Текст книги "Ангел-Хранитель 320 (СИ)"

Автор книги: Игорь Поль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 22

Он проснулся внезапно. Светящиеся часы на стене показывали десять вечера. Это значит, он спал чуть больше четырех часов. Как ни странно, Сергей чувствовал себя отлично отдохнувшим, хотя вечером казалось, что он запросто проспит сутки напролет.

Из плотно зашторенного окна доносился запах влажной зелени и ночной прохлады. Где-то далеко прокричала ночная птица. Хотелось пить. Он опустил ноги на пол и бесшумно оделся в рассеянном свете ночника.

В доме было тихо. Из прихожей пробивался тусклый свет ночного освещения. На полу гостиной слабо шевелились желтоватые пятна от уличных фонарей. Стараясь не шуметь, Сергей спустился по лестнице, вошел на кухню и открыл холодильник. Достав бутылку пива, сорвал крышку, сделал долгий глоток из горлышка. На цыпочках вернулся в гостиную. В комнате было прибрано, не осталось даже намека на недавний пир. Паукообразный домашний уборщик при виде человека бесшумно, как кошка, просеменил вдоль стены и затаился под лестницей.

Он подошел к широкому окну, осторожно поднял жалюзи. Свет фонарей тонул в легком тумане. Ветерок шевелил темные силуэты деревьев. Сергей постоял, прислонившись лбом к прохладному стеклу, задумчиво глядя на переливы звездного света. Здешний рисунок звезд был совершенно не таким, как на родине – яркое фиолетово-синее море, украшенное голубыми и красными островками звездных скоплений. В иные ясные ночи при свете звезд можно было читать газету.

– Не спится? – спросила Мэд с площадки второго этажа.

– Не понимаю, что на меня нашло, – ответил Сергей, не оборачиваясь. – Не могу заснуть.

Она босиком спустилась по лестнице, встала рядом, одной рукой придерживая халат на груди. Ее волнующий аромат окутал Сергея невидимым облаком.

– Я тоже, – тихо сказала Мэд.

Сергей протянул ей бутылку. Девушка благодарно кивнула, сделала небольшой глоток. Минуту они постояли в тишине, глядя на звезды. Мэд стояла так близко, что он чувствовал исходящее от нее тепло. Воздух между ними словно сгустился. Нервно переступив с ноги на ногу, Мэд, наконец, поставила бутылку на подоконник.

– Сергей…

Он отклеился от окна, взглянул на нее.

– Спасибо тебе за вечер, – в полутьме ее глаза казались огромными. – Это было бесподобно.

– Пожалуйста, – он едва разлепил запекшиеся губы. – Для тебя это просто работа, ты должна была привыкнуть.

Он потянулся за бутылкой.

Она перехватила его руку. Отпущенный атласный халат распахнулся, демонстрируя откровенную ночную сорочку. Звездный свет пронизывал ее насквозь, высвечивая соблазнительные изгибы ее тела.

Девушка потянула его к себе. Прикосновение ее упругой груди едва не отправило его в нокаут. В голове зашумел прибой. Руки Мэд медленно поднялись по его плечам, оплели шею. Наконец, их губы соприкоснулись.

Внезапно Мэд отстранилась, мягко толкнула его в грудь обеими руками. Он сделал шаг назад. Она снова на мгновенье прильнула к нему грудью, опять толкнула.

– Мэд…

– Молчи… – она снова подтолкнула его.

Диванчик мягко ударил Сергея под колени. Не удержавшись, он упал, откинувшись на покатую спинку. Мэд взяла его лицо в ладони и страстно поцеловала в губы. Их нетерпеливые пальцы сталкивались на застежках его комбинезона. Потом он едва не вывернул плечи, вырываясь из удавок рукавов. Извиваясь, вылез из одежды как змея, скидывающая старую кожу. Хотя вряд ли у змей есть такая неудобная вещь, как ботинки.

Он еще боролся с комом одежды на своих спутанных ногах, когда Мэд чмокнула его в подбородок, в грудь, затем опустилась на колени. Горячие губы коснулись его живота, спустились ниже.

– Мэд… – он оставил в покое ботинки и попытался отодвинуть ее голову.

– Молчи. Я хочу так… – Она мотнула головой, сбрасывая его руку. Мягкая ладонь прижалась к его груди, не давая подняться.

То, что было потом, можно коротко описать как взрыв. Мэд вырубила его со сноровкой чемпиона по боксу. Вспышка, стон, миг темноты, и вот он уже лежит, обессиленный, тяжело дышащий, с испариной на лбу и до крови прикушенной губой.

– Ты сумасшедшая… – прошептал он, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Внутри него растеклась приятная опустошенность. Сидящая у его ног Мэд с довольной улыбкой всматривалась в его лицо.

– Иди ко мне, – дрожь удовольствия еще пробегала по его телу. – Сядь ближе.

Большой кошкой она устроилась у него на коленях.

– Если ты еще раз заикнешься про мою работу, – шепнула она, щекоча его лицо волосами, – тебе понадобится хирург.

– Зачем нам хирург? Я справлюсь один. – Он крепко прижал ее к себе. – Дай мне пару минут.

– Со мной не нужно отрабатывать норматив, – с мягким грудным смешком промурлыкала девушка.

Вместо ответа он прикоснулся губами к горошинке соска, который дерзко топорщил шелк ее сорочки.

– Ты же говорила, что секс – только в крайнем случае? – сказал он и потянулся к другой груди.

Она выгнула спину, чтобы ему было удобнее.

– Ты невнимательно слушал. Я говорила: секс – это когда мне хочется.

Ее руки жили самостоятельной жизнью, изучая тело Сергея, нежно поглаживая его по груди, плечам, слегка приостанавливаясь на шрамах. Он приподнял ее полную грудь, снова пощекотал языком затвердевший сосок. Девушка сладко зажмурилась. Он притянул ее голову к себе, быстро поцеловал в губы. Слегка куснул язык, снова склонился к ее груди.

Внезапно он отстранился.

– Женщина, – строго сказал он. – Сначала снимите с меня ботинки.

– Марта была права, ты очень романтичен. Это часть русской сексуальной игры?

– У нас глубокие традиции, – ответил Сергей. – Мы просто не можем иначе.

Она быстро освободила его от остатков одежды. Подбоченилась, давая ему возможность оценить в свете звезд свою фигуру. Затем грациозно подняла руки и одним движением выскользнула из сорочки.

– Я готова, – сказала она. – Что там следует дальше?

– Дальше я должен схватить тебя за волосы и утащить в пещеру. Женщина при этом должна сопротивляться, но не слишком сильно, иначе мужчина может передумать.

– Я буду царапаться и протяжно стонать, – пообещала она. – Приступайте, сэр.

И он приступил. Основательно и методично. Ему безумно хотелось показать себя с наилучшей стороны.

Или просто безумно хотелось.

– Милый, сдаюсь, – выдохнула она примерно через сорок минут. – Пощады!

– Ты уверена? – засомневался он. – Я только-только начал разогреваться.

– Этот ваш Новый Урал нравится мне все больше, – сказала она. – Завтра же подам рапорт о переводе.

Вместо ответа Сергей легонько поцеловал ее в шею. Его исцарапанная спина горела. Мэд улыбнулась, коснулась пальцами его губ.

– Хочешь кофе? Я приготовлю сама, без автоповара.

– Давай на сегодня закончим с экспериментами. Пусть лучше будет автоповар, – ответил он.

– Хорошо, – улыбнулась в ответ Мэд и упорхнула на кухню.

Сергей свесился с дивана, поиграл сенсорами музыкального терминала, набирая программу воспроизведения. На этот раз он выбрал Хачатуряна.

Когда Мэд появилась на пороге кухни, он расслабленно сидел, вытянув ноги и закинув руки за голову. Звуки энергичного, напористого вальса щемили душу, настраивали на возвышенный лад. Она поставила поднос, опустилась рядом с Сергеем, положила голову ему на плечо и замерла, прикрыв глаза. Некоторое время они сидели, обнявшись, и тихо блаженствовали.

– И часто у тебя бывает такой крайний случай? – поинтересовался он, когда музыка сменилась звенящей тишиной.

Мэд с любопытством взглянула не него.

– Это тоже ваш обычай?

– Мы ужасно ревнивы. Если не веришь, зайди на любое русское кладбище.

– Вообще-то это впервые.

– Что так?

– Да так, как-то, – смущенно улыбнулась она.

Он провел ладонью по ее волосам, по лицу. Прикрыв глаза, она потерлась щекой о его ладонь.

– Расскажи о себе, – попросила она.

– Что именно?

– Не знаю. Что хочешь. Если хочешь.

– Кофе остывает, – сказал он, покосившись на поднос.

Мэд наклонилась, взяла чашечку и сделала крохотный глоток.

– Итак?

– Да что рассказывать. Родился на Новом Урале. Небольшая такая планетка. Много леса, еще больше гор и чуточку моря. Окончил университет, завербовался сюда, по контракту со «Стилусом». Вот, в общем, и все.

– Из «Стилуса» и в армию? Да еще рядовым? Ты мог бы завербоваться и у себя.

– Да я как-то не собирался.

– И что тебя толкнуло?

– Меня задержала полиция. Обвинили в угоне. Наутро, перед судом, я подписал контракт. Ты же в курсе местных законов? Вот я и решил – лучше сюда, чем на каторгу. Как видишь, никакой романтики. Удовлетворена?

Она покачала головой:

– Не-а. Не сходится. Ты не похож на парня, угоняющего машины.

Он бросил на нее удивленный взгляд.

– Ничего я не угонял. Это просто стечение обстоятельств. Я лишь положил чемодан в эту чертову машину.

– Что за чемодан?

– Одна моя знакомая поссорилась со своим парнем, – неохотно ответил Сергей. – И попросила забросить вещи в его машину.

– А давно ты ее знаешь?

– Мы познакомились случайно на вечеринке.

Мэд пристально смотрела на него.

– Она тебя подставила, да?

Сергей пожал плечами.

– Скорее, ее бывший. Он застукал меня, когда я копался в багажнике. Он был на взводе, я тоже, мы немного повздорили, и он, видимо, решил отомстить. Детектив показывал мне его заявление об угоне.

– Тот самый полицейский, который предложит тебе контракт?

– Точно.

Девушка слегка нахмурилась.

– Странно…

– Что тут странного? – удивился Сергей.

– То, что вся эта история шита белыми нитками. Если ты не угонял машину, экспертиза не покажет в ней следов твоей ДНК. А если у тебя найдутся свидетели, которые подтвердят, что в момент угона ты находился в другом месте – дело даже не станут открывать. Тебя вообще допрашивали?

Он неопределенно пожал плечами.

– Там были некоторые обстоятельства. В общем, я был вынужден взять вину на себя.

– Зачем?

– Прости, я не хочу об этом говорить. Достаточно, чтобы ты знала, что я не жулик.

– Я знаю. И верю, – сказал Мэд. – Но даже несмотря на признание, они должны были провести расследование. Сдается мне, твой полицейский просто обвел тебя вокруг пальца. Знаешь, сколько получают вербовщики за каждого рекрута?

– Подозреваю, что много.

– Правильно подозреваешь. Та девушка знает, что ты здесь?

– Это лишнее.

– Лишнее? На месте твоей подруги я бы думала о тебе невесть что. Потому что она до сих пор гадает, куда ты исчез, – ответила она. – Наверное, решила, что ты ее бросил.

– Она мне не подруга, – сказал Сергей.

– Нет, так нет, – сказала Мэд. – И вообще, я должна радоваться этому случаю. Не будь его, мы бы не встретились.

Сергей притянул ее к себе и легонько чмокнул в ушко.

– Хочешь, я чего-нибудь приготовлю? – спросила она. – Тебе надо восстановить силы.

– Не хитри. Твоя очередь рассказывать.

Она погладила его руку, прижалась к плечу.

– Хочешь услышать печальную историю о моем падении?

– Падении? Конечно. Такие истории меня заводят.

Мэд пихнула его в бок. Они оба рассмеялись.

– Так я жду, – отсмеявшись, сказал Сергей.

Мэд задумчиво поводила пальцем по его животу.

– Я родилась в Диптоне, – начала она. – Это километров сто на север от Джорджтауна. Окончила университет, факультет философии. Планета Брно. Потом вышла замуж. Два года назад развелась. Детей нет. Мой бывший сейчас где-то на западе. У него сеть фермерских хозяйств. Потом подписала контракт с армией.

– Почему? Что, на Джорджии трудно найти работу?

– На Джорджии в цене горные инженеры, а не философы, – грустно улыбнулась девушка.

– Странно. Я слышал, здесь не хватает специалистов.

– Так и есть. Можно было пойти в сельскую школу, учителем. Или оператором в агрохолдинг. Но здесь интереснее. Общаешься с разными людьми. Многие из них помотались по свету, им есть что рассказать. А еще мне нравится им помогать. Им ведь многого не надо. Поболтать по душам, съесть бифштекс, подремать в кресле у визора. Почувствовать себя дома.

– И что, неужели со всеми так просто?

– Нет, конечно. Попадаются и скоты. Особенно когда напьются. Но таких быстро распознаешь. Поговоришь с ним минут десять и отправишь восвояси. Скажешь, что занята. Да и платят тут неплохо. И время остается на книги.

– А откуда ты знаешь Марту?

– Через ее мужа-полковника. Зашел однажды ко мне и прожил тут несколько дней. На учениях взвод его бригады попал под артобстрел из-за чьей-то ошибки. Много ребят погибло, вот он и сломался. Заявился пьяный в дым. Пил и плакал. Водила его в ванную, как ребенка. Боялась, что застрелится. Спрятала его пистолет. Это там, за забором, вы все из себя железные. А тут – обычные люди. Через пару дней я позвонила его жене. Она приехала. Так и познакомились. Марта – чудесная женщина. Много повидавшая, умная. Теперь присылает ко мне своих знакомых. Иногда забегает сама.

– Как зовут твою девушку? – внезапно спросила она.

– Лотта, – механически ответил Сергей. И тут же поправился: – Мэд, она не моя девушка. Я ее совсем не знаю.

– Не цепляйся к словам. Я просто так спросила, из женского любопытства. Идем в ванную?

– Есть, мэм! – улыбнулся Сергей.

Они долго плескались и болтали ни о чем, сидя в огромной ванне. Потом, обмотавшись полотенцами, собрались идти на кухню. В коридоре Сергей внезапно остановился.

– Мэд!

– Что, мой сладкий?

– Ты забыла показать мне свою спальню.

– Неужели это обязательно? – принимая игру, спросила она.

– К сожалению. У нас девушка, отдаваясь мужчине, начинает этот процесс с показа своей спальни. Мы как-то пропустили этот важный этап.

– Я уже жалею, что не жила на вашей планете. Так хочется почувствовать себя русской девушкой. – Она толкнула дверь. – Прошу!

– Только после вас, мэм.

Он вошел следом за Мэд, обнял ее и осторожно опустил на кровать.

Спустя полчаса истомленная Мэд прошептала:

– Я начинаю завидовать вашим женщинам.

– Русская женщина – это большая ответственность, – поделился Сергей. – Горящие избы, скачущие кони…

– Я их понимаю, – сказала Мэд севшим от страсти голосом. – Сейчас я бы тоже остановила коня. Прямо в горящем доме. Иди ко мне…

Они забылись коротким сном только под утро.

В восемь утра взвод стоял на плацу. Никто не опоздал. Кнут прохаживался вдоль строя, внимательно разглядывая помятые лица.

– Ну что, пьяницы, – рыкнул он, – понравилось гулять?

– Так точно, сэр! – гаркнул взвод.

– Это хорошо, – помолчав, сказал Кнут. – Теперь вы будете выпрыгивать из своих задниц, чтобы еще раз попасть туда… Верно?

– Так точно, сэр! – снова отозвался строй. Сергей кричал едва ли не громче всех.

– Армия выжимает из вас все соки, потому что ей нужны профессионалы. Взамен армия дает вам все, в чем вы нуждаетесь. Мы делаем тяжелую работу. Мы идем по жизни с оружием, мы вправе убивать и часто умираем молодыми. Вся наша жизнь – это короткий миг. Но этот миг настолько ярок, что вмещает в себя десять, сто жизней слизняка из офиса. Наша жизнь, как наркотик. Втянувшись, вы не сможете ее бросить.

«Да он просто поэт», – подумал Сергей. Зануда и отъявленный циник, Кнут внезапно предстал перед ним в совершенно неожиданном свете.

Глава 23

В теории, высадка мобильной пехоты выглядела просто. В первой фазе вперед выдвигались коптеры огневой поддержки AH-64 «Гром», метко прозванные «косилками» за способность превращать в пыль целые гектары пространства. Звено «Косилок» веером охватывало зону десантирования, производило несколько залпов по площадям, после чего раскручивало стремительную карусель, поливая огнем любой очаг сопротивления.

Следом шли выстроенные уступом бронированные транспортные «Мулы». Под прикрытием «Косилок» они устремлялись к земле, в несколько секунд выстреливали из себя пехоту, и тут же взмывали вверх, освобождая место следующей машине. Высадившийся десант как можно быстрее покидал точку сброса и далее действовал согласно плану операции.

Если высадка производилась на укрепленные позиции противника, ей предшествовал удар тактической авиации или приданного ракетно-артиллерийского дивизиона. При острой необходимости, огневую подготовку обеспечивала тяжелая авиация космического базирования. Как правило, после ее налета захватывать было уже нечего.

На практике же все выглядело чуточку сложнее.

Клюнув тупым носом, коптер провалился вниз и завис у самой земли. Бронированные пандусы по бортам с лязгом опустились. В уши ворвался рев турбин, почти не заглушаемый шлемом. Где-то далеко внизу раскачивалась земля. Плотный вихрь от винтов бил голубоватую траву, прижимал к земле.

– Отделение, внимание! – послышался в наушнике голос Лихача. – По команде «Пошел!», необходимо разбежаться и прыгнуть с пандуса головой вперед. Оружие держать прямо перед собой на вытянутых руках. При касании с землей необходимо перекатиться, затем быстро переместиться вперед и в сторону на тридцать-сорок метров. Первый с правого борта бежит прямо, следующий за ним – на несколько шагов правее. С левого борта наоборот – на несколько шагов левее. Затем падаете ногами к коптеру и занимаете оборону. Последние двое хватают каждый по одному контейнеру с боеприпасами, которые автоматически сбрасываются перед началом высадки, и волочете их каждый к своей группе. Контейнеры оборудованы гравитележками и специальными петлями для буксировки, высота от уровня земли примерно 20 сантиметров. Это означает, что вы должны обходить пни и крупные камни.

Бойцы напряженно вслушивались в бормотание наушника.

– Сначала десантируемся с двух метров, – продолжил сержант, – а через несколько дней дойдем до нормы – пять метров и без полной остановки «Мула». Помните: от того, насколько быстро вы покинете машину и покинете зону высадки, зависит ваша жизнь, жизнь экипажа и всего отделения. Вопросы?

Отделение молчало.

– Внимание, пошел!

Оглохшие от грохота, бойцы неуклюже посыпались с пандусов. Следом за другими Сергей оттолкнулся от раскачивающейся площадки. Ураганный ветер от винтов сшиб и закрутил его еще в воздухе. Вместо четкого касания и переката, отрабатываемых на многочисленных тренировках, он неуклюже врезался в землю боком. Удар вышиб из легких воздух. Едва успев откатиться в сторону, он услышал, как рядом с лязгом и грохотом рухнул кто-то еще.

– Быстрее, быстрее! Покинуть зону высадки! Занять оборону! Быстрее! – подгонял Лихач.

Сергей вскочил и, пригибаясь, зарысил вперед. Длинная трава, стелилась по земле, цеплялась за ноги.

Коптер, втянув в себя короткие крылья пандусов, исчез за лесом. Сразу стало тихо.

Сергей упал в траву в нескольких шагах от чьей-то спины и приник к прицелу. Голос Лихача в наушнике витиевато крыл по матери день, когда каждый солдат его отделения появился на свет, поминая при этом всех их родственников до бабушки и дедушки включительно. Болел ушибленный бок. Под лопаткой кольнуло – автодоктор впрыснул легкую дозу обезболивающего. Над лесом мелькнула быстрая тень и послышался нарастающий вой турбин. Коптер возвращался.

– Отделение, ко мне! К машине, бегом марш!

– Медленно, очень медленно! Отталкиваться надо сильнее, группироваться сразу, не дожидаясь земли, – поучал их во время взлета Лихач.

Машина сделала круг над лесом, снова вышла на боевой курс. Замигал красный плафон на переборке – готовность к высадке. Они быстро выстроились вдоль бортов, ожидая команды. Бортовые стрелки в бронированных пузырях нажали на гашетки. Роторы многоствольных пулеметов с визгом раскрутились, имитируя огонь прикрытия. Пандусы упали вниз. Рев турбин ворвался в отсек.

– Пошел, пошел! Не спать! Резче!

Один за другим они посыпались вниз.

На этот раз Сергей приземлился более удачно. Перекатившись, он вскочил и помчался вперед, отсчитывая про себя шаги. Шум турбин за спиной снова удалялся.

– Встать! Отделение, ко мне!

Они быстро построились.

– Шкурник!

– Сэр!

– Еще раз упадешь, будешь всю ночь прыгать со второго этажа на плац. Все ясно?

– Так точно, сэр!

– Салочник!

– Сэр!

– Не суетись после приземления. Встал – и сразу беги вперед, как будто у тебя задница горит!

– Понял, сэр!

– После приземления разбегаться надо резче, – обратился ко всем сержант. – Противник всегда ведет огонь по зоне высадки, здесь вы наиболее уязвимы. Обстрел может вестись с большого расстояния, в этом случае огонь прикрытия малоэффективен. Вас спасет только быстрота и рассредоточенность.

Его слова утонули в реве двигателей.

– К машине, бегом марш!

Теперь они отрабатывали десантирование ежедневно.

Глава 24

На четыре часа в день взвод разбивался на группы из трех-четырех человек – начались индивидуальные занятия по освоению будущих специальностей. Сергей окончательно выбрал свою специализацию – он готовился стать оператором КОПа. За ним закрепили постоянного железного напарника и теперь Сергей отрабатывал новые вводные под руководством лейтенанта Симпсона. Его КОП косил условную пехоту, стрелял по закопченным остовам старых танков, сбивал беспилотные воздушные мишени, а потом, переваливаясь как утка, мчался на новую позицию, и снова бил, окутанный пламенем от стартующих снарядов. Весь мокрый от пота, Сергей едва успевал менять тяжелые зарядные картриджи – его бронированный напарник поедал боеприпасы с завидным аппетитом. Одновременно робот привыкал к Сергею, учился узнавать его голос, чувствовать настроение, подстраивался под его стиль управления. Квазиживой мозг машины воспринимал оператора как хозяина, стараясь всячески угодить ему и радуясь редким похвалам.

– Заноза, с таким темпом стрельбы ты останешься безоружным минут через пять нормального боя. Ты что, решил, что за тобой будет ездить грузовик с боекомплектом? – В отличие от сержантов, лейтенант Симпсон никогда не кричал, говорил негромко и доброжелательно. Это было непривычно настолько, что действовало на Сергея сильнее любого окрика.

– Так точно, сэр! Я стараюсь, сэр!

– Пойми, Заноза, КОП чувствует твою злость, твою растерянность, даже твою усталость. Если, давая команду, ты не определишь ему интенсивность огня, то он, защищая тебя, выпалит весь картридж до железки. Старайся контролировать эмоции, определяй задачи четко, КОП любит уверенность в голосе.

– Я понял, сэр! Триста двадцатый, атака условного противника! – произнес Сергей, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Легкая пехота с левого фланга, отметки с триста первой по триста пятнадцатую. Сдерживающий огонь из средней позиции. Приступай.

– КОП-320, цель вижу. Условный противник с левого фланга. Сдерживающий огонь из средней позиции. Приступаю.

Робот опустился на колени и поднял пулемет-конечность. Через мгновенье из-за его «плеча» короткими фонтанами брызнули стреляные гильзы, потянулись трассы реактивных гранат.

– Хорошо, Заноза, почти хорошо.

– Спасибо, сэр! Триста двадцатый, прекратить огонь.

КОП послушно замер.

По вечерам, запершись в специальном отсеке оружейной, Сергей разбирал и смазывал узлы робота, неспешно беседуя с ним на отвлеченные темы.

– Понимаешь, Триста двадцатый, человек – очень несовершенная машина, – говорил он, протирая стволы разобранного пулемета. – Он быстро стареет, его мотивация неясна. Всю свою жизнь он мечется, не понимая, для чего появился на свет. У тебя все не так. Ты – вечен. Если твой узел износится, я его заменю. Тебе не надо задумываться о смысле жизни, все решено за тебя. Вся твоя жизнь – служение человеку. Человек доволен – и ты счастлив. Все просто и логично.

– Человек Заноза доволен, – гудела груда полуразобранного железа.

– Вот скажи, ты знаешь, для чего ты родился?

– Поправка. КОП-320 не родился. КОП-320 был собран на седьмом участке Лионского завода-арсенала номер пять. Назначение КОП-320 – исполнять приказы человека Заноза. Человек Заноза доволен, КОП-320 тоже доволен.

– Доволен, доволен твой человек Заноза, – смеялся Сергей, вставляя на место тяжелый узел. – Открой-ка мне снарядный элеватор.

Из головы не выходили замечания Симпсона о перерасходе боеприпасов.

– Человек Заноза доволен. КОП-320 тоже доволен, – казалось, если бы у него были губы, бронированный монстр ухмылялся бы во весь рот.

Из раскрытой, как крылья жука, спины робота, с сочным звуком магнитных замков выдвинулся большой сегмент. Сергей воткнул в разъемы отсека кабели универсального тестера-диагноста, повернулся к дисплею.

– Так, давай посмотрим, что у тебя с управлением огнем. Триста двадцатый, тест системы наведения пулемета.

Сергей погрузился в изучение калейдоскопа быстро меняющихся разноцветных диаграмм, что-то тихонько бормоча себе под нос. Опустившись на сложенные шарниры – колени, КОП покорно ждал, держа на весу обе увешанные стреляющим железом «руки». Многоствольный пулемет, безоткатное орудие с электромагнитным разгоном снарядов, автоматический гранатомет.

– Триста двадцатый, как думаешь, что будет, если запретить тебе стрелять по пехоте очередями больше трех-четырех патронов? – задумчиво спросил Сергей. – Судя по твоим настройкам, ты не имеешь привычки экономить и по умолчанию лупишь длинными. А это неправильно. А? Что скажешь?

– КОП-320 запрещено думать. КОП-320 действует, согласно программе. Отклонения от программы запрещены, – сообщил робот.

– А, ну да, конечно, – рассеянно ответил Сергей. – Триста двадцатый, передай на внешний интерфейс код программы «823».

– Модуль «823», стрельба из пулемета по живой силе. Выполнено.

Сергей погрузился в изучение мнемокода программы. Разбираться в его хитросплетениях было непросто. Как и код программы стрельбы по коптерам, ранее модифицированной Сергеем, этот тоже явно создавался при помощи системы автоматического программирования, что делало его очень трудным для понимания. Достоинством программ, произведенных таким путем, были высокая скорость и дешевизна создания. Недостатком – слабая оптимизация и чрезвычайная избыточность кода. Для относительно простых модулей, находящихся в комплекте КОПа, эти недостатки не играли большой роли, но Сергея не оставляло ощущение, что возможности машины при этом используются далеко не полностью.

Отыскав, наконец, нужный ему участок, Сергей застучал по клавишам. За час до отбоя он повернулся к своему подопечному.

– Радуйся, Триста двадцатый, теперь у тебя новая программа огня по пехоте. По команде «Сдерживающий огонь» по умолчанию ты будешь выдавать серии по четыре патрона. По команде «Подавляющий огонь» стреляешь очередями по десять. Понятно?

– КОП-320 действует согласно программе. Человек Заноза доволен – КОП-320 тоже доволен…

Сергей засмеялся, выдергивая провода из разъемов.

– Как думаешь, лейтенант Симпсон заметит, что ты стреляешь не по штатной программе?

– КОП-320 запрещено думать.

– Зануда, – улыбнулся Сергей.

Ворочаясь после отбоя в тесной койке, он вдруг поймал себя на мысли о том, что воспринимает своего подопечного не как механизм, а, скорее, как верную, умную собаку, готовую прийти ему на помощь и умереть, защищая его жизнь. Мысль была настолько неожиданной, что он проворочался без сна как минимум еще полчаса.