Текст книги "Звездное братство"

Автор книги: Игорь Воронкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)

Она нажала кнопку на коробочке, и тотчас возникло желтое пятно прицела. Лора навела его на ярко освещенный покрытый изумрудной зеленью травы холм. Прицел приблизил изображение, и Лора увидела фигурки людей в сутанах и черных доспехах.

«Там происходит что-то важное», – подумал Лора. И подхватив винтовку, со всех ног побежала к холму.

Глава 31. Последний акт

По всей ширине степи и по полям до самых крепостных стен Магоча бежали отступающие солдаты, шли, пошатываясь, и ползли раненые. Их преследовали и добивали зерлинги и гоблины. Первые из ультралисков подошли к Магочу и, смяв постройки слободы, преодолели ров с водой.

Конница Терраны попыталась было нанести контрудар с флангов, но зерлинги навели такой страх на лошадей, что те понеслись без оглядки, не обращая внимания на понукания всадников.

Кое-кто из драгунов спешился и рискнул вступить в бой с зерлингами, но тотчас же был разорван в клочья, а те, кто поумнее, не оглядываясь улепетывали до крепостных стен.

«Ну вот и все, вот и славно! – потирал руки Конах. – К вечеру должны закончить».

Холм, с которого он вел наблюдение за полем боя, был неуязвим для Небесного Огня, и расположился он здесь с комфортом, установив большой шатер. Приближенных и охраны с ним было немного. Все свои резервы он бросил в бой. Да и какой был смысл оставлять резервы, если враг был сломлен, Магоч падет через несколько часов, и сражение на этом полностью завершится.

– Что ж, друзья, пора отпраздновать победу! – обратился Верховный Жрец к своей свите. – Часы врага сочтены, и ничто не сможет остановить нас.

– Во истину так, Ваше Святейшество!

– Этот день – день Вашего триумфа!

– Теперь вы – Властелин Земли!

– Вы правы, друзья мои, пробил час моего триумфа. Долгие годы я жил предвкушением этой победы, тщательно готовил ее, и наконец она пришла. И радостнее этого дня еще не было для меня.

– Кубок победы, Ваше Святейшество! – кто-то подал ему кубок, наполненный до краев багровой жидкостью.

– Пусть все выпьют, раздайте всем, – распорядился Конах. – В этот торжественный час, как и много лет назад, все должны приобщиться к великой победе. Про меня слагают легенды, что я напоил кровью великого Сведера лучших моих воинов. Что ж, пусть будет так. Тогда тоже был день великой победы. А сейчас я предлагаю вам, моим ближайшим соратникам, вот этот напиток.

– Что это, Ваше Святейшество? – осмелился спросить начальник личной охраны генерал Трип.

– Это моя кровь, – со значением ответил Конах. И посмотрел в глаза каждому: не усомнился ли кто, не промелькнула ли в чьих глазах усмешка.

– Пусть выпьют все. Когда моя армия приобщилась к крови князя Сведера, она стала непобедимой. Когда же вы приобщитесь к моей крови, станете такими же великими и могущественными, как я!

– Ваше Святейшество… – раздался чей-то робкий голос.

– Пусть выпьет каждый, кто предан мне! – твердо заявил Конах.

Все поднесли к губам дурманящий напиток. Солнце играло в кубках багровыми тонами. Его Святейшество проследил, чтобы выпили все. И только потом пригубил из своего кубка.

– Да, жаркий был денек! – удовлетворенно произнес он и посмотрел в небо, откуда в бессильной ярости исходил Небесный Огонь.

– Ну, ничего, скоро мы тебя погасим!

Он перевел взгляд вниз на раскаленную горячим солнцем и выжженную Небесным Огнем степь. И в этот момент ему показалось, что не в далеке от холма промелькнула какая-то тень. Даже не тень, а так: неуловимое движение искаженного горячего воздуха.

«Мало ли чего ни бывает в степи, разогретой солнцем, – подумал Его Святейшество. – Ничего особенного: преломление лучей, отраженный блик, фата-мограна».

Но за то короткое мгновение, в течении которого все это продолжалось, недоброе предчувствие укололо его.

– Кто выпьет – приобщится ко мне. Станет моей плотью и кровью и сядет одесную от меня… – очень Древние слова сами собой всплывали у него в памяти. Где и когда он их слышал, он не мог вспомнить. – Истинно говорю вам…

Но договорить он не успел. Яркая вспышка света озарила холм, до мельчайших подробностей высветив все, что на нем находилось: шатер, людей, кубок багряной жидкости в руках Конаха и самую ничтожную травинку.

– Что это?! – все вздрогнули, обратив взор к небу, где, затмевая свет солнца, сияла новая звезда.

Свет ее был настолько ярок, что люди позакрывали руки ладонями. И только Его Святейшество остался стоять, как был, с кубком в руке. Он не привык, чтобы его перебивали, особенно в такой день, и решил, несмотря ни на что, закончить свою проповедь:

– Тогда наступит на земле наступит царствие…

«Не в это жизни…» – послышался ему какой-то сдавленный шепчущий голос.

– Что не в этой жизни? – удивленно переспросил он.

«Наступит твое царствие…», – прошептал голос.

И в этот момент в глаза Конаху ударила вспышка новой звезды – такая яркая, как солнце, как миллион солнц.

Свет ослепительный, ощутимо давящий на глаза, заливал все его существо, и Конах ощутил, как в голове у него испуганно шевельнулся отросток Великого Разума Зерга.

А еще краем ускользающего сознания он вдруг уловил какой-то звук, резкий и отрывистый, как удар хлыста. Звук из его далекого давно позабытого прошлого.

«Чуть ниже и левее…» – прошептал отросток Великого Разума Зерга, направляя пулю.

Конах даже не успел удивиться, как его вдруг резко отбросило и опрокинуло на спину.

«Хороший выстрел!» – прошелестел в умирающем мозгу Конаха сдавленный голос.

Смотреть на яркий свет было мучительно больно: новое солнце слепило его, а он, как ни старался, никак не мог прикрыть глаза, чтобы избежать этого непереносимого, выжигающего душу, сияния. Так и лежал навзничь, раскинув руки в стороны и уставясь на яркую звезду эльфидов неподвижным остекленевшим взором.

– Хороший выстрел! – сказала Лора и, облегченно вздохнув, опустила винтовку. Свое дело она сделала.

* * *

Эрлиер вновь забился и затрепетал на груди Квентина. Он открыл крышечку. Перед ним снова был холм, на котором находился Конах. Но теперь картинка разительно переменилась. Яркий луч света освещал всю вершину холма, как мощный прожектор сцену, на которой измученные актеры доигрывали последний акт надоевшей пьесы. Квентин сразу все понял.

– Джордан, скорее сюда! – закричал он. Распластавшись на земле, раскинув руки в стороны, лежала фигурка человека в черной сутане. Над ним столпились другие фигурки, отталкивая и мешая друг другу. По всему было видно, что они охвачены смятением и паникой.

– Что это? – подошел Джордан.

– Конах мертв! – Квентин посмотрел в лицо Джордана, глаза принца светились непосредственной радостью.

– Не может быть!

– Вон он лежит, видишь? Это Конах! – уверенно заявил Квентин.

– Надо еще проверить…

– Ничего не надо проверять, все и так ясно! Ты сам скоро все поймешь.

Джордан недоверчиво посмотрел на Квентина, ему очень хотелось бы верить словам этого восторженного юноши, но опыт и врожденная критичность не позволяли этого сделать. Да и, кроме того, сколько уже раз хоронили Конаха…

– Кто же это сделал?

– Не знаю. Но мы с тобой поступили правильно, что осветили этот холм. Вот все и свершилось!

– Похоже на этот раз ты прав… – Джордан взглянул на экран монитора, направленного на город Магоч.

Ультралиски пробили бреши в стенах крепости, но внезапно остановились, и зерлинги, ворвавшиеся на улицы города, тоже почему-то замешкались. До этого они яростно сражались, кучами набрасываясь на редеющих защитников Терраны, но теперь остановились, словно бы в нерешительности прислушиваясь к чему-то.

Командоры, которые доставляли десант в нужные места, теперь беспорядочно кружили над полем боя. По всему было видно, что в рядах противника возникло замешательство.

– Смотри, они остановились! Ведь приказы теперь отдавать некому, – заметил Квентин.

На улицах города, в самом центре сражения, тоже почувствовали это:

– А ну, братцы, навались! – командиры ополченцев отходили от шока отступления. – Бей тварей!

И с городских стен, с крыш домов, из-за баррикад и укреплений на чудовищ обрушился град стрел, камней и копий.

– Вперед в атаку! – закричал какой-то молодой пехотный командир, помогая людям окончательно сбросить с себя испуганное оцепенение. – Зададим им жару!

Воины с мечами, копьями и алебардами бросились на оторопевших зерлингов и гидралисков. И эти отвратительные твари, прекратив всякое сопротивление, побежали, как и громадные туши ультралисков, которые, словно гигантские тюлени, отползали назад под градом обрушивающихся на них ударов. За ними и гоблины попятились назад, лениво и неуклюже отмахиваясь своими дубинами и палицами.

– Ура! – разнеслось над Магочем. Ополчение и горожане устремились в атаку.

И тут помог флот, уцелевший после ночной битвы.

Альдор несколько треножников передал на корабли. И теперь флот Терраны вел прицельный огонь сверкающими шарами по отступающим в панике зергам.

И только воины гвардии Священного престола меньше других поддались панике. Их шеренги, ощетинившиеся частоколом копий, все еще маршировали к Магочу. Уже даже гоблины остановились, тупо оглядываясь друг на друга, как бы вопрошая, что же дальше-то делать, а гвардия Конаха по-прежнему неумолимо продолжала надвигаться на Магоч. Нет, прав был все-таки Его Святейшество, приберегая свои лучшие резервы на крайний случай.

И тут король Стефан, который наблюдал за исходом битвы с высоты одной из крепостных башен, решился-таки наконец.

– У нас еще осталась конница в резерве? – спросил он Гира, начальника своей личной гвардии.

– Да, Ваше Величество.

– Тогда давай, дружок, я на тебя рассчитываю… – по-отечески ласково заглянул он в глаза Гиру.

– Но, Ваше Величество… – замялся было Гир. И тут король с резким визгом перебил его:

– Конницу в бой! Всю, мать твою так! Смети солдат Конаха, немедленно!

Гир даже отшатнулся, такого от короля он не ожидал. Боясь повернуться к королю спиной, он испуганно попятился толстым задом.

– Давай быстро, иначе упустим победу! Мою победу… – добавил король.

Застоявшаяся королевская конница вылетела на оперативный простор.

«Ох, и что это была за рубка! – вспоминали потом бывалые ветераны. – Тысячи разных тварей порубали мы в капусту за несколько часов! Да уж, давненько не знавала конница Терраны такой славной рубки. Ну и отвели ж мы душу!»

– Смотри, Джордан, конница пошла, – обратил внимание Квентин.

– Вижу, – удовлетворенно заметил Джордан. – Давай-ка поможем им сверху.

И весь огонь они сосредоточили на непобедимой доселе гвардии Конаха. Поработали они на славу, и когда подлетела кавалерия короля Стефана, на ее долю выпало лишь преследовать и добивать в степи разрозненные части некогда грозной и непобедимой гвардии Священного престола.

Исход сражения был уже ясен и понятен. Воинство Конаха было полностью деморализовано и рассеянно.

Квентин откинулся в мягком кресле и теперь уже как-то вальяжно и расслабленно нажимал на кнопку джойстика, выбирая цели по своему усмотрению.

Самое страшное было позади. От непрерывного многочасового сидения у него затекли ноги, и захотелось в туалет. Он уже решил, что пришла пора немного передохнуть, когда Эрлиер на его груди завибрировал и задребезжал в последний раз.

«Что бы это еще могло быть?» – подумал он и откинул крышку.

* * *

Лора стояла на вершине этого ярко освещенного холма. Она замерла еще не в силах поверить в то, что она это сделала.

Недалеко от нее лежал мертвый, с простреленной головой, Конах, а вокруг него бестолково суетилась вся его придворная камарилья. Главное было сделано, и теперь ей оставалось так же незаметно, как она и появилась здесь, удалиться.

Она посмотрела в сторону города – там все еще кипело сражение. Если ей удастся незамеченной пробраться к Магочу, то она окажется там весьма кстати: в магазине ее винтовки осталось десятка два патронов.

Лора бросила прощальный взгляд на Конаха, сомнений в том, что он мертв, не было. Разрывная пуля снесла половину его черепа вместе с золотой пластиной, и его мозги вперемежку с кровью и еще какой-то зеленой слизью постепенно впитывались в почву, растекшись по зеленому склону холма.

Лора стала спускаться вниз. Никто из приближенных Конаха не увидел или не придал значения чуть заметному искажению воздуха, слабо очерчивающему контуры ее фигуры. Она благополучно спустилась с холма и направилась к городу, стараясь не натолкнуться на беспорядочно носящихся по полю зерлингов.

И только тут она заметила, что все это великое воинство зергов потеряло управление. В беспорядочных метаниях зерлингов, судорожных движениях гидралисков, в бессмысленной суете над землей командоров, в хаотичном бегстве гоблинов – во всем чувствовалась утрата единого организующего начала, некой сплачивающей все эти разнообразные и разнородные существа идеи.

Лора поняла: цель достигнута. Никогда больше воинство зергов не сможет выступить единой сплоченной и организованной силой. И несмотря на то, что бой у города продолжался, а гвардия Конаха, состоящая из людей, все еще оказывала яростное сопротивление, победа была уже близка. Лоре стало легко и спокойно.

Она обходила кучи мертвых тел и испуганно шарахалась от стаек зерлингов, в панике снующих по полю. Бой постепенно откатывался от стен города и приближался к ней. Лора видела, что в сражение вступила королевская конница. Тяжелая кавалерия отчаянно рубила и преследовала остатки отступающей гвардии Конаха.

Душа Лоры ликовала и пела. Все складывалось прекрасно, победа была одержана, и и она, Лора, сделала сегодня очень важное дело. Может быть, самое главное свое дело.

«Вот доберусь до города, – с улыбкой думала она, – и дождусь там милого Квентина. Он, наверное, уже скоро вернется оттуда». Она посмотрела на голубое небо, расцвеченное вспышками Небесного Огня, разящего отступающих врагов. Все самое страшное было уже позади.

До Магоча оставалось еще около часа пути, когда она поравнялась со скоплением командоров, неподвижно, с поникшими щупальцами, висевшими в воздухе. Они казались мирными и безжизненными, и Лора, не подумав об опасности, решила пройти под ними. Но как только она оказалась под ближайшим из них, щупальца командоров встрепенулись и ожили, мехи их двигательных камер наполнились воздухом, и командоры, вздрогнув, пришли в легкое круговое движение.

Лора шла своей дорогой и смотрела вперед на город, на несущуюся ей навстречу кавалерию и бегущую под ее ударами гвардию Конаха.

Один из командоров опустился ниже, и его щупальца-антенны слегка коснулись головы Лоры. Лора от неожиданности вздрогнула и брезгливо отстранилась. Командор тотчас же почувствовал движение, и все они спустились на уровень человеческого роста, со всех сторон окружив Лору.

Теперь, чтобы пройти под ними, Лоре надо было наклониться. Отступать назад было уже поздно: командоры взяли ее в плотное кольцо, и она с отвращением раздвигала болтающиеся щупальца.

«Вот же твари! – думала она. – Ну, раз вы этого хотите, вы это получите!»

Она передернула затвор автоматического гранатомета, и командоры заволновались, словно бы почувствовав исходящую от нее угрозу. Лора больше не сомневалась – они ее видели. И это было действительно так. Зрение у командоров было хорошо развито: они видели и в инфракрасном диапазоне. А в их память были заложены сведения об ужасных Призраках – невидимых воинах Древности, самых главных врагах зергов.

Ближайший командор протянул толстые канаты своих щупалец и обвил их вокруг тела Лоры, сразу же заблокировав все ее движения.

– Пусти, скотина! – закричала Лора, пытаясь вырваться из цепкой хватки черных гофрированных щупалец.

Командор услышал человеческий голос и сдавил еще сильнее. Винтовка выпала у нее из рук.

– Ах ты, гадина! – Лора из последних сил билась в щупальцах гигантского организма и чувствовала, что задыхается.

Командор не спешил, он явно выжидал, когда его жертва окончательно выбьется из сил и затихнет. Он еще сильнее сжал кольцо щупалец. Лора почувствовала, что теряет сознание. Командор только этого и ждал.

Теперь, когда сопротивление жертвы было полностью подавлено, он, не ослабляя мертвой хватки, втянул ее в свое нутро и, с силой выбрасывая реактивные струи воздуха, быстро полетел прочь.

* * *

Матовый свет Эрлиера погас, и Квентин долгие секунды сжимал в руке погасший кристалл. Эрлиер, как всегда, позвонил в нужный час и показал ему самое главное.

– Нет, Лора, нет! – в отчаянии закричал он. Командор уносил Лору все дальше.

– Джордан, ты видел?! Разворачивай станцию, давай за ней!

Но если бы даже орбитальная станция Протосса и была способна свободно перемещаться в космосе, было уже поздно: командор, набрав скорость, затерялся среди себе подобных. Над полем хаотично сновали тысячи таких же, как он, неприкаянных созданий.

– Стреляй, Джордан! Сделай же что-нибудь! – в отчаянии взывал Квентин.

– Мы не можем стрелять туда, ты же знаешь… – с горечью ответил Джордан.

– Что же делать, Джордан?

– Если после боя командоры останутся на месте, ее еще можно будет спасти.

– Как ты можешь так спокойно говорить! – Квентин был вне себя. – Она! Она спасла всех нас! А мы, а я…

– Когда окончится сражение, мы спустимся и перестреляем всех командоров, только так можно ее спасти.

– Тогда высаживай меня!

– Сейчас?!

– Да, черт тебя побери!

– И ты ринешься на поле боя, где все еще враг!

– Да!

– Извини, но я не могу этого сделать и не хочу…

– Джордан! Если ты не высадишь меня немедленно, я разнесу всю эту чертову станцию! – Квентин выхватил из ножен клинок Гедара. – Все равно она никуда не годится.

– Послушай, Квентин, я все понимаю…

– Быстрее, Джордан! Он улетает все дальше!

– Ладно, будь по-твоему. Но пока ты выберешься из лабиринта, пока…

– Быстрее, Джордан!

– Дай мне сказать! – потерял невозмутимость Джордан. – Пока ты выберешься из лабиринта, выйдешь из города, доберешься до места сражения, они будут уже далеко. Гораздо разумнее…

– Все, хватит! – Квентин шагнул к Джордану с мечом в руке. В его глазах застыла холодная решимость, и Джордан понял, этот юноша не шутит.

– Хорошо, пройди в отсек, где Звездные Врата.

– Вот увидишь, Джордан, я спасу ее!

– Надеюсь на это. Лора дорога нам всем. Но главное: мы сделали то, что должны были сделать, и победили.

– Мы еще встретимся, Джордан?

– Непременно.

– Давай отправляй меня на Землю, – Квентин направился к выходу.

– Шифр помнишь?

– Да, – машинально ответил Квентин, не понимая, о о чем идет речь. Он очень торопился попасть обратно в Магоч.

* * *

Звездные Врата в центре лабиринта осветились ярким светом, и Квентин вышел наружу. Стража, приставленная королем, немало удивилась, увидев человека, выходящего из яркого купола света, заключенного под дугообразную арку. Но все прошло нормально: все семь пилонов светились каждый своим светом.

Квентин выбежал на улицу. Бой в городе уже завершился. Все вторгшиеся враги были уничтожены, и теперь горожане, повылазившие из своих укрытий, дивились на тела невиданных чудовищ.

Квентин вскочил на коня и, не обращая ни на кого внимания, рванулся за пределы города.

Сражение за городскими стенами заканчивалось. Бой откатывался все дальше в степь, затухая вдали. Все поля от города до границ Терраны были усеяны трупами людей, зергов и гоблинов.

Воины выкапывали из земли затаившихся скорпионов и другую нечисть Зерга и добивали их. Лучники расстреливали сбившихся в небольшие стаи командоров, и они, спасаясь от стрел, лениво уплывали в сторону моря. Некоторых из них сбивали, и тогда они лопались, как воздушные шарики, и сморщенными кожистыми мешками шлепались на землю. Квентин носился по полю боя, осматривал сбитых командоров и громко звал Лору. Но нигде ее не было: ни среди живых, ни среди павших. Войска, завершив глубокий рейд и преследование противника, уже возвращались обратно. Воины вновь проходили через поле, заваленное трупами, отравленное кислотой и ядами осквернителей, и, низко склонив голову, отдавали дань павшим воинам.

Квентин до ночи, до той самой поры, пока на небе ни зажглись звезды, искал Лору. Только лишь с наступлением темноты он, обессиленный, перепачканный, отравленный ядовитыми испарениями, потеряв всякую надежду, решил вернуться в город. Конь под ним пал, и, только собрав в кулак всю свою волю, принц заставлял себя переставлять ноги. Он боялся, что еще немного и сам свалится от усталости на эту пропитанную ядовитными, кислотными испарениями землю и заснет на ней мертвым сном.

Когда он возвратился в Магоч, то поразился настороженной тишине, опустившейся на город. Город спал сном младенца, вдоволь нарыдавшегося и оттого успокоившегося. Люди обессилили настолько, что не могли ни плакать, ни веселиться. Все это было оставлено на потом, на завтра, на послезавтра, когда пройдет первая непереносимая боль и потрясение.

Принц шел по городу в полном одиночестве. Душа его была опустошена и выпотрошена. Он потерял все, что только мог потерять. Всех дорогих ему людей. Теперь, когда он сделал все, что от него зависело в этом мире, все, что было уготовано ему предназначением, он понял, что больше никому не нужен. Он выполнил возложенную на него миссию спасителя человечества, но заплатил за это слишком дорогую цену.

Еле волоча ноги в стопудовых, разлезшихся от ядовитых выделений сапогах, Квентин добрался до гостиницы. Ему, казалось, целая вечность прошла с тех пор, как он был здесь последний раз. Все это осталось в том, прошлом, мире, который отстал на годы и казался далеким сном.

Он тяжело опустился на каменные ступеньки крыльца, входить внутрь почему-то не хотелось. Он сидел на ступеньках и смотрел в небо, где переливались и подмигивали ему миллионы звезд равнодушных от своей вечности и незыблемости к человеческим судьбам. Где-то там среди них, таких холодных и безучастных, находилась маленькая неразличимая звездочка станции эльфидов, этих небесных странников, невесть по какой причине решивших избрать Землю объектом своей защиты, дружбы и братства.

Великое сражение закончилось, Конах был уничтожен, и всполохи Небесного Огня погасли. Все пророчества исполнились, все великие дела были сделаны, но радости не было.

«Может быть, завтра, – подумал Квентин. – Может быть, завтра и наступит праздник. Кто знает…» Он уже собирался встать и пойти к себе в комнату, когда на его плечо легла чья-то рука:

– Нигде не нашел ее?

– Нет. – Квентин поднял голову, перед ним стоял преподобный Патрик.

Они помолчали. Дальше говорить не хотелось. Огонек надежды еще теплился в них, и слишком страшно было произносить очевидные вещи.

– Все выжили, только Альдор ранен, – сказал Патрик. – Но, думаю, с ним все будет в порядке.

Квентин молчал, опустив голову.

– Король назначил парад. И он хочет, чтобы мы были на почетном месте. Ты как?

– Не знаю… – ответил Квентин. Он понимал, что Патрик говорит все это, чтобы хоть как-то отвлечь его от грустных мыслей.

– Может, по стаканчику вина? Будет легче…

– Нет, спасибо, друг. Я немного устал сегодня. – Квентин поднялся на ноги.

– Эльф остался там? – Патрик кивнул на небо.

– Да.

– Завтра мы все придем к тебе, слышишь? – Патрик потряс его за плечо.

– Да, приходите.

– Я знаю много слов, Квентин, и мог бы говорить долго… Не раз мне приходилось утешать паству в дни лишений и бед. Но сегодня не нужно этих слов… Скажу лишь, что Лора выполнила свой долг до конца. Она спасла наш мир. Мы будем жить и радоваться. Будут жить и радоваться наши дети в этом прекрасном, счастливом и свободном мире! Теперь Лора принадлежит всем нам, всем людям, и все мы гордимся и любим ее.

– Да, Патрик, да. – Квентин поднимался по ступеням. От слов Патрика что-то всколыхнулось у него в душе, и он не хотел, чтобы жрец сейчас видел его лицо.

– До завтра, Квентин! Мы зайдем за тобой.

– Заходите, я буду ждать. – И он, уже быстро, взбежал по ступеням.

* * *

Король не шутил, когда объявил, что намерен провести торжественный парад. Действительно, спустя неделю после битвы, когда похоронили всех павших, на главной площади Магоча выстроилось королевское войско и части ополчения, выжившие в сражении.

Принимал парад сам король Стефан. Он не мог отказать себе в этом удовольствии и в парадных украшенных золотом доспехах самодовольно восседал на белоснежном жеребце.

– Как бы рожа у тебя не треснула, – прошептал Фарт, поедая короля глазами.

Как и было обещано, всем им, Посвященным, выделили почетные места рядом с королем и высшими сановниками. Парада победы в Терране не было уже больше ста лет, со времен Великих королей, так же как и повода похвалиться военными успехами.

– Равняйсь! Смирно! – прозвучали команды. Войска замерли, подровняв строй.

– Шагом марш! – Королевская гвардия запечатала стройным шагом по мостовой. Били барабаны, звонко пели рожки и фанфары. Жрецы в пурпурных расшитых золотыми нитями одеждах гордо несли символы Небесного Огня. Вверх летели дамские чепчики и шляпки. Горожане не скрывали своего восторга и забрасывали колонны войск цветами.

Победа была Великой. Угроза, столько лет мечом нависавшая над Терраной, наконец была ликвидирована. Хорошие вести разносились быстро, и вскоре вся земля вздохнула облегченно. Ужасного Конаха больше не существовало.

Почти все Посвященные: Огюст, Патрик, Квентин, Фарт стояли здесь на площади, рядом с королем. Альдор еще не оправился от ранения и находился в лазарете. Но Квентин, навестивший его накануне, подумал, что он, скорее всего, сознательно уклонился от участия в параде, чувствуя свою вину за многолетнюю службу Конаху. Что ж, пусть это остается на его совести. Каждому воздастся за его добрые и злые дела.

И сейчас все Посвященные, увенчанные лавровыми венками, стояли подле короля и принимали поздравления вместе с ним. Марширующие войска отдавали им честь и кричали громкое «Ура!» Восторженные горожане забрасывали цветами. Все Посвященные получили большие должности: Фарт стал адмиралом и командующим флотом, Патрик – главным Жрецом Небесного Огня, а Огюст – главным казначеем королевства. Альдор отказался от каких-либо должностей, получив наконец почетную отставку, заслуженное вознаграждение и возможность в спокойствии и достатке провести остаток лет.

Вот только с Квентином король испытывал определенные затруднения, не зная какую награду предложить принцу Монтании.

Квентин же в свою очередь и не пытался облегчить муки короля, в разговоре с ним все больше молчал или отвечал односложно: «Да, Ваше Величество… Нет, Ваше Величество…» Да и что мог предложить ему король взамен разрушенного дома и разбитого сердца.

Поэтому, как только закончились торжества, Квентин стал потихоньку собираться в дорогу. В Терране с исчезновением Лоры его больше ничего не держало. Кто знает, может, ему повезет, и он сможет отыскать след Лоры, если сиднем не будет сидеть на одном месте, а отправится искать ее по всему белу свету. Во всяком случае, так хотелось ему думать в эту минуту.

Друзья смутно догадывались о том, что он задумал. Но никто, понимая чувства Квентина, не досаждал ему советами или сочувствием разве что однажды утром, когда во дворе гостиницы Квентин оседлывал лошадь, все они подошли к нему.

– Ты понимаешь, дружище, гоблин ты этакий… – начал было Фарт.

Но Квентин взглянул ему в глаза и положил на его сильное плечо руку.

– Не надо, старина. Что должно быть сделано, то сделано. И я сделал все, что должен был сделать. Не удерживай меня, все равно ничего не получится.

– Куда ты пойдешь?

– Не знаю, дружище Фарт. Поброжу по белу свету… – вздохнул Квентин.

– Может, где и отыщется след Лоры.

– Да, понимаю… – стушевался гигант. – Ну да ладно, как знаешь. Сила тебе в помощь!

Квентин забрасывал на седло каурой лошадки свою нехитрую поклажу.

– Только, если что, понимаешь, гоблин ты этакий, мы завсегда… – Фарт не мог сдержаться и то и дело смахивал непослушную слезу. – Ты только скажи и мы мигом к тебе…

– Дружище, Фарт! – Квентин крепко обнял старого моряка.

– Друзья, я вас никогда не забуду! – Он подошел и обнял каждого: и преподобного Патрика, и крошку Огюста, теперь важно державшегося в новом кафтане с золотым шитьем, и даже враз постаревшего, какого-то поникшего и бледного от перенесенных ранений, Альдора.

– Мы всегда с тобой, Квентин! Да благословит тебя Небесный Огонь! – с мягкой улыбкой произнес преподобный Патрик, понимая истинный смысл этого канонического высказывания.

– Только кликни, Квентин, и я прибегу, даже под землей пролезу, – ткнулся ему куда-то в живот Огюст. – Мы, карлики, шустрые, только кликни…

– он поднял мокрый взгляд больших карих глаз на Квентина. – Еще увидимся, друг!

– Что ж, парень, да хранит тебя Высшая Сила! Удачи тебе! И прости за все, что было черного между нами, – Альдор нашел в себе мужество взглянуть в глаза Квентину.

– Вот возьми этот амулет. – Маг снял с шеи золотую подвеску. – Он охранит тебя от многих напастей, адских тварей и всего зла, что встретишь по дороге.

– Прощай, старик! – Квентин обнял Альдора и только тут заметил, что старый Маг плачет, чуть заметно сотрясаясь всем телом. – Ты тоже прости, если что было не так.

Квентин вскочил в седло. Притихшие Посвященные стояли такие одинокие и потерянные среди шумной суеты постоялого двора и провожали его тоскливыми взглядами.

Последний раз он всмотрелся в лица друзей и, прощаясь, поднял вверх руку, на которой ярко сиял волшебный камень Принца.

– Прощайте, друзья!

Затем пришпорил лошадь и, более не оглядываясь, поскакал к городским воротам. Когда город остался позади, он выехал на ту же дорогу, которой пришел сюда, и направился к северу.

Проезжая мимо холма, на котором был убит Конах, он замедлил шаг, заметив на зеленой поверхности, на том самом месте, где лежал Конах, какое-то небольшое пятно, чуть отличающееся по цвету от окружающей травы.

«Он даже после смерти сумел отравить землю», – подумал Квентин и, чтобы отогнать от себя грустные мысли, подстегнул лошадь и помчался галопом.

* * *

Великий Разум Зерга в Аране осиротел, потеряв великое множество своих порождений. Вся столица Священного престола была погружена во мрак, тишину и безмолвие. Властелин был мертв, а его армии уничтожены. Мозг Зерга спал, не находя ни единого отклика на свои запросы. Эта мертвая тишина продолжалась несколько месяцев, пока Великому Разуму Зерга вдруг не послышался во сне смутный и слабый призыв его заброшенного отпрыска.

Он не смел в это поверить, и только спустя несколько дней, удостоверившись, вздохнул облегченно. Где-то за тысячи миль отсюда, в степи, просочился, впившись в землю, и сумел проклюнуться слабенький его отросток, его родная частичка, – настоящий Мозг Зерга.

15.04.99 – 18.08.00 г. Иркутск