Текст книги "Дервиш"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц)
– Что мы здесь делаем? Зачем ты привёл нас сюда?
– Хотите ли вы идти путём света? Я дам вам такую возможность. Я помогу. Вы коснётесь настоящих тайн и настоящих знаний. Вы узнаете, каков мир на самом деле. Я спрашиваю вас – вы готовы? Любой ваш выбор будет принят. Мы можем или продолжить свой путь, или вернуться обратно. Вам решать.
– Почему мы? – Спросила Вика.
– В вас огромное желание знать, тогда как люди вашего мира испытывают огромное желание иметь. – Он усмехнулся. – В мире всё взаимосвязано. Прежние жизни, мировоззрение, сформированное семейным воспитанием, наследственность, нравственность, порядочность, любовь, сострадание, череда причин и событий – очень много факторов, по которым вы здесь и все вместе!
Повисло молчание. Искатели раздумывали, глядя на огонь, друг на друга. Дервиш спокойно улыбнулся:
– Когда вы согласились на переход, вы уже сделали выбор. Я прошу вас – не останавливайтесь. Единственный способ развиваться – изменять себя. Это можно сделать только самому. Изменяя себя, вы изменяете мир вокруг. А если все начнут себя изменять, то и мир изменится.
Глеб понимал своих спутников, на такой шаг решиться непросто. Дервиш спокойно смотрел на огонь, ничем не выказывая своих эмоций. Чтобы скрасить неловкое молчание, Глеб спросил:
– А что было после боя?
– Я очнулся на поле боя поздно ночью. – Неторопливо начал говорить Дервиш. – Учитель сидел возле меня, держа мою руку в своей. На моём теле не было ран, я не чувствовал никакой боли. Я поднялся, снял с себя изодранную, сгоревшую броню, вернее, то, что от неё осталось. Учитель дал мне простую одежду, и я ушёл вместе с ним. Под утро, когда мы были уже далеко, он разжёг костёр, и мы беседовали с ним много дней, так же глядя на огонь, как мы сейчас. Потом я пошёл с ним, и наш путь продолжался много-много лет.
– Ты больше никогда не видел мать и сестру? – Спросила Вика.
– Видел. Но это было потом. Моя мать умирала, и я пришёл проводить её в последний путь. Моя сестра уже была замужем, у неё было трое детей. Я пришёл под видом священника, чтобы помолиться за уходящую верящую.
– Тебя не узнали? – Вика сжала кулаки от волнения.
– Я изменил свой образ.
– Как?
– Учитель дал мне много знаний и сил для этого, а я был прилежным и старательным учеником.
– Тебе было тяжело их видеть? – Продолжала Вика.
Дервиш помолчал и вздохнул:
– Я видел много смертей… Столько, что вы не сможете себе даже представить… Я видел их намного больше, чем живых людей.
– Сколько же тебе лет? – Спросил Глеб.
– Очень много.
Искатели переглянулись.
– Каково это – жить вечно? – Глеб внимательно смотрел на Хранителя.
Дервиш вздохнул, потом улыбнулся:
– Это очень трудно – жить, не замечая времени.
Глеб покачал головой:
– Честно говоря, я себе не представляю!
– Да, это трудно представить! – Согласился Дервиш. – И ещё трудно жить рядом со временем, не подчиняясь ему! Неожиданно начинаешь чувствовать, как вечная молодость вдруг стала проклятием.
Дервиш усмехнулся и задумчиво посмотрел на огонь.
– И в полном бессилии видишь, как один за другим бесконечно и неизменно уходят все те, кто стал близким и любимым! Представьте, каково, разговаривая с человеком, видеть готовящиеся упасть на его голову беды, или уже близкую смерть, и не иметь возможности помочь ему!
Глеб, потрясённый неожиданно открывшейся реальностью, в молчании смотрел на Дервиша. Тот продолжал:
– После бесчисленных потерь легко дать волю слабости и отчаянию, легко забыть цель своей жизни и смысл своего существования, а жизнь должна иметь смысл, иначе она становится тяжким испытанием! И это тоже учёба.
– Но что ты почувствовал с самого начала? – Спросил Трутнёв.
– Я понял твой вопрос! – Спокойно кивнул Дервиш. – Прежде всего исчезает разница между днём и ночью. Для обычного человека день – для работы, занятий, очень ответственное время, а ночь – это право отдыха, сон! Так вот – это исчезает, становится неважным. Сон нужен мне очень редко.
– А ты любил? Так чтоб серьёзно, по-настоящему? – Вика испытующе смотрела на Дервиша.
– Как бы тебе ответить? Отношения полов – они в инстинктах, в подсознании. Эти симпатии, влечения… Земная любовь, которая существует в вашем мире – лишь слепок с человеческого эгоизма, она подразумевает собственность и владение. А когда отношения собственности и владетеля по каким-то причинам разрушаются, это принято считать концом любви. Ощущается душевная боль, страдания, появляется ненависть к тому, кто причинил эти страдания. Сплошные рефлексы и инстинкты! Настоящие отношения, от сердца к сердцу – совсем другие, но за короткую человеческую жизнь это поймут очень немногие, ведь большинство людей живут как трава, по привычке! Все эти интриги, записки, свидания –лишь проявления инстинкта продолжения рода! Когда я это осознал для себя, мне стало обидно, что мной управляет инстинкт – программа, рассчитанная на животное сознание, ведь я выше. И я не встретил ту, что могла бы стать моим другом, соратником. Может быть, потому что не искал, а может потому, что мой мир не здесь! – Он посмотрел на Вику и Глеба, и улыбнулся. – У вас всё будет по-другому!
– А как же любовь? – Вика всплеснула руками.
– Может быть это – тайна, которую не стоит разгадывать?
– Почему?
– Вы раскроете её, и она исчезнет. Не станет того, что вдохновляло лучших представителей вашей цивилизации на протяжении всего её существования. Сколько с этим связано знаменитых имён, сколько великих людей искусства воспевали и прославляли отношения мужчины и женщины! Неужели вы сами откажетесь от той таинственной романтики, что украшает ваш мир? Если разобраться, это, может быть, единственное, что его украшает.
– Как мрачно то, что ты сейчас сказал! Но ведь придёт время, когда этот шаг станет неизбежен, и его нужно будет принять как данность.
– А может быть, то, что сейчас выглядит как катастрофа, тогда покажется детскими страхами? – Улыбнулся Дервиш.
– Ведь и Иисус говорил, что есть любовь земная, а есть небесная! – Вновь возразила Вика. – с земной можно разобраться, а кто постигнет небесную любовь?
– А я слышал такое мнение, что его не было! – Подал голос Трутнёв. – Есть шумерские легенды, с которых вроде как библию списали. Так был он или нет?
– Что бы в мире ни появилось, плохое или хорошее, люди всё равно будут это понимать каждый по-своему, – отвечал Дервиш, – и каждый станет переделывать под себя. Разве это важно, был он или не был? Если бы его не было, следовало бы его придумать?
– Ну, конечно, следовало бы! – Кивнул Трутнёв.
– А Иисус был женат? Правда, что Магдалина была его женой? – Вика испытующе смотрела на Дервиша.
Тот закрыл глаза и окаменел. Искатели ощутили, как их окутала мягкая и сильная энергия, заставляющая дышать полной грудью и наполняющая сердца радостью! Дервиш исчез. На его месте возле костра, по-восточному скрестив ноги, сидел молодой, широкоплечий, бородатый мужчина с карими глазами и крупными чертами лица. Он, улыбаясь, смотрел в небо, и в головах искателей зазвучал его мягкий и проникновенный голос:
– Как велика её любовь! Как велика её любовь! Отец, я в изумлении! Видел ли этот мир, видело ли это небо прежде такую любовь? Простая душа, дочь своего народа и своего времени, но как она умеет любить! Мне ли, сыну твоему, милостью твоею познавшему иные миры, бесконечность жизни и Царствие Твоё, не знать, не ведать, не сравнить? Не ведает она о силе своей, не ищет воспользоваться ею, но и узнав, посчитает постыдным для себя обладать ей! Довольно ей любить меня и купаться в Свете Твоём! Молю Тебя, Отче, облегчи долю её, покрой дланью Своей, отметь её перстом Своим, ибо она Твоя, как и я! Тяжела ноша её, нет сил ей нести любовь не от мира сего, сильна она и слаба в одно время! И зришь ты, какова моя любовь к ней, и к Тебе, даровавшему мне величайшее из богатств Твоих!
Потрясённые искатели молча смотрели на Дервиша, возвращающегося к ним из того невероятного, чудесного мира, частицу которого они только что увидели перед собой. Дервиш улыбнулся Вике, тайком смахнувшей слезу в уголке глаза, и бросил несколько веток в огонь.
– Значит, был? – Задумался Слава. – А он был бог или сын бога?
– Неважно, кем был Иисус в действительности – богом или человеком. Важно то, что учение, которое пришло в мир с его именем, объединяет людей, понимающих любовь, имеющих человеческий разум, и принимающих существование высших разумных сил. Таких людей много, поэтому его учение не имеет границ и национальности, ведь разум не может иметь национальности. Он приходил, чтобы учить людей, вы пришли сюда, чтобы учиться. Ответьте мне, а зачем вы ищете эти знания? Что вы хотите с ними делать, как вы с ними поступите?
– Мы хотим измениться, чтобы тоже помогать другим. – Глядя прямо в глаза Дервиша, ответил Глеб.
Искатели молча смотрели на своего проводника. Дервиш улыбнулся, глядя на них, и кивнул:
– Да! Я вижу.
– А как твой учитель учил тебя? Ты принимал какие-то снадобья? И как он наделял тебя своей энергией? – Слава с интересом смотрел на Дервиша.
– Ты желаешь держать в руках учебник, в котором уже есть ответы на все вопросы? – Дервиш рассмеялся и хлопнул себя ладонью по колену. – И даже не в конце книги, а сразу под каждой задачей? А как же будет расти твой дух? В таких условиях он даже не шевельнётся!
– А что нужно делать? – Трутнёв перестал улыбаться.
– Я сам предложу испытание для вас. – Глядя на него, отвечал Дервиш. – Великие царства существовали миллионы лет. Мудрецы, жившие в разные времена, записывали историю мира. Это великая Книга о великих свершениях, о том, как жили и правили великие люди. Читая её, посвящённые начинают многое понимать, узнают правду, постигают мудрость и духовность Создателей. Но теперь записи попали в руки низких и жадных людей, которые ищут в строках лишь то, что поможет им управлять миром и удерживать его в своей власти. Об этом мне сообщил мой Учитель. Эти люди на стороне тьмы. Теперь они владеют тайной. Они её присвоили. Я должен помешать им. И есть ещё что-то, что хочет сказать и сделать мой Учитель, но я пока не знаю, что именно. Он скажет мне это потом, может быть, когда мы встретимся с ним!
Трутнёв стряхнул с руки забравшегося на неё жука, и, подняв его с песка, отбросил подальше.
– Что ты собираешься делать? – Спросил Глеб.
– Я найду место, где она хранилась, и тогда узнаю, кто её взял и где нужно искать.
Воцарилось молчание, в котором слышался лишь треск костра и шелест листьев прибрежной рощи. Искатели обдумывали услышанное.
– Как-то всё немного банально, по-мультяшному – злодеи украли книгу, мы должны спасти мир. – Задумчиво произнёс Глеб. – Прежде всего – почему те, кто был хранителем книги и отвечал за неё, позволили кому-то её взять?
– Я не сказал, что Книгу украли. Никто не сможет украсть эту Книгу. Они завладели записями, которыми не имеют права владеть. Их нужно забрать. А Книга принадлежит всем!
– Кому – всем? – Вика с тревогой и любопытством смотрела на него.
– Создателям, Хранителям, и другим, кто знает о ней и может ею пользоваться! Книга – общее благо для всех, и никто не может и не имеет права её присваивать, если это произошло без воли Создателей. Теперь есть опасность, что равновесие нарушится, а этого допускать нельзя.
– Я так понимаю, есть Создатели на стороне света, и есть – на тёмной стороне? – Спросил Глеб.
– Ты прав! Это равновесие!
– Как это? – Трутнёв удивлённо смотрел то на Глеба, то на Дервиша.
– Да! Вот так! – Утвердительно кивнул Дервиш. – Если не считать жизнь материальную как единственную и окончательную, тот, кто вроде бы ломает нашу жизнь, на самом деле нам помогает! И этот мир, и добро, и зло в нём существуют независимо от нашего понимания. Вы знаете пока немного, но скоро начнёте понимать. Не спешите.
– А как жили в Золотой Век? – Спросил Глеб.
Дервиш поправил веткой угли в костре и неторопливо заговорил:
– Мир для всех был велик и един. Между всеми тремя мирами были прочные связи. Каждый был свободен. Правители заботились о своих народах. Наука, торговля и экономика процветали, а искусство и вера были истинными правителями государств. Тогда люди охотно путешествовали между мирами, свободно пересекая их границы. Они встречались, знакомились, влюблялись, создавали семьи, рождались дети.
Глеб вдруг почувствовал тяжесть, навалившуюся на него. Слушая слова Дервиша, он словно видел вокруг тех, кто когда-то дышал, смеялся, шутил, работал, был живым! Откуда-то пришла мысль, что хорошо было бы не знать всего этого, не видеть, не слышать, и не понимать, каким может быть человек.
– Так всегда длились Золотые времена. – Продолжал Дервиш. – Но потом приходит маленький отрезок таких времён, когда всё рушится, разъединяется и рвётся. Тогда для каждого человека мир сжимается до размеров его дома, и он живёт в своей маленькой крепости, дрожжа от холода и страха, потому что в такие времена его жизнь ничего не стоит.
Ветер с реки принёс вечернюю свежесть, Дервиш подбросил в угасающий костёр несколько больших веток, и он затрещал с новой силой. Выше по течению реку переплывало стадо буйволов, и из воды торчало множество их голов. Выбравшиеся из воды на том берегу радужные быки отряхивались и радостно мычали. Самые молодые, видимо, от возбуждения, время от времени вставали на задние ноги, и издавали короткий громкий рёв, слышимый далеко над речной долиной.
– Твой учитель знает, где теперь записи? – Слава не сводил глаз с Дервиша.
– Знает.
– Тогда почему он не скажет, где они? Почему он не защитил Книгу? И почему нам самим нужно что-то искать?
– Это ваше испытание!
Слава развёл руками:
– Я не понимаю, что происходит. Глеб, может ты объяснишь?
Дервиш вздохнул и спокойно улыбнулся, глядя на искателей:
– Мне следует извиниться перед вами! Там, в Сване, я вмешивался в ваше сознание. Я делал это потому, что следовало оберегать вас от потрясений и страха. Я оберегал вас и во время атак, что на нас совершались. Да, часть из них вы видели сами.
– Как оберегал? – Удивился Трутнёв.
– Вы все эти дни на всё реагировали спокойно. Я должен был оберегать вас от чувства страха. Страх – ключ к душе и сознанию. Если бы я этого не делал, этим ключом воспользовались бы наши враги. Теперь защита больше не нужна. И теперь вы должны сами контролировать ваши эмоции. Пришло время испытаний, это время потрясений и проверки на прочность всех ваших сил, убеждений и чувств. Я буду с вами, но ничего не буду делать за вас. И ещё я скажу – даже если просьба учителя кажется вам абсурдной и нелепой, она лишь кажется такой, потому что учитель видит гораздо дальше вас, и гораздо больше того, что доступно вашему сознанию. Иногда нужны годы, чтобы понять замыслы того, кто вас учит.
Искатели молча думали над его словами. Дервиш рассмеялся:
– Не расстраивайтесь, что ещё не можете как следует владеть собой, ведь вы учитесь. Мы все ученики, я тоже, только у меня свои уроки! Вот теперь ваше обучение – мой урок. Хотел бы я видеть такого ученика, который никогда не делает ошибок, и у которого сразу всё получается! Вот это было бы зрелище по-настоящему удивительное!
Он вновь весело рассмеялся и хлопнул себя по коленям:
– Ладно! По мере того, как мы будем узнавать друг друга, мы будем вновь возвращаться к этому разговору. Вы согласны со мной?
Искатели согласно закивали головами, нестройно отвечая «да, конечно».
– А теперь ответьте мне, куда мы уйдём завтра из этого лагеря? Будет ли это путь туда, откуда мы пришли, или завтра мы начнём своё путешествие в поисках знаний и истины?
– Но сколько займёт времени наше путешествие? – Спросила Вика, тревожно оглядываясь на Глеба. – Ведь есть люди там, дома – наши родные и близкие. Они будут переживать и беспокоиться! Мы не хотим напрасно тревожить их!
– Да! Я хотел спросить то же самое! – Поддержал её Трутнёв.
– Я не знаю, сколько может потребоваться времени, может, дней десять, а может и полгода, год! Не знаю! – Ответил Дервиш.
– Мы, конечно, в отпуске, но полгода – это слишком много! – Ответила Вика.
– Это не то, о чём стоит беспокоиться. Всё произойдёт совсем не так, как вы думаете! – Спокойно отвечал Дервиш.
– Как это возможно? – Спросила Вика, но тут же смутилась и поспешно добавила, – ну да, мне понятно! Ладно, хорошо!
– Ну что, идём? – Глеб взглянул на Трутнёва, потом на Вику, – все согласны? Тогда завтра мы продолжим наше путешествие.
– Ну что же! – Дервиш одобрительно кивнул головой и улыбнулся, – я очень рад, что нахожусь среди своих друзей и единомышленников. Вы не представляете себе, насколько важен ваш выбор, какое значение он имеет для вашего будущего. Ну, пусть все испытания подождут, давайте сегодня вечером устроим праздничный ужин, наловим рыбы и запечём на углях, я сам приготовлю её по одному старому, очень старому рецепту!
Ранним утром, уложив свои рюкзаки и палатки, экспедиция двинулась в путь, известный лишь её таинственному проводнику. Огибая поворот реки, искатели вышли на возвышающиеся над песчаным берегом замшелые каменистые холмы, покрытые жёсткой желтовато-коричневой травой, и густым кустарником. Ветви кустов и редких деревьев густо заплели жёлто-зелёные вьюны с коричневыми листьями и ярко-красными цветами. Вика полюбовалась необычной формой и окраской цветов, и повернулась к реке. Засмеявшись, она тронула Глеба за плечо – опустив к воде длинные, замысловато изогнутые рога, стоя по колено в реке, дремал красно-коричневый олень.
Глава 9. В поисках древнего города
Дервиш внимательно взглянул на оленя и покачал головой:
– Бедняга! Он очень устал, ему пришлось всю ночь убегать от мунгат!
– Кто такие мунгаты? – Обернулась к нему Вика.
– Волки Амритайи. Здесь не так много хищников, как в Сване, – добавил Дервиш, увидев тревогу искателей, – но они есть. Бояться их не нужно, пищи им хватает, и для нас опасности пока нет. К тому же скоро вы сами научитесь защищаться.
– И как мы этому научимся? – Поинтересовался Глеб.
Дервиш спустился с камней на песчаный берег, вспугнув из травы нескольких ярко окрашенных летающих ящериц, которые тут же с шипением и писком взлетели прочь, махая пёстрыми перепончатыми крыльями.
– Нам нужно отыскать город. – Задумчиво произнёс он. – С этого мы начнём.
– Что за город? – Глеб проводил взглядом улетающую шумную яркую стайку.
– Его построили очень давно, ему миллиарды лет, и он спрятан в горах. Я был там однажды с Учителем, но где именно он находится, я не знаю.
Глеб улыбнулся, увидев на лице Вики радость от настоящего приключения.
– А как мы найдём его? – Спросил Трутнёв.
Дервиш немного помолчал и указал на север:
– Я думаю, что там. Я пока не знаю точно, но, может быть, когда мы придём на место, я смогу что-то определить точнее. Нужно попробовать, нужно попытаться.
Потом добавил:
– Не уверен, смогу ли я найти. Город закрыт. Его строили не люди, и сила тех, кто спрятал его, много больше моей. Намного больше. Я надеюсь на помощь Учителя.
– А откуда твой учитель знал, где находится город? – Спросил Слава.
– Строители города были его учителями. – Взглянул на него Дервиш. – Идёмте!
Искатели двинулись за ним вправо от реки, оставляя её позади себя. Дервиш повёл их по равнине на север. Он шёл впереди, молча и сосредоточенно глядя куда-то в пустоту, внимательно прислушивался к чему-то, что было слышно только ему. Трутнёв шёл вторым, идущий последним Глеб прибавил шаг и поравнялся с Викой.
– Что? – Обернулась она.
– Что ты думаешь? – Спросил Глеб, серьёзно глядя на неё.
– О чём?
– О нашем путешествии.
– Это невероятно, Глеб! Всё, что с нами происходит – просто невероятно! – Вика улыбалась. – Я никогда не думала, что со мной может произойти что-то подобное! Глеб, это ведь то, о чём мы всегда мечтали!
– Да! То, что с нами происходит – просто невероятно! – Ответил он. – Ты заметила, каким ясным стало сознание? И усталости нет совершенно. Я уже забыл, когда со мной такое было.
– Да, я тоже заметила. Как думаешь, – она слегка замедлила шаг и стала говорить тише, – это он так на нас действует?
– Трудно сказать. – Глеб сжал губы. – Я его просто прямо спрошу, чего гадать.
– Подожди! – Вика стала серьёзной. – Не спеши, ведь пока всё хорошо!
– Я хочу сам себя контролировать, ты меня понимаешь? – Глеб твёрдо смотрел ей в глаза.
Густая растительность, окружающая речное русло, осталась позади. Вокруг них, насколько хватало глаз, простиралась тёмно-зелёная бархатная равнина, расцвеченная кремово-белыми, пурпурно-красными, голубыми и оранжевыми цветами всех размеров и форм, которые только способно представить человеческое воображение. Вдали, сквозь утреннюю дымку, парящую над цветами, призрачной тенью, гряда за грядой возвышались горы. Взгляд искателей, скользя с вершины на вершину через разделявшее их расстояние, различал белоснежные пики северных гор, теряющихся в ярком изумрудном небе. У их подножья чёрной полоской, протянувшейся с востока на запад, угадывались вечнозелёные леса, упорно ползущие вверх по горным склонам. К востоку хребты гор опускались вниз, сливаясь с поросшими соснами и густым кустарником холмами предгорий. От подножья хмурых скал свежая, прохладная зелень стремительным широким потоком жизни вливалась в необъятную палитру полевых цветов, разметавшуюся по тёмно-зелёной равнине, по которой теперь шагали к своей таинственной цели пришельцы из другого мира…
Глеб догнал Дервиша и некоторое время шёл рядом с ним. Наконец, тот повернул к нему голову и спросил:
– Ты бы хотел, чтобы кто-то проник в твоё сознание, и начал руководить тобою и твоими мыслями?
– Конечно, нет! – Глеб уже начал привыкать к неожиданностям своей новой жизни.
– А ты бы сам хотел подчинить себе другого человека и переделать его под себя?
– Нет, я на такое не способен! – Глеб мотнул головой и нервно подёргал лямки рюкзака, поправляя их.
– Я легко могу это сделать почти с любым человеком, – продолжал Дервиш, спокойно взглянув на него своими большими карими глазами, – но я предпочту умереть, чем стать таким! Я считаю, что это самое жестокое преступление, которое только возможно придумать. И ему нет и не будет оправдания! Догадываешься, почему я так думаю?
– Ну, – Глеб пожал плечами, – я думаю, что чем выше интеллектуальная природа человека, тем меньше вероятность заставить его что-то делать по принуждению.
– Тоже верно, но не поэтому. – Дервиш остановился, вглядываясь в горизонт.
– Когда-то мы ходили здесь вместе с моим Учителем. – С грустью произнёс он.– Как давно я не был здесь наяву. Мне так нравилось беседовать с ним. Мы шли и говорили обо всём. Забывали о еде, об усталости, могли пройти за день немыслимые расстояния.
Огромная бабочка села на голову Дервиша, но он не обратил на неё никакого внимания. Вика, прислушиваясь к тому, что он говорил, с восхищением разглядывала чудесный фиолетово-голубой узор на четырёх её лёгких, подвижных кремово-охристых крыльях.
– Создатели окружают нас заботой и любовью, какая только возможна в этом суровом мире. – Продолжал Дервиш. – Можно сказать, мы приходим сюда не для того, чтобы взрослеть, а для того, чтобы оставаться детьми! Как только разум теряет способность к обучению, становится чёрствым, закостеневшим – душа уходит, чтобы вновь вернуться радостным и любознательным ребёнком. Чтобы понять тайны этого мира, нужны любопытные детские глаза и незамутнённость разума.
– Как здорово! А чьи это слова? Кто это сказал? – Восхищённо переспросила Вика.
– Я! – Улыбнулся Дервиш. – А сейчас скажите мне, что вы видите вокруг себя?
– Природу!
– Да! – Дервиш остановился, с улыбкой глядя вокруг. – Красота! Ничто не может превзойти естественную гармонию и красоту природы!
Он повернулся к искателям:
– А как вы понимаете такие слова: "Не солнце освещает мир перед вами, вы сами освещаете мир сиянием вашего разума."?
Искатели задумались в молчании, бросая взгляды друг на друга. Неожиданно Глеб увидел заполнившие всё пространство вокруг него мельчайшие светящиеся частицы, как дождь непрерывно падающие сверху. Они ударялись в землю, листья, стволы деревьев, лепестки цветов и камни, в его руки, носки ботинок, в головы и плечи Дервиша, Вики и Славы, и тотчас, исчезая во вспышке, взрывались облачками разных цветов. Он в изумлении и восхищении смотрел вокруг, подставляя ладони дождю сияющих искр, видя, как они взрываются, ударяясь в его ладони, сиянием телесного цвета. Частицы ударяли в нос, щёки и глаза, и он видел непрерывное сияние перед собой, и весь мир вокруг сиял и светился! Глеб заметил, что над травой и листьями сияние было зелёным, над камнями – серым и чёрным, видел другие предметы и иное сияние над ними. Сияющие цвета сливалось в лучи, которые стремились во все стороны, не смешиваясь и не мешая друг другу, уплывали вдаль и вверх.
– Так вы видите цвета! – Услышал Глеб голос Дервиша.
Сияющая картина тихо поблекла, растворилась в дневном свете, падающий с неба дождь искр исчез.
– Что это было? – Вика, сияя радостью и удивлением, обратилась к Дервишу.
– Это свет, отражающийся от разных поверхностей, только и всего! – Улыбнулся Дервиш. – Так что вы думаете насчёт света разума?
– Это понимание? – Слава вопросительно посмотрел на него.
– Да, верно! – Дервиш стал серьёзным. – Как только человека покидает любопытство, он теряет радость жизни. Тогда он становится мёртвым. Он ест, пьёт, ходит и разговаривает, но он – мёртв.
Некоторое время он шёл молча.
