Текст книги "Лекарь 6 (СИ)"

Автор книги: Иннокентий Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Пиво сегодняшнее, насколько я могу понять по этикетке с пробитой на краю датой выпуска, да и по вкусу это чувствуется, уже завтра оно будет не такое вкусное, что мной неоднократно уже проверено. Но, в бане оно всегда свежее, есть свои каналы поставок с завода, поэтому и продается с наценкой от государственной цены, ведь все пять-шесть ящиков разлетаются к вечеру.

Пока я так сижу и радуюсь жизни, вечеру трудового дня, хорошо поднявшего меня по денежке и давшего пищу для моего умеренно пытливого ума.

Как рядом тормозит черная Волга и с переднего сидения довольно ловко для больного человека выпрыгивает Владлен Викторович, собственной персоной.

Судя по его движениям и переполняющей мужчину энергии, у него все отлично со здоровьем, на данный момент. Оно и понятно, я снял спазм всех мышц около самого позвоночника и убрал грыжи, поправил все искривления позвоночника, и он теперь должен летать. Что мой пациент и делает, подскочив ко мне, он долго жмет мне руки, благодарит и просит, в итоге угостить его пивом. Я пью уже вторую бутылку, поэтому стучу пальцем в стекло кабинки кассира и показываю пальцами:

– Еще парочку, пожалуйста!

– Вы знаете, так захотелось выпить пивка, именно сейчас! Когда чувствую себя абсолютно здоровым, – возбужденно говорит заместитель директора по хозяйственной части и вручает мне конверт, достав его из внутреннего кармана фирменного пиджака, – Примите, очень благодарю вас, и премию положил к основной сумме, – добавляет он.

Я забираю конверт и, не заглядывая в него, кладу в сумку.

– Надо же, какое вкусное пиво! Давно не пробовал нашего, советского. А оно – не хуже бельгийского баночного, – со значением говорит он мне.

Я тоже молчу, уж в наше то время я старался пиво в банках вообще не покупать, и от названий, типа, Хайнекен или Карлсберг, меня просто колотило. Так что, меня, человека из будущего, совсем не впечатлило наличие у такого человека баночного бельгийского, и я не стал просить угостить меня этим чудесным химозным напитком из свободного Рая Обетованного.

– Уверен, что именно это Жигулевское, именно сейчас, самое вкусное пиво, – не могу не удержаться я, чтобы не похвалить советский продукт и заместитель со мной соглашается, деликатно не собираясь спорить со своим спасителем. Зато он возвращается в машине и достает с заднего сидения деревянную коробку с премиальным армянским коньяком, которую вручает мне, в знак особой признательности.

– Я ведь не поверил в исцеление, поехал к профессору. Но сам чувствую по дороге, что меня ничего больше не беспокоит. Поэтому попросил профессора проверить спину. Он умеет, умеет это делать пальцами. Меня раздели, положили и через десять минут, после удивленного молчания, профессор сказал, что позвоночник у меня ровный, как у младенца и я являюсь редчайшим случаем внезапного выздоровления. Тенгиз просил никому не говорить про вас, и я не стал рассказывать профессору, хоть и очень хотелось, – немного стыдливо заканчивает рассказ мой второй пациент.

Потом он снова долго благодарит меня, жмет руки и оставляет свою визитку, обещая любое содействие, которое в его силах. Когда счастливый Владлен Викторович уезжает, я подхожу к водителю, терпеливо ожидающему меня и разговаривающему с кассиром, закрывающим свою каморку на входе и выдаю трешку за четыре бутылки пива.

Потом усаживаюсь в машину и еду в свой новый дом. Посмотрел по дороге конверт и обнаружил в нем еще семьсот рублей, видно, это с премией уже. Надо о новом цветном телевизоре подумать, посоветоваться с Софико, где его можно купить.

Глава 15 СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР С УРОЖЕНЦАМИ ГОРОДА ОНИ

Разговор с Софико у меня не особенно получился, она отказывается помогать в покупке телевизора, говорит, что и этот, старенький, черно-белый, внуки посмотрят еще несколько лет. А я хочу купить цветной, большой телевизор, самый навороченный для этого времени и деньги у меня есть, да и перспективы зарабатывания солидных сумм очень хорошие.

Понятно, придется самому этим вопросом заняться, благо есть у кого спросить и самый главный по телевизорам во всем большом городе сегодня будет со мной общаться.

Наверно будет, так что, посмотрим.

Я, на всякий случай, подпитался немного от палантира, догнав свой потенциал до полного и играл в шахматы со старшим внуком, двенадцатилетним школьником, когда подъехала машина и посигналила у ворот.

– Мне пора, – сказал я, – Уступаю свое место Ипполитику. Смотри, у тебя больше на одного слона и пешку, не упусти победу.

Старший внук довольно улыбнулся, теперь то он сможет переломить неудачно складывающуюся для него партию и, наконец, ощутить вкус победы, пусть над младшим братом.

О, за мной послали упакованную белую Волгу, высший жест благоволения со стороны моих партнеров по будущему бизнесу. С красивыми ресторанами, цветистыми речами и атрибутами внешнего внимания – здесь все очень на уровне, впечатление нужное производится. С сумкой на плече я сажусь на переднее сидение, приветствую водителя, и мы сразу выезжаем, огорчает только отсутствие Саши. Хотя говорить о делах при водителе он мне сам не советует, осторожность даже у такого разговорчивого парня на высоте.

Теперь приедем на собрание и посмотрим на предлагаемые условия контракта.

Мы доехали не быстро, минут сорок выезжали из города и потом поднимались в горы по извилистой дороге. Дом у Сашиного дяди оказался где-то в предгорьях и, конечно, я был потрясен прекрасным видом на горы и долины внизу. Солнце как раз начало опускаться за горизонт, который оканчивается Черным морем.

Про дом особо сказать нечего, кроме, как – потрясающий, особенно по меркам развитого социализма. Все, что можно достать в стране и вставить в него, естественно, имелось в наличии. Тут тебе и ротонда, и колонны, и беседки во дворе, и кондиционеры и еще столько много всего, что я просто не запомнил во время короткой ознакомительной экскурсии, проведенной для меня Сашей. Да, лучшие люди города и при социализме живут кучеряво, не особенно опасаясь ОБХСС.

После экскурсии мы подождали немного, наслаждаясь видом окрестностей с огромного балкона и ровно в десять часов вечера Саша открыл дверь и пригласил меня в кабинет хозяина дома, где, кроме дяди Тенгиза, находилось еще двое пожилых грузин, с умными и приятными лицами, в хороших костюмах.

Я бы сказал – ярчайшие представители верхушки торговой мафии по виду. Этого я, конечно, доподлинно не знаю, но вскоре мои догадки подтвердились.

Один из мужчин оказался заведующим всеми комбинатами бытовых услуг города, в его ведение входила и баня, в которой я успел прижиться и заработать первые серьезные деньги.

Я успел предупредить Сашу, что, для эффективной работы с больными мне необходимо находиться при бане, а именно, в парилке. Там я могу брать энергию и пропускать ее через руки, наверно, поэтому заведующий банно-прачечными комбинатами оказался среди приглашенных к разговору.

Хотя, дальше по разговору, я определенно понял, что не только поэтому.

Вторым приглашенным оказался заместитель дяди Тенгиза, его постоянный помощник и правая рука, которому самому нужна моя помощь в лечении. Смотрели оба посвященных на меня, скажем прямо, с определенным скепсисом и я их понимаю, в рассказе хозяина дома изобиловали непонятные обряды и странные телодвижения, никак не связанные с настоящим лечением или хотя бы – понятным массажем, пусть и с применением горячих камней. Ни с чем таким, о чем знали, пробовали и могли пощупать руками такие искушенные в жизни люди.

– Что же, колхоз – дело добровольное, – подумал я, сидя за столом, лицом ко всем остальным членам нашего маленького собрания, кроме Саши, которой присел немного сбоку от меня, чтобы все слышать и не мешать разговору солидных людей.

Пришло время представиться мне, и я произнес давно продуманное:

– Рад, что все мы собрались здесь и такие уважаемые люди участвуют в моей судьбе.

Помолчал и продолжил:

– Меня зовут Олег. Если коротко, у меня есть способность накапливать силу внутри себя и лечить людей от болезней, которые не лечатся или лечатся очень тяжело. Я называю свою способность – экстрасенсорика и, соответственно, себя – Экстрасенс.

Я старательно вспомнил все, что знал о необычных способностях, к которым мог бы логически пристроить свои умения и решил назваться предшественником Кашпировского и Алана Чумака.

Чтобы хоть как-то объяснить легально свои необыкновенные способности.

Тем более, вроде, все эти экстрасенсы появились в конце восьмидесятых – начале девяностых годов, поэтому я решил, что быть первым в длинном списке незаурядных людей и, в основном, убежденных в себе и своем предназначении жуликов, это – хорошая идея. Наверняка, они и сейчас, при социализме, существуют, продвигают и рекламируют свои возможности и способности, поэтому мне проще затеряться среди таких деятелей.

Ответом мне оказалось молчание, но, молчание не ошеломленное. Я бы сказал, что на лицах присутствующих не появилось такого уж удивления от незнакомых слов.

И вскоре я понял почему.

– Так ты утверждаешь, что являешься экстрасенсом, как и наша Джуна? – спросил меня хозяин бань, – Ничего, если мы все будем на «ты»? – все же спросил он меня, похоже, только из вежливости.

Смотрю на него с недоумением.

– Джуна Давиташвили, ты слышал о такой женщине?

Вот тебе и приплыли.

Я, конечно, знаю про такого человека, как Джуна Давиташвили, вроде бы, знаю, что она обладает какими-то способностями, только для меня темный лес ее биография.

– Наша Джуна? – она, получается знакома этим людям, они, вроде, даже гордятся этим знакомством.

– Буду очень польщен, – ответил я на предложение общаться без формальностей.

– Да, я, можно сказать, такой же, как и она, только в более практической области, – решил я не пытаться построить свою историю, а направиться по пути наименьшего сопротивления, пристать к чужой теме и встать под знамена раннее озвученного движения.

Неужели такое слово, как экстрасенс, уже существует?

Я и так не собирался оформлять патент на спионеренное, из далекого будущего, или, оказывается все же недавнего прошлого, значение этого слова и, вообще, думаю подальше держаться от официальных органов.

В своей новой жизни мне противопоказана шумиха и официальное признание. Вот вернусь в свое время – там это все вполне возможно и ожидаемо.

Поэтому я почти готов признать себя учеником самой Джуны, тайным поклонником, только я ничего про нее не помню, кроме фотографий привлекательной женщины. Поэтому, лучше буду сам по себе и рыть свою личную траншею.

Интереса в глазах собеседников прибавилось, теперь я не какой-то непонятный шарлатан, а человек, почти официально признанный народной молвой как личность, которая может больше других. Что же, будем эксплуатировать уже натоптанную немногими энтузиастами тропку, ведущую в туманное будущее.

– Больше ничего не хочешь добавить? Кто ты, откуда и почему оказался здесь? – теперь интересуется Заместитель, как решил называть его для себя я.

– Больше ничего, все остальные знания совсем не так важны, как мои уникальные способности, – достаточно важно объявляю я, собираясь сразу ограничить личные вопросы. Попал к вам в руки такой алмаз не ограненный, как я, радуйтесь этому и не лезьте в душу.

Собеседники это хорошо поняли, переглянулись и, видно, как-то молча обсудили мои слова, потому что Заместитель продолжил:

– Нам требуется знать, какие грехи на тебе есть? Не подведешь ли ты нас под монастырь, образно говоря.

Русским языком все очень хорошо владеют, почти идеально, только легкий акцент иногда проскакивает и все.

– Могу сказать, что никаких грехов на мне нет, в розыск я не объявлен и меня никто не ищет, во всем Союзе.

Тут я даже подумал, что надо немного приоткрыть тайну моего появления и добавил:

– Повестка пришла, как… очевидцу, – немного замялся я, показывая, что не хочу лишний раз употреблять слово «свидетель». Потом знакомый в дознании шепнул, что хотят поменять мне статус, поэтому я решил уехать, ни с кем не прощаясь. Только паспорт не нашел, торопился очень, может, и потерял его до этого. Так что, розыска по мне нет и не будет, я остался очевидцем.

– Так, складно поешь. Решил начать новую жизнь, значит? – вступает в разговор и хозяин бани, который стал для меня Банщиком. Дядя Тенгиз не вмешивается, дает гостям поговорить со мной, он уже уверен в моих способностях и просто наслаждается жизнью без боли в спине.

– Чего же не начать? С такими способностями? – достаточно показательно недоумеваю я, – да еще в таком красивом городе, среди хороших и просто очень хороших людей.

Прощупывание взаимных интересов началось как-то сразу и мне стало не до рекламы своих способностей, переговорщики попались талантливые и очень жесткие, чего я, в принципе, и ожидал. Выяснив, что мне требуется для стабильной и результативной работы, Банщик и Заместитель посовещались вдвоем, что они могут предпринять для этого.

Наглядно раскрыли мне глаза на то, что открыто и независимо работать человеку, пусть, типа, даже массажистом без удостоверения об окончании каких-либо курсов, не говоря уже о полном отсутствии документов – очень рискованное дело, в Советском Союзе.

– Даже в этой самой бане нельзя оказывать услуги массажиста, не предусмотрена такая возможность законодательством и ведомственными инструкциями. Баня – слишком низкого уровня, даже для такого дела. На таких мелочах, вроде бы, могут спалиться все, и мы и директор бани.

– Здесь требуется очень подумать, коллеги, чтобы не погореть сразу и не погореть вообще, – задумчиво заметил Банщик и добавил, – Я считаю, что использовать именно эту баню – больше ни к чему! Она и так хорошо засветилась. И, вообще, залезать на территорию государственных организаций – тоже слишком опасно. Даже, если возможности нашего гостя – это правда, а я не смею спорить с мнением нашего уважаемого хозяина, что все обстоит именно так.

– Однозначно, пойдут разговоры и все, компетентные органы заинтересуются, потребуют лечить своих людей, под угрозой разоблачения, и мы не сможем отказать, – высказался и Заместитель.

– Я думаю, рано пока обсуждать наши возможности и всякие варианты, следует пока удостовериться в наличии способностей у нашего гостя, – подвел итог Банщик.

– Олег, что вы можете показать прямо сейчас? Из своих способностей?

Я оглянулся вокруг, на чем же можно не очень сильно использовать ману. Присмотрел торшер, стоящий на столе в паре метров от меня, с большим таким куполом, который можно легко подтолкнуть.

– Саша, придержи пожалуйста лампу, чтобы она не упала со стола и лампочку не разбила, – обратился я к своему приятелю, внимательно слушавшему рассуждения авторитетных для него людей. Приятель подскочил и встал позади абажура, выставив руку в полуметре от него.

Придется выступить немного фокусником и иллюзионистом, от меня не убудет, да и та же Джуна на такое не способна. В лучшем случае получалось лист бумаги передвинуть у самых сильных экстрасенсов, да и то, всегда это оказывалось связано с какой-то хитростью.

Немного посидел, как бы концентрируя энергию в себе и легонько выкинул руку в сторону абажура, снеся его даже слишком быстро и сильно. Получился не какой-то легонький толчок, вполне реальный удар, абажур ударился о руку Сашу и собрался, немного замедленно, упасть в другую сторону, но был вовремя пойман моим приятелем.

Да, не тренировал я что-то такие нежные касания в своей практике и сейчас получилось не так, как я собирался показать зрителям.

Но вот именно действо зрителям и понравилось, такое наглядное осуществление воздействия на абажур, суда по восклицаниям и загоревшимся глазам. Банщик и Заместитель даже подбежали, один, правда, сильно прихрамывая, к столу, на котором стоял абажур и попробовали найти какие-нибудь невидимые нити или еще какие хитрости, которыми можно было осуществить толчок. Но, быстро успокоились, под смеющимися взглядами дядя Тенгиза и после уверений Саши, что он абсолютно не в курсе того, как я буду показывать свою силу и не мог бы мне помочь.

Сомнения у всех зрителей, впервые столкнувшихся с демонстрацией моих способностей исчезли сразу и теперь меня попросили, в знак наших будущих плодотворных отношений, использовать свою силу и помочь оставшимся членам триумвирата в излечении сильно досаждавших им хворей.

Триумвирата – так я подумал потому, что Банщик обмолвился о том, что я вступаю в отношения с определенным обществом, которое они представляют.

И, после оказания помощи в излечении, это будет считаться моим взносом и определенным залогом в наших отношениях с этим самым обществом.

Пока потрясенные будущие пациенты вертели по-разному абажур, а Саша помогал им удостовериться в отсутствии подготовленных хитростей, я внимательно присмотрелся ко всем присутствующим и заметил, что эти представители торговой мафии немного, но заметно, похожи друг на друга. Черты лица у каждого из них не только похожи на грузинские, но, еще и на восточные, такие типа, арабские.

– Скажите, вы родственники все, что ли? – пришел мне в голову такой вопрос и я выпалил его, не успев обдумать, как следует.

– Родственники? – улыбнулся дядя Тенгиз, – Совсем нет.

Тут и два остальных мафиози обратили внимание на мой вопрос и ответил мне именно Банщик:

– Мы, как нас называют в шутку, конечно, представители еврейской мафии из города Они, – и они дружно рассмеялись этой фразе, именно, как шутке.

Но, все же, все внимательно посмотрели на мою реакцию, не окажусь я антисемитом или еще что-нибудь в этом роде.

Это они зря, лишь бы люди оказались хорошие, не важно, какой национальности.

Да и в моем шатком положении гораздо лучше иметь дело со сплоченным влиятельным сообществом, которое отлично разбирается в местной жизни. И не только разбирается, но и достаточно затейливо управляет многими процессами, помогая членам сообщества высоко вскарабкаться по служебной лестнице. То, что основными торговыми потоками в грузинском городе управляют именно выходцы из городка Они, который я проезжал по дороге, говорит о солидной организационной работе, большом уме и огромном влиянии в самом городе. На такие должности с удовольствием сели бы и сами местные уроженцы титульной нации, как принято в странах Закавказья.

На дальнейшее обдумывание времени не осталось, меня плотно взяли в оборот восхищенные поклонники, можно так сказать, и сразу отвели в готовую к употреблению баню-сауну со своим хамамом.

Банный комплекс так же поражал роскошью и мог обслуживать немалого размера санаторий ВЦСПС со всеми гостями и членами профсоюза, но там оказались только мы одни, не считая местного парня, который следил за печью и температурой и старался не попадаться на глаза.

Придется мне сдать сегодня еще два экзамена, поделиться маной, но потом разговор пойдет только о моей легализации и оформлении документов.

Так я решил для себя. И не дай бог, если меня попробуют обмануть.

Глава 16 ОБСТОЯТЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР С НИМИ ЖЕ

После подробного разговора оказалось, что у Банщика проблемы с сердцем, а у Заместителя – с коленями, особенно с левым. Такая сытная, холеная жизнь, полная высококалорийной пищи, без постоянных физических нагрузок действует очень разрушающе на организм.

Естественно, рассказывать о пользе пробежек и умеренными занятиями спортом вместе с жесткой диетой я не стал, подожду, пока мой авторитет вырастет до божественного. Когда мои слова будут падать в благодатную почву исцеленных слушателей, в их благодарные уши.

После прогрева в хамаме я занялся Заместителем, объяснив, что на одно колено уйдет меньше моей силы и, уже потом, остатки я потрачу на Банщика. Иначе, вдвоем полностью они никак не влезают в мои возможности, и я могу перенапрячься, долго потом восстанавливаться и оказаться без своих способностей. Так я объяснил моим слушателям ограничения, которые имеются и у меня.

Пациенты со мной и не спорили, все же отношение ко мне еще недоверчивое, хотя, конечно, все хотят, чтобы чудо произошло именно с ними.

Не буду пока лечить их на все сто, потрачу процентов пятнадцать маны, которую придется весь день потом восстанавливать.

Посмотрим, как они смогут мне помочь с работой и документами. Хотя, чего это я, работы для меня найдется везде множество, в любой деревушке, не говоря уже о большом городе, почти на четверть миллиона населения. Так что, главное для меня – хоть какие-то документы, которые помогут избежать проблем при любой случайной проверке.

Пока я катаюсь на машине, от дома Софико до работы, я относительно защищен от таких неприятностей. Но, как только я соберусь пройтись по городу, посидеть в кафе или, тем более, ресторане, сразу попадаю в зону риска.

Ладно, я смог, насколько это точно, пока под вопросом, купировать проблемы от своего столкновения с нарядом милиции в Ткибули. Фотороботы мои нигде не висят и в газетах не печатаются, я постоянно в солнцезащитных очках, фирменных, купленных на рынке за двадцать пять рублей и панаме. Это не вызывает особых подозрений, ибо, в очках ходит половина населения города, да и панамка необходима при таком жарком солнце. В городе большой процент славянского населения, так что особой опасности разоблачения нет, если только милиция не готовит особые меры по розыску дерзкого захватчика служебного уазика и пары милиционеров.

Пока я занимаюсь коленом Заместителя, причиняющим ему наибольшие мучения, пуская ману в артефакт небольшими порциями. Занимаюсь этим делом минут десять и потом прошу его полежать и не двигаться примерно час, чтобы не давать повышенную нагрузку на суставы именно сейчас.

После этого захожу в сауну и сижу там минут десять, проверяя, как действует на восполнение маны сухой пар. Отличий не заметил, набрал, примерно, пару процентов, как и в русской бане.

Что же, тоже опыт, буду знать, ведь за все время работы с маной я впервые попал в сухую сауну. Потом, отдохнув, перешел в хамам, и убедился, что в нем накопление маны идет чуть быстрее, на доли процентов. Может, и показалось это мне, для объективных замеров потребуется провести гораздо больше времени и там, и там.

Саша, кстати, ходит все время со мной, разговаривает и присматривается, нет ли какого зримого способа, которым я набираю энергию для лечения. Умные представители торговой мафии из Они подсказали ему глаз с меня не спускать, да и ладно, хоть, под его веселый треп время быстрее идет.

Подошло время заняться сердцем Банщика.

Честно говоря, я побаиваюсь лезть именно в этот орган, легкий перебой в его работе и можно потерять клиента, лечить моим способом лучше всего в реанимации, полностью подключенного к системам жизнеобеспечения. Да и не лучше всего, а именно – только так.

Поэтому с минимальным расходом маны я прошелся вокруг самого сердца, неся излечение только сосудам, подходящим к нему. Пациент явно что-то почувствовал, какое-то воздействие, испуганно дергал бровями, но сдержался. Потратился немного, меньше пяти процентов, скорее – три-четыре всего, на самой минималке сработал.

– Вы, уважаемый, тоже полежите с полчаса, потом по очереди встанете, только с поддержкой под руки, мало ли голова закружится. Судя по всему, у вас поток крови к сердцу усилится и жить станет немного легче.

Не могу себя все же заставить к таким пожилым людям обращаться на «ты», не буду себя переучивать.

Когда вернулся из хамама, уже хорошо зевающий, ведь время к полуночи подошло, и я очень хочу спать, поэтому подошел к хозяину и спросил, где тут моя комната. Саша сразу проводил меня в хорошее такое помещение, куда и с женщиной почетно заехать.

– Вот. Твоя комната будет, дядя за тобой ее оставил.

– Отлично, брат. Дай я тебя обниму и все, до завтра.

Потом упал на кровать, шикарную и широкую, успел подумать, что женской лаской я что-то совсем обделен и сразу уснул.

Утром мне дали выспаться, хорошенькая горничная отвела меня в зал, где проходит завтрак.

– Доброе утро, гамарджоба генацвале! – решил я блеснуть немногими знакомыми грузинскими слова и услышал в ответ:

– Спасибо, дорогой. Обязательно победим, а ты кушай, тебе силы нужны.

Не понял я, про какую победу говорит дядя Тенгиз, но навалился на свежий сыр, хлеб и зелень, аппетит что-то отменный у меня, правда и завтрак прямо высшего уровня. Утолив первый голод, стал приглядываться к тому, что происходит вокруг и прислушиваться к разговору оставшихся хозяина и его Заместителя.

– Кофе будешь? У меня его отлично варят, лучше всех в Кутаиси, – предложил дядя Тенгиз.

– Кофе? – я прямо сглотнул слюну.

Как-то так получилось, что здесь, в Кутаиси, я еще не пил настоящий кофе. У Софико на завтрак наливали только чай и молоко, в бане народ приносил свой, в термосах, но мне как-то не досталось, да и что там было хорошего, обычный порошковый напиток не имеет ничего общего с тем, к чему я привык.

По кафе я еще не ходил, побаивался.

– Буду, две чашки! – сразу заявил я. Саша правильно понял кивок дяди и отправился на кухню.

– Мы здесь его по-турецки варим, в турках и на песке, когда есть время или на газу, когда времени нет, – пояснил дядя Тенгиз.

Банщик уже уехал, как я понял, на работу, зато Заместитель очень-таки жадно смотрел на меня, и я решил поинтересоваться, как он себя чувствует.

– Отлично, колено – как новенькое. Олег – вы, волшебник!

Заместитель помолчал немного и, с робостью, спросил, когда можно будет посмотреть второе колено. Это правильно, пора уже понять, что не стоит недоверчиво смотреть на мои рукотворные чудеса и вопросы лишние задавать.

– Чтобы в жизнь вернулась радость! – так, довольно образно, прокомментировал он свое желание.

Я кивнул головой, сделал вил, что прислушался к себе внутри и не стал томить человека:

– Сила есть. Не так много за ночь и вечер в бане накопилось, но помочь получится.

И, глядя на засветившееся счастьем лицо мужчины, я почувствовал себя тоже очень хорошо. Все же приятно и просто здорово, когда ты можешь помочь людям. Избавить от страшных болей и досрочного выхода на пенсию такого деятельного человека, как сам Заместитель самого дяди Тенгиза.

– Как себя чувствовал вчера мой второй пациент? – пришло время поинтересоваться и этим вопросом.

– Он порозовел на лицо, сразу после твоего лечения. С утра вызвал машину и понесся в госпиталь, к своему врачу, провериться. Говорит – непонятные ощущения, – так, может, и предельно деликатно, высказался хозяин дома.

– Да, это правильно. Сердце и голова – дело темное, пусть лучше проверится.

Тут и Саша появился с тремя джезвами в руках, ловко обдав кипятком чашки, сразу аккуратно и тщательно выловил пенку из каждой и разложил по готовым чашкам, разлив потом и сам кофе.

Это оказалось нечто, понял я, только поймав ноздрями первый запах. Понятно, что и приготовлено тщательно и кофе – самый лучший, который только можно достать во всей Грузии, а может, и в Турции.

Полтора года я в Черноземье только вспоминал по утрам о чашечке живительного напитка, почти каждый день, пребывая, можно сказать, в бескофеиновом мире. Много чего мне там не хватало, но, про кофе я постоянно вспоминал, с немалой печалью.

Ох, хорошо пришло с одной чашки, вторую я не стал и трогать, сердце и так застучало, поманил пациента из обеденного зала в отдельный кабинет. Там закатали ему брючину, достал артефактный предмет и, потратив те же десять минут, небольшими дозами распределяя ману, я провел сеанс излечения.

– Сидите час, пусть колено успокоится, а мы пока поговорим, рядом с вами, – оставил я его сидеть в кресле и выйдя на балкон, замер на стуле, отдыхая.

Когда появился хозяин, мы вернулись к помощнику и приступили к разговору о моем будущем, приеме пациентов и о том, как сделать паспорт.

Разговор начал дядя Тенгиз:

– Олег, мы с товарищами посовещались и решили, что не надо тебе где-то в общественных, государственных местах больше появляться. В той же бане разговоры продолжаются и Сашу часто спрашивают про тебя, он будет всем отвечать теперь, что ты уехал обратно, по месту жительства, в РСФСР. Мы надеемся, что одного случая моего излечения, при свидетелях, будет недостаточно, чтобы поднять волну, но, мало ли.

– Согласен с вами, – что я еще могу сказать.

Это здорово, что моя новая жизнь связана с влиятельным и закрытым обществом, которое сможет распорядиться моим даром с пользой для себя и меня. Отлично, что с местными ворами мне лично не потребуется связываться. Только кое-какие действия делать самому – сфотографироваться, подать заявление в ЗАГС, сдать и получить новый паспорт, это – особенно волнительная операция в процессе легализации.

– Заказ по паспорту передадут, куда следует и фото твое в плохом качестве приложат, чтобы на паспорте ты больше оказался похож на хозяина, хотя бы в общих чертах. Хотя, фотографию, все равно, придется переклеивать. Ты правильно понимаешь, что регистрировать брак – самый простой способ поменять паспорт и фамилию. Только сделать это лучше не в ЗАГС, а в сельском совете. Там не требуется месяц ждать, все можно сделать задним днем, такая возможность у нас есть. В ЗАГС тоже можно, но более на виду получается.

Еще лучше, без месячного ожидания и свидетелей, можно все гораздо быстрее провернуть, в сельском совете народных депутатов.

– Женщину мы найдем на такое дело, придется ей заплатить. Оформляете брак, сдаешь старый паспорт в соседнем городке и прописываешься у нее, получаешь новый паспорт с ее фамилией, фамилия будет грузинская, правда. Потом разводитесь, так же, через сельсовет, выписываешься от нее и все, с пропиской в городе мы тебе поможем, без проблем. Где-нибудь в рабочем общежитии получишь регистрацию, и все, ты при документах и законно в Кутаиси находишься.

Отлично, что у этих людей везде есть выходы и знакомства. Самому мне бы точно не удалось такое провернуть. Заработать денег и найти желающую разбогатеть немного женщину я могу, но достать ворованный паспорт, оформить брак побыстрее и выйти на сотрудника паспортного стола, который прикроет глаз на возможные косяки, а, главное, забудет отправить по прежнему месту жительства справку, что гражданин зарегистрировался по новому адресу. Там то старый хозяин паспорта вернется из Кутаиси с бумагой из милиции и подаст на новый документ, и все будут очень удивлены, что он где-то в Грузии уже успел пожениться и поменять фамилию.

Хотя, точно я не знаю, положено ли, при сдаче паспорта по новому месту жительства уведомлять органы по месту предыдущей прописки. Вообще, должны, чтобы можно было проследить жизненный путь гражданина по всей Стране Советов.

Все же контроль и учет должны казаться всепроникающими и неотступными понятиями социалистического строя.

– Насчет приема и отбора твоих пациентов. Думаю, у тебя нет другого выбора, как доверить этот процесс нам. Сам ты не сможешь найти и заработать и небольшой доли от того потока обеспеченных людей, которые мы сможем организовать без труда. В этом случае, мы помогаем тебе, а твой талант помогает людям и еще нашему сообществу.