355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Инна Сударева » Клинки Юга » Текст книги (страница 25)
Клинки Юга
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 19:48

Текст книги "Клинки Юга"


Автор книги: Инна Сударева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Поздравь меня, братишка, – весело отвечал король. – Мне обещали: хворь не вернется. Мне осталось лишь вернуть свой родной вес, а то ветром сносит.

– Здорово! Не зря мы, стал быть, в такую даль отправлялись. За это надо выпить! – тряхнул лохматой светлой головой гвардеец и довольно неуклюже плюхнулся на траву рядом с Фредериком и протянул ему бурдюк. – Славное винцо, пробуй.

Молодой человек с готовностью отхлебнул питья, и чмокнул губами от удовольствия: оно оказалось сладким и крепким, но не обжигало, а согревало. Фредерик почувствовал, как резво побежала по жилам кровь, обленившаяся за пять дней лежания, как запылало лицо и уши, а мысли уподобились легкому пуху, который порывы ветра поднимают все выше и выше над землей. И даже за облака…

– Медовуха на пяти травах, – сообщила Тайра. – Прогоняет печать, лечит сердце, – взяв из рук короля бурдюк, тоже сделала пару глотков. – Твое здоровье, Фред.

– Здорово, – повторился Элиас и толкнул государя в плечо. – Я, стал быть, могу забрать назад свое обещание?

– Какое?

– То самое, – буркнул рыцарь, многозначительно округлив глаза.

– А, – вспомнил Фредерик и покивал головой: – Конечно, братец. Знаю: это давило на тебя. Но я еще кое-что знаю: на друга Элиаса всегда можно положиться. В любом деле, – и протянул гвардейцу открытую ладонь.

– Добро, – тот опять тряхнул головой, пожимая государю руку.

Они еще хлебнули медовухи, опустошив бурдюк, и расслабленно откинулись на траву.

– Как там парни? – спросил Фредерик. – Не безобразничают?

– Не беспокойся. Все ведут себя исключительно вежливо, – отвечал гвардеец. – А как же иначе в дамском обществе.

– Ха! – отозвалась на эти слова Тайра.

Рядом запрыгал свет от факела, и у костра появилась длинноногая и круглолицая девушка с большими, блестящими глазами и двумя толстыми, длинными косами. На ней была туника рыжего цвета, расшитая красным бисером, ожерелье из деревянных колец и бусин и широкие бронзовые браслеты на запястьях. Увидав Элиаса, чинарийка широко улыбнулась, сверкнув крупными белыми зубами, протянула ему смуглую руку, сказав:

– Я искать тебя. Идем.

Фредерик вопросительно посмотрел на приятеля – тот крякнул с досады, отведя глаза в сторону. Но король ничего ему не сказал, лишь улыбнулся и покачал головой.

– Идем, Эли-ас, – повторила чинарийка, нараспев проговаривая имя рыцаря.

Это было нехорошо – вынуждать даму долго себя упрашивать. Поэтому гвардеец буркнул Фредерику и Тайре «прошу прощения», встал с травы, взял девушку за руку и ушел вместе с ней в сторону дальних палаток.

– Твои парни не безобразничают, – сказала Тайра, повернувшись на живот и подперев голову руками: ее большие влажные глаза неожиданно напомнили Фредерику Марту. – Они любят моих дружинниц. Почти каждую ночь. Я знала, что так будет. Твои парни хороши – мои девки это сразу увидели. Что ж, пусть будет так. От них родятся крепкие девчонки.

– А если сыновей?

– Девчонки выпьют настои Экумы и родят девчонок. Экума много умеет. То, что я родила мальчика, было необычно. Но я не пила настоев Экумы, когда любила тебя. Экумы не было с нами в Эрине – она побоялась Хемуса и не поехала с нами. Мы сами тоже не хотели ехать – ты это помнишь…

Фредерик молчал, глядя на огромную луну, что сияла в небе. Она была неполная: до идеального круга не хватало примерно четверти. Ее свет, мягкий, голубоватый, притягивал, завораживал и туманил голову.

– Лунный Змей, – прошептала Тайра ему в ухо. – Ты спишь?

– Почти, – ответил Фредерик.

– Я очень боялась, что Экума не сможет тебя вылечить. Я очень боялась, что ты умрешь… И теперь я очень рада, что ты здоров, – рука чинарийки осторожно коснулась волос молодого человека. – Пойдем, я уложу тебя спать, милый, – шепнула Тайра, поглаживая его заросшую бородой щеку. – Ты совсем размяк от медовухи.

20

Фредерик брился. Напевая что-то легкомысленное из репертуара уличных музыкантов Белого Города, он безжалостно расправлялся с бородой, которой заросло его лицо за последний месяц. Зеркалом ему служил гладкий и великолепно начищенный щит Тайры, бритвой – собственный кинжал, а в тазу на скамеечке исходила паром горячая вода.

Стоя на коленях у щита и водя по щекам лезвием, король мурлыкал себе под нос:

 
Юная прачка на речку пошла,
Юная прачка мыло брала.
Речка шумела,
Птичка свистела.
Прачку у речки радость ждала.
 
 
Юный башмачник шел над рекой,
Смуглый, кудрявый, хороший собой.
Песенку пел,
В небо смотрел,
Прачку увидел над быстрой водой.
 
 
Речка шумела, птичка свистела.
Парень на девушку глянул несмело.
Руки сплетались, щеки краснели,
Туфли, белье уплывали за ели.
 

Бритье доставляло Фредерику огромное удовольствие, потому что брился он правой рукой – так, как это всегда делал с того самого дня, когда решил, что пух на его щеках и подбородке созрел для лезвия. Снизу вверх, сверху вниз, быстро, ловко. Вспучил щеку языком, потом – верхнюю губу, потом – вторую щеку. Закончив скобление, вытерся льняным полотенцем и расхохотался, глядя на себя в щит: его лицо сильно загорело, а вот места, покрытые до сего времени бородой, остались светлыми. Вид был, что и говорить, потешный.

– Ничего-ничего, – успокоил сам себя, – несколько дней езды на азарском солнцепеке – и все выправится.

Надев чистую рубашку, король взялся за сапоги.

Полог шатра откинулся, вошла Экума, прощупывая своей резной тростью путь.

Фредерик в один прыжок оказался рядом с ней, взял женщину под руку и усадил на скамеечку. Веда заулыбалась:

– Тайра права: ты добр и учтив.

– По-другому с почтенными дамами не умею, – ответил король, присаживаясь напротив. – К тому же, я обязан тебе жизнью.

– Не мне, – возразила Экума, протягивая руку и касаясь щеки молодого человека. – О, ты побрился. Не любишь быть заросшим? – Она засмеялась. – Можно я ощупаю твое лицо? Я ведь еще не знаю, как ты выглядишь. Я никогда не «рассматриваю» людей пальцами без их разрешения. Даже когда они без памяти.

Фредерик ответил «можно», и прохладные, чуткие подушечки пальцев веды забегали по его лбу, носу, скулам, губам и подбородку. Быстро и легко, словно кто пером щекотал.

– Понимаю, понимаю, – бормотала Экума, изучая брови короля.

– Что? – спросил тот.

– Понимаю, почему капитану Тайре не спится по ночам, – улыбнулась слепая, и улыбка ее на этот раз вышла с лукавинкой. – Ты не забыл, что я сказала? Не мне ты обязан жизнью.

– Но кому, если не тебе, я обязан? – удивился молодой человек.

– Тайре. Я не лечу мужчин. И только по ее просьбе я пользовала для тебя свои иглы. Ну, как ты себя чувствуешь?

– Отлично, – сказал Фредерик. – Немного слаб, но быстро войду в силу.

– Это хорошо. Набирайся сил. Но лечение не закончено. Я дам тебе красный порошок. Будешь мешать с водой и пить, пока он не закончится. – Экума выудила из своей кожаной, расшитой бисером торбы холщовый мешочек, плотно завязанный красной тесемкой, и отдала его Фредерику.

Король поблагодарил, сунул порошок в карман штанов.

– Тайра говорит: ты едешь к Крупоре, ты хочешь пробраться в Круг Семи Камней, – чуть помолчав, молвила веда.

– Тайра все тебе рассказывает? – Молодой человек нахмурил брови.

– Наверно, все, – ответила слепая. – Как и все в Черной Дружине. Слишком давно я с ними… Я хочу помочь тебе и твоим людям. Знахари из Круга Семи Камней очень опасны…

Фредерик хмыкнул:

– Ты не первая, кто говорит мне об этом…

– Тише-тише, не отмахивайся от помощи слепой старухи, – вновь улыбнулась Экума. – Один из ведунов Круга Семи Камней чуть не убил тебя. Разве не так? А ведь он был не самым искусным.

На это замечание король согласно промолчал.

– Ведуны из Красных Перьев очень коварны, – продолжала Экума. – Они умеют делать такие яды, от которых само небо темнеет. Их отрава годится и в пищу, и в питье, и на острие меча, стрелы или ножа. Маленькая царапина – и нет человека.

– Чем же ты можешь помочь? Неужели есть такое средство, что от всего всегда помогает?

– Такого средства не бывает, – она опять сунула руку в пеструю торбу и вытащила деревянную бутылочку, плотно закрытую рыжей пробкой. – Здесь тоже яд. Он – для стали. Уравняем тебя и твоих воинов с ведунами из Красных Перьев.

– Неплохо.

– А вот это – змеец. – Слепая дернула с шеи один из многочисленных шнурков; на нем висел камушек размером с горошину, зеленоватый, полупрозрачный. – Он чернеет, если его опускают в отравленное питье или еду.

– Еще лучше, – улыбнулся Фредерик, принимая бутылочку и змеец. – Я в Азарии, как на празднике. Постоянно кто-то что-то дарит. И все какое-то прям волшебное.

– Что тебе еще подарили? – спросила веда; в ее голосе сквозило любопытство, что было удивительно.

Молодой человек протянул руку и поднес свое запястье со шнурком Дины к пальцам слепой. Та ощупала все камушки и заулыбалась еще шире:

– Оберег. В четыре цвета, из рум-травы… Какой ценный подарок тебе сделали. Такое носят до конца жизни. А если дарят, то лишь тому, кто остался в сердце. Ты нравишься здешним девушкам, Лунный Змей.

– Не думаю, что это плохо, – усмехнулся Фредерик.

Веда задумчиво покивала. Потом наклонилась ближе к молодому человеку и шепнула:

– Тайре плохо.

– Как?!

– Ей плохо без тебя.

Король промолчал.

– Ты что же, только в бою смелый? – Экума, спрашивая, чуть наклонила на бок голову, и так получилось: ее неподвижные глаза оказались напротив глаз молодого человека.

Фредерику не хотелось вести беседу на подобную тему. И он опять промолчал.

– Ты прав: я не должна вмешиваться. – Веда будто прочитала его мысли. – Только помни: она спасла тебе жизнь. Это многое значит.

– Такого я не забываю, – ответил король.

– Это хорошо, – кивнула Экума. – Не забудь же и про мои дары.

Фредерик покачал в руке бутылочку с ядом. Судя по весу, отравы там было много.

– Откуда ты столько знаешь? – спросил молодой человек. – И про мою болезнь, и про Красные Перья? Ты ведь не из Чинарии?

– Нет. Я из тех мест, которых давно нет. – Экума сказала и сложила губы в печальную улыбку. – Давай-ка, я тебе расскажу. Крылатый город был когда-то в Красных Перьях. Под самым небом мы жили – на плато меж горных хребтов. Ветры горные веяли, крутили наши мельницы. От мельниц все в Крылатом городе зависело: вода по желобам бежала, в кузнях огонь раздувался, жернова зерно мололи, пилы лес пилили. Особенно же врачевателями наш город славился. И было к нему много дорог проложено: приезжали и приходили люди из разных земель, чтоб излечиться в Крылатом городе от своих хворей…

– Что же с ним случилось? – спросил Фредерик, искренне заинтересовавшись этой историей.

Веда опять чуть помолчала, уставив слепые глаза куда-то вверх. Вспоминала, наверное, свой город и свою былую жизнь: конечно, там было много светлых моментов. Потом Экума вздохнула и продолжила:

– Почему все изменилось, не знаю. Я слышала про княжеского лекаря, которому порядки в нашем городе не понравились. Может, его обидели, может, он сам кого обидел… Слышала: он отравил князя Крылатого города и всю его семью. Слышала: он заключил договор с народом Рыжего склона – с руи, с маленькими злобными людьми, что жили в тамошних пещерах. Правда это или нет, но они пришли к нашим стенам ночью, и кто-то открыл им ворота. И почему-то стража наша крепко спала. Крылатый город был разрушен. Ветряные мельницы сожжены. Когда они падали – горы стонали и дрожали от грохота… Почти всех жителей убили. Кого не убили – забрали с собой, в пещеры Рыжего склона. Как рабов и для забавы. Мне было шестнадцать. Со мной забавлялись. Все, кто хотел. Когда я беременела, меня поили зельем из черной моркови, и я теряла ребенка. Так было пять раз. Я никогда этого не забуду, хоть мне уже и не больно вспоминать, – Экума смолкла, облизала ставшие сухими губы, и Фредерик, до этого момента будто завороженный рассказом веды, встрепенулся и подал ей кружку воды.

– Что же дальше? – спросил король.

– Дальше, – пробормотала слепая. – Дальше я перестала беременеть, хоть была еще молода. Потом меня взял к себе в дом один из знахарей руи, один из ведунов Круга Семи Камней. Он сказал, что я ему приглянулась. Да, у него жилось неплохо. Меня никто больше не бил, меня хорошо кормили, и хозяин хотел, чтоб я всегда была рядом с ним. Он любил меня. Даже взялся обучать своим премудростям. От него я узнала многие тайны трав и минералов. Я уж думала: вот моя судьба и устроилась. Мы ведь были как муж и жена… Я ошибалась. Когда остальные члены Круга Семи Камней узнали о том, что мой хозяин обращается со мной, как с супругой, и посвящает меня в свои знахарские тайны, они разгневались. Ему приказали убить меня. Но он не сделал этого, хотя ему угрожала смерть. Мы бежали с Рыжего склона. За нами была погоня. Мой хозяин погиб, защищая меня. А я, спасаясь от стрел руи, прыгнула в трещину в скалах. Руи думали: я умерла. В чем-то они были правы. Я умерла для прежней жизни… Я долго пролежала на дне той ямы, в которую свалилась. Там внизу рос горный мох, очень густой и мягкий; он-то и не дал мне разбиться насмерть. Пока заживали мои раны, я ела жуков и червей, чтоб не умереть с голоду, пила росу с моховых стеблей. Поначалу у меня были мысли о том, чтоб умереть. Но однажды они пропали. Ко мне в яму залетела мелкая пичужка. Я спала, а она разбудила меня звонким чириканьем. Сидела рядом, смотрела черными глазами-бусинами и чирикала. А еще – дергала из мха разных козявок. Я протянула к ней руку: так радостно было видеть рядом хоть кого-то из мира, что остался наверху. Птица больно клюнула меня в палец и упорхнула туда, откуда прилетела. Наверно, это был знак. Кто-то сказал мне: «Хватит сидеть в своей щели, Экума! Выбирайся наверх, Экума! Что бы ни случилось, ты – человек, а люди не живут среди червей». Я выбралась. Не только из ямы, но и из Красных Перьев. Я много скиталась, со мной всякое бывало. Прошло много лет, а сколько – мне и не упомнить. Только одно я хорошо помню: Круг Семи Камней разрушил мой город и мою жизнь. И мне всегда хотелось, чтоб они за это заплатили…

В шатер вошел Линар. В руках он держал начищенные кольчугу, латный рукав и салад Фредерика, вмятины на котором выправила чинарийская мастерица кузнечного дела.

– Рад видеть своего государя в добром здравии и в хорошем настроении, – а вот голос у мастера был довольно тусклым.

Экума пожала королю руку и вышла из палатки.

– Благодарю, – кивнул Линару Фредерик и взялся надевать свою потертую кожаную куртку. – Но что за мрачные тучи на вашем лице?

Доктор вздохнул:

– Слишком многое говорит мне «ты в луже, мастер». Какой я после всего этого королевский лекарь?

– О, вы не правы, – возразил Фредерик, завязывая шнурки на вороте и рукавах. – То, чем я хворал, стало для вас совершенно незнакомым делом. К тому же, с самого начала было известно, что вы ничем мне не поможете. Ведь потому мы и отправились в Азарию. Так что зря вы унываете, мастер. Лучше расскажите мне про свои новые штуки. Тайра говорила: вы что-то мудреное мастерите.

Доктор пожал плечами:

– Да так. Баловство одно. Даже не знаю, стоит ли беспокоить вас такими пустяками.

– Очень даже хочу обеспокоиться, – улыбнулся Фредерик, берясь за сапоги.

Линар опять вздохнул и вытянул из кармана куртки странную вещицу: в деревянную планочку были вставлены два полукруглых стеклянных осколка, почему-то закопченных до черноты, а к концам планочки крепились еще две палочки.

– Это для чего? – спросил король, рассматривая «новую штуку» Линара.

– Позвольте, – молвил доктор и, взяв из рук Фредерика неизвестную конструкцию, водрузил ее молодому человеку на нос, заведя боковые палочки на уши.

– Темно, – сообщил король, глядя на мир сквозь закопченное стекло.

– Так и надо. Это защита для глаз от солнца. Здешнее солнце очень яркое, а туч на небе совершенно не бывает. У меня, например, к вечеру глаза болят. Вот и сделал тенеглаз.

– Тенеглаз, – повторил Фредерик новое слово, наклоняясь к щиту, чтоб оценить свое отражение уже с конструкцией на носу. – Странно выгляжу. Будто дырки на лице. Да и темно.

– Чтоб оценить достоинства тенеглаза, надо выйти наружу, на солнце. В шатре толку от него нет. Даже наоборот – неудобно.

Фредерик послушался и, покинув шатер, расхохотался:

– Забавно, право слово! – снял тенеглаз и прижмурился от яркости утреннего солнца, вернул штуку Линара на нос, и глаза сами собой раскрылись пошире, будто сумерки на него опустились. – Я прошу: сделайте и мне такое. В здешних местах это очень нужная вещь!

– Берите его, государь, – поклонился Линар, а в голосе мастера заметно сквозило довольство тем, что его изобретение оценили по достоинству. – Я сделаю себе другой.

Король опять снял и опять надел тенеглаз. И опять рассмеялся: очень забавляло его такое резкое потемнение.

– Так и поеду! – тряхнул он головой.

– Домой? – осведомился доктор.

– К Крупоре, мастер…

– Войско! Войско на подходе! – крикнула, прилетев на вороном коне, Тайра. – Всадники. Идут с севера. Под твоим знаменем; Фред!

– Похоже, наша встреча с моей новой армией состоится раньше, чем я думал, – пробормотал Фредерик, надевая кольчугу и салад…

Капитан Ирс из Малех-Кури, широко улыбаясь, чуть перегнулся в седле, чтоб пожать руку королю Южного Королевства. Как положено: правую руку для правой руки.

– Я вижу: ты поправился, твоя милость, – сказал азарец. – Рад этому.

– А я вижу: ты нашел много желающих встать под мое знамя. И сделал это очень быстро, – в тон ему и с похожей улыбкой ответил Фредерик.

– Четыре с лишним сотни, – объявил Ирс, указывая на всадников, что крутились чуть позади, под черным флагом с белым драконом. – Но это еще не все. Через три дня прибудет еще столько же с востока. Многие узнали о тебе. Многие думают то же, что и я: ты здесь, чтоб вернуть мир в Азарию Девчонки Тайры с нами?

– Они будут с нами, если мы будем с ними в их деле.

– Понял…

21

Король натянул поводья, останавливая горячего Мышку на вершине холма. Поправил тенеглаз, который во время скачки сполз на кончик носа. Еще раз подумал о том, что эта штука весьма необходима в краях, где много солнца.

Земля, что раскинулась перед Фредериком, была залита солнцем: бурая, каменистая равнина Вриба, с редкими островами серой травы и одинокими чахлыми деревцами. Река Сибил прорезала этот край узким, извилистым руслом и напоминала трещину в испекшемся каравае.

А за равниной высились горы, похожие на огромные куски гончарной глины. Красные Перья. Где-то там, в Душном ущелье, ждала Фредерика башня Крупора.

«Если ехать напрямик, без остановок, то к завтрашнему утру вполне возможно быть на месте», – просчитал молодой человек.

– А это еще кто? – пробормотал, видя большое войско, стоявшее лагерем на берегу Сибил, как раз у него на пути.

– Армия князя Чипура, – сообщил Фредерику подъехавший слева Ирс. – Его флаг – черный боевой серп на желтом поле.

– Наш союзник?

– Наш враг. Про то, что Ред Лунный Змей прибыл в Азарию, не только нашим друзьям стало известно. Кое-кто жаждет убить тебя раньше, чем ты соберешь войско и станешь угрожать их власти.

– Не скажу, что это неожиданно, – король Южного Королевства пожал плечами.

– Дадим бой? – осведомился Элиас, подъезжая к государю справа.

Фредерик на минуту задумался, не отрывая взгляда от вражьего лагеря, в котором уже трубили тревогу.

– Их много, но и нас не мало, – напомнил Ирс. – И говорю уверенно: мои парни рвутся в бой. Чипур не лучше Галера. Такой же негодяй.

Государь подумал еще немного и обернулся к своему гвардейцу:

– Ну что, Элиас? Ломанем Чипура? – спросил, застегивая ремешки салада под подбородком.

– Не терпится рискнуть поправленным здоровьем? – ухмыльнулся рыцарь, опуская забрало своего шлема.

Фредерик ответил коротким смешком. Элиас правильно заметил: ему не терпелось. Испытать окрепшее тело, налившуюся силой руку. «Здоровым быть здорово. Но понимаешь это, лишь заболев», – подумал король.

Последнее время он много тренировался, заставляя правую вспомнить все, что она призабыла за время хвори. И знания о том, как владеть мечом, возвращались быстро. Но Фредерику все равно нужен был реальный, а не тренировочный, бой, чтоб окончательно убедиться в своей состоятельности…

– Мы бьем их? – спросила, приближаясь, Тайра.

– Они мешают проехать. Мы бьем их, – утвердил Фредерик. – Начнем со стрел. Затем – твои пращи. Третий удар – копья. С места не двигаемся. У нас отличная позиция – мы на возвышенности.

– Ясно, – чинарийка тряхнула головой, спрятанной в черный шлем, развернула вороного к своей дружине и поскакала вдоль первого ряда, высоко подняв красное копье и крича: – Мо грэ! – При этом голос она специально сделала пониже.

Девушки-воины, потрясая своими копьями, отозвались капитану неким дружным, воинственным воплем. Потом разделились на несколько отрядов и быстро рассредоточились по холмам. Фредерик не мог не полюбоваться на их четкие действия.

– Прекрасно организованы, – сказал он Элиасу, заметив, что гвардеец тоже без отрыва следит за маневрами чинариек.

– Да, не хуже нашей армии, – согласился тот.

Король оторвал взгляд от ряда дружинниц, похожего на черную траурную ленту, и посмотрел в ту сторону, где, подчиняясь громким приказам командиров, строились в боевой порядок отряды князя Чипура.

– Кто это? Посланник? – спросил Фредерик, указывая на всадника с длинной палкой в руках: он отделился от рядов дружины Чипура и теперь скакал к ним навстречу.

– Точно так, – отозвался Ирс. – У него на палке – шкура зайца. Это знак посланника. Он едет, чтоб сказать нам что-то.

– Что ж, это правильно: прежде чем биться, нужно поговорить. Вдруг обойдется без драки? – заметил доктор Линар, уже принарядившийся в боевые кольчугу и шлем, опоясавшийся мечом, но вполне допускавший вариант мирного решения проблемы. Фредерик же, облокотившись на луку седла, просто молча ждал, когда посланник начнет орать свое послание. Тот уже подъехал на приемлемое расстояние и начал:

– Эй, Лунный Змей! Это ведь ты? Это ведь твое знамя?

– Да, это ведь я! – отозвался молодой человек, подняв вверх правую руку.

– Если это ты, Ред Лунный Змей, то слушай слово моего господина – князя Чипура! – махнув палкой со шкуркой зайца на острие, прокричал посланник.

– Что за слово?

– Мой господин, великий князь Чипур, говорит тебе: убирайся с нашей земли! Можешь забрать всех тех, кто служит тебе, и убираться. Или мой господин убьет тебя и всех, кто с тобой! Мой господин верит в силу Великого Воина. Он всегда ему помогал и нынче поможет побить тебя!

– Категорично, не спорю, – пробормотал Фредерик. – Эй, посланник! Скажи своему великому господину, что я намерен ехать прямо и никуда не сворачивать. Если Чипур уйдет с моей дороги, я скажу «спасибо» и поеду себе дальше. Но коль Чипуру будет угодно драться, мы примем вызов и удобрим здешнюю землю вашей кровью.

– Вы все умрете! – яростно пообещал всадник, отбросил долой палку посланника и направил коня к своим рядам.

– Вот и поговорили. – Фредерик пожал плечами и взялся за небольшую сумку, притороченную к седлу и до этого времени не открываемую.

Из нее король достал свой наручный, белый, судейский арбалет, быстро проверил исправность механизма и закрепил оружие, как обычно, на левое предплечье. Раньше, пока правая бездействовала, он не пользовался арбалетом, чтоб не отяжелять руку, которой приходилось орудовать мечом. Теперь же левая получила возможность обрядиться привычным стрелковым оружием, и Фредерик с довольной улыбкой затянул ремешки крепежа.

Закрепив и арбалет, и запас болтов, взялся командовать:

– Луки к бою! С места не сходить, пока не затрублю атаку. Ждем врага.

Рать Чипура начала битву, сорвавшись в резвое наступление. Всадники и пешие одной громадной ревущей массой понеслись на войско Фредерика. Они улюлюкали, натягивали луки, посылая впереди себя тучу стрел. О меткости они, похоже, не совсем заботились. Скорее – о том, чтоб запугать противника.

– Лучники! Давай! – рявкнул Фредерик и махнул обнаженным для такого случая клинком. – Стрел не жалей!

Сотни жал понеслись в наступающих. Первый ряд всадников сломался: раненые лошади полетели кувырком, пробитые стрелами люди повалились на землю. Но атака продолжалась. Воинов у Чипура было много.

– Пращи! К бою! Давай! – выкрикнул Фредерик следующий приказ.

Черная дружина не медлила. С разудалым «е!» чинарийки раскрутили ремни и зашвыряли врага увесистыми камнями. Те с грозным свистом прошили воздух и обрушились на головы людей и лошадей, нанеся очередной урон неприятелю.

Но князя и его бойцов уже не волновало то, что их число сокращается. Они находились в том состоянии, когда кровь ударяет в голову и в схватку несешься, совершенно не думая о том, противник какого количества и какого характера ждет тебя впереди. С диким «а-а-а!» конница великого Чипура налетала на Фредерика и его воинов. Сзади торопились отставшие пешие.

– Копья! Копья в лет! – проорал король Южного Королевства и крепче сжал поводья, готовясь дать шпоры Мышке; а тот нетерпеливо приседал под ним, топотал ногами, храпел и дергал головой, желая незамедлительно, сейчас же нестись в битву.

Копья улетели далеко вперед, чтоб поразить цели, и ряды наступавших смешались, их атака утратила первоначальную стремительность.

Фредерик затрубил, призывая к ответному наступлению. Через секунду, не отрывая рога от губ, пустил мышастого с холма. Мышка, заржав, прыгнул, проказливо вскинув крупом, и помчался навстречу противнику, закусив удила и распустив пышный хвост. За королем, грохоча копытами и звеня оружием, не менее стремительно двинулись отряды Тайры и Ирса.

– Бей! – ревел Фредерик, держа меч наизготовку, и государю вторили его рыцари, не отстававшие ни на шаг.

– Ги-и-и! – вопила где-то слева Тайра, размахивая сверкающей саблей, и в этот призыв вливали свои голоса остальные чинарийки.

Их армии с жутким грохотом сшиблись где-то на середине склона. Как две вздыбленные волны. И началась заруба.

Фредерик первым делом выпустил два болта в воинов, которые неслись на него, голося что есть мочи «ура!». Попал их лошадям в головы, и всадники опрокинулись, ломая копья и открывая королю проход вглубь вражьего войска. Молодой человек сделал еще два метких выстрела. Мышка тем временем с громким ржанием вломился в ряды противника. Тут уж Фредерик дал волю своему белому мечу. От первого же удара отлетела в сторону чья-то рука с булавой. Потом клинок короля со страшной силой и скоростью начал рубить все то, что угрожало его жизни. Его левая, укрытая небольшим овальным щитом, отбивала удары налетавших врагов, правая – каждому наносила только смертельную рану. Мышка, сдерживаемый лишь шенкелями, помогал хозяину: бил врагов передними и задними ногами и кусался.

Элиас громил врага рядом, стараясь не терять государя из виду. Его огромный меч при каждом ударе отправлял на тот свет не одну, а несколько душ, легко пробивая кольчуги и кожаные панцири. Единственным, чем не мог похвастать гвардеец, была скорость. Неудивительно: большая масса меча Элиаса требовала больше времени для замахов, чем легкий клинок Фредерика. Поэтому очень скоро рыцарь получил рану: чей-то метательный нож попал ему в ногу, над коленом.

Гвардеец коротко выругался, вырвал нож из бедра и швырнул в воина, который со звериным воплем замахнулся на него мечом. Нож попал под козырек шлема – в глаз, и вопль оборвался. Боец, так и не закрыв онемевшего рта, залился кровью и рухнул на товарищей.

Элиас же разъярился и так хватил первого попавшегося всадника мечом, что тот опрокинулся наземь вместе с лошадью, подминая пехотинцев.

Где-то слева неистовствовали шестоперами и мечами Ирс и его воины. Справа – с оглушающими визгами крушили врага саблями и копьями дружинницы Тайры.

Фредерик заметил витязя в сияющей кольчуге и высоком шлеме, на крупном белом жеребце. Витязь держался под княжеским знаменем и лихо прибивал увесистой булавой налетавших на него воинов Ирса, а вражьи удары отбивал большим круглым щитом.

– Эй! Чипур! – крикнул ему король, нисколько не сомневаясь в том, что это князь. – Неси мне свою голову!

И он вздыбил Мышку, чтоб серый, опускаясь, свалил копытами прыгнувшего вперед пехотинца.

Чипур махнул в сторону Фредерика булавой, проорал так, что его крик перекрыл все звуки битвы:

– Твоя голова для моей булавы!

– Давай! – ответил молодой человек. – Эй! Круг нам! Кру-у-уг! – и замахал мечом, требуя места для поединка.

И бой на минуту остановился: воины освободили достаточно пространства для схватки своих командиров, а сами приготовились ждать результата сечи.

– Бей его, Фред! – крикнула королю Тайра, потрясая саблей, алеющей от крови.

– Фред! Фред! – заорали ее дружинницы, взметнув вверх клинки и копья.

Их вопль подхватили все в воинстве под стягом Лунного Змея.

Поредевшая армия Чипура с не меньшим рвением стала выкрикивать имя своего предводителя. Словно от того, чья сторона громче орала, мог зависеть исход поединка.

Фредерик покрепче стиснул пальцами рукоять меча и поскакал оправдывать надежды своих воинов.

Князь сделал то же самое.

Первый удар нанес Чипур. Своей булавой, ярко алой от крови, он хватил короля слева, целя в голову. Фредерик чуть откинулся назад, поймав вражий ком железа на щит. Щит дал заметную вмятину, а Мышка присел под всадником, но в то ж время, зло храпя, вцепился зубами в шею княжеского жеребца. Удачно – на белой шкуре коня выступила кровь. Фредерик, выпрямившись, проявил себя не хуже: сперва обманным финтом заставил Чипура отвести руку со щитом в сторону (будто для парирования атаки) и, когда открылась грудь, перестроил движение своего клинка и вогнал острие в щель между кольчугой и наплечником князя. Глубоко.

Войско Фредерика отозвалось на эту удачу своего предводителя ликующими воплями, топотом ног и звоном оружия.

Чипур зарычал, ударил щитом снизу вверх, желая попасть по руке противника. Но тот уже выдернул меч из раны и отправил его в следующую атаку – в шею князя, под левое ухо. Удар получился очень сильным – острие, легко войдя в плоть (как игла, окончив работу, вонзается в игольницу), перебило позвоночник. Рычание князя прекратилось, его руки выронили булаву и щит, а сам он, после того, как Фредерик дернул меч из его шеи, опрокинулся на круп лошади, напоминая марионетку, у которой махом обрезали все управляющие нити.

Воины Лунного Змея заорали еще громче. А дружинницы добавили в этот вопль свое лихое улюлюканье.

– Есть! – не стал и Фредерик молчать. – Есть! Ха-ха!

Он замахал мечом, а серый Мышка, понимая, что они только что одержали важную победу, заплясал на месте, закружился, выбрасывая комья земли из-под могучих копыт. Но через минуту король сдержал свое ликование и оборотился к дружине убитого князя:

– Эй, вы! Если желаете судьбы своего Чипура, можете продолжать драться. Но я предлагаю вам сдаться!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю