Текст книги "Ронин "

Автор книги: Игорь Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

– Как они могут это есть? Недоваренный, несоленый? – скривился Андрей Александрович.

– Они его без приправы не едят профессор, – вставил всезнайка Юрик, – Только я вас умоляю чашку не разбейте! Ей цены нет! Семнадцатый век!

– Что я варвар какой? – Улыбнулся профессор.

– Вы хуже варвара, – зло вставил я, – Вы понятия не имеете какой ценой этот рис достается! Вы не представляете в какой нищете живут люди! Многие из них даже не пробовали этот недоваренный несоленый рис! Никогда! Вы слышали профессор? Никогда! Потому, что они питаются рыбьими кишками. Но это не деликатес! Просто жрать там нечего!

В лаборатории воцарило молчание. Не надолго. Его прервал Вадим.

– А наш кролик оказывается красный! – сказал он и рассмеялся.

* * *

Дни потянулись за днями. Черная керамическая чаша канула в бездну а вместе с ней и грядущие изменения в планах лаборатории. Чаша без сомнения бродила где-то по инстанциям, где её проверяли на вшивость т. е. древность и конкретно на время изготовления. И что-то там не срасталось. Судя по вялым разговорам ведущимся в лаборатории различные эксперты оценивали её по-разному. То она выходила четырехсотлетней, то изготовленной не далее как в том году. Энтузиазм, с которым профессор взялся за дело куда-то пропал, пропал и сам профессор. Видимо что-то и кому-то на верхах доказывал. Поэтому внеплановые перемещения стали плановыми. Юрий Сергеевич Павлов отправлял меня ежедневно в одно и то же место. В приглянувшуюся ему Японию. Впрочем, я не возражал а с радостью возвращался к моему Иори и Синмен сану. Надо сказать, что возражения мои вряд ли бы кто-то принимал всерьез и прислушивался. После моей выходки с чашей, меня стали игнорировать более чем прежде. Дарья Дмитриевна записками непонятного содержания не баловала. Хотя я теперь постоянно следил за ней и её каменным лицом Сфинкса. какие ещё сюрпризы и загадки она преподнесет? Но загадки и сюрпризы мне подкидывал Синмен.

Учил он меня, то есть Иори минут десять в день, не больше. Но мы с Иори были этому рады. Поскольку после обучения всё тело было сплошной синяк. Да, надо сказать, что во избежание дальнейших чудес и чтоб мечи не попали к жадному до экзотики Юрию Павлову. Я с поклоном отдал их сенсею в плату за обучение. Сенсей ничего не сказал, но мечи с глаз убрал. А учил он фехтованию бамбуковой палкой. Аккуратненько обработав хлипкое тельце Иори, он говорил только одно: «Почему я побил тебя? Думай. Когда ты будешь знать ответ, ты будешь на половине пути к победе». И уходил в дом. Что он там делал было невидно. Матовое окно сёин, комнаты для письма, для взгляда было непроницаемо. А я избитый лежал, раскинув руки у крыльца домА, и размышлял.

Оставшийся день мы с Иори проводили в размышлениях и в хлопотах. Собирали хворост для приготовления пищи. Несколько раз ходили в деревню в сопровождении служанки за продуктами. Деревня у подножия горы была подарена сенсею местным князем Кумамото за обучение его воинов. Мелкие дела и хлопоты оставляли много времени на раздумья. Первое, что мы ответили сенсею на следующий день после первого урока, что сенсей слишком быстр. На что он только покачал головой.

– Мне скоро шестьдесят лет. Не ужели ты думаешь, что старик может быть быстрее юноши?

И он снова побил нас. Целый день я вспоминал каждое движение мастера, фиксировал его в памяти, чтобы на следующий урок успеть поставить защиту. Но мастер находил новые движения и приёмы и новые синяки украшали тело. Господи! Думал я. каким непостижимым образом можно победить непобедимого?

– Сенсей опытней и поэтому побеждает, – ответил я на следующий урок.

И мастер опять покачал головой. Нет.

– Не поэтому я побеждаю.

– А почему?

– Думай.

Через неделю занятий запомнив уже кое-какие движения, я всё так же неизменно проигрывал. Надо сказать, что закидывал меня Юрик а точнее Сергей Викторович не день в день. Бывало я попадал через три дня, через неделю, через месяц. Поэтому побои для меня не были столь удручающие как для Иори, а раздумьям я предавался в своей камере перед сном.

– Ты побеждаешь потому, что я обороняюсь! – сказал я как-то мастеру. – Навязываешь свои правила боя и меняешь их по своему усмотрению.

– Это не ответ, но ты близок к пониманию, – улыбнулся сенсей. – Попробуй навязать мне свои.

И я попробовал и опять был бит.

– Почему? – спросил сенсей, – Все было по-твоему?

– Да, но… – я почесал затылок не в силах дать определение своему проигрышу. – Ты видишь мои ошибки и используешь их.

– Верно, – рассмеялся Синмен сан. – Держи друга близко, а врага ещё ближе.

– Нужно знать намерения врага ещё до начала его движения, тогда можно успеть и оборонится, и напасть, и победить! – Выдал я гордый разгадкой.

– Вот теперь ты на половине пути к победе, – кивнул мастер и ушел в дом.

* * *

– Бам!

– Бук! – глухо стукнула палка по лбу. Мастер опять попал по этой шишке.

Если у меня ещё не выросли раскидистые рога благородного оленя, то только от недостатка кальция в организме. Сенсей опять обманул меня, намекнул на одно движение, а провел совсем другое. Бой закончился как всегда.

– В чем твоя ошибка? – Спросил сенсей.

– Я не различаю какое ваше движение Синмен сан истинное, а какое ложное, – угрюмо ответил Иори, потупив взор.

– А почему?

– Опыта не хватает.

Иори шмыгнул носом и утерся пальцем. Простудные заболевания японцам оказались не чужды. Синмен сан нахмурился.

– Плохо с памятью? Я кажется, говорил, что опыт не причем. Если б я не видел как ты сразил в бою двух взрослых воинов, то не поверил бы глядя на тебя, что ты можешь подобное. Расскажи как ты это сделал?

– Сам не знаю.

– А почему? О чем ты думал тогда?

– Ни о чем. Просто сражался и не думал.

– Правильно, мысль сковывает движение. Поэтому не строй ни каких планов. Сражайся так просто, как дышишь. Чувства для воина ещё большая помеха. Чувства туманят разум и искажают истину. Они как рябь на воде. Чтобы отличить правду от фальши ты не должен ни о чем ни думать, ни чувствовать. Пустота должна быть внутри. Тогда пустота станет зеркалом и отразит истину. Не смотри противнику в глаза. Окидывай взглядом всего. Глаза врага обманут, язык тела не скроет истинных намерений.

Темнота и я опять в лаборатории. На меня смотрят глаза. Глаза Дарьи Дмитриевны.

В освещенной лаборатории мы одни.

– А где все? – вырвалось у меня. А глаза у неё ничего, отметил я. Серые очи смотрели на меня с надеждой и жалостью. какое-то чувство неясной тенью промелькнуло на лице.

– Тихо. Мы одни. Все вышли. Слушай меня и не перебивай. Ты не должен сделать то, на что тебя пытаются подтолкнуть. Не должен! Поэтому тебе надо уходить. Я помогу. Смелая она однако, подумал я, и мельком взглянул на камеры наблюдения по углам комнаты. Кто-то свернул им головы. Все четыре понуро уставились в пол.

– Вот, – на открытой ладони лежала белая капсула пилюли, – проглоти.

Я инстинктивно отшатнулся.

– Знаешь, у меня аллергия на неизвестные препараты.

– Не бойся. Это твой выход.

– Если он на тот свет, то я не спешу.

– Это не лекарство, это модулятор временной частоты.

– На русский переведи, – попросил я. Дарья меня заинтриговала.

– Это машина времени. Ты сможешь сам перемешаться во времени и уйти отсюда куда захочешь.

– Я уже большой и сказкам не верю. При нынешней то технологии..

– Это не нынешняя технология. – Дарья начинала нервничать, злиться и терять человеческое лицо. – Просто ты в будущем совершишь один поступок, и он станет губителен для будущего. Так вот уходи в прошлое и всё будет хорошо.

Уверенности в её голосе не хватало.

– Напиши мне что-нибудь на листке, – попросил я, осененный некой идеей.

– Что? Зачем?

– Напиши что любишь меня, и я приму твою таблетку.

Глаза её распахнулись и стали размером как чайные блюдца. Того и гляди красавицей станет под моим чутким руководством.

– Не время шутки шутить. У нас его нет. В любую минуту могут войти. Бери! Требовательно и нервно она протянула мне капсулу под нос.

– Это для твоего же блага!

– В этом я сомневаюсь, – раздался голос у дверей. – Вот значит кто в секторе аварию устроил? А я то гадаю, что за чудеСА.

У дверей стоял Юрик. Черный пистолет не особенно ему шел, не сочетался он с образом нашего болтливого историка. Но рука у Юрика не дрожала. Ствол был направлен прямо в грудь Даше.

– Отошла от него быстро!

Что-то такое жалкое появилось в лице Даше, что я повинуясь импульсу взял пилюлю с её руки.

– А ну ка брось! Парень не дури!

– А то что? – спросил я.

– Ничего хорошего. Не вздумай глотать, а то сдохнешь! Отошла от него, кому сказал! Дарья закаменела лицом и спокойно сделала два шага назад не сводя глаз с Юрия.

– На кого работаешь? Кто послал?

Задавая вопросы Павлов продвигался вперед. Пока его правая рука целилась в Дашу. Левой из-за спины он вытащил наручники.

– Руки! Впрочем можешь не отвечать. Но поверь лучше ответить мне сейчас, чем другим людям и при других обстоятельствах.

– Кто мне скажет, что здесь происходит? – раздался холодный голос Сергея Викторовича. как не странно, но в руке его тоже был пистолет, который упорно смотрел в спину Юри-ка. Они, что всегда их при себе таскали? Удивился я. Не замечал. Хотя под лабораторными халатами и гранатомет спрятать не проблема.

– Оружие на пол и медленно без резких движений.

– Разрешите представиться, – сказал Юрий не поворачиваясь к СВ лицом, – Майор ГРУ Константин Сергеев. Удостоверение товарищ полковник у меня во внутреннем кармане. Лаборатория переходит под контроль ГРУ. Соответствующие документы вам сейчас принесут. А вот эту дамочку я арестую.

– Стоять, я сказал! – рявкнул Сергей Викторович.

Пока С.В. так же плавно, как только что Юрик приближался к Даше, шел к Юрику. В дверях обозначился новый персонаж.

– Ага! – заявил с порога профессор, – Вы я вижу Сергей Викторович и сами разобрались! Честь вам и хвала! Арестуйте этого негодяя!

С.В. ничего не понимая замер на полпути, и встал в пол оборота к профессору.

– Ну, что же вы мешкаете? Он! Только он мог подменить чашу семнадцатого века на поделку с китайского рынка. А потом отсылать на экспертизы чередуя, то подлинник, то подделку!

– Перестаньте нести чушь профессор! – поморщился Юрик, он же майор ГРУ. – Это вам как-то не к лицу.

– Как тебе пистолет, – сказала Даша.

Про Дашу то забыли. Но она напомнила про себя. Хлоп! И пистолет майора ГРУ оказался у неё. Рука Юрика была вывернута назад, а его родной ствол упирался ему же в затылок. Пухлое тело историка прикрывало Дарью от пистолета Сергея Викторовича.

– Уходи быстрее! Сейчас! Больше помочь не смогу! Уходи!

Отчаянно крикнула мне Даша.

– Товарищ полковник у него капсула! – Взвыл Юрик, – Отберите у него капсулу! Она подкинула. Мы ещё точно не знаем на какую разведку она работает.

– А ну ка дай сюда!

Полковник двинулся ко мне.

– Надоели вы мне все! – В сердцах сказал я, и проглотил пилюлю.

* * *

Дежавю. Первое, что пришло мне в голову когда тьма рассеялась и я увидел эти серые глаза напротив. Эти глаза напротив, в калейдоскопе дней! Вот, именно! На ладони предо мной лежала белая капсула. камеры слежения понуро глядели в пол.

– Тихо. Мы одни. Все вышли. Слушай меня и не перебивай.

– Нет, – отстранил я ладонь от себя, – это ты послушай меня. Дай угадаю. Это ты аварию устроила, чтоб все сбежали? Но лучше не стой так близко, а сядь. Нас возможно подслушивают.

– Кто?

– Константин Сергеев майор ГРУ, он же Юрик.

Дарья Дмитриевна спокойно отошла и села на стул закинув ногу на ногу.

– Про Юрика знаю. У тебя сейчас Дежавю. Значит ты принял капсулу и уже кое-что видел.

– Может ты объяснишь мне что бы это значило?

– Капсула дает возможность сместиться во времени. В данном случае назад.

– А почему я здесь остался? Я сместился на минут пять-десять от силы?

– Она пробная. Я должна была дать её тебе чтобы ты принял и поверил.

– Во что?

– По-моему они возвращаются. Остальное потом.

Дарья невозмутимо пошла к своему рабочему месту и уткнулась в монитор, словно нашла там что-то интересное. Хотя интересное там наверное было. Я ведь так и не знал чем она собственно занималась в лаборатории. Дверь распахнулась так широко, словно сейчас ворвется группа спецназа, но это был всего лишь Юрик или Костик. К Юрику я испытывал острое чувство неприязни. Бывает же такое, вроде ничего вам плохого человек не сделал, а вы его заранее не любите. Вот вроде бы и умный, интеллигентный, эрудированный. Но есть в нем некая неряшливость. Неряшливость в манерах, словах, обращении к людям, что заставляет заподозрить такого человека в склонности к пакостям. как мой сосед с 10ого этажа, вежливый, здоровается, но когда покурит бычки неизменно кидает на мою лоджию.

Не из злобы а по природной неряшливости, их скорее ветром ко мне заносит, но ведь кидает он вниз, тем самым выражая что он выше. Однажды, я не выдержал и пообещал подняться и помочится под его дверь, если он не прекратит. Сосед принял меня за сумасшедшего, но бычки бросать перестал. Так и Юрик в глубине души был уверен, что все окружающие ниже его этажом. Юрик запыхался.

– Ты где была? – накинулся он на Дашу.

– Здесь, а что?

– Что здесь происходило? камеры уже полчаса как половую плитку записывают!

– Да, ну? – Дарья искренне удивилась и оглянулась на камеры.

– Скачок напряжения вывел из строя часть резервного оборудования. какого черта компенсаторы не сработали непонятно?!

– Юрий Сергеевич, вы оказывается в электричестве разбираетесь? А я думала вы у нас гуманитарий.

– Я много в чем разбираюсь, – самодовольно уточнил Юрий.

Это наверное от самодовольства у него пуговка на животе вечно расстегнута, что пупок видно, подумал я.

* * *

Синмен сан сидел в свободной позе агура-о-каку, т. е. скрестив ноги. Нечесаные седые волосы шевелил весенний ветер. Старый мастер смотрел на набухшие цветки сакуры в саду у дома. Да, он тоже был неряшлив в одежде и внешне, длинные ногти на руках были в траурной кайме. Но это была не грязь. Тушь. Мастер писал книгу. Неряшливость мастера происходила совсем по другой причине, чем Юрия Павлова. Не смотря на внешний вид, вряд ли бы нашелся человек, который посмел над ним посмеяться.

Внутренний стержень и самодисциплина выдавали в нем воина. Ведь как бывает, подумал я. О человеке принято судить по одежде, а почему? Ведь можно и в лохмотьях распознать княжну, а в разряженном вельможе человека грубого и невежественного. Мастер, хоть во что его обряди, оставался мастером. Внешняя потертость, как у старого меча придавало ему своего рода сибуи – очарование. Ведь чем дорог старый меч? Не возрастом, не сточенным от долгого использования клинком. Не трещинками и царапинами, не патиной времени. А тем, что он остался верен себе и хозяевам. Он выдержал все битвы и испытания, и он не сломался.

– Ты вырос Иори, – сказал сенсей не поворачивая головы, – храбрости тебе не занимать.

Но плох тот ученик, который не хочет превзойти своего учителя.

Иори низко поклонился.

– Сенсей шутит? Все знают, что сенсей непобедим.

– А мне не нужны ученики, которые будут позорить моё имя. Ты всё ещё видишь во мне учителя и не можешь позволить себе атаковать меня со всей силой. Значит с сегодняшнего дня ты не будешь меня видеть…

– ?

Мы с Иори замерли как громом пораженные. В голове молнией мелькнула мысль: Не уже ли сенсей прогонит меня!

– Мы завяжем глаза.

– Но как можно сражаться в слепую?

– А разве ты используешь глаза, когда противников много? – усмехнулся мастер – Разве ты не чувствуешь их спиной, затылком? Не ощущаешь их дуновением ветра на коже? Не слышишь скрипом камней под ногами? Ты просто не задумывался об этом.

К моему несказанному удивлению мастер оказался прав. Тренировки в полной темноте пошли на пользу. Прошло совсем не много времени. Лепестки сакуры облетая усыпали землю, когда бамбук стал встречать бамбук а не мои худые ребра. Слух уже не приходилось перенапрягать. Шестое чувство приходило на помощь. Не могу сказать, объяснить почему, но я стал чувствовать мастера. Вернее, предугадывать его движения. Мыслительные процессы действительно отключились и сражались мы просто по наитию. Просто как дышали. И когда мой меч вдруг глухо попал по телу, я не поверил и сорвал повязку с глаз. Иори тут же согнулся в глубоком поклоне. Раздвоенность сознания давала себя знать.

– Учитель, простите меня за самоуправство.

Синмен сан не сердился, он был доволен.

– Всё хорошо Иори сан! Приятно сознавать, что я не ошибся взяв тебя в ученики. Знаешь почему ты одолел меня? Потому, что не пытался обмануть и не обманывался сам не видя моих ложных движений. Истина и искренность и есть Дао. Мне больше нечему тебя учить. Ты можешь идти.

* * *

– Что это вы тут в Японию ударились? А, друзья мои? Кто мне скажет в чем дело?

Андрей Александрович был явно чем-то огорчен и раздосадован.

– И где Сергей Викторович? Где заведующий?

– Андрей Александрович, лаборатория перешла в ведение ГРУ. И проект, который сейчас ведется вне вашей компетенции.

Юрий был на удивление сух и официален. На место С.В. он посадил немногословного типа, который ни с кем кроме заведующего не общался.

– Теперь вы надо полагать заведующий? – спросил профессор вникая в обстановку. Новость о переходе его не особенно удивила. Видимо, в глубине души он понимал, что когда дерево плодоносит, плоды достаются не садовнику а хозяину. Майор кивнул.

– Тогда может в вашей компетенции объяснить мне, кто это шутил с японской чашей? Подсовывал то подлинник на экспертизу, то подделку?

– Понятия не имею, – майор Сергеев, он же Юрик, пожал плечами.

Надо отдать ему должное. Именно он, а не кто иной и затеял эту возню с чашами.

С единственной целью. Оттянуть время и перевести лабораторию под своё крыло.

– При всем уважении Андрей Александрович, дальнейшее ваше участие в проекте не предусматривается.

Левкович как-то странно посмотрел на майора, мне даже грешным делом показалось, что он вызовет его на дуэль. Но профессор только покривил лицом и развернувшись вышел из комнаты бросив на ходу.

– Когда ж вы наиграетесь в своих солдатиков?

* * *

Выходя последней Дарья быстрым пожатием передала мне две горошины. Потной ладонью я пристроил их под резинку пижамных штанов. Якобы подтягивая резинку штанов, сунул горошины в прорезь материала. карманы для подопытных в штанах не предусматривались. Оно и понятно. Что им было носить в карманах помимо своего хозяйства? Эк, я с резинкой переусердствовал. Резинка впилась в бока. За последний месяц я здорово окреп, по крайней мере доходягой уже не был. И хоть на теле необъяснимым образом порой возникали кровоподтеки после занятий с сенсеем. Но все они быстро проходили. Гораздо быстрее, чем если б эти синяки я получил по правде.

Гипнотический эффект не долговечен, пояснил мне Вадим. Но относительно безопасности путешествия сознания я сильно сомневался. А если б мне снесли там голову и разум поверил? Скорее всего, как результат в «гробике» осталось бы моё бездыханное тело.

Н-да. Зуд любопытства был силен. Мне не терпелось узнать, что за игру затеяла Даша?

И на кого в действительности она работает? По крайней мере опрометчиво глотать таблетки, без сопутствующих пояснений я больше не собирался.

Оказавшись в своей камере и отвернувшись от «всевидящего ока» к стенке, я достал горошины, предварительно укрывшись одеялом. Справедливости ради надо сказать, что одна из них, продолговатая, была точной копией той, что я уже видел. Другая же была шариком с еле заметной черной точкой. Она мне что-то здорово напоминала. Только что?

Ах, да! FM тюнер! Такие были в моде одно время, но пропали в связи с тем, что её тяжело извлекать потом из ушной раковины. Их навесной аналог до сих пор встречается, но его часто путают со слуховым аппаратом и популярности им это не прибавляет. Дарья Дмитриевна видимо хотела мне что сказать. Послушаем. И я закатил горошину в ухо. Насколько я помню, включался тюнер при температуре человеческого тела. как я не был готов к неожиданностям, но вздрогнул. Г олос Светланы внезапно раздался у меня в голове. Это была запись.

– Нет времени на подробное описание происходящего, поэтому буду краткой. То, что тебя хотят использовать в некой операции, я думаю, ты уже догадался. Твое сознание хотят подселить к главе некоего государства, чтобы он, то есть ты, принял нужное решение. Решение будет неправильное. Оно даст совершенно обратный результат. Президента сместят и нестабильность обстановки в стране приведет к тому, что к власти придут ультраправые, которые развяжут войну. Если «подселение» к президенту не удастся, такой вариант тоже рассматривается, то тебя подселят к его охраннику и прикажут убрать президента. Что опять-таки приведет к войне. Оба варианта тупиковые. Но есть ещё один. В том варианте тебя нет. Просто нет. как бы не пыжился профессор, но ты пока единственный с кем опыт удался, а другой будет очень не скоро. Отвечу сразу на твой вопрос откуда я всё это знаю? Я скажем как ты… Мое сознание приходит сюда из другого мира. Прости, но мне надо кое-что пояснить. Убить тебя проблему не решает. И я не собираюсь этого делать, хотя это было бы рациональней. Поэтому поверь мне на слово. Тебе надо уходить в прошлое. капсула спроектировано таким образом, что вернуться назад ты не сможешь вплоть до даты своего рождения. И не сможешь ничему помешать либо изменить в своей жизни во избежание парадоксов. А погружаться в прошлое сколько угодно. Должна предупредить. Твой инкод будет служить маяком для преследователей. Поэтому будь всегда начеку. Расскажу вкратце о самой таблетке. В ней находится «песок времени», частицы другой вселенной. Когда они попадают в организм, то адаптируются впитываясь в костные ткани. Перенос осуществляется всего лишь мысленным усилием. Ты должен четко представить то время, в котором бы хотел оказаться, частицы активируются. Река времени перестает воспринимать тебя, и как инородный предмет выталкивает из своего течения. Происходит прокол и ты попадаешь на другой виток временной спирали. Хочу предупредить, что переход осуществляется в телесном облике а не сознанием. Знание языков и обычаев у тебя не будет, поэтому советую изучать их заблаговременно. И ещё. Если ты не решишься принять капсулу, исход будет печален. И президент, и охранник, в которых тебя хотят подселить, долго не проживут. И последнее. Отвечу тебе за Светлану в чьем теле я пробыла некоторое время: – Да.

* * *

Таблетка проглочена, казенная подушка смята. Под тонким одеяльцем мне жарко и не спится. Наверное, это нервное. Прослушивая раз за разом запись, вслушиваясь в слова и интонации, проверяя их на зуб как фальшивую монету, я никак не мог понять, что она не договаривает. Не договаривает она, конечно, многое, но почему? Почему мое отсутствие так нужно? Убить меня я думаю, действительно не составило бы труда и вполне решало все проблемы, какие она обрисовала. Но засылать в прошлое? Значит, я что-то там, в прошлом и должен сделать. И нечто важное. Нечто такое, что ей, умеющей подселяться в сознание, и перемещаться телесно это не под силам. Загадка. Но почему она не сказала конкретно, чего от меня ждут? Или зная это, я не сделаю?

Возможно, тогда моя миссия шахида-камикадзе будет обречена на провал. Скорее всего, так. Иначе не имеет смысла скрывать от меня истинную цель путешествий во времени. И это нарочито небрежная фраза, что я могу углубляться в прошлое настолько глубоко, насколько мне захочется? Скрытый намек и явное подталкивание именно к этому действию. Что ж, если не будет другого выхода и это выход. Даже захвати я мечи у сенсея, выйти отсюда проблематично. Пуля как это не печально хоть и дура а штык молодец, но дура быстрая. И выход у меня здесь один – сдохнуть. Так или иначе, но сдохнуть. Если профессора от дел удалили, значит, он ещё нужен. Значит, затевается нечто серьезное. А моё молчание станет воистину гробовым. Не верь, не бойся, не проси. Три «НЕ» проверенных временем. А я никому и не верил, даже Светлане, то есть Даше. Просто фокус с капсулой мне понравился. И рассуждения типа: А чего мне терять? И привело к тому, что капсулу я проглотил. Но уходить сразу я не собирался, мне хотелось ещё раз увидеться с мастером. А возможно все решил голос Светланы и это её последнее: – Да. Произнесенное глухим, надтреснутым голосом, так, что меня бросило в жар.