Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 3 (СИ)"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 33
– А здесь у нас торговый центр для женщин! – мы с коллегами удивленно захлопали глазами, и Войцеха тут же начала объяснять: – Сюда за покупками могут ходить только женщины, и работают в нем только женщины, поэтому только здесь мы может свободно ходить без чадры.
Услышав эту новость, мы сильно обрадовались. Меня так и подмывало сказать: Гюльчатай, открой личико! Кунегунда и Войцеха каким-то невероятно плавным, тягучим движением взмахнули рукой с зажатым в ней краем чадры, что те взмыли в воздух высоко над их головами, подобно большому черному вороньему крылу и оказались на руках девушек, оголяя лица. Мы следили за этим гипнотически-сказочным движением, как завороженные.
Громкий протяжный вопль оглушил меня, и я, потерявшись в пространстве, обнаружила себя под торговым прилавком, прижимающейся к дрожащим телам бабы Яги и Янины, и соревнующуюся с соратницами в пронзительности издаваемого нами воя. Увиденное нами трудно было описать: свиные пятачки, слоновьи хоботы, чебурашьи уши, крысиные красные глазки, вампирские зубы, мумифицированная кожа, лысины, клочки седых волос на ушах, лишайные пятна. Вот так вкратце можно составить словесный портрет общающихся с нами девушек. Залетая под прилавок, я краем глаза заметила, что и остальные присутствующие в торговом центре барышни могли похвастаться столь же яркой и самобытной внешностью. Мне сразу вспомнился старый советский фильм по бессмертному (Тьфу ты!) произведению Николая Васильевича Гоголя «Вий», в котором во вторую и третью ночь полчища упырей и вурдалаков выползали из щелей церкви, чтобы погубить невезучего студента-философа Хому. На самом деле, это никакие не упыри с вурдалаками, а красавицы кощеева царства перепутали старую церквушку с торговым центром и поскидывали чадры, осознала я новый смысл гоголевского произведения, спешно дорисовывая красной губной помадой, найденной мною в ящике прилавка, обережный круг. Мы с бабульками синхронно крестясь и отплевываясь на плешки местных не в меру любопытных покупательниц, дружно матерились, призывая слепоту на наши очи. Но здоровье не желало сдаваться, а вот психику клинило.
– Всем надеть чадру! – громко скомандовала Роксана.
Меня вдруг осенило: так вот почему она первая красавица кощеева царства и фаворитка Бессмертного. Просто все остальные объективно еще страшней, вот и весь фокус!
Монобровненькую не послушали, а любопытствующая толпа упырих все прибывала и прибывала, радуя нас диковинным разнообразием.
– Это гости нашего государя, Кощея Бессмертного, которым он лично гарантировал безопасность, – орала наша спасительница, пока мы ей подвывали.
Вверх взметнулись крылья черных женских одеяний, скрывая жуть и полный трындец. Мы выключили сирены, но из круга выходить не спешили.
– А вот и искомый подвох, – язвительно прокомментировала Янина.
– Это не подвох, а… – описание реального положения дел грациозной половины местного населения заняло у бабы Яги минут пятнадцать.
Надо отметить, что когда старушка закончила, то полегчало всем: и мне, и Янине.
– Роксаночка, – обратилась к фаворитке Янина. – Может, не будем мешать девочкам с покупками резвиться, пойдем в блинную чайку из стопочек попьем?
Да-да, отличная идея! Лично в моем чае, самого чая будет процентов пять, не больше. Отгоняя посторонних девиц найденными нами зонтиками, как боевой отряд бывалых спецназовцев, мы эвакуировались из здания торгового центра, прикрывая спину друг другу. Девушки привели нас в какой-то уютный ресторан, где нам выделили отдельный очень красивый кабинет, но алкоголь нести отказались.
– Послушай меня, милок, – баба Яга была настроена воинствующе. – Я сегодня такое пережила, а ты мне помочь отказываешься?
На лице официанта появилась искренняя тревога. Я еще на входе в это чудесное заведение заметила, каким ласковым взглядом он прошелся по фигурке старушки:
– Что я могу для Вас сделать, о, моя недосягаемая звезда?
От полученного стресса, старая карга даже не заметила комплимента.
– Лекарство неси! – прохрипела Яга, вопли не прошли бесследно, голос она явно сорвала.
– Какое? – спросил официант, готовый метнуться хоть на луну за микстурой для своей звезды.
– Янтарное, двадцатилетней выдержки, три кувшинчика для начала и огурчиков малосоленых.
Официант завис от такой настойчивости.
– Яга Серафонтовна, кто же столь благородный коньяк малосолёными огурцами закусывает? – насмешливо сипела я.
– А кто обережный круг неосвященной импортной губной помадой рисует? – сыпала убойными аргументами колдунья.
– Ладно, огурцы так огурцы, – согласилась я.
Яга, довольная моей сговорчивостью, продолжила злобно сверлить взглядом бледнеющего гарсона.
– У нас запрещено продавать алкоголь женщинам! – пояснила Роксана странную реакцию официанта на наш заказ.
Опаньки! Вот и полетели все кощеевы плюсы в тартарары. Эта страна мне категорически не подходит! Что за дискриминация в отношении особей женского пола у Кощея с применением сухого закона! Сатрап! Деспот! Диктатор! Чудовище! Я, конечно, не поддерживаю всеобщее пьянство, но осознание того, что мне навсегда запрещено с подружками тяпнуть по бокальчику шампанского за жизнь молодую, ввергает меня в пучину тоски и отчаяния. Надо драпать! Домой! У нас и люди душевнее, и законы вменяемее. Стоп! То есть наоборот, и люди вменяемее, и законы душевнее!
– Янина, ты чего филонишь? – толкнула локтем под ребро я вредину.
Та ойкнула и вернулась в реальность после пережитого шока.
– Говорю, колдани, и пусть этот убогий, нарушив ради своей «сфездочки» закон, принесет нам коньячок! – озвучила я решение нашей проблемы.
«Лекарство» нам тут же принесли, огурчики тоже, мы усугубили, и нас начало отпускать. Кунегунда и Войцеха тоже занесли стопочки под чадру, выпили и долго, но с удовольствием, отхрюкивались. Роксана сделала это более изящно: опрокинула коньячок в рот и зажмурилась, лишь бровь совершенно очаровательно пошла волной по лицу. Яга оказалась права, огурчики уплетались влет. Вот так вот, сидя в уютном ресторанчике, в закрытом от посторонних глаз небольшом зале, мы с бабульками душевно вербовали новых агентов, а вернее, новых источников информации.
– Заиньки наши, как же так получилось, что такая беда с вами приключилась? – эффектно растирая слезу, возникшую в левом глазу Янины исключительно по вине выпитого коньяка, сочувственно восклицала зараза.
То, что Роксана, Кунегунда и Войцеха для нее стали родными сестрами, и их беду она воспринимала, как свою, сомневаться уже не приходилось, сыграно было чисто, как по нотам!
– Маша, мы когда о после выспрашивать будем? – дергая меня за рукав, чуть слышно спросила баба Яга.
– Погоди ты, торопыга, – шикнула я на бабульку. – Еще подумают, что он нам интересен в качестве жениха или, не дай бог, мужа, приревнуют, а контакт с ними нам терять нельзя!
– Что тогда делать будем? – влезла с расспросами Янина.
– Сегодня выслушиваем об их бедах, а завтра уже на нашей территории пьянствовать будем, работая на доверии, – озвучила я свой план.
– А что пить будем? У них же с этим строго! – нервничала великая колдунья.
– Этот вопрос я решу, – шикнула я на соратниц. – А сейчас слушаем, сочувствуем, сопереживаем!
И мы вновь обратили все свое внимания на укутанных матрешек, которые так погрузились в свое горе, что даже не заметили нашей перепалки.
– Случилось это более пятисот лет назад. Наши девушки тогда были стройны станом и прекрасны ликом. Но была у них одна любимая забава – красоту свою менять по собственному желанию: один месяц блондинка, другой брюнетка, третий высокая да стройная, как веточка, четвертый маленькая да с аппетитными формами… Делали они это во время регулярных купаний в заповедном озере. Ни холод, ни жара, ни дождь, ни шквалистый ветер не мог напугать их. Зимой даже посередине озера специально прорубь рубили, чтобы забаву свою исполнить.
Мда, ничто не может помешать настоящей женщине совершить поход в салон красоты, тем более, если процедуры безопасны, безболезненны и бесплатны.
– Рассказывали, что часто в озеро и войти-то было невозможно, потому как женщины заполняли все его берега. Причем в нем купались все: от малых девочек до древних старух.
Значит, смена внешности – это главный тренд того времени, а с модой бесполезно бороться, она все равно победит.
– В те годы девы наши были горды да спесивы, поэтому считали, что красоте их завидуют даже боги. В нашем чудодейственном озере, действительно, жила одна богиня, именно ее колдовство и меняло женскую внешность на желаемую. Прекрасная Сарасвати влюбилась в местного юношу Кшиштова, и была меж ними любовь чистая. Позавидовала им одна красавица – дочь вельможи самого Кощея Бессмертного. Захотелось Агнешке, чтобы отвернулся юноша от озерной богини и полюбил ее. Однажды Агнешка прибежала к Кшиштову и призналась ему в любви, не поверил ей юноша и отверг ее чувства, сказав, что, кроме Сарасвати, для него других девушек не существует, и он всегда будет ей верен. Долго оплакивала Агнешка свои чувства и решила отомстить Кшиштову и Сарасвати за свою растоптанную любовь. Пришла она однажды на озеро, нырнула в воду несчастная Агнешка, а вынырнула счастливая озерная богиня Сарасвати. Явилась она Кшиштову, юноша, увидев любимую, признался ей в вечной любви, приняла озерная богиня его чувства. Обрадовался Кшиштов, обнял нареченную свою и возлег с нею. Горячи были его объятья и страстны поцелуи, прекрасна была та ночь. И не знал он, что за беда нависла над ним.
«Вернее сказать, беда возлежала под ним», – не сдержалась я в мысленных пошлых комментариях.
Наутро, провожал он возлюбленную свою к чудодейственному озеру и увидел, как по берегу прогуливалась озерная богиня, собирала цветы в букет, а за руку он держал тоже богиню, только лицо ее было перекошено от злой усмешки. Сарасвати, державшая в руках букет цветов, увидела их и остолбенела, с лица сошел румянец, а глаза наполнились слезами.
– Он мой, слышишь, Сарасвати! – кричала, прижавшаяся к Кшиштову девушка. – Ты, глупая богиня, видишь? Он теперь навсегда мой!
Из рук Сарасвати упали цветы, и внешность Агнешки вновь стала прежней. Кшиштов отшатнулся от обманщицы и побежал к своей возлюбленной, прося у нее прощение. Кричал, оправдывался, что не виноват, и был коварно обманут. А торжествующая Агнешка гордо стояла на берегу и насмехалась над плачущей богиней. Злые и обидные слова с лёгкостью слетали с уст завистницы. В то утро, как обычно, было много женщин, пожелавших искупаться и воспользоваться волшебными свойствами озера влюбленной богини. Они слышали злые речи Агнешки и вместе с ней смеялись над несчастной Сарасвати. И тогда богиня рассердилась и, подняв с берега камень, бросила его в воду, прокричав проклятье. И в тот же миг женщины нашего царства превратились в омерзительных уродов, а Кшиштов – возлюбленный богини – в утес, склонившийся над озерной гладью и высматривающий в ней свою несчастную богиню Сарасвати, – печально закончила свой эпос Роксана.
Резюмирую: злобные и избалованные барышни доигрались и огребли по заслугам. Честно говоря, их даже не жалко.
Мы с бабульками для порядка пошмыгали носами и сочувственно выпили по рюмочке не чокаясь, помянув, так сказать, былую красоту отдельно взятых нахалок.
– А почему она всех преобразила, а не ограничилась присутствующими при инциденте? – недоумевала я. – Я правильно понимаю, что у вас теперь все девочки модифицированными рождаются?
– Сарасвати принципиальная, – объяснила Кунегунда. – Тогда на озере за нее никто не заступился, а наоборот, все дружно насмехались.
– А за это она всех под одну гребенку и причесала! – озвучила вердикт баба Яга.
– И теперь нам к тому озеру заветному ходу нет, и купаться нам запрещено под страхом смерти, – жаловалась Войцеха, шмыгая, я даже не хочу вспоминать, чем.
– А почему у нас пятачки не выросли после купания в озере? – озвучила наш общий вопрос баба Яга.
– Так вы же не являетесь родственницами тех, кто пятьсот лет назад в озере над богиней насмехался! – указала нам на очевидные вещи Роксана.
– А были в вашем царстве девицы, у которых пятачки и хоботочки не выросли? – нервно подхихикивая, продолжала опрос Янина, за что получила чувствительный пинок от сестры.
– Только пра-пра-пра-прабабка Роксаны каким-то чудом не пострадала, в тот день у озера была практически половина женского населения нашего царства, ожидался государственный прием, на котором должен был присутствовать сам Кощей Бессмертный, все готовились, – печально вздохнула Войцеха.
– Устроили злыдню сюрприз! Кто-нибудь кроме дохлика выжил? – не удержалась я от вопроса, затем повернулась к Яге. – Все-таки бессмертие – это не всегда хорошо. Бывают случаи, когда лучше ласты склеить.
Мне авторитетно кивнули в знак согласия.
– Выжившие встречались: ослепшие, заикающиеся и тронувшиеся умом, – печально рассказывала Кунегунда. – Тогда, практически, всю знать выкосило.
И это в мирное-то время!
– Именно после этого знаменательного приема Кощей Бессмертный выпустил указ носить чадру, – подытожила Роксана.
– А ты почему без чадры тогда шастаешь? – баба Яга, как всегда, была бесхитростна и прямолинейна.
– А от меня никто не слепнет, не заикается и не мрет! – гордо заявила кощеева фаворитка. – И я первая красавица нашего царства!
Не поспоришь! Первая! И единственная! На таком фоне и Кощей – милашка!
– А вы у богини Сарасвати пытались попросить прощение? – внесла разумную мысль румяная зараза.
– Да, что она о себе возомнила?!! Чтобы мы, достойнейшие девы царства самого Кощея Бессмертного, извинялись перед этой выскочкой? И из-за кого? Обыкновенного парня? Не будет такого!!! – верещали разгневанные матрешки.
Не дозрели! Урок не усвоили! Ну, тогда им со свиными пятачками и чебурашьими ушками еще долго мариноваться!
И, если припомнить, то совсем недавно я что-то подобное уже слышала! И Елисейкины все еще косенькие глазки тому подтверждение. А вот вовремя бы попросил у своей Марфы прощение, может быть, и обошлось бы.
– Тогда вам, девоньки, долго еще пятачки носить, – пророчила Яга.
Мы вновь тяпнули за тяжелую женскую долю, и отдельно за чадру.
– Из-за беды этой, не каждая семейная пара хочет девочек рожать. Чаще к ворожбе обращаются, чтобы сыновья появлялись, – жаловалась на судьбу Кунегунда.
Будущих папаш можно понять, не каждый за тихим семейным ужином выдержит маму, тещу, жену пару дочерей и все без накидок! Это ж сразу инфаркт или инсульт. Хотя, мужики, наверное, просто не выживают!
Теперь понятно, откуда в кощеевом царстве столько льгот и преференций для барышень. Все это направлено на сохранение популяции женских особей. Ведь с такими изменениями во внешности, не удивлюсь, если в первые годы после инцидента, возникали эпидемии женской истерии и депрессии. Это же прямая угроза демографии! В такой ситуации девицам и учиться разрешишь, и университет построишь, и рабочие места для них навыдумываешь, и уровень медицины повысишь до недосягаемых высот, и торговые центры на откуп отдашь только для пятачков и хоботков, лишь бы девчонки рожали!
Вот мышеловка с бесплатным сыром и воссияла перед нами во всех красе! Бежать! Срочно бежать, пока ничего лишнего на лице не отросло! После незапланированного, но такого продуктивного лечения, мы вернулись в замок, предварительно договорившись, что завтра обязательно повторим мероприятие.
Экипаж нас привез прямо во двор замка Кощея Бессмертного в целях сохранности наших конечностей. Там как раз Елисей, Ванюшка и тварюшки весело играли в салочки. Пьяные женские организмы, разморившиеся на летнем солнышке, воспринимали действительность душевно и доброжелательно.
– Маша, у тебя замечательный ребенок! – улыбаясь Ванятке, икнула мне Роксана.
– Знаю, – весело согласилась я.
Из-за угла в нашу сторону бодро спешили злющие старшие царевичи.
– Яга, Янина у вас отвратительные старшие внуки! – чуть заикаясь, резала правду-матку Войцеха.
– Знаем! – раздраженно ответили бабульки.
– Мы, пожалуй, пойдем, – начали ретироваться матрешки во главе с Роксаной. – А то эти ухари опять приставать станут и к блуду склонять.
– А мы барышни порядочные! И на такое пойти ну никак не можем! – пылко декламировала Кунегунда.
– Даже ума не можем приложить, как от этих навязчивых ухаживаний избавиться, – отчаянно жаловалась Войцеха.
– Личики покажите! – легкомысленно предложила я, давясь от смеха.
Матрешки чуть притормозили, судя по лицу Роксаны, задумались, а потом рванули со всех ног в замок. Приметив черные наряды местных красавиц, Ярополк и Изяслав обошли нас по большой дуге и тоже направились в замок.
– Может, не стоило так рисковать здоровьем мальчиков? – грызя ногти, нервничала Янина.
– Да как этих кобелей безмозглых от женских подолов еще отвадишь? – выговаривала баба Яга. – А тут толк будет!
– Верное средство! – с трудом молвила я.
Через пять минут замок Кощея Бессмертного огласил двойной молодецкий вой, затем топот мужских сапог. Из дверей резиденции дохлика появились два бледных тела с перепуганными лицами, которые ретиво добежали до своих ближайших и немолодых родственниц и сноровисто запрыгнули к ним на ручки.
– Бабушка! – с единственным словом, ища защиты, щебетали они.
Я решила проверить результаты эксперимента и, подойдя к нахалам, ласково их позвала:
– Ярополушка, Изяславушка!
Они, пряча лица на груди старушек, протяжно завыли:
– Страшно!
Интересно, надолго ли сохранится этот чудесный эффект?
Глава 34
– Мария Васильевна, то, что вы по вечерам злоупотребляете хмельными напитками, я еще могу понять, – выговаривал мне Серый. – Общение с Кощеем Бессмертным не каждый мужчина переживет, а у Вас получается! Но пить днем, это уже ни в какие ворота не лезет!
Одевая розового после купания Ванятку в новую рубашку, я счастливо улыбнулась:
– Может, бледненький за это на меня осерчает и домой вернет?
– Так он тебя еще пьяной и не видел, – насмехался надо мной волчара. – Может, ты ему такая больше понравишься?!
– Редиска! – все, что могла я реализовать в качестве ругательства.
– Это что значит? – заинтересовался лохматик.
– Нехороший человек, – перевела я, чуть пошатываясь.
– Я – волк! – в этом возмущении было столько негодования и достоинства, что захотелось банально сделать гадость.
– Ванечка, а ты вчера на какой сказке остановился?
От услышанного вопроса лесной хищник поджал хвост и побледнел, это было заметно, несмотря на шерсть.
– Маша, тебя Кощей на ужин дожидается! – отомстил мне лохматый.
От досады я топнула ногой, отчего комната вокруг меня пошатнулась и поплыла.
– Маша! – услышала я резкий окрик хищника.
В голове зазвучал перезвон колоколов. Наклюкалась! Ну, и как в таком виде я покажусь перед Кощеем? Стыдно! Да и неохота! Опять развлекать этого пресыщенного жизнью царственного индивида! НЕ ХОЧУ! А что мне мешает устроить себе выходной? Возьму больничный! Повод у меня железный, грех им не воспользоваться!
– Серый, мне плохо! – очень достоверно всплеснув рукой, прикрывая пьяные глаза, вздохнула я. – Передай Кощею, что я сегодня не смогу его осчастливить своим присутствием на ужине! Прикажи на кухне, чтобы принесли еду в нам в комнату, здесь будем кушать!
Я присела на уютное мягкое кресло, помогая комнате, медленно вальсирующей вокруг меня, остановить свой танец. Волчара прошелся по моей расслабленной тушке осуждающим взглядом, но, памятуя о моем вредном и злопамятном характере, промолчал и отправился выполнять приказанное.
Вскоре, я даже не успела глубоко задремать, в наших апартаментах появился стол с яствами и кувшином клюквенного отвара. Что примечательно, алкоголя на столе не было. Хищник явно не смог удержать свой не в меру длинный язык за зубами и проболтался о причинах моего недомогания. Покормив сына и поцеловав его в светлую макушку, я с чувством выполненного материнского долга снова села в облюбованное мною кресло, наблюдая за игравшим постреленком.
Вокруг меня сгустилась темнота, лишь маленькие лампадки освещали темные иконы. В центре темноты стоял парень и бубнил еле слышные молитвы, затравленно озираясь по сторонам. А в трех шагах от него на большой лавке стоял гроб, в котором лежала молодая девушка – МЕРТВАЯ!
Доигралась! После попадания в сказку имела дело с нечистью да ведьмами, но живыми, теперь перешла на мертвяков. Но тут возникла одна, но очень большая проблема: я их до жути боялась! Мои ноженьки затряслись, рученьки похолодели. Поозиралась вокруг себя, Ванюшки нет. Уже легче, ребенок жути не насмотрится, психика будет здоровей, а вот свою расшатанную придется лечить. Тут, главное, не увлекаться, женский алкоголизм не лечится. На негнущихся конечностях подошла к пареньку и окликнула, для верности похлопав его по плечу.
– ААА! – в перепуганном приветствии поздоровался со мной парубок.
– Не ааа, а Маша! – представилась я. – Не ори, живая я. Которую ночь отпеваешь? – мотнув головой в сторону гроба, спросила я.
Парень смотрел на меня слегка невменяемыми глазами и молчал, я присмотрелась к его шевелюре и поняла, товарищ не блондин, а совершенно седой.
– Третью! – сделала несложный вывод из школьного курса литературы седьмого класса, на что парень лишь кивнул в знак согласия.
– Ну, что я могу тебе сказать? Нам хана! Сейчас эта, – я мотнула головой на покойницу, – из гроба встанет, потом набегут упыри и вурдалаки, сами не справятся и позовут себе в помощь Вия, ему поднимут веки, он покажет на тебя пальчиком, и твое бренное тельце растерзают аккурат к петухам! – подробно описала я ближайшее будущее несчастного.
– ААА! – вновь заорал непутевый.
– Маша я, забыл что ли? – напомнила я парубку.
– Ведьма? – ткнул в меня пальцем приговоренный.
– Да если бы! – сокрушалась я. – Была бы ведьмой, давно колданула, Елисейке мордочку с позвоночником поправила и с сыном домой умотала. Только вот колдовства во мне ни на грамм нет. Приходится мозгами работать, а это, как ты понимаешь, в разы сложнее.
На меня смотрели перепугано-туповатыми глазами, приоткрыв рот.
– Говорю, титаническим трудом обойдется мне возвращение домой, – пыталась донести я до парня информацию.
Со стороны гроба с недавно представившейся послышался жуткий скрежет.
– Товарищ отпевающий, очнитесь и уже чертите вокруг нас круг обережный, а то эта бледная мымра сейчас с нами контактировать будет, а нам это нужно? – косясь на наисвежайшую нежить, тихонько истерила я.
Громко истерить уже не получалось, от творящейся вокруг жути связки стали деревянными. Седой парень так и стоял напротив меня, застыв, словно истукан. Для приведения его в чувство пришлось дать ему в лоб. Помогло! Парубок энергично затряс головой, недовольно шипя.
– Мел где? Круг черти! Ведьма выспалась и погулять желает, – тараторила я, указывая на девицу, сидевшую в гробу, с явным удовольствием и жутким скрипом потягивающуюся.
Она вдруг замерла и, словно охотничья борзая, потянула воздух носом.
– Русским духом пахнет, – пробасила покойница знакомым голосом и резко повернулась к нам.
Я отшатнулась и свалилась на пол, споткнувшись об парня, ползавшего по полу и лихорадочно молясь, чертившего вокруг нас белым мелом круг. Закончив, он сел на пол и привалился ко мне спиной.
– Ну все, сейчас начнется, – обреченно промолвил он, вцепившись в нагрудный крестик, и вновь зашептал молитву.
«Заслон поставили, теперь у нас есть небольшое пространство для маневра,» – стуча зубами, молча рассуждала я. – «Так, Маша, вспоминай, из-за чего там у классика весь сыр-бор случился?»
В это время нечисть элегантно сползла на пол и походкой от бедра продефилировала к нам в белом веночке на длинных распущенных черных, как смоль, волосах и в столь же белом платье на голое тело. Ее босые ноги плавно ступали по грязному деревянному полу, который скрипел под тяжестью усопшей.
Мы с несчастным парубком сидели в центре круга и ритмично стучали зубами. Я набралась смелости и посмотрела в лицо своему страху – Роксана, собственной персоной и не в отпетом виде. Я громко с облегчением выдохнула, стало чуть легче.
– Малохольный, ты что сделал с фавориткой Кощея Бессмертного? Совсем мозгов нет? – негодовала я.
– Я под звездочками прилег! – начал свой рассказ тупенький.
От услышанного «звездочками» меня перекосило, и я стала внимательно разглядывать парня на предмет наличия косых глаз и кривого позвоночника. Нет, вроде, не оболтус!
– Сморило меня, – продолжал несчастный, – А она сначала мне на спину запрыгнула, как на ишака, а потом по небу звездному на мне начала кататься. Ну, я ее и отстегал плеточкой, за честь свою поруганную, – парень перечислял все обиды, нанесенные Роксаной.
– Честь поруганную? – нахмурилась я, лихорадочно вспоминая классика. – У вас до интима, вроде, не дошло?
– Как не дошло?! – на время потеряв страх, вскрикнул возмущенный парубок. – Она меня как глупого осла оседлала, по всему небесному небосклону протащила, телом своим упругим обрекла на позор!
– Судя по претензиям, тебя не устроила только поза, в которой у вас проходили скачки, – откомментировала я мужское негодование, следя за тем, как Роксана ходит вокруг нас, принюхиваясь. – Зачем убивать-то было?
– Рука у меня тяжелая, – сокрушался седой парень. – Не рассчитал!
– Девушка к тебе интерес проявила, а ты ее сразу пороть! Как ты вообще размножаться собираешься? – возмущалась я. – Чего теперь с этим делать будешь?
На мой вопрос хлопчик лишь пожал плечами.
– Ты с ней поговорить пробовал? – не унималась я.
– Да, говорил: Изыйди, нечисть! – прокричал остолоп.
– Помогло? – я уже откровенно издевалась.
– Нет, – сокрушался собеседник.
– Прощения просил? – подсказывала я.
– За что? Зачем? – искренне не понимал парень.
– Ну, ты же ее убил! Ей, наверное, обидно! Просьба о прощении могла бы помочь!
– Не буду, страшная она! – возмущенно засопел тупенький, но судя по повадкам воспринимающий себя царевичем, который не может себе позволить снизойти до извинений перед девушкой.
– То есть, жить не хочешь категорически, – подытожила я.
– Хочу! – вскрикнул парень, не отрывая глаз от кружившей вокруг нас мертвой ведьмы.
– Тогда проси! – не сдержавшись, заорала я на упрямца.
– Роксана, ведьма ты злопамятная, отвали от меня, мамой прошу, а не то, я выйду из круга и опять тебя по спине отхожу, – перепугано прокричал тупенький.
– Выходи, – замогильным голосом проскрежетала фаворитка. – А я тебя тут встречу, как дорогого гостя! – и клацнув зубами, захохотала.
От ее смеха у парубка волосы на голове встали дыбом, у меня по холодной от ужаса спине пробежал табун мурашек, чуть не растоптав всю мою храбрость.
– Ну, и толку-то у нее прощения просить, если она, как бесноватая хохочет! – укорил меня за глупость тупенький.
– Если ты только так умеешь прощения просить, то тебе полезнее было бы помолчать, – согласилась я с ним и обратилась к ведьме, что вела когтистой рукой по невидимой стене обережного круга, отчего по ночной церкви раздавался жуткий скрежет: – Роксана, и что только ты в нем нашла? У него же в голове одна пустота да предрассудки – неупотребимое сочетание.
Бледная фаворитка споткнулась и остановилась напротив нас, внимательно прошлась по трясущейся фигуре парубка.
– Он меня убил за ласку мою! – заверещала покойница, нагло игнорируя мой вопрос, и вновь закружила вокруг нас.
– Так-то она права, нужно посдержанней быть! – выговаривала я парню.
– Иии! – заверещала ведьма, воинственно играя монобровью на бледном лице.
По мне пробежал озноб, холодя пятую точку, тупенький завороженно смотрел на Роксану влюбленным взглядом.
– Красивая! – восхищенно протянул тормознутый.
– Ты только сейчас разглядел? – не выдержала я. – А когда по спине ее хлестал, куда смотрел?
– Гордыня мне тогда глаза застила! Обиды стерпеть не мог, – пояснил мне недалекий.
– А страх, значит, тебе глаза открыл? – не унималась я. – Тогда ты с пониманием должен отнестись к ее реакции. Девушка на тебя внимание обратила, пожелала пококетничать, под ночным небом прогуляться, даже интересную развлекательную программу подготовила: ослиные катания красавицы на тупеньком парубке, а ты сразу плеткой хлестаться! Теперь терпи!
Но моя тирада прошла мимо его ушей, он, широко раскрыв глаза, любовался на не отпетую.
– Иии! – устав кружить вокруг нас, заверещала девица.
– Сейчас упыри с вурдалаками полезут, – сокрушался парень.
