Текст книги "Наследница крови (ЛП)"

Автор книги: Илона Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Дерек, какой же ты придурок! Слишком высоко, слишком горячо…

Он взобрался на верхушку колонны. Ма'авир изрыгнул поток огня. Дерек нырнул под него, положив одну лапу на колонну. Мех на его лапе вспыхнул пламенем. Он взмахнул ногами, сбивая жреца с ног, и прыгнул за ним, разрывая ма'авира, когда они падали. Они рухнули на землю в облаке пепла.

– Беги! – закричала я. – Беги!

Волчья фигура выскочила из облака: Дерек, мчащийся на полной скорости.

Жрец взорвался. Взрывная волна подхватила Дерека, каждый волосок на его теле вспыхнул одновременно, и швырнула его, как тряпичную куклу.

Металлический визг раздался снова. Я зажала уши руками. Справа с плеч быка слетела еще одна голова. Теперь у него осталось всего два рога.

Дерек выпрямился, ошеломленно покачиваясь. Ожоги дымились по всему его телу. По его коже поползли мурашки, проращивая шерсть, когда Lyc-V пытался восстановить своего хозяина.

Бык заметил его.

– Эй! Сюда! Посмотри на меня!

Он меня не видел. Я была в стороне, а Дерек был прямо в поле его зрения, все еще ошеломленный.

Нет.

Я побежала к быку, расплавляя броню на бедре, вытягивая кровь на руки двумя лентами.

Бык повернулся ко мне.

Он тебе не достанется!

Бык Тофета бросился в атаку, но я была слишком близко. У него не было времени набрать скорость. Я крутанулась в сторону, вонзила «Даккан» между металлическими чешуйками на его плече и сунула руки в бычью огненную кровь.

– Хесаад. – Моё.

Магия вырвалась из меня. Боль потрясла меня до глубины души. Мне показалось, что мои кости треснули, и костный мозг был высосан в пустоту. Порог для того, чтобы взять верх над быком, был слишком высок…

Бык взревел. На вершине своей колонны оставшийся ма'авир завизжал в агонии. Наша магия столкнулась, борясь за контроль над зверем. Давление зажало меня, сила внутри быка превратилась в плотный узел.

Дерек будет жить. Он уйдет отсюда живым, чего бы мне это ни стоило

Кровь пропитала мои губы. Мои глаза и нос кровоточили, и я скормила каждую каплю крови этому существу. Бык Тофета был создан из божественной силы Молоха. Я пыталась оторвать от него божьего зверя.

– Амехе, амехе, амехе… – Повинуйся, повинуйся, повинуйся.

Все мое тело онемело. Слезы застилали мне глаза, мешая видеть. Я не чувствовала своих рук. Я балансировала на краю пропасти, готовая броситься навстречу своей смерти.

– Амехе.

Магический кокон внутри быка лопнул. Моя магия хлынула в него. Злобный примитивный разум, который был сознанием существа, связался с моим, приняв узду моей воли. Я почувствовала подавляющую силу тела быка, его вес, его мощь. Я выдернула руки и толкнула разум быка к последнему столбу с ма'авиром.

Существо бросилось вперед и врезалось в металлическую колонну. Колонна задрожала. Бык отскочил назад и ударил снова, как таран. Жрец наверху разорвал свои одежды и упал на колени, объятый пламенем.

Воздух замерцал и раскололся, и через образовавшуюся щель гигант протянул идеальную руку. Он был восьмидесяти футов ростом, его лицо было душераздирающим в своей красоте. Грива светлых волос ниспадала на широкие плечи, покрытые древними доспехами, которые сияли, как золотое зеркало. Смотреть в его изумрудные глаза означало потерять себя. Молох пришел повидаться со мной.

Он должен был сжигать свою магию с сумасшедшей скоростью, чтобы появиться здесь в гигантской форме. Он не мог продолжать в том же духе. Я должна была пережить его.

Пальцы Молоха сомкнулись вокруг жреца, поднимая его в воздух. Он открыл свой идеальный рот.

– ТЫ ВСЕ ЕЩЕ СОПРОТИВЛЯЕШЬСЯ.

Я швырнула в него быка. Он атаковал аватар, тысячи фунтов ярости и пламени.

Молох протянул другую руку. Бык соединился с ним и растаял в его ладони. Потеря магии поставила меня на колени.

– ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ МНЕ. ПРИДИ КО МНЕ, ПРИНЦЕССА ШИНАРА, И ПОЗНАЙ РАЙ.

– Катись к черту. – Язык был словно ватный. Я потратила невероятное количество магии…

– ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ УСТОЯТЬ ПЕРЕДО МНОЙ. МОЯ ВОЛЯ АБСОЛЮТНА. ТВОЯ МАТЬ УМРЕТ, ТВОЯ БАБУШКА СТАНЕТ МОЕЙ РАБЫНЕЙ, А ТЫ БУДЕШЬ СИДЕТЬ ПОДЛЕ МЕНЯ.

– Я убью тебя и сотру твое имя. Никто не вспомнит о тебе, и ты превратишься в ничто.

Он улыбнулся, лучась магией, теплой и ослепляющей. Она притягивала меня, словно магнит. От нее мне хотелось плакать.

Молох наклонился вперед, потянувшись ко мне.

Я ничего не могла сделать. Я была опустошена.

Серебряный оборотень встал между нами. Голодная и древняя сила кипела в нем, такая мощная, что у меня перехватило дыхание.

Молох уставился на него. Его глаза расширились.

Дерек поднял голову и завыл. Это звучало как жестокая боевая молитва.

Бог, пожирающий детей, сделал шаг назад. Разрыв в реальности затух, последние отголоски его голоса танцевали на ветру.

– ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ.

Я упала на спину, широко раскинув руки, и уставилась в голубое небо. Воздух был таким сладким на вкус. Все болело.

Дерек снова завыл, распевая песню триумфа и крови.

Вдалеке завыли волки, отвечая ему.

Глава 18

Вокруг меня безмолвно лежали старые руины. Я понятия не имела, чем это было в прошлой жизни. Отель, концертный зал, школа? Двухэтажное сооружение было идеально круглым и возвышалось куполом на пятьдесят футов над нами, прорезанным прямоугольными окнами, стекла в которых давно исчезли. Центр сооружения был открыт. Пыль покрывала некогда полированный мраморный пол. Вдоль стен колонны поддерживали узкий балкон. Где-то в развалинах, вероятно, была лестница, которая вела туда, но ни Дерек, ни я не искали ее.

Он лежал рядом со мной в грязи. Он не потрудился изменить форму, чтобы ослабить нагрузку на Lyc-V, и прямо сейчас он был потрясающе большим, настоящим монстром, покрытым серебристым мехом.

Сундук стоял между нами на пыльной ступеньке. Лунный свет проникал сквозь окна наверху, и зачарованная кость засверкала.

Я длинной палкой помешала угли в металлическом горшке передо мной и бросила в него еще одну горсть сушеных трав.

Я заснула на том поле боя, прямо на пепелище. Дерек перенес меня на траву. Когда я очнулась несколько часов спустя, он был первым, кого я увидела, все еще в волчьей форме, сидящим рядом со мной силуэтом на фоне заходящего солнца. Сажа и кровь запятнали его серебристый мех. На его правой лапе виднелись проплешины, некоторые из которых все еще были покрыты волдырями и сочились жидкостью там, где его поджарила жара. Я, как идиотка, спросила его, не больно ли это. Конечно, это было больно. Он солгал и сказал: «Нет».

Сундук был рядом с ним.

Я настояла на том, чтобы удостовериться, что Сайман все еще жив. Как только я увидела его своими глазами, мы все вышли из портала, и теперь мы оказались здесь, в развалинах на краю Юникорн-лейн, ожидая, чтобы расплатиться с долгом Дерека перед добрым священником. Волки рассредоточились и спрятались, образовав периметр вокруг руин. Дерек сказал им не вмешиваться, если только Юникорн-лейн не плюнет чем-нибудь особенно противным в нашу сторону.

Я сидела здесь уже несколько часов, и мы не сказали друг другу ни единого слова.

Он уедет через три дня. Теперь уже через два. Было уже за полночь.

Я не хотела, чтобы он уходил.

Это было абсурдно и глупо, и когда я думала о том, что он уйдет, мне было больно. Он остался в живых. Этого было достаточно. У него была своя жизнь, у меня своя, и после сегодняшнего вечера наши пути разойдутся. Это было к лучшему.

Было так много вещей, которые я хотела спросить. Ни одна из них не имела значения.

Дерек сел, встрепенув ушами.

Странная фигура протиснулась через одно из пустых окон и уселась на балконе, глядя на нас тревожно человеческими глазами.

Она была размером с самку льва и большей частью была сложена как львица, но вместо шкуры песочного цвета ее шкура была покрыта тонкой коричневой шерстью, как бока арабской лошади. Два массивных крыла торчали из ее спины, их перья были такого же песочно-коричневого цвета с белыми и золотыми крапинками. Ее кошачьи ноги заканчивались не лапами, а чудовищными руками с огромными кошачьими пальцами, вооруженными серповидными когтями. Ее толстая шея поддерживала кошмарную голову, ее лицо представляло собой странную эволюцию львиной морды с плоским кошачьим носом, раздвоенной верхней губой, большой пастью, обнажающей клыки, и тревожно человеческими скулами и лбом. Если бы львы эволюционировали так же, как люди, они могли бы выглядеть как она.

Золотой обруч венчал ее лоб. Толстые золотые браслеты, усыпанные красными камнями, охватывали ее запястья. Золотое ожерелье у нее на шее было забрызгано засохшей кровью.

Женщина-сфинкс. Впервые вижу такую.

Сфинкс уставилась на нас сияющими бирюзовыми глазами. Жутко.

Она открыла рот.

– Ты сжигаешь погребальные травы для себя или для волка?

От ее шепчущего голоса волосы у меня на затылке встали дыбом.

– Я сжигаю их для тебя, – сказала я ей. – Я захватила с собой монету, чтобы ты могла отдать ее перевозчику. Я знаю местного Танатоса. Он добрый человек. Он хорошо отправит тебя в последний путь.

– Как заботливо с твоей стороны, человечишка. – Ее когти царапнули по камню. – Волк не прикоснулся к сокровищу. Он может идти.

– Ты убила моего друга, – сказал Дерек. – Святого человека.

– Он коснулся сокровища. Он должен был умереть.

– Он помогал многим людям, – сказал Дерек. – Он исцелял больных, он кормил голодных и защищал слабых. Он не крал твой сундук, и все же ты убила его.

Ее глаза сверкнули.

– На вкус его сердце ничем не отличалось от остальных.

– Ты знала, что сундука у него больше нет. Не он его украл. Ты могла бы пощадить его, – сказал Дерек.

Она, казалось, обдумывала это.

– Да.

– Ты могла бы подарить ему быструю смерть.

Она согнула пальцы, и ее когти снова заскребли по камню.

– Мне нравится добыча, которая сопротивляется. Ты не прикоснулся к сокровищу. Ты не моя добыча. Уходи.

Медленно, намеренно Дерек положил свою когтистую лапу на сундук.

– Как насчет сейчас?

Сфинкс спрыгнула с балкона. Дерек вскочил с пола, встречая ее в воздухе. Волк и лев столкнулись в вихре тел и меха. Они катались вокруг, рыча, кусаясь и царапаясь.

Я помешивала травы. Это была его схватка. Из-за неё он вернулся в город. Я должна была позволить ему это сделать.

Сфинкс вцепилась Дереку в бок, разрывая кожу и мышцы. Он схватил одно из ее крыльев и прикусил его там, где оно соединялось с ее телом. Она закричала, и они снова покатились, ударяясь о колонны. В воздух поднялась пыль. Я закашлялась.

Кровь забрызгала мрамор. Дерек схватил сфинкса за заднюю лапу и швырнул ее на ближайшую колонну. Ее спина с хрустом врезалась в камень.

Снаружи зарычал один из волков. Надеюсь, это ничего не значило. Если они снова зарычат, мне придется пойти и проверить что там не так.

Сфинкс вырвалась на свободу и прыгнула на Дерека, вонзив когти в его плечи и лягаясь, пытаясь выпотрошить Дерека задними лапами. Он схватил ее за горло, оторвал от себя, будто она была дикой кошкой, и укусил за шею.

Кровь омыла их, струясь между его зубами. Он жевал ее, разрывая плоть со злобной сосредоточенностью. Она вцепилась в него когтями, но он продолжал кусать.

Сфинкс осела. Ее удары потеряли свою силу. Она обмякла. Свет в ее глазах потускнел.

Дерек отпустил. Она упала на пол скомканной кучей. Он вонзил руку ей в грудь и вырвал сердце.

Она вздрогнула в последний раз и замерла.

Дерек уронил сердце. Он поднял окровавленное лицо к луне и завыл. Это не было торжеством, это была печаль. Это пронзало ваше сердце и сжимало его, говоря вам, что жизнь не вечна.

Последние нотки воя затихли, растаяв в ночи.

Дерек обернулся. Его воинственная форма сгустилась сама по себе, складываясь в человеческую фигуру. Его глаза были полны золотого свечения.

Ого.

Он направился ко мне, голый, окровавленный, с горящими глазами.

Я поднялась.

Он продолжал приближаться.

– Земля вызывает оборотня, миссия завершена.

Он бросился на меня. У меня не было времени увернуться. Он прижал меня спиной к колонне. Его лицо было в нескольких дюймах от моего. Электрический трепет пронзил меня, страх и возбуждение слились воедино.

Он смотрел на мое лицо, в мои глаза, на мои губы…

– Я понимаю, что убить ее было очень волнующе…

Он наклонился ближе, прижимаясь своим лбом к моему. В его глазах не осталось ни одной рациональной мысли. Только голод и нужда. Сигнал бедствия, сигнал бедствия.

– Остановись.

Он сделал глубокий вдох, пробуя мой запах.

– Остановись! Дерек!

О, черт!

Он откинулся на дюйм назад. Медленная улыбка растянула его губы, но в ней не было юмора. Она выглядела сурово и горько.

– Ну, посмотрите-ка на это. Прославленная Джули Олсен помнит мое имя.

Холод пронизал меня насквозь.

– Ты знал.

– Да.

Должно быть, из-за кровавой брони.

– С каких это пор?

– С самого начала. Я видел, как ты въехала в город.

– Как? У меня другое лицо, другой запах.

Он наклонился ближе, его губы почти касались моего уха.

– Мне не нужно видеть твое лицо или чувствовать твой запах. Я понял, что это ты, по тому, как ты скакала на лошади.

Мой мозг со скрежетом остановился.

Он выпрямился, давая мне больше пространства, и я увидела его глаза. Они были полны холодного огня. Он был взбешен сверх всякой причины.

Реально? Он что, рехнулся? У него еще хватает наглости!

– Ты знал и не сказал мне. Забавлялся?

Он задумался.

– Не уверен. Дай мне подумать.

– Я чувствую некоторую враждебность.

Он притворился, что обдумывает это.

– В самом деле? Интересно, что могло послужить причиной?

– Почему бы тебе не сказать мне? Просто выложи все это.

Он оскалил зубы. Его голос был похож на рычание.

– Ты уехала. Никакого прощания. Никаких объяснений. Ты, млядь, бросила меня, как старый нож, который тебе не нужен.

– Ты мог найти меня в любое время, если б захотел. Я звонила домой. Я точно сказала им, где нахожусь. Если ты хотел поговорить со мной, все, что тебе нужно было сделать, это поднять трубку.

– И что сказать? Пожалуйста, вернись? Ты сделала свой ход, я сделал свой. Я ждал, когда ты вернешься. Ты этого не сделала. Ты ясно дала понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Я должен был ждать тебя здесь вечно, как хороший мальчик?

– Серьезно? Я была влюблена в тебя пять лет, а ты даже не удосужился меня разыскать.

– Ты была ребенком!

– И если бы я не ушла, я бы навсегда осталась ребенком в твоей голове. Я выросла. Я думала, что если я уеду, то, в конце концов, ты меня выследишь. Все будет по-другому.

– Все было хорошо! Мы были хорошей командой.

– Я не хотела быть командой! Я хотела быть парой!

Он уставился на меня.

– Боги, как ты можешь быть таким тупым? Если бы я осталась здесь, мы бы так и остались «хорошей командой».

– Этого было достаточно для меня. Мне нравилось, что ты рядом. Мне нравилось знать, где ты и что делаешь.

– Это не всегда только про тебя. Если бы я не ушла, мы все еще были бы там, где и были, я надеялась, так надеялась, а ты так и не принял решения. Ничего бы не изменилось.

– Ты не дала мне шанса, – прорычал он. – Ты уехала.

– Я уехала, потому что в моей душе зияла дыра от разорванной связи. Я не просила тебя ехать со мной, потому что хоть раз в твоей жизни я хотела, чтобы ты показал мне, что любишь меня. Я хотела, чтобы ты боролся за меня. Я хотела, чтобы ты сделал ту нелепую штуку, что бывает у оборотней, когда ты приносишь мне еду, флиртуешь со мной и рычишь на любого другого самца, который пытается приударить за мной. У меня были эти нелепые фантазии о том, как ты драматично появляешься из ниоткуда. Когда ты уехал из Атланты, я думала, что ты отправился за мной. Я ждала у грёбаного окна, как идиотка, каждое утро в течение трех недель.

– Я уехал из Атланты, потому что мне нужно было понять, кто я такой. Это не имело к тебе никакого отношения.

– Ничего, что ты делаешь, не имеет ко мне никакого отношения. Я даже не знаю, почему мы ведем этот разговор.

– Потому, что я хочу получить несколько грёбаных ответов.

– Дерек, я устала ждать тебя. Ты неплохо поработал для себя, бета Ледяной Ярости. Ты стал тем человеком, которым, как я всегда думала, ты был бы, если бы только сошел со своего собственного пути. Этому мужчине не нужна была Джули Олсен, но вот мы здесь, и ты смотришь на меня так, словно тебе нужно, чтобы я продолжала дышать. Что? Я наконец-то достаточно хороша для тебя?

Он отступил от меня. Его взгляд было невозможно выдержать.

– Ладно. Я услышал тебя. Будь осторожна в своих желаниях, принцесса.

Он повернулся и направился к сфинксу.

– Правильно, – крикнула я. – Вали.

Он поднял сердце с пола, повернулся ко мне лицом и впился в него зубами. Кровь стекала по его подбородку. На мгновение Дерек замер, окутанный лунным светом, глядя на что-то за миллион миль отсюда горящими глазами. Дикая волчья улыбка изогнула его губы. Он повернулся и вышел.

Я прислонилась к колонне.

Слишком. Слишком много магии, слишком много опасности, слишком много Дерека. Ту мач.

Это не имело значения. Он убил существо, ради которого пришел сюда. Теперь он вернется на Аляску. Все было кончено. Я должна быть рада за него. Я должна порадоваться за себя. У меня отлегло от сердца. Можно выдохнуть. Я могла бы, наконец, отпустить его навсегда и быть свободной. Все шло по плану.

Так почему же, черт возьми, мне так больно?

* * *

Я СИДЕЛА у надгробия Саймана и смотрела, как небо медленно светлеет над Юникорн-лейн. Я была так избита. Мое тело, мой разум, мое сердце – все было в синяках. Я просто чувствовала себя обиженной и опустошенной.

Сиенна вышла из тени, ее плащ развевался вокруг нее. Она несла пластиковую бутылку, наполненную прозрачной жидкостью. Жидкость слегка светилась, не совсем светилась, но была наполнена своим собственным тонким светом.

– Прям мистика какая-то, – сказала я ей.

– Стараюсь.

Она оглядела меня с ног до головы. Ее взгляд был отстраненным. Магия мерцала на ее коже. Для моего чувственного зрения она светилась интенсивным, ярко-синим цветом, завитки ее магии вытягивались спиралями, словно их шевелил призрачный ветер. Ее голос струился, наполненный магией.

– Ты так устала, – сказала пифия.

– Есть такое. Достаточно ли я сделала? Изменила ли я будущее?

Она покачала головой.

– Нет.

Страх окатил меня, как ведро ледяной воды. Я потерпела неудачу. Я подписала смертный приговор Кейт. Я…

– Но ты сделала это менее определенным.

Словам потребовалось мгновение, чтобы проникнуть в суть.

– Черт возьми, Сиенна.

– Я хочу тебе кое-что показать. Я увидела это первым сразу после полуночи.

Она присела на корточки и вылила содержимое своей бутылки на землю. Жидкость собралась в углублении на изрытом асфальте, и она коснулась ее длинным тонким пальцем. Пар заструился с поверхности воды, поднимаясь мерцающей завесой. В нем появилась темноволосая женщина, ее черты были знакомыми, так похожими на мои собственные. Кейт. Она улыбнулась, взяла на руки маленькую светловолосую малышку и посадила ее себе на бедро. Малышка смотрела на меня сквозь завесу времени, ее большие карие глаза сияли на крошечном личике.

У меня по коже побежали мурашки.

– Это твоя сестра, – тихо сказала Сиенна. – Это видение существует, потому что вчера ты приостановила Молоха.

Пар исчез, а вода растворилась в ничто.

– Ты выиграла им время, – сказала мне Сиенна.

– Как много?

– Кто знает? – Сиенна пожала одним плечом.

– Могу я увидеть их сейчас?

– Нет. Ты не можешь их видеть, и ты не можешь уйти. – Оракул посмотрела на меня затравленным взглядом.

– О чем ты? – спросила я.

– Если однажды я причиню тебе зло, Джули, ты простишь меня?

– Да. Мы все время от времени терпим неудачу. Ты моя подруга.

Она улыбнулась. Она выглядела так, словно вот-вот заплачет.

– Что-то не так?

Она покачала головой.

– Обещание есть обещание. Я надеюсь, что ты всегда так будешь считать.

Ее магия закрутилась вокруг нее спиралью и исчезла, втянутая внутрь. Передо мной стояла обычная молодая женщина. Моя подруга вернулась.

– Мы должны завтра попить чаю с шоколадом, – сказала Сиенна. – Я отведу тебя в новую пекарню на Смит-авеню. Я угощаю.

– Я приму твое щедрое предложение.

Сиенна заулыбалась.

Эпилог

Солнце взошло, а магия все еще была в зените. Обычно бы я подождала до начала новой волны, но это было слишком важно.

Левой рукой я взяла сундук, завернутый в пурпурный бархат, а правой – сумку, глубоко вздохнула и потянулась к скрытой связи, позволив ей перенести меня в место, одновременно близкое и невероятно далекое.

Аромат цветущих деревьев окутал меня. Я стояла на балконе большого дворца. Подо мной цвел захватывающий дух сад, деревья и цветы распустились среди неглубоких прудов и тихих ручьев, прокладывающих путь мимо созданных клумб. Ажурные декоративные беседки из розового и белого камня разбавляли зелень.

Водяные Сады. Одно из чудес старого королевства.

– Давненько не виделись, – произнес знакомый глубокий голос позади меня.

Я повернулась. Мой дедушка вышел на балкон, одетый в белую тунику и свободные белые брюки. Его ноги были босы. Его темные волосы, местами посоленные сединой, падали на плечи. У него было лицо мудреца, прекрасное за пределами человеческих возможностей, но в то же время мудрое и уверенное в себе.

– Я была занята. Но я вернулась с подарками.

– Это мой волк у тебя в сумке?

– То, что от него осталось. – Я позволила сумке упасть на пол. Ткань исчезла, оставив на виду оплавленные остатки волка. – Мне очень жаль, но я его сломала.

– Ты стоишь передо мной, а значит, он справился со своей задачей. Он хорошо тебе послужил?

– Он меня спас. Можешь его починить?

– Это всего лишь машина, – сказал Роланд. – Ты к нему привязалась?

– Да.

Дедушка улыбнулся.

– Будь осторожна. Я восстановлю его, но чем больше ты к нему привязываешься, тем больше свободы воли он получит. Такова природа магических конструкций. Может наступить время, когда он станет субъектом с независимой волей.

– Возьму на заметку.

Я протянула ему узел из бархата.

– Что это?

– Артефакт, который отчаянно желал заполучить Молох. Мне кажется, он один из твоих.

Роланд пошевелил рукой. Из пола балкона вырос стол. Сверток приземлился на него, и бархат упал.

Он рассмеялся. На столе возникли две запотевшие бутылки «Короны», а у балконных перил выросли два идентичных кресла.

Роланд потянулся за пивом.

– Рассказывай.

Мы допили пиво, пока я рассказывала.

– Ты отлично справилась, – сказал он.

– Спасибо. – Похвала от деда, такая редкая и такая ценная.

– Хочешь узнать, что это такое?

– Буду признательна.

– Для этого нам понадобится ночное небо.

Роланд взмахнул рукой. На небе разлился закат и растаял за горизонтом. Небосвод стал цвета индиго и из его глубин, будто алмазы, засверкали знакомые созвездия. Внутри своей тюрьмы дед был богом.

Роланд коснулся коробки. Крышка медленно открылась. Нежное голубое свечение исходило изнутри, распространяясь наружу, образуя светящуюся паутину созвездий вверху и береговых линий внизу. Очень красиво.

– Когда мне было четырнадцать лет, мой учитель дал мне задание сделать движущуюся карту. Она всегда должна была знать местоположение своего пользователя и подстраиваться под времена года и приливы. Вместе с тем, она должна была быть красивой и простой в использовании.

– Ты сделал древнюю версию GPS?

Роланд ухмыльнулся.

– Да, но моя гораздо более стильная. Она лежала забытая среди других безделушек, которые я создал, пока годы спустя не прибыли торговцы из Срединного моря. Они привезли изящную керамику, статуи из мрамора, золота и меди, оливковое масло, духи и вино. Мы хотели проложить постоянный торговый маршрут, но они сказали нам, что море опасно и полно чудовищ. Кораблям было легко сбиться с курса. Итак, я подарил им эту карту, и мы торговали в течение двух столетий, пока больше не пришли корабли.

В этом был весь Роланд. Заброшенный школьный проект направлял флоты по Средиземному морю. Просто запоздалая мысль. Древние греки или их предки, должно быть, дорожили картой сверх всякой меры, что даже привязали сфинкса, чтобы защитить ее, а он относился к ней как к забытой игрушке, оказавшейся на чердаке.

– Я собираюсь оставить ее здесь с тобой, – сказала я ему.

– Как пожелаешь. Вероятно, я смогу сделать улучшенную ее версию. Да, что-нибудь поменьше. Более портативную. – Он махнул рукой, и на столе появились две новые бутылки. – Ты посидишь со мной немного?

– Конечно.

Я сняла ботинки и откинулась на спинку кресла. Пиво в моей руке было свежим и холодным, а ночное небо над нами было таким огромным.

– С этого момента будет только сложнее, – сказал Роланд. – Я боюсь, что ты будешь страдать.

– Жизнь – это страдание. Почему для меня должно быть по-другому?

– Потому что ты моя внучка и очень дорога мне. Я бы пощадил тебя, если бы мог.

– Эх. Дедушка, как мило это слышать.

Он рассмеялся. Мы чокнулись пивом и смотрели, как сияют звезды.