Текст книги "Храм Телариона. Катария (СИ)"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Волознев Игорь Валентинович
Храм Телариона. Катария

И. Волознев

Храм Телариона. Катария

Выйдя из метро, Влад Самоделов уже издали заметил на набережной, обычно безлюдной в такое позднее время, толпу человек в пятьдесят. Да и кроме неё в темноте по склонам Воробьёвых гор сновали люди с фонариками. Метеорит, который позавчера упал в этих местах, искала, оказывается, целая прорва народа! Людей не останавливала ни темень позднего октябрьского вечера, ни холодный ветер с моросящим дождём.

Влад, когда ехал сюда, не особенно рассчитывал найти его, а теперь понял, что искать бесполезно. Он потоптался у лестницы, ведущей на набережную. Потом сказал себе, что приехал сюда только ради Ирины, и всё-таки спустился к реке. Ирина должна быть где-то здесь, среди поисковиков. Сегодня она всё утро названивала ему, уговаривая присоединиться к их группе. "Будет профессор Григорьев, он ради такого дела специально приедет из Питера. Ты, конечно, слышал о нём? Неужели не слышал? Григорьев, известный экстрасенс! Его постоянно показывают по телевизору! Метеорит он совершенно точно найдёт!" "И Рома будет?" – поинтересовался Влад как бы между прочим. "И он, и все наши, которые были тогда на сеансе..." Влад мысленно чертыхнулся, нажимая кнопку завершения разговора. "Так и знал, без Лычмарина не обойдётся!"

Он никак не мог привыкнуть, что Ирина, с которой он встречался почти год, теперь вовсю крутит с Лычмариным. У Влада был с ней разговор на эту тему. Заранее пресекая возможные объяснения, она со свойственной ей непосредственностью заявила, что сходиться и расходиться нужно легко. Дружба часто перетекает в любовь, и наоборот. Она, конечно, оставляет его в числе друзей, но это будет только дружба, и ничего больше. Самоделов сдержанно кивал, слушая её. Делал вид, что ничего особенного не случилось, что он всё понимает. Но на душе было муторно.

Потом он всю ночь стоял у окна у себя в комнате, которую снимал в Москве, и смотрел на глухую бетонную стену противоположного дома. Стена тогда казалась ему особенно серой и бездушной. Стремясь отвлечься, он с головой окунулся в учёбу, и когда Ирина, которая относилась теперь к нему "как к другу", предложила ему вступить в кружок исследователей аномальных явлений, он и этим занялся. Без большого, впрочем, рвения. Звоня Владу, она с увлечением рассказывала о неких таинственных случаях, которые они с Ромой якобы "расследовали". Несколько раз приглашала на спиритический сеанс. Влад, зная, что там будет Лычмарин, отнекивался. Лишь один раз, и то ради того, чтобы увидеть Ирину, явился на собрание. Но никакого вызова духов не было. Два часа просидели в полутёмной комнате, дожидаясь медиума. Когда стало ясно, что медиум не явится, его роль взялся исполнять Лычмарин: уселся во главе стола и напустил на себя вид, будто слышит нечто такое, что слышно только ему одному. Влад прятал усмешку, разглядывая этого полноватого лысого тридцатипятилетнего мужика, уже дважды разводившегося. Можно было только гадать, что нашла в этом субъекте молодая девчонка. Лычмарин пыжился, закатывал глаза и водил руками, якобы вызывая потустороннюю силу. Кончилось тем, что под столом что-то стукнуло, после чего Лычмарин объявил, что это знак, которым духи объявляют, что сегодня не явятся.

Потом вся компания медленно двигалась к метро по потемневшим улицам, разбившись на небольшие группы. Ирина шла в группе, окружавшей Лычмарина. Они о чём-то оживлённо разговаривали, причём говорил в основном Рома. Влад брёл с последними, дожидаясь, вспомнит ли она о нём, оглянется ли, но разговор её настолько увлёк, что она обратила внимание на Самоделова только на перроне, когда уже подходил поезд. Она пообещала Владу обязательно сообщить о дне и времени следующего сеанса. На нём обязательно будет медиум, и уж тогда Влад совершенно точно убедится в существовании сверхъестественных сил. Одарив его улыбкой, она с остальными спиритами и спиритками вошла в вагон. Влад остался на перроне. Двери за ними закрылись. Он смотрел в окна уходящего поезда, надеясь, что она оглянется на него. Но она не оглянулась.

Влад был прописан в подмосковном Ступино, где жили его родители. В Москве он снимал кладовку в большой четырёхкомнатной квартире. Кладовку уже давно переделали в комнату; обои в ней успели пооборваться, потолок – покрыться жёлтыми разводами. Другие четыре комнаты арендовало семь семейств. В бывшей кладовке помещались только узкая кушетка, тумбочка и табуретка. На прошлой неделе хозяйка объявила о повышении платы, и все эти дни Влад пребывал в состоянии тоскливой неопределённости. Никакой толковой работы не подворачивалось, почти все деньги были истрачены, просить у родителей не хотелось. У них самих в этом отношении было негусто. И вот в таком настроении, к которому ещё примешивались невесёлые мысли об Ирине, он и приехал на Воробьёвы горы.

В последнем телефонном разговоре Ирина сообщила, что тому, кто найдёт метеорит, достанется премия в пятьсот тысяч рублей. По её убеждению, профессор Григорьев, используя свои экстрасенсорные способности, непременно разыщет небесный камень, и тогда премию честно разделят на всех участников поисковой группы, в которую зачислили и Влада. Влад же хотел просто увидеть Ирину. Может быть, во время лазания по горам ему подвернётся случай остаться с ней наедине, и тогда он спросит у неё, почему она перестала с ним общаться, как раньше, и что она вообще нашла в этом Лычмарине.

На набережной он встретил знакомых, которые были на спиритическом сеансе. От других поисковиков они держались особняком. Самоделова они приветствовали дружескими кивками, а полный мужчина лет шестидесяти, с раскрытым зонтом, поздоровался с ним за руку. Он же сообщил, что Роман с Ириной поехали встречать Григорьева, который намерен направиться сюда прямо с вокзала, и раньше десяти они вряд ли появятся.

Влад посмотрел на часы. Было только начало девятого. И погода становилась всё противнее. Небо потемнело, усилился дождь, в завесе которого блекли и расплывались огни на набережной. Горы казались сплошным тёмным массивом, в котором едва мерцали фонари искателей метеорита. "Они ещё надеются что-то найти", – мысленно усмехнулся Влад, засовывая руки поглубже в карманы куртки.

– Ищут, – сказал толстяк, кивая в сторону гор. – Вторые сутки ищут. Уже, наверное, каждый сантиметр обшарили. И не найдут ничего, помяните моё слово! Любому, знакомому с обстоятельствами дела, должно быть ясно, что объект имел плазменную природу. Это сгусток плазмы, сгоревший в атмосфере подобно тунгусскому метеориту.

– Тунгусский метеорит вызвал сильнейший взрыв и вывал леса, а здесь такого не наблюдалось, – возразила пожилая женщина в джинсах, длинном шарфе и кепке-бейсболке, тоже присутствовавшая на спиритическом сеансе. – Григорьев прав: то, что упало на Воробьёвых горах, имело не материальную, а астральную природу, и найти его можно только с помощью нетрадиционных методов.

Её слова услышал какой-то незнакомый Владу мужчина, стоявший у парапета.

– Ерунда всё это, – отозвался он, беззвучно смеясь. – Через полчаса после падения здесь уже вовсю шуровала милиция, всё оцепили, никого за километр не подпускали.

– Заявлено, что ничего не нашли... – начала спиритка, но мужчина её перебил:

– И не скажут они ничего. Даже если найдут – не скажут. Оцепление сняли быстро, уже к полудню. Значит, нашли.

– Если бы нашли, то не объявили бы премию в пятьсот тысяч, – недовольно пробурчала бейсболка.

– Тем более таких метеоритов, как этот, ещё не бывало, – снова заговорил толстяк. – Все очевидцы, которые наблюдали в ту ночь его падение, описывают разные траектории полёта. Григорьев в телевизионном интервью сказал, что если обобщить все свидетельства, то можно подумать, что объект не падал, а некоторое время кружил над Воробьёвыми горами, словно выбирал место для посадки.

– А таинственное голубое свечение, сопровождавшее его падение? – вмешалась ещё одна участница спиритического сеанса – высокая дама лет тридцати пяти с чёрными крашеными волосами. – Про голубое свечение говорят все очевидцы. Оно появлялось сполохами, то в одном месте, то в другом. И это при том, что в ту ночь была такая же дождливая погода, как сейчас!

– Объект мог прорваться в наш мир из другого измерения, – сказал толстяк. – А это значит, что он до сих пор лежит где-то здесь, но он невидим...

– Голубое свечение зафиксировано свидетелями задолго до падения объекта, – продолжала высокая дама. – Женщина с Лужнецкой набережной заметила первую голубую вспышку почти за полчаса до его появления.

– Это лишний раз доказывает его астральную сущность, – уверенно заявил толстяк. – Говорю вам, он лежит где-то здесь, и излучает флюиды, которые способен уловить только очень сильный экстрасенс...

Мужчина у парапета смеялся:

– Да нашли его давно. Менты нашли!

– Объект скрыт от глаз непосвящённых, – высокая повысила голос. – Может, его вообще никому не удастся найти!

– Пойдёмте к метро, а то дождь усиливается, – предложила спиритка в бейсболке. – Там и подождём Григорьева. Ещё больше часа ждать.

Компания аномальщиков не спеша направилась к лестнице, поднимавшейся ко входу на станцию. Туда же со стороны гор подтягивались люди в забрызганных дождём куртках. Прежде чем войти в метро, многие останавливались под навесом эстакады, курили, обсуждали, куда мог деться камень и как вести поиски. Иринины спириты вовсю толковали о призраках, духах и астральных мирах. Эти разговоры напоминали Владу о Лычмарине и только усиливали тоску. Какое-то время он прохаживался у входа в метро, а потом ему пришла мысль подняться на улицу Косыгина и дойти до смотровой площадки. Он уже сто лет там не был, и если уж приехал сюда, то почему бы не взглянуть на Москву с её самой высокой точки?

Вслед за группой поисковиков, тоже поднимавшихся на улицу Косыгина, он прошёл мимо руин подъёмника и двинулся по дороге, лепившейся к склону. Ветер с мелким дождём налетал порывами, мокрые листья сыпались со всех сторон. Люди впереди двигались быстро и вскоре Влад потерял их из виду. Когда он поднялся на улицу, здесь уже никого не было. На удивление редко промахивали машины. Смотровая площадка тоже почти пустовала. С её высоты открывалась окутанная тучами потемневшая Москва. Россыпи огней дрожали в мглистом мареве, а даль за Лужниками уже совершенно тонула в тумане. Над верхушкой большого трамплина, облепленной рекламными щитами и подсвеченной снизу, двигались тучи. Их клубящаяся масса шла куда-то в сторону Кремля. Владу показалось, что в одном месте между тучами полыхнул голубой свет. Впрочем, это могло лишь показаться, поскольку новых голубых вспышек, сколько он ни всматривался, больше не было.

Самоделов плотнее запахнулся в куртку и посмотрел на часы. Ждать ещё больше часа. Он побрёл назад по улице Косыгина. Слева показалась лестница, спускавшаяся к метро, но он прошёл мимо неё. С внезапно нахлынувшей злостью он подумал, что делать ему здесь, в сущности, нечего. Очень подходящий вечерок выбрали Лычмарин с компанией, чтобы заниматься чёрт знает чем! Никакого метеорита они не найдут, и профессор им не поможет. Да они и искать-то не будут. Потопчутся с час у метро, поговорят и разъедутся, а утром Ирина будет звонить и рассказывать, как профессор пустил в ход свои экстрасенсорные способности и всё насчёт метеорита выяснил.

Он вышел на мост над эстакадой. Ряды жёлтых фонарей уходили куда-то за Лужники. Между фонарями потоками двигались машины. Вдали их фары и габаритные огни сливались с огнями, рассыпанными вдоль горизонта.

Влад снова оглядел небо. Тучи висели необычно низко. Их клубящееся скопище, подсвеченное снизу городскими огнями, казалось перевёрнутым чёрным океаном, по которому ураганный ветер гнал волны. Мимо Влада стремительно проехал пустой троллейбус, весь пылающий светом. Влад заторопился к остановке, но троллейбус промчался, не остановившись, и скрылся вдали. Юноша зашёл под козырёк остановки, вглядываясь в мутную даль улицы. Ничего похожего на троллейбус там не было. Зато он снова заметил, как в тучах мелькнуло голубое сияние. Он начал всматриваться в небо, озирая его всего, сколько хватало видимости. Больше, однако, не вспыхивало. Небесный океан по-прежнему нёс свои волны куда-то влево.

Дождь монотонно долбил по крыше козырька. Мелкие дождевые струи сверкали в нимбах уличных фонарей, в лучах фар редких машин. На той стороне улицы светил прожектор, выхватывая из полумрака статую плясуна в зимней шапке, высоко задравшего ногу и державшего над головой кривую саблю. Рот плясуна был разинут в бесконечном крике, слепые глаза вытаращены. Голубое сияние неожиданно полыхнуло над самой головой истукана. Этот блеск был настолько необычен, что Влад в глубине души почти согласился с аномальщиками насчёт необычных свойств метеорита.

Он быстро зашагал по улице, всматриваясь в тучи. Справа замаячил расцвеченный огнями фасад гостиницы "Орлёнок" с его огромной неоновой надписью "казино". Блестели в этих огнях мокрые тротуары и припаркованные машины. Вокруг не было ни души. Всё, что видел глаз – небо, тротуары, деревья, машины, гостиница, – казалось призрачным и каким-то невесомым в дождевом мареве.

Голубые сполохи стали появляться чаще. Почти все они вспыхивали на левой стороне небосвода. Впереди показался узкий проход, ведущий на Воробьёвы горы. К нему бежали двое каких-то мужчин, причём один то и дело останавливался, задерживал своего спутника и показывал на небо. Оба свернули в этот проход и скрылись. Влад подумал, что он ничего не потеряет, если на полчаса зайдёт на Воробьёвы горы. Там с высоты можно увидеть почти всё небо, охваченное необычным явлением. Возможно, он станет свидетелем падения ещё одного метеорита. Будет о чём рассказать Ирине!

Он почти бегом устремился к повороту, где скрылись те двое, и вскоре вышел к высокому обрыву, к которому слева лепилась длинная узкая лестница. Небо было всё в тучах. Голубое сияние вспыхивало то здесь, то там. Как будто юркие голубые змейки мелькали и резвились в чёрных волнах. Их блеск отражался на глади реки, на стволах деревьев и листве. Влад какое-то время стоял, завороженный зрелищем. Наконец начал спускаться по лестнице, решив вернуться к метро. Любопытно будет узнать, что Иринины спириты думают по поводу всего этого.

Метромост был почти весь скрыт за деревьями. Чтобы добраться до него, надо было пойти по дорожке, которая начиналась от лестницы. Но эта дорожка ныряла прямо в кромешную тьму, и Влад выбрал другой путь – вниз по взгоркам к набережной. Там, среди кустов и деревьев, в их голой осенней пустоте, было вроде бы посветлее.

Он зашагал по бездорожью, по щиколотку в мокрой траве. Голубое сияние полыхнуло неожиданно низко – прямо перед ним, и не гасло почти целую секунду. В его свете Влад заметил давешнюю парочку, которая уже спустилась вниз и стояла в какой-то лощине. Чуть подальше по заросшим кустами холмам пробирались поисковики; когда сияние погасло, стали видны огоньки их фонариков.

Влад сосредоточил внимание на скользкой земле под ногами и потому не сразу поднял голову, когда снова полыхнуло голубым. На этот раз сияние прошло совсем близко. Юноша успел разглядеть в нём смутные очертания колонн. Впрочем, это могли быть стволы деревьев, проступившие сквозь голубой свет. Когда вспышка погасла, он остановился, переводя дыхание и оглядываясь. На всякий случай решил обойти то место, где только что вспыхнуло.

Его нервы были до того напряжены, что он вздрогнул, когда справа послышались шаги и из-за кустов вышли двое парней и девушка. Они светили фонариками и озирались; их одежда была выпачкана грязью.

– Мужик, туда не ходи, там синий свет! – прокричал один из парней. – В нём Лёха пропал!

– Как это – пропал? – не понял Влад, чувствуя, как по спине у него пробегает дрожь.

– А так! Полыхнуло по самой земле, он там что-то увидел и вошёл в свет, а когда погасло – нету его! Пропал человек! И тела нет!

– Здесь происходит что-то ненормальное, это точно, надо уходить отсюда, – вторил ему другой поисковик, в поднятом капюшоне.

– Но мы не можем уйти, не найдя Алексея! – с нотками истерики возразила девушка. – Вдруг он лежит парализованный, или обожжённый?

– Ты же сама видела, он исчез! – обернувшись к ней, прокричал первый поисковик. – Вошёл в свет и исчез!

За деревьями снова полыхнуло, на этот раз особенно ярко, и все, включая Влада, в испуге шарахнулись.

– Искать Лёху сейчас опасно, – сказал поисковик в капюшоне, когда голубой блеск погас. – Мы можем попасть во вспышку и с нами будет то же самое. Надо уходить к метро. Придём сюда позже, когда кончит мелькать.

– Идёмте наверх, к дороге, – сказал его товарищ и первым начал подниматься по склону.

Остальные последовали за ним, но голубое свечение полыхнуло прямо перед ними, и все они, не устояв на ногах, покатились вниз. Влад бросился к ним, решив, что с ними что-то случилось, но они торопливо поднялись и метнулись куда-то в темноту, скрывшись из вида.

Переводя дыхание, Самоделов продолжал путь к набережной. Он уже жалел, что не остался у метро. Сердце его билось во всю грудь. Он озирался, каждую минуту ожидая, что очередная вспышка накроет его всего и он исчезнет, как тот Алексей.

На Воробьёвых горах сегодня действительно творилось что-то жуткое. Невдалеке прошли три карлика ростом примерно с метр. Они казались близнецами. Все были не только одного роста и похожи друг на друга как братья, но и одинаково одеты: в какие-то длинные, ниже колен, тёмно-красные старомодные сюртуки, перевязанные на поясе широким ремнём. Густые чёрные волосы топорщились в разные стороны, и из них, как рожки, торчали несоразмерно большие уши. Бледные лица карликов были похожи на застывшие маски. Особенно поразили Влада их движения, абсолютно синхронные. С минуту он наблюдал за ними в растерянности, потом хотел было крикнуть им, что тут опасно, но в этот момент все трое одновременно обернулись и посмотрели на него своими чёрными глазами. От их взгляда у молодого человека отпала всякая охота общаться с ними. В другой обстановке он решил бы, что это циркачи, но сейчас ему в голову лезла всякая мистическая чепуха, например, что они имеют какое-то отношение к голубым вспышкам и метеориту.

Следующая встреча ещё больше укрепила его в ощущении какой-то нереальности происходящего. Справа приближался человек не меньше двух с половиной метров ростом. В полумраке он казался сплошным чёрным силуэтом. Шёл он неспешно и тяжело. Влад слышал хруст под его ногами. Незнакомец вышел на свет далёких фонарей, и Влад обнаружил, что он действительно весь чёрен. Чёрным было его узкое, удлиняющееся к подбородку лицо, его странная одежда, состоявшая, как показалось Самоделову, из одной лишь свободной чёрной хламиды, колыхавшейся на ветру. Чёрными были и ноги, почему-то босые. Незнакомец показался бы сплошным сгустком мрака, если бы не его три огненно-красных глаза, горевших в темноте. Два глаза помещались на обычных, человеческих, местах, третий алел над переносицей. Перепуганный Влад метнулся к ближайшим деревьям. Великан проходил метрах в двадцати, но, когда Влад выглянул из-за дерева, он повернул в его сторону своё трёхглазое лицо, как будто почуял его присутствие. Влад снова скрылся за деревом. Когда выглянул, обнаружил, что чёрный направляется туда же, куда и карлики.

Самоделов пытался уверить себя, что всё это цирковые уроды, которым позарез понадобилось найти метеорит, что незнакомец был не таким уж высоким, как ему показалось, и что над переносицей у него не глаз, а светящаяся лампочка, имитировавшая глаз. "Цирк, кино, – думал он почти вслух. – Ну, точно, тут где-то кино снимают..." В следующую минуту он снова вздрогнул: граница новой вспышки прошла в каких-нибудь двух метрах от него. Сияние задержалось на несколько секунд, и Влад совершенно отчётливо рассмотрел в нём массивные круглые колонны. Вспышка явила ему небольшую часть какого-то просторного помещения, в котором эти колонны стояли в ряд. Сами колонны виднелись не полностью: их вершины были срезаны границей сияния. Голубой мираж слегка колебался, словно виден был сквозь толщу волнующейся воды. Сияние погасло, снова открыв грязный от дождя склон, поросший кустами и деревьями.

Видя, что больше ничего не происходит, Влад собрался было со всех ног припуститься к набережной, но тут его внимание привлёк блеск, появившийся в траве на том месте, где только что было миражное видение. Как будто там лежало что-то маленькое и блестящее.

"Метеорит, – стукнуло в голове Самоделова. – Тот самый, которого все ищут!"

Не было сомнений, что метеорит появился благодаря голубой вспышке, а иначе бы его давным-давно нашли. Несколько секунд Влад колебался. Идти туда, где только что вспыхнуло, было боязно: вдруг полыхнёт ещё раз, и он, как Алексей, исчезнет навсегда? В то же время находка метеорита может здорово повысить его акции в глазах Ирины. Он представил себе, как при встрече с ней достаёт из кармана блестящий камень и небрежно подбрасывает в руке. Вот, дескать, случайно проходил по Воробьёвым горам и нашёл. По-моему, та самая штуковина.

Влад вскарабкался по склону. Внезапно голубое сияние полыхнуло сразу справа и слева. Он замер в испуге, но потом, убедившись, что с ним ничего не случилось, почти бегом устремился к метеориту. Однако, подбежав, он испытал разочарование: в траве лежало круглое зеркальце диаметром около четырёх сантиметров, видимо кем-то потерянное. Оно лежало немного боком и отражало свет голубых вспышек. В следующую минуту разочарование Влада сменилось интересом: зеркальце было обрамлено рамкой жёлтого металла, соединённой с такой же цепочкой. Конечно, это не метеорит, но изделие явно представляло ценность: не исключалось, что рамка с цепочкой золотые.

Влад взял зеркальце в руки, чтобы получше его рассмотреть, но в этот миг голубой блеск полыхнул прямо перед ним, и он непроизвольно шарахнулся. Миражные колонны появились на этот раз совсем близко, и, хотя видение продолжалось не больше двух секунд, Владу оно показалось таким отчётливым, что он мог бы, наверно, подойти к ближайшей колонне и коснуться её рукой. Когда сияние погасло, он облегчённо выдохнул. Вокруг по-прежнему темнели деревья, за рекой смутно горели огни и по небу мчались тучи, подгоняемые ураганом, проносившимся где-то наверху.

Влад вздрогнул, услышав совсем близко от себя тяжёлые хлюпающие шаги. Он поднял голову и встретился взглядом с огненными глазами исполина. Самоделов дёрнулся было, но поскользнулся на склоне и сел на землю. Голова исполина, которая в эту минуту выступила из тьмы на свет, походила на уродливый чёрный череп. Незнакомец действительно был трёхглазым. Влад готов был поклясться, что третий глаз – не муляж, а самый настоящий.

– Отдай, – проревел незнакомец и протянул руку. – Это не твоё!

Вне себя от страха, Самоделов поднялся на ноги.

– Отдай, если хочешь остаться в живых!

Незнакомец шёл к нему широким шагом. Полы его чёрной хламиды развевались на ветру, глаза пылали огнём.

Влад сразу смекнул, что шутить с этим чудищем опасно. Зеркальце лучше отдать.

– П-пожалуйста... – пробормотал он, запинаясь.

Но тут вдруг откуда-то слева раздался хор дребезжащих голосов:

– Это моё! Моё! Моё!

Из-за деревьев на свет вывались троица ушастых карликов. Теперь они шли не гуськом, а сбившись в тесную группу, в которой невозможно было рассмотреть, где чья рука, где чья нога. В потёмках они казались многоруким и многоногим существом, похожим на трёхглавого паука. Тем не менее они двигались довольно быстро и говорили дружным хором:

– Моё! Моё!

"Паук" успевал к Владу явно раньше трёхглазого гиганта. Видимо поэтому гигант, не дойдя до обладателя зеркальца каких-нибудь семи метров, вдруг резко изменил направление и с рёвом кинулся на карликов. Его руки заработали как лопасти пропеллера, обрушивая на ушастых удары могучих кулаков. "Паук" сразу рассыпался. Карлики прытко уворачивались и даже пытались оказать сопротивление. Один из них, проскочив между ног гиганта, кинулся к Владу, но огромная ручища метнулась к нему и схватила за шею.

Стуча зубами, с сердцем, прыгающим где-то в желудке, Влад сбежал с пригорка и ринулся в гущу кустарников. Отсюда дерущиеся были ему едва видны, зато чуть ли не на все Воробьёвы горы раздавались визгливые вопли карликов и сиплый рёв великана. Влад с величайшим удовольствием отдал бы им зеркальце, лишь бы его оставили в покое, но возможность добровольно расстаться с находкой была упущена. Ему оставалось либо прятаться, либо со всех ног бежать к набережной.

Бежать Влад не решился: голубые сполохи носились повсюду, и он замирал при мысли, что они накроют его. Тем временем претенденты на зеркальце, по-видимому, поняли, что оно может не достаться никому из них, и гурьбой кинулись к деревьям, за которыми прятался Самоделов. Тот с обречённым вздохом вышел навстречу странным личностям.

– Вот, нате, – он протянул им зеркальце. – Я и не собирался его присваивать.

– Мне давай! – проревел великан.

– Нет, мне! – завизжали карлики.

– Мне! – Великан двинул одного из них кулаком, и тот покатился по земле. Но и катясь, карлик не сбавил скорости в своём движении прямиком к Владу.

Снова разгорелась потасовка. Карлики рвались к Владу, но гигант их удерживал, не давая опередить себя. Вся эта ревущая и визжащая свора тем не менее довольно быстро приближалась.

"Кажется, я весь в грязи, – меланхолично подумал Самоделов. – Что скажет Ирина, увидев меня в таком виде? А, неважно... Я же бродил по горам, искал метеорит..."

Он посмотрелся в зеркальце. И в этот миг его накрыла голубая вспышка. Колонна возникла совсем рядом, и у Влада впервые появилось ощущение, что это не мираж. Теперь он заглядывал в видение как бы изнутри него, и видел почти всю галерею с высокими сводчатыми потолками, поддерживаемыми двумя рядами массивных круглых колонн. Он стоял на полу из какого-то полированного камня, каменными были стены и колонны, и в то же время сквозь окутывавшее его видение галереи он отчётливо видел затянутое тучами небо, освещённую фонарями набережную, реку и другой её берег. На набережной не было ни души. Все искатели метеорита, ещё недавно сновавшие там, куда-то пропали.

Увидев, что Влада накрыла вспышка, драчливая компания издала дружный вопль и ринулась к нему. Влад почти импульсивно бросился бежать, но на этот раз вспышка держалась на удивление долго и не отпускала его. Она следовала за ним, хотя, возможно, оставалась на месте, а только разрасталась вширь, не выпуская Влада из своих объятий.

Он выбежал на асфальтовую дорогу, которая тянулась вдоль спуска к реке. Впрочем, дороги Влад не чувствовал. Он бежал не по асфальту, а по каменному полу. И дорога, и набережная с её огнями, и нависшая над рекой громада метромоста с каждой минутой становились всё туманнее, а галерея с колоннами – всё отчётливей. Перестал чувствоваться и дождь, хотя он продолжал сыпать: подсвеченные фонарями лужи покрывала мелкая рябь от капель.

До сознания Влада вдруг дошло, что миражем были уже небо и Воробьёвы горы, тускневшие и отдалявшиеся, а явью – таинственная галерея.

ХРАМ ТЕЛАРИОНА

Влад на бегу оглянулся и чуть не упал от сильнейшего удивления. Он не верил глазам. Его преследователи стояли неподвижно, как будто напоровшись на какую-то невидимую преграду, уперев в неё руки и расплющив об неё лица. Карлики и великан не могли проникнуть в мир голубого сияния, а между тем он сам свободно вошёл в него! Влад пятился, не сводя глаз с замерших преследователей. Те, видимо осознав, что погоня бесполезна, отлипли от невидимой стены и, озираясь на Влада, тоже попятились. Они казались такими же миражными и зыбкими, как набережная с её огнями. Не обращая внимание друг на друга, они прошли метров десять-двенадцать в сторону Андреевского моста и растаяли в мглистом воздухе. Набережная и дорога остались на месте, а трёх уродливых карликов и жуткого великана уже не было.

Окончательно сбитый с толку, Самоделов снова огляделся, на этот раз внимательней. Он находился в просторной сводчатой галерее. Вдоль её центральной части двумя ровными рядами тянулись колонны. Ряды колонн, как и сама галерея, уходили куда-то в неразличимую даль. Влад всё ещё сжимал в руке зеркальце с цепочкой. Ему вдруг подумалось, что он оказался здесь из-за этого зеркальца. Он точно помнил, что голубая вспышка накрыла его в тот самый миг, когда он посмотрелся в него. Хотя это могло быть совпадением. Ведь вспышка затянула в себя не только его, но и Алексея, который наверняка ни в какое зеркальце не смотрелся. Хотя, кто знает, может, он тоже нашёл такое же зеркальце?

Сквозь колонны, стены и свод ещё проступали, колеблясь и мутнея, чёрное небо, набережная, метромост. Влад бросился бежать к метромосту, стремясь вырваться из плена зловещей галереи, покуда знакомый ему мир ещё не растаял совсем. Пол был настолько гладок, что в нём отражались смутные огни набережной и фигура Влада. Метромост был уже почти неразличим: он весь превратился в зыбкое желтоватое пятно; огни набережной едва просвечивали сквозь колонны и казались призрачными, тающими в полумраке галереи. Вскоре уже не было ни неба, ни Воробьёвых гор; от них остались только бледные призрачные огни. Влад чувствовал, что огни – это последние ниточки, связывающие его с родным миром. Когда погасли и они, им овладело самое настоящее отчаяние. Он не знал, что делать, куда бежать. Вспомнив об Алексее, ещё раз огляделся, надеясь обнаружить хоть какое-нибудь шевеление, которое выдало бы присутствие поисковика или других людей, попавших в голубые вспышки. Алексей попал сюда раньше него и за это время мог уйти довольно далеко. Но ни вдали, ни вблизи ничто не шевелилось.

На полу и на колоннах не видно было ни единого зазора или трещины. Вся галерея казалась высеченной из единого колоссального монолита. Влад потрогал колонну. Она была гладкой и холодной, цвет её в сумерках был бледно-коричневым. От её вершины, как и от вершин других колонн, расходились каменные лучи, которые сливались со сводом. Влад мог видеть всё это благодаря смутному свету, реявшему в галерее. Его источника нигде не было, но свет определённо присутствовал. Бледно-белый и сумеречный, он позволял рассмотреть каждую колонну, потолок и стены на расстоянии метров в пятьдесят. И чем больше глаза Влада привыкали к нему, тем дальше виделась галерея.

Он посмотрелся в зеркальце. А вдруг ещё что-нибудь произойдёт? Например, появится голубая вспышка и вернёт его на Воробьёвы горы? Но из зеркальца на него смотрела только его собственная бледная физиономия. Галерея оставалась на месте. И никаких голубых вспышек не появлялось. Влад со вздохом засунул находку в карман.