Текст книги "Миллионы мертвеца"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Тогда мы с вами чаю попьём, – сказала хозяйка. – Вы, наверное, устали с дороги. Заодно кухню нашу посмотрите. Она у нас большая…

Через четверть часа Денис с Натальей сидели за столом, накрытым клеёнкой, и пили чай с бутербродами. Горевшая под высоким потолком лампа отражалась в стёклах буфета и тёмном окне.

– У нас фирма солидная, народу много работает, – говорил Денис, отхлёбывая из чашки. – Тридцать пять человек. Занимаемся установкой оборудования в офисах, монтируем витрины, но главное направление – риэлтерская деятельность. Дача нам нужна для сотрудников, чтоб было куда съездить отдохнуть на выходные. Хотим сделать что-то вроде пансионата. Ищем здание вместительное, желательно – кирпичное. Ваш дом нам бы очень подошёл. Зимой здесь лыжную базу можно устроить…

– Вы не знаете, как у нас красиво зимой! – воодушевлённо подхватила девушка. – Тишина, лес стоит весь в снегу… Раньше тут на санях катались…

– Но к вам даже летом на машине не подъедешь, а зимой я вообще не представляю, как добираться, – возразил Денис. – Была бы дорога более-менее приличная, а то, получается, два с половиной километра по лесу пёхать…

– Раньше до дачи прекрасно доезжали на машине, – сказала Наталья, – но это надо за дорогой постоянно следить, чтоб не зарастала. Сейчас этим никто не занимается, и поэтому вместо дороги – тропа. Проехать можно только на велосипеде, и то летом, когда сухо… Но мы же не виноваты, что деду вздумалось именно здесь дачу строить! – Она сокрушённо покачала головой. – Хотите ещё чаю?

– Спасибо, не откажусь.

Они помолчали.

– А вам не миновать ночёвки у нас, – сказала Наталья и оглянулась на окно. – Смотрите, тучи какие. Доктор ещё до Шабаново не дошёл, наверняка под дождь попадёт…

Денису вдруг подумалось, что ему надо было уйти вместе с доктором. Хотя пеший поход по темнеющему лесу, к тому же под дождём, сулил мало приятного, но в деревне ждала машина, а значит, имелся шанс ещё сегодня добраться до Загорска и уехать на электричке в Москву. Он мысленно вздохнул. В этом большом сумеречном доме с полупустыми комнатами, где наверху обитает уголовник-наркоман, ему не нравилось, даже несмотря на присутствие такой милой хозяйки.

Та словно читала его мысли.

– Если б не жилец, здесь было бы гораздо лучше! – воскликнула она. – Дом на самом деле чудесный! Будь он поближе к какому-нибудь городу или к шоссе, ему бы цены не было!

– Это понятно. Я уже пять дач видел, так они и в подмётки не годятся вашей. Но это такое дело… – и Денис слегка поморщился, как бы давая понять, что всё-таки сильно сомневается в возможности покупки.

– А мне, честно говоря, не хочется расставаться с домом, – сказала Наталья. – Я в нём с детства живу, в деревне всех знаю, все окрестности исходила…

За окнами поднялся ветер, зашумели деревья. Стая сорвавшихся листьев с сухим шорохом пронеслась возле самых стёкол.

Ветер стих так же внезапно, как налетел. В наступившей тишине стало слышно, как в холле идут старинные часы с маятником.

– Вы можете переночевать в гостиной, – сказала Наталья. – Там есть диван специально для гостей.

– Я, наверное, доставляю вам неудобство, – выдал Денис заранее приготовленную фразу.

Ответ был вполне ожидаем.

– Что вы, это мы с мамашей доставили вам неудобство! Вы в такую даль забрались, а всё впустую!

Кораблёв улыбнулся.

– Может, и не впустую. Я ведь ещё не окончательно отказываюсь. Утром надо будет побродить по окрестностям, осмотреть подходы к дому…

– Вот и отлично. А то оставайтесь до послезавтра, там, глядишь, и мама прие…

Наталья умолкла, не договорив. Денис проследил за направлением её взгляда и невольно вздрогнул.

Снаружи, из тёмной мглы, к оконному стеклу приникло, расплющив нос, чьё-то зверского вида лицо. Узкие колючие глаза оглядывали внутренность кухни. Увидев, что на него смотрят, незнакомец отлепился от окна и исчез в темноте.

Глава 2

– Кто это был?

– Не знаю. Честное слово, не знаю, – девушка была бледна, голос её дрожал. – Я никогда его раньше не видела…

– Физиономия, прямо скажем, доверия не внушает, – пробормотал Кораблёв.

– Наверное, он явился к нашему жильцу, – Наталья встала и осторожно, сбоку, подошла к окну. – Уже ушёл… Никого не видать…

Денису тоже было не по себе, однако он старался держать себя в руках. Как-никак, он мужчина!

– В доме есть связь с внешним миром? – спросил он, тоже подходя к окну.

– Был радиотелефон, но жилец его разбил. Попросил позвонить, начал на кого-то орать, ругаться, а потом со зла как швырнёт в стену…

– Ладно, – Денис вернулся к столу. – А свет хорошо бы потушить. Мы ему видны как на ладони.

Наталья выключила электричество. Кухня погрузилась в темноту, в которой остались бледнеть только два высоких окна. За ними, на фоне серо-синего вечернего неба, чернели деревья.

– Сегодня вечер неожиданных гостей, – прошептала девушка. – Сначала доктор, потом вы, теперь ещё вот этот…

– Я не имею к нему никакого отношения.

– Знала бы – в деревню пошла ночевать, – Наталья в смятении прошлась по кухне.

– Для беспокойства пока нет причин, – сказал Денис, стараясь говорить твёрдым голосом. – Ещё неизвестно, что нужно этому типу. Может, он просто заблудился в лесу…

Как бы в ответ на его слова где-то в холле тренькнул звонок.

Денис торопливо встал, и, выходя из кухни, впотьмах опрокинул табуретку, которая отскочила с грохотом, прокатившимся по всему дому.

– Тише, – шепнула Наталья, торопясь за гостем.

Звонок тренькнул ещё раз.

Молодые люди бесшумно прошли по холлу и остановились у входной двери. Наталья заглянула в «глазок», потом отодвинулась, освобождая место у «глазка» для Дениса. Рассмотреть незнакомца в полумраке было трудно, черты лица лишь угадывались, но определённо можно было сказать, что это тот самый тип, который только что заглядывал в окно. С виду в незнакомце не было ничего бандитского, скорее, наоборот – в его худощавой невысокой фигуре сквозила робость, приниженность. Он стоял ссутулившись, втянув голову в плечи.

– Я знаю, вы там, – послышался его простуженный голос. – Откройте, я на пять минут.

– Что вам нужно? – спросил Денис.

– У вас чувак один живёт. Я к нему. Впусти, командир… На пять минут всего…

– Почему вы так поздно явились? – крикнула Наталья. – Не можете завтра утром прийти?

– Разговор срочный у меня.

– Он очень болен и сейчас спит!

– Прощения просим за беспокойство, но придётся вам его разбудить. Я только словечко ему скажу.

Наверху скрипнула дверь. Молодые люди оглянулись на тёмный балкон, нависавший над холлом. Там, в освещённом проёме раскрывшейся двери, чернел силуэт.

– Почему в прихожей темно? – проревел хриплый голос. – Включите свет, обормоты!

Опираясь на костыль, жилец начал спускаться, осторожно ставя ногу на каждую ступеньку.

– Вас здесь какой-то человек спрашивает, – сказала Наталья.

– Знаю. Видел этого гада в окно.

Одолев половину лестницы, он остановился передохнуть.

– Они всё-таки вычислили меня, суки… Вся нога ноет, а этот пидор доктор зажилил колёса… – Он испустил протяжный стон и снова двинулся по лестнице.

Наталья смотрела на него хмуро.

– Вам лучше сказать ему, что вы больны. Пусть завтра придёт.

– Нельзя, – процедил хромой сквозь зубы. – Если они хотят базарить сегодня, значит, сегодня.

– Не они, а он, – поправила его девушка. – Там только один.

На предпоследней ступеньке жилец споткнулся и кубарем полетел на пол.

– Дашь ты, наконец, свет, бикса драная? – проревел он.

– А можно не выражаться при девушке? – подал голос Кораблёв.

– Тя ваще урою!

Наталья щёлкнула выключателем. Холл и балкон озарились светом хрустальных абажуров, и Денис, наконец, получил возможность разглядеть зловещего арендатора.

Это был смугловатый худощавый человек со шрамом на подбородке, ещё довольно молодой, в стоптанных тапочках, в адидасовских штанах, в рубахе навыпуск и в грязной кожаной куртке. Его небритые щёки ввалились, глаза болезненно блестели. Он не стал подниматься с пола, а сел на нижнюю ступеньку и положил рядом с собой костыль. Одну руку запустил под рубашку и оставил её там. Казалось, он чешет себе живот.

– Откройте! – снова послышалось из-за двери.

– Пусть войдёт, – сказал жилец.

– Придётся впустить, – прошептала Наталья, растерянно глядя на Дениса.

– Когда войдёт, сразу закройте дверь и больше никого не впускайте, – проинструктировал молодых людей жилец. – Эта собака очень опасна. Но ещё опаснее те, кто его сюда подослали… – Он сморщился от боли и сплюнул. – Не ссыте, вы не при делах, вам они ничего не сделают.

Девушка выдвинула щеколду. Входная дверь тотчас распахнулась, как будто снаружи только и ждали этого момента, и в прихожую вместе с брызгами дождя вошёл сутулый незнакомец. Одет он был невзрачно, во всё тёмное: болоньевая куртка, застёгнутая до горла, широкие штаны, ботинки, измазанные в грязи.

Наталья сразу захлопнула за ним дверь. Незнакомец обернулся на девушку. Потом медленно перевёл глаза на жильца. Его стриженая голова поворачивалась на тонкой шее с усилием, как на заржавленном шарнире.

– Нам лучше побазарить наедине, Чак, – продребезжал он и растянул рот в ухмылке.

– Не о чем нам с тобой базарить, Гнус, – с этими словами жилец выхватил из-под рубашки пистолет и наставил на пришельца. – Колись, кто тебя подослал!

Человек, которого назвали Гнусом, продолжал скалиться.

– Люди меня послали к тебе, напомнить о должке…

– Каком должке? Я никому ничего не должен, пошли вы все на х…!

– Ошибаешься, дорогой, – тихо и как-то даже успокаивающе продолжал Гнус, глядя на дуло пистолета. – Должок на тебе висит, и хороший должок. Помнишь корешей, с которыми ты взял «зелень»?

– Не пудри мне мозги!

– Как же, вас было одиннадцать человек. И в живых остался только ты… А с теми пацанами что стало? Забыл? А люди-то не забыли. Помнят люди…

– Не знаю, как они загнулись. Не при делах я. И ваще, чё те надо? Говори толком!

– Люди согласны забыть о пацанах, – примирительно продолжал гость. – Их уж не вернуть, покойничков… А вот кое-что другое вернуть можно… – Он покосился на Наталью и Дениса, отступивших в дальний конец холла. – Ты слишком много урвал, Чак. Это нехорошо. Но люди простят обиду, всё тебе простят, если вернёшь должок.

– У меня ничего нет. Поди, обыщи.

– Верно. Здесь у тебя ничего нет, кроме мелочи – нескольких пачек. Ты их взял из чемодана на чаёк и табачок, правильно я говорю?

Лицо Чака посерело, взгляд стал колючим.

– На понт меня не бери! Нет у меня тех бабок, понял? Нет! Чемодан Гога сбросил по дороге и сам собрался рвануть за ним, да не успел. Нам на хвост сели менты. Всю эту бучу заварил Гога, с него и спрашивайте!

– Чак, давай без туфты, нам же всё известно, – Гнус присел на корточки. Он смотрел на пистолетное дуло, как удав на дудку, и не переставал скалиться. – Ты ведь хотел слинять от нас, залечь на дно, да? А вот видишь, как получилось. У братвы в ментуре есть свои люди, всё выплыло, и выйти на тебя оказалось не таким уж трудным делом. Джип – не иголка, менты нашли его ещё в ту ночь, а за рулём – убитого Гогу. А тебя там не было, и чемоданчика не было… Но ты не беспокойся, люди постарались, чтобы ментура закрыла дело. Всё списали на Гогу. Но ведь мы-то знаем, как было.

– Насчёт чемодана я не при делах, – буркнул Чак.

Его рука с пистолетом ослабела, дуло то и дело опускалось вниз.

– Мы сразу поняли, что ты где-то здесь. Не мог же ты слинять – с твоими ранами и большим чемоданом…

– Короче, ты, падла! – взъярился вдруг Чак. – Бабла у меня нет, а если твои кореша захотят взять меня, то пусть попробуют! Уж десяток-то ваших я на тот свет отправлю!

Гость засмеялся.

– Чем же ты их отправишь на тот свет? Костылём?

– Глохни, пидор! – И Чак, скривившись, нажал на спусковой крючок.

Вместо выстрела прозвучал сухой щелчок. Чак снова нажал, и снова с тем же успехом.

Гнус беззвучно смеялся.

– Не суетись. Твою берлогу уже обшмонали, и пули из пушки все вынули.

Чак, матерясь, опустил бесполезный пистолет.

– Когда же они успели? – шепнула Денису девушка. – Я здесь почти всё время, и никого не видела…

Гнус резко оборвал смех.

– Ты никуда не денешься, Чак. Так что давай по-хорошему. Покажешь, куда заныкал «зелень», и никто тебя пальцем не тронет.

Чак смотрел на пришельца налившимися кровью глазами.

– А тех бабок у меня нет. Чемодан Гога скинул по дороге, когда менты за нами ехали.

– Туфту лепишь, дорогой.

– Ничего не знаю.

– Знаешь, и всё нам расскажешь. Мы ведь хотим по-хорошему. Уступим часть бабок тебе.

– Волки! Уступите вы!..

Чак вдруг сморщился и захрипел, лёг на ступеньку. Его тело судорожно дёрнулось, на губах выступила пена.

Наталья, решив, что он умирает, негромко вскрикнула.

– Загибаюсь тут без ширева… – простонал Чак. – Сил моих больше нет… Доктору крутые бабки давал за одну только заправку, а он морду воротит…

Пена из раскрывшегося рта потекла ему на грудь. Он скрючился, потом резко разогнулся и запрокинул голову – так, что ударился затылком о ступеньку.

Гнус приблизился к нему.

– Ни хрена эти доктора не волокут в наших болезнях. Возьми, корешок. Так и быть, пользуйся.

Он вложил в ладонь Чаку две ампулы. Тот схватил их, одну ампулу убрал в карман, а другой заправил шприц, услужливо поданный ему Гнусом. В последнее мгновение, перед тем как всадить иглу себе в вену, замер и настороженно посмотрел на ночного пришельца.

– Не бойся, дружбан, не отрава, – рот Гнуса снова ощерился в ухмылке. – Сам знаешь, для нас твоя жизнь теперь дороже всех богатств Египта, как говаривал покойный Кузьмин…

И он снова засмеялся своим зловещим беззвучным смехом. Но Чак уже не слушал его: он вдавливал содержимое шприца себе в вену.

– Завтра вечером сюда подвалят люди за окончательным ответом, – сказал гость. – Уйти тебе всё равно не дадут, так что денёк ты ещё можешь спокойно полежать, полечиться, – пятясь задом и не спуская с Чака глаз, он отступил к двери. – Тебе предлагают хороший вариант. Я бы на твоём месте подумал…

Гнус раскрыл дверь, и его сутулая фигура замаячила на пороге, почти сливаясь с промозглой темнотой.

– Дёргай отсюда, козляра! – закричал Чак.

– Всех бабок на тот свет с собой…

– Глохни! – Чак замахнулся пистолетом, и Гнус отступил во мрак.

– Моё дело маленькое, меня только послали сказать, – долетел его голос с порывом ветра. – А только завтра вечером – последний срок… Заставят расколоться, корешок, они-то уж заста…

Не договорив, он торопливо захлопнул дверь. Брошенный Чаком пистолет ударился об её обшивку.

В холле установилась тишина. Настенные часы гулко пробили половину одиннадцатого.

Глава 3

Наркотик заметно взбодрил бандита. Он схватил костыль, поднялся на ноги и резво допрыгал до окна.

– Погасите свет, – хрипнул он.

Наталья щёлкнула выключателем.

Чак встал у края окна. К другому окну подошли Денис с Натальей.

– А-а, вон они, суки, – прошептал Чак, – за деревьями хоронятся.

Тут уже и молодые люди заметили тёмные силуэты, временами переходившие от дерева к дереву. Ясно, что за домом следили. Слежка велась из леса, на открытое пространство сада никто не выходил.

– Хреновы наши дела, ребятки, – зловеще сказал бандит. – Они ищут деньги, думают, я их где-то заныкал, а у меня их нет.

– Ваши дела нас не касаются, – осмелев, заговорила Наталья. – Обсуждайте их со своими знакомыми. Мы не желаем иметь ничего общего ни с ними, ни с вами.

– Понятно, что не желаете. Но завтра, когда придут меня раскалывать, они и вас примочат, как свидетелей. А то, может, и пытать будут – вдруг я вам чего сболтнул насчёт того чемодана…

– Знать не знаю никаких чемоданов! – сдерживая слёзы, воскликнула девушка. – А вам лучше уйти отсюда! Мать вернёт вам деньги, которые вы заплатили за аренду! Уходите!

Чак натужно засмеялся.

– Вы тоже вляпались в эту кашу, детки, и поэтому лучше нам вместе покумекать, что делать будем.

– Денис, – Наталья обернулась к молодому человеку, – может, мы вдвоём вытолкаем этого типа за дверь? Там ждут его дружки, пусть они и разбираются с ним. Но только не в этом доме!

– Дёргать надо отсюда, – зашипел бандит. – Дёргать всем троим. В лесу нас не найдут.

– С вами я никуда не пойду! Лучше одна уйду, но не с вами!

– Дурилка картонная, куда ты уйдёшь? За домом секут со всех сторон.

– Не волнуйтесь, я знаю, как можно выйти отсюда незаметно. Через подвал и сарай, а там и лес уже!

– Если ты уходишь, то я, конечно, с тобой, – сказал Кораблёв, незаметно для себя переходя с девушкой на «ты».

– Тогда я пойду переоденусь, – и она скрылась за дверью своей комнаты.

– Они подстрелят вас, как котят… – бурчал бандит, бестолково перемещаясь по тёмному холлу. – Это больные на всю голову… Отмороженные…

Денис прошёл к вешалке и снял с крючка свою куртку.

– Я вам отстегну штуку баксов, если мы реально слиняем отсюда, – сказал Чак. – Бабки при мне.

– Подавитесь вы своими бабками! – закричала из-за приоткрытой двери Наталья.

– Лады, две штуки баксов.

– Ни за что! Сыты вами по горло!

– Две штуки только за то, что вы доведёте меня до дороги на Троицкое и остановите попутку!

Наталья вышла из комнаты в сапогах, дорожных брюках и куртке с капюшоном.

– Денис, ты готов?

В этот момент Чак, карауливший её возле двери, сделал ловкий прыжок и концом костыля зацепил её ногу. Наталья вскрикнула, едва не упав. К ней бросился Денис, но бандит его опередил.

– Не подходи, падла, зарежу! – проревел он, замахиваясь ножом.

Кораблёв отпрянул. Девушка тоненько завизжала от ужаса, увидев лезвие у самых своих глаз.

– Не рыпайся, крошка, – прохрипел Чак.

Он извлёк из кармана наручники и быстро нацепил один из браслетов на правое запястье пленницы. Второй браслет защёлкнул на своей левой руке.

– Вот так-то будет лучше. Или уйдёшь со мной, или со мной сдохнешь, поняла?

– Денис! – взвизгнула девушка.

Кораблёв схватился за костыль и вырвал его из рук бандита. Чак прижал Наталью к себе.

– Уймись, парень, если не хочешь, чтобы я попортил ей личико, – он прижал нож к её шее.

Наталья застонала. Занесённый костыль замер в воздухе.

– Я, конечно, сразу мочить её не буду, – ухмыляясь одной стороной рта, прошептал бандит. – Она ведь должна ещё вывести меня отсюда… Но личико попорчу. Знаешь, как это делается у арабов? Распорю одну щёку от уха до рта, потом другую, и ещё ноздрю отрежу…

– Н-не надо… – задыхаясь от ужаса, лепетала девушка.

– Ничего, жить будешь. Только трахать тебя такую никто не захочет.

– Не надо, прошу вас… – Наталья заплакала.

Кораблёв бросил костыль на пол.

– Оставьте её. Вам же хуже будет.

– Хуже, чем сейчас, мне уже не будет.

В том месте, где острие ножа касалось щеки, выступила алая капля.

– Так мы идём или остаёмся? – с угрозой спросил Чак.

– Идём, идём… Только не надо… – всхлипывала Наталья.

– Ну, вот и договорились, – бандит спрятал нож в карман и дотянулся до костыля. – А сейчас, пацан, слетай наверх за моими ботинками, и пошустрее, а потом на кухню, возьми какой-нибудь жратвы. Хватит ныть! – обернулся он к пленнице. – Не люблю, когда разводят сопли!

* * *

Через четверть часа маленькая компания вошла в кладовку и оттуда по дощатой лестнице спустилась в погреб. Впереди шёл Денис, держа горящую керосиновую лампу. За ним следовали скреплённые наручниками бандит и юная хозяйка дачи.

Погреб был длинным, с низким потолком, весь заставлен какими-то бочками и ящиками, издававшими запах гнили. В дальнем конце обнаружилась ещё одна лестница, поднимавшаяся к люку в потолке. Люк был заперт на засов.

– Наверху сарай, – объяснила Наталья, – а он, считайте, в самом лесу.

Денис подлез по лестнице к люку, справился с заржавленной щеколдой и откинул крышку. Поднял лампу повыше, оглядывая помещение с дощатыми стенами, заваленное многолетним хламом. В сарае было холодно и сыро, на полу натекла лужа.

– Потуши лампу, – донёсся до него голос Чака. – Свет могут увидеть.

Денис зажал наконечник лампы ладонью. Горящий фитиль, лишившись доступа воздуха, потух.

– Сейчас на разведку пойдёшь, – прибавил бандит. – Глянешь, как там и что, и назад. Понял, нет?

– Понял.

Кораблёв выбрался в сарай и на ощупь направился к двери, всё время на что-то натыкаясь. Глаза постепенно привыкали к темноте. Он уже мог видеть щели в стенах, сквозь которые в сарай проникал слабый ночной свет.

Юноша приоткрыл дверь и высунулся. Замшелые лесные стволы высились всего в паре метрах от него.

– Смотри, не вернёшься – попорчу ей личико! – По тону, каким прохрипел это бандит, можно было не сомневаться, что он выполнит свою угрозу.

– Денис, прошу, не бросай меня, – со слезами проговорила Наталья.

– Не бойся, всё будет хорошо, – отозвался юноша.

Спустя минуту он уже крался, пригибаясь, между деревьями и выступающими из земли корягами. Дождь кончился только что, с деревьев капало. Порывами налетал холодный ветер. Денис одолел с десяток метров, как вдруг справа послышался хруст ветки. Она явно сломалась под чьей-то ногой!

Разведчик замер. Потом пригнулся ещё ниже и двинулся вперёд чуть ли не на карачках.

Вначале он увидел огонёк сигареты. И лишь потом, вглядевшись в темноту, заметил незнакомцев. Их было трое. Двое сидели, третий, с непокрытой коротко стриженой головой, прохаживался и курил. Это под его ногами время от времени похрустывали ветки. Лица всех троих были обращены в сторону дома.

Денис попятился, забирая влево, и вдруг снова остановился. Метрах в шести от него располагалась ещё одна группа. Все сидели на корточках, привалившись к деревьям. Некоторые курили, другие спали.

Лоб разведчика покрылся холодным потом. Ситуация оказалась гораздо серьёзнее, чем он думал. Пригнать сюда столько народу, и всё из-за какого-то чемодана… С минуту Денис переводил дух, потом пополз дальше. Метров через пятьдесят, никого не встретив, он поднялся на ноги. Впереди лес был свободен! Ему удалось пройти сквозь оцепление!

Он двинулся в обратный путь. Достигнув опасного участка, снова опустился на корточки и двинулся так тихо, как только мог. Перед ним, не заметив его в темноте, прошёл стриженый с сигаретой, приблизился к напарникам и тихо заговорил с кем-то из них. Денис продолжал пробираться. До сарая оставались считанные метры…

Стриженый бросил недокуренную сигарету и пошёл прямо на Дениса. Юноша замер, пригнул голову и прижался к дереву, почти слился с ним. Незнакомец шёл не спеша, и вдруг остановился в двух шагах от разведчика. У Кораблёва сердце стучало в ушах. Незнакомец замешкался только на мгновение, но оно показалось Денису вечностью. Тот зашагал дальше, а юноша остался сидеть, обливаясь ледяным потом. Он бы, наверное, просидел так всю ночь, если бы не мысль о Наталье, которая ждала его и нуждалась в его помощи. Усилием воли он заставил себя сдвинуться с места. Спустя пару минут он юркнул в приоткрытую дверь сарая и, споткнувшись обо что-то, свалился к ногам ожидавших его беглецов.

– Тихо! – зашипел Чак. – Они тут, рядом!

От нахлынувшей слабости Кораблёв никак не мог подняться.

– Пройти можно, – сказал он, наконец. – С этой стороны две группы сидят, а между ними – метров десять свободного леса. В темноте проскочим.

– Может, останемся? – пролепетала Наталья. – Мы ведь с Денисом не причём… Они нас не тронут…

– Детка, сама видишь, сколько их сюда понагнали, – ответил Чак тихим зловещим голосом. – Буча заварилась крутая. А коли крутая, то будь спокойна: ни свидетелей, ни следов не оставят… Эти суки думают, что я расколюсь! – прибавил он злобно. – Да я лучше сдохну!

– Можно пройти, вполне можно, – повторил Денис.

– Тогда потопали, – глаз Чака, попав в полосу света, азартно сверкнул. – Чем мы рискуем? Только своей шкурой! Зато выигрыш – миллионы баксов!

Бандит решительно приладил к руке костыль и потянул за собой девушку. Денис, приоткрыв дверь сарая, выглянул наружу.