, и, прежде всего, канцлер Отто фон Бисмарк, действовали далеко не из гуманных побуждений, а, наоборот, из точного политического расчета. Тройственный союз добивался контроля над юго-восточным соседом и обретения союзника при возможном столкновении с Россией. Для любого политического наблюдателя или государственного деятеля становилось ясно, что Румыния имела определен– /485/ные преимущества: будучи расположена между Австро-Венгрией и Россией, она занимала стратегически выгодную позицию в зоне Карпат, Дуная и черноморского побережья; являлась крупнейшим государством в Юго-Восточной Европе, по территории и населению превосходя страны к югу от Дуная; имела такие важные для военных нужд сырьевые ресурсы, как пшеница и нефть; располагала многочисленной, оснащенной и боеспособной армией, проверенной в войне 1877–1878 гг. Таким образом, можно сделать вывод; заключение договора стало результатом совместных усилий германской, австро-венгерской и румынской дипломатии при незначительном давлении со стороны Берлина и Бухареста.

В ходе переговоров Брэтиану отклонил попытку австро-венгерского министра иностранных дел Кальноки внести в договор статью, согласно которой румынское правительство обязывалось не допускать проведения на своей территории политических мероприятий против Австро-Венгрии. Таким образом было предотвращено создание юридической основы для вмешательства Вены и Будапешта во внутренние дела Румынии. Кроме того, в случае принятия статьи любая открытая поддержка румын, проживавших на территориях, занятых Австро-Венгрией, стала бы невозможной.

Союзный договор между Румынией и Австро-Венгрией был подписан 18/30 октября 1883 г. в Вене. В тот же день к нему присоединилась Германия, а Италия – через пять лет, 3/15 мая 1888 г. Договор состоял из вводной части и семи статей. Подтвердив оборонительный характер союза, стороны заявляли о взаимной поддержке в случае внешней агрессии на условиях военно-политического сотрудничества, предусмотренных в этом документе. Устанавливался пятилетний срок действия договора с правом автоматического продления на три года при условии, что стороны не требуют его денонсирования или пересмотра в течение последнего года до окончания срока действия. Договор являлся секретным, и до начала Первой мировой войны в Румынии он был известен только королю и его ближайшему окружению. Договор оказался выгодным для всех сторон, в особенности для Румынии. Австро-Венгрия обеспечивала свой юго-восточный фланг, а Германии он придавал уверенность в том, что Австро-Венгрия сможет противостоять возможному наступлению России и получить свободу маневра на западе. Румыния, будучи небольшим государством, недавно обретшим независимость, все же смогла обеспе– /486/чить свою безопасность, необходимую для проведения реформ, нацеленных на приближение к уровню развития европейских стран. Этот договор оказался успешным шагом румынской дипломатии под руководством Кароля I и Брэтиану.

Продление договора стало настоящим испытанием для дипломатов всех сторон и очень точным барометром развития международных отношений в Восточной Европе. Трудности возникли по разным причинам: это и рост национальной борьбы румын в Трансильвании, обостривший национальный вопрос между Румынией и Австро-Венгрией; и «таможенная война» между ними; уход канцлера Бисмарка, одного из главных авторов договора; и сохранение договора в тайне от румынских политических лидеров; и попытки австро-венгерской дипломатии добиться больших для себя выгод при выработке новых условий договора; и значительные изменения на международной арене, отмеченные русско-французским и англо-русским сближением после заключения «сердечного согласия» между Англией и Францией; и повышенный интерес Румынии к судьбе румынского населения в балканском регионе и др.

После длительных и трудных переговоров 13/25 июля 1892 г. в Синае был подписан договор между Румынией и Австро-Венгрией. Хотя договор был почти идентичен предыдущему, он рассматривался как новый, а 11/23 и 16/28 ноября того же года Германия и Италия подписали акты о присоединении к нему. Как и в предыдущем случае, договор заключался сроком на четыре года с правом продления на три года при отсутствии требований о его денонсации или пересмотре в течение последнего года до окончания срока его действия. Важным моментом стало продление договора в Бухаресте 4/17 апреля 1912 г. и последующее присоединение к нему Германии (в июле) и Италии (в ноябре того же года). Сохранилось положение о пятилетнем сроке действия с правом продления на три года при условии, если стороны не требуют денонсации. Однако в начале XX в. автоматическое продление договора не давало никаких гарантий для его действия в кризисной ситуации. Изменения на международной арене затронули отношения между партнерами, прежде всего, между Румынией и Австро-Венгрией. После аннексии Боснии и Герцеговины двуединая монархия стала проводить все более агрессивную политику в отношении Балкан, считая Болгарию последовательным и заинтересованным союзником. Новые ориентиры австро-венгер– /487/ской внешней политики ускорили процесс «отчуждения» Румынии и ее сближения с Антантой.

Балканские войны стали последним испытанием для договора, заключенного в 1883 г. и продлевавшегося в течение трех десятилетий. Балканские государства считали, что настало время покончить с османским господством (Порта была ослаблена в результате войны с Италией; 1911 г.). Вскоре после начала (26 сентября/9 октября 1912 г.) военных действий между Турцией и Черногорией последовало (17/30 октября) наступление Греции, Болгарии и Сербии, которые объединились, преследуя общую цель. Турецкие войска терпели поражения на всех фронтах, и тогда Порта предложила перемирие. После возобновления боев великие державы, опасаясь потери контроля над ситуацией, вмешались и навязали подписание в мае 1913 г. Лондонского перемирия.

В этот период особенно востребованной оказалась румынская дипломатия. Румыния высказалась за сохранение статус-кво на Балканах, однако в условиях территориальных переделов ее правительство оставило за собой право пересмотра своей позиции. Для предотвращения агрессивных устремлений Болгарии, которые усилились после провозглашения ее королевством, и в результате активной поддержки со стороны Австро-Венгрии в противовес Сербии румынские дипломаты высказались за изменение южной границы Добруджи. Помимо стратегических интересов, не удовлетворенных в 1878 г., требование мотивировалось необходимостью компенсации за включение румын в состав других Балканских государств. Не признавая раздел освобожденной территории, Болгария, подстрекаемая австро-венгерской дипломатией, без объявления войны 17/30 июня 1913 г. напала на своих союзников. И тогда румынское правительство приняло решение направить свои войска за Дунай. Румыны не встретили сопротивления, и Болгария была вынуждена просить о мире. В знак признания роли Румынии обсуждение условий и подписание мирного договора состоялись в Бухаресте (20 июля/10 августа 1913 г.). Работа мирной конференции проходила под председательством румынского премьер-министра Т. Майореску. Это была первая мирная конференция нового времени, в которой участвовали только малые государства. Австро-Венгрия выступила с предложением созыва – по примеру Сан-Стефанского договора – конгресса великих держав для пересмотра принятых решений, учитывая, что Болгария стала «главной проигравшей сторо– /488/ной», уступив ряд недавно освобожденных территорий Греции, Турции, Сербии и Румынии.

Однако Франция и Россия из разных соображений поддержали Румынию, чей «отход» от Тройственного союза и сближение с Антантой достигли завершающей фазы. Приход к власти либерального правительства под председательством Иона Брэтиану-сына в 1908 г. еще больше ускорил этот процесс. В новой международной обстановке, возникшей в значительной мере в результате Балканских войн, Румыния была вынуждена вырабатывать такую внешнеполитическую стратегию, которая обеспечила бы разрешение национального вопроса, прежде всего, освобождение румын, проживавших на территориях, занятых Австро-Венгрией. Знаковым событием «нового направления» стал визит (1/14 июня 1914 г.) русского царя Николая II с семьей в Констанцу. Хотя Брэтиану не взял на себя никаких обязательств перед Антантой, не желая обострять отношения с Австро-Венгрией и Германией, становилось ясно: Румыния все менее считала себя связанной обязательствами перед Тройственным союзом.

Участие Румынии в Первой мировой войне. Нейтралитет (1914–1916).Начало войны застало Румынию в весьма сложном положении. Оказавшись между враждующими сторонами, она имела немного шансов на сохранение нейтралитета. Историческая традиция, в соответствии с которой румынская территория становилась полем боя для армий соседних государств, давала повод для беспокойства. Принимая соответствующее решение, руководство страны вынуждено было учитывать отношения с Тройственным союзом и то обстоятельство, что уровень экономического развития Румынии и оснащенность ее армии не соответствовали требованиям современной войны. Армии великих держав имели на вооружении броневики, самолеты, пулеметы и т. д., а в Румынии функционировали только три предприятия по производству легкого вооружения и боеприпасов. Бухарестское правительство вынуждено было также учитывать и позиции общественности, которая симпатизировала Франции и поддерживала сограждан из Австро-Венгрии. Оно также должно было получить гарантии великих держав во избежание повторения событий 1878 г., когда в конце войны Россия повела себя, скорее, как противник, а не союзник. Таким образом, хотя румынские политики ясно осознавали, что национального единства нельзя достичь без /489/участия в войне, без «дани» кровью, начало Первой мировой войны, возможность которой стала явной после Балканских войн, застало Бухарест неподготовленным. На смену энтузиазму, вызванному заключением мира в августе 1913 г., очень скоро пришло чувство обеспокоенности, даже страха перед последствиями участия страны в большой войне.

Для принятия решения 21 июля/3 августа 1914 г. в Синае состоялось заседание Коронного совета. Этот политический орган не был предусмотрен Конституцией и созывался королем для проведения консультаций по требованию правительства, за которым оставалось право окончательного решения. В Совете участвовали политические лидеры страны: премьер-министр, члены правительства, бывшие председатели правительства, руководители политических партий и др. Впервые Коронный совет был созван 2 апреля 1877 г. для обсуждения вопроса об обострении восточного кризиса, в который была вовлечена и Румыния. В заседании Совета в Синае участвовали король Карл I и наследный принц Фердинанд, председатель Совета министров, Брэтиану, члены правительства, председатель палаты депутатов М. Ферекиде, бывшие премьер-министры Т. Росетти и П. П. Карп, представители Консервативной партии: А. Маргиломан (председатель), И. Лаховари и И. К. Грэдиштяну; представители Консервативно-демократической партии: Т. Ионеску (председатель), К. Кантакузино-Пашкань. Несмотря на то, что между Брэтиану и лидерами оппозиционных партий Маргиломаном и Ионеску предварительно было достигнуто принципиальное соглашение об объявлении нейтралитета, заседание Коронного совета проходило в напряженной обстановке. Это стало следствием выступления Карла I, который, объявив о существовании соглашения с Тройственным союзом (многие из участников заседания слышали о них впервые), бескомпромиссно поддержал вступление Румынии в войну на стороне Центральных держав. За исключением Карпа, который поддержал короля, ссылаясь на русскую угрозу для румынского государства, все выступавшие, к удивлению Карла I, высказались против вступления в войну на стороне Центральных держав и потребовали соблюдения нейтралитета. То обстоятельство, что в договоре не было положения, обязывавшего Румынию поддержать Австро-Венгрию и Германию в случае их военных действий (а не наоборот), послужило убедительным доказательством необходимости соблюдения нейтралитета. К тому же централь– /490/ные державы даже не проинформировали Румынию о начале войны. С убедительной речью выступил Брэтиану, который представил трезвый анализ положения Румынии к началу мировой войны. Результатом обсуждений стало принятие решения о временном нейтралитете, о выжидательной позиции. Совет министров распространил коммюнике для прессы, в котором указывалось о решении Румынии «принять все меры для защиты своих границ».

Для понимания решения Коронного совета необходимо также учесть позицию Италии, которая незадолго до этого объявила о своем нейтралитете. На основании соглашения, подписанного 18 сентября/1 октября 1914 г. в Петрограде, взамен добровольного нейтралитета Румынии Россия гарантировала ее территориальную целостность и признавала ее права на территории Австро-Венгрии, населенные румынами.