Текст книги "Дервиш"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)
– В этом мире есть две силы, создавшие всё вокруг: одна – свет, другая – тьма. Это силы жизни и смерти, созидания и разрушения. Они существуют вместе, их невозможно разделить.
– В нашей философии тоже есть такие понятия. – Согласился Глеб.
– Знания Атлантиды были так велики, что до сих пор их остатки наполняют все три мира. – Покачал головой Атау-ли и продолжил. – Сознание души состоит из мужской, светлой и твёрдой силы. Чтобы донести мысль до сознания ученика, речь учителя должна состоять из противоположной силы, она должна быть мягкой и спокойной. А ещё – содержащей глубокий смысл, подробной и вежливой. Тогда слова достигнут цели, а не вызовут отторжение.
Дервиш открыл глаза и обратился к искателям:
– Задумывались ли вы о том, как устроен ваш процесс обучения? – Он слегка улыбался, но взгляд его был очень серьёзен. – Вам нужно много раз повторить какое-то движение, чтобы тело сделало его своим, или много раз повторить слова, чтобы запомнить. Вы всему учитесь – учитесь ходить, видеть, общаться, думать. Ваша память в этой жизни – химическая, поэтому вы не можете помнить ни своих прежних жизней, ни событий перехода из жизни в жизнь, ведь ваш мозг и его память умирают каждый раз. Это древняя конструкция, принадлежащая этому миру. А память вашей души – это весь ваш опыт. Она добросовестно хранит память всех прошлых жизней, но, пока вы не станете готовы, вы не сможете ей пользоваться.
– Почему такая несправедливость? – Рассмеялся Атау-ли. – Почему у меня забирают мою память, так вы думаете сейчас!
– Поверьте, что некоторые события из ваших прошлых жизней не стоят того, чтобы помнить. – Продолжал Дервиш. – Когда вы подниметесь достаточно высоко, вы сможете их увидеть, но необходимость в этом совершенно отсутствует, это лишь любопытство.
– Какой же выход? – Спросил Глеб. – Он есть?
– Я не могу разговаривать с вами, как с детьми, я хочу не учить вас, а беседовать с вами. – Дервиш говорил очень серьёзно, и каждый искатель это почувствовал. – Но, чтобы мне ответить на ваш вопрос, вы должны понять мой ответ. И пока это проблема. Пока мы говорим на разных языках. Вы понимаете, о чём я? Детство разума отменить невозможно. Его надо пережить так же, как детство человека. Потом исчезнет необходимость целыми днями сидеть за книгами, не будет смысла проводить годы обучения в длительных беседах на разные темы, слушая объяснения преподавателей, ведь сколько ни живи, всё на свете узнать невозможно. Всё это связано лишь с условиями восприятия информации, и потому временно. Вы учитесь получать ключи знаний и пользоваться ими, чтобы постигать огромные массивы. Но сколько времени нужно просидеть в архивах, чтобы изучить историю пяти тысяч лет правления царя Джамалушты? А миллионы лет истории Атлантиды? А сколько нужно времени, чтобы изучить историю Вселенной? Вы узнаете другой метод обучения. Когда Учитель открыл мне доступ к Знаниям, для меня всё изменилось. Знания будут вокруг вас как воздух. Знания будут вокруг вас, когда не будет воздуха. Будете только вы, ваш разум и бесконечные Знания! Каждая наша мысль изменяет всё, и мир после этого уже никогда не будет прежним!
В зале воцарилось молчание. Искатели обдумывали услышанное, Дервиш и Атау-ли внимательно следили за ними.
– Вожди говорят, что вы готовы к изучению силы. – Сказал Атау-ли. – Вам пора вновь посетить Зал Воинов Снов.
Искатели внимательно смотрели на него.
– С завтрашнего дня вы начнёте изучать искусство Воинов Снов, это фундамент всех наших знаний. – Дервиш говорил негромко, но его слышали все. – Отнеситесь к этому так, как оно того заслуживает. Ночь полна призраков, лишь свет дня покажет истину! В этом мире нужно лгать, чтобы выжить, или чтобы остаться обычным человеком. Люди выдают желаемое за действительное, чтобы подтвердить свою значимость и другим, и самим себе. Языки обычных людей способны говорить в одно время правду и ложь, смешивая их вместе, сердца в одно время способны любить и ненавидеть, а разум может в одно время понимать и не понимать! Сознание не видит разницы между реальностью и фантазией. Древний и примитивный механизм! Искусство Воинов Снов научит вас, как полностью овладеть своим разумом!
– Да! – Согласно кивнул Атау-ли. – Во сне легче переступить границы животного сознания. Ваши путешествия во сне столь же правдивы, как реальны ваши скитания в этом мире! Там, где ступают ваши ноги – родина вашего тела, там, где бродит ваша тень – родина вашей души! Для сердца между этими мирами не должно быть разницы. И тогда, когда придёт время, вы встанете и уйдёте туда, где всё вокруг будет вам родным и знакомым. Всему нужно учиться! Если вы не умеете держать нож – вы порежетесь, если вы не справитесь с силой – превратитесь в собственного врага.
Атау-ли с лёгкой улыбкой кивнул Дервишу:
– Многие люди относятся к снам, как к чему-то нереальному, лишённому логики и смысла. Вы увидите, что это лишь уровень способностей, можно быть взрослым здесь, и ребёнком там. С этого дня следите за своими руками. Смотрите, что и как они делают, запоминайте их образ и движения. Если вы целый день собирали тташ, он вам обязательно приснится, если вы целый день шли по лесу, во сне вы увидите ветки и листья. Мы часто вспоминаем во сне то, что видели перед собой целый день. Как только во сне вы увидите свои руки, действуйте ими, учитесь управлять вашим сном.
– Судьба готовит вас к великим делам. – Дервиш, довольный, смотрел на искателей. – Верьте в удачу, храните надежду и не теряйте веры в свои силы. Теперь мы будем встречаться только по вечерам. Вы будете учиться, а я буду беседовать с вождями. Нам нужно обсудить очень много вещей. А теперь вы должны выбрать клан.
– Что значит – выбрать клан? – Поинтересовалась Вика.
– Решить, у какого клана вы начнёте учиться. – Объяснил Атау-ли.
– Понятно! Быть воином или земледельцем! Извечный вопрос! – Усмехнулся Слава.
– Ну что, с чего вы хотите начать? – Повторил Атау-ли.
Вика обернулась на Глеба:
– С чего?
– А можно начать с Детей Ночи? – С вызывающей улыбкой спросил Слава.
– Вы можете начать, с чего хотите! – Кивнул Атау-ли.
– Тогда наш выбор – Дети Ночи! – Подытожил Глеб и встал.
– Начнём с воинов? – Улыбнулся Трутнёв, поднимаясь следом.
– А закончим земледельцами! – Ответил Глеб. – Это будет справедливо.
– А мне что делать? – Тревожно смотрела на Глеба Вика.
– Не паникуй, Викуля! Ты будешь просто смотреть и думать! Всё! – Глеб прижал к себе взволнованную Вику, выходя на улицу. – Я же с тобой, ты не забыла?
Вика вздохнула и положила голову ему на плечо:
– Я сама не знаю, что со мной! Такой напряг! С чего? Жалко, Агафьи нет.
– Поговори с Дервишем! Или с Атау-ли!
– Глеб! – Вика подняла голову и посмотрела на него. – Ты как себе это представляешь? Нет!
– Сама разберёшься? Может тогда Нэсли тебе поможет?
– Нет! Я сама разберусь.
– Как знаешь! – Глеб поцеловал Вику и прижал крепче.
Искатели вернулись домой. Перекусив, каждый занялся своим делом, но все время от времени прислушивались к тому, что происходило на улице. Вскоре на крыльце раздался стук. В дом вошёл сияющий Тала:
– Тот, кто Видит Ночь, ждёт вас на берегу! – Сказал он, расплываясь в улыбке. – Он сам хочет начать ваше обучение.
– Кто это, я забыл? – Трутнёв смотрел на Глеба.
– Видящий Ночь – это вождь Детей ночи! – Ответил Глеб. – Умала! Его зовут Умала, он Второй вождь.
– Ого! Вождь клана сам будет нас учить? – Покачал головой Слава.
– Пошли! – Глеб хлопнул Тала по плечу и вышел.
Искатели шли по улице. Тала подхватил копьё, оставленное на крыльце, и поспешил за ними. У ворот их поприветствовали Воины Ночи, подняв вверх руки с копьями.
– Слушай, Глеб! – Трутнёв догнал Глеба, следующего за Тала. – Всё время ловлю себя на мысли, что не могу привыкнуть к их доброжелательности! Всё время! Точит где-то червячок, что всё неправда, что над нами потешаются! Представляешь?
– У меня тоже так бывает! – Спокойно ответил Глеб. – Пройдёт!
На берегу их ждала большая группа воинов во главе с вождём. Умала, высокий широкоплечий воин с седыми висками, в чёрной накидке с цветным орнаментом вокруг плеч, с достоинством приветствовал искателей:
– Умала! – он ткнул себя большим пальцем в грудь. – Я Второй вождь. Тот, кто Баули, просил меня обучить вас.
– Это честь для нас, Умала! – Глеб прижал к груди руку и склонил голову. – Учи нас!
Умала махнул рукой и вперёд вышли воины, несущие в руках оружие для каждого из искателей.
– Вы – воины. Носите оружие всегда. – Спокойно сказал Умала.
Слава взял копьё и под одобрительными взглядами воинов воткнул его коротким лезвием в песок, как сделали это воины Этара во время их первой встречи на берегу. Покрутив в руках длинную трубку на ремне, он шепнул Глебу:
– Очевидно, это духовая труба.
Искатели разобрали оружие. Глеб прицепил нож к поясу и взял лук. Он был довольно тяжёлый. Глеб попробовал натянуть тетиву и понял, что это не так просто. Умала посмотрел на Вику и сказал ей:
– Ты тоже воин! Всегда носи платок. Твои волосы должны быть закрыты. Глаз Баланги может увидеть светлые волосы, и тогда они придут за тобой.
Вика, побледнев, повязала платок на голове и встала рядом с Глебом, не зная, куда деть руки. Умала быстрым коротким движением вытянул руку в сторону и опустил её ладонью вниз. Подчиняясь его жесту, воины сели на песок. Умала обратился к искателям:
– Тот, кто Дервиш, сказал, что вы были воинами в Сване. Я хочу увидеть ваше искусство. Тогда мы будем знать, чему мы должны научить вас, и чему мы сами можем научиться у воинов Сваны.
Глеб обернулся к Трутнёву:
– Комплекс с шестом помнишь? Аккуратнее с лезвием!
Он сел на песок рядом с Викой. Тала сидел чуть сзади от них и с любопытством следил за происходящим. Слава выдернул одно копьё из песка и вышел из образованного сидящими полукруга на середину импровизированной арены. Поклонившись, он закрутил копьё в руках, исполняя комплекс «Возвращение шеста». Глядя на него, Глеб наклонился к Вике:
– Не волнуйся, Викуля! – Зашептал он. – Нам же не обязательно связывать жизнь с Воинами Ночи. Мы позанимаемся с ними неделю-другую, а ты просто смотри и запоминай.
Копьё летало в твёрдых руках Славы, словно живое. Он наносил удары обеими лезвиями воображаемым противникам, прыгал и кувыркался, совершая стремительные повороты, подбрасывал и ловил копьё в самых немыслимых вариациях, манипулируя им так легко, словно оно было привязано к рукам невидимыми нитями. Закончив комплекс, он вновь поклонился и, вернувшись, воткнул копьё в песок рядом с другими. Воины Ночи восхищённо кивали головами.
Умала одобрительно воскликнул:
– Это великое искусство!
После этого воцарилось молчание. Морской прибой накатывал на берег изумрудно-прозрачными волнами, стоящая на пляже одинокая пальма с длинными бахромчатыми листьями колыхалась на ветру. Глеб встал с песка и протянул руку Трутнёву:
– Дай нож!
Взяв в руки нож Славы и свой, Глеб подпрыгнул, кувыркнувшись в воздухе, и, приземлившись на песок, тотчас начал исполнять комплекс рукопашного боя ВДВ с парными ножами, в очередной раз мысленно от всего сердца благодаря сержанта Ерменкулова. Он яростно кричал, прыгая и нанося удары ногами, кулаками и лезвиями ножей, перекатывался по песку и вскакивал на ноги, выкладываясь по полной. Закончив, он спрятал нож в ножны и, положив на ладонь нож Трутнёва, бросил его Славе рукояткой вперёд, озабоченно следя взглядом за его полётом. Трутнёв не подвёл – ловко поймав нож на подставленную ладонь, Слава стремительно воткнул его в ножны. От Глеба не ускользнули восхищённые взгляды воинов Умала. Тала смеялся от души.
Вождь хлопнул себя ладонями по коленям:
– Вы умелые воины! Научите моих братьев и сестёр своему искусству! – Он встал. – А теперь тот, кто Осаули, покажет вам Искусство Воинов Ночи.
Среди сидящих поднялся высокий, широкоплечий воин, с длинными черными волосами, заплетёнными в множество косичек. В его чёрную одежду на груди и боках были продеты зелёные шнурки. Вокруг его амулета на груди также вилась узкая сине-зелёная лента. Он спокойно вышел вперёд и поприветствовал искателей. Потом, выставив перед собой копьё, пригнулся и яростно посмотрел на Глеба. Глеб понял, что сейчас последует атака. Он немного потоптался, коротко прикидывая ситуацию, затем покачал головой из стороны в сторону, похрустев позвонками, разгрёб ногами песок и тоже наклонился в стойке. Осаули страшно закричал и бросился на него с невероятной скоростью, выставив перед собой копьё! Отчаянно стараясь не смотреть в бешено вращающиеся безумные глаза мчавшейся на него с яростным криком чёрной громадины, Глеб, взмокший от напряжения, следил за дистанцией, ожидая развязки. «Ни фига себе, учения!!» – взволнованно думал он, покачиваясь с ноги на ногу. Чувства бойца, заботливо выращенные сержантом Ерменкуловым внутри новобранца Глеба Савёлова, не подвели. Глеб ловко увернулся от копья, блоком отбив его и отшагнув в сторону, и с разворота ударил нападавшего ногой, но наработанный до рефлекса удар неожиданно провалился в пустоту! Глеб обернулся – Осаули с улыбкой спокойно стоял на прежнем месте, возле сидящих на песке смеющихся Воинов Ночи.
– Как он так быстро вернулся? – Глеб, обращаясь к Славе, ткнул пальцем в сторону только что нападавшего на него Воина Ночи.
– Он оставался там всё время. – Ответил Трутнёв, вскочил и быстро подошёл к Глебу. – Глеб! Ты, похоже, бился с его тенью! Я видел твои действия, понимал их, но возле тебя никого не было! Он всё время стоял там!
– Да как так?! – Глеб махнул рукой. – Я же видел!! Я что, по-твоему?!
Подбежавшая Вика подтвердила слова Трутнёва:
– Глеб! Ты дрался с кем-то невидимым!
Следом подошёл Тала, и, посмотрев на песок, начал показывать следы, тыкая в них копьём:
– Твой след! Твой след! Твой след! Твой след! Здесь нет других следов! Тот, кто Осаули, здесь не был! Он был там!
Глеб непонимающими глазами смотрел на песок, испещрённый следами. Воины Ночи вскочили на ноги и, радостно крича, подняли вверх свои копья. Подошедший Умала довольно улыбался:
– Наши искусства дополнят друг друга. Я научу вас искусству Воинов Ночи. Вы научите моих воинов искусству воинов Сваны, тогда олунха станут непобедимы.
Осаули подошёл к Глебу и положил ладони ему на плечи. Глеб повторил его жест.
Через десять минут Глеб расставил воинов Умала на берегу так, как это делал на спортивной площадке сержант Ерменкулов согласно требованиям методички боевой и физической подготовки, утверждённой Министерством Обороны. С помощью Славы он показал первые движения комплекса рукопашного боя. Воины отрабатывали движения так старательно и упёрто, что Глеб искренне удивлялся их упорству и желанию. Умала остановил тренировку, когда из-за горизонта должен был показаться спутник Баланги, и воины бросились в воду, с удовольствием изображая беззаботное купание, но потом, когда спутник скрылся за горизонтом, опять вернулись к занятиям. Слава подошёл к Глебу и негромко заметил:
– Парни меня приятно удивляют! Не помню у себя такого желания работать!
– Да уж! – Согласился Глеб. – Ребята талантливые! Удивительная сообразительность, и, самое главное, способность к запоминанию.
Вечером, прощаясь, Умала спокойно и серьёзно сказал:
– Искусство Воина Ночи учит жизни. Смерть всегда стоит у нас за спиной и ждёт, когда мы ошибёмся! Настоящий воин выживает там, где это невозможно. Чтобы самообладание не покинуло, воля должна подавлять страх. Воин должен точно знать, что кто-то стоит позади него, тогда он защищён. Вы должны иметь свой источник этой таинственной силы, которая всегда оповестит вас об опасности. Идите в зал Воинов Снов. Аланта ждёт вас. Мы продолжим завтра.
Тала повёл искателей в деревню. Глеб удивился, что им не придётся нырять, как в первый раз, чтобы попасть в Зал. К ещё большему удивлению, они спустились в Зал Мудрости. Встретивший их там Воин Ночи проводил искателей в боковую комнату, и открыл потайную дверь в коридор, по которому искатели прошли в Зал Воинов Снов. Здесь им вновь, как в первый раз, подали чаши с жидкостью, пахнущей травами. Воздух уже знакомо терпко пах сладковатым дымком и пряностями. Кристалл на чёрной колонне переливался, меняя цвет от тёмно-фиолетового к сине-зелёному. Теперь его тона были намного темнее, чем в тот, первый раз, когда искатели впервые увидели его. Глеб лёг на каменную плиту, чувствуя её теплоту. Аланта неторопливо подошёл к Глебу, повернул его руки ладонями вверх и вложил в них тяжёлые каменные шары, доброжелательно и негромко произнеся:
– Сожми их в своих руках! Когда уснёшь, они должны оставаться в ладонях.
Глеб сосредоточился на необычных, но приятных ощущениях. Шары были немного шершавыми и тёплыми. Их тепло проникало в ладони, струилось по рукам, в плечи, шею, затылок, и разливалось оттуда по всему телу, опускаясь до самых ступней. Следующее за ним расслабление окутывало и погружало в дремоту. В тишине, в воздухе негромко потрескивали разряды вокруг кристалла, и Глеб не заметил, как уснул…
… Тревога проникла в самое сердце, и Глеб открыл глаза. Его волокли братья Спиридоновы и здоровяк Евтухеев. Глеб закричал на них:
– Вам что, мало было?!
От его мощных яростных ударов нападавшие разлетелись в стороны, и вдруг Глеб услышал рядом с собой знакомый голос, который тотчас узнал – Агафья!
– Ты что это делаешь, голубь?
Глеб обернулся – Агафья стояла перед ним и укоризненно смотрела на него. Глеб радостно двинулся к ней и хотел уже что-то сказать, но Агафья осуждающе покачала головой:
– Ты ведь теперь в таком месте находишься, таким премудростям тебя учат, а ты? Да разве можно такую волю им давать?
Она ткнула пальцем в то, что было за его спиной. Глеб обернулся – вокруг него плясали, выли и хохотали маленькие чёрные тени, похожие на клубки живого чёрного дыма.
– Уйми свой гнев! – Услышал он голос Агафьи. – Ты воин света! Разве ты имеешь право питать ярость и злобу?! Зачем их кормишь?
Внезапно почувствовав удушье, Глеб упал на четвереньки и тяжело задышал, физически ощущая, как из его лёгких вытекает густая чёрная смола, заставляющая его яростно выть, кричать и гневно скрежетать зубами.
– Ну то-то! Молодец! – Снова услышал он над собой голос Агафьи. – Увидимся, голубь, увидимся!
Тяжело дыша, Глеб открыл глаза. Воздух терпко пах сладковатым дымком и пряностями.
Глава 14. Мы – есть!
Аланта молча подошёл к Глебу и осторожно положил руку ему на голову. Внимательно осмотрев его глаза, он также молча кивнул и отошёл, ничего не спрашивая. Глеб всё ещё был под впечатлением ото сна, но дышал уже спокойнее. Свет кристалла пульсировал, вспышки светло-голубого цвета время от времени озаряли каменный потолок, треск разрядов наполнял воздух свежестью и запахом грозы. Напротив сидел Слава, вспотевший и раскрасневшийся. Тяжело переводя дух, он качал головой, бросая взгляд то на Глеба, то на Аланту. «Тоже воевал!» – усмехнулся Глеб и спрыгнул с плиты. Вика, проснувшись, расплакалась, Глебу пришлось её успокаивать, но о причине своих слёз она так и не сказала.
Когда искатели пришли на берег, там собралась вся деревня. Жители растянулись вдоль пляжа, заняв его наполовину. Берег не вмещал всех желающих. Воины Ночи стояли у самой кромки прибоя, в несколько шеренг, на расстоянии вытянутой руки друг от друга, как строил их накануне Глеб, и ждали учителей. Навстречу им вышел Умала. Он приветствовал искателей и жестом пригласил их продолжать тренировку.
– Мои воины за утро уже много раз сделали то, чему ты учил их вчера! – По голосу вождя было слышно, что Умала очень гордится своей гвардией.
Олунха сели на землю, скрестив ноги, и молча смотрели, как Глеб и Слава обучают воинов правильно наносить удары ножами. Искатели удивлялись, как это при таком количестве людей на берегу царила полная тишина, в которой был слышен тихий плеск прибоя, время от времени нарушаемый только шумом топчущихся по песку выполняющих упражнения Воинов Ночи. Солнце медленно поднималось от горизонта, бросая на людей, деревья и песчаный пляж переливающиеся зелёные блики и прыгающие зайчики отражений. Прохладный ветерок шелестел бахромой длинных пальмовых листьев, и подбрасывал вверх парящих над водой голубых чаек, глядящих сверху на заполненный людьми пляж. Вскоре зрители начали раскачиваться в такт, некоторые подняли руки и проделывали ими ритмичные движения. Воины Ночи тотчас стали делать движения чётче. Их движения стали быстрее и яростнее, воины вкладывали в удары всю свою силу и мощь, подчиняясь одному ритму. Умала одобрительно качал головой.
– Что это? Опять поют? – Трутнёв смотрел на сидящих на берегу жителей деревни, раскачивающихся, как деревья на ветру.
– Когда-нибудь, Слава, мы сможем это услышать. – Глеб хлопнул его по плечу.
Слава посмотрел за спину Глеба, в сторону деревни, и кивнул – по песку к ним приближались вожди племени. Среди них шёл довольный Дервиш. Вождь Баули остановился перед искателями и одобрительно кивнул им:
– Наш народ празднует! Сегодняшний день – особенный для олунха! Мы видим то, что вы делаете, и чувствуем наше скорое освобождение! Если люди захотят, мы всегда будем праздновать этот день!
– Я рад слышать твои слова, вождь Баули, – ответил Глеб, – но ваша свобода пока ещё далеко. Нужно очень много сделать!
– Да, Глеб! Сделать нужно многое! – Согласился Баули. – До сегодняшнего дня искусство наших воинов заключалось в умении выбивать нож из рук противника и отбирать его копьё! Вы пришли из мира, который очень жесток, более жесток чем наш, и ваше искусство войны совершеннее! Воины олунха всегда полагались на искусство Воина Снов, оно всегда помогало нам. Но с вашим приходом мы увидели, что пребывали в собственном обмане! Пришло время больших перемен, такова воля наших Отцов!
Растерявшийся от слов Баули, Глеб думал, что ответить, и Дервиш поспешил ему помочь.
– Жители деревни считают нас колдунами из Сваны! – Улыбаясь, сказал он.
– Колдунами? – Изумился Слава. – Почему?
– Все колдуны помогают людям в беде. – Объяснил Баули. – Люди, у которых беда прошла, радуются недолго. Они знают, что придут новые беды. Хороший колдун, сильный колдун показывает людям чудо! Его сила радует сердца, показывает людям другой мир, даёт силы и уверенность в следующих днях! Вы показали людям новый мир и новый путь! У олунха появилась надежда на новую жизнь!
Глеб и Слава молча переглянулись. Дервиш улыбался.
– Мы теперь всё время в ожидании. – Баули говорил негромко и доверительно. – Этот день обязательно придёт, он уже стремится к нам, в этот мир! В один миг всё вокруг изменится по воле Создателей!
– Когда же это произойдёт? – Поинтересовался Трутнёв.
– Мы не можем знать это, – ответил Аланта, – это решают силы, которые много выше! Они всё сделают, когда увидят, что мир готов к изменению, и это переменит его к лучшему.
Вожди сделали жест приветствия в знак уважения, и ушли к танцующим и сидящим на песке жителям. Их тотчас окружили пляшущие и смеющиеся детишки. Старейшины племени смеялись и разговаривали с ними, с удовольствием общаясь с маленькими соплеменниками.
Слава и Глеб некоторое время смотрели на эту картину, потом Глеб покачал головой и произнёс:
– Что удивляет, так это то, что вождь клана разговаривает с детьми, как со своими собственными. Действительно, живут одной семьёй. Они все напрочь лишены той дурацкой самовлюблённости, которой больны наши чиновники.
– Изумительно тонкое замечание! – Иронично заметил Трутнёв.
Глеб толкнул его в плечо:
– Давай работать, бездельник!
Аланта вложил в ладони Глеба тяжёлые каменные шары, сказав обычную фразу:
– Сожми их в ладонях!
Глеб уже привычно положил на них ладони вытянутых вдоль тела рук, ощущая шершавый камень, излучающий струящееся тепло, и закрыл глаза.
…Маленькая точка света увеличилась, превращаясь в светящуюся воронку, внутри которой Глеб увидел песок. Да, это было похоже на то, как будто он видел всё через скрученную рупором газету, которая быстро разворачивалась и к тому же светилась. Песок. Он видел его тысячу дней за время службы, но этот песок был другим. Он был светлее, и крупнее. Глеб наклонился и зачерпнул немного песка ладонью. Руки!! Он поднял ладони к лицу – это были его руки! Глеб узнавал шрамы и отметины на них, сгибал пальцы, крутил ладони, сжимал кулаки, с интересом разглядывал свои руки, наслаждаясь тем, как они послушны ему! Вдруг он начал чувствовать, что устал и ему захотелось спать. Он лёг на тёплый песок и – уснул.
… Глеб открыл глаза. Над ним был необычного вида потолок, собранный из множества сложных и искусно выполненных деталей. Своды приятного цвета, освещённые откуда-то изнутри, гармонично спускались к стенам, и вся конструкция как бы сбегала вниз, подобно водопаду. Глеб встал и увидел перед собой человека в странном костюме. Он сидел к нему спиной, обращённый к стеклянной стене, за которой время от времени, сквозь пелену тумана, кусками появлялась зелёная долина. Сквозь туман, с невидимого неба вниз, к земле, хлопьями опускались облака. Почувствовав взгляд Глеба, человек начал медленно поворачивать голову к нему.
– Папа? – Глеб задохнулся от волнения – на него, улыбаясь, смотрел отец!
– Я очень рад видеть тебя, Глеб! – Отец подошёл к нему и обнял. – Я невероятно горжусь тобой! Ты достиг в свои годы гораздо большего, чем я!
– Папа, что ты здесь делаешь? Что это за место?
Отец, держа Глеба за плечи, с улыбкой смотрел на него:
– Я давно хотел увидеть тебя, и потому позвал сюда! Это страна снов, называй её так! Моя обязанность – следить за порядком и безопасностью посетителей моих владений, и помогать тем, кто в этом нуждается!
Глеб ошалело смотрел в его до боли родные глаза и торопливо говорил, теряясь в мыслях:
– Папа, но ведь ты давно умер! Как это возможно?
– Я умер на Земле, Глеб! Здесь ведь совсем другое место! Здесь я живой, как видишь! Как же я рад нашей встрече!
– Ты давно здесь, папа?
– Не очень! Совсем недавно! – Отец ещё раз обнял Глеба и, улыбаясь, показал на кресло. – Ты присаживайся, сынок, я знаю, что ты устал. Как ты вообще, расскажи мне!
– Я не могу поверить, папа! Я тебя вижу – здесь! Как такое возможно? – Продолжал Глеб.
– Ну, меня попросили поработать. Я всё-таки бывший главный врач военного госпиталя, не забывай!
– А кто попросил?
– Ты всегда был любопытен! – Рассмеялся отец. – Узнаю родную кровь! Так чем ты занимаешься?
– Понятно! – Кивнул Глеб. – Тебе нельзя говорить. Я понимаю! Ну, я теперь с друзьями учусь у одного племени владеть собой.
– А! Искусство снов, это, кажется, так у них называется!
– Ты знаешь?
– Конечно. – Отец поправил отвороты костюма. – Они часто здесь бывают.
– И они тебя знают?
– Нет, в моих обязанностях нет пункта, что я должен представляться всем приходящим. Здесь, в моём кабинете, они крайне редки, и появляются только по моему приглашению. Я слежу за порядком! Ну, и кроме того – меня никто не видит, ведь это будет мешать! Я встретился с тобой, Глеб, потому, что ты мой сын. – Отец улыбнулся. – Как там дома? Как мама?
– Она часто о тебе вспоминает. Поначалу плакала. Мы все очень переживали!
– Да! Я долго её успокаивал. – Отец немного помолчал, потом улыбнулся. – Мы часто с ней разговариваем. Ей сейчас намного легче. Несколько раз она была здесь.
– Она мне ничего не рассказывала! – Глеб с удивлением посмотрел на отца.
– Я просил её не говорить никому. – Отец вдруг сделался серьёзным. – Позаботься о Вике, сынок! Ей очень скоро понадобится твоя помощь. Слава сам справится, а вот Вика…. И ты держись, сын. Волю..?
– В кулак! – Ответил Глеб. – Папа!..
– Тебе пора, Глеб! Я люблю тебя! – Отец встал, Глеб тоже поднялся с кресла, волнуясь.
– Главное – помни, что ты есть. Помни: ты – есть! – Повторил отец. – Вот главное!
– Папа!..
… Глеб проснулся. Возле него, на песке, сидела Вика. Глеб сел рядом с ней и обнял. Вика спокойно положила голову ему на плечо. Вокруг них была пустыня.
– Я видел во сне отца. – Сказал Глеб. – Он уже давно умер.
– Интересно! – Вика взглянула на него. – Что он говорил?
– Он говорил, что главное – помнить, что ты есть!
– Вот это да! – Удивилась Вика. – И всё?
– Да. Мы мало говорили!
Неожиданно Глеб почувствовал пустоту там, где только что сидела Вика. Она исчезла.
– Вика! – Эхо тысячью голосов повторило его крик.
Глеб оглянулся. Туман из падающих облаков покрывал страну снов. Под бескрайним куполом, в вышине, неторопливо вращалось огромное облачное кольцо. Со всех сторон из него вниз стремительно летели водопады из клубящегося тумана, но из-за невообразимой высоты казалось, что они падают медленно и плавно. Перья тумана отрывались от ниспадающих потоков и зависали в воздухе, или взлетали вверх, закручиваясь и растворяясь.
– Вика! – Снова крикнул Глеб, слушая своё эхо.
– Глеб! Это ты!? – Рядом раздался растерянный голос Вики.
Глеб увидел её квартиру. Вика стояла рядом с окном и говорила с мамой, её сестра Катюшка сидела в кресле и смотрела на них.
– Мама! – Вика взволнованно смотрела на лицо матери.
– Викуль, ну что же это такое? – Укоризненно говорила ей мама, подходя к окну. – Ты подоконники совсем не вытираешь, что ли?
– Мама, я не успела! – Вика задыхалась от волнения. – Мы же с Глебом сейчас далеко! Очень далеко, мама!
– Викулечка! – Повторяла та, держа в руке тряпку и двигая горшки на подоконнике. – Надо же следить за чистотой! Совсем забросила дом со своими экспедициями! Ну, посмотри, что у тебя здесь творится! У тебя цветы скоро между горшков начнут расти!
– Мамочка! Я сейчас всё вытру!! – Вика опять исчезла.
Глеб открыл глаза и быстро сел, борясь с головокружением. На соседних плитах лежали Слава и Вика. Услышав рядом какой-то шум, он опустил глаза: каменный шар скатился с плиты, но не упал на пол, а прилип к ней сбоку. “Наверно, примагнитился!” – почему-то подумал Глеб. Зал и обстановка – всё перед ним медленно уплывало вдаль. Аланта быстро подошёл и позвал своих помощников. Глеба вынесли в соседнюю комнату, уложили на кровать и, напоив из узкогорлого кувшина, надели на голову обруч. Головокружение понемногу уходило. Спустя несколько минут Глеб услышал шум шагов. Он открыл глаза и повернул голову – в комнату вносили Вику. Покачиваясь, Глеб встал и подошёл к ней. Вика тяжело дышала и тряслась от судорожных рыданий. Аланта напоил её чем-то, и вскоре Вика успокоилась. Глеб присел на стул рядом с её кроватью
– Всё будет хорошо! – Аланта положил руку на его плечо. – Она крепкая! Скоро вы не будете так тяжело переживать свои путешествия. Вы станете сильнее, тело привыкнет. Иди, Вика будет много отдыхать. Потом придёт домой.
Глеб тяжело поднялся по ступеням лестницы на крышу Зала Мудрости и спустился на улицу. Отвечая на приветствия жителей и стражников, он вышел через ворота и дошёл по пляжу до морской кромки. Здесь он скинул доспехи и, оставшись в одной набедренной повязке, с наслаждением нырнул в воду. Глубокая тоска, терзающая сердце, спавшая долгие-долгие годы в глубинах души, вырвалась наружу, и вонзила в сердце свои острые лезвия. Глеб вспомнил, как он упорно сдерживал свои рыдания, стоя рядом с обнимающей его матерью, глядя на белое лицо отца, на его закрытые глаза, которые привык видеть смеющимися. Он не помнил, от кого услышал эти слова – “сердечный приступ”. Плачущая мама. Соседи. Родственники, многих из которых он видел впервые. Он никому не хотел показывать свою слабость, и своё горе. Но то что они отобрали у него возможность тогда быть наедине с ним, самым верным другом и товарищем… “Волю – в кулак!”. Тогда маленький Глеб не плакал. Тогда он окаменел. Маленький Глеб заплакал только сейчас. Его тело сотрясали рыдания. “Где же всё это пряталось все эти годы? В каких закоулках?” – думал Глеб, едва переводя дух. Ему хотелось нырнуть поглубже и спрятаться от всех там, на глубине, на дне моря! Там, где тишина и покой! Вечный покой. Глеб опустил руки и повис в воде. “Перестать бы дышать! И пошли они все!” – мысли беспорядочно роились в голове, пока перед ним не появилось лицо отца в том огромном зале со стеклянными стенами:
