Текст книги "Условно разумный(СИ)"

Автор книги: Илья Одинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Мальчики и девочки, – раздался с потолка голос Грога. – Незачем ссориться. Ничего путного не получится, это раз, а два, вы многого не знаете. Поэтому цыц. И брысь по своим углам.

Илорэль молча отвернулась и вышла, а Андрей поднялся с дивана и снова уставился в иллюминатор.

– Зачем обидел дочку капитана? – спросил корабль. – Жить надоело?

– Не думаю, что за мои слова О'рдрин выбросит меня в открытый космос, – огрызнулся Семенов. – Я ведь отрабатываю свой проезд.

– И все равно не стоило ссориться с единственным врачом на корабле. Если тебя укусит какой-нибудь гад из шестого отсека, помочь сможет только она.

Андрей вздохнул. Он уже и сам жалел о своих словах. Илорэль рассказала ему правду, а он начал обвинять ее во всех грехах. Она ни в чем не виновата. Это он уступил любопытству и, последовав за Алиной, оказался здесь.

– Я перед ней извинюсь, – пообещал Семенов. – А пока мне нужно закончить уборку. В синем секторе осталось еще три клетки.

Глава 10

Худой мир лучше доброй ссоры

Ночью Андрей проснулся от ощущения постороннего присутствия. Он открыл глаза, и его зрачки расширились. Рядом с кроватью стоял «серый». Как и в рассказе друга-уфолога, инопланетянин молча смотрел на землянина огромными миндальными глазами без радужки. Потом медленно протянул тонкую руку к лицу человека.

Сердце Семенова дрогнуло, по телу пробежала холодная волна плохого предчувствия. Он не мог пошевелиться, не мог произнести ни слова и дышал с большим трудом.

"Серый" между тем провел длинными костлявыми пальцами в сантиметре от носа Андрея, спустился к губам...

к шее...

к груди...

к животу...

"Какого черта"?! – испуганно возмутился Аналитик

Сердце Семенова колотилось, словно он пробежал марафонскую дистанцию, на лбу выступили капельки пота. Через секунду пришелец доберется до низа живота и...

Внезапно "серый" отвернулся и вразвалочку направился к двери.

Андрей все так же лежал на спине. Оцепенение прошло, только когда второй пилот вышел. Семенов вскочил, бросился к двери, но в коридоре уже никого не было.

– Чего тебе надо?! – крикнул он вдогонку "серому".

Но ответа не получил.

Андрей вернулся в каюту и изо всей силы хлопнул дверью. Пульс пришел в норму, но он все еще никак не мог успокоиться. Скорее всего, второй пилот не хотел ничего плохого, но зачем он приходил?

Сонливость прошла. Возвращаться в постель не хотелось. Пришелец вряд ли вернется, но по спине Семенова бежали предательские мурашки. Он представлял, как заснет, а утром проснется без какой-нибудь важной части тела.

– Грог, ты не спишь? – спросил Андрей корабль.

– Я никогда не сплю, – откликнулся Грог.

– Ты видел второго пилота? Зачем он так? Чего ему надо?

– Не знаю. Я не силен в психологии. Спроси у него сам. Может, просто переживает за свою планету. Вчера мы пролетали мимо инфомаяка, получили сигнал бедствия – мощное землетрясение, объявили эвакуацию.

– Странный он какой-то, – несмотря на проблемы на планете "серого" Андрей не мог оправдать его поведение этой ночью.

– А кто не странный? – парировал корабль. – Ты, вот, тоже странный. За зверя заступился, а девушку обидел.

Андрей вздохнул.

– Я не хотел и очень сожалею. Я извинюсь.

– Она тебе нравится?

Семенов не ответил. Часы показывали пятнадцать минут пятого, а значит, ему все равно скоро вставать. Он нашел в темноте штаны и стал их натягивать.

– Ты куда? – поинтересовался Грог.

– К Тлину, – ответил Андрей.

У него все еще оставалось дело – доказать заносчивому пауку разумность запертого в клетке животного. Если тот, конечно, и правда разумный.

Семенов вышел из каюты, но в коридоре, не загорелась ни одна лампочка.

– Грог, включи, пожалуйста, свет.

– Перебьешься. Мы экономим, – рачительно ответил корабль.

– В шестом отсеке света тоже не будет?

– Нет. Рано еще. Все спят.

Андрей вздохнул и махнул рукой. Он уже неплохо ориентировался и мог без труда дойти от своей каюты до "работы". Пока шел, невольно оглядывался, не мелькнет где-нибудь низкая головастая тень инопланетянина, но ничего не увидел.

В "зверинце" было темно и тихо, хотя обычно этот отсек тишиной не отличался. Животные со всех концов Вселенной издавали сотни разных звуков: рычали, пищали, свистели, стучали клыками, бивнями, хвостами, всеми возможными выростами об пол и решетку, топали ногами, хлопали крыльями, скрежетали зубами, плескали водой в аквариумах. Сейчас в воздухе носились только визгливые крики болотного тумаша из синего сектора. Андрей убирал в его клетке вечером, но сейчас, когда подошел ближе, понял, что уборку придется повторить – тумаш начал линять: сбросил несколько игл, толщиной с руку, наложил в углу здоровенную кучу и разбросал повсюду обглоданные кости.

Семенов вздохнул и направился в сторону центральной части сектора.

– Тлин, – негромко позвал он. – Тлин, это я.

Красный не пошевелился, лишь выпустил из зубастого рта тонкую струйку слюны.

– Тлин! – уже громче позвал Андрей. – Проснись!

Зверь спал крепко. Семенов снова позвал его, и снова безрезультатно. Тогда он просунул за решетку руку и толкнул животное в красный бок.

Тлин молниеносно обернулся и зубами схватил человека за руку.

– А-а-а! – вскрикнул Андрей. – Отпусти! Отпусти!

Зверь пару секунд, не мигая, смотрел на кричащего от боли человека, потом осторожно открыл пасть.

– С ума сошел?! – Семенов вытащил руку и зажал рану, пытаясь остановить кровотечение.

Тлин наклонил голову на бок, потом прищурился:

– Я тебя не узнал без костюма.

Семенов не стал слушать. Проклиная собственную безалаберность, он бросился по темным коридорам к единственному на корабле врачу.

* * *

– Я ее разбудил, – участливо оповестил Андрея Грог.

Семенов не ответил, лишь промычал от боли. Тлин едва не откусил ему руку, и теперь на плече чуть ниже локтя рубашка быстро пропитывалась бордовым.

Илорэль успела накинуть на плечи длинный шелковый халат и подготовить кушетку. Когда человек вошел в комнату, она уже держала в руках пузырек с коричневой мазью.

– Ложись, – строго приказала она.

Андрей пытался посмотреть девушке в глаза, но та старательно отводила взгляд.

– Прости, – искренне произнес Андрей, – я не хотел тебе грубить. И обвинять тоже ни в чем не хотел. Я просто...

– Расстроен, – Илорэль снова кивнула на кушетку, предлагая землянину лечь. – Скучаешь по дому?

Андрей лег.

– В первое время будет тяжело, – предупредила орлянка. – Терпи.

Семенов не понял, к чему относились слова: к его тоске по родной планете, или к тому, что сейчас произойдет с его рукой, но на всякий случай крепче стиснул зубы.

Было совсем не больно.

Девушка разрезала рукав рубашки, быстро остановила кровотечение, обработала рану коричневой мазью, пахнущей болгарским перцем, и завязала широким красным бинтом.

– Надо же, совсем как на Земле, – попытался завязать разговор Семенов. – Только у нас бинты белые, а у вас красные.

– Они пропитаны эмиомами, – пояснила девушка, – особыми веществами, которые ускоряют заживление.

– На человека они действуют так же?

– Не волнуйся, – Илорэль улыбнулась и впервые посмотрела в глаза Андрея. – Я свое дело знаю.

Семенов улыбнулся в ответ. Его тянуло к девушке. У него возникло желание прикоснуться к ней, дотронуться до ее кожи. Почувствовать теплоту и гладкость щеки, утонуть в зелени глаз... он тут же одернул себя и поспешно поднялся.

– Я еще не закончила.

Дочь капитана мягко толкнула пациента обратно на кушетку и отошла к шкафу. Достала с одной из полок небольшой черный продолговатый прибор с раструбом, похожий на электрическую бритву на длинной ручке, и вернулась к кушетке.

– Не хочется тебя расстраивать, – произнесла Илорэль, – но сегодня ты получил доказательство неразумности маскировщика. Подумай, стало бы разумное существо кусаться в такой ситуации? Тлин живет здесь уже пять месяцев, никто ничего плохого ему не делал. Будь он разумным, он привык бы к безопасности. Здесь ему нечего бояться.

– У Тлина хорошо развит инстинкт самосохранения, – пояснил Семенов, наблюдая за девушкой.

– Вот именно, – согласилась Илорэль, нажала кнопку на приборе, тот мягко засветился голубым светом. – Разве верховенство инстинкта не есть доказательство неразумности?

– Инстинкты служат базой для выживания, – опротестовал Андрей. – Даже в цивилизованном обществе.

– Об инстинктах тебе лучше поговорить с Мэкаллем, – нахмурилась девушка, и Семенов понял, что, не успев как следует извиниться за предыдущую ссору, провоцирует новую.

– Прости, – Андрей решил сменить тему. – Как часто на вас нападают?

– Не часто, – дочь капитана поднесла прибор к руке человека. – Только если случайно столкнемся с охотниками.

В руке появилось щекотное покалывание, затем болезненное жжение.

– Разве можно столкнуться с кем-то в целой Вселенной? – спросил Семенов, стараясь не обращать внимания на неприятные ощущения.

– Можно, – подтвердила девушка. – Корабли летают по определенным маршрутам, да и глоур нужно экономить.

– Глуор – это топливо?

Илорэль кивнула.

– Какие бывают маршруты? – продолжил расспрашивать Андрей.

– На вашей планете люди вышли в космос?

Илорэль переместила прибор выше, и Семенов невольно поморщился.

– Вышли, но мы пока на ранней стадии. Летаем к двум ближайшим планетам, исследуем естественный спутник, дальше не получается. Скорость слишком маленькая. С какой скоростью летит Грог? С околосветовой, полагаю?

– Правильно полагаешь, – раздался с потолка довольный голос корабля. – Но для преодоления больших расстояний околосветовой скорости недостаточно. Мы пользуемся искривлениями пространства и червоточинами. Слышал о таком?

– Немного, – как и всегда при разговоре с кораблем Андрей нашел на потолке удобную точку, представив, будто там находится "лицо" Грога. – Искривления пространства позволяют попасть из пункта А в пункт Б за меньшее время, чем "по прямой", а червоточины – это нечто вроде тоннелей, соединяющих два места во Вселенной. Можно лететь обычным путем, а можно "срезать".

– Верно. Поэтому маршрутов не так уж много и мы периодически встречаем другие корабли, – тоном лектора произнес Грог. – Искривления пространства возникают рядом с крупными космическими объектами: звездами, планетами, черными дырами, а червоточины имеют постоянный "адрес". Относительно, конечно, но все же.

– Значит, из Солнечной системы действительно всего один путь? – вспомнил Андрей. – Теперь понятно, почему.

– Я же говорю, он умный, – довольно отметил корабль. – А Мэкалль не верит.

– Я в курсе, – криво усмехнулся Андрей. – Он считает меня идиотом.

– Вообще-то, – хмыкнул Грог, – он не считает тебя разумным.

– Ни фига себе заявление! – опешил Семенов. – Да с таким специалистом, как он, вы долго не протянете!

"Радуйся, что арахноид не считает тебя зрелищным хищником, а капитан относится как к гостю, – вмешался Аналитик. – В противном случае сидел бы сейчас в клетке рядом с медведем".

– Успокойся, – примирительно произнес Грог. – В последнее время он начал сомневаться в своей теории.

– Тоже мне, утешение, – фыркнул Семенов. – У вас здесь явно превышено количество сумасшедших на квадратный метр. Мэкалль со своими бредовыми идеями, "серый"...

– Дортмос? – удивилась Илорэль. – Что между вами снова произошло?

– Ничего, – угрюмо ответил Андрей.

– Он напугал землянина до чертиков, – хохотнул корабль. – Пробрался в его каюту и стоял у изголовья.

Илорэль улыбнулась и выключила прибор.

– Поговори с ним, – посоветовала девушка. – Дортмос чудесный собеседник и замечательный друг. Просто ты его напугал, когда пробрался на корабль. Он не ожидал увидеть уродливого инопланетянина, вот и закричал. Ты не извинился, а у них с этим строго. Если не извинился, значит, не сожалеешь. Если не сожалеешь, значит, задумываешь какую-то подлость, а значит, тебя надо либо запугать, либо уничтожить.

– Я подумаю, – ответил Андрей, поднимаясь с кушетки. – И спасибо за уродливого инопланетянина.

– Ты не уродлив, – покраснела девушка, – но с точки зрения Дортмоса, наверняка.

– Значит, я не уродлив? – улыбнулся Семенов.

– Ну дети, – засмеялся Грог. – Сущие дети.

– Они сами разберутся, правда, Андрей? Ты поговоришь с ним? Вам ведь жить и работать на одном корабле.

– Поговорю, – пообещал Семенов. – Я пойду? В синем секторе снова нужно навести порядок.

Девушка кивнула.

– Иди. Только не сильно усердствуй. Синий сектор на то и синий сектор, что там посинеешь, пока добьешься чистоты.

* * *

Несмотря на обещание поговорить со вторым пилотом, пока Андрей разговаривать с ним не собирался. Это могло подождать. А вот уборка подождать не могла.

Пусть он все еще злился на гроговцев за то, что они воспользовались землянами для поимки хищников, но они явно не были виноваты в любопытстве их незваного гостя. Семенова никто не тащил на корабль, он сам попал в "ловушку" и должен честно отработать проезд. Тем более теперь, когда знает дальнейшие планы капитана.

Пока он не думал о том, как поступит по прилете на Реджину: останется ли на Гроге или перейдет на другой корабль. Главное, у него есть выбор.

Андрей переоделся в защитный костюм, вооружился метлами, щетками, ведрами, чистящими средствами, и направился к знакомым клеткам. "Серый" уже находился на месте и возился с огненной змеей. На землянина инопланетянин даже не обернулся, но без сомнений слышал громыхание ведер. Семенов едва сдержался, чтобы не подойти и как следует не пнуть второго пилота за его утреннюю выходку.

– Как рука? – поинтересовался Тлин, когда человек приблизился к его клетке.

– Нормально, – ответил Андрей.

– Извини, я не хотел тебя кусать.

– Принято, – Семенов не сердился на Тлина, но перегородку в клетке поднял. Хотя бы ради защиты от животных инстинктов. – Я поговорил с капитаном, тебя отпустят на четвертой планете альфы Стрижа.

– Правда? Спасибо. – Тлин отодвинулся в дальний угол клетки, чтобы человеку было комфортнее убираться, и засыпал землянина вопросами. – Какой там состав воздуха? Температура? Давление? Радиация?

– Не знаю.

Андрею снова стало не по себе. Разве может неразумное существо знать такие слова? Знать, какие условия необходимо ему для выживания? Мэкалль неправ. Впрочем, чего с него взять, раз он и самого Семенова не считает ровней?

– Плохо, – изо рта Тлина вытекла струйка слюны.

– Ты сумеешь приспособиться? – спросил Андрей. – Мне сказали, ты справишься.

Тлин не ответил, отвернулся.

"Вот и думай, разумное он существо или нет, – вздохнул Аналитик. – Поначалу, вроде, казался разумным, но укусил и превратился в животное. Теперь, вот, расстроен, переживает. Нет, все-таки он разумен".

– Мне жаль, – произнес Семенов. – Но там, куда мы летим, гораздо хуже. Поверь.

Инопланетянин не ответил.

Семенов домыл клетку и направился к болотному тумашу. Вторую половину временного жилища Тлина он вымоет в следующий раз, когда зверь перестанет обижаться. Не успел он поднять перегородку, как услышал громкий голос "серого":

– Грог! Мне нужна помощь! Позови Мэкалля! Срочно!

Андрей усмехнулся. Если бы инопланетянин проглотил свою гордость, мог бы обратиться за помощью к нему, Семенов не отказал бы. Но второй пилот, казалось, даже не вспомнил о соседе.

– Грог! Дело серьезное!

Со стороны "серого" раздался жуткий визг, будто кого-то резали на части.

Сердце Андрея замерло, и он уже хотел броситься на помощь, но тут зазвучал спокойный требовательный голос второго пилота:

– Грог! Это важно! Отзовись!

Значит, жуткий визг издал не инопланетянин, точнее, не тот инопланетянин, на которого сначала подумал Семенов, а тот, который сидит в клетке.

Андрей вернулся к болотному тумашу и поднял перегородку. Если "серому" действительно нужна помощь, он обратится к соседу и не станет дожидаться ответа корабля. А если станет, значит, помощь ему не очень-то и нужна.

Семенов забрался в клетку и принялся выгребать сброшенные тумашем иглы. Они противно гремели, когда Андрей сметал их щеткой. Дотрагиваться руками, пусть даже в перчатках, до шипов, покрытых острыми, словно бритвы, чешуйками, не хотелось. Возможно, они ядовиты.

– Грог! – "серый" уже практически кричал.

Андрей дернулся, но заставил себя остаться на месте. Его никто не звал.

– Грог! – в отчаянии взвизгнул "серый".

Больше Семенов не выдержал. Бросил щетку, вылез из клетки и побежал на помощь.

На первый взгляд с клеткой, в которой жила огромная огненная змея, все было в порядке: прутья не погнуты, замок цел, перегородка поднята. Змея находилась в одной половине, "серый" в другой. Только вот пол на обеих половинах, казалось, горел, но пламя больше походило на свечение. Оно не дымило и быстро распространялось по полу, проникало сквозь прутья и тонкими струйками скользило по центральному проходу.

– Грог! – в последний раз крикнул второй пилот и выскочил из клетки.

Только подбежав ближе, Андрей разобрался, в чем дело. По полу скользили не огненные струйки, а змейки – точные микрокопии огромной твари в клетке. Семенов поддел одну змейку ногой и отшвырнул ее ближе к мамаше.

– Лови их! Лови! Они пол прожгут! – крикнул "серый".

По ноге Андрея поднимался жар. Он опустил глаза и открыл рот – сапог, которым он дотронулся до змееныша, медленно тлел.

– Черт!

Семенов быстро скинул его и огляделся.

– Ведра! Ведра неси! – заверещал коротышка, – металлические!

Теперь "серый" не брезговал говорить с человеком. Грог не отзывался, и второму пилоту пришлось обратиться за помощью к товарищу.

Семенов побежал к своей тележке, высыпал порошки прямо на пол и взял четыре ведра.

– Лови этих тварей! – верещал "серый".

Весь проход заполнили светящиеся струйки. Внезапно что-то громко лязгнуло – закрылись обе двери, отделяющие шестой сектор от других отсеков корабля. Значит, Грог все видел, но специально не вмешивался.

Андрей бросился к ближайшей змейке и накрыл ее ведром.

– Сюда! – мельтешил коротышка, – сюда сваливай!

Он достал откуда-то из-за клеток большой металлический чан и посадил туда трех или четырех огненных малышек.

– Это самка! – пояснил "серый". – Она была беременна, а теперь родила!

– Я думал, змеи откладывают яйца.

– Ваши змеи, может, и откладывают. А это даже не змея. Это псероконтус с Азима. Вон они! Обходи слева!

Андрей изловчился и накрыл ведром сразу трех детенышей.

– Они плохо соображают, – тараторил второй пилот, – но быстро ползают и могут доставить кучу неприятностей.

Семенов нашел глазами сапог, от которого остался только каблук и кусок подкладки, и присвистнул.

"Серый" действовал ловко: накрывал змеек ведром, делал хитрое движение, словно подсекал рыбу на рыбалке, и огненные твари оказывались внутри, а спустя мгновение – в металлическом чане. У Андрея так ловко не получалось, но он умудрился поймать не меньше десятка, когда второй пилот тяжело опустился на перевернутое ведро и вытер тыльной стороной ладони лоб.

Угроза пожара миновала, детеныши огненной змеи находились в изоляции в чане.

– Нужно тут все залить пеной, – выдохнул инопланетянин. – Не пойму, почему Грог не откликнулся? Он закрыл двери, значит, знал о происходящем.

– Нас помирить хотел, – догадался Андрей. – Прости, что напугал тебя в первый день и не извинился.

– Прощаю, – узкая щель рта пришельца стала еще уже и растянулась в подобии улыбки. – Ты наверняка тоже испугался. Ночью. Я ведь знаю, у вас, землян, о нас всякое говорят. Извини. У нас и правда проблемы с размножением, но уверяю тебя, чужие детородные органы нам не нужны.

Семенов протянул второму пилоту руки.

– Андрей, – представился он. – Очень приятно познакомиться.

Глава 11

Расчеты и просчеты

С тех пор, как Андрей помирился с Илорэль и «серым», корабельные будни стали намного приятнее.

Во-первых, за ужином девушка не смотрела исключительно в тарелку, а принимала участие в разговоре. А так как ужин считался "священным временем", и на него обязательно собирались все члены экипажа, прекрасная блондинка не пропускала ни одной трапезы.

Завтрака как такового не существовало, хоть Кокуш и считал его важнее обеда и ужина вместе взятых, и сильно ругал корабельные порядки. Обедали все в разное время и, случалось, в разных местах. Ужин оказывался чуть ли не единственным часом, когда Семенов мог увидеть дочь капитана и даже перемолвиться с ней парой слов – больше его никто не кусал, и предлога обратиться к целительнице не находилось.

Во-вторых, теперь за ужином царила действительно домашняя атмосфера. Андрей все еще считался новичком, но уже стал "своим". О'рдрин относился к землянину как к гостю, и Семенова больше не напрягала своеобразная улыбка капитана. Грог пояснил, что у "гоблинов", то есть орлянцев, отсутствуют некоторые мимические мышцы, они не умеют щуриться и хмурится, поэтому в истинном облике они улыбаются только нижней частью лица.

Дортмос относился к человеку, как к лучшему другу, а Кокуш – как наседка относится к цыпленку. Семенову доставались самые сладкие кусочки, и он шутил, что в один прекрасный день растолстеет и перестанет пролезать в двери. Кок в ответ громко смеялся, шлепал себя по внушительному пузу и уверял, будто живот ничуть не мешает активной жизни.

Но самое приятное состояло даже не в ежедневных встречах с Илорэль. "Серый" поговорил с капитаном, и человеку официально разрешили приходить на капитанский мостик, чем Семенов и пользовался, когда на дежурство заступал его новый друг.

Благодаря фантастическим фильмам Андрей имел некоторое представление о капитанском мостике, но на деле все несколько отличалось от фантазий землян.

На капитанском мостике "Грога" отсутствовал иллюминатор, вместо него центральную стену занимал огромный, с пола до потолка, экран, на котором отображалась карта неба и куча технических данных. Непонятные буквы, цифры и графики ни о чем Семенову не говорили. В центре помещения стоял круглый стол, который вполне мог заменить человеку кровать. На столе лежал большой лист плотной бумаги, тоже, к слову, круглый.

Панель управления делилась на три секции, которые отделялись друг от друга перегородками, и включала в себя несколько сотен кнопок, рычажков и дисплеев. По словам Дортмоса, первая предназначалась для ручного управления полетом, вторая – для контроля жизнеобеспечения корабля, а третья дублировала две первые. У нее автономное питание, и задействовала она иные узлы.

– Я понял, – кивнул Андрей, когда второй пилот попытался растолковать идею. – Все как у самолета. Есть гидравлическая система, которая использует "трубопровод" со специальной жидкостью, а есть запасная, механическая. Правда, убогая и куцая, но ее вполне достаточно для посадки самолета, если откажет гидравлика.

– Приблизительно так, – подтвердил Дортмос. – "Грог" обладает искусственным интеллектом и может самостоятельно прокладывать курс и следить за ситуацией, но всегда хорошо иметь запасной вариант. На случай повреждения главного процессора.

Рядом со второй секцией стояли два вращающихся малиновых кресла. Одно принадлежало капитану, второе занимал "серый". Однако когда инопланетянин нес вахту, считался главным, поэтому восседал в кресле О'рдрина, а человек садился в соседнее.

– Логика управления, скорее всего, не слишком отличается от земных систем, – произнес Семенов и посмотрел на второго пилота. – Ты не подумай, я летчик, и мне интересно все, что связано с управлением летательных аппаратов.

– Какие аппараты ты умеешь пилотировать?

– Космический корабль к ним не относится, – признался Андрей, – но думаю, я смог бы научиться. Основные узлы и системы наверняка имеют много общего с самолетами.

– Я так не считаю, – качнул головой "серый".

– А ты бы мог меня научить? – попросил Семенов.

Дортмос задумчиво посмотрел на землянина и опустил глаза.

– Я никому не скажу, – поклялся Андрей.

– Я тоже, – отозвался с потолка Грог. – Не жадничай, пусть поучится.

– Я не жадничаю, – второй пилот посмотрел на дверь, – но если слухи дойдут до О'рдрина или Мэкалля...

– Не дойдут.

И Дортмос согласился.

– Хорошо. Я обучу тебя тому, что успею, ведь мы скоро прилетим на Реджину. Но учти, первые уроки будут скорее лекциями, нежели практикой. И это не так просто, как тебе кажется.

– Я смогу.

Семенов не знал, пригодится ли ему умение управлять космическим кораблем в будущем, но любопытство не пересилишь. К тому же он с самого детства мечтал летать, потому и пошел в летчики, а тут, когда появился шанс научиться пилотировать настоящий межзвездный корабль, удержаться от просьбы сил не было.

– Самое сложное – взлет и посадка, – начал Дортмос. – Сам полет проходит в автоматическом режиме, нужно только определиться с курсом.

– В авиации то же самое, – подтвердил Андрей.

– Астрономическую навигацию, уж извини, преподавать тебе не буду, – с сомнением произнес "серый". – Это целая наука, на которую космолетчики тратят чуть ли не треть всего времени обучения. Если тебе когда-нибудь придется управлять "Грогом", можешь полностью полагаться на его навигационную систему и расчеты.

– Астрогацию сдал на отлично, – пошутил корабль и сам рассмеялся собственной шутке.

– Основное, чему нужно научиться, – продолжал второй пилот, – поворачивать двигатели, направлять сопла корабля для совершения маневров. Но прежде чем поворачивать, необходимо сориентировать корабль, определить, как именно он располагается в пространстве. Лучше выбрать несколько контрольных точек, в противном случае ты рискуешь развернуть корабль не в ту сторону. Подожди, – Дортмос на секунду задумался. – Я не с того начал. Самое главное правило, нельзя взлетать без диагностики двигателей. Без проверки разрешается взлетать только в экстренной ситуации.

Дортмос замолчал, потом вздохнул:

– Я никогда никого ни чему не учил. Я обязательно забуду рассказать о чем-то очень важным. Если действительно хочешь научиться управлять кораблем, прежде всего, прочти руководство.

Он поднялся, подошел к одному из стеллажей у дальней стены и вытащил увесистую книгу в темно-синей обложке.

– Это "Краткие общие правила". Проштудируй, выучи и зарекись когда-либо ими пренебрегать. А я лучше расскажу тебе об управлении.

Андрей взял увесистый том, который весил не меньше трех или четырех килограмм, и пролистал страницы.

– Грог, сумеешь перевести книгу на русский?

– Даже не сомневайся, – откликнулся корабль.

– Ты правда думаешь освоить ее? – удивился Дортмос.

– А ты думал, какой-то справочник сможет меня напугать? – Андрей вернулся в кресло и отдал "Краткие общие правила" "серому". – Начну сразу, как только Грог ее переведет. Куда мы летим?

– Вот сюда, – второй пилот указал на белую точку на экране. – К самой большой и яркой звезде созвездия Стриж. Вокруг нее вращается пять планет. Мы заглянем на четвертую и, если останется время, на пятую.

– Никогда не слышал о таком созвездии, – признался Семенов.

– Я бы удивился противному. Ваше понятие созвездия отличается от общепринятого.

– Общепринятого кем?

– Теми, кто вышел в космос, разумеется. Но не на вашем уровне, в пределах орбиты и ближайших планет, а на межгалактическом. – Дортмос развернул изображение звездного неба и начертил несколько линий. – Если земляне вырвутся за границы своей солнечной системы и вступят в контакт с соседними цивилизациями, им придется научиться общаться и взять на вооружение общепринятые стандарты. В частности, перейти на межгалактическое время и делить космос не так, как принято на Земле, а так, как принято Конфедерацией Межпланетных Связей. Ваше "созвездие" всего лишь попытка разделить звездное небо на некоторые участки для простоты ориентирования. Но вы делите небо в так сказать двух плоскостях, не учитывая, на каком расстоянии от Земли находится звезда, а мы используем три измерения.

Изображение на экране поворачивалось, демонстрируя слова второго пилота.

– К чему вы привязываетесь? – поинтересовался Андрей, наблюдая за линиями и звездами. – У космоса нет сторон света, а планеты постоянно движутся.

– Мы ориентируемся на червоточины, – Дортмос нажал несколько кнопок, и на экране появилось изображение вытянутой изогнутой трубки. – Только их в космосе можно назвать неподвижными. Конечно, червоточины тоже перемещаются в пространстве, но очень медленно и этим перемещением принято пренебрегать.

– И сколько всего созвездий? – спросил Семенов. – У всех есть имена?

– Нет, не у всех. Созвездий чересчур много, чтобы придумать для каждого название. В Справочнике созвездий Конфедерации Межгалактических Связей им присвоены цифровые коды, но некоторые получают второе, неофициальное название.

– Ясно, – Андрею наскучила тема, и он перешел на другую. – Расскажи о Конфедерации, и вообще о космосе. Как вы живете, как общаетесь, есть ли у вас правительство... Ведь кто-то должен контролировать перемещения, торговлю, безопасность, в конце концов.

– Всем этим занимается Конфедерация Межгалактических Связей, – откликнулся Дортмос. – Она состоит из отделов, каждый из которых отвечает за свой вид деятельности, в том числе и за регулировку безопасности космических перелетов. Конфедерации подведомственно буквально все, но во внутреннюю планетарную политику правительство старается не вмешиваться. Однако иногда приходится. Далеко не все планеты ведут мирный образ жизни, некоторые являются серьезной угрозой правопорядку. Кроме Конфедерации есть множество более мелких организаций, которые пытаются бороться за деньги, власть и планеты, богатые полезными ископаемыми, а также преступные группы, зарабатывающие продажей технологий отсталым планетам. К сожалению, не все существа, вышедшие за пределы собственных галактик...

– Белые и пушистые, – подсказал Грог. – Я правильно выразился, землянин?

– Правильно, – откликнулся Семенов.

– Космос – не самое безопасное место, в этом ты уже убедился, – продолжил "серый". – Если мы встречаем корабль или инфомаяк, обмениваемся новостями, получаем информацию о главных событиях и свежих правилах, если Конфедерация принимает новый закон. О чем еще рассказать? Правление Конфедерации меняется каждые десять лет, туда входят по три избранных члена от каждого секатора галактики, плюс советники – этих очень много, едва ли не от всех планет. Если на Земле обнаружатся залежи глуора, ваши представители тоже будут в совете.

Андрей повернулся в кресле и склонил голову.

– Залежи? – уточнил он. – Ты хочешь сказать, топливо для космических кораблей природного происхождения?

– К сожалению, – подтвердил "серый". – Его очень трудно найти и невозможно синтезировать. – Второй пилот поднялся и подошел к круглому столу. – Состав глуора давным-давно известен, топливо разложили буквально на молекулы, но искусственно созданный глуор не эффективен.

– Почему?

– Никто не знает, – пожал плечами Дортмос. – Загадка Вселенной. Некоторые даже приписывают глуору божественное или магическое происхождение.