Текст книги "Паладин (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Юрий Винокуров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Трясясь в одном из двух пикапов, Фёдор с бойцами, что ездили с госпожой, направлялись в сторону Зоны. Без обмана можно сказать, что они были сильнейшими из оставшихся людей в поместье Потёмкиных. И то, что господин решился на подобную авантюру без них… По меньшей мере глупо.

– Это ещё кто? – прищурился старик, когда увидел на дороге направляющуюся к ним навстречу машину.

– Разведка, походу, о которой говорил Севастьянов, – пожал плечами Вася Соломахин, дымя уже третью сигарету.

Да, Фёдору доложили, что господин отправил после происшествия группу наблюдателей, а не сразу поехал разбираться с тварями. Мудрый и умный ход. Особенно после того, как бойцы вымотались на тренировке, а других свободных нет.

Остановив транспорт, Фёдор Петрович сразу же накинулся на четырёх уставших парней и вытащил из них всю информацию. В последний раз они видели, как господин заходил с бойцами и Сан-Санычем в Зону и уехали, а значит командир Егерей со своими отстаёт от них ненамного.

– Дави на газ, Вася, – хмуро отдал он приказ. – Надо их нагнать.

– Понял, командир! – оскалился боец и вдавил педаль в пол. Движок взревел, машина понеслась по кочкам и колее засохшей дороги. Кирилл Чуйко, сидевший за рулём пикапа позади, не отставал.

Снаряжаться им не было нужды, всё при них. Оставив машины у границы, они быстро достигли места первой стычки. Тушу Нарга уже успела облюбовать пара четырехкрылых воронов, с недовольным карканьем улетевших из-за незванных гостей. Фёдор Петрович сразу заметил, что сердце твари вырезали и сделали это с хирургической точностью. Скорее всего Сан-Саныч на практике показывал господину, как протекает ежедневная работа Егерей рода.

Старик скомандовал двигаться дальше, они не теряли бдительность и вскоре, вдалеке, послышался мощный рёв! Настолько сильный, что задрожала земля! Егеря переглянулись, Фёдор Петрович выругался и первее всех побежал вперёд! Всё его тело объяли молнии, сжигающие кустарники, что мешались на пути!

Будучи единственным Ветераном в поместье Потёмкиных он был сильнейшим. Старый и опытный воин своего господина, сын которого сейчас мог сложить голову в опаснейшем из мест мира. Как он будет смотреть в глаза юной госпоже, если её брат погибнет? Об этом он думать не хотел!

Но то, что Фёдор Петрович увидел, появляясь росчерком молнии на открытой местности, выбило из его головы все мысли. Все опасения, переживания, злость и негодование. Старый воин Потёмкиных буквально застыл, не в силах поверить в то, что видели его глаза.

Стадо Грагонов, пусть не очень сильных существ, но опасных из-за яда, брони и количества, были перепуганы в усмерть! Они ревели, метались из стороны в сторону и находились в глубоком ужасе! Большая часть поголовья побежала к отряду, засевшему со стороны солнца и уже убившего трёх тварей. Сан-Саныч ударил сбоку и гнал их на копья бойцов, также внося свою лепту в общее дело.

Но не они удивили Фёдора, а молодой господин. Весь перемазанный в фонтане бившей из отрубленной головы самого большого Грагона крови, он стоял на его трупе. Меч в его руке полыхал ярким, обжигающим Светом. Глаза пылали сиянием солнца, а окровавленные волосы вздымались, словно от порыва ветра. Старик заметил возле туши умершей твари разломанный и будто скомканный щит, а также переломанные гарпуны.

Словно почувствовав на себе чужой взгляд, господин резко повернул голову и их глаза столкнулись. И впервые за долгое время, Фёдор Петрович натурально струхнул. Из пылающих глаз господина на него смотрели не юность и незрелость, свойственные прежнему Виктору Константиновичу, а нечто другое. Более древнее, обладающее мудростью и силой столетий, чего прошедший через многое Фёдор никогда прежде не видел.

– Есенеев, чего застыл⁈ – мощный, подобно грому, голос главы резанул сознание, мигом перестраивая его на рабочий лад. – Быстро взял своих бойцов и на правый фланг! Гони тварей на копья!

И сам, подавая пример, господин спрыгнул с трупа вожака, растворившись вспышкой Света. Лишь остаточный след, будто замедленный силуэт, остался на том месте, где он стоял ранее.

А затем Грагоны начали умирать. Молодой господин появлялся то в одном месте, то в другом, где-то раздобыв копьё и выкинув меч. Вспышки Света мешали тварям разбежаться, дезориентировали их и пугали до усрачки!

– Вы всё слышали! – посмотрел он на своих бойцов, подоспевших к этому моменту и заметно офигевших от увиденного. – Вперёд! Поможем главе!

С громким, воинственным рёвом, Воины и Подмастерья рода Потёмкиных ринулись в битву, куда позвал их господин. И их участие внесло на чашу весов весомый вклад. Для этих людей Грагоны были не опасны от слова совсем. Не тогда, когда за плечам опыт битв с более смертоносными тварями, иногда загулявшими ближе к границам.

Фёдор Петрович старался держаться ближе к господину, чтобы в любой момент его подстраховать, но с недоумением заметил одну простую вещь. Он, Ветеран и опытный воин, не успевал! Виктор Константинович был слишком быстрым даже для него! Обладателя дара Молнии!

Вот он проткнул гарпуном грудину одного из Грагонов, а вот он исчез и появился рядом с другим, ударом сияющего кулака буквально пробивая череп бронированной твари! Та взвыла раненным зверем, шипы, пропитанные паралитическим ядом, полетели в господина, но он опять исчез, чтобы в следующий миг отрубить заднюю ногу своему противнику мечом, которого у него не было!

Когда на поляне не осталось ни одного живого Грагона, а воющих подранков добивали бойцы, Фёдор Петрович выдохнул с облегчением. Стар он стал, чтобы так за молодёжью бегать, но господин его знатно удивил. Его дар это нечто! Такая скорость и мощь! И старик мог поклясться, что видел, как Виктора Константиновича один раз зацепило шипом, но… ран не было, да и на ногах тот стоял вполне бодро, а не упал на землю из-за действия яда! Как так-то⁈

– Хорошая работа, Фёдор, – коротко кивнул весь перепачканный в крови и потрохах господин, стоило подойти к нему.

– Благодарю, глава, – склонил голову старый воин. Он словно почувствовал вновь то самое, о чём вспоминал недавно. Ему не хотелось называть Виктора Константиновича по имени или просто «Господин». Только Глава и никак иначе. И это забытое чувство нравилось Фёдору, он будто вновь ощутил себя целостным.

– Тварей под нож, всё ценное достать, – благодарно кивнул он Сан-Санычу, с улыбкой подошедшего к ним и протянувшего главе флягу с водой. Тот набрал воды в рот, прополоскал и сплюнул кровь. – Затем грузимся и отправляемся в поместье. На всякий случай оставишь группу своих парней рядом с границей, Фёдор. Падальщики уберут за нами, но вместе с ними, на запах крови, может прийти кто-нибудь ещё.

– Принято, глава! – бодро ударил себя в грудь Фёдор и с широкой улыбкой пошёл отдавать приказы. Оспаривать он их даже не собирался, да ему и не хотелось. Глава сказал, значит так надо. Да и слова его логичны, как и сам приказ.

– Чего ты стоишь тут и лыбишься, Саша, как девка на выданье? – донёсся до него сухой голос главы. – Нож в руки и за работу! И мне один дай, я видел, что у тебя их два. Мой в бою сломался… Снова… Где вы весь этот хлам, называемый вами «оружие» берете⁈

Федор нервно сглотнул. Нельзя сказать, что их снаряжение было лучшим, но и худшим оно точно не являлось. Откуда в молодом господине столько силы, что добротные клинки не выдерживают?

Глава 12

– Значит, пока я разбиралась с проблемами нашего рода, ты, Виктор, создаёшь новые⁈

Моя названная сестра была недовольна. Восседая за столом простого, но уютного кабинета, чем-то навевающего воспоминания об Ордене и командоре, она прожигала меня раздражённым взглядом. Кулаки её были сжаты, в помещении чувствовалось резкое похолодание. Дар Светлана сдерживала, но должен признать, у этой девушки хороший потенциал.

Я спокойно стоял в центре кабинета, держа руки за спиной, а плечи расправленными. Не знаю, что сестра хотела увидеть в моих глазах или на лице. Возможно, раскаяние? Этого она не дождётся, банально нет причин. Я действовал так, как нужно. И так, как привык. Прежняя компания Виктора – обнаглевшая молодёжь, задницы которых требуют розг. В моей прошлой жизни того же здоровяка я бы банально прибил, а не устроил ему воспитательный процесс по доброте душевной. Да и Миходина младшего тоже, до кучи. Не можешь воспитать своего ребёнка – держи его дома, дабы не позориться.

– Я действовал так, как должно, – сухо произнёс я, а девушка скривилась. – Или за оскорбление не положено наказание?

– Кто-нибудь, кроме тебя это слышал? – вкрадчиво поинтересовалась она, взяла карандаш со стола и начала его крутить между пальцев. – Хоть кто-нибудь, кто сможет это подтвердить.

– Нет, – то, что Миходин мог слышать, я не стал озвучивать. Он мне не друг, скорее будущий враг. Да и уверенности не было стопроцентной.

– Вот! Никто, Виктор! – резко поднялась она с кресла, а её глаза вспыхнули светло-синей энергией. Силой Льда. – Нарышкин уже пожаловался Миходиным, а тем только в радость добавить нам проблем! Знаешь, что мне сказали в канцелярии, помимо того, что мы нарушили несколько правил Егерей и упустили тварей⁈ А то, что мой брат незарегистрированный одарённый, напавший на другого аристократа при свидетелях! И сделал он это без официального вызова на дуэль! Я краснела из-за тебя, брат! Слушала этих старых дураков и краснела! Но, – вздохнула она, медленно возвращаясь на место. – Я тоже виновата… Твой дар пробудился и нужно было взять тебя в Екатеринбург для регистрации. Хотела немного подождать, пока твоя память и… Ну ты понял…

Я нахмурился, прорабатывая в голове сразу три, а то и четыре плана. В целом, всё ясно, как и то, что моё возможное общение с СБ Российской Империи может состояться. Слишком рано, но если потребуется, то пройду. Опыт, как в дознании, так и сокрытии информации, у меня имелся. Чем только не приходилось заниматься на службе капеллана в Ордене.

Миходины сработали довольно просто. Пошли не по пути силы, а интриг. Что ж, очевидный, но неплохой ход. Сейчас у Потёмкиных проблемы, а выходка с Нарышкиным – так вот, какая фамилия у того детины – только их добавила. Именно по этой причине я не любил оставлять врагов Ордена в живых. Мертвецы не разговаривают, если только у них нет друзей некромантов.

– Варианты действий? – невозмутимо осведомился я, отчего у сестры задёргалась бровь. Мне нужна от неё полнота картины, как родившейся в этом мире.

– С Миходиными и Нарышкиными вопрос улажен, – заскрипела зубами Света и прикрыла глаза. – Раздувать конфликт они не захотели и выдвинули виру за нападение. Хотели ещё, чтобы ты принёс официальные извинения, но пошли они в жо… кгхм… В общем, это я уладила. Вот только, придётся заплатить деньгами, а их, брат, у нас осталось очень мало. И говоря про «очень» я имею в виду, что их практически нет. Что же касательно твоей регистрации, то она назначена через три дня. В списки тебя внесли, а значит придётся ехать. Штраф и другие наказания к нашему роду не применят ввиду случившегося с тобой. В этом деле закон на нашей стороне.

Хм, значит, СБшники пролетают. С одной стороны хорошо, а с другой – хотелось бы посмотреть, как работают дознаватели столь большой империи, как Российская.

– Раз с этим решили, то теперь, мой дорогой брат, – словно львица, Света подобралась и прищурилась. – Объясни мне, какого чёрта ты пошёл в Зону⁈ Мало тебя было случившегося, ты решил пойти на второй круг и окунуться в омут с головой⁈ Сразу в Зону! Ладно бы ты отправил Егерей, это я могу понять, но лично⁈ Чем ты, вообще, думал⁈

Она начала тяжело дышать, гнев в ней копился и готов был вот-вот выплеснуться на всех, кто попадётся под руку. Этой девочке двадцать, но она старается тянуть весь род. Не только родных, но и всех тех, кто доверил ей свои жизни и судьбы. Такую волю стоит уважать. И вместо того, чтобы спорить с ней, выяснять отношения и доказывать, что я прав, сделал нечто иное. Медленно, под её злым взглядом, я обошёл стол и зашёл к ней за спину.

– Что ты делаешь? – сбился боевой настрой Светы от моих действий, а когда я прикоснулся руками к её шее, то она испуганно вздрогнула.

Ладони слабо засияли Светом и моя энергия стала перетекать волнами в её тело, стабилизируя вышедший из-под контроля дар, эмоциональный фон и душевное состояние. Девушка тяжело, но расслабленно, выдохнула, а её плечи немного опустились.

– Лучше? – спокойно спросил я, когда закончил и вернулся в центр кабинета.

– Лучше…– с некоторой задержкой сфокусировала она взгляд на мне. – Что это было?

– То, что мне ничего не стоило, а тебе было необходимо, – повёл я плечом. – Теперь, когда ты можешь верно мыслить, а не идти на поводу у эмоций, мы можем говорить предметно.

Сестра от таких слов опешила, рот её приоткрылся, а карандаш выпал из руки на стол.

– Поход в Зону был моей инициативой, как и тренировки, которые я собираюсь продолжать. Сплоченное войско не станет таковым, пока его командир прячется за спинами своих бойцов. Далее, совместный приём пищи, из одного котла, также останется без изменений. Эти люди готовы умереть за род Потёмкиных и показывать им, что они где-то в стороне, изначально плохой путь. Ты можешь со мной не согласиться, Света, можешь препираться и выступать, но будет так, как я решил. Это не обсуждается. Вместо этого, делай то, что получается у тебя лучше. Раньше ты брала слишком много задач, – благодаря Любаве и её бесконечной болтовне я знал эту информацию. – Спасибо тебе за это. Но теперь я забираю себе ответственность за род. Ты будешь продолжать заниматься финансовой и экономической составляющей, а всё, что касается военного ремесла, я возьму на себя. Война, подготовка бойцов, организация защиты земель, дестабилизация противника, охота на тварей, а также убийство врагов рода, если эти люди несут лишь зло в мир или угрожают тебе и Любаве.

По мере моей речи, аж горло саднило от такого количества слов, Светлана всё больше пребывала в шоковом состоянии. Милосердие Света ей помогло, настроило на нужный лад, но эмоциональный фон девушки опять подскочил.

– Н-но… как это? – не знала она, что сказать. – Какая война, Виктор? Ты же… Да тебе девятнадцать только! Откуда ты вообще это взял⁈

– На пороге смерти и жизни многое меняется, – в своей невозмутимой манере ответил я, а она выпучила глаза. – И человек вполне способен пересмотреть своё существование. Большего я сказать тебе не могу, но прими данность, что теперь будет так. Слишком долго ты тянула эту лямку, теперь это моя ноша, как мужчины и воина.

Это то, что ей нужно было услышать. Девушка натурально загибалась, нуждаясь в поддержке, которую Фёдор Петрович оказывал, но что он мог в сущности? Он – простой воин. Солдат, который привык подчиняться приказам и отдавать их узкому кругу лиц. Я же командовал всем боевым крылом Ордена Паладинов, пусть и не желал власти. Она сама меня нашла, но капеллан это край, на который я был согласен. Кресло командора меня не привлекало никогда. Слишком много геморроя для моих седин.

Самый сложный объект моего взаимодействия в поместье была именно Света. С Егерями, гражданскими и Любавой в разы проще, но старшая сестра, вынужденная исполнять обязанности главы рода из-за глупого брата, это другое. С ней не получится действовать тонко, слишком она «закостенела» и привыкла решать всё сама. Поэтому выход прост, туп и тяжел, как лом. Ударить в лоб, ошарашить и поставить перед фактом. С тем, что она женщина, даже проще. Я знал множество женщин воинов, сестёр различных Орденов, Валькирий Хладных Гор, да и кучу других представительниц, казалось бы, слабого пола. Но, как бы они не были сильны духом и телом, их проще всего сломать. Морально. Обстоятельства, вынужденные тяжёлые решения, проблемы. Мужчины справляются с этим проще и их сложнее продавить психологически, хотя это мнение не абсолют, а банальное наблюдение и мой опыт. Именно в момент, когда грань уже близка, они нуждаются в помощи. Плече, на которое можно опереться. Мне нужно было показать Свете, что она теперь не одна. Что есть тот, кто ей поможет. Но сделать это на своих условиях и так, чтобы в будущем не было проблем. Разделение обязанностей один из этих критериев, как и твёрдые намерения. Споры, ругань и сомнения я не приемлю и она увидела именно это. То, что есть мужчина и его слово – закон.

– Если бы я не знала, что это реальность, то подумала, что сплю, – тихо проронила она, тяжело вздохнув.

– Мы услышали друг друга, сестра? – я сделал вид, что её слова остались без внимания.

– Да, Виктор, я тебя услышала, – кивнула Света, посмотрев на меня иначе. Не как прежде, будто я тупой олух и за мной надо подтирать зад, а как на равного. – Пусть мне до сих пор и сложно поверить…

– В таком случае – держи и читай, – подошёл я к столу и, вытащив из кармана штанов два сложенных листа бумаги, протянул сестре.

Приподняв бровь, она развернула первый из них и её глаза забегали по строчкам.

– Это… что?

– Первое из того, что необходимо поместью и войску.

Ещё один вздох. Сестра подняла глаза и всмотрелась в моё лицо, но не увидела ничего, кроме холодного спокойствия.

– Ремонт стен и ворот, тридцать мечей среднего качества, двадцать комплектов брони… – вновь принялась она за чтение, но уже вслух. – Латы, кожа, зачарования… Гарпуны, копья и щиты… Брат, ты знаешь, сколько это стоит?

– Нет, но ты знаешь, – коротко кивнул я и посмотрел на часы, которые так и не вернул Алексею. – И у нас есть сорок минут до обеда, чтобы ты рассказала мне расценки, варианты на рынке и объемы закупок.

– За сорок минут мы не управимся, – развеселилась она, а в кабинете раздался короткий смешок с истеричными нотками. – А во втором листе что?

– Перечень добытого в сегодняшнем походе, – пожал я плечами. – Фёдор в данный момент распределяет всё по складам и контейнерам. Саша составил этот список, он не полон и более подробный будет к вечеру, но частичный результат выдали уже сейчас по моему приказу.

– Вы там целое стадо Грагонов истребили? – взлетели её брови на лоб, стоило посмотреть в перечень. – Да тут одних сердец… Так, а почему кожаных пластин так мало?

Я приподнял уголки губ в едва заметной улыбке. Знакомый тон и знакомые вопросы. Такие же задавал главный завхоз нашей крепости, когда ему приносили добычу.

– Часть ороговевших пластин понадобятся мне для работы в кузне, – вновь удивил я сестру. – Хранятся они долго, температурному влиянию не подвержены, а значит и метод хранения для них самый простой и незатратный. Фёдор и завхоз поместья уже отложили их по моему приказу.

– Для работы в кузне? – похоже, мне придётся вновь применять на ней Милосердие Света. Слишком уж эмоции девушки прыгают из одной стороны в другую. – Какой ещё кузни⁈

– Первый лист, восьмая позиция.

Она посмотрела, быстро вчиталась и медленно подняла на меня глаза, в которых бушевал целый океан вопросов.

– Объяснений не будет. Кузня необходима, Света.

Не говорить же ей, что я смыслю в кузнечном ремесле и буду сам заниматься своим вооружением, и так хватит потрясений для неё. Покупное дерьмо меня категорически не устраивало, как качеством, так и работой в целом. Увидь мастера гномов, какими мечами сражаются бойцы этого поместья, повырывали бы себе бороды от негодования. Для сильных и смелых коротышек плохое оружие не просто моветон, а прямое оскорбление их гордого взора. И я полностью разделял их мнение касательно этого.

– Ну раз необходима, – проворчала она, пряча листы в ящик стола. – Позднее, как предоставят полный список добычи, я всё посчитаю и скажу, когда тебе ждать свою кузню. Сам должен понимать, это не быстро…

– В данный момент она идёт по третьему критерию необходимого, – коротко кивнул я. – Первое – это стены и ворота. Защита поместья полное дерьмо. Не говоря уже об арсенале, половину которого я бы выкинул в помойную яму.

– Виктор! – всплеснула она руками, а в её голосе появились нотки осуждения. – Благородному не пристало так разговаривать!

– Правда, как её не называй, правдой быть не перестанет.

Мне до её восклицаний ни холодно, ни жарко. Я привык говорить именно так и никак иначе. И меня слушали, как короли, так и императоры, когда Орден посылал своего капеллана с очередным заданием. И мне было глубоко насрать, приятно было меня слушать благородным господам или нет.

– Но можно же сказать иначе…

Я на это только расслабленно пожал плечами.

– Ладно, – поняв, что спорить со мной бесполезно, как и нравоучать, сестра покачала головой. – Ты вроде бы хотел поговорить про цены и рынок… Тогда я сейчас распоряжусь, чтобы нам принесли чай, и начнём.

* * *

Поместье рода Пожарских…

Вечер того же дня…

Попивая горячий травяной отвар, князь Пожарский Николай Иванович наблюдал за игрой огня в камине. Ноги его были укрыты тёплым шерстяным пледом, а старое, но крепкое кресло-качалка слабо поскрипывало в образовавшийся тишине кабинета.

– Значит, говоришь, молодой Потёмкин тебя одолел, – голос князя звучал отстранённо, но в то же время он крепко задумался. – Какой ты сказал у него дар появился?

– Что-то связанное со Светом, господин, – Самоедов Григорий замер статуей неподалёку за его спиной, дабы не мешать своему главе отдыхать, но в любой момент готовый к приказам. – Должен признать, что потенциал Виктора Константиновича поражает. Под конец нашего боя я сражался на восемьдесят процентов от своих возможностей.

– И проиграл, – хмыкнул Пожарский. – Что ж, ты правильно сделал. Проверил парня, пусть и вышло спонтанно. Своим полигоном они пользовались, Есенеев пусть и не часто, но гоняет бойцов. Но такие учения… Говоришь, он в одиночку сражался с двумя нашими Воинами и одним Подмастерье, что был у них на подхвате?

– Именно так, – кивнул Самоед, пусть глава и не видел. – Позвольте спросить, господин?

Короткий взмах мощной ладонью, покрытой шрамами от множества схваток, был ему ответом на просьбу. И разрешением.

– Возможно ли, что Потёмкины скрывали дар Виктора Константиновича намеренно, а мы случайным образом его выведали?

– Нет, – покачал головой Пожарский. – Парень проявил свой дар раньше вашей встречи. Младший наследник Миходина приезжал к ним, дабы выразить своё «отношение», касательно прорвавшихся тварей в одну из их деревень. Сын весь в отца и не смог обойтись без того, чтобы не попытаться мокнуть соседа в дерьмо.

Если ругательство господина и резануло слух, то Самоед не предал этому значения. В гвардии и отрядах Егерей рода Николая Ивановича уважали и любили. Достойный глава и князь, под началом которого служить одно удовольствие. Григорий множество раз благодарил судьбу, что она привела его именно к Пожарским, а не к кому-нибудь другому. А крепкое словцо… Что ж, господин нередко сам водил походы в Зону, и уж там бойцы могли услышать от него нечто в разы более грубое. За совершенные ошибки, разумеется.

– И всё же… Свет, – сделал Николай Иванович глоток отвара, рассуждая вслух. – Потёмкины одарённые с магией льда. Ещё Костя, мир его душе, достиг ранга Магистра, а его отец – Архимага. И все они обладали именно льдом. А вот жена Кости была совсем другой… Леонтьева в девичестве.

Князь умолк, а Самоед затаил дыхание, поражённый догадкой. Все аристократы, да и простолюдины в какой-то мере тоже, слышали или знали о том, что Леонтьевы три сотни лет назад пытались вывести идеального одарённого. Контроль рождаемости, селекция потомства, договорные браки и сбор биоматериала, иногда и незаконным способом. Про этот род много слухов ходило, да и до сих пор нет-нет, но вспоминают. Вот только ничего они не добились… Или добились, но результат появился гораздо позднее?

– Вы думаете, что Виктор Константинович…

– Лишь одна из теорий, – отмахнулся князь, добавив в голос стали. Не любил он жужжание над ухом, когда не просят. – Но раз ты говоришь, что парень очень силён, то нужно в этом убедиться.

Николай Иванович взял телефон с небольшого круглого столика, стоявшего рядом с креслом, вытащил очки из нагрудного кармана и стал искать нужный номер.

– Добрый вечер, Леонид, – спокойным тоном заговорил князь, связавшись с директором филиала ОМИ в Екатеринбурге. – Скажи мне, мил человек, молодого Потёмкина уже назначили на регистрацию? Откуда знаю? Да парень особо и не скрывает, что пробудился. Ага, значит и Миходины уже подсуетились, молодцы какие. Что говоришь, и Нарышкины с ними на пару? Как интересно… И на какую же дату назначили регистрацию? Хм, три дня, значит. Спасибо, Леонид, уважил старика. Да нет, всё впорядке, ты когда ко мне на охоту собираешься и в баньку? Ну вот и хорошо, тогда до связи.

Сбросив трубку, Николай Иванович положил телефон точно также, как он лежал до этого и сухо произнёс:

– Ты всё слышал. Через три дня, к полудню, Потёмкин поедет на регистрацию и твоя задача подготовить группу сопровождения к этому сроку.

– Вы поедете лично? – дёрнулась бровь Самоеда. Князь редко покидал свои земли, сетуя на старые кости, вот только, во время охоты на тварей Зоны, это не мешало ему разрывать тех голыми руками и скакать по горам.

– Да, – кивнул Пожарский и улыбнулся, смотря на огонь. Его стихию, пожирающую дерево и словно танцующую для него одного. – Хочу лично увидеть силу этого юного дарования. Похоже, правду говорили мудрецы. На смертном одре человек меняется очень сильно. Дар, да ещё и наравне с тобой сражался… Интересно, как сильно изменился внук Валеры и как это отразиться на всём Урале в будущем?

И если мальчик ему придётся по душе, то, возможно, стоит и позаботиться о соседе более тщательно. Зона не дремлет, как и твари в ней, а «союзники», что должны защищать её границы – оставляли желать лучшего. Без скромности можно сказать, что именно род Пожарских выполнял львиную долю договора с императором по защите Урала, пока остальные делали это для галочки. Власть и богатство для них было важнее человеческих жизней и безопасности империи. Потёмкины в этом плане были лучшими, но после падения их рода… Нет, Николай Иванович помогал и очень часто, его бойцы ни раз работали вместе с Егерями Потёмкиных, выручали их и ходили вместе с походы. Князь крепко держал руку на пульсе, внимательно наблюдая за медленно умирающим дружественным родом, но и помочь сверх меры он не мог. Аристократ должен сам о себе заботиться, имея гордость. А уж гордости у Потёмкиных было в избытке, старшая дочь Кости тому пример. Девочка исправно тянула угасающий род, держа его на плаву все эти годы. Единожды Николай Иванович переступил через себя и в дань старой памяти предложил помощь открыто. И получил отказ, отчего не оскорбился, а только улыбнулся и принял решение Светланы Константиновны.

Теперь же, по рассказам Григория и бойцов, с докладами которых он тщательно ознакомился, есть вероятность, что умирающий род восстанет из пепла. И это грело душу старого Пожарского, помнящего ещё те времена, когда он ходил в Зону с дедом оставшихся Потёмкиных и их молодым отцом.

– Если ты хотя бы на четверть станешь таким же, каким был твой дед, – тихо прошептал князь, уже предвкушая будущую встречу. – То весь Урал вздрогнет, и я этому только порадуюсь…