Текст книги "Ронин "

Автор книги: Игорь Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Ссылка вела к совсекретным файлам госбезопасности. И сухим надтреснутым голосом стал читать данные. По мере того, как я читал, плечи Димона опускались.

– …..обнаружил, что меченым атомом называют искусственный эритроцит крови, вводимый новорожденным в роддоме. Единственный способ от него избавится это сделать полное переливание крови, которое по понятной причине никогда не делают.

Остается надеяться только на удачу. Димон резко повернулся ко мне.

– Ты знаешь, от чего они умерли?

– Самоубийство.

– Они все вскрыли себе вены..

* * *

Разомлев в кресле, очнулся я под бодрое бормотание Димона. Он так и не ложился.

Изучал груды информации. Пошлепав в ванную, уже там слушал его высказывания, перебиваемые журчанием воды с крана.

– Хочешь задачку по арифметике? – Крикнул мне Димон. – Банк «В» берет у банка «А», именуемого центральным банком, заем на миллиард кредитов внутреннего пользования. Покупает на них кредиты американские. Через три дня курс американского кредита поднялся на 30 %. Банк «В» сдает американские кредиты по новому курсу, возвращает долг Центробанку. Вопрос: кому принадлежит банк «В»?

– Президенту! – Крикнул я, перебивая шум воды.

– А вот и не угадал! Племяннику жены премьера!

– Угу.

– Поистине, каждый народ имеет то правительство, которое его имеет. Ты там поторопись на работу опоздаешь! Я пошел, тебя дожидаться не буду. Да, флешку я забираю, – донеслось с прихожей.

– Ну, ты оборзел, – сказал я, заглядывая на кухню. На кухонном столе кроме хлебных крошек и колбасной шкурки ничего не было.

– Кто первый встал, того и тапки! Не расстраивайся. Там у тебя ещё зародыши огурцов остались, целая банка. Заметь, не трогал!

– Флешку оставь! Димон!

– Не Димон, а без пятнадцати минут Дмитрий Александрович! Всё! Пока!

Я вынырнул в прихожую, ловя Димона за полу куртки.

– Стоять Трезор!

– Нет. Правда, флешка нужна, – начал отбрыкиваться Дмитрий, – Я среди группы «освобождения» одного живого нащупал.

– Кого?

– Физик. Работает с античастицами и обратным временем.

– Не понял? Он то, с какого бока в теме?

– Сам не понял. Вот поэтому и забираю, чтоб на досуге разобраться.

* * *

Настроение было ватное. А состояние? О состоянии лучше не спрашивать. Так и хотелось взять шашку и порубить кого-нибудь. Была у меня такая слабость с детства.

В смысле порубить. Махать кулаками мне не нравилось, а холодное оружие приводило в восторг. Примерно лет с десяти, когда я усвоил Вальтера Скота. Это потом уже появились «Три мушкетера» в разных вариациях. Но мушкетеры меня не вдохновляли. Судя по киноверсиям, в основном они были не дураки выпить и насчет женщин. А драки проистекали из-за того, что таких любителей было завались. Но все же я записался в секцию на шпагу. Проходив года два, понял, что это не моё. Шпагами не рубились, а тычки назывались уколами. Поэтому шпагу я плавно сменил на саблю. Но и тут раззудись плечо – размахнись рука, не приветствовалось. Удары были практически незаметными, поскольку широкий замах это проигрыш. Ты неминуемо открываешься, и противник это не пропускает. Великий спортсмен с меня не получился.

Но сдерживать эмоции и думать головой я научился. А вот когда тренер уходил, в спортзале наступал праздник. В массовом сражении мы выдавали, кто во что горазд. Именно тогда я понял, для того чтобы выжить в бою думать вредно. Сабля крутилась у меня в руках прикрывая бока и тыл. Против трех противников я вполне выстаивал. Если их было больше, было хуже для них. Пытаясь достать меня, они мешали друг другу. А мне их достать ничего не мешало.

Новый выпуск передачи «Выходной день» наш главный режиссер зарезал на корню. Рейтинги упали. «Бессмертного» ведущего никто смотреть не хотел. Может, и смотрели по привычке, но кредитом не баловали. Досталось всем. Сценаристу, режиссеру, рекламным агентам, администраторам, дикторам, звукооператорам. Но в результате слили всё на техническую часть и на программиста монтажа. На меня то есть. Церемонится, я не стал, и раздал всем сестрам по серьгам. Что-то нашло на меня, и я обычно вежливый и корректный с коллегами выдал всё, что я думаю про их таланты и способности. Было принято решение закрыть передачу. Вся группа, задействованная в передаче бросилась в рассыпную по телестудии в поисках устройства на другие каналы и программы.

Только я с гордым видом и в полном одиночестве спускался по лестнице, переставляя ватные ноги. На душе было сумбурно, но я сделал то, что всегда хотел сделать. Ложь надоедает. Особенно когда это ложь ежедневная, когда лжива каждая улыбка, каждое приветствие. И риторический вопрос: «как дела?» Да наплевать всем на чужие дела, им своих проблем хватает. Ложь как средство коммуникации давно спаяла все коллективы. Не будь лжи, не будь компромиссов с собственной совестью, ни одно сообщество бы не продержалось достаточно долго. Это не значит, что все люди плохие. Отнюдь. Люди все разные и порой настолько разные, что существовать вместе они могут, только скрывая часть своего эго. Иногда эта часть достигает 90,% и жить становится неуютно и тесно в тех рамках, которые тебе общество навязало. А невостребованная не всегда лучшая, но явно большая часть ищет спасения в странных хобби и увлечениях.

Ложь – это клей цивилизации, а не религии, ни идеалы, всеми признанные везде и всегда попираемые во имя выгоды. Выгода в денежном эквиваленте цементирующий раствор, который придает лжи необходимую крепость. Существование государств было бы невозможно без этого клея. Мы лежим как спички в одной коробке стиснутые со всех сторон рамками и ограничениями. А что бывает со спичкой, когда она не помещается в коробке? Правильно. Её укорачивают. Квинтэссенция лжи – политика, где частные и подчас корыстные интересы выдаются за интересы народа и государства. Народ же тихо ропщет и покорным стадом идет на очередные выборы, очередные митинги и профанации идеи демократии.

Выйдя на улицу, я сплюнул. До чего гадко стало во рту, словно кошка в нем нужду справила. Положение безработного с тремя сотнями кредитов радужных перспектив не внушало. Но я был рад переменам. Я знал, что всё равно не буду жить по-прежнему.

После всего, что я узнал, я просто не буду жить как жил. Правда, я совершенно не представлял, чем займусь в ближайшее время, но оптимизм мой был сродни бою с несколькими противниками. Решать проблемы буду по мере их поступления.

Глава 3. Двинуть тенью

«Движение тенью" применяется, когда дух противника тебе не ясен.

Если противник держит меч сзади или сбоку, так что ты не можешь понять его намерений, нанеси обманный удар, и противник покажет меч, решив, что понял тебя. Получив выгоду от того, что тебе открылось ты сможешь победить».

Миямото Мусаси. Книга Пяти Колец. Книга Огня.

На ступеньках телецентра меня ждали. Улыбчивые ребята в серых строгих костюмах.

– Лазарев Игорь Николаевич? – Утвердительно кивнул тот, что справа.

– Да. А что вы хотели?

– Пройдемте с нами.

– По какому поводу и куда?

Вопросы я задавал рефлекторно, зная ответы.

– Пройдемте, вам всё объяснят, – ответил второй, стирая улыбку с лица. – Госбезопасность. Я недоуменно развел руками. Прикинутся пока невинной овечкой выгодней, чем делать ноги. Флешки нет. Обыск ничего не даст. Но всё же с замиранием сердца я спустился к серебристому Опелю. Дверь гостеприимно распахнули.

На заднее сиденье меня засунули между двух сопровождающих. Машина тронулась, вливаясь в поток таких же серых и безликих машин. Нет, конечно, автомобили были разные, и расцветок, и моделей, и производителей. Но в своем неисчислимом потоке они теряли свою индивидуальность, превращаясь в нечто большее, становясь лишь частью этого большего. Частью скользящих по городу змей. Змеи шелестели по асфальту покрышками шин, шипели выхлопами глушителей, тормозили на перекрестках, уступая друг другу дорогу, и скользили дальше. Г ород был захвачен этими змеями, стиснут их пыльными объятиями, их удушливым запахом, поднимающимся над городом серым смогом. День выдался безветренный, и небо в городе казалось грязно-голубым.

Впрочем, жители города на небо не смотрели. Яркие рекламные щиты закрывали скучное небо. Щиты призывали купить пива, купить средство для выращивания волос, почистить зубы, увеличить грудь и купить наконец-то прокладки с запахом клубники. Зачем спросите вы? Вот и я не знаю. Мой сосед медик клянется, что рецепторов обаняния там нет, и я ему верю. Но и на броскую рекламу люди не смотрели. Равнодушные пресыщенные лица, большей частью озабоченные какими-то своими делами.

Даже рекламный ролик, идущий на пятидесяти метровом экране их не прельщал.

Только юнцы кидали на него взгляды, сально улыбаясь. Шла реклама ток-шоу «Секс с незнакомкой». «Незнакомку» знала вся страна. Её выдающийся бюст казалось вот-вот вывалиться с экрана и придавит какую-нибудь зазевавшуюся машинешку, не вовремя остановившуюся под экраном. Я улыбнулся. Мало кто знал, но Бюст, как и сама незнакомка, был творением моего коллеги Саши Чепикова. Саня был двенадцатым по счету программистом, который продлевал жизнь нестареющей красотке.

Меж тем машина набрала обороты и выскочила на широкий проспект, ведущий через мост на левобережье. Прощай старый город, подумал я с грустью. Именно в нем прошла значительная часть моей жизни. С новыми блестящими небоскребами меня ничто не связывало. Я вообще не любил бывать в этой части города. Широкой, блестящей, с вычурными статуями, выросшими средь бетона как поганки. Да и весь город изменился, не было уже в нем уюта и тепла. Лишь казенное высокомерие зеркальных зданий, отчужденно смотрящих на людей.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что я наивно пялюсь по сторонам. Мои сопровождающие наоборот приобрели роботоподобные‘ черты. Смотрели только перед собой и лишь изредка снисходительно на меня. Они отрабатывали заданную программу. А я меж тем разрабатывал алгоритм дальнейшего поведения и его последствий. Вариант первый:

Ничего не знаю. Ничего не видел.

!

Мне предъявляют видеозаписи моей встречи со «стертым» в машине + аудиозапись разговора.

!

Поскольку я препирался, значит завязан.

!

Делают мне больно с целью узнать, где флешка.

Но поскольку мне не нравится, когда делают больно вариантом первым можно пренебречь. Вариант два:

Видел. Слышал. Знаю. Флешку не брал.

Зачем мне связываться с сумасшедшим?

!

Предъявленные записи работают на меня как алиби. Поскольку незнакомцу я особо не поверил. И последняя фраза, что смертной казни нет, это подтверждает.

!

Обыск ничего не дает и меня с извинениями отпускают.

Это вариант меня полностью устраивает, но есть ещё и третий вариант, о котором думать не хотелось. А именно: Что если они взяли Димона?

* * *

– Присаживайтесь.

Следователь был старше своих подчиненных лет на пять. Смотрел он внимательно и на первый взгляд радушно. Это подтверждало широкое мягкое кресло, в котором, без сомнения, можно было вальяжно развалиться, и даже провести ночь с комфортом. На инквизиторский стул оно не походило. Что меня сразу и озадачило. Слишком нарочито оно было придвинуто к начальственному столу не оставляя выбора, хотя ряд обычных стульев выстроился вдоль стеночки полупустого кабинета. Ну, что ж сыграем по-своему.

Подойдя к стенке, я взял первый попавшийся стул и, поставив его вплотную к столу, сел. Хозяин кабинета даже не моргнул, но некая тень прошла по лицу. Озадаченности и недовольства.

– Что ж это вы гостевым креслом пренебрегли. Боитесь? Зря. Отравленных шипов в нем нет, – оскалился он, – Вас же не арестовали, а просто пригласили на беседу?

– Не люблю на мягком сидеть, меня сразу в сон тянет, – зевнул я.

– Понятно. Бессонные ночи?

Постучал он авторучкой по поверхности стола и мельком глянул в раскрытый перед ним ноутбук, словно сверяя мой внешний вид с данными в компьютере.

– Они у меня всегда бессонные, телевидение работает круглосуточно! – Сказал я важно и с апломбом, для пущей убедительности закинув ногу на ногу. – Так о чем вы хотели поговорить? Учтите, за некоторые телевизионные тайны я давал расписки о неразглашении. Так, что если вопросы о сути моей работы обращайтесь к руководству.

Указал я пальцем в небо, рисуя из себя некого сноба и индюка. В нашей среде таких много крутится, есть с кого образ списать.

Следователь мой заскучал и поморщился, сразу видно таких людей он не любил.

Но, как правило, таких людей никто не любит, они довольствуются любовью к самим себе.

– Я собственно не о телевидении хотел поговорить.

– Да? – удивился я, – А о чем же?

– Вы встречались с неким человеком позавчера.

– Да я со многими людьми встречаюсь. Вот на днях разговаривал в студи с Н, «секс с незнакомкой» смотрели? Эту грудь надо видеть воочию!

– Да перестаньте вы! – оборвал меня следователь. – Мы знаем, что это компьютерный образ.

– А.

Многозначительно обронил я, и замолк. Информация эта была доступна лишь работникам телецентра, но в прессе и широкой печати это не освещалось. Наоборот, вымышленные герои обрастали вымышленными семьями и романами, с вытекающими отсюда скандалами и неприятностями, поднимающими рейтинг «героев» и программ.

– Да.

Авторучка твердо стукнула по столу, ставя жирную точку на моей болтовне.

– Я хочу напомнить вам о встрече, которая состоялась позавчера, 21 ого числа в половине одиннадцатого вечера. О чем вы говорили с этим человеком?

– А! – я хлопнул ладонью по лбу, – Вы про «стертого» что ли? Он залез ко мне в машину.

Я как сердобольная старушка хотел отдать ему ужин. А он начал грозить какими-то страшными тайнами. Ужин не взял. Так и убежал. Полицейские его подстрелили и увезли. Был свидетелем этого. Колесо у меня сдулось. Остановился подкачать. Вот и видел. Офицер ещё сказал, что они психов сейчас снотворным отстреливают.

Тираду я выдал на одном дыхании и по взгляду гэбэшника понял, что почти удовлетворил его любопытство. Поэтому, не останавливаясь, продолжил.

– А что он был опасен? Скажите, это был маньяк или серийный убийца? Может он был носителем, какой заразы? Может мне анализы сдать?

Следователь, казалось, вот-вот замашет на меня руками в попытке остановить мой словесный понос. Но про анализы это я зря ляпнул. В его взгляде что-то прояснилось и он, как бы невзначай, предложил пересесть мне в кресло.

– Будь те добры, пересядьте в кресло, вы меня слюной забрызгали.

Он морщился и улыбался. Вляпался, подумал я, но отыгрывать было поздно.

Главное не выходить из роли.

– Ах, простите, – пересев в кресло, я стал суетливо ерзать, пытаясь нащупать своей пятой точкой какие-нибудь твердости датчиков, следящих за моим здоровьем.

– Он, что, правда, был заразный? какой-нибудь редкий грипп?

– Да, нет, что вы. Нет. Но в одном вы правы. Это был действительно опасный человек. Следователь удовлетворенно кивал мне и вскользь поглядывал на монитор ноутбука.

Так, я лихорадочно соображал о предназначении кресла. Нащупать датчики не удавалось. Либо я не принцесса на горошине, либо моя мозолистая трудовая задница просто не в силах их была обнаружить. А, скорее всего, все кресло это сплошной «детектор лжи», который нащупывает мой пульс и реакции на вопросы. А вопросы ещё будут. В этом я не сомневался. Оставалось одно – максимально усложнить ему задачу. Внешнюю суетливость и беспокойство необходимо имитировать как можно дольше.

– Убийца маньяк?

С волнением спросил я.

– Что-то типа того, – успокоил меня взглядом следователь. – Скорее террорист. А скажите, куда делась та флешка, которую он вам дал?

Сердце билось учащенно и радостно. Вот оно! Я не ошибся. Помимо камер наружного наблюдения, они ещё и разговор записали.

– Понятия не имею, – отмахнулся я. – Совал её мне, а потом убежал. Может, обронил где? Вам что, нужно поискать? Так моя машина в вашем распоряжении.

Чуть подумав, я напустил на себя обиженный вид.

– Если вы мне не верите, можете и дома поискать, и на работе.

– Я рад, что вы правильно понимаете суть вопроса и добровольно готовы оказать помощь следствию. Поищем. Да и вы хорошенько в машине посмотрите. Если найдете, позвоните мне. Вот телефон, – протянул он визитку – Заранее благодарю за помощь.

Следователь встал, давая понять, что допрос окончен.

– И я рад, что оказался вам полезен.

Поднялся я суетливо и пожал твердую сухую руку следователя.

Несмотря на то, что разговор сложился как надо и меня надолго не задержали, некая незавершенность и неправильность меня тревожили. Прежде всего, гэбэшник не представился, что неправильно в корне. Вторая ошибка была с моей стороны, содержимым флешки я не заинтересовался, а должен был. Впрочем, может, это я себя зря накручиваю. Будь что-нибудь не так, меня бы быстро не отпустили. А может и отпустили чтобы понаблюдать за моими дальнейшими действиями. Что ж, будем осмотрительны.

Выйдя на безлюдную площадь перед зданием безопасности, я оглянулся по сторонам и отметил ещё одну странность. Отпустить то отпустили, а дорога назад? Автомобиля не было, и добираться на работу или домой мне предстояло на общественном транспорте.

– Тут к тебе приходили.

Помреж Сергеич, посмотрел на меня подозрительно словно я извращенец какой.

– Знаю. Я пожаловался в госбез, что меня без пособия уволили..

Сергеич сглотнул.

– Ты это брось! Сам нахамил, обидел всех!

– Кто нахамил? Привыкли сливать проблемы на техперсонал. Привыкли, что мы пашем и молчим, а цену себе набивать у нас времени нет. Вот безопасности и пожаловался. Они с моего компа начали проверку, а завтра налоговая придет. Вылезут все ваши липовые счета!

– Ну, ты вообще… – покрутил он пальцем у виска. И очень быстро покинул монтажную, направив стопы в бухгалтерию. Есть время проверить комп и кое-что сделать.

Так и есть! Тут без меня полазили. Недавние документы подчистили, а ведь там были последние обращения. Скрытые файлы искали. Даже свойства папки не удосужились вернуть на родину. Все расширения повылазили. Ну, что вы могли тут найти? А ничего. А вот выйти по сетке на комп Димона.

Запаролившись, вошел к нему и нервно облизнул губы. Температура подскочила. Димон трудился. Файлы из флешки были открыты у него на рабочем столе. Щелкнул пальцем по микрофону на гарнитуре.

– Чего тебе?

– Сворачивай. Сейчас зайду.

Может, меня одолела мания преследования? Но наличие жучков в моей богадельне было весьма вероятным. Их могли воткнуть для порядка. как и в моей одежде? Ребятки в машине сидели ко мне слишком плотно, мог и не заметить. Скинув курточку в шкафчик, я вышел в коридор.

– Ты хоть понимаешь, чем это может закончиться?

– Понимаю. Поэтому бомбу и поставил, – кивнул Димон, покачивая хвостиком волос, туго стянутых на затылке. – Если что с тобой случится, или со мной, код ты знаешь.

Димон время зря не терял. Вся информация была раскидана частями на серверах под разными именами и расширениями. каждая часть в отдельности не открывалась, а если открывать нахально, то архив, как правило, повреждался и содержимое превращалось в хлам. Доступ к экзешному файлу, был запаролен. Пароль знал только Димон, и теперь я. Но сами пусковые файлы как спам валялись на многих серверах. Достаточно было иметь доступ в инет, найти экзешник и набрать пароль. Далее шла цепная реакция. Архив распаковывался и выкладывался для просмотра и скачки на многих информационных сайтах. Но это была не вся бомба.

– Флешка где? В топку её.

– На.

Димон протянул мне флешку. Повертев её в руках, я размышлял о том, куда её теперь. Выкинуть? Раздавить каблуком и в корзину для мусора? Или подкинуть туда, где мы встретились с незнакомцем, тем самым создав себе алиби?

– А что с этим физиком? Живой?

– С физиком интересный компот получается. Он жив, но жутко засекречен. Я вообще не понимаю, как до него наш аналитик добрался. И ещё, – Димон сделал страшные глаза, – Есть у меня такое предположение, что до сути времени наши ученые все-таки добрались.

И не просто добрались, а давно и успешно с ним работают.

– С кем работают? С физиком?

– Со временем работают балда! Перемещаются в нем! Янковой и его группа вышли на физика, с одной единственной целью. Изменить прошлое, чтоб сломать нынешнюю систему, попросту убрать предпосылки её возникновения. Уж не знаю, кого они там собрались стереть, но факт!

– Дай мне адрес физика.

– Да вот, пожалуйста, смотри на мыле и запоминай, можешь письмишко черкнуть.

– Да не почтовый ящик, а реальный адрес. Живет где? Звать как?

– А? А не известно. Знаю только имя Андрей Александрович, а более ничего.

– Ты его, кстати, из инфы удалил? Ну, той что в Интернете? – кивнул я на комп.

– Обижаешь? Я что похож на ламера? Я его везде удалил.

– На глисту в скафандре ты похож и хвостик твой этот образ только подчеркивает.

Сказал я, улыбаясь. Не смотря на все свои внешние и внутренние недостатки Димон мне нравился. И почему мы раньше с ним не подружились?

– Ты же хакер? Сломай ящик, узнай на кого зарегистрирован.

– Ящик зарегистрирован на серьезную организацию, в которой ты сегодня побывал, – мрачно ответил Димон, разворачиваясь в кресле.

Я бы присвистнул, если б умел свистеть.

– А ты..? Тебя там случайно не засекли.

– Думаю, что вышел чисто, но в нашем деле полностью быть уверенным нельзя. Они на хвост мне Трояна повесили. Еле скинул.

В коридоре протопали несколько человек, о чем-то шумно и оживленно переговариваясь. Пора было уходить. Незачем чтоб нас лишний раз видели вместе. Не хватало мне ещё топтунов на Димку вывести.

– Ладно, Дима, пойду я.

– И куда ты теперь?

– Попробую в старую башню, там шесть или семь каналов транслируют.

– Удачи.

– Тебе тоже. Если что пиши, только не на мой адрес. А на. Ну, ты знаешь.

Он кивнул. Вышел я от него в подавленном настроении. Чувство тревоги меня не покидало. как теперь? Если телефон на прослушке? Если в квартире, машине, одежде завелись короеды? Можно ли говорить с кем-либо, и о чем-либо без последствий? – Прощались мы, светилась из-за туч луна. Расстались мы и снова я одна.

Донеслись приглушенные и хрипящие звуки музыки из кабинета Димона.

Забирая куртку в монтажной, я столкнулся со звукооператором Светой.

– Приветик Светик!

– Привет. Там тебя заискались. На пятом канале срочно требуется монтажник.

Родная контора не желала со мной расстаться.

* * *

Проснулся я от пикания компьютера. какого черта в два часа ночи? Пришло письмо с пометкой срочно. Открыв ящик, прочитал и покрылся потом. Текст письма был бессмысленным, но он таким и должен был быть. Это всего лишь был знак проверить другой ящик, на вымышленное лицо, под липовым айпишником. Я кликнул. На экране возникло бледное лицо Димона.

– Уходи немедленно, за мной пришли. Они всё знают.

Быстро сказал Димон, и лицо утонуло в черноте экране, оставив бездну вопросов.

Как это всё знают? Почему? Где прокол? Пока я в трусах ошарашено пялился на монитор. Входной замок щелкнул и дверь тихо открылась. как? Подскочил я немедленно, быстро натягивая брюки. как замок открылся если он запрограммирован только на мой инкод? Вопрос конечно дурацкий. В госбезопасности хранятся коды всех жителей страны. Натягивая рубашку я выскочил на лоджию.

– Игорь Николаевич? Вы где? Решили в прятки поиграть?

Донесся из квартиры приятный мужской баритон с интонацией легкой иронии. Но мне было не смешно. Девятый этаж все-таки. Взобравшись на перила, я обнял стенку, отделяющую мой балкон от соседского, и через мгновение был у соседки в гостях.

Как хорошо, что лоджию не застеклили. Чтоб я делал?

– Посмотри на балконе, браслет показывает, что он там.

Прозвучал голос второго гэбэшника. В отличие от первого особой радости в нем не было, звучал он глухо, скучно и обыденно.

– Вижу, – отозвался первый.

Не теряя времени я заглянул от соседки в следующую лоджию, как назло остекленную. Куда теперь? Вниз?

Внизу горели фонари освещая безлюдную улицу. В свете фонарей роилась ночная мошкара. Не так уж её и много осталось, автоматически отметил я, конец сентября, ночи холодные. Причем тут мошки? Зачем это мне? Вместо спасительных мыслей в голову лезла всякая чепуха. И тут же залезла ещё одна вздорная мысль. Ноги у меня босые.

Асфальт холодный. Взглянув ещё раз вниз на холодный асфальт, почувствовал в ладонях судорожное покалывание. Ещё чуть-чуть и я не смогу это сделать. Поэтому больше не медля ни секунды ухватился за перила руками и перекинул вниз всё тело. Металлические прутья скользнули по ладоням и я повис. Теперь нужно было качнуться и спрыгнуть на нижнюю лоджию.

– Эй! Да ты оказывается обезьяна. А в деле записано, что техник виртуального монтажа? Произнесла темная голова выглянувшая из-за перил моей лоджии.

– Семёныч, спустись вниз встретишь тело, – сказала она обернувшись назад.

– Вот это вряд ли!

Я разозлился и качнувшись отпустил прутья. Руки соскользнули неудачно. Глотнув ртом воздух я увидел приближающуюся крону тополя.

Не могу сказать, что меня никогда не били. Били. Но настолько избитым я ещё не был. Удары были похожи на те, что я получал от спортивной сабли. Только сабельный клинок тонкий. А встретившие меня ветки хлестали нещадно. И чем ближе к земле, тем толще они были. Сдирая ладони в кровь я все-таки уцепился за ствол. И с большим трудом заставил себя его отпустить. «Нельзя! Нельзя останавливаться ни на секунду! Иначе поймают!» Неизвестность пугала, а больше всего пугал ласковый, ироничный голос убийцы, профессионального убийцы. Уж, можете мне поверить, такое не перепутаешь. Стоит его услышать, и ты сразу понимаешь с кем тебе повезло встретиться. Отделившись от дерева я оказался на асфальте. Он оглушил меня. Только поднявшись с него я понял, что идти не в силах. казалось на теле нет живого места. Но я побежал. Дыхание сбивалось от резкой боли в боку. Ребра поломаны что ли? Босые ноги мокро и звучно припечатывали блестящую поверхность асфальта. Куда я бегу? Зачем бегу? Билась в Глове бессвязная мысль. Мысль была бессвязная и избитая как тело. Ноги сами вели меня по дворам. Я прятался под деревьями, прятался в тени домов, словно они могли меня защитить. Глупо-то как, подумал я, и попытался улыбнуться, но зашипел от боли. Лицо и щеки саднило. Меня всё равно найдут. Я как живой маячок, светлячок во тьме, который всегда заметен ночью. И не спрятаться, не скрыться. Ах, если б он мог погасить свой свет и стать ночью.

Где спрятаться? Куда бежать? Янковой где-то прятался целую неделю. Это было видно по его щетине. Где он мог отсиживаться, если твоё тело неугасимый маяк для преследователей. Они могут даже не торопиться сейчас. Подождать пока я обессилю и перестану метаться и возьмут меня чуть живым, в каком-нибудь подвале.

Подвал? Подвал это хорошо. Там нет «всевидящего ока». Наверное нет. Но мой инкод красным маячком горит на браслетах преследователей. как глубоко он видит под землю?

В метро он видит наверняка там и камер полно, а в канализации? Мысль о зловонном грязном коллекторе показалась мне привлекательной. Если мое тело «им» придется извлекать из этой грязи ласковости и насмешки у голоса поубавится. Он будет матерится как и угрюмый напарник, утопая в нечистотах.

Споткнувшись взглядом за чугунный люк я припал к нему и ломая пальцы и ногти, стал выковыривать его с гнезда. Люк был неподъемный, но желание выжить было сильнее. Уже закрывая люк за собой, я подумал, что где-то это уже видел. Кто-то уже так прятался. Но где и кто вспомнить не смог.

* * *

Летнее шоссе и машины летят. Поднимаются над плавящимся под солнцем асфальтом. Сосны стоят вдоль дороги надменными стражниками. Ни единой иголкой не шевельнут. Лишь тяжелый грузовик потоком воздуха слегка коснется нижних веток, и они лениво качнуться. Замерло все на жаре. Кузнечики и сверчки молчат, даже воробью лень чирикнуть. Шальной заяц, не вовремя выскочивший на дорогу был безжалостно сбит пролетающей машиной. И теперь его лапы прощально вытянулись, тельце неестественно вывернуто, покорежено, изломано, сплюснуто кровавой лепешкой с точащими из неё косточками. Лишь ветерок от проезжающего автомобиля сгоняет жирных зеленых мух с тушки и перебирает шерстку.

Именно таким зайцем я себя и ощущал, когда очнулся от холода на бетонном полу. Жалким, мокрым, раздавленным. Подо мной явно что-то журчало, но это сделал не я.

В поисках сухого места я забрался в водостоке куда-то повыше и забылся тяжелым сном. Но сейчас дали воду и грязная струйка уже меня подмочила. Поток усиливался. Поднявшись кряхтя и охая как старый дед, я попытался разглядеть где оказался. В глазах бродили красные круги, но освещенности туннеля они не прибавляли. И я побрел на ощупь держась руками за стену и шаря ногами по дну. Опасаясь ухнуть в какую-нибудь бездонную яму.

Вскоре впереди журчание усилилось и забрезжил рассвет. Что-то там виднелось. Подойдя ближе я разглядел ещё один узел каналов. Сквозь узкие щели в колодец сверху пробивались тонкие лучики света. Свет был яркий. Цепляясь за осклизлые ржавые скобы и, старясь не думать о происхождении слизи, я поднялся и уперся головой в люк. Поднять его сил не хватало, но я поднапрягся и получил удар по глазам, словно бритвой полоснули. Солнце стояло в зените и я временно ослеп. Воздух оказался очень чистый и свежий, словно стакан минералки с холодильника.

Я огляделся. Люк колодца украшал пешеходную дорожку в сквере. В пяти шагах от колодца на лавочке сидел мальчишка в лоскутных джинсах и пялился на меня.

– Эй дядя! Ты что там делаешь? – Спросил любознательный парень лет двенадцати.

– Да вот унитаз засорился.,– ответил я выбираясь на поверхность.

На коленях парнишки я заметил нетбук, сердце ёкнуло, и меня потянуло к нему как магнитом.

– И чо?

Вопросил он, надувая жвачку.

– А не чо! – Передразнил я. – Вот через унитаз сюда и просочился.

– Ха! Ты гонишь!

– Ага, гоню. – Согласился я. – Дай, ка мне ноут на секундочку.

– Еще чего! У тебя руки в мармеладе! Фу!

Парень явно собирался от меня удрать, и привстал с лавочки. Прогуливающаяся пожилая пара приближалась по дорожке пристально приглядываясь ко мне. С другой стороны шли две девушки. Они тоже перестали разговаривать и рассматривали меня. Поэтому немедля я отобрал ноут у мальчишки и быстро набрал поиск. Пацан заголосил.

– Отдай! Отдай, чмо!

Надо признать в его словах была доля истины. В рваной в хлам рубашке и порванных штанах, грязный, босой, с поцарапанным лицом, и выглядел я соответственно и пах как оно.

– Полиция! Полиция! Тут «стертый»!

Закричала сознательная бабуся. как же я вас люблю! Стиснув зубы я искал файл, отбрыкиваясь от капризного пацана. Вот! Есть! Набрав пароль я стукнул ввод.

И..? И ничего не произошло. Абсолютно ничего. Архива не было. Я скривился в бессильной злобе. Конечно! Средства сделать человека разговорчивым придуманы давно. И Димон просто всё рассказал им. Послышался топот спешащих ко мне ног. Я оглянулся. Двое полицаев в серой, мышиной форме спешили ко мне со всех ног. Оттолкнув мальчишку, и сунув ноут подмышку, я прыгнул в колодец. Прыгнул неудачно. Нога поскользнулась и я со всего маху приложился коленкой об бетон.