Текст книги "Мир опустел. Начнем сначала! (СИ)"

Автор книги: Илья Балабанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

  – Сколько вам нужно денег?

  – Не тормози..., – медленно, словно гипнотизёр, произнёс Арсен. – Все, что есть дома... И я уйду. Всего лишь обычный вор. Не нужно бояться.

  – Деньги в прихожей, в портфеле – наконец выдавил судья и неровной походкой, его колени периодически подгибались, двинулся в сторону выхода. Когда расстояние между ними сократилось до метра, Арсен, не переставая держать пистолет так, чтобы его хорошо было видно, приставил нож к голому животу жертвы.

  – Не дури. Рыпнешься или закричишь – выстрелю... Подними руки вверх.

  Мужчина послушно задрал руки.

  – Молодец. Я тебе ничего не сделаю. Забираю деньги и ухожу.

  Раз!

  Резким, глубоким движением Пеликан полоснул острым, как скальпель, ножом от солнечного сплетения – вниз, до самого паха. Толстое брюхо, словно переспелый арбуз, разошлось на две части... Судья вскрикнул от неожиданности и прыгнул на шаг назад. С мокрым шлепком его кишки выпали на пол... Он опустился на корточки и с остервенением принялся собирать свои потроха, стараясь запихнуть их на место.

  – Правильно, – спокойно произнёс Пеликан. – Хорошо зажми рану и останешься жив...Это твоё наказание..., – голос Арсена стал веселым.

  За то, что предал правосудие и преумножал горе.

  Судья сидел на полу в луже собственной крови и двумя руками кряхтя изо всех сил зажимал рану. От потери крови его движения замедлялись. Мужчина умирал.

  – Я пойду за помощью, – сказал Пеликан.

  Вызову скорую... жди....

  Выйдя из кухни и вдохнув свежий воздух полной грудью, Арсен избавился от подступившего спазма – вонь на месте убийства стояла неимоверная.

  'Чем ты питаешься, свинья?' – прошипел он злобным шепотом и, закинув в рюкзак нож с пистолетом, перепрыгнул через подоконник.

  Соскочил на землю, осмотрелся, в два прыжка добрался до забора и покинул территорию...

  'АААААА-ЫЫЫЫЫ-АААА!!!' – вой наполненный отчаянием и лютым ужасом донёсся из раскрытого окна.

  'Помогите! ПОМОГИТЕ!!'

  'Кажется, очнулся поросёнок, – улыбнувшись, сказал Пеликан, – Ааа! Ыыыы! Аааа... – выпучив глаза, передразнил он. – Умирай скорее и становись деревом. Человеком быть ты не умеешь.'

  Легкий велосипед набирал скорость, ночной воздух выветривал из ноздрей крепко засевший смрад. Небо позади ритмично освещалось синими вспышками полицейской сирены.

  Дело было сделано.

  Глава 24

  ЛИНИЯ КЭТТИ

  'Плывёшь со мной или вылезаешь? – Кэтти вопросительно посмотрел на енота, – если плывёшь, учти, халявы не будет. К острову я на вёслах, а обратно грести будешь ты!' После этих слов зверёк, внимательно следивший за мужчиной, цокая когтями взобрался со дна лодки на край и, не сбавляя хода, прыгнул в озеро. Быстро барабаня по воде передними лапами добрался до берега, тщательно отряхнулся и, даже не обернувшись на прощание, ускакал в сторону дерева.

  'Правильное решение, – сказал ему вслед охотник, – остаёшься в лагере за старшего'.

  Лодка невесомо заскользила по ровному, как зеркало, озеру. Кэтти мерно опускал лопасти весел в воду, оглядывался через плечо, проверяя курс. С каждой минутой остров становился ближе, а мужчине совершенно не хотелось торопиться. Сердцем он понимал, что ничего хорошего там его ждать не может.

  Когда лодка тихо хрустнув, уперлась носом в берег, дым над островом уже рассеялся. Кэтти выскочил на сушу и первым делом осмотрел окрестности через прицел ружья. Совершенно точно, что людей, кроме него, там не было. Даже постоянные жители, птицы, видимо, напуганные недавними посетителями, летали над верхушками немногочисленных деревьев или покачивались на воде, отплыв на приличное расстояние. Приметив догорающую дымовую шашку, привязанную к стволу дерева, охотник двинулся в ее сторону и тут же был атакован с воздуха. Разгневанная чайка, отважно попыталась клюнуть в голову незваного гостя. Была бесцеремонно отброшена в сторону, взвилась в небо и тут же повторно спикировала для новой атаки!

  Кэтти закрылся локтем и яростно шикнул на отважную, но глупую птицу:

  'А-ну, пошла отсюда! Брысь! Брысь!'

  В первую секунду был соблазн подстрелить наглеца, но мужчина быстро сообразил, что перед ним скорее всего, не хулиган, а хулиганка, которая таким образом пытается защитить спрятанное поблизости гнездо.

  Добравшись наконец до нужного дерева, Кэтти сорвал, примотанную обычным скотчем дымовую шашку и потушил ее, сунув в землю. Увидел армейский сундучок, стоявший на земле и, закинув на плечо ружье, поднял его. Очевидно, что это и есть послание...

  Вернулся в лодку, прикинул, что скоро начнёт смеркаться, навалился на вёсла.

  Энергичная гребля отлично помогала справиться с волнением. Один раз Кэтти даже остановился раздумывая, не выбросить ли сундук в воду.

  'Господи, прошу тебя! – прокричал он задрав голову к небу, – пусть внутри будет добро! Я так прошу тебя! Я молю!' – мужчина встал на колени, опустившись на дно лодки. – 'Не заставляй меня брать эту ношу! Дай мне ещё немного времени...'.

  Оказавшись дома, Кэтти поставил сундук на стол и, усевшись рядом, просто смотрел на него. Встал, зажег три свечи на длинном латунном подсвечнике и решительно выдохнув, щелкнул затворами, чтобы распахнуть крышку.

  На дне сундука лежали письма, каждое в своём конверте, не похожие одно на другое. Поверх них стояла небольшая картонная коробка, на крышке которой было написано:

  'Употребить с чаем! СТРОГО до прочтения'.

  Кэтти улыбнулся, достал и поставил коробку перед собой. Разорвал верх и нашёл внутри несколько круглых овсяных печений, взял одно, зажмурив глаза понюхал, положил обратно.

  Следуя рекомендации, поставил на огонь чайник, подкинул в камин поленьев, заварил чашку крепкого чёрного чая.

  Как только Кэтти в первый раз укусил печенюшку, на него нахлынули воспоминания. Забытая жизнь. Комфорт, суета и бессмысленность. Он уже отпустил это все. Научился обходиться малым. Обменял пресыщенность на осмысление. Печенье вернуло его в прошлое. Рассказало, что мир, планета продолжают жить. Скорее всего, как всегда не меняясь. Продолжая жевать, сквозь сладость и пряность Кэтти отчётливо почувствовал привкус безнадежности. Чётко и ясно вспомнил, от чего убежал.

  Вытащив первое письмо из сундука, он прочитал на конверте:

   'Ларри Коллинс. Срочно!' Потянулся за следующим... 'Необходим совет. Курт Шнайдер';

  'Экономической катастрофы не миновать. Помогите принять решение. Захария К.'...

  Мужчина брал конверты, мельком читал заглавие и, не проявляя никакого интереса, бросал письма в огонь. Он сжёг все послания, не читая. Все, кроме одного.

  'Письмо для Кэтти. От друга Чарльза'.

  Увидев эту надпись, охотник впервые за долгое время улыбнулся, отхлебнул из чашки хороший глоток и, придвинувшись ближе к свету, разорвал конверт.

  Ну... привет!...

  БАХ!

  На улице раздался оглушительный хлопок. Мужчина бросил письмо на стол и выскочил в темноту двора, чувствуя, как бешено в груди колотится сердце. Птицы кружились над деревьями, истошно вопя, а со стороны леса, затмевая появившуюся на небе желтую луну, лениво ползло большое облако пыли.

  'Граната!' – выкрикнул Кэтти. Он схватил ружьё, сунул в карман фонарик и со всех ног рванул в малинник. Ещё не добравшись до подкопа, он понял, что все сработало так, как и было задумано. Забор оставался целым, а значит чудовище утащило капкан с начинкой подальше от базы.

  Хорошо!

  Кэтти нырнул в дыру, вылез на стороне леса и отряхнулся. Включил фонарик, принялся осматривать землю.

  Кровь...

  Судя по всему лапу чудовищу перехватило знатно. Медвежий капкан – это не шутка. В малиннике образовался широкий проем, будто зверь, обезумев от боли и испуга, нёсся вырывая кусты и не разбирая дороги.

  Ещё несколько шагов вглубь леса. Луч фонаря подсветил впереди чёрную кучу. Похоже на шерсть! Так и есть. Бесформенная туша. Развороченная взрывом земля. Кэтти вскинул ружьё и прицелился.

  Бах!

  Начавшие успокаиваться птицы снова раскричались. Пуля дёрнула край шкуры, вырвав из неё кусок, но тварь не шелохнулась.

  'Сдохла!' – прошептал мужчина и подошёл к телу вплотную. Никак не получалось понять, что это за зверь. Очень похоже на огромного, даже по меркам медведя-гризли самца. Воняет трупятиной и кровью. Морды не видно...

  Наконец охотник понял, что произошло. Чудище, или теперь правильнее будет называть его 'медведь', угодило лапой в капкан и, как он и планировал, рвануло в лес. Отбежав немного, попыталось зубами отцепить ловушку, и тут граната сдетонировала. В итоге, ни морды, ни лап, ни капкана... Только туловище.

  'Барни! – прокричал мужчина в сторону базы, – кажется, мы нашли убийцу твоей матери! Я отомстил за тебя, маленький друг!'

  Ну... Привет!

  Первым делом хочу поблагодарить, что открыл и читаешь мое письмо. Надеюсь, тебе понравилось печенье. Его для тебя испекла моя мама. Она скучает по тебе, Кэтти...

  Я знаю, что мое письмо единственное, которому повезло стать открытым. Я отчётливо слышу хруст разорванной бумаги этого конверта!

  А ещё я физически ощущаю грусть Курта Шнайдера, письмо которого ты наверняка сжёг.

  Ха-ха.

  А ведь там столько важного. Наверняка, как всегда, 'все пропало'.

  Когда я сообщил службе безопасности, что собираюсь отправить тебе послание, они строго запретили мне это делать. Но ведь для того и нужны лучшие друзья?! Чтобы совершать друг для друга исключительные поступки... В общем, я сказал, что если они не помогут, я все сделаю сам. Что я знаю, где ты находишься и остановить меня у них не получится. Они согласились. Но с условием нагрузить мой сундук дополнительной макулатурой.

  Знаю, что ты сейчас сидишь с хмурым лицом! Но и знаю также, что ты рад читать мое сообщение.

  Уж за такое время должен был соскучиться.

  Подозреваю, что ты сейчас улыбнулся.

  Зря.

  То, что я должен сказать, не несёт радости. Все плохо, Кэтти.

  В большом мире ничего не изменилось. Стало хуже.

  Наше дитя уничтожено...

  Оно мешало им продолжать войну. Войну, чтобы забирать чужую нефть. Они взорвали наше творение ради проклятой нефти!

  Они все все погибли, мой друг. Сгорело так много хороших людей.

  Чертовых праведных трудов.

  Я знаю, что сгорела последняя надежда.

  Мерзко!!!

  Знаешь, какой была реакция в этом конченном мире?

  Сюжеты в новостях, жидкие букеты и дешевые свечки.

  Всего одна ночь свечей.

  Планета безнадёжно заражена равнодушием. Знаешь, что сказала моя мама, узнав об этом? 'Боже, Чарли, как жаль. Это же целое состояние!'

  Деньги! Кэтти, даже она увидела только их.

  Я так завидую тебе, что ты сирота.

  Зная тебя, я понимаю, что грядёт.

  Они открыли свой чертов 'ящик Пандоры'. Сиротой теперь быть гораздо лучше.

  P.s. Привет от меня малышу Солли. Давно хочу сознаться, что это я придумал ему имя. Он сидел в 5-ом вольере. Нота соль 5-я по счёту... Солли! Надеюсь, вы дружите.

  P.p.s. В ночь когда бомбили мне приснилась толстуха из Токио. Помнишь, возле бара на площади? Толстуха в костюме мыши, что подвела итог нашему спору? Мы решили, что первый встречный решит судьбу человечества... Если скажет 'ДА' – значит шанс исцелиться есть. Если 'НЕТ', значит ничего уже не исправить...

  В моем сне она снова кричала 'НЕТ'. Так громко, что дома начали рушиться. Я проснулся в холодном поту.

  Кэт, я думаю господь посылает нам знак этим сном. Когда решишься – я с тобой'.

  Мужчина отодвинул письмо.

  Отхлебнул из кружки, обхватил голову ладонями и молча смотрел в одну точку. Одна за другой на стол шлепались крупные капли слез. 'Господи! Помоги мне! Помоги принять правильное решение!' – прошептал он, хотя прекрасно знал, что решение уже принято. Кэтти встал и вышел на улицу. Поднял к небу глаза и, соединив вместе ладони, принялся бормотать: 'Господи, прошу тебя, дай мне мудрости. Помоги не наделать ошибок. Пошли мне гармонию и уверенность. Так больно. Так страшно'.

  Постояв несколько минут, он понял, что впервые в жизни молитва не принесла ему облегчения. И хотя чего-то подобного и следовало ожидать, это было особенно страшно.

  'Дай мне знак, если я задумал неправильное. Останови меня, Господи! Дай мне умереть прямо сейчас! Пока душа не взяла греха великого!

  Или помоги! Чтобы все получилось во славу твою...'

  Кэтти быстрыми шагами прошёл за дом и распахнул ворота, ведущие в лес. Потом зашёл в курятник и, взяв за шкирку, начавшего брыкаться медвежонка, вынес его из лагеря.

  'Иди! – прокричал он, – ты свободен!'

  Перепуганный зверёныш, загребая передними лапами пополз в сторону. Задняя часть по-прежнему безжизненно волочилась по земле.

  'Как же гадко на душе!' – прокричал мужчина и направился в сторону дома, на ходу вытирая рукавом застилающие глаза слезы.

  Дома он схватил ружьё, передернул затвор и, продолжая повторять 'Как же гадко на душе!' , направился к выходу.

  Без труда отыскав медвежонка, который успел отползти всего на пару метров, Кэтти навёл на него дуло и прицелился.

  'Самый страшный грех, – процедил он, – это равнодушие'.

  Раздался выстрел.

  'Я беру на себя грех убийства и избавляю тебя от мучений!'

  Кэтти передернул затвор и выстрелил ещё раз.

  'Я руки твои! Зло не проходит дальше меня. Верю свято, что поступил правильно'.

  Мужчина вернулся в дом и в ящике стола взял ржавый тяжелый ключ. Подошёл к кровати и резким движением отшвырнул её в сторону. Сорвал со стены узорчатый ковёр, за которым оказалась дверь, с помощью ключа отпер замок.

  Оказавшись внутри маленькой комнаты, Кэтти щёлкнул выключателем, и помещение преобразилось. Множество устройств и приспособлений пробудилось от долгого сна. Зажглись мониторы нескольких компьютеров. Два больших, на полстены каждый, телевизора. На экранах поползли графики, числа и бегущие строчки. Несколько мониторов обновили страницы популярных соцсетей. Почти двести тысяч новых сообщений только в одной из них.

  Кэтти сел в кресло.

  Тяжело вздохнул и взял трубку военного спутникового телефона. В ней сразу послышались гудки соединения с оператором.

  – Слушаю вас, сэр. – произнёс приятный, немного испуганный женский голос. – С кем соединить?

  – Не нужно ни с кем. Записывайте...

  Начальнику департамента безопасности. Завтра, в 9.00 по моему времени, доставить меня в головной офис...

  Начальнику департамента науки и исследований... Полная мобилизация всех сотрудников и ресурсов...

  Подтверждаю запуск программы 'Мальвина'.

  Начальников остальных департаментов оповестить... В 19.00 всеобщее собрание.

  Кэтти замолчал.

  – Неужели это правда? – промолвил он тихо. – Неужели центр 'Добро. Восток.' уничтожен?

  – Да, сэр, – ответила телефонистка. Ее голос перестал быть уверенным, задрожал. – Сожгли его со всеми волонтерами, врачами, учителями. Мой брат был там, сэр.

  Кэтти снова замолчал.

  – Ещё что-нибудь, мистер Менсфилд?

  – Да. Позвоните Чарльзу. Передайте, что мы начинаем...