Текст книги "Пыль дорог и стали звон (СИ)"

Автор книги: Илья Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Разумные слова, Таринор. – Гном задумчиво отхлебнул из кружки.

– Но Одеринг понял эту фразу по-своему. Никогда не задумывался, что фразы «ценой своей жизни» и «ценой своей смерти», по сути, означают одно и то же? Вот и тогда в разуме Эдвальда война уравняла жизнь и смерть. Он сказал, что Эркенвальд заслуживает смерти, и что только так можно покончить с имперским владычеством раз и навсегда. Но этот убийца слишком жалок, чтобы я запятнал свой меч его кровью, сказал он мне. Понимаешь, что это значило?

– Уж не хочешь ли ты сказать…

– Да. Он приказал мне убить Альберта Эркенвальда. Отсечь ему голову. Даже протянул мне свой меч. Когда я попытался отказаться, он сказал, что в этом случае первым же своим королевским приказом он отправит меня на виселицу за невыполнение воли короля. Мне ничего не оставалось. Было чувство, будто это я обречён, а не Эркенвальд. Я взял меч, Альберт Эркенвальд встал с кровати, вздохнул и склонил предо мной колено. А у меня кровь в жилах застыла, а в ушах только слова «Убей его». Взмах клинка, и голова покатилась к ногам Эдвальда. Ну, а дальше всем всё известно, он схватил её за волосы и отправился на балкон показать всем, что война окончена. Как об этом прознали имперцы, осада с Мейерана была снята, но племянника Эдвальда казнили. И вообще, насколько я знаю, почти всех пленных казнили. Король поддался мести и обрёк на смерть тысячи людей.

– Его тоже можно понять, Таринор. Эркенвальд убил его сестру, Мерайю…

– …которая изменила ему и родила детей от другого человека. Говорят даже, что от Венианора Русворта. – Перебил наёмник.

– Но это ведь не повод ломать ей шею короной.

– Я не верю в эти россказни, Дунгар. Королеву казнили за измену королю, это верно. Но я отказываюсь верить, что дело происходило так, как гласит молва. Не стал бы Эдвальд надевать корону после такого, это не в его правилах. К тому же, я слышал последние слова короля Альберта.

– Что же он такого сказал?

– За мгновение до его смерти, когда я занёс над ним меч, я услышал шёпот. Прости меня, Мерайя. Такими были последние слова короля Альберта Эркенвальда. Я убил безоружного раскаявшегося человека, Дунгар.

Гном помолчал, обдумывая сказанное наёмником. После чего вздохнул и промолвил:

– Ты выполнял приказ. В этом нет твоей вины. Эркенвальд был обречён так или иначе. Или ты хотел бы составить ему компанию? Вот чего я не люблю, Таринор, так это моральные дилеммы. Не получится в жизни всегда поступать правильно, уж поверь мне.

– Не спорю. На следующий же день я объявил королю, что ухожу. Он не стал возражать, хотя и намекал, что я мог бы сделать себе имя при дворе. И вот, столько лет спустя мне вновь приходится обращаться к нему за помощью.

– Что ж, я могу лишь пожелать тебе удачи. Король изменился. Бледная тень былого Эдвальда Одеринга. Так говорят даже его приближённые, у меня есть связи при дворе, знаешь ли. Его паранойя с годами только росла. Спать не ляжет, пока не убедится, что у двери дюжина гвардейцев не караулит. Окна в его спальне закрыты на стальной засов. Стал набожным до ужаса. Каждый день исповедника требует, кается в чём-то. Даже с женой своей, где это видано, спит раздельно. Бедная баба. Да и, по секрету, корона задолжала нам уже круглую сумму, а ещё, насколько я знаю, и Империи. Юргент Драйберг уже всерьёз обеспокоен. Собственно, для того он и отправился в Риген. Как бы скандала не случилось или, чего доброго, новой войны… Налоги растут год от года, уж не знаю, куда у них деньги деваются. Да и кто у них нынче при казне? Кажется, какой-то аккантиец. Можешь себе представить? Туда-то, я чую, и уходят наши денежки, на юг, к купцам, обвешанным золотом. Чёрт знает что творится… – Гном провёл ладонью по лицу. – Так что тебе тоже стоит прикорнуть, Таринор. Пусть во время вашего разговора с королём хоть ты в здравом уме будешь. Сегодня здесь точно целый день никого не будет, выспитесь вдоволь.

Наёмник не стал спорить. Поблагодарив гнома, он устроился на одной из скамей и почти сразу провалился в сон.

…жуткое трёхглавое чудовище вновь нависло над ним. Оно клацало зубами, рыло землю когтями и било лапами, стремясь не то схватить, не то раздавить наёмника. Драконья голова плюнула огнём, заставив Таринора в страхе прикрыть лицо рукой. Тут же раздался оглушительный звериный рык. Наёмник убрал от лица руку и увидел, что на месте одного глаза у драконьей морды зияет рана, а сама морда рычит и пытается поймать что-то пастью. Таринор пригляделся: вокруг Зверя летала маленькая птичка, которая ловко уворачивалась от огненных плевков и острых зубов дракона. Две другие головы её будто совсем не замечали. Вдруг птичка камнем ринулась на оставшийся драконий глаз и тут же взвилась ввысь, оставив голову яростно реветь. Полностью ослепнув и обезумев от боли, драконья морда бешено билась из стороны в сторону, изрыгая пламя. Когда Зверя заволокло дымом, наёмник, наконец, погрузился в спокойный сон.

Глава 21

До Хельмара инквизитор добрался без особых проблем. После случая в Белом ручье он дал себе зарок не останавливаться в поселениях дольше, чем того требует сон и еда. До Моирвена он двигался по исхоженному патрулируемому тракту, так что разбойников ему также не встретилось. Изредка встречные просили его о благословении, в чём он не отказывал, хотя и понимал, что инквизитор полномочиями благословлять не наделён. Грегорион считал это безобидными суевериями, полагая, что они лишь укрепляют в людях лояльность к церкви. В Моирвене он взял лодку, чтобы преодолеть остаток пути по реке Атер. Лодочник пытался было разговорить инквизитора, но, поняв, что это дело бесполезное, молчал всю дорогу. Единственными словами, что говорил Грегорион, были просьбы остановиться у той или иной деревушки на ночлег. Деревенские таверны неизменно были ему рады, предлагая лучшие блюда: от рагу с кроликом на западе до похлёбки с раками на востоке, так что путь до самого устья Атера прошёл довольно приятно. Распрощавшись с лодочником, инквизитор дошёл до Хельмара пешком вдоль побережья, что не заняло много времени, но дало возможность размять ноги. С моря дул прохладный солёный ветер, а шум набегающих волн перемежался криками чаек. Идти инквизитору было приятно, несмотря даже на тяжёлые сапоги, увязавшие во влажном песке. Грегорион никогда раньше не был на побережье, поэтому старался не терять бдительности.

В город его впустили без лишних вопросов. Даже в столь отдалённой части Энгаты церковь Трёх имела влияние, пусть и не настолько сильное, как в землях близ Энгатара. Во всяком случае, здесь перед ним никто не лебезил и не просил благословить на хороший урожай. Взгляды стражников были достаточно равнодушны и не выражали ничего, кроме усталости. Однако вкратце объяснить, как пройти к порту, им это не помешало.

– Точно не пропустите, да и рыбой оттуда несёт за милю. – Добавил рыжий стражник. – Пропахнете – вовек не…

Он хотел сказать ещё что-то, но взгляд Грегориона заставил его замолчать на полуслове.

– Не заблужусь. – Ответил инквизитор и зашагал прочь.

Он убедился в истинности собственных слов очень скоро, когда увидел корабельные мачты, возвышающиеся над низенькими домиками. Некоторые из строений и вовсе были из дерева и соломы, как в бедных деревнях, а высоких зданий почти не было. Жители, казалось, не обращали на инквизитора абсолютно никакого внимания, спеша по своим делам. Многие из них были в обносках, несмотря на холодный ветер, дувший с моря, но не испытывали видимых неудобств. Мимо проходили босоногие матросы, подозрительного вида торговцы с мешками, бегали оборванные дети. Грегориону было немного не по себе в местном антураже, в который он явно не вписывался, хотя и его дорожный плащ тоже был далеко не безупречно чист.

Чем ближе к порту, тем сильнее слышался скрип корабельного дерева, крики чаек и шум прибоя. Добравшись, инквизитор осмотрелся и решил, что наилучшим решением будет просто спросить о капитане Корваллане у кого-то, кто будет наименее подозрителен. Лежащий в грязной луже матрос, о которого Грегорион едва не споткнулся, вряд ли годился на эту роль, как не казался подходящим человеком и странный тип с узкими, словно щели, глазами и длинными тонкими усами, облокотившийся на стену кабака. Поймав взгляд инквизитора, он вдруг широко улыбнулся, обнажив жёлтые зубы, и сказал что-то на незнакомом языке, напоминавшем Грегориону шипение и плевки. Матросы вокруг таскали тяжёлые с виду тюки и бухты каната. Мимо быстро прошмыгнул некто, замотанный в ткань с головы до ног, едва не врезавшись в инквизитора, после чего тот решил пройти чуть ближе к кораблям, где обнаружил приличного вида, хоть и одноглазого, бородатого человека с русыми волосами. Во всяком случае, он был в чистой одежде, хотя в целом внешность и оставляла желать лучшего. Приближаясь, инквизитор заметил, что этот человек внимательно глядит на него единственным целым глазом из под кустистой брови. Второй глаз был словно выжжен и затянут кожей, а вниз от него по щеке спускался широкий шрам.

– Занятно. – Прохрипел он, убрав волосы со лба, когда инквизитор подошёл достаточно близко. – Нечасто здесь гостей столичных встретишь. Тех, что не торгаши, конечно.

– Я ищу капитана Корваллана. – По-обычному безапеляционно начал инквизитор.

– Обожди-ка, приятель. – Прервал его мужчина. – В этих краях принято сперва представляться. А там, откуда родом я, за такое вешают на крюк за рёбра, смекаешь? – Усмехнулся он. – Не тушуйся, церковник. Меня зовут Финн Длинные руки, я служу здесь лоцманом, и если тебе нужно на Вальмору или Миррдаэн, или ещё к какому дьяволу на рога, то лучшего лоцмана ты в этой дыре не сыщешь.

– Грегорион Нокс, инквизитор. – Голос был сдержан и холоден. – И я ищу капитана Корваллана.

– Ну, вот теперь можно и разговоры разговаривать, Грегорион. Знаю я этого пройдоху. За какой же он тебе надобностью? Уж не поверю, что ты просто решил навестить старого друга. Не похож ты на его друга, у тебя пальцы все на месте и зубов больше половины, как я погляжу.

– У меня к нему поручение. – Проговорил инквизитор, после чего добавил. – От церкви Трёх.

– Судя по твоему тону, мне следует наложить в штаны и пасть ниц перед великой церковью. – Финн зашёлся скрипучим смехом. – Ну да ладно, не кипятись. Знаю я, где искать этого пса шелудивого. И скажу, так уж и быть. За небольшую плату. И не надо на меня так смотреть, всем нужно на что-то жить и хоть иногда смачивать горло славным Когг-миррским элем.

– А если я откажусь? – Спросил инквизитор.

– Тогда можешь спросить у кого-то ещё, но вряд ли этот кто-то отведёт тебя к Корваллану дешевле, чем это сделаю я. Две монетки-то всего! Решать тебе.

Инквизитору не пришлось долго думать. Финн Длинные руки симпатии не вызывал, так что недолго думая он потянулся за кошельком.

– Свежеотчеканенные, столичные. – Финн попробовал монету на зуб. – Может, ещё дракен-другой подкинешь, а я тебя кружкой эля угощу?

– Ты обещал меня отвести.

– Безусловно! И от своих слов не отказываюсь. Просто кружечка эля ещё никому не повредила, даже инквизитору. – Финн подмигнул и махнул рукой. – За мной, Корваллан сегодня может быть только в одном месте.

И лоцман направился через какие-то лачуги и переулки, ступая сапогами прямо в грязные лужи. Неожиданно для самого себя инквизитор решил спросить своего провожатого.

– Здесь не жалуют церковь Трёх?

– Что верно, то верно, инквизитор. Не жалуют. А знаешь, почему? Да потому что здесь у людей один бог – море. Вы учите смирению, а море учит бороться. Оно кормит нас, даёт нам жизнь. Но так же легко может её забрать. – Проговорил Финн. – Да, есть и среди богов сухопутных людей кто-то, ответственный за моря, кажется, Ульдмар его имя?

– Верно. Бог морей и мореходов. Сын Сильмарета и Атрины, брат…

– Брат, сват, это всё равно. – Перебил Финн. – Да только здесь и на Миррдаэне живут морские люди, для которых это не профессия, а сама жизнь. Море – бог не только мореходов, но и рыбаков, прядильщиков сетей, ныряльщиков, паромщиков и всех тех, кто хоть раз вдохнул солёный морской ветер. Кровь наша солона как морская вода. Слыхал, как на Миррдаэне порой зовут восточных жителей вроде вас? Преснокровные. Если ваш Ульдмар действительно морское божество, то мы славим и его. Но не только его. Там, – лоцман указал пальцем назад, в сторону порта. – Целый мир. Он гневается, если не получает дары и вознаграждает смелых попутным ветром.

– Говоришь как священник. – Заметил Грегорион.

– Мы – люди моря. Это вам нужны старики в рясах, чтобы говорить с вашими богами. А море слышит нас и так. Так что мы все священники морского бога. Мы все видим его милость и гнев, если к нему относятся без должного уважения. Вот совсем недавно был шторм. Обычно старики своими больными костями чуют шторма за неделю, а то и за две, а тут он за сутки налетел и снова ясно. Это море гневается от того, что всё больше кораблей пользуются этими иноземными псами, заклинателями погоды! Если море что-то делает, значит так оно и нужно. И нечего ветер вспять поворачивать да тучи разгонять. За что боролись, на то и напоролись. Сами виноваты…

Дальнейшие слова лоцмана Грегорион не слушал. Речь Финна превратилась в неразборчивое ворчание, но он не останавливался, а инквизитор не отставал. Наконец, лоцман остановился перед деревянным строением, которое Грегорион мог бы принять за сарай, если бы не крики, песни и шум, доносившиеся изнутри.

– Итак, вот и пришли. «Солёный угорь», излюбленное место пребывания капитана Корваллана в любое время дня и ночи, пока он на суше. Лучше тебе зажмуриться, инквизитор, внутри царство пьянства и порока, а ты вроде как человек церковный. – Ухмыльнулся Финн.

– Я повидал многое. – Низким голосом ответил Грегорион и открыл дверь. В нос ему тут же ударила смесь самых разных отвратительных запахов, среди которых были спирт, пот и рвота. Вместе с душным воздухом они били по обонянию кислой вонью, но огромное количество людей внутри, казалось, совсем не замечало этого. Не обращали они внимания и на вошедшего инквизитора с бородатым лоцманом, выглядывающим из-за его спины. Люди сидели за столами, стояли, а некоторые даже валялись на полу. Мужчины самой разной внешности, женщины в откровенной одежде, молодые и старые, их объединяло лишь одно – кружки с выпивкой в руках и весёлое выражение на лицах. Причём кто-то даже колотил кого-то у барной стойки, но общего весёлого настроения это не меняло. Рядом с ухом инквизитора внезапно разбилась прилетевшая в дверной косяк бутылка. Грегорион не повёл и глазом.

– Кто из них? – Громко спросил он через плечо, чтобы Финн мог его услышать.

– Вон он сидит. – Лоцман указал пальцем в один из столов. Там в объятиях троих девушек развалился на стуле эльф с аккуратной чёрной шкиперской бородкой одетый в зелёный расшитый камзол. Он весело размахивал кувшином вина, то и дело выплёскивая его на пол.

– Это капитан Корваллан? – Недоумённо спросил инквизитор.

– Ага. Удивлён? Это он, эльфийская задница собственной персоной!

Инквизитору нечасто приходилось видеть эльфов. Но даже те, кого он видел производили впечатление аристократичных и возвышенных существ, глядящих на всех сквозь призму высокомерия. Этот эльф даже близко не был похож на них. Пробравшись к нужному столу, Грегорион навис над капитаном.

– Эй, каланча, солнце загораживаешь! – Слегка заплетающимся языком проговорил эльф.

– Капитан Корваллан. У меня к вам послание от верховного…

– Да хоть от чёрта лысого! – Эту фразу девицы встретили громким хихиканьем. – Если уж ты знаешь, кто я такой, то ты знаешь, что оно мне говорят. Когда я на суше, тогда я в угреее! – Добавил нараспев капитан.

– От патриарха Медерика! – Гаркнул инквизитор, но его голос, казалось, потонул во всеобщем гуле. Тем не менее, эльф изменился в лице.

– О как! Чего ж это старой перхоти от меня нужно на этот раз… Так, девочки, помогите мне встать! – Эльф попытался было подняться из своего полулежачего положения, но был взят за грудки Грегорионом. Инквизитор вытащил капитана на улицу и только там поставил на землю.

– Это что ещё такое, а? Финн, чёрт бородатый, ты здесь какого дьявола делаешь?

– Я же лоцман. – Ухмыльнулся тот. – Вот и провёл человека за плату мимо опасных рифов хельмарских трущоб. Дело у него к тебе, кажется.

– Да, слыхал уже. А теперь подробнее, пжалста. Кто таков, чего надо и какой леший тебя связывает с Медериком? И пошустрее, прошу, девочки скучают!

– Я Грегорион Нокс, инквизитор церкви Трёх. Преподобный отправил меня к вам, капитан Корваллан.

– Яснее не стало. – Поморщился эльф. – По какому делу-то? Все долги я ему, помнится, раздал.

– Я должен передать это. – Инквизитор протянул эльфу маленький серебристый цилиндр.

– Спрут меня раздери! Давненько я такого не получал от бородатого. С тех пор как… Впрочем, плевать. Даже интересно, что там. – С этими словами он сломал печать и извлёк из цилиндра маленький свиток. По мере того, как не совсем трезвые карие глаза эльфа спускались к низу свитка, он несколько раз менялся в лице. Он то вскидывал брови, то хмурился, то бросал быстрый взгляд на Грегориона, приподняв одну бровь. Потом он бегло перечитал записку ещё раз, свернул её и вложил обратно.

– И чего ж это церковь забыла на Вальморе? – Прищурился он, пряча цилиндр за пазуху.

– Я думал, послание от Преподобного прояснит дело. – Нахмурился инквизитор. – К тому же, у нас лишние уши. – Он покосился на Финна.

– Эх, как бы мне ни хотелось с вами согласиться, инквизитор, но эти уши сейчас не лишние. Если мы собираемся на Закатный остров, нам понадобится лоцман. И с горечью должен признать, что лучше этого морского пса своё дело не знает никто. Из тех, кто на этой неделе в порту, разумеется. А дело, как я понимаю, срочное. Так что, Финн, ты нанят.

– Вот знал я, что не зря господину инквизитору помог. – Улыбнулся Финн. – Когда же выступаем, капитан?

– Разумеется, завтра. – Невозмутимо сказал Корваллан. – Не могу же я оставить девочек одних.

– Дело срочное, капитан. – Проговорил Грегорион.

– Верно, мой долговязый друг. Но я пьян. А пьяным в плаванье нельзя. – Эльф многозначительно поднял палец. – Посему предлагаю вам, господа присоединиться ко мне в моём сегодняшнем приключении в баре «Солёный угорь»!

– Я подожду вас в городе. – Инквизитор развернулся и собрался было уйти, как вдруг был взят за рукав и остановлен.

– Послушайте меня, инквизитор Нокс. Согласно этому письму с этого момента вы под моей отвец… отсветс… короче говоря, я за вас отвечаю. К тому же, раз вы отправляетесь на моём судне, я делаю вас частью команды. А раз так, то я приказываю вам, инквизитор Нокс, отправиться за мой стол сейчас же и составить нам компанию.

Грегорион покривился и нахмурился, но в словах эльфа было здравое зерно. Да и города он не знает, а памятуя о происшествии в Белом ручье, он решил, что лучше остаться здесь, даже несмотря на запах.

– Хорошо, капитан.

– Вот и славно. Господа, прошу! – Корваллан открыл дверь и направился за свой стол. – Руфус! Три пинты коггена!

Остаток дня прошёл в «Угре». И угаре. Инквизитор долго отказывался от предложения попробовать коггенпортский эль, но Корваллан настаивал, и Грегорион решил, что проще будет согласиться с ним, иначе эльф не уймётся. Инквизитор заметил, что напиток довольно вкусный, на что ухмыляющийся Финн заказал ещё порцию, которая была опустошена ещё быстрее, чем первая. Чем дальше, тем менее отчётливыми становились воспоминания о том вечере. Грегорион вытворял такое, что, расскажи ему об этом кто-то, ни за что бы не поверил. Но многое из этого он помнил достаточно хорошо. Как боролся на руках с каким-то матросом и случайно вывихнул ему плечо; как на спор выпивал на скорость пузатую бутылку эля; как пытался жонглировать молотом, а когда тот застрял в потолке, пробив его, Финн прыгал в попытках достать. Светловолосая девушка из корваллановской «свиты» весь вечер строила ему глазки, а он не знал, куда деть взгляд. В конце концов, алкоголь медленно, но верно вывел сознание из под железного контроля инквизитора…

Проснувшись, первым делом Грегорион ощутил ломоту во всём теле и желание осушить целую бочку воды. Он открыл глаза и обнаружил себя в комнате с деревянным полом и стенами. У кровати стоял кувшин с прозрачной, как слеза, водой, который тут же был опустошён инквизитором. Испустив вздох облегчения, он огляделся. И тут же дыхание его замерло, ведь он увидел, что в кровати рядом с ним лежала та самая светловолосая девушка. На душе у инквизитора тут же сделалось гадко, он вспомнил Марту, и его лицо исказилось в отвращении к самому себе. Пошатывающейся походкой он вышел из комнаты и поднялся по лестнице, что оказалась за ней. Оказавшись наверху, он обнаружил, что находится на корабле. Это частично объясняло его нетвёрдый шаг. На речных судах не было такой качки, как здесь, подумалось Грегориону. Хотя, наверное, его спутники, живя морем, не считают это за качку вовсе.

– О! Наш танцор-громила проснулся! – Послышался голос Корваллана. Инквизитор хмуро поглядел на эльфа, бодрой походкой приближающегося к нему. – Как же сударю инквизитору спалось? Как ему понравилась каюта?

– Там… – Начал было Грегорион, но осёкся, не узнавая свой осипший голос.

– Сломалась кровать? Не беда! – Засмеялся эльф.

– Я имею в виду девушку. – Смутившись проговорил инквизитор.

– А, ты про Грету? Прекрасный цветок побережья, не так ли? – Усмехнулся эльф. – У вас, инквизитор, определённо имеется вкус.

– Я не должен был этого делать. Меня ждут в Энгатаре.

– О, понимаю, любовные узы. Но разве держащему дома розовый куст, запрещено нюхать полевые цветы? – Подмигнул Корваллан.

– Ох… – Грегорион провёл ладонью по лицу. – И почему у меня всё болит? Нас избили?

– А вы разве ничего не помните, сударь инквизитор? – Прищурился эльф. – Надо же! Всё было весело и достаточно мирно, пока вы, Грегорион Нокс, не пустились в пляс. Но и здесь можно было бы остановиться, пока вы не упали на один из столов прямо на Весстона Кулака, чему он, разумеется был не особенно рад. И его дружки тоже. И их дружки… Но, как вы понимаете, судя по тому, что мы имеем возможность сейчас стоять здесь и вести беседу, уйти нам удалось.

– Но не без приключений! – Перебил невесть откуда появившийся Финн с пьяненькой улыбкой во все оставшиеся зубы. – Мы-то ушли, но вот вы, инквизитор, заявили, что «Грегорион Нокс никогда не бежит от битвы!» – Лоцман потряс воображаемым молотом в руке. – И ринулись прямо на Весстона, выкрикивавшего что-то про ваших родственников. – Итог – Весстон кулак ещё нескоро сможет передвигаться на своих двоих. И оскорблять чью-либо матушку тоже. Ну, а вам, сударь инквизитор, точно заказан вход в «Солёного угря».

– Не думал туда возвращаться. – Буркнул Грегорион.

Из-за спины раздался зевающий женский голос.

– А Элейн с Нирой уже ушли?

Обернувшись, инквизитор увидел ту светловолосую девушку, успевшую уже одеться.

– Привет, Грег. – Улыбнулась девушка. – Вижу, тебе не слишком сильно досталось вчера, чего не сказать о Весстоне.

– Моё имя Грегорион. – Мрачно отозвался инквизитор.

– Мне ли не помнить? А Грегом тебя только Марта называет.

Глаза инквизитора округлились в изумлении.

– Ты ведь сам рассказывал. Не помнишь? Пол ночи распинался, как её любишь и скучаешь по ней. Что только её позволяешь остригать тебе волосы и всё в таком духе. Я даже не помню, как уснула от твоих рассказов.

– Так значит мы не… – Замялся инквизитор.

– Нет, дорогой. Мы «не». – С укоризной проговорила девушка. – Между прочим, даже обидно. Ну да будет, мне пора. Эти чертовки ушли без меня! – После этих слов девушка убежала по мостику в порт.

– Когда мы отправляемся? – Грегорион заметно воодушевился. – Мне нужно привести себя в подобающий вид.

– Да, умыться можешь в капитанской. – Улыбаясь ответил эльф. – Вниз, направо и прямо. Команда собирается, скоро отбываем.

Тяжело шагая, инквизитор скрылся в недрах корабля.

– Ишь какой этот Грегорион Нокс, такую девушку упустил, эх! – Присвистнул Финн. – Да мне б её…

– Я ведь не рассказал ему всего, что было вчера. – Хитро улыбнулся эльф, растянув улыбку до ушей.

– То есть он не помнит про…

– Да.

– И не знает про…

– Да. Тише, он может услышать.

– Хм. – Недоумённо проговорил лоцман. – И что, не будем ему рассказывать?

– Не-а. – По-ребячески хихикнул эльф и зашагал к носу корабля, держа руки за спиной.