Текст книги "Клинки Юга"

Автор книги: Инна Сударева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Где-то слышался звон оружия – Судьи Юга тоже вступили в бой.

Фредерик, игнорируя бросившихся к нему поселян, поскакал выяснять, как дела у кузенов.

Подоспел именно тогда, когда Климент, увернувшись от клинка бандита, в глубоком приседе подсек противнику ноги, а Бертрам уложил метательными ножами своих двух врагов. На полном скаку король мечом рассек последнего из разорителей Ветряного и завершил бой. В лужах крови чуть поодаль на песке лежали еще двое – их Судьи прикончили до появления Фредерика.

– Все? – спросил он кузенов.

– Вроде, – хором ответили они, осматриваясь.

Оказалось, что нет.

Меж хижинами показался бегущий воин. За ним неслась толпа разъяренных женщин, черных, растрепанных, страшных в своей животной ярости. Это были те, кто только что спасся из горящего дома. Они, путаясь в лохмотьях, которые раньше были длинными юбками и платьями, не поспевали за бандитом. Какая-то старуха, упав на колени, длинной, костлявой рукой подобрала булыжник и бросила удивительно сильно и метко. Может быть, это у нее получилось от ярости, от отчаяния. Камень попал беглецу под колено. От удара он запнулся и повалился лицом в песок. Вся страшная толпа с победным рыком налетела и накрыла его, словно штормовая волна лодку. Сквозь этот рев еще донесся его крик, полный ужаса и боли, но и только. Потом послышались противные, ужасные звуки – треск выворачиваемых суставов и рвущихся кожи, мышц.

Фредерика передернуло. Он отвернулся, поморщился:

– Да, попасться бабам – страшно… Клим, ты говорил: их двадцать?

– Девятнадцать, если точно.

– Значит, это был последний.

Он спешился, вытер залитый кровью клинок о куртку одного из убитых, сунул меч в ножны, расслабил руки и пару раз глубоко вздохнул, чтоб восстановить сбившееся дыхание, потом сказал с досадой в голосе:

– И все не по плану.

– Зато – по ситуации, – отозвался, ослепительно улыбаясь, Климент.

Его старший брат в который раз укоризненно покачал головой.

9

Пока шустрый Судья Климент собирал стрелы, а Судья Бертрам делился с ранеными поселянами своими запасами заживляющей мази, Фредерик и барон Микель рассматривали убитых воинов.

– Это же не азарцы, – говорил король. – Слишком белы кожей, и одежда…

– Вы правы, – кивал Микель. – С прискорбием должен признать в них своих соотечественников.

– Грабить и убивать своих? – пожал плечами Фредерик.

– Они наемники князя Хемуса. Видите серебряную цепь на плече вот этого. – Барон ткнул пальцем в труп одного из убитых, который отличался более добротной и богатой одеждой. – Это азарское плетение. А сама цепь – знак десятника. У него под началом было два десятка, потому что на цепи две бусины из черного агата. Такие у них знаки отличия…

Фредерик кивал головой, внимательно впитывая информацию.

– Два десятка? Но мы убили девятнадцать, – заметил он. – Еще двоих, стало быть, не хватает. Если они где-то рядом и видели, что тут произошло, они могут привести сюда подкрепление…

Резкий плач ребенка, донесшийся откуда-то сзади, заставил Фредерика вздрогнуть и заметно побледнеть. Дитя плакало от боли. Многие из спасенных жителей Ветряного были обожжены, и сейчас женщины занимались тем, что обрабатывали их раны.

– Скоты, твари, – зарычал сквозь зубы король, потемневшими от гнева глазами глядя на убитых. – Заживо сжигать людей?! Сволочи, подонки. – Он был готов продолжить список резких слов, но барон Микель его прервал:

– Кем бы они ни были, их надо похоронить. Как и убитых жителей. Не думаю, что оставшиеся в живых поселяне сами справятся с этим.

Фредерик нахмурился еще больше, но согласился.

К ним подошли двое стариков и несколько женщин. Они молча опустились на колени и ударили лбами в каменистую почву, вытянув вперед руки.

– Это еще что? – Фредерик даже отступил на шаг.

– Тише, не возмущайтесь, – остановил его Микель. – Так они благодарят.

Молодой человек хотел все же высказать протест такому поклонению, но, увидав, что у многих простертых перед ним людей подрагивают плечи – от беззвучных рыданий, – нахмурился еще больше и терпеливо подождал, когда они поднимутся.

Один из стариков подошел к нему ближе, взял за руку, долго жал. В глазах его, окруженных морщинами, давно потерявших ресницы, плескались слезы.

– Спасибо вам, спасибо, – сказал старик.

Фредерик кивнул, пожал ему руку в ответ.

Тут подбежал Климент. Не обращая внимания на поселян, что теперь перед ним упали на колени, он быстро заговорил:

– Приближается еще отряд. И очень большой. Не только конники, но и пешие. Ветряное надо оставлять. А что с жителями делать? – Тут он бросил взгляд на стариков и женщин. – Что? – со всей своей стремительностью кинулся поднимать их, приговаривая. – Быстро, вставайте, собирайте свои пожитки, что там у вас есть. И бегите куда подальше – в горы, за перевал…

Тут он на миг замолк, обернулся к Фредерику, будто вспомнив, что сперва надо бы все согласовать со старшим кузеном. Но Король лишь согласно ему кивнул, будто разрешил: «Давай, продолжай». И Климент, ободрившись, еще бодрей стал торопить жителей Ветряного. А когда они побежали исполнять его приказы, ринулся следом, чтобы помочь, как несколько дней назад помогал беженцам устраивать повозки на постоялом дворе на границе.

Возле Фредерика и барона задержался лишь тот старик, который жал им руки. Видимо теперь он в поселке остался за старшего.

А меж сгоревших хижин вновь поднялся вой и плач. Еще не оправившись от нападения и от гибели родных и близких, люди вынуждены были начать сборы, чтобы бежать от надвигавшейся опасности.

– Мы задержим наступающих, – сказал Фредерик старику. – А вы спешите к перевалу и дальше. Даст Бог, все будет нормально.

– Здесь недалеко есть древние пещеры – Темные Шатры, – заговорил тот. – По ним можно пройти на ту сторону хребтов. Так мы торгуем с тамошними селениями. Я поведу туда всех. Идемте с нами, господин. Думаю, мы успеем.

– А вы что не знали про эти ходы? – тут же повернулся к Микелю Фредерик. – Что ж мы зря парились, пока лезли в гору?

– Не знал, – кивнул барон.

– Он и не мог знать, господин, – вновь заговорил старик. – Про Темные Шатры знаем только мы.

– Здорово же будет, если о них узнают люди Хемуса. По моим расчетам, эти горы должны были хоть немного задержать их наступление на север Эрина, – пробормотал Фредерик. – Ну, раз так все складывается, тогда быстрее со сборами. Берт! – позвал он кузена. – Ступай, глянь – что там за отряд?

Тот кивнул и, придерживая меч у бедра, помчался к выходу из Ветряного.

– Барон, отдайте коней поселянам, – продолжал распоряжаться Король. – Пусть грузят на них раненых, пожитки. И давайте поймаем лошадок, что носили этих скотов. Им они уже не нужны, а нам сослужат службу…

Бертрам, перепрыгивая через всякий хлам, что усеивал улочку разоренного селения, подбежал к Фредерику. Тот поднимал на своего Жучка девочку лет восьми с забинтованными ручками. На спине вороного уже были двое детей постарше и несколько мешков с поклажей и провиантом.

– Фред, там чуть ли не армия, – сказал Восточный Судья. – Поднимаются довольно быстро по тропе. Впереди – конный отряд в двадцать воинов, позади – пешие. Одно хорошо – горная тропа узкая, они идут цепью. Если будет бой, можно довольно долго продержаться, сражаясь по очереди.

– Хорошо. Сперва обстреляем их из луков. Они остановятся, пусть даже и на короткое время. Сейчас каждая секунда дорога, – тряхнул головой Фредерик и повернулся к детям, сказал мальчику постарше: – Держи крепче поводья и следи, чтоб малыши не свалились. Ну, теперь дуй в горы! – и шлепнул Жучка по крупу.

Потом присел на первый попавшийся камень, чтоб осмотреть тетиву на луке, – после стрельбы она чуть расслабилась. Стрелы, что принес и бросил на землю Северный Судья, аккуратно собрал в свой колчан. Проверил крепления наплечников и боевых браслетов, затянул потуже пряжки на их ремешках, отцепил от пояса и надел напульсники из стальных пластин. Затем достал из своего мешка флягу, сделал пару глотков.

Берт, проследив за серьезными приготовлениями кузена, заметил:

– Судя по всему, будет жарко. – И взялся точно так же проверять свое снаряжение.

Откуда-то сбоку вновь выскочил Климент. Он только что проводил последних беженцев из Ветряного. И был не один – с ним пришли трое парней совсем юного возраста – лет по пятнадцать. У каждого – тоже лук и колчан, длинный нож за поясом, а еще – горящие желанием драться глаза. Фредерик сразу почуял неладное…

– Авнир, Юно и Юджи, – сходу представил юношей Климент. – Пожелали стать с нами в заслон.

– У родителей отпросились? – буркнул Король.

– Нет у нас теперь родителей, – ответил один из мальчиков – высокий, худой и чернявый Авнир.

– Ага. Значит, решили к нам прилепиться? – продолжал бурчать Фредерик. – Думаете, в бою я буду рад лишним заботам?

– Мы сами о себе позаботимся, – нахмурился Авнир. – И не думаю, что пара стрелков будет вам лишней…

– И хорошо стреляете? – спросил, желая прервать бурчания кузена, Бертрам.

Фредерик сдвинул брови, взглянув на него, и сказал:

– Не стоит брать в заслон этих детей Пусть лучше помогут своим…

– Стреляем мы хорошо, – игнорируя слова недружелюбно настроенного рыцаря, отвечал Бертраму Авнир. – Говорю за себя и за своих друзей.

Юно и Юджи дружно кивнули курчавыми головами.

– Оставайтесь, – разрешил Бертрам.

– В таком случае, братец, если что – детвора на тебе, – предупредил Фредерик, поднимаясь с места. – А теперь – на позицию…

Они залегли среди камней возле тропы, что вела в Ветряной поселок. Осторожно выглянув из укрытия, Фредерик увидал всадников – воинов в длинных кольчугах поверх светлых полотняных одежд и в остроконечных шлемах, украшенных пушистыми звериными хвостами. Они довольно быстро продвигались по каменистой дорожке вверх на низкорослых, но коренастых и сильных лошадках с мохнатыми гривами, и уже были как раз на расстоянии полета стрелы.

– Что ж, начнем сеять панику, – подмигнул кузенам и мальчикам Фредерик и, встав на одно колено, первым натянул тетиву.

Шесть стрел сорвалось в конников. Но достигли цели только пять. Стрелы лордов свалили наземь троих воинов точным попаданием в лица, не защищенные шлемами, стрела Авнира вонзилась еще одному в колено, Юджи попал в лошадь, а Юно вообще промахнулся.

– Черт! – рявкнул Фредерик парням из Ветряного. – Я разве не сказал, что все выстрелы должны быть смертельными?

– Нет, – растерянно ответили мальчики.

– Считайте, что сказал. – Он сокрушенно махнул в их сторону рукой и вновь прицелился.

Внизу на тропе тем временем началась неразбериха. Всадники совсем не ожидали засады, тем более что, как они думали, в здешних местах уже похозяйничали их соратники – те два десятка, с которыми расправились Фредерик и Судьи. Поэтому конники, остановив движение вперед, сбились в кучу на узкой дорожке, крича «засада!» тем, кто шел за ними, и попытались отступить. И лорды меткими выстрелами «сняли» с коней еще троих и вновь натянули тетивы, а мальчики своими стрелами зацепили двух воинов (промахнулся на этот раз Авнир).

Еще три выстрела из тугих южных луков – еще трое азарцев опрокинулись в седлах. Лорды Юга стреляли намного быстрее парней из Ветряного.

Оставшимся конникам удалось-таки навести порядок в своих рядах и убраться с открытого места, и тропинка на время опустела. Стрелки в засаде опустили луки – новых целей пока не было.

– Меняем позицию, – приказал Фредерик.

Они спешно запрыгали по камням, перебираясь ближе к Ветряному, когда на их оставленные позиции, а чуть позже – на спины – обрушился целый град камней. Азарцы выпустили вперед пращников, чтоб разобраться с засадой.

– В укрытие! – успел крикнуть Фредерик, бросаясь за первый попавшийся выступ.

Кто-то успел спрятаться, а кто-то, как Юно, с криком боли рухнул наземь: меткий камень из пращи попал ему в плечо.

Фредерик поднял голову, чтоб посмотреть, что случилось, но сразу же ткнулся лицом обратно в землю – у самых глаз, не шутя, свистнул булыжник. Успел лишь заметить, как из своей укромной трещины к стонущему Юно выскочил Бертрам.

У мальчика не было никаких доспехов, которые смягчили бы удар, и, похоже, ему переломило кость. Восточный Судья быстро подхватил его на руки, чтоб унести в безопасное место, но, сделав пару шагов, сам рухнул ничком, получив камнем в затылок. Даже охнуть не успел.

– О, черт! – вскрикнули Фредерик и Климент в один голос.

Оба же кинулись к упавшим. Но первым подоспел барон Микель. Он поднял Бертрама, у которого всю шею залило кровью – набежало из разбитого затылка. Судья был жив и даже в сознании – шлем спас.

– Вот вам и предсказание, – пробормотал он, пытаясь еще улыбаться.

– Молчи, – сказал Фредерик и взял его колчан; потом обернулся к Авниру и Юджи. – Парни, берите его, несите подальше – в эти ваши пещеры. Клим, помоги барону унести Юно. Отдай мне свои стрелы – я прикрою…

– Ну, уж нет! – выкрикнул Климент. – Нечего меня отсылать, как детвору! Юно не такой тяжелый, чтоб барон не справился. К тому же, я намерен поквитаться за брата.

– Ты опя-ать?! – гневно протянул Фредерик.

Очередной град булыжников не дал ему разойтись – всем пришлось броситься врассыпную и залечь среди камней.

– Ты пойдешь с ними! – проорал Король как можно более грозным голосом.

– Черта с два! – не менее грозно ответил Климент. – Ты один не справишься – все выходит из-под контроля…

– И ты – в первую очередь! – рявкнул Фредерик, выглядывая, – камнепад утих.

Пращники, выполнив свое дело, чуть отступили, пропустив вперед пехоту. Те, с мечами и дротиками наизготовку, прытко торопились наверх.

– Уходите! – крикнул Фредерик мальчикам и барону, что взвалили на себя раненых, и, встав в полный рост, послал одну за другой несколько стрел в наступавших.

В кого-то попал, другие успели прикрыться круглыми деревянными щитами, а третьи метнули в ответ дротики. Один задел Короля, ударив в наплечник и опрокинув наземь.

Климент, видя, что уже и старший кузен повержен, с устрашающим криком взвился из своего укрытия и, выхватив меч, обрушился на азарцев, словно дикий тигр.

Приземляясь, сбил ногами двоих, еще одному тут же снес голову и, бешено вращая мечом, кинулся в атаку.

– Клим! Вернись! – яростно закричал Фредерик, поднимаясь. – Вернись, гаденыш!

Видя, что юноша не слушает, а точнее – не слышит его, он прыгнул следом, кляня от души горячность и глупость кузена.

Климент тем временем столкнулся с первыми из погони. Его клинок раскроил череп одному, отсек ногу второму. Со всем своим молодым задором он рубил, колол и отбивал, показывая чудеса быстроты, ловкости и точности. Все, кто решался напасть на него, тут же превращались в окровавленные трупы, часто лишенные той или иной конечности.

– Ха-ха! – воскликнул юноша, увидав, как свистнул рядом меч Короля, разрубая пополам шлем вместе с головой одному из нападавших. – Ты жив! Здорово! Вместе мы – сила!

– Сейчас же отходи! – зарычал на него Фредерик, страшными по силе ударами отгоняя наседавших азарцев. – Немедленно! Бегом за остальными! Я прикрою.

– Вот еще! – возразил Климент, делая выпад и нанизывая врага на клинок. – Еще чуток, и мы их опрокинем.

– Если будем живы, я сам тебя убью! – рычал Фредерик, укладывая врагов по обе стороны от себя. – Отходи!

– Но мы можем…

– Еще немного, и мы ничего не сможем! – Фредерик, разозлившись окончательно, схватил вдруг Климента за шиворот, рванул и отбросил юношу далеко за свою спину. – Чтоб через секунду тебя тут не было! – и принял на себя удары вражьих мечей. – Как же вас много! – узкое пространство тропы помогло ему отбиться и уложить на вечный покой еще нескольких особо яростных противников.

Фредерик видел, как подлетают на подмогу к пешим азарцам всадники. И у них в руках замелькали столь проблемные пращи. «С мечами я еще совладаю, но с камнями», – мелькнула вполне разумная мысль.

Рядом вновь появилась ставшая уже просто невыносимой рожа Климента:

– Фред! Я…

Договорить не успел – свистнули в воздухе камни, и один попал аккуратно в голову юного сумасброда. Хоть он и был в шлеме, но исправно опрокинулся на спину.

– Черт! – вырвалось у Фредерика. – Насчет такого нас не предупреждали…

То, что произошло, не облегчило ему обороны, а как раз наоборот: пришлось одной рукой подхватить с земли тяжелое и ничем не могущее помочь тело кузена, а другой – продолжать отбиваться от врагов. Хоть его фехтовальное мастерство и было одним из лучших в Южном Королевстве, но силы он черпал не из бездонных источников. Фредерик начал уставать.

Он на миг обернулся, чтоб увидеть, что ж там с беглецами, не зря ли они сейчас с Климентом разоряются. Успокоился, видя, что барон и мальчики уже скрываются где-то высоко средь каменных нагромождений.

Фредерик, оборачиваясь, пропустил удар ножом в бок. От ранения спасла кольчуга, но его почти сбили с ног. Пришлось выпустить Климента и обороняться обеими руками, подключив к мечу свой кинжал. Его клинки вновь бешено замелькали, цепляя и раня врагов, и азарцы даже отступили, ошеломленные таким шквалом ударов.

«По крайней мере, продамся как можно дороже!» – с такими мыслями, оскалившись, он кинулся в отчаянную атаку, убивая всех, кто попадался на пути. Его меч легко разрубал кольчуги азарцев – брызги крови летели фонтаном, тела падали ему под ноги, и Фредерик поскальзывался на них, но, памятуя о важности равновесия, моментально находил опору и продолжал убивать. Его тело должно было забыть об усталости, и оно послушно согласилось с тем, что сейчас надо работать, отдавать все, что только можно, чтобы не умереть…

Его уже окружили, и он не видел, куда можно отступить – со всех сторон были только острия вражьих мечей и копий…

Вновь свистнул камень.

Фредерик увидал летящий прямо ему в голову булыжник, успел прикрыться рукой, защищенной боевым браслетом и напульсником. Камень больно ударил в предплечье, кинжал выскользнул из внезапно онемевших пальцев, а самого его опрокинуло на спину. Подняться не удалось – в грудь, плечи, шею уперлись красные копья.

– Брось меч, – сказал кто-то. – Брось. Я не хочу сердить Великого Воина, убив тебя.

«Великий Воин – божество, которому поклоняется князь Хемус», – сообразил Фредерик, поднимая глаза на того, кто предложил ему сдаваться.

Перед ним высился конник в латах красного цвета, богато украшенных золотом. При взгляде на его рогатый шлем, Фредерик невольно подумал о майских жуках. Рядом – на тонконогой вороной лошади крутился еще всадник – в причудливых доспехах из тонких вороненых пластин, скрепленных позолоченными скобами и в закрытом круглом шлеме, украшенном по бокам странно длинными красными перьями, похожими на ленты. В правой руке этого воина висела праща, в левой было длинное копье с тяжелым массивным наконечником, украшенное алыми кистями, и это копье воин воткнул в землю у головы лежащего.

– Они мой пленники, – сказал он неожиданно женским голосом, слегка коверкая слова.

– Разве?

– Камень мой, пленник мой, – женщина-воин ударила себя в грудь латной перчаткой. – Я свалить их.

– Не согласен. Они положили много моих воинов, – отвечал красный конник.

Черная всадница издала что-то вроде возгласа досады и вырвала свое копье из земли.

– Хорошо. Они – твой, – сказала она глухо и отъехала в сторону.

Фредерик невольно вспомнил свои же собственные слова «попасться бабам страшно» и с облегчением перевел дух.

10

Король Южного Королевства испытывал огромное желание пнуть Северного Судью Климента ногой хоть куда-нибудь. Но руки Фредерика были крепко связаны за спиной мудреными узлами и прикручены к шесту шатра, заставляя сидеть, неудобно скрючившись, на земле, а еще недавно не в меру деятельный кузен лежал рядом, без сознания, с разбитым лбом, тоже исправно связанный.

У Короля болело плечо, которое задел дротик, и рука, ушибленная камнем. Это не добавляло теплоты в мысли о Клименте…

Однако, время для гнева было явно неподходящим, и Фредерик стал лихорадочно соображать, что делать дальше. Попасться в плен – в планы как-то не входило, умирать – тем более. Где-то далеко у него есть сын, есть женщина, которой он обещал вернуться. А обещания Король всегда выполнял. И теперь тоже надо постараться, ну, может быть, чуть больше, чем обычно.

Любую ситуацию можно перевернуть себе на пользу. Так Фредерику говорил Судья Конрад, чуть позже – Судья Гитбор…

Молодой человек сделал пару глубоких вздохов, чтобы прогнать раздражение и злобу на Климента, что клокотали где-то за ребрами. Хоть руки и связаны, но мозги-то никто в клетку не запер и веревками не скрутил. И он начал в голове прогонять все возможные партии, которые можно было разыграть в сложившейся ситуации.

Но для начала требовался толчок.

«И он есть, – подумал Фредерик. – Нас не убили, хотя возможность была. Значит, впереди – серьезный разговор с Хемусом о том, почему мы еще живы. И про Великого Воина он не зря сказал…»

Опять в голове бывшего Западного Судьи замелькали фрагменты огромной мозаики, на которые временно рассыпалась действительность. Это он любил – складывать из версий и мыслей общую картину того, что происходило вокруг. Постепенно отбрасывая лишнее, переставляя главное в центр, затеняя мелочи и детали, а когда надо, концентрируя внимание и на них.

Окинув мысленным взглядом получившееся, Фредерик в который раз самодовольно отметил – голова варит и неплохо. Недоставало, правда, нескольких деталей, но теперь все зависело от времени. Именно с его прошествием они должны были появиться. А пока, видя перед собой примерную картину, можно сделать кое-какие вполне правильные выводы и подготовиться…

Полог шатра откинулся, зашел воин в красных доспехах – князь Хемус. Он был без шлема и без оружия.

На его краснокожем и худощавом лице четко выделялись узкие, но пронзительные черные глаза под густыми бровями и большой нос хищной формы, напоминавший клюв орла.

Хемус, поймав взгляд пленника, улыбнулся в свою густую курчавую бороду – блеснули мелкие, острые зубы. Посмотрев на Климента, громко щелкнул пальцами – в шатре тут же появился, как из-под земли вырос, невысокий сухонький старичок, лысый, с жиденькой седой бородой. Он был облачен в длинный черный балахон, а на поясе носил кучу мешочков. «Без сомнения, лекарь», – догадался Фредерик.

– Посмотри парня, – приказал старичку князь.

Врачеватель сперва несколько раз поклонился, быстро-быстро, как неваляшка, и подбежал к Клименту. Со знанием дела начал осматривать голову раненого.

– Поаккуратней там, – буркнул от своего столба Фредерик и вновь взглянул на Хемуса.

– Не волнуйся, Брура свое дело знает, – отвечал князь, все улыбаясь. – А мы пока поговорим.

– Да уж, пожалуйста, пусть свое дело как след делает, раз взялся. Брат мне дорог, – кивнул Фредерик. – Что с нами будет после?

– Все зависит от нашего разговора. Точнее – от твоих ответов на мои вопросы. – Хемус сел, подвернув ноги кренделем, напротив пленника. – Я – князь Азарии и Эрина – Хемус. А кто вы? Зачем пошли против моего войска?

– Мы наемники из Южного Королевства, – отвечал молодой человек. – Мы защищали жителей Ветряного от врагов. Врагами оказались ваши люди.

– Наемники? Значит, жители деревни наняли вас? И сколько же они положили таким славным воинам? Не думаю, что ваши услуги мало стоят.

– Их плата нас устроила.

– Я спросил потому, что хотел предложить вам вдвое больше того, – улыбался Хемус. – Потери моих солдат – двадцать семь человек. И это – за несколько минут рукопашного боя, что вы провели на тропе.

– Под впечатлением? – самодовольным тоном спросил Фредерик.

– Точно, – еще шире улыбнулся князь. – Я воин с малолетства, я поклоняюсь Богу-воину, и я знаю, кто чего стоит в бою. То, что я видел сегодня, – это великолепно. Так сражался, должно быть, Лунный Змей в песне о Войне Богов…

– Понятия не имею, кто это. Но не думаю, что ты хотел меня оскорбить, – ответил Фредерик.

Хемус даже рассмеялся:

– Сколько самоуверенности! А ты ведь прекрасно знаешь, что в любой миг я могу тебя убить…

– Этот миг мог быть еще тогда, когда меня камнем свалило. Раз он тогда не наступил, то и сейчас ему рановато, – возразил пленник.

Хемус вновь расхохотался, а Фредерик улыбнулся в ответ: играть так играть, правдоподобно. От игры зависит его жизнь, жизнь Климента, что валяется сейчас на земляном полу, успех их рейда в Эрин и вопрос – быть или не быть войне в Южном Королевстве…

– Да ты еще и приятный собеседник, – довольным тоном говорил князь. – Как же твое имя? Мое-то ты знаешь.

– Меня зовут Ред, – не стал долго думать над именем Фредерик. – Это – мой брат, Ким, – кивнул в сторону Климента, которому шустрый Брура уже сделал перевязку и теперь пытался влить в рот что-то зеленоватое из маленькой фляжки.

– Не слишком вы похожи, – хитро прищурился князь.

– У нас мамы разные – папа баловался, – невозмутимо ответил молодой человек.

Хемус опять засмеялся:

– Клянусь Копьем Мира, твой язык так же шустр, как и твой меч, – и достал из-за пояса кривой нож с богато украшенной рукоятью.

Фредерик довольно улыбался, пока Хемус резал ремни, что связывали его руки. Что ж, пока все складывается именно так, как он запланировал. Надо вести партию дальше.

– Не боишься? – спросил он князя.

– Я ведь сделал тебе выгодное предложение. Если ты в наших краях, чтобы заработать, думаю, оно тебя заинтересует, – отвечал Хемус, вновь присаживаясь напротив освобожденного пленника. – А торговаться я люблю на равных.

– Что ж, поторгуемся, – кивнул Фредерик, потирая ноющие запястья. – Сразу соглашаться я не стану, потому что думаю: ты скупишься, князь.

– Вот как? – Тот чуть нахмурился и погладил свою бороду. – Обвиняешь меня в скупости?

Фредерик пожал плечами:

– Правитель мог бы дать больше, чем в два раза против нищих горцев.

Хемус ухмыльнулся:

– Вполне разумно. Сколько ж вам обещали горцы?

– Двадцать золотых – по десять на брата, щедрое пропитание и своих дочек, коль захотим.

– Ха, – хлопнул себя по колену князь. – Тогда я положу вам по пятьдесят золотых на брата в месяц, не менее щедрое пропитание, лошадей и снаряжение. Только, не взыщи, дочек у меня нет – не успел пока. – И он снова засмеялся.

Фредерик сделал вид, что серьезно задумался.

– Что ж, раз нет дочек, стоит тебе, князь, накинуть еще по десять монет каждому, – чуть сощурившись, подобно заправскому ростовщику, ответил Король. – Наши мечи того стоят.

Теперь задумался Хемус, поглаживая свою бороду.

– По пять еще накину, – кивнул он через пару минут. – Пока что твой брат ничем не может быть мне полезен. А как на ноги встанет да в силу войдет, там посмотрим: может, и больше пожалую. И от службы еще все будет зависеть… Что ж, по рукам? – и протянул Фредерику открытую ладонь.

Король еще для порядка посомневался, будто пересчитал в голове выгоды, и подал князю руку с залихватским:

– Ну, слад!

Хемус широко улыбнулся, кивнул Бруре, и тот поспешил разрезать веревки, что опутывали Климента.

– Да, еще одно, – будто спохватился Фредерик. – Та девица, что камнями швыряется знатно. Как бы с ней поквитаться?

Князь захохотал пуще прежнего, даже за бока схватился.

– Это – Тайра, капитан Черной дружины, – отвечал он. – И с ней поквитаться нелегко. Хотя, это будет славно – увидеть ваш поединок…

– Поединок? Я думал о другом, – ухмыльнулся Фредерик.

– Про другое забудь, – продолжил смеяться Хемус. – Капитан Тайра, как и каждая из ее воинов, девица. И уж если решит перестать ею быть, то сама выберет того, кому доверит такое важное дело. Так уж у них принято…

Фредерик только хмыкнул. А в голове отметил еще один пункт, который требовал проработки – что же такое девичья Черная дружина, откуда взялась и чем опасна.

– Пойдем, воин Ред, присягнешь мне на верность перед войском, – сказал князь, поднимаясь.

– Присяга? – насторожился молодой человек.

– Да. Таков обычай.

«Черт» – это слово чуть не сорвалось с губ Фредерика. Именно нечистого он поминал тогда, когда в чем-то спотыкался.

Присяга в его понимании означала многое. Это уже был вопрос чести. И давать клятву, заведомо зная, что ее нарушишь, – как-то не вязалось такое с принципами Короля Южного Королевства. Впрочем, как и с принципами простого честного человека…

В голове пронесся вихрь мыслей. И отнюдь не приятных…

Не время думать о вопросах чести. Потому что теперь он в ответе за жизни многих. И, как сказал ему однажды Судья Гитбор, он не простой человек и не может позволить себе такую роскошь – жить и поступать, как обычный человек.

Итак, расклад: на одной чаше весов его гордость и честь, на другой – судьба нескольких стран и жизни тысяч людей, и его жизнь в том числе. Осталось – выбрать и не ошибиться.

«Ты четко поставил цели перед собой, отправляясь в Эрин. И ты знал, что средства для ее достижения могут потребовать многого, – сказал сам себе Фредерик. – И теперь, когда все пошло строго по твоему плану, ты позволишь всему рухнуть? Только потому, что твоя честь боится получить пару царапин? Что такое честь Короля по сравнению с благополучием Королевства? В данном случае? Или ты хочешь, чтоб и на твоей земле сжигали дома вместе с людьми?..»

Все эти выводы и решения не заняли и доли секунды – так быстра была мысль Фредерика. И Хемус не заметил бури, что отразилась на лице его нового воина.

Король еще раз глянул на кузена, который стараниями знахаря Бруры уже приходил в себя, но, судя по крайне рассеянному взгляду, еще не соображал, что вообще происходит. Только увидав Фредерика, зашептал что-то мало разборчивое. Его лицо белее январского снега – потерял много крови…

Вот еще пара мгновений, чтобы подумать. Под видом заботы о младшем брате. Хотя он ведь в самом деле обеспокоен его здоровьем, и уже не злится на его молодую горячность, что подставила их обоих.

«И выполнить задуманное сейчас никак нельзя, – с досадой думал Фредерик. – Убей я Хемуса прямо здесь… а это легко, клянусь честью, которая пока при мне и пока чиста… но что тогда? Я не спасу ни себя, ни Климента от азарских клинков, что запросят мести… Скорей бы он встал на ноги…»

– Привет, братец, – пробормотал молодой человек, подходя ближе к кузену. – Лежи и молчи – тебе нельзя разговаривать.

«Не хватало еще, чтоб в бреду он что-нибудь ляпнул и выдал нас», – подумал Фредерик.

Климент, похоже, понял сказанное – кивнул чуть заметно и покривил лицо; видно, на кивок его рана ответила резкой болью.

– Через три дня он встанет на ноги, – низко кланяясь, сообщил знахарь Брура, поглядывая на Фредерика.

Не понравился молодому человеку этот взгляд – глазки маленькие, черные, как дырки, и никакого выражения в них, а дряблые веки – совершенно без ресниц.

«Этот Брура – интересный персонаж, – отметил Фредерик. – Возможно, один из того самого цеха знахарей, о котором рассказывал лорд Тайтор…»