Текст книги "Хроники Смертельной Битвы-2: Турнир второй (СИ)"

Автор книги: Имие Ла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Избранные несколько офигели. Соня сразу обратила внимание на разукрашенную репу божества-убожества и только хотела было спросить, кто все-таки дал ему в глаз, как Рейден с несусветным пафосом прогнусавил:

– Друзья мои, я пришел к вам, чтобы предупредить о грозящей вам всем смертельной опасности. Вы уже наверняка знаете о том, что совсем недавно погибли наши монахи, и знаете о том, кто это сделал.

– Ну да, знаем, – кивнул Джонни Кейдж.

– Помните, что сторонники Внешнего Мира не ограничатся столь чудовищной местью за свое поражение – вы должны быть все время начеку.

Первым желанием Сони Блейд было нагрубить убогому существу, именующему себя одним из Младших Богов, и сказать, что все они и без того знают, что куэтанцев надо остерегаться. Рейдену же вместо того, чтобы разводить панику, стоило либо сказать конкретно, что именно он узнал о планах кровавой мести сторонников Императора, либо не приходить вовсе, но она все же сдержалась и вежливо произнесла:

– Рейден, я надеюсь, тебе удалось выяснить хоть что-нибудь об их планах? Что они еще замышляют?

– Понятия не имею, – мрачно хмыкнул тот. – Одно знаю точно: Храмом Света они не ограничатся. Мы им слишком сильно насолили.

– А это они тебя побили? – ляпнул не столь тактичный, как его приятельница, Джонни Кейдж.

Рейден скроил недовольную мину и ничего не ответил. Соня, повернувшись к Лю Кангу, увидела, что тот по-прежнему сидит с донельзя печальным видом.

– Лю, успокойся, все образуется, это со всеми бывает, – как можно более умиротворяющим тоном произнесла она, но тут в беседу влез протектор Земли.

– Лю, ты воин или тряпка? – воскликнул он. – Я слышал, о чем вы тут говорили, и тебе должно быть стыдно. Что ты за размазня, право слово? Как ты можешь печалиться о смерти врагов? Ты должен этому радоваться! Тем более после того, что случилось в Храме Света! Ты должен отомстить! Отомстить этим убийцам при первой же подвернувшейся возможности! Так, как ты, рассуждают только трусы! Ты же, я надеюсь, не трус? Нельзя так распускаться!

Бедный Лю отвернулся, едва не плача. Однако Соня решила поддержать друга.

– Рейден, имей совесть, – рявкнула она, наплевав на всякое почтение и уважение. – Я понимаю, легко рассуждать о таких вещах, когда у тебя на счету уже не первый труп. До этого мгновения Лю спокойно работал в магазине, был обычным парнем и никого не убивал. Ты думаешь, ему сейчас легко?

– Осторожнее, Лю! – тут же сменил тему уязвленный Рейден, сделав вид, что не слышал гневной тирады Сони. – Я вас предупредил! Даже сейчас сторонники Императора могут следить за вами и строить козни! Месть – дело не главное, но и для нее придет время...

***

Когда Рейден вернулся на Ифукубе, то с ужасом застал в своей комнате старого вонючку Чоу с его блохастой собачкой – видимо, великий мастер боевых искусств снова решил поразглагольствовать о высоких материях (=собрался вести очередную бессодержательную беседу и душить Рейдена своим райским благоуханием).

Дорогой гость затребовал выпивку (лучшие вина из коллекции Рейдена и Тьена), и Рейден, про себя ругаясь, как сапожник, поперся наливать. У него возникла мысль подсыпать Мастеру что-нибудь интересненькое, но он подумал, что его ароматный друг еще может ему пригодиться, после чего в течение часа развлекал ученичка покойного братца светской беседой, содержание которой сводилось примерно к тому, что Лю Канг должен отомстить за погибших собратьев.

Уже после ухода Мастера в комнате, где божество-убожество открыло все окна, дабы выветрилась жуткая вонь, неожиданно замигал монитор видеосвязи – Тьен повесил в своем дворце такое хитроумное устройство, позволяющее осуществлять связь не только со всей Землей, но и между мирами. Сообразив, как его включать, Рейден нажал на красную кнопку (интересно, а что бы он сделал, окажись у него в руках ядерная бомба?) и с удивлением узрел на экране лицо своего брата Шао Кана.

– Приветствую тебя, Рейден.

– Неважно выглядишь! – злорадно воскликнул тот, заметив, что вид у Императора очень усталый и измученный.

– После того, что сделал твой слуга с моим придворным магом? И после того, что ты, мерзавец, наговорил мне вчера?

– Извини, но битва была честной, – изобразил оскорбленную невинность Рейден. – К тому же Лю Канг вовсе не мой слуга. Он свободный человек. И я не понимаю, что ты имеешь против моих людей.

– Рейден, я предупреждаю вас – берегитесь! В данный момент я не могу тебе ничего сделать, но это не означает, что путь мне окончательно закрыт, – спокойно ответил Шао Кан.

– Это кому ж ты напакостить собрался? Уж не мне ли? – возмутился протектор Земли.

– Нет. К сожалению, сейчас ты гораздо сильнее меня, но это ненадолго – к тому же твои слуги всего лишь простые смертные. Шэнг Цунг еще поквитается с вами, уж поверь.

– Он что – ожил?????????? – завопил Рейден.

– Да нет, подлечили, – ухмыльнулся Шао Кан. – Тебе назло.

Рейден скроил такую рожу, словно снова учуял Мастера с его собакой, и громко высморкался в рукав рубашки. Он чувствовал страшное разочарование. Физиономия склочного божка приобрела откровенно надутый вид – он-то понадеялся, что после славных деяний его протеже нахальный куэтанец уже не оклемается. Умри Шэнг Цунг на руках у Шао Кана или на операционном столе, он бы считал, что добился своей цели, и мог бы торжествовать, а так все его планы в очередной раз пошли прахом!

– Я тебя не понял, – возмутился он. – Смертельная Битва окончена. Вы проиграли ее. Какие сейчас могут быть счеты между Землей и Внешним Миром? Вам никто не мешает заниматься своими делами и спокойно существовать на вашей территории.

– Пока не мешает.

– Что это значит?

– А то, что твой драгоценный прихвостень в ближайшее время намеревается наведаться к моим людям и испортить им настроение. Мы предупреждаем, что за такое твои поклоннички жестоко поплатятся. К тому же мы готовы оспорить результат турнира – при посредничестве Китаны в финальном бою были нарушены правила. Не мне тебе объяснять, какие это может иметь последствия.

У Рейдена отвалилась челюсть.

– То есть вы готовы нанести удар в спину? Меня это не удивляет.

– Не лезьте к моим людям, – ровным тоном ответил его брат.

– Это ты первый нарушаешь мир и спокойствие! – завопил бог грома. – Насколько мне известно, никто из землян пока даже не собирался трогать твоих подчиненных...

– Ах, какие громкие слова! Я предупреждаю вас: лучше не лезьте!

– Я, например, не собираюсь, – пожал плечами Рейден, – а что касается Избранных... Кстати, когда вы ожидаете их к себе и кого именно?

– Мы точно не знаем. Этого пока не знают даже они сами.

– Ты меня окончательно рассмешил, – протектор Земли не понял злой иронии брата. – У тебя, по-моему, полностью отсутствует логическое мышление. Ты утверждаешь, что кто-то из Избранных собрался устраивать драку с твоими людьми, но сам об этом пока не знает. Где же логика?

– Надо же, что ты говоришь! А кто не так давно заявил Мастеру, что Лю Канг должен отправиться в генштаб «Черного Лотоса», потому что погромом Храма Света якобы руководил глава именно этой организации, и устроить разборки с его членами в качестве мести за монахов Храма Света? Кто сказал, что намерен уговорить Лю туда пойти?

Рейден пришел в ярость.

– Ты опять посылал Рутая следить за мной?!!!!!

– Если бы ты первый не нарушал правила, я бы не посылал никого за тобой следить. Ты сам виноват. Сначала ты хотел убить моего заместителя, теперь ты решил устроить погром в генштабе «Черного Лотоса». Когда же я тебя раскусываю, ты делаешь вид, что ничего не знаешь, а когда уже не можешь скрыть, что рыльце у тебя в пуху – начинаешь орать, что я подлый негодяй и посылаю Рутая шпионить. Не советую тебе учинять очередное побоище – это может привести к очень плохим последствиям. Решил отомстить Эсмене за то, что он послал тебя куда подальше? Не стоит. Надеюсь на твое благоразумие. Как жаль, что стараниями твоего подпевалы мой придворный маг временно не в состоянии вам навешать! До свидания.

Экран погас. Рейден остался стоять с перекошенной рожей, поняв, что план мести бывшему ki'art'у и нынешнему главе «Черного Лотоса» обломился в самом начале. Придется придумывать что-то еще...

4. Не жизнь, а одно расстройство

Разозленный Шао Кан после беседы с Рейденом, недолго думая, пошел к Эсмене и выложил ему все, что думает о протекторе Земли, не стесняясь в выражениях.

– Нет, ну ты себе представляешь, какая тварь? – возмущался он. – Раскусили его в очередной раз, так он еще и возмущается, гнида! Он мне гадости делает, а я же еще и виноват оказываюсь! Удивляюсь твоему терпению, как ты столько лет служил этому уроду! Я бы на твоем месте зарубил его ночью топором, а потом сжег бы его мерзкий труп на свалке!

– Я, право слово, удивлен, что твой гребаный братец-упырь вообще тебе ответил, – рассмеялся бывший чемпион. – Я искренне думал, что после вчерашнего этот придурок со злости прокусил себе подпиленными клыками язык и сдох от собственного яда! У него вместо мозга даже не каша – там яичница! Лю же мой вон его еще пока по юности и дурости хвалит и наставником своим считает.

– Доиграется парнишка, – посочувствовал ему Шао Кан. – Хвали рожь в стогу, а светлятник в гробу.

– А чего ты хочешь, у него голова забита ложью и абсурдной пропагандой твоего братца, а он тот еще профессиональный агитатор. Лю не понимает одного: во лжи всегда участвуют двое. Тот, кто лжет, и тот, кто верит в ложь. Я раньше тоже не понимал.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил Император. – Слушай, Кунг Лао, а давай кого-нибудь убьем, например, Рейдена или его дружков?

– Давай с этим подождем, пока жив Джиал, – сказал Эсмене своему новому приятелю, – я предлагаю пока лучше пойти и навестить Шэнга. Насколько я знаю, у вас раны заживают гораздо быстрее, чем у людей с Земли, поэтому я думаю, что он наверняка уже пришел в себя. И еще одна большая просьба: не называй меня больше Кунг Лао. Я Эсмене. С прежней жизнью покончено, как и с прежним именем.

– Извини, – Шао Кан почувствовал себя неловко. – Идем, конечно.

***

Когда Император в сопровождении Эсмене вошел в комнату, где отлеживался после вчерашнего его придворный маг, то увидел, что тот, как и предполагал бывший чемпион, уже проснулся, а у его постели сидит улыбающаяся Тэра – женщина была безумно рада, что опасность миновала и теперь все почти в порядке.

– Шэнг, ты как? – осторожно поинтересовался Шао Кан. – Тебе лучше? Я хотел еще раз перед тобой извиниться за все то, что раньше тебе сделал и наговорил. Прости меня, идиота, я был неправ.

– Ладно, забыли, – Шэнг никогда не отличался злопамятностью и в целом был человеком отходчивым, в особенности если видел, что люди искренне сожалеют о своих ошибках и просят прощения. – Мне уже намного лучше, скоро встану на ноги. Спасибо всем вам за поддержку, – он тоже слегка улыбнулся. – Как у нас там дела? Мне тут Тэра рассказала, что от Храма Света мало что осталось!

Шао Кан, осторожно присев на край кровати, рассказал своему придворному магу все в подробностях, упомянув в том числе и о своем недавнем неприятном разговоре с Рейденом. Шэнг Цунг, услышав это, сразу переменился в лице.

– Великолепно! Что называется – не везет абсолютно во всем! Мало того что меня чуть не убили, так ваш неугомонный братец обиделся на нас из-за монахов и теперь вынашивает планы коварной мести! Мой план... ну, вы знаете, что я имею в виду возвращение кое-кого вам близкого к жизни – близок к полному завершению, но это процесс долгий, и я буду еще пару месяцев доводить дело до ума.

– Какой план? – вздрогнул Император, внезапно догадавшись, о ком и о чем идет речь. – Это ты про королеву, что ли?

– Да, про нее.

– Тьфу ты. Я-то уже давно о нем забыл, да к тому же решил, что и ты этим заниматься не будешь, а оно, оказывается, вон как. Быстрее не получится? – горько вздохнул Император, глядя на бледного как смерть Шэнга.

– Быстрее – никак. Да тут еще этот мерзавец Рейден нам нагадил – пока я полностью восстановлю силы, пройдет не меньше трех недель. Заниматься чем-то, связанным с магией, до того, как я окончательно приду в себя, мне просто бессмысленно – все равно ничего не выйдет. Есть неприятный момент: в то время как мы будем приводить наш план в исполнение, Рейден придумает и сделает еще что-нибудь. Что у вашего братца в его дурной голове – неизвестно. Сегодня он хотел учинить погром в штабе «Черного Лотоса». А завтра?

– Так давайте ему самому что-нибудь поганое сделаем. В отместку и в качестве превентивной меры, так сказать, – предложил Эсмене. – Ненавижу Рейдена, с удовольствием бы устроил ему веселую жизнь. А насчет невезения ты неправ, Тьена-то мы все-таки грохнули, так что ничья, один-один!

Шэнг выглядел по-прежнему ужасно, но уже немного пришел в себя после неудачного финального поединка. Император же не успел толком порадоваться избавлению от Тьена, как на горизонте замаячила радостная перспектива возникновения кучи очередных проблем по милости любезного младшего братика.

– Есть лишь одно, что мы можем сделать – и здесь Эсмене прав. Надо отвлечь вашего младшего братика от делания всевозможных подлянок. Пока Рейден будет решать возникшие у него новые проблемы, мы спокойно сможем привести в исполнение наш план. Разумеется, отвлекающий маневр должен представлять собой нечто длительное – чтобы вашему братцу было чем заняться.

– И что же именно ты предлагаешь?

– Надо подумать... Дело серьезное.

– Желательно, чтобы отвлекающее занятие еще и включало в себя отмщение Рейдену за содеянное, – вставил Эсмене. – Пусть знает, что за свои грязные выходки надо отвечать.

– У тебя, как и у Лю Канга – постоянное желание мстить, – хмыкнул Император. – Шэнг, ты же умный. Придумай что-нибудь.

– После того, как меня чуть не отправили на тот свет, вы мне говорите – придумай что-нибудь! Просто великолепно!

– Извини, я не хотел. Я понимаю, тебе в твоем состоянии сейчас не до этого. Отдыхай. Просто Рейден...

– Я вам все никак не расскажу о своих мыслях, – перебил его Эсмене. – Я хотел было с утра рассказать Шао Кану, что у меня есть несколько вариантов, что делать, но тут приперся этот дурак Рейн и снова начал жаловаться на Китану – мне тут Кэно уже поведал, как это эденийское уебище ему весь мозг вынесло. Достаточно и того, что Айри запер принцессу в башне дворца. В общем, возвращаясь к нашему отвлекающему маневру, скажу, что у всех Избранных за редким исключением есть одна навязчивая идея – преследовать кого-то с целью ему отомстить либо что-то или кого-то искать. К примеру, Лю поперся на последний турнир исключительно ради мести за брата. Соня преследовала Кэно. Джонни жаждал славы. Если уцепиться за эту ниточку и придумать что-то, что бы они могли искать или за что сражаться...

– Отлично. Эсмене, ты гений, – Шэнг Цунг снова улыбнулся. – К тому же нам на руку то, что Кэно теперь официально работает на меня и находится во Внешнем Мире. Ответственность за резню в Храме Света, если нет возражений, возьмет на себя генерал Барака – его и объявим руководителем бойни. Лю Канга можно попробовать ловить на Китану. Только вот маловато что-то всего получается. Рассуждая логически, если Соня узнает, что Кэно во Внешнем Мире, туда она не пойдет. Если она узнает, что он где-то на Земле, за исключением Шимуры, то на охоту за ним попрется весь спецназ, что нам нужно, как рыбке зонтик. За Баракой на Куэтан Рейден Лю Канга не пустит, равно как и за Китаной в Эдению: наш новый чемпион пока что ему нужен, и визит в Темную Империю может быть опасен для его жизни. Нужна еще более веская причина, чтобы отвлечь на нее не только конкретных подручных Рейдена, но и его самого. Проще говоря, если все Избранные окажутся перед лицом общей опасности, они не станут слушать своего дражайшего покровителя и дружно отправятся на ее устранение. А если угроза окажется совсем уж серьезной, то Рейдена тоже можно будет вовлечь в нашу авантюру. Пока они будут все это расхлебывать, я без проблем доделаю все, что хотел.

– А если конкретно, то у тебя есть идеи? – заинтересованно произнес Шао Кан.

– Устроить и в самом деле матч-реванш, второй турнир, короче. Сказать, что хотим отыграться. Об этом же вы сегодня говорили Рейдену, не так ли? Правила это дозволяют. Все очень просто – вот только на этот турнир их надо затащить. Предлагаю заманивать Избранных во Внешний Мир при помощи Сони Блейд.

– Ты решил ее похитить? – Император был весьма удивлен таким поворотом событий.

– Именно. После чего написать Рейдену и его людям несколько писем с угрозами, где пообещаем ему прислать Соню в коробочке по частям, если он не примет наш вызов. Без Тьена Рейден, как вы сами знаете, мало чего стоит в бою. Пока Избранные будут сражаться на турнире, я закончу все, что задумал.

– Ты уверен, что все получится? – недоверчиво произнес Император.

– Слушай, ну ты даешь, – Эсмене смотрел на своего приятеля с удивлением и восторгом. – Совсем еще недавно при смерти лежал, а сейчас я бы сказал, что ты уж очень разговорчив для полутрупа.

– Я же сказал, что мне уже намного лучше, жить буду, – успокоил его Шэнг Цунг. – Конечно, резких движений пока лучше не делать, а так – вполне ничего. Если мы отвлечем внимание Рейдена на турнир и похищение его протеже, то все у нас получится как нельзя лучше. Итак, подонок Рейден хотел было учинить разборку с Черным Лотосом. Он не ожидал, что Рутай его раскусит. Сейчас он придумывает очередные пакости, но мы нанесем удар первыми. Соответственно, мы и устроим для отвода глаз второй турнир – только на нашей территории.

– То есть в Темной Империи? – вставила Тэра.

– Да. Поскольку доделывать все я буду в Земном Мире – Император знает, почему – мне важно, чтобы Рейден ничего не заподозрил. Понятно, что Избранные и тем более наше великое божество просто так к нам в Империю не придут. Поэтому где-то на пару недель мы затаимся и усыпим бдительность Избранных – пусть решат, что Рейден ошибся, предупреждая их об опасности, и что мы не собираемся ничего делать. К тому времени я успею окончательно выздороветь. После этого надо выбрать какой-нибудь особо спокойный день и похитить их соратницу. Рейдену и его приспешникам мы пришлем персональные вызовы на Смертельную Битву, снабженные описанием того, что мы сделаем с Соней, если они не явятся... Эсмене, ты умеешь писать всякие жуткие письма – уж не пожалей красок.

– И организуем турнир в таком стиле, как он проходил раньше... во времена моей молодости, – мечтательно произнес бывший чемпион.

– Организационные вопросы ты возьмешь на себя, раз уж тебе так хочется, – снисходительно произнес Император.

– С огромным удовольствием, – с готовностью ответил тот.

– Похищением Избранной займутся люди Эсмене из Черного Лотоса. Только чтоб никто никому не говорил ни слова, а то где гарантия, что Рейден не вздумает сам послать кого-нибудь за нами следить. И две недели – делаем вид, что ничего такого у нас и в мыслях нет. Надо усыпить бдительность Рейдена. Это, я повторяю, обязательно – иначе все пойдет коту под хвост.

– С твоего позволения, похищением буду руководить я! – горячо воскликнула Тэра. – Пусть ответят за все то, что тебе сделали! Ты этого не заслужил!

– Согласен, – кивнул Шэнг.

– Я знал, что ты все-таки сообразишь, что делать, – Шао Кан сразу повеселел. – Ты уверен, что Рейден на это клюнет?

– Даже если он и заявит Избранным, что это ловушка, те устроят ему из-за своей приятельницы такой скандал, что тому будет проще отправиться с ними во Внешний Мир, чем спорить. Я сделаю вашему братцу предложение, от которого не отказаться. Начнет возражать... пришлем ему еще одно послание, теперь уже написанное якобы кровью Сони, и скажем, что можем гарантировать ей безопасность, жизнь и здоровье только в том случае, если великий Рейден и его ненаглядные Избранные явятся на турнир. В качестве причины для организации реванша назовем несогласие с результатами последнего турнира и то, что хотим отыграться. Все законно, – пояснил черный маг. – Тут понимаете какая штука? Рейден – бесчувственный и бездушный тип, и его не волнует ничье благополучие, кроме его собственного, и вы об этом прекрасно знаете.

– Правила... – нерешительно вставил Эсмене.

– А что правила-то? В правилах ясно сказано, я это даже наизусть помню, что в случае несогласия проигравшей стороны с результатами турнира она имеет право в течение года с момента проведения последней Смертельной Битвы объявить победившей стороне матч-реванш. Император вон сам лично сказал сегодня Рейдену, что собирается оспорить результаты.

– Если мой братец не читал правила – а он вообще читать умеет? – то я не несу за это никакой ответственности, – Шао Кан заметно повеселел.

– Значит, решено? – на всякий случай уточнил Эсмене.

– Решено, – кивнул Шао Кан. – Не забудь, с тебя организация мероприятия.

– Да я только за, – согласился тот.

– Если уж решено, то можно поговорить о более приятных вещах, – сказала Тэра. – Честно говоря, я очень удивилась, когда узнала, кто ты на самом деле, ведь я же полностью поверила в твой обман. Мало ли, в самом деле, похожих людей. Здорово ты это придумал. Ты ведь наверняка никогда в жизни не был на настоящей куэтанской свадьбе?

– Не был, – ответил Эсмене, про себя думая, что однозначно пропустил редкое зрелище.

– Ну так мы с Шэнгом тебя приглашаем. Будем рады тебя видеть через месяц в качестве почетного гостя. Равно как и Императора.

5. Первый министр

В тот же день Император решил устроить серьезный разнос Китане и вызвал наглую принцессу Эдении, которая после всех своих художеств даже и не попыталась скрыться и вела себя так, словно ничего не произошло, для серьезной беседы в тронный зал. Китана явилась на аудиенцию с опозданием на полчаса, даже не удосужившись поздороваться с приемным отцом.

– Как ты прикажешь понимать твое недавнее поведение? – Император поначалу был настроен весьма решительно, но стоило Китане появиться на пороге, как Шао Кан в душе уже был готов простить непутевую доченьку: глупая девчонка как-никак, да к тому же внешнемирцы в основной своей массе были людьми отнюдь не злопамятными и не склонными постоянно лелеять и вспоминать свои обиды, в особенности если все разрешалось благополучно.

– Какое поведение? – нагло улыбалась Китана. – Что я такого сделала, чтобы ты прогневался на меня?

Император вкратце изложил принцессе все претензии в подробностях, начиная с милого общения Китаны с Избранными и заканчивая эпизодом с выдвижными клинками. Девушку это, казалось, нисколько не смутило. Напротив, она уже подготовила для Шао Кана очередную сказочку о своих истинных намерениях; за долгие годы общения с Императором она насочиняла их столько, что все писатели мира умерли бы от зависти, узнав о наличии у нее такой буйной фантазии.

– Я специально вводила Избранных в заблуждение, чтобы заманить их в Темную Империю, – Китана демонстративно повернулась к Императору спиной. – Насчет клинков в полу я ничего не знала, я случайно положила туда руку, а как отключить механизм, не поняла. Зачем ты позвал меня к себе? Я хочу уйти, – капризно произнесла принцесса и хотела было направиться к двери, но тут в зал шагнул Эсмене.

– Я все слышал, – объявил он и обратился к Императору, – позволь, я с ней поговорю как следует, а то тебя, как я вижу, она и в грош не ставит.

Шао Кан нерешительно кивнул, про себя думая, что его новый приятель сейчас наверняка выскажет принцессе Эдении все, что о ней думает, но возражать не стал – ему самому не хватало духу устроить приемной дочери хороший разнос. Китана попятилась назад.

– Слушай меня внимательно, ты, чудовище, и не смей отворачиваться! – Эсмене схватил Китану за плечи и принялся трясти, как тряпичную куклу. – Прежде всего позволь поучить тебя хорошим манерам. Во-первых, во время беседы нужно смотреть в глаза тому, с кем говоришь, а если тебе срочно надо уйти, следует извиняться! Во-вторых, как ты смеешь в таком тоне разговаривать со своим отцом?

– Он мне не отец, – нагло заявила Китана, хотя в глазах ее читался скрытый испуг.

– Не отец? Ну да, мне все понятно. Он тебе не отец, он жертва извращенных сексуальных фантазий свихнувшейся идиотки, именующей себя принцессой Эдении. Ты думаешь, я не замечал, как ты тут перед всеми вертишь своими естественными выпуклостями и всех провоцируешь своими речами? И передо мной тоже с тех пор, как я ушел от Рейдена. До того момента я тебе не был нужен. Так вот, слушай меня внимательно: даже если бы ты осталась последней женщиной в мире, я бы с большей охотой натянул гиену или свинью, чем принцессу Эдении. К счастью, у меня с внешностью все нормально, и для меня не составляет проблем найти себе кого-то, поэтому бегать за такой мерзкой избалованной девчонкой, как ты, я не собираюсь. Я не Рейн. Обидно, да?

– Ты что себе позволяешь... – Китана выглядела как обиженный ребенок, у которого отобрали конфетку.

– А ты что себе позволяешь? Знаешь, я по жизни достаточно насмотрелся на уродов-родителей, которые бросают своих детей в мусорные баки, сдают в приюты, морят голодом, бьют до полусмерти, продают в рабство, принуждают к сожительству, выгоняют из дома! Твой отец всегда заботился о тебе и прощает тебе все! Да ты должна быть до скончания веков благодарна судьбе за то, что у тебя такая семья, равно как и твои соотечественники-эденийцы за то, что у них такой Император! Меня все время удивляло, как он соглашается постоянно кормить такой нищий аграрный сателлит, как твоя родина! Посмотрите на себя, вы же ничего почти не производите, только сидите на шее у куэтанцев и еще качаете права! Тунеядцы, снобы, интриганы, да еще и деретесь хреново. На турнире годны только в качестве массовки, но амбиций у вас почему-то в сорок раз больше, чем у всех остальных. И вообще, не нравится тебе в родительском доме – вали отсюда, тебя никто тут насильно не держит и жить в одном дворце с отцом не заставляет, сама тут сидишь. Родители – враги, да? Слыхал я такое, и не раз, старая песня. Попробуй осознать одну простую истину: никому, кроме своей семьи, ты даром не нужна. Не плюй в колодец, дурища, не пришлось бы напиться!

– Ты подлый предатель и хочешь, чтобы я была такой же! – изобразила оскорбленную невинность Китана.

– Я предатель? Я не предатель. Я люблю и всегда любил свою родину – Земной Мир. Но посмотри сама, что творится там и что здесь! Ты где-нибудь видела в Темной Империи притоны, попрошаек, нищих, бездомных, неграмотных, умирающих от голода и болезней? Ты где-нибудь видела здесь брошенных детей, наркоманов, извращенцев, безработицу, организованную преступность? Если ты выйдешь в середине ночи на улицу в каком-нибудь куэтанском городе с килограммом золота в сумке, с тобой ничего не случится и ты благополучно вернешься домой. Возможно ли такое в Земном Мире, а? Если в Империи ты забудешь запереть дверь на замок, с твоим имуществом тоже ничего не случится и у тебя не пропадет даже спичка! А там? Я не предатель, я, напротив, как и любой нормальный человек, люблю свою родину и хочу ей блага! Блага и процветания под властью хорошего справедливого правителя, а не жалкого существования, которое она все время влачит под протекторатом Рейдена! После того, как в Храме Света меня шестнадцать лет кормили грязной баландой из нечищеных овощей с корнями, здесь кобальтовые рудники райским курортом покажутся! Там хоть горячая вода была! До сих пор помню, как мы даже в самый лютый холод мылись в речке около Храма, а когда хотели принести воды в ведрах и нагреть ее на огне, наставник возразил, сказав, что мытье в ледяной воде укрепляет душевные и физические силы монаха. На следующий день брат Сянь заболел воспалением легких, а наставник взял палку и погнал его работать – больного, с температурой! Естественно, тот таскал камни для ремонта – то в жару, то в ознобе, а через два дня умер прямо с кирпичом в руке. Все такие скорбные рожи состроили! А ты все жаждешь вернуть себе трон Эдении? Знаешь, это уже на навязчивый бред похоже. Скоро к тебе дух Джеррода начнет являться с требованием всех поубивать. Смотри, контролируй себя, а то доиграешься до сумасшедшего дома и смирительной рубашки. Впрочем, тебе понадобится даже не смирительная рубашка, а отдельная палата с бронированной дверью, титановой решеткой на окне и охраной с автоматами.

Император удивленно смотрел на Эсмене. Китана испуганно вжалась в колонну, потрясенная столь гневной речью. Бывший чемпион снова взял ее за плечи и энергично встряхнул.

– Смотри на меня и запоминай! Если ты еще раз посмеешь разговаривать с отцом в таком тоне, я тебя собственноручно отлуплю ремнем с пряжкой так, что ты не сможешь две недели ни сидеть, ни стоять – несмотря на твой солидный возраст, ты ведешь себя как капризное избалованное дитя и достойна только хорошей порки! Если же ты еще раз посмеешь отколоть что-то типа того, что ты устроила нам недавно, я поступлю гораздо хуже. Ты знаешь, что я чемпион Смертельной Битвы, и поверь – это звание я получил за мастерство, а не за красивые глазки. Шэнга ты боишься, знаешь, что он сильнее тебя, мне это известно. Так вот, я советую тебе бояться меня гораздо больше, потому что в свое время я разделал Шэнга под орех в абсолютно честном бою. Попробуй еще хоть что-нибудь выкинуть – и я изуродую тебя так, что тебя долго будут вытаскивать с того света лучшие хирурги-травматологи Империи, а потом ты будешь плести свои козни, сидя в инвалидной коляске. Впрочем, даже уже и плести не будешь, потому что у тебя отшибет память и ты превратишься в растение, способное только тупо таращиться в пространство, гадить под себя и пускать слюни. Это я сделать смогу, уж поверь мне. Анатомию я знаю хорошо, боевым искусствам учился долго и прекрасно понимаю, куда и как нужно бить, чтобы превратить тебя в котлету. Усвоила? Пошла вон.

Эсмене развернул Китану к выходу и, схватив ее за шиворот, толкнул к двери так, что она с трудом удержалась на ногах. За дверью ее ждали два Темных Священника, которые снова препроводили принцессу под домашний арест в башню.

– Боюсь, что она настолько обнаглела, что мне теперь придется тебя от нее защищать, – сказал он Императору. – В этом есть и твоя вина, почему ты так ее распустил?

Шао Кан тяжело вздохнул. Нет, пока он не мог рассказать ему о Джайдис...

***

После неприятного разговора с Китаной Эсмене отправился в отведенную ему комнату, пытаясь проанализировать ситуацию. Отношение Императора к принцессе казалось ему по меньшей мере странным. Сам экс-чемпион по жизни считал себя человеком довольно обидчивым и, в отличие от своих внешнемирских друзей, весьма злопамятным, но при этом в высшей степени принципиальным. Если кто-то был ему близок, он относился к нему хорошо лишь до тех пор, пока этот человек не совершал что-нибудь из ряда вон; это автоматически переводило бывшего друга его в сознании в разряд врагов или просто неприятных ему людей. Испытывая примерно такое чувство по отношению к Рейдену (Эсмене считал, что мерзкий братец Шао Кана использует всех окружающих самым что ни на есть бессовестным образом, а своему чемпиону, который ему так верил и так на него надеялся, своими безобразными выходками нанес личное оскорбление), про себя он нередко думал, что на месте Императора давно бы обиделся или разозлился и навешал охамевшей приемной доченьке по первое число; бывшего чемпиона очень сильно удивляло такое долготерпение. Не зная истинной причины вечного прощения Китаны, Эсмене пришел к выводу о том, что виной всему чересчур мягкий характер Императора; в его понимании Шао Кан вообще был склонен прощать нерадивым подручным то, за что сам экс-чемпион на его месте сразу бы убил разгильдяя.