Текст книги "Социализм как явление мировой истории"

Автор книги: Игорь Шафаревич

«и та борьба будет продолжаться, пока дракон не будет изгнан, а его падение и суд быстро приближаются»

(«Письмо лорду Ферфаксу, генералу английских сил, и его военному советнику», 35, с.104)

и говорит своим противникам:

«Но теперь настало время освободиться, и ты гордый Исав, и жестокосердная алчность должны повергнуться и больше не быть господами творения: ибо теперь царь справедливости поднимается править на земле и над нею. А потому, если хочешь пощады, дай свободу Израилю, разбей немедленно оковы частной собственности.»

(«Знамя, поднятое истинными левеллерами…», 35, с. 78).

Диггеры составляли лишь одну из групп более широкого радикального движения в эпоху английской революции. Сторонников этого движения называли левеллерами– «уравнителями». Один из них, лондонский купец Вильям Уолвен, призывал

«чтобы во всей стране не было ни заборов, ни изгородей, ни рвов».

Современный ему памфлет приписывает Уолвену такие взгляды:

«что блага не будет до тех пор, пока все не станет общим. А будучи спрошен – исполнится ли это когда-нибудь? – отвечал: мы должны бороться за это. В ответ же на возражение, что это разрушит все власти, говорил, что тогда будет меньшая необходимость во властях, что не будет воров, скупцов, обмана и обид, а поэтому и нужды во власти»

(32, с. 186).

Автор сообщает, что Уолвен никогда не опровергал этих утверждений.

«Небольшая группа неумолимых и бесстрашных людей могла бы перевернуть весь мир, если бы они разумно взялись за дело и не убоялись рисковать жизнью», – полагает Уолвен

(32, с. 185).

Отражавшая взгляды левеллеров газета «Умеренный» писала по поводу казни нескольких грабителей:

«…многие честные люди стараются доказать, что только частная собственность, управляющая жизнью людей подобного состояния, вынудила их нарушать закон ради поддержания жизни. Далее они объясняют с большой убедительностью, что собственность – это первая причина всех раздоров между партиями после окончания гражданской войны»

(36, с. 62).

В памфлете того времени «Люди, открывшие Англию, или принципы левеллеров» сказано:

«Установим относительно тех, которые называются левеллера ми, следующее:… они хотят, чтобы никто не мог назвать какую бы то ни было вещь своею, по их словам, власть человека над землею – тирания, по их мнению, частная собственность – дело рукдиавола»

(133, с. 168–169).

О близком левеллерам памфлетисте, Генри Мартене, говорится:

«Он объявил себя сторонником общности имущества и жен и восстает против короля, лордов, джентри, адвокатов, священников и даже самого парламента, отогревшего эту змею на своей груди, а также против всякой власти вообще. Подобно второму Уоту Тайлеру, он хочет истребить всех людей, владеющих пером»

(33, с. 94).

В отличие от проповедовавшего отказ от насилия Уинстенли, крайние группы левеллеров пропагандировали террор. Из их среды вышел памфлет «Устранение – не убийство». Попытка левеллеров поднять восстание была легко подавлена армией Кромвеля.

Почти во всех течениях левеллеров социалистические тенденции соединялись с той или иной формой атеизма. Даже Уинстенли, ссылавшийся на голоса и откровения и любивший цитировать пророков, писал о христианстве:

«Это божественное учение, которое вы называете „духовным и небесным“, является в действительности разбойником, который приходит и грабит виноградники человеческого спокойствия… Те, кто проповедует это божественное учение, – убийцы многих бедных душ…»

Овертон опубликовал книгу «Человек целиком смертей», или трактат, в котором при помощи богословских и философских доводов доказывается, что

«поскольку весь человек согрешил, он весь и умирает, в противовес общераспространенному разделению человека на душу и тело»

(31, с. 94).

Последователи Овертона образовали секту «засыпающих душ», они считали, что вместе со смертью засыпает и душа.

Эпоха английской революции была последним большим взлетом сектантского движения. После нее из истории исчезает столь характерная фигура пророка – апостола*. Исчезают и сами секты, с такой устойчивостью сохранявшие свои черты более 600 лет.

Социалистические течения этой эпохи тоже носят переходный характер. С одной стороны, они сохраняют явные следы своего происхождения из учений сект. Это видно в ссылках Уинстенли на видения, откровения и голоса, в его попытках вывести свои взгляды из толкования Писания. Можно указать и на прямые связи с европейскими сектантскими движениями. О некоторых путях, по которым анабаптизм проникал в Англию, было сказано выше. В период, предшествовавший революции, прямые связи не прерывались. Так, в это время в Англию переселился епископ богемских братьев Ян Амос Коменский. Он был выслан из Англии в 1642 г., однако его влияние еще долго сохранялось. Один из влиятельных памфлетистов из среды левеллеров, Самуил Хартлиб, перевел сочинения Ко-менского на английский язык.

Но, с другой стороны, многие произведения левеллеров написаны в чисто рационалистическом духе и не носят уже никаких следов религиозного мышления. Некоторые из них относятся к только что зарождавшемуся тогда литературному стилю социалистических утопий. Таково сочинение Хартлиба Описание знаменитого королевства «Макария», в котором излагается картина жизни, полностью подчиненной государству. В этом же стиле написано и наиболее значительное произведение Уинстенли «Закон свободы». Поэтому оно относится к теме следующей главы.

Основателем секты «Апостольских братьев» был молодой крестьянин из-под Пармы Герардинус Сегарелли. Рассказы современников рисуют его отчасти мужичком себе на уме, отчасти – придурковатым, но судя по его успеху, в нем были и какие-то иные качества. Во всяком случае, по причине его «простоты» ему было отказано в 1248 г. в приеме в орден францисканцев. Тогда он пошел в соседнюю церковь и долго находился там в созерцании картин, изображавших Апостолов. Выйдя оттуда, он перестал бриться, отрастил длинные волосы и бороду, как у Апостолов на картинах тогдашних художников, и сшил себе такое же платье. Потом он продал свой домик, вышел на главную площадь города, высыпал все деньги из мешка и со словами «пусть берет, кто хочет» ушел. Он стал жить подаянием и собрал вокруг себя небольшую секту, которая одевалась так же, как он, и вела такой же образ жизни.

Это было время, благоприятное для рождения новых сект. Приближался 1260 г., в котором Иоахим Флорский предсказал мировую катастрофу и явление Антихриста. К тому же, в 1259 г. страшный мор, напавший на Италию, укреплял веру в это предсказание. Кающиеся собирались толпами и под предводительством монахов и священников двигались по дорогам, полуголые, предаваясь бичеванию и оставляя за собой кровавый след. Под пение гимнов процессия входила в город, и в нем начиналась церемония очищения. Все должны были каяться, мириться с врагами, возвращать приобретенное неправдой. Объявлялась амнистия всем изгнанникам (38. с. 288–289).

Из этой бурной эпохи секта Сегарелли вышла влиятельной и окрепшей. Ее поддержали многие богатые и влиятельные люди. Сегарелли обратился даже к папе с просьбой утвердить его орден наподобие францисканского. Курия, правда, отказала, но в весьма благожелательных тонах. Теперь Сегарелли рассылал своих апостолов в отдаленные части Италии и во Францию. По-видимому, учение «Апостольских братьев» мало отличалось в это время от того, что проповедовали многочисленные религиозные группы, большинство из которых папа должен был терпеть. Сам Сегарелли попал под покровительство Пармского епископа и прожил в его дворце 12 лет, играя, как утверждают его противники, роль приживальщика и почти шута.

Но мало-помалу отношения секты с папской курией стали портиться. Секта все больше обличала испорченность духовенства, его отклонение от апостольского идеала, а курия указывала на еретические тенденции секты. По-видимому, в учение «братьев» в это время все больше стали проникать взгляды «братьев свободного духа». О том, какого влияния достигла секта, можно судить хотя бы потому, что в 1286 г. ее осуждает в Англии синод в Чичестере, в 1289 г. – в Германии, в Вюрцбурге (38, с. 310). Наконец, сектой занялась инквизиция. В 1294 г. Сегарелли был арестован. Он пробыл в тюрьме 6 лет, а в 1300 г. был осужден и сожжен.

Но к этому времени во главе секты стоял руководитель совсем другого типа. Его звали Дольчино. Он был незаконным сыном священника, готовился к священническому званию, однако вынужден был бежать, так как был уличен в краже денег у своего учителя. Дольчино поступил послушником во францисканский монастырь, где, по-видимому, и познакомился с учением «апостольских братьев». Он вышел из монастыря и тут увидел послушницу монастыря св. Катерины в Триенте Маргариту. Поступив в монастырь батраком, Дольчино уговорил ее бежать. Они стали бродячими проповедниками учения «апостольских братьев». Его современник говорит, что Дольчино учил:

«в любви все должно быть общее: имущество и жены».

Мосхейм пишет:

«Они называли друг друга, по подобию первых христиан, братьями и сестрами. Они жили в бедности и не могли иметь ни домов, ни запаса на завтрашний день, ни чего-либо, что служит удобству. Если они испытывали голод, то просили еду у первого встречного и ели без различия, что бы им ни предложили. Зажиточные люди, присоединившись к ним, должны были отдать имущество в общее пользование секты».

«Братья, идущие в мир для проведи покаяния, имели право брать с собой сестру, как Апостолы. Но не как жену, а как помощницу. Подруг, которые их сопровождали, они называли сестрами во Христе и отрицали, что живут с ними в супружеской или нечистой близости, хотя и спали в одной кровати»

(цитировано в 37).

Кроне (37), написавший историю «Апостольских братьев» по современным им источникам, отрицает выдвигавшиеся против секты обвинения в надругательствах над крестом и в сексуальных эксцессах, но считает, что проповедь Дольчино включала призыв к общности имущества и жен (37, с. 224).

Сохранились описания церемонии приема в число апостолов. В знак отрешения от старой жизни посвящаемый сбрасывал все одежды и клялся жить вечно в евангельской бедности. Ему запрещалось касаться денег. Жить он должен был только подаянием – хлебом небесным. Запрещалась и любая работа, любое подчинение другим людям. Как первые апостолы, они должны были слушать только Бога.

Апостолы отправлялись после этого в мир для распространения учения секты. Оно приобрело к этому времени характер, ярко враждебный церкви. Отдаление церкви от заветов Христа и первых Апостолов сделало недействительным данное ей пророчество. Римская церковь с папой, кардиналами, аббатами и монахами перестала быть Церковью Божией, стала вавилонской блудницсй. Сила, которую Христос дал церкви, перешла терерь к апостольским братьям. Отрицался смысл церковных обрядов. Для общения с Богом освященная церковь не лучше, чем конюшня или свинарник. Клятвы, данные в церкви или на Евангелии, не должны связывать. Можно скрывать свое учение и отрекаться от него, если в сердце останешься ему верен.

Понятно, что эти учения вызывали ожесточенное преследование инквизиции. Во время своих странствований Дольчино попадал в руки инквизиции, но он отрицал связь с сектой и его отпускали. Наконец, он бежит из Италии и скрывается в Далмации. Там он пишет письма, которые его сторонники распространяют в Италии. Три из них сохранились в подробных выдержках (37, с. 32 и след., 38,с.342 и след.)

Общее содержание писем таково. Дольчино и его последователи призваны возвестить приход последних дней и звать к покаянию. В этом им противоборствует войско Антихриста: папа, епископы, доминиканцы и францисканцы – слуги Сатаны. Но день мести близок. Папа и прелаты будут убиты. Ни один монах, монахиня или священник не останутся в живых, кроме тех, которые примкнуть к «братьям». Церковь будет лишена всех богатств. Вся земля будет обращена к новой вере апостольскими братьями, на которых Господь прольет свою благодать. Сам Бог даст миру нового святого папу на место папы Бонифация VIII, который к тому времени должен быть убит. В третьем письме Дольчино говорит, что этим новым папой будет он сам.

Победа в войнах против Антихриста – папы будет завоевана, предвидит Дольчино, благодаря вмешательству иностранного государя. Свои надежды он возлагает на Фридриха, короля Арагонии и Сицилии, которой в это время вел ожесточенную войну с папой. Как раз незадолго он перевешал в Сицилии монахов, подозреваемых в содействии папе.

Все это Дольчино извлекал из толкования библейских пророков и Апокалипсиса, в которых, как он говорил, ему открыто прошедшее и будущее. Он истолковывает в применении к современности, например, такие тексты:

 
«Что у тебя здесь, и кто здесь у тебя, что ты здесь высекаешь себе гробницу?
…Вот, Господь перебросит тебя, как бросает сильный человек, и сожмет тебя в ком;
свернув тебя в сверток, бросит тебя, как меч, в землю обширную».
 

Исаия, XXII, 16–18

«За притеснения брата твоего, Иакова, покроет тебя стыд, и ты истреблен будешь навсегда».

Авдий, I, 10

«И посещу Вила в Вавилоне и исторгну из уст его проглоченное им, и народы не будут стекаться к нему, даже и стены Вавилонские падут».

Иеремия, I, 44

Из этих пророчеств Дольчино извлекал и сроки их свершений: в 1304 г. Фридрих Арагонский убьет папу и кардиналов, 1305 г. будет годом истребления низшего духовенства. Это подтверждалось текстом:

«Ныне же так говорит Господь: через три года, считая годами наемничьими, величие Моава будет унижено со всем великим многолюдством и остаток будет очень малый и незначительный».

Исаия, XVI, 14

В 1303 г. или в начале 1304 г. Дольчино со своими последователями вторгся в Италию. К нему стали стекаться со всех сторон уверовавшие: бедные и богатые, дворяне – гиббеллины, крестьяне и горожане, причем не только из Италии, но и из Франции и Австрии. В его лагере собралось несколько тысяч человек. Современники называют Дольчино «отцом нового народа», ходили слухи, что он творит чудеса. Сектанты решили основать новое селение, они продавали свое имущество и собирались вокруг Дольчино.

В горной долине они основали себе лагерь. Продовольствие доставали из соседних деревень, все больше прибегая к насилию. Вскоре все окрестные области были охвачены паникой. Жители одного города пишут:

«Безбожные еретики, Газары (катары?), захватив верховье долины реки Рексы, укрепились там и безбожно грабят соседние области, опустошают страну огнем и мечом и творят всяческое нечестие»

(38, с. 364).

Силы горожан были далеко не достаточны, чтобы защититься от большой по тем временам армии – около 5.000 человек. Вскоре вся окрестность на десятки миль была разграблена и выжжена.

Горожане собрали войска и деньги, чтобы оплатить наемников, которые защищали бы их от войска Дольчино. Когда планировался поход, в совет привели местного священника с отрезанным носом ушами, руками. Так наказал его Дольчино, заподозрив в предательстве. Наконец, было собрано войско, но отряды Дольчино разбили его. Они бросились на. соседние города, грабя их и уводя с собой жителей. Пленных потом обменивали на провиант, а в случае отказа пытали, в том числе, как рассказывает современник, и детей (38, с.374).

Наконец, папа объявил крестовый поход против еретиков. Но и он кончился неудачей. Река, на берегу которой было уничтожено войско крестоносцев, стала от крови красной. За этим крестовым походом последовали другие, война продолжалась три года. Дольчино вооружил и женщин, которые сражались наравне с мужчинами. Все новыми пророчествами о близкой победе питал он веру своих сторонников. В лагере его почитали как святого и папу, был введен обряд целования туфли.

Современники рассказывают о ярости, с которой последователи Дольчино преследовали священников и монахов. Они считали себя «ангелами мести», о которых говорит Апокалипсис, призванными уничтожать все духовенство. Церкви оскверняли, священные сосуды и ризы подвергали разграблению, иконы разбивали, дома священников сжигали, колокольни разрушали, колокола разбивали.

«Не встретишь мадонны, руки которой не были бы обломаны, или картины, которая не запачкана», – рассказывает очевидец

(38, с. 374).

После долгой борьбы, когда Дольчино не раз обманывал своих преследователей и уходил в другую местность, он был окружен. В лагере начался голод. На этот эпизод намекает Данте в «Аде»

(песнь 28, стихи 55–60). Он встречает Магомета среди «сеятелей раздора», и тот передает на землю совет, чтобы продлить там раздоры:

 
«Скажи Дольчино, если вслед за Адом
Увидишь солнце: пусть снабдится он,
Когда не жаждет быть со мною рядом,
Припасами, чтобы снеговой заслон
Не подоспел наварцам на подмогу;
Тогда не скоро будет побежден».
 

В 1307 г. лагерь Дольчино был взят и большинство защитников перебито. Дольчино был подвергнут страшным мучениям. Маргариту сожгли на его глазах, а его водили по городу, пытая на каждом перекрестке раскаленным железом и наконец сожгли.

Мюнцер родился в 1488 или 1489 г. в семье небедных родителей и получил теологическое образование. Он вел очень беспокойную жизнь, по нескольку раз в год меняя работу – учителя, проповедника, капеллана. Наконец, в 1520 г. он занял место проповедника в Цвикау и столкнулся здесь с цвикаускими пророками. Проповедь Шторха поразила его и повлияла на всю его жизнь. Представление о возможности непосредственного общения с Богом, которое гораздо важнее буквы Писания, обличение священников и монахов, богатых и знатных, ученых и книжников, вера в близость Царства Божия на земле и во власть избранных – стали основой мировоззрения Мюнцера. В своих проповедях он поддерживал Шторха, нападал на монахов и других проповедников. В городе начались беспорядки, и магистрат выслал пророков и Мюнцера.

Следующим местом его деятельности была Прага. Мы видим, что Мюнцера тянет к старым очагам хилиастических движений – сначала в Цвикау, потом на родину таборитов. Сохранилась проповедь, произнесенная Мюнцером в Праге. В ней он утверждает, что после смерти учеников апостолов дотоле чистая церковь совершила прелюбодеяние и стала блудницей. Попы проповедуют внешнее слово Писания,

«которое они выкрали из Библии, как воры и убийцы»

(28, с. 59).

Мюнцер переходит к центральной части своего учения – о Церкви избранных.

«Никогда этого не случится, и за это слава Богу, чтобы попы и обезьяны представляли церковь Божию, – но избранные Вогом проповедовать его слово».

«Чтобы проповедовать это учение, я готов отдать свою жизнь». «Бог сотворил чудеса для избранных им, особенно в этой стране. Ибо здесь возникает новая церковь, этот народ будет зеркалом всего мира. Поэтому я призываю всех защищать слово Божие… Если же ты этого не сделаешь, Бог даст силу туркам уничтожить тебя еще в этом году»

(28, с. 61).

Но проповедь Мюнцера в Праге не имела успеха, и он снова начинает бродячую голодную жизнь. Наконец, в 1523 г. он получил место проповедника в городке Альштадт, и начался первый яркий эпизод его жизни.

В Алыптадте Мюнцер быстро завоевывает влияние. Он вводит (одним из первых в Германии) службу на немецком языке, причем проповедует не только на темы Евангелий, но и Ветхого Завета. На его проповеди стекаются толпы народа не только из Альштадта, но и из соседних городов и сел. Городской чиновник Цейсс пишет в донесении:

«Некоторые соседние дворяне запрещают своим подданным посещать здешние проповеди, но народ не соглашается. Их бросают в тюрьму, а будучи выпущены, они опять бегут сюда».

Мюнцер смелеет: властителей, запрещающих посещать его проповеди, он называет «большими гусями». Он пишет Цейссу:

«Власть князей имеет конец, она будет в ближайшее время передана простому народу»

(28, с. 66).

Его настроение характеризует фраза:

«Кто хочет быть камнем новой Церкви, должен рискнуть шеей, иначе строители его выбросят»

(28, с. 67).

Скоро дело дошло до больших эксцессов. Распаленная Мюнцером толпа сожгла часовню в Моллербахе, по соседству с Альштад-том, где была чудотворная икона Богоматери. Когда был арестован один из участников беспорядков, вооруженные толпы появились на улицах города. Приходила помощь от соседних городов. Цейсс, представлявший в городе герцога Саксонского, писал ему, что виной всему проповеди Мюнцера. Он предлагал вызвать Мюнцера на суд и, если будет признан виновным, изгнать – «иначе он добьется своей проповедью, имеющей успех у простых людей, того, что доставит нам трудов и хлопот».

В это время против Мюнцера выступил Лютер, который был уже некоторое время озабочен тем, что делал и проповедовал Мюнцер. Он упрекал Мюнцера в том, что тот использует успехи Реформации, достигнутые без его содействия, чтобы нападать на саму Реформацию. Заканчивал Лютер предложением Мюнцеру явиться на диспут в Виттенберг. Мюнцер согласился участвовать в диспуте, только если свидетелями будут «турки, римляне и язычники». В то же время он напечатал (в соседнем городке Эйленбурге у него была своя типография) два произведения: «Протестация Томаса Мюнцера» и «Разоблачение выдуманной веры», в которых резко нападал на многие стороны учения Лютера, на «ученых и книжников», выдумывающих ложную веру.

Странным образом мы все еще не слышим ни о каких мерах властей против Мюнцера, несмотря на то, что в своих произведениях он, например, говорит о курфюрсте Саксонском: «у этого бородача меньше ума в голове, чем у меня в заднице», а жителей соседнего городка Зангерхаузена призывает к восстанию против их властей. Наоборот, проезжая через Альштадт, курфюрст Фридрих Саксонский и его брат Иоанн Саксонский захотели сами послушать знаменитого проповедника.

Мюнцер принял это как знак того, что князья уже готовы стать его орудием, и произнес перед ними проповедь, в которой, не скрываясь, развил свои взгляды. Он нападает на Лютера, которого называет «Братец Боров» и «Брат Лежебока», и пытается привлечь князей на свою сторону. Князьям он указывает их призвание – уничтожить врагов истиной веры, веры избранных, непосредственно руководимых Богом.

«Дражайшие, любимые правители, узнайте свою судьбу из уст Бога и не давайте хвастливым попам обмануть вас выдуманным терпением и добротой. Ибо камень, не руками сброшенный с горы, стал велик. Бедные миряне и крестьяне видят его гораздо лучше вас»

(28, с. 158).

Наступает час последней расплаты:

«Ах, как славно пройдется Господь железной палкой по старым горшкам»

(28, с. 158).

В этот страшный час можно узнать истинный путь, провидеть грядущее. Для этого есть одно средсгво: сны, откровения.

«Это истинно апостолический, патриархальный и пророческий дух– ждать видений и доверяться им»

(28, с. 156).

Один за другим Мюнцер приводит примеры из Библии. Но главная трудность – различить, от Бога или Дьявола эти видения. Для этого князья должны довериться новому Даниилу, избранному человеку.

«Поэтому должен встать новый Даниил и изложить вам откровения и он должен идти впереди, во главе»

(28, с. 159).

Мюнцер призывает к беспощадному истреблению врагов нового учения.

«Ибо безбожники не имеют права жить, разве только избранные им это позволят»

(28, с. 160).

«Если вы хотите быть настоящими правителями, гоните врагов Христа перед избранными, ибо вы – средства для этого»

(28, с. 160).

«Не давайте больше жить злодеям, отвращающим нас от Бога»

(28, с. 160).

«Христос повелел многозначительно: и приведите моих врагов и избейте их передо мной Почему? А потому, что они вредили христову правлению»

(28, с. 159).

«Бог недаром повелел через Моисея: „Вы святой народ, вы не должны сострадать безбожникам. Разбейте их алтари, раздробите их идолов и сожгите их, чтобы я не гневался на вас“»

(28, с. 161).

Постепенно Мюнцер переходит к угрозам. Он говорит, что, как еда и питье средство для жизни, —

«так же нужен меч для истребления безбожников. Но чтобы это было правильно сделано, это должны делать наши дорогие отцы, князья, исповедующие с нами Христа. Если же они это не сделают, меч будет у них отнят»

(28, с. 161).

«Если же не поверят слову Божию, то надо их устранить, как сказано у Павла, „Внешних же судит Бог“. Итак извергните развращенного из вашей среды».

(28, с. 162).

«Если же они будут вести себя противоположно, убейте их без пощады…»

(28, с. 162;

«…не только безбожных правителей, но и попов и монахов надо убивать, которые наше святое Евангелие называют ересью и сами хотят быть наилучшими христианами»

(28, с. 162).

Весь этот эпизод производит странное впечатление. Как мог ничтожный проповедник поучать и грозить влиятельнейшим князьям империи? Иногда в этом видят близорукость Мюнцера, иногда – долготерпение князей. Нельзя ли найти здесь более весомую причину? Мюнцер был тогда силой, и с ним надо было считаться. В чем была сила Мюнцера, мы узнаем из других источников – его писем и показаний, впоследствии данных перед казнью. В это время он организовал в Альштадте союз

«для защиты Евангелия»

и

«для угрозы безбожникам».

Это была не первая его попытка. Еще совсем молодым человеком он основал тайный союз, направленный против примаса Германии архиепископа Эрнста. Но новый союз принял гораздо большие размеры. На одном собрании в него было принято 300 человек, на другом – 500. Мюнцер советовал и жителям соседних городов основать такие же союзы и получал сообщения об успехах этого дела. Его связи распространились очень далеко – вплоть до Швейцарии. Лютер обвинял Мюнцера в том, что он

«рассылает во все страны посланцев, боящихся света».

В письмах Мюнцер подчеркивал чисто оборонительный характер союза

«против притеснителей Евангелия».

Однако позже, когда он был схвачен, на следствии он показал:

«Он вызвал возмущение, чтобы все христиане стали равными и чтобы князей и господ, не желающих служить Евангелию, прогнать или убить»

(28,с.82).

«Их (то есть союза в Альштадте) лозунг был: omnia sunt communia (все общее). И каждый должен был другому уделять по возможности. Если же князь, граф не захочет это делать, тому надо отрубить голову или его повесить»

(28, с. 82).

Союз Мюнцера можно рассматривать как воплощение его идеи господства избранных. В письмах он и называет членов союза избранными.

Атмосфера в Альштадте все накалялась. Соседний рыцарь фон Витцлебен запретил своим подданным посещать проповеди Мюнцера и, когда они направлялись в Альштадт, разогнал их толпу. Некоторые из них бежали в Альштадт, куда пришло распоряжение выдать бежавших их господину. Мюнцер в яростной проповеди назвал Витцлебена «архиразбойником» и всех своих врагов «архииудами», говорил, что князья

«действуют не только против веры, но и против естественного права, и их надо убивать, как собак».

Толпы местных и пришлых заполнили улицы Альштадта. Власти потеряли всякий контроль над городом и могли только апеллировать к герцогу Иоанну Саксонскому. Тот вызвал Мюнцера для допроса в Веймар.

Допрос произошел в присутствии герцога и членов его совета. Мюнцер отрицал, что он поносил власти, а свой союз характеризовал как законный и чисто оборонительный. Однако многие свидетели выступили против Мюнцера. В результате ему было приказано закрыть свою типографию, а жителям Альштадта – запрещено создавать союзы. Современный этим событиям источник описывает, как Мюнцер, бледный и дрожащий, вышел после допроса и на вопрос Цейсса отвечал:

«Видно, придется мне искать другое государство».

Но, вернувшись в Альштадт, Мюнцер снова воспрянул духом, отказался закрыть типографию, писал протесты. Тогда в дело вмешался курфюрст Фридрих Саксонский. Мюнцер был вызван вторично в Веймар. Сначала он окружил себя вооруженной охраной и, видимо, хотел сопротивляться, но потом ночью перелез через городскую стену и скрылся, обманув своих соратников письмом, в котором говорил, что отправляется в деревню и скоро вернется. После побега Мюнцер написал своим единомышленникам еще одно письмо, призывая их храбро держаться и обещая вскоре

«умыть вместе с ними руки в крови тиранов».

Из Альштадта Мюнцер отправился в город Мюльхаузен в Средней Германии. Такой выбор был далеко не случаен. Этот город вот уже год как находился в состоянии паралича власти и какого-то полувосстания. Сохранилась тогдашняя хроника «Мюльхаузенская смута» (28, с. 85–113), в которой описываются события, предшествовавшие прибытию Мюнцера в Мюльхаузен, и его деятельность там. Беспорядки начались с нападений на монастыри и церкви. Все монастыри были разграблены, в церквах разбиты иконы, статуи, утварь. Во главе движения стоял беглый монах Георг Пфейфер, в проповедях призывавший к неповиновению городскому совету. 3 июля 1523 года зазвенел набат. Толпа окружила ратушу, раздались выстрелы. Совет должен был пойти на уступки, которые были оформлены в 53 пунктах. В частности, объявлялась полная свобода проповеди. Во главе восставших стояла «восьмерка», которая сохранила свою роль наравне с советом и после подписания 53 пунктов. В городе воцарилось двоевластие – людей, арестованных советом, «восьмерка» нередко освобождала из тюрьмы. Подписание соглашения не только не успокоило город, но привело к еще большему возмущению. Были разграблены многие дома священников, распространялись листовки, в которых говорилось, что если священники не уберутся из города, на их дома пустят красного петуха. Появлявшихся на улице священников убивали.

Такова была ситуация, когда Мюнцер 24 августа 1524 г. появился в Мюльхаузене. Он объединился с Пфейфером, и скоро плоды их деятельности стали заметны. Не прошло месяца после прибытия Мвднцера, как город опять охватило возмущение. Теперь требования отражали идеи Мюнцера: не следует повиноваться никакой власти, все налоги и пошлины должны быть отменены, все духовенство должно быть изгнано. Бургомистр и часть советников бежали из города и обратились за поддержкой к крестьянам соседних деревень. В это время в деревнях вспыхнули пожары, зажженные, по-видимому, сторонниками Мюнцера и Пфейфера. Но крестьяне оказались прочно на стороне совета. Поступили обещания поддержки и от соседних городов. Под этим давлением восставшие отступили. Была восстановлена власть совета, а Пфейфер и Мюнцер изгнаны из Мюльхаузена.

Мюнцер отправляется в Нюрнберг и печатает там два своих произведения. Одно из них —

«Толкование 1 гл. Евангелия от Луки» —

было написано в конце его пребывания в Альштадте и отделано в Мюльхаузене. Другое – «Защитительная речь» – является ответом Лютеру. Незадолго до этого Лютер написал

«Письмо Саксонским князьям против мятежного духа»,

где обращал внимание на опасность, проистекающую из агрессивного характера учения Мюн цера. Дело Мюнцера, по словам Лютера, – это не учение, а создание организации для свержения власти и ее захвата.