Текст книги "Птице нужно небо. Часть III и IV (СИ)"

Автор книги: Икан Гультрэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 3

С собой я прихватила Лереха, а у самых дверей лечебницы мы столкнулись с магистром Левиром и уже все вместе поднялись в палату к эльфу, чье бледное до синевы лицо, обрамленное светлой гривой, маской светилось на фоне больничной подушки. В палате нас ждал Рьен.

Объяснения я взяла на себя:

– Магистр, Левир, я прошу вас посмотреть на пациента – как вы умеете, по полной программе, включая тонкие структуры.

Магистр сосредоточился, на несколько минут отключился от действительности, потом обернулся ко мне:

– Что это такое?

– Это маэрэ-лэ, магическое растение, подселяемое в сферу жизни, чтобы казнить преступника, – я, как могла, описала процесс казни.

Магистр, слушая, хмурился, Лерех болезненно морщился, бросая взгляды то на меня, то на преподавателя, то на Рьена, который тоже слышал все это впервые, но вел себя привычно сдержанно, не показывая, как он потрясен.

– Я так понимаю, – осведомился магистр, – вы намерены как-то справиться с этой бедой? Что вы задумали?

– К сожалению, я не в состоянии все вам объяснить, но уверена, что пациенту я не наврежу, в худшем случае останется все как есть. Я пригласила вас сюда, как наблюдателя – вы здесь единственный, кроме меня, кто в состоянии отчетливо видеть тонкие структуры, так что сможете отследить весь процесс.

– Понятно, – кивнул головой преподаватель, не настаивая на объяснениях.

– Доктор Вестрам, – в присутствии посторонних я обращалась к коллеге официально, – на вас – пациент. Сегодня я – только маг, а вы лекарь, вам придется отслеживать его состояние, когда я начну работать. Я дам вам знак, когда приступать – мне еще требуется время на подготовку.

– А я? – вмешался Лерех.

– А тебе предстоит пасти меня. Не думаю, что со мной что-нибудь случится, но на всякий случай не помешает. Ну и заодно попробуй всмотреться – может, увидишь, что я делаю. Тебе ведь наверняка интересно.

– Интересно, – с улыбкой согласился парень.

– Что ж, каждый понял свою задачу. Теперь не отвлекайте меня.

Я с ногами забралась на кровать пациента, благо места хватало, приняла удобную позу и позволила себе погрузиться в поток. Настроилась, выделяя из многоцветья отдельные составляющие, нашла нужное – искрящиеся золотом струи и осторожно потянула. Меня ждала кропотливая работа, требующая немалого терпения: ряд за рядом ложились нити, принимая заранее задуманную мной форму – чаша, изящно изогнутые лепестки, язычок пестика посередине… Хищный цветок, изготовившийся для охоты. Магическая псевдо-жизнь. Красиво, но неприятно. И в тоже время необходимо… С тихим вздохом я пристроила золотую ловушку на своем щите, прицепив его тонкой энергетической петелькой. Теперь – время пациента.

Состояние, в котором я могла видеть магическую оболочку эльфа, было мне уже знакомо, поэтому на нужный уровень зрения я перешла почти мгновенно. Потом подготовила инструмент – попросту вырастила его, удлинив собственные пальцы золотыми щупальцами. Нет, я не питала иллюзий, что могу воспользоваться ими как манипуляторами и извлечь семя маэрэ-лэ, не повредив тонкую структуру сферы жизни – при всем кажущемся изяществе моих новых пальцев, они значительно грубее «паутинки» и при малейшем касании просто ее порвут. Однако я и не собиралась касаться плетения, лишь приблизиться к нему – хоть мои щупальца и не были порождением чистой магии, они все же имели достаточно сродства со сферой жизни, чтобы вызвать отклик, резонанс, если находились на достаточно близком расстоянии. На это я и рассчитывала: поднося «пальцы» то здесь, то там к золотистым волокнам, я побуждала их колебаться в разном ритме. Издалека, словно сквозь вату, я услышала возглас Рьена: похоже, мои манипуляции негативно отразились на эльфе, но на доктора Вестрама можно было положиться, я нисколько не сомневалась, что он сможет стабилизировать состояние пациента. Поэтому я не отвлекалась, продолжая провоцировать вибрации волокон сферы. И это возымело именно то действие, которого я ожидала: паразит почувствовал себя некомфортно. Одно за другим подбирал он свои корешки-щупальца, вытягивал их из золотого плетения, съеживаясь в своем изначальном гнезде. А потом ему и в гнезде стало неуютно, и черное семя, словно выдавливаемое колеблющимися волокнами, нехотя выползло на поверхность, а вход в освободившуюся ячейку сомкнулся, оставив паразита снаружи.

Где-то вдалеке ахнул магистр Левир. Я не позволила себе отвлечься, слишком рано. Слишком сложно. Слишком много усилий и сосредоточенности требовала эта работа. Свободной рукой я взяла созданного мною хищника, поднесла его к телу эльфа – так, чтобы язык, вываливающийся из чаши, почти касался черного семени. И запела. Нет, это не было пение в привычном понимании слова, просто серия мелодичных и не очень звуков – перемежающихся друг с другом свиста, шипения, писка и гудения разной длины и высоты. Краем глаза заметила, как качнулся ко мне магистр, вздрогнул, но тут же взял себя в руки Рьен, выдохнул сквозь стиснутые зубы Лерех за моей спиной. Все они были магами, пусть и не магическими существами, и их тоже коснулся зов. Но самое главное – он действовал на семя: черный паразит качнулся на своей золотой веточке, поколебался мгновение, а потом потянулся к «языку», мигом преодолев то неуловимо крохотное расстояние, что отделяло его от ловушки. И влип. Увяз в клейкой золотой массе. Цветок, «почувствовав» добычу (на самом деле, это я отдавала ему команды), стремительно втянул «язык», следом плотно сомкнулись лепестки. Ловушка захлопнулась. Я, застонав, откинулась назад в надежде опереться на спинку кровати или на стену, что бы там сзади ни было. Сзади оказался Лерех, который заботливо подхватил меня, не позволяя упасть.

И тишина внезапно кончилась, словно лопнула сфера, отгораживавшая меня от внешнего мира. Одновременно заговорили Рьен и магистр Левир. Я попыталась сосредоточиться, чтобы отделить один голос от другого. Получалось плохо – в голове шумело от пережитого напряжения. Я встряхнулась, посмотрела сначала на Рьена:

– Ну что там?

– Порядок, теперь просто глубокий сон. На ауре осталось небольшое затемнение, но оно явно уменьшается. При таких темпах – исчезнет самое большее через час.

Я кивнула и обернулась к магистру.

– Коллега, это было потрясающе!

Вот как. Не «студентка Май». Коллега. Но это действительно было потрясающе, просто мне требовалось время, чтобы это осознать. Я только что своими руками совершила чудо, сделала то, что до меня никому не удавалось…

– Спасибо, магистр.

– Что вы намерены делать с цветком?

– Гм… Не знаю. – я с недоумением покосилась на свое произведение, которое все еще держала в руке. – По-хорошему, следовало бы его где-то изолировать, покуда не погибнет семя. От моего цветка оно питаться не может – слишком грубое плетение, ему просто не под силу будет пустить корни. Но я не представляю, сколько может прожить маэрэ-лэ без подпитки… Отдать бы его нашим природникам для исследований, но нам, вероятно, придется сохранить сегодняшние события в тайне до поры до времени.

– В таком случае, отдайте его мне. Я мог бы даже поместить все это в стазис, что называется, до лучших времен, когда можно будет открыто исследовать вашу добычу.

– Что ж, берите, магистр. Только приготовьте какое-нибудь вместилище, иначе вы его не удержите.

В руках магистра появилась энергетическая полусфера, я поместила туда свой цветок, и преподаватель провел над ним ладонью, завершая построение сферы. Все это он уложил в услужливо протянутый Рьеном ящичек (и где успел взять-то!) и накрыл стазисом. Чудненько, одной проблемой меньше!

Другая проблема лежала на кровати, все еще довольно бледная и нуждающаяся в постоянном присмотре.

Третью проблему представляла я сама – полумертвая от усталости, удерживающаяся в вертикальном положении не столько уже силой воли, сколько силами бедняги Лереха, которые тоже не бесконечны.

– Ну как ты? – обернулась я к однокурснику?

– Прекрасно! – пропыхтел он.

– Видел что-нибудь?

– Немного. Но достаточно, чтобы понять, что именно ты сделала. Я воспользовался твоим зрением, чтобы смотреть. Ты заметила, что я все время касался тебя, чтобы поддерживать контакт?

– Не-а, даже не почувствовала.

– Я бы тебе посоветовал лечь, – вмешался Рьен.

– Можно прямо здесь?

– Конечно, сейчас будет вторая кровать, – улыбнулся лекарь.

Как выяснилась, кровать уже ждала под дверью – умница Рьен все предусмотрел. Он помог мне перебраться на постель и заботливо укрыл одеялом. Как уходили Лерех и магистр Левир, я уже не слышала – провалилась в сон. А Рьен, когда я проснулась на закате, сидел у постели неподвижного пациента. Мне показалось даже, что он так и не покидал палату, пока я спала.

– Ну как он?

– Все так же. Спит. Но это хороший сон – ему надо восстановиться после всего, что случилось. Все-таки магическое воздействие…

– Как ты думаешь, сколько он проспит?

– Я рассчитываю, что пару деньков. Если дольше, придется подпитывать его магически. Если меньше, то, боюсь, он не восстановится до конца и будет плохо себя чувствовать какое-то время.

– Думаю, кому-то надо постоянно находиться при нем. Очень важно, чтобы в момент пробуждения он был не один. Все-таки пробуждение в человеческой лечебнице может стать для молодого эльфа шоком.

– Да, ты права. Как мы это организуем?

– Ну, до конца декады я могу остаться здесь. Только завтра с утра отлучусь на пару часиков, принесу одежду на смену и учебники, чтобы не помереть тут со скуки. А там видно будет.

…Эльф очнулся как раз к вечеру последнего выходного дня, когда я раздумывала, стоит ли звать кого-нибудь на смену или остаться на ночь, а утром прямо из лечебницы отправляться на уроки. Пробуждение его было внезапным: вот только что лежал неподвижно – и уже сидит, хлопая перепуганными глазищами:

– Где я?! – как ни странно, кое в чем эльф сориентировался мгновенно: сразу заговорил не на эльфийском, а на языке империи.

– В лечебнице. Не волнуйся, с тобой уже все в порядке, ты здоров.

– А… как я сюда попал? – испуг в глазах сменился подозрительностью.

– Если совсем коротко… Твои сородичи решили тебя казнить… Кстати, за что?.. Подселили тебе маэрэ-лэ и выбросили умирать на улицах Лербина.

– Значит, я умру? – обреченно выдохнул парень.

– Я же сказала, что с тобой уже все в порядке. Мы избавили тебя от семени.

– Человеческие лекари?! Избавили?!

– А что ты имеешь против человеческих лекарей? – нарочито грозно вопросила я.

– Да нет… Ничего… Просто я думал, что вы не можете работать с магической оболочкой.

– Как видишь, смогли. Но ты так и не сказал, за что тебя приговорили к такой страшной казни.

– Меня… обвинили в уничтожении дубовой ветви.

Теперь была моя очередь таращить глаза.

– Это такой артефакт, ветвь серебряного дуба, единственный в своем роде – служит плодородию Лиотании. Есть и другие свойства, но я их не знаю., – пояснил эльф в ответ на мое недоумение.

– А-а-а!..

– Но я его не не трогал. Не трогал! – мелодичный голос звенел на грани срыва. – Я просто не мог сказать, где я был, когда произошло преступление. Не мог признаться, – на бледных щеках парня выступил румянец.

– А с чего они вообще решили, что это ты сделал?

– Там нашли мои магические отпечатки.

Что это такое, я себе представляла весьма смутно. Эльф тоже объяснить не смог. Я поняла только, что это не остаточные следы ауры или какого-то магического действия, а именно присутствие характерной для конкретного существа (а именно – эльфа) магии.

– А их можно подделать, эти отпечатки?

– Не зна-а-аю, – протянул парень.

– Меня зовут Лари. – представилась я. – А тебя как?

– Ритэниор-Арав.

– Ритэниор…

– Это сокращенное имя – для полукровок и изгнанных, вторая часть имени обозначает принадлежность к клану. Хотя… я ведь, наверное, тоже больше не член клана, – загрустил эльф.

– Ты скрывался в Ниревии, чтобы избежать казни?

– Да, я бежал сюда. Но меня нашли очень быстро.

– Как ты считаешь, если твои соотечественники узнают, что ты жив, они попытаются снова тебя казнить?

– Думаю, да.

– В таком случае, тебе стоит пока оставаться здесь, в лечебнице. И скрывать свое исцеление. Я предупрежу доктора Вестрама, сюда больше никто не войдет, кроме него. А сам не высовывайся, понятно?

Эльф кивнул, вздохнул, и снова улегся в постель – обдумывать свое положение.

А я все-таки решила вернуться в школу.

Глава 4

Все-таки Наттиору я похвасталась своими достижениями, а он порадовался, но и обеспокоился:

– Подозреваю, что не оставят его в покое. А зная тебя, догадываюсь, что и ты в эту историю по уши вляпаешься.

– Можешь не сомневаться. Считай, что я уже вляпалась, – и я поведала другу, что мне удалось выудить из Ритэниора.

– Да, чисто эльфийские штучки, с этими отпечатками… – Нат задумался. – Но я слышал, что есть способ магически выдать одного эльфа за другого. Для этого используются амулеты, но там две сложности – вроде бы амулет должен сначала поносить тот, чей отпечаток собираются скопировать, а еще нужна его кровь для последующей активации.

– Интересно… надо будет парня расспросить обо всем подробно, пока соотечественники не заинтересовались его необычайной живучестью…

Но я не успела. В следующие выходные эльфы появились на пороге кабинета Рьена почти одновременно со мной и до того, как я успела повидать Ритэниора. Двое остроухих красавцев с надменными физиономиями представились членами эльфийской дипломатической миссии при дворе ниревийского императора.

– К нам поступила информация, – без долгих предисловий начал один из них, – что в вашей лечебнице скрывается от правосудия беглый преступник.

– В моей лечебнице на данный момент пребывают только пациенты и сотрудники, – сухо ответил целитель Вестрам.

– Тем не менее… – эльф говорил медленно, почти по слогам. – Нам известно, что здесь находится эльф по имени Ритэниор, – я отметила про себя, что клановую приставку посетитель опустил, – и этот эльф является государственным преступником, который подлежит выдаче.

– Уважаемый, – вмешалась я, – вы что-то путаете. Для выдачи преступников существует специальная дипломатическая процедура, и она осуществляется не через лечебницу, а по другим каналам.

– Вы. Сейчас. Отдадите. Нам. Преступника. – эльф чеканил слова, а я чувствовала, как напряглась моя ментальная защита, встречая атаку.

А они, оказывается, в паре работают. И воздействуют одновременно на нас обоих. У Рьена не было такой мощной защиты, как у меня, но он держался силой воли и долгом врача.

– Доктор Вестрам, – обратилась я к нему с нажимом в голосе, одновременно пытаясь перебить направленную на него атаку, – я бы вам посоветовала сейчас пойти в кабинет магистра Ставира и оттуда связаться с департаментом магической безопасности, чтобы заявить о незаконном ментальном воздействии.

Доктор встрепенулся. Эльфы удвоили усилия. Мне пришлось сделать вид, что поддаюсь: я приоткрылась чуть-чуть, а когда чужое щупальце (именно так я это воспринимала) устремилось к образовавшейся в моей защите прорехе, выпустила ему навстречу концентрированный сгусток негативных эмоций, этот комплект у меня всегда наготове, он содержит все, что удалось запомнить моему сознанию из той ночи, когда я боролась с отравой на границе Пустых земель.

Эльф схватился за голову, пошатнулся и судорожно втянул воздух, второй, связанный с ним ментально, непроизвольно скопировал его движения. Но надо отдать им должное: они быстро пришли в себя. Правда, и нападать больше не рискнули.

– Если вы не желаете по-хорошему… – о, и это они называют «по-хорошему»? – Мы дадим этому делу официальный ход и обратимся с запросом к его величеству императору Ниревии. Не сомневаюсь, что он пойдет нам навстречу, вашей стране сейчас не нужен дипломатический скандал.

С этими словами эльфы синхронно развернулись и покинули кабинет. Рьен выдохнул с облегчением, но тотчас же озабоченно взглянул на меня:

– Что будем делать?

– Рьен, я не специалист. Но думаю, что стоит все-таки обратиться с соответствующим заявлением, а я пообщаюсь со знакомыми, которые, надеюсь, позаботятся о том, чтобы делу дали ход. Сегодня они вряд ли что-то успеют, эти дипломаты. Его величество в загородном дворце, вчера его кортеж проезжал неподалеку от школы, я видела. Значит, раньше начала декады он дипломатов не примет, даже если в первый день, то не с самого утра. Ну а я начну действовать уже завтра.

Дальше дежурство шло своим чередом: обходы, осмотры, амбулаторный прием. И все это – на фоне мучительной головной боли, преследовавшей меня после грубых попыток взлома ментальной защиты. До Ритэниора я добралась только к вечеру. Уселась на стул верхом и приступила к допросу:

– Рассказывай!

– Что?! – опешил парень.

– К кому твоя кровь за последнее время попадала, кому ты амулет отдал, который до этого на себе носил, – почему-то я не сомневалась, что этот растерянный парнишка не совершал преступления.

Ритэниор (про себя я уже называла его просто «Рит») надолго задумался.

– Я не припомню, чтобы был какой-то амулет, – медленно проговорил эльф.

– Возможно, какое-то украшение или что-то в этом роде? – попыталась я помочь.

– Д-да… Была брошь. Красивая, с сенерийским лазуритом. Мне ее подарил один родственник. А спустя где-то полторы декады жена моего брата выпросила ее поносить. Сказала, что подходит к ее глазам. И вправду подходит. Но это был не амулет, просто украшение, я же вижу магию.

– Ты видишь активную. Если наложено пассивное плетение, которое никак не воздействует на окружающий мир до активации, разве что воспринимает какие-либо эманации, то ты мог и не заметить. И, насколько я понимаю, это был как раз такой амулет. Теперь вспомни о крови.

– Не помню я никакой крови! – вскинулся остроухий.

– И все-таки… Постарайся вспомнить: может, ты поранился где-то?

Эльф опять погрузился в раздумья. Я его не тревожила – знала, что он перебирает в памяти минута за минутой свои последние мирные дни. Наконец он поднял глаза и посмотрел на меня:

– Знаешь… какое-то смутное воспоминание, как в тумане. Вроде и было, но нет никакой уверенности.

– Возможно, было воздействие на разум, тебя пытались заставить забыть об этом событии. Рассказывай! – скомандовала я.

– Амиэра… ну, это жена брата… она хвасталась новыми духами. Я не очень заинтересовался, но она сунула флакон мне под нос, вынуждая понюхать. Я вдохнул и закашлялся, а потом у меня пошла кровь носом.

– И она тебе помогала остановить кровотечение…

– Верно. Носилась вокруг меня с платком.

– И таким образом разжилась твоей кровью. Что ж, вот тебе и твой магический отпечаток, – подытожила я.

– Но как же… – снова растерялся эльф, не в силах поверить. – Амиэра… Мы ведь родственники.

– Родственники… А ты вот скажи, тот, кто подарил тебе амулет, в каком родстве с тобой состоял?

– Это родной брат Амиэры. Старший.

– И последний вопрос: признайся хоть сейчас, где ты был, когда совершилось преступление?

– В веселом доме, – шепотом признался эльф и его бледные щеки зацвели пунцовыми пятнами.

– О! – тут пришел мой черед удивляться. – Я не думала, что у эльфов существует… м-м-м… продажная любовь.

– Лари, в Лиотании живут не только эльфы, но и множество людей. И в таких домах служат человеческие женщины.

– Ты бывал там и прежде?

– Нет, я… в первый раз, – Ритэниор снова мучительно покраснел.

– Сам придумал туда идти?

– М-м-м… Нет. Меня родственник позвал.

– Снова родственник. И какой же степени?

– Ну… он тоже брат Амиэры. Только младший. Ой! – эльф в ужасе вытаращил глаза и прикрыл рот рукой. – Только не говори мне…

– Не скажу. Выводы сам делать будешь.

Утром Рьен сменил меня в лечебнице, а я отправилась с визитом к Аргелу мер Сельмиру. Помнится, он предлагал мне обращаться, если понадобится помощь. Так вот, похоже, как раз пришло его время.

Мало кто знал, что уже более года бывший королевский дознаватель занимал должность заместителя начальника тайной канцелярии, а фактически – ее руководителя, потому что сам начальник свел свое участие в служебных делах к докладам его величеству об успехах и неудачах своих подчиненных. Полагаю, такое разделение обязанностей не было случайным, а имело некий недоступный пониманию простых смертных смысл. Тайная канцелярия в Ниревийской империи занималась расследованием внутренних преступлений против власти и империи и одновременно ведала внешней разведкой, так что ни одно поползновение иностранных дипломатов не проходило мимо ее внимания. Следовательно, именно она мне и была нужна.

Мер Сальмира дома не было – отсутствовал по делам службы, и мне пришлось его дожидаться.

– Рад вашему визиту, госпожа Май, – приветствовал меня хозяин, едва появившись на пороге гостиной.

– Рано радуетесь, лейв мер Сельмир, я принесла вам заботы, – улыбнулась в ответ.

– Слушаю вас, – мер Сельмир уселся в кресло напротив меня.

Я кратко изложила больничные события, начиная с обнаружения на улице города бессознательного эльфа и заканчивая визитом в лечебницу его соотечественников и моей последней беседой с парнем.

– Как вы понимаете, мне бы не хотелось, чтобы с таким трудом исцеленного пациента снова казнили. Мало всего прочего, теперь я абсолютно уверена, что юноша ни в чем не виноват.

– Что ж, я думаю, его величеству будет интересно это дело. Тут занятный казус – преступник уже был казнен, наказание свершилось. Я думаю, этого будет достаточно, чтобы отказать эльфам в их ходатайстве о выдаче парня. Плюс тот факт, что они уже совершили противоправное деяние, приведя в исполнение приговор своему преступнику на территории другого государства. Мне потребуется ваше свидетельство в письменном виде.

Я протянула мер Сальмиру письмо, которое мы с Рьеном сочиняли сегодня утром, перед моим уходом с дежурства. Акцент в нашем изложении событий делался на несколько моментов. Во-первых, на тот факт, что казнь – таки да, свершилась – о какой выдаче преступника может идти речь, если преступник уже казнен? Тут мои мысли перекликались с замыслом Сальмира. Во-вторых, упоминалось неподобающее поведение эльфийских дипломатов с их грубой попыткой воздействия на разум. И в-третьих, особое внимание мы уделили уникальности проведенной операции, «подобной которой еще не знало человеческое целительское искусство». Это бы посыл непосредственно к его величеству – император был славен тем, что покровительствовал науке и интересовался ее достижениями. Предполагаемой невиновности Ритэнара мы коснулись лишь вскользь – что-то подсказывало мне, что в дипломатических играх это не главное. Естественно, послание мы с доктором подписали оба.

Мер Сельмир ознакомился с текстом, одобрительно покивал.

– Заявление о ментальном нападении подали?

Я кивнула, чуть поморщившись, – голова со вчерашнего дня так и не переставала болеть.

– Хорошо, я позабочусь, чтобы ему дали ход. Что касается невиновности вашего пациента, то я подниму свои связи в высших кругах Лиотании, чтобы там попробовали инициировать пересмотр дела.

На этой ноте мы и распрощались.

У самых школьных ворот я догнала знакомую карету – впереди меня на территорию школы въезжал наш менталист. Экипажем сразу занялись конюхи, но магистр Релинэр не спешил покидать задний двор, наблюдая, как я спешиваюсь и расседлываю Мирку, морщась от волнообразных приступов головной боли.

– И что с вами на этот раз случилось, студентка Май?

– О, со мной случились ваши, в некотором роде, коллеги. Так что это по вашей части – ментальное воздействие.

– Пойдемте, я вас посмотрю, – магистр приобнял меня за плечи, и мы переместились в его апартаменты, – присаживайтесь, Лариса. Рассказывайте.

И мне пришлось рассказать ему про беднягу Ритэниора и его крайне неприятных соотечественников. Магистр слушал с напряженным вниманием, потом показал кивнул мне на диван:

– Ложитесь.

Я прилегла. Мягкие прикосновения магистра Релинэра к моему сознанию ничуть не напоминали грубое, бесцеремонное вмешательство эльфов. Казалось, уходит не только сама боль, но и выматывающая усталость, и тревоги, и переживания – не до полного равнодушия, нет… Это было похоже просто на освобождение от лишнего груза, мешающего жить и мыслить.

– Спасибо, – шепнула я.

Магистр помог мне сесть и сам опустился в кресло.

– Что ж, все это замечательно… и интересно. Есть только две проблемы.

– Какие же?

– Во-первых, безопасность мальчика. Надо полагать, пока его вопрос решается на дипломатическом уровне, а также в Лиотании, жизнь его по-прежнему подвергается опасности – не верится мне, что эльфы будут в бездействии дожидаться решения нашего императора.

– Это решаемо?

– Я думаю, да. Можно предложить юноше приют в школе – тут он будет защищен. Я поговорю с ректором, вряд ли он станет возражать.

Да, это было бы неплохим решением – школа надежно закрыта от проникновения извне, беспрепятственно на ее территорию могут проникать только студенты, преподаватели и те, кому дается специальное разрешение – обычно разовое. Лишь в короткий период вступительных экзаменов здесь бывают чужие.

– А вторая проблема? – поинтересовалась я.

– Вторая – ваша безопасность. Не исключено, что эльфы попытаются отомстить. В первую очередь именно вам, потому что именно вы, а не доктор, смогли что-то противопоставить их воздействию, и они, несомненно, сумели это понять… М-м-м… кстати, со следующего курса жду вас на своих занятиях. Как менталист вы внушаете определенные надежды.

Я вздохнула:

– Как менталист… как некромант… как не знаю кто… А я не хотела бы в перспективе работать со стражей или службой безопасности.

– До тех перспектив еще дожить надо. А пока… сегодня я побеседую с магистром Бертро, и мы обеспечим вас защитными амулетами… и амулетом для связи.

– Защитными – если только от физического воздействия, а от магических атак я неплохо прикрыта.

Магистр смерил меня внимательным взглядом, но ничего не сказал.