Текст книги "Тринадцать дней из жизни мага"

Автор книги: Игорь Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

  Городской маг О'Тил. За три дня до встречи с магом Свободных территорий.

  О'Тил лежал на покрытом соломой топчане, заложив одну руку за голову, а второй отщипывал кусочки от свежего хлеба, который принес сегодня булочник, узнавший, что маг задержан по подозрению в убийстве.

  Как рассказал этот болтун (хоть в глубине души маг был ему очень благодарен за внимание и ещё теплый хлеб), город наполнился слухами о произошедших событиях. Жители были взбудоражены, убийства в лавке мага и одном из городских трактиров обсуждали на каждом шагу.

  Особенно ухищрялся на этом поприще, как стало понятно из слов булочника, тот самый трактирщик, который указал дознавателю комнату, где маг допрашивал контролера. Какие только варианты не предлагались для ушей доверчивых слушателей!

  То трактирщик с дознавателем появились в момент, когда городской маг расправлялся с одним из постояльцев ужасающим по мощи плетением, использование которого почти полностью разрушило левое крыло трактира. Всю ночь несколько бригад строителей восстанавливали жилье для постояльцев, и теперь трактирщик хочет, чтобы городские власти возместили ему огромный ущерб.

  То трактирщик вместе с магом до прибытия городской стражи героически сдерживали целую банду разбойников, которые хотели уничтожить всех постояльцев в трактире и похитить городскую казну.

  В общем, ситуация ясна, трактирщик рассказывает каждому то, что тот хочет услышать. Кстати, как сказал булочник, уже появились несколько очевидцев и даже участников событий в лавке городского мага. Эти люди путались в своих рассказах о роли и участии мага в гибели нападавших на него и его охранника.

  Большинство населения города все же оставалось на стороне городского мага, считая, то после разбирательства его отпустят. А что, почти все погибшие были приезжими, чужаки, одним словом, а Плевок героически погиб, выполняя свой долг по защите жизни и имущества своего нанимателя.

  Есть совершенно не хотелось. Уже вторые сутки городской маг был лишен своих амулетов и возможности слить свой резерв магической энергии.

  О'Тил так привык ежедневно опустошать свой магический резерв, в течении рабочего дня заряжая амулеты горожан, а вечером наполняя собственные амулеты и артефакты, что сейчас энергия просто переполняла его.

  Аппетита не было. Маг задумчиво отщипывал кусочки хлебного мякиша, скатывал его в комки и бросал в дальний угол своей камеры.

  После каждого падения комка хлеба на пол, из узкого отверстия внизу стены камеры выскакивала лоснящаяся крыса, которая хватала мякиш и умильно съедала его, придерживая хлеб передними лапами. Видимо, задержанные, содержавшиеся в этой камере, частенько подкармливали городского паразита.

  Дознаватель, проводя вчера допрос, попросил мага воздержаться от использования любых магических плетений до окончания следствия. Так как маг не желал конфликта с ним, эту просьбу он собирался выполнить. Свои амулеты городской маг сдал ещё сразу после своего прибытия в городскую тюрьму.

  В первый вечер задержания мага никто не допрашивал. Как решил О'Тил, видимо в тот день дознаватель провел поиск и опрос возможных очевидцев событий вокруг мага.

  Не исключено, что дознаватель, кроме изучения мест преступления и обсуждения с городскими лекарями причин смерти сразу четверых людей в один день, еще доложил о событиях непосредственно городскому голове. Дознаватель был ставленником городского головы, что не было для мага секретом, так как его услуги изредка требовались в ходе очередного расследования редких, но все же происходящих в приграничном городке преступлений.

  Насколько маг знал городского голову, тот вначале взвесит на одной стороне весов все плюсы от деятельности мага в городе в первую лично для него, а потом для горожан. На другую чашу весов городской голова поместит максимальную тяжесть проступка мага. И уже от его решения зависит направление расследования дознавателя, а, в конечном итоге, и выводы следствия.

  Впрочем, вчерашний день показал, что никто особо 'утопить' мага не планирует. Дознаватель прибыл в городскую тюрьму вскоре после того, как мага накормили завтраком.

  – О'Тил, я вчера провел тщательное обследование мест, где были совершены убийства, – сообщил дознаватель, присаживаясь на табурет, услужливо поданный в камеру стражником, – с утра мне доложили результаты осмотра погибших лекарями. Ситуация неоднозначна. Если по гибели горожанина Плевка все достаточно ясно, ему просто переломали шею, то остаются вопросы по событиям в вашей лавке и трактире. Особенно, – повторился дознаватель, доставая из кармана платок и вытирая вспотевший лоб, – по событиям в трактире.

  – В лавке я даже не приближался к нападавшим, – О'Тил решил начать с событий в лавке, чтобы дать себе дополнительную возможность обдумать пару скользких моментов по смерти контролера, – они атаковали меня арбалетным болтом, как только я вышел из своего кабинета.

  – Действительно, в ходе осмотра помещения нами был найден полусгоревший болт из менского железа. Как вам удалось уцелеть? – продолжил дознаватель, – и поясните факт использования амулетов Трех лезвий, которые запрещено использовать в городе.

  – На мне был активированный артефакт магического щита времен магов Свободных территорий, – не спеша ответил О'Тил, – если заряд этого амулета полон более чем наполовину, он может выставить щит, который выдержит и атаку оружием из менского железа. Этот амулет я приобрел несколько лет назад по случаю у одного из поисковиков по имени Лот, уже год как назад погибшего в Пустынных землях. Мне пришлось заряжать этот артефакт каждый день последние два года, чтобы вчера он смог остановить арбалетный болт, направленный в меня.

  – Хорошо, а амулеты Трех лезвий? – продолжил допрос дознаватель, – ведь для обезвреживания напавших было достаточно парализующих плетений, следы использования которых определили наши лекари.

  – По поводу этих амулетов я вам уже говорил, – ответил городской маг, – я заряжаю амулеты практически для всех поисковиков, которые выходят в Потерянные земли из нашего города. Естественно, у меня есть определенный обменный фонд, амулеты из которого я могу выдать заказчику взамен его собственных в случае необходимости.

  – Как вы знаете, – продолжил О'Тил, – мы, я имею ввиду магов, имеем возможность активировать магические плетения без личного контакта с амулетом, то есть, чтобы его активировать, мне не надо было брать его в руки. Так и произошло в этом случае. Когда я был атакован арбалетным болтом и увидел, что силуэты нападавших метнулись ко мне, наверняка, чтобы добить, все мои мысли сосредоточились только вокруг того, как защитить свою жизнь. Возможности выбрать, какой амулет активировать, а какой нет, у меня не было, от каждой доли секунды зависело, буду ли я дальше жить. Поэтому я активировал поблизости все амулеты, которые могли меня защитить.

  Городской маг решил не признаваться, что амулеты Трех лезвий он уже давно скрытно разместил в лавке как раз для таких случаев. Так что ни о какой случайной их активации не могло быть и речи. Фактически маг действительно мог ограничиться плетениями парализации, накрывшие напавших на него в лавке адептов первого круга Детей свободы. Но, после того, как он узнал, что Дети свободы перед нападением на него убили Плевка, О'Тил не испытывал никаких угрызений совести. То, какой испуг он пережил, когда сработал его щит и он увидел нападавших, абсолютно оправдывало в глазах мага то, что кроме амулетов с парализующим плетением он активировал и амулеты Трех лезвий.

  – Поэтому я вас и не задерживал после событий в вашей лавке, – ответил дознаватель, – тогда этих объяснений было достаточно. Теперь же, после убийства в трактире, кажется, что эти события взаимосвязаны. Почему после вас остались одни трупы? Как мне убедиться в том, то вы говорите правду? И как вы поясните, наконец, события в трактире?

  – Я нашел третьего соучастника нападения на меня, используя плетения иллюзии, и желая оказать следствию посильную помощь. К тому же, я просто хотел узнать, разыскивая место, где остановились напавшие на меня люди, откуда они появились. Мне было совершенно неизвестно, что у них есть третий сообщник.

  – Лекарь сказал мне, что человек из трактира умер от разрыва сердца, – продолжил дознаватель, – что он сообщил и почему он был связан?

  – Когда я постучал в дверь, она оказалась незапертая и, услышав шум, я заглянул в комнату. Этот мужчина лежал на полу, его тело били конвульсии. Я сразу увидел, что человек был поражен пещерным слизняком, который, похоже, добрался до какого-то болезненного места в теле мужчины. Руками он мог причинить себе вред, так что мне пришлось вначале использовать на него плетение парализации, а потом и связать его, так как я намеревался оказать ему помощь. Я собирался уже дать ему эликсир, который сам же и изготавливаю, но не успел, мужчина умер. Тут вы и появились. Да, чуть не забыл, эликсир я сдал вместе с амулетами страже, можете проверить.

  – Звучит правдиво, но все же странностей слишком много в этих делах, – сказал дознаватель. – Почему вас хотели убить?

  – Я этого не знаю, – ответил городской маг, – уже двадцать лет я живу в этом городе и не знаю причин, по которым трое чужаков стали бы использовать против меня менское железо.

  О'Тил решил утаить от следствия правдивую историю общения с контролером и причину его смерти. Очень хорошо, что лекарь не догадался поднять веко мертвого мужчины из трактира. Тогда бы причина его смерти, а именно активация запрещенного некромантского плетения, была бы определена правильно. В этом случае городской маг подозревал, что дознаватель раскопал бы и правду о Детях судьбы. О'Тил думал, что эти знания приведут к тому, что городской голова решит избавиться от мага, представив, какие неприятности он может получить хотя бы только от Детей судьбы, не говоря уже о некромантах, за сотрудничество с которыми в королевстве Ленна полагалась смерть на месте. А ведь подозрение в использовании плетения некромантов легла бы в первую очередь на мага! Никто бы и разбираться не стал. Так что, все что не делается, все к лучшему.

  – Да и хотел вам еще сказать, – продолжил маг свой разговор с дознавателем, – тело мертвеца из трактира необходимо сжечь, если вы не хотите, чтобы оно стало инкубатором для небольшой колонии пещерных слизняков из Пустынных земель. А всем, кто контактировал с трупом, необходимо в ближайшее время принять мой эликсир, иначе есть шанс заражения этими паразитами. Вы, – глянул маг на побледневшего дознавателя, – можете не откладывая принять тот эликсир, который у меня был с собой, когда вы меня задерживали.

  – Почему же вы ничего не сказали о этом мерзком слизняке вчера, – вскипел дознаватель.

  – Так меня никто ни о чем не спрашивал, – усмехнулся ему в лицо маг, тем более, я испытал вчера серьезные душевные травмы и долго не мог прийти в себя.

  Больше до вечера мага никто не беспокоил, кормили хорошо, только маг практически ничего не ел, а думал о своих дальнейших планах.

  Сегодня городской маг ждал освобождения. Максимум, что ещё могло потребоваться, так это пройти проверку на Кристалле правды, одном из немногих артефактов, бывших в распоряжении городской власти.

  Размышления городского мага были прерваны раздавшимся писком крысы.

  Маг привстал и посмотрел на неё.

  Крыса, попискивая, забилась в конвульсиях, потом затихла на полу в неестественной позе.

  Поисковик Рон. Третий день выхода в Потерянные земли.

  Рон согласился отправиться по следам зомби только с одной целью. Найти хотя бы несколько мощных защитных амулетов, которые позволят поисковикам хоть что-то противопоставить монстрам Пустынных территорий. Израсходовав последний амулет Трех лезвий, Рон, как и всякий командир, реально оценил снизившиеся боевые возможности своей группы. А ведь поисковикам ещё предстояло добраться до развалин башни мага, а потом ещё и попытаться обследовать уходящий вглубь скального массива тоннель. Там, где они попали в одну засаду лагеров, могла быть и другая, а шансы выйти из новой переделки у поредевшего отряда без мощных боевых амулетов снизились после сегодняшней ночи.

  По хорошо различимому следу отряд повел Пискун, хороший следопыт и признанный ветеран среди поисковиков Пустынных земель. Прозвище прилипло к Пискуну из-за характерного писка, заменявшего ему храп во время сна. Как объяснял сам Пискун, этот писк появился после ранения стрелой кочевников, которое он получил ещё во время службы в армии королевства. Стрела что-то нарушила в его легком, и хоть лекари сумели поставить Пискуна на ноги, из армии его списали. Кроме умения распутывать следы Пискун хорошо владел практически любым холодным оружием, поэтому, когда деньги стали заканчиваться, он перебрался в Кулон и присоединился к поисковикам.

  Разгромленный лагерь обнаружили с другой стороны мертвой рощи через сорок минут ходьбы. Первым делом поисковики тщательно осмотрели окрестности, чтобы не попасть в засаду к таким же монстрам, который направил сегодня ночью свежих зомби на поисковиков.

  Прежде чем тела зомби были сожжены, Рон тщательно осмотрел тело странного мертвеца, который атаковал поисковиков из темноты. Рон признал, что если бы не успешное применение амулета Трех лезвий, то ещё неизвестно, чем бы закончилась эта ночь для отряда.

  Мертвец, бывший когда-то человеком, странно изменился. Его нижние конечности ногами уже назвать было сложно, перевитые жгутами мышц под синеватой кожей, они явно были более приспособлены для прыжков. Об этом свидетельствовал и дополнительный мощный сустав на ноге, которого у человека просто не было. Передние конечности монстра заканчивались самыми настоящими когтями пятисантиметровой длины, которые Рон с трудом отрубил, надеясь показать в Кулоне другим поисковикам и предупредить их о новом опасном существе Пустынных земель. Кроме этого, Рон отдавал себе отчет, что именно этот монстр как-то руководил ночной атакой на лагерь, направив свежих медлительных зомби с одной стороны, а сам напал на поисковиков с другой. Рон стиснул зубы. Если бы монстров было хотя бы двое, все поисковики сегодня ночью присоединились бы к своим коллегам, ставшими зомби. Однако Рон не стал делиться своими мыслями с другими поисковиками отряда. Вернемся в город, тогда и разложим по полочкам всю новую информацию.

  Осмотрев окрестности и изготовив оружие к бою, поисковики осторожно вошли в лагерь. Теперь Рону стало понятно, где пропал ещё один человек из отряда его знакомого поисковика. Оставшийся от него костяк, разорванный на несколько частей и полностью обглоданный, лежал посреди найденного лагеря.

  – Эта тварь была не одна, – сказал Пискун, подошедший к Рону, пока остальные поисковики осматривали походные мешки и другие вещи, оставшиеся от погибшего отряда. – Судя по следам и лужам засохшей крови, две твари вначале покончили с часовыми, а потом быстро перебили спящих. Тому, – Пискун указал пальцем на костяк, – повезло больше, его разорвали на части и сожрали. Пока твари были им заняты, остальных поисковиков обратило в зомби.

  К Рону приблизился Стрела, собравший в отдельный мешочек все найденные в лагере амулеты.

  – Вот, – сказал он, протягивая командиру ладонь с четырьмя амулетами, – нашел в одном месте, видно, где их старший спал.

  – Теперь понятно, почему их взяли врасплох, – сказал Рон, рассмотрев две костяные пластинки, предназначенных для предупреждения о зомби, – эти охранные амулеты банально не заряжены. Поэтому, они их даже не установили, непонятная беспечность, – Рон изучил другие два амулета, – а эти амулеты Трех лезвий и Огненного кнута вполне готовы к использованию.

  – Так, ребята, – обратился Рон к поисковикам, уже собравшимся вокруг командира, – лишний хлам не брать, оружие деньги и амулеты с лагеря сдаем Пискуну, потом сделаем с ними так же, как и с остальным имуществом наших погибших товарищей. На все ещё десять минут, потом выступаем к башне мага.

  Сам Рон оставил при себе два боевых амулета, сдав Пискуну только две костяные пластинки незаряженных амулетов.

  Удовлетворенный тем, что боевая мощь его отряда вновь восстановлена, Рон проследил за быстрым сбором и выходом поисковиков.

  Они влипли, когда прошли где-то половину пути. И влипли серьезно. Обходя глубокую расщелину, преградившую им путь к башне, отряд был полностью накрыт Облаком преобразования. Защиты от этой магической аномалии Потерянных земель не было. Облако преобразования состояло из мельчайших спор особого серого гриба, когда он, внешне похожий на обломок обычной скалы, внезапно лопался и выбрасывал в воздух тысячи мельчайших спор. Эти споры были активны только несколько часов после их выброса, а грибы встречались крайне редко, благодаря чему в Пустынные земли все же рисковали ходить поисковики.

  Теперь Рон понял, что показалось ему знакомым в странно изменившемся мертвеце, который вместе с зомби напал сегодня на них. Видимо, свежеобращенные зомби попали под Облако преобразования, которое сумело изменить даже уже мертвых людей.

  При попадании этих спор на человека, с ним происходило немыслимое преобразование, через месяц превращавшее человека в тупого монстра. Преобразование практически полностью убивало человека как личность, к его завершению зараженные были лишь отдаленно похожи на человека. При этом у них появлялись дополнительные суставы на конечностях, длинные острые когти на руках, лицо превращалось в звериную морду вытянутой формы с чудовищными клыками. Все тело покрывалось толстой ороговевшей кожей, которая успешно противостояла боевым плетениям.

  Тот мертвец находился где-то на промежуточной стадии преобразования, только поэтому поисковикам удалось его уничтожить. Полностью преобразованные оборотни, как их называли жители приграничных областей, обладали чудовищной силой и скоростью, и могли жить вне Пустынных земель. Несколько стай оборотней, в которые сбивались преображенные, вырвавшиеся из Пустынных земель в свое время, выкосили целые деревни на территории королевства, пока не были уничтожены в кровопролитных боях специальными отрядами королевской армии.

  Только Рон раньше не встречал, да и не слышал об оборотнях из мертвых. То ли зомби не попадали раньше под Облака преобразования, то ли поисковикам просто раньше везло.

  Оглядев замерших поисковиков, Рон устало скинул свой плащ, подстелил его под себя и уселся на камень рядом с лопнувшим грибом.

  Раньше, когда был жив Сэм Ложка, отряд всегда избегал встреч с Облаками преобразования. Сэм обладал поистине даром, чутьем, которое позволяло ему уверенно определять места возможного нахождения серых грибов.

  Все кончено, понял Рон. Разумному существованию членам его отряда оставалось от силы две-три недели. Потом жизнь животного... Лучше смерть! Она привычней для них...

  Поисковики, сохраняя внешнюю невозмутимость, устало скидывали свои походные мешки и усаживались вокруг командира. Только лицо Синего Глаза смертельно побледнело, когда он осознал, что произошло. Спешить больше было не куда.

  В том направлении, в каком ранее двигался отряд, вновь зазвучали странно ритмичные удары грома, вроде бы прервавшиеся около часа назад.

  Рон посмотрел на небо без облачка. В принципе, какая уже разница откуда в направлении башни мага взялся гром, если нет грозы...

  Не ожидая распоряжений командира, Стрела встал и развел костер из захваченных из мертвой рощи дров. Пучок с Пискуном быстро разместили вокруг стихийного лагеря охранные амулеты. Все поисковики собрались возле костра, на котором Стрела уже готовил привычную кашу с кусочками вяленого мяса.

  Перекусили в молчании. Подождав, пока поисковики запили незапланированный обед сладким травяным настоем, Рон наконец произнес:

  – Что произошло, – он указал ложкой, которую крутил в руке, на лопнувший серый гриб, – вы все поняли. Преобразование или смерть, вот что мы можем выбрать.

  После небольшой паузы, в разговор неожиданно вступил самый молчаливый поисковик.

  – Мы можем выбрать третье – излечение, – сказал Лесоруб, самый пожилой поисковик в отряде.

  – Лет пятнадцать назад, когда большинство из вас ещё маршировало пешком под столами, одна из команд вернулась из Пустынных земель с зараженным поисковиком, который попал под Облако преобразования, когда был часовым.

  Команда вернулась с богатой добычей, в Пустынных землях ими были найдены несколько очень ценных и редких артефактов. Чтобы вы поняли приблизительную стоимость, скажу только, что Кристалл правды, который есть у сегодняшней городской власти, был тогда выкуплен у поисковиков за сумму, равную годовому обороту казны города.

  – Деньги у команды были очень большие, – продолжил Лесоруб, -поэтому все лучшие лекари города были приглашены для излечения их товарища. Только все они отказались, утверждая, что излечить человека от преобразования в оборотня после спор серого гриба Пустынных земель невозможно. В последней надежде спасти своего товарища, поисковики обратились к молодому городскому магу, – Лесоруб перевел дыхание.

  – О'Тилу? – не выдержал Стрела.

  – Да, к нему, – ответил Лесоруб. – Поисковики пообещали магу любую оплату за спасение их товарища.

  – Продолжай же, – почти выкрикнул Синий Глаз, когда Лесоруб замолчал.

  Все настороженно уставились на Лесоруба, который никогда раньше не рассказывал эту историю, да и можно было по пальцам пересчитать, когда он вообще вступал в разговор.

  – Зараженным поисковиком был я, – в абсолютной тишине сказал Лесоруб.

  – Команде это обошлось, – продолжил он после секундной паузы, – во все заработанные деньги. Пришлось также продать несколько дорогих боевых амулетов и два комплекта оружия из менского железа. Маг согласился на мое лечение при жестком условии: никто не должен был узнать о том, что зараженный поисковик выжил.

  – А зачем магу скрывать такой результат? – недоуменно спросил Синий Глаз.

  – Для моего излечения маг применил плетение, использование которого находится на грани закона. Нет, – остановил Лесоруб готовые сорваться с уст его товарищей предположения, – оно не было из плетений некромантов. Маг сказал, что это плетение является промежуточной формой магического плетения между магией жизни и магией смерти, его использование оставит после активации кроме следа магии целителей и след магии некромантов. В случае его обнаружения, городского мага ждала немедленная смерть, малейшего подозрения в использовании плетений некромантов для этого бы хватило.

  – Молодой маг решился на такой риск благодаря просьбам командира команды поисковиков, с которым он был очень дружен. Поговаривали, что когда маг только прибыл в наш город, он сделал один или два выхода в Потерянные земли и этот поисковик спас однажды магу жизнь.

  – Как сказал маг, – продолжил Лесоруб, – плетение он изучил ещё в юности, но никогда не использовал его по двум причинам. Первую я уже озвучил, плетение было на грани запретного, а вторая была в том, что у мага было недостаточно магической энергии для запитывания плетения и его активации.

  – Как же вы вышли из этой ситуации? – опять не выдержал Синий Глаз и перебил Лесоруба.

  Рон укоризненно посмотрел на него, негоже было прерывать старших.

  – Нам, а если сказать точнее, мне в очередной раз повезло, – ответил Лесоруб, поглаживая мозолистой ладонью свой боевой топор, за постоянное пользование которым и получил свое прозвище. – В это время в городе находились несколько скупщиков артефактов. На вырученные от добычи из Пустынных земель деньги нам удалось купить у них все амулеты, заряженные магической Силой. Что-то поменяли на свои личные артефакты, добытые каждым поисковиком команды за несколько лет выходов. В общем, магической Силы городскому магу хватило. Как видите, я не оборотень. После выздоровления я изменил свое имя и свои привычки, – усмехнулся Лесоруб, посмотрев на свой топор, – да и к сегодняшнему дню из поисковиков той команды в живых остался только я. – закончил свою исповедь поисковик.

  – Спасибо, друг, что открыл нам эту тайну, – задумчиво сказал Рон, – но что нам это дает?

  – Мы можем тоже излечиться, – сказал Синий Глаз, – надо немедленно возвращаться в город и идти к городскому магу.

  – Да ты себе отдаешь отчет, сколько стоит артефакт типа Кристалла правды? – вмешался ранее молчавший Пучок, – чем мы рассчитаемся с магом, даже если он согласится вновь использовать то плетение?

  Все задумались. Только что мелькнувшая по лицам тень надежды опять сменилась угрюмой сосредоточенностью.

  После минутной паузы Рон сказал:

  – Я считаю, что нам следует разыскать останки Сэма Ложки, обыскать тоннель, и только после этого возвращаться в город. Даже если мы не найдем ценных артефактов, мы выполним свой долг по отношению к нашему товарищу и простимся с родственниками и близкими людьми. Потом можно будет уйти в Потерянные земли, чтобы дать тварям последний бой.

  Первым, как ни странно, поднялся Лесоруб, сделал символичный шаг навстречу Рону и твердо сказал:

  – Я с тобой, командир. Свое я уже отбоялся. У меня и так уже второй шанс. Даже, если мы сможем только отдать последний долг Сэму, я буду считать, что прожил свою жизнь не зря. Потом можно будет и в последний выход уйти.

  Следом за ним поднялся Пучок.

  – Я с тобой командир. Уверен, необходимо осмотреть тоннель под башней мага и использовать шанс излечиться.

  Тут же встали Стрела, Пискун и Синий Глаз.

  Переглянувшись, они практически хором сказали:

  – Я с тобой, командир.

  Отряд быстро собрался и вышел в сторону башни мага. Через несколько десятков метров от стихийного лагеря, раздался характерный хлопок лопнувшего серого гриба и отряд вновь накрыло Облако преображения. Поисковики даже не остановились.

  Через час, когда отряд, быстро передвигаясь по выжженной земле, значительно приблизился к развалинам башни мага, к Рону подтянулся Пучок.

  – Рон, – сказал поисковик, – эти звуки грома, которые доносятся от башни мага, явно искусственного происхождения. Больше всего они похожи на взрывы файерболов, только не могу себе представить мага, который может выпускать такое количество фаейрболов, да ещё и с определенной периодичностью.

  – Да я тоже уже давно уверен, что это файерболы, – ответил Рон, – хуже то, что, похоже, эти файерболы взрываются возле развалин башни мага, как раз там, куда мы идем. Подберемся поближе, надо будет аккуратно посмотреть, кто это магией балуется.

  Пучок лишь согласно кивнул головой. Когда стали видны развалины башни мага, Рон повел отряд немного в сторону, туда, где были слышны разрывы файеболов, вместе со звуком которых в небо поднимались жидкие облака пыли и дыма.

  Медленно пробираясь вперед среди каменных обломков, усеивающих местность, поисковики выбрали удачную позицию, с которой открывался отличный вид на происходящие события.

  А посмотреть было на что.

  Посредине широкой каменной площадки, стоял голем. Или то, что от него осталось. Настоящий голем! И это при том, что после войны империи Ном и магов Свободных территорий рабочих големов не осталось! Правда, у этого голема были оторваны руки, из плеч с обрубками рук свисали какие-то жгуты. Сам металлический корпус с вкраплениями какого-то материала, похожего на покрытый слоем лака камень, явно носил следы не одного боя, многочисленные вмятины и несколько трещин покрывали тело голема. Но это не мешало голему твердо стоять на ногах. И, более того, с пугающей периодичностью выпускать из шлема, заменяющему ему голову, небольшие файерболы, которые довольно резво вонзались в продолговатые и белесые, как будто покрытые паутиной, куколки, которые в несколько рядов были разложены перед големом. На этом странности не заканчивались. Голем, выпустив файрбол в одну куколку, поворачивался к другой и, видимо, накопив нужный заряд, снова выпускал файербол уже в следующую куколку.

  Сзади голема стоял человек высокого роста, одетый в странную черную одежду. Проследив, как файерболы, выпускаемые големом, сожгли очередной ряд куколок, человек направился к зиявшему у подножия холма, образованного обломками разрушенной башни мага, черному провалу тоннеля. Через несколько минут он появился вновь, уже таща несколько новых куколок. Сделав несколько ходок, человек выложил новый ряд из куколок, и устало уселся позади голема, который продолжил ритмично выпускать файерболы.

  Через мгновение ситуация кардинально изменилась. Человек вскочил, устремив свой взгляд к темнеющему входу в тоннель. Голлем прекратил бросать файерболы и также развернулся к развалинам башни мага. Из темноты раздались звуки, напоминающие шипение.

  Звуки быстро приближались. Из входа в тоннель появилась крупная тварь, напоминающая паука. Увидев человека и голема, рассмотрев дымящиеся останки куколок, паук мгновенно сориентировался, из хитиновой головогруди раздался резкий шипящий звук, и быстро переставляя восемь конечностей, покрытые множеством волосков, тварь кинулась к ним.

  Человек ощутимо напрягся. Его мгновенно окутал полупрозрачный кокон, переливающийся всеми цветами радуги.

  Голем выпустил один файербол, через мгновение второй. Однако файерболы не успевали за быстро приближающейся тварью и разорвались позади нее, не причинив ей особого вреда.

  Резко притормозив перед двумя обломками скалы на середине пути к замершему человеку, в руке которого была зажата пустая рукоятка от клинка или кинжала, тварь выплюнула из хелицер комок паутины, покрытый слизью, который легко преодолел покрывший человека кокон и, развернувшись в подобие сетки, накрыл его с ног до головы. Человек страшно закричал.

  В это же время, тварь резво прыгнула по направлению к человеку.

  Голем выпустил ещё один файербол, который разорвался на месте, где паука уже не было.

  Когда паук в прыжке поравнялся с проходом, образованным двумя обломками скалы, раздался мощный, практически одновременный сдвоенный взрыв.

  Оглушенные поисковики вжались в землю, осыпаемые обломками камней с неба. Когда развеялось поднятое взрывом облако пыли, перед глазами поисковиков предстал огромный котлован вместо двух обломков скал.

  На месте, где стоял человек, лежала подергивающая переломанными ножками хитиновая головогрудь твари, из трещин в которой на пыльную землю стекала густая темная жидкость.

  Оторванное брюшко черного цвета валялось в стороне, полузасыпанное землей и обломками камней.

  Рядом с останками паука зашевелился и, невообразимо изогнувшись, поднялся на ноги сбитый на землю голем. Сделав несколько тяжелых шагов к разорванной твари, он замер, несколько раз поводив своим шлемом в разных направлениях.