Текст книги "Дервиш"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц)
– Агафья Тихоновна, вы сказали сегодня за мазью прийти.
– Заходи, сейчас дам. Как там Иван? Лёнька как, на голову жалуется?
– Да хорошо всё, вроде обошлось. Голова не болит. – Мишка отвёл глаза.
– Окаянных небо любит! – Покачала головой Агафья. – В церковь сходите!
– Что там делать-то? – Лицо Спиридонова задёргалось.
– Может, от бога слово какое услышите! Может, жизнь изменится!
– Да поздно, бабушка Агафья, жизнь-то менять! – Махнул рукой Спиридонов.
– Никогда ничего не поздно! Оптину пустынь разбойник построил! Засовестился под старость лет и жизнь свою изменил. Что ж постыдного в том, чтоб светлою душою быть?
Спиридонов со скучающим видом изучал стены и потолок. Агафья подала ему баночку и бутылку:
– В банке мазь. Рёбра я ему вправила, пусть мажет два раза в день – болеть не будет и синяк разойдётся. А Лёнька пусть отсюда пьёт понемногу, пока всё не выпьет. Да чтоб никакой водки! Понял?
– Понял! Что тут непонятного?
– А ты всё ж поговори с ней, с совестью-то! Много чего услышишь! Да только не злись – правду лишь она говорить умеет, ничего кроме!
– Спасибо, Агафья Тихоновна! До свидания! – Спиридонов, радостный от того, что всё, наконец, закончилось, пулей вылетел в двери!
Во дворе он встретился с Глебом и Славиком, которые, увидев вчерашнего врага, насторожились. Мишка молча обошёл их стороной и, выйдя в калитку, закрыл её за собой.
– А ведь вчера убить нас мог! – Заметил Трутнёв.
– И не говори! Мир полон тайн и неизвестности! – Ответил Глеб.
Искатели вошли в дом:
– Мир дому! Агафья Тихоновна, добрый вам день!
– И вам добра, ребятки! Заходите, мы тут чай пьём!
Вика обняла Глеба и поцеловала.
– Потом расскажу! – Шепнула она.
– Садитесь за стол, я вам чай налью! – Улыбалась Агафья.
– Мы, Агафья Тихоновна, сегодня ворота перевесили, а то по земле скребут. – Сообщил Славик. – Завтра ещё рамы оконные поправим, да дверь в сенях просела.
– Вот и славно! Пустых трудов не бывает. Хоть в доме и не живёт никто, а всегда хозяин в нём есть.
– У нас, Агафья Тихоновна, неприятность случилась. – Продолжал Трутнёв. – У Лёшки голова болела всю ночь, и сегодня он лежит. Вы поможете?
– Вот, лекарство ему я с вечера приготовила. – Агафья взяла в шкафчике такую же бутылку, какую давала Мишке, и протянула Трутнёву. – Пусть пьёт отсюда помаленьку, пока она пустой не станет. Как всю бутылку выпьет, так и недуг пройдёт.
Пока искатели благодарили Агафью за помощь, она встала и достала из шкафчика ещё одну чашку и блюдце, украшенные цветами и гирляндами. В дверь негромко постучали.
– Николай, открывай! Мы все здесь! – Громко сказала Агафья.
На пороге появился молодой светловолосый парень в чёрной полицейской форме, с папкой под мышкой. Он скромно улыбнулся и приложил руку к кепке, отдавая честь.
– Капитан полиции Семыкин. Я по поводу вчерашних событий.
– По поводу драки? – Спросила Агафья, ставя чашку на блюдце. – Проходи, Коля, я тебе чай налила.
– Спасибо, Агафья Тихоновна! Я с удовольствием!
Участковый положил на лавочку папку, пристроил поверх неё форменную кепку и сел за стол. Искатели тревожно переглядывались, лишь Агафья улыбалась:
– Ну, как ты? Что так редко стал заглядывать?
– Да некогда всё, Агафья Тихоновна! – Смутился участковый. – Служба!
– Да знаю! Бумажками тебя завалили!
– Именно, бумажками! – Засмеялся Семыкин.
– Вот, Коленька, знакомься! Это ко мне гости из столицы приехали! Это – Вика, это – Глеб и Славик. Они люди хорошие, добрые!
Участковый кивнул Вике и протянул руку обеим парням, представляясь:
– Николай Семыкин! Участковый. Ну, раз вы знакомые Агафьи Тихоновны, здесь можно называть меня просто Николай. Но только здесь, не при посторонних, сами понимаете.
– Да конечно понимаем! – Кивнул Трутнёв.
– А вы что в наших краях делаете?
– Ищем места силы, курганы, захоронения, городища. Сейчас вот ждём своего коллегу, будем точку перехода искать.
– Какого перехода?
– В другие, параллельные миры. Есть такая теория.
– Понятно! Интересные вы ребята. Но можно, я вам пару вопросов задам, мне ж ещё протокол писать!
– Николай, а можно без протоколов? – спросил Глеб
– Почему? Вы не хотите заявление писать? – Вопросительно взглянул Семыкин.
– Не хотим! – Подтвердил Глеб.
– Ну, это ваше право. – Участковый заметно расслабился. – Хотя, конечно, может быть и зря. Они тут всех запугали, все их боятся, никто связываться не хочет. И постоянно никто ничего не видел, не слышал. Ты, говорят, уедешь, а нам здесь жить! Вот только Агафьи Тихоновны и побаиваются!
– Бог их накажет, Коленька. Это предупреждение им было. – Заверила Семыкина Агафья. – Если не перестанут, горе им будет… А вообще-то, люди они несчастные, дети ведь всегда за родителей отвечают.
Все замолчали, внимательно слушая Агафью.
– Дед их в северных лагерях конвоиром служил, заключённых охранял. – Продолжала она. – Вот, всё зло своё детям да внукам и передал… Потому они и беснуются, что черти их тормошат!
Агафья перекрестилась на образа и прошептала одними губами короткую молитву. Потом продолжила:
– Там, в лагерях этих, и матушка моя преставилась, царствие ей небесное.
– Боже мой! Это как же? – Вика сочувственно смотрела на Агафью.
– Не удивляйся, девонька! Она в нашем селе травницей да повитухой была. Кого здесь увидишь из стариков, всех дитями на руках держала! А вот вишь ты как – другим жизнь дала, а свою не удержала. Ох, много там, в лагерях тех, людей хороших сгинуло. Она мне много чего порассказывала…
Искатели удивлённо переглянулись, только участковый Семыкин сидел с каменным лицом, слушая Агафью.
– По ночам приходила. – Говорила Агафья, отвернувшись к окну. – На всю жизнь я это запомнила, как она на меня смотрела! Плачет с радости, что меня видит, а сама сияет в темноте, что туман под луной… Да рассказывает! Про травы, про бога, про веру, да болезни человеческие. Всё мне передала. И про тех, кого там видала, сказывала!.. Сколько ж там было боли да страданий!.. Оттого и ветры злые с севера приходят, что всю боль человечью обратно к нам несут! Не принимает её земля, нам возвращает…
Вика повернулась к Глебу и глазами показала ему, что пора уходить.
– Бабушка Агафья, мы, наверное, пойдём. – Она обняла Агафью за плечи. – Времени уже много, вы отдыхайте, а мы с Николаем к нам пойдём, поговорим.
– Конечно, голуби, идите! Вы молодые, вам вместе интересно. А я тут пока со стола приберу… – Кивнула Агафья.
В хате Славик понёс Пахомову бутылку с лекарством, а Глеб с Николаем сели за стол. Вика хозяйничала на улице, разогревая чайник на туристической плитке. Семыкин говорил Глебу и севшему рядом с ним Славику:
– Здесь уже бывали поисковики, ну, вроде вас. Тут в прошлом году, по лету, приходили двое. Тоже про аномалии спрашивали, переход этот самый искали.
– И что? Где они? – Спросил Трутнёв.
– Что, с ними что-то случилось? – Догадался Глеб.
– Случилось! Пропали они! Агафья сказала, что искать их бесполезно – в болоте они утопли. А где ж их там найдёшь? На север на сотню километров одни болота. Там только промысловики ходят. Да ещё те, кому жизнь в тягость. А вы куда идти собираетесь?
– Да мы хотели сначала в Борки, в туристический центр.
– Так, а что сразу туда не поехали, там бы и встретились со своим коллегой?
– Да мы решили вот с Агафьей Тихоновной познакомиться.
– А! Ну, конечно, она у нас местная знаменитость, достопримечательность, так сказать! А этот ваш коллега, он кто? Откуда он вообще?
– Да познакомились на Алтае, на турслёте! – Ответил Глеб. – Он подошёл к нам после моего доклада, сказал, что ищет единомышленников, собирает группу исследователей. Так вот и познакомились!
– Да, грамотный дядечка! – Добавила присоединившаяся к ним Вика. – Он и сам там лекцию читал по аномальным зонам и проблемам выживания. По-русски шпарит, как на родном, без акцента!
– А ты, Глеб, про свой доклад говорил, о чём он был? – Поинтересовался Семыкин.
– Славик, дай карту! – Глеб разложил карту на столе и принялся водить по ней карандашом, как указкой. – Вот смотри, Николай, здесь аномальная зона, здесь тоже, и здесь, и вот здесь. Так? И тогда, по логике, вот здесь должна быть ещё одна! Видишь, если их соединить, получается почти правильный пятиугольник, только вот тут этой самой пятой зоны и не хватает. В прошлом году мы втроём ездили в те края искать эту самую аномалию, чтобы эту недостающую точку на карте поставить.
– Интересно! И что, нашли?
– Представь себе, нашли. Там кругом болота, топи непроходимые, так мы в охотхозяйстве взяли в аренду вездеход на воздушной подушке и водителя-проводника, и два дня по болотам шныряли. Представь, нашли прямо посреди болота островок, а на нём несколько деревьев скрученных!
– Да уж, до сих пор помню эту картинку! – Усмехнулся Славик. – Стволы словно в верёвки завиты!
– И что, это так в зонах бывает? – Удивился участковый.
– Конечно, первый признак аномальной зоны – необычная растительность! – Подтвердил Трутнёв.
– Так! Ну, нашли вы эту точку, и что теперь с пятиугольником?
– Я предположил, – продолжал Глеб, – что в центре этого пятиугольника в моменты активности зон могут генерироваться мощные полевые вихри, изучить которые было бы чрезвычайно интересно и полезно! И вот с этим докладом мы с Викой поехали на Алтай, в Башалык, на слёт поисковиков. Доклад мой приняли «на ура». И потом к нам этот иностранец подошёл.
Семыкин усмехнулся, качая головой. Потом, видимо решившись, сказал:
– У меня ведь тоже такой случай был в жизни. Года три назад дело было, зимой. Шёл я домой вечером. На улице никого, тишина, мороз, темнотища! Вдруг слышу я свист такой тихий, а откуда – понять не могу! А он всё ближе! Я вокруг кручусь – ничего не пойму, а потом глядь наверх – а там огни в небе движутся! Вот свист-то откуда! И огромная такая тарелка, чёрная, метров так десять, а то и больше, в диаметре, надо мной прямо прошуршала! И вокруг по ней огни горят! Как надо мной пролетала – свист пропал, только шумело там что-то негромко, а потом, когда уже дальше полетела – опять засвистела. Метров тридцать до неё с земли было, я так прикинул.
– А кто-нибудь ещё её видел? – Быстро спросила Вика.
– Так никого не было, один я шёл, я ж говорю! Если б летом, а то зима, мороз! И потом никто ничего не спрашивал, и разговоров никаких не было!.. Вы что, мне не верите? – Вскинулся Семыкин.
– Конечно же верим, Николай, ты не понял! Если бы кто-то ещё подтвердил твои слова, можно было бы говорить о новом факте встречи с НЛО! – Успокоил его Глеб.
– Ещё одно подтверждение существования других цивилизаций! – Добавил Трутнёв.
– Нет, ребята! Я дослужить хочу спокойно до пенсии! Мне такая слава ни к чему! Начальство, и всё такое, сами понимаете!
– Ну да, понимаем! – Кивнул Трутнёв.
– Я к чему всё это говорю: если б сам, своими глазами не увидел – ни за что никому не поверил бы!
Прощаясь, он жал руки Глебу и Славе:
– Ну ладно! Всего вам хорошего! Если что понадобиться – вот, у меня визитка есть для таких случаев! – Семыкин протянул маленькую белую карточку. – Звоните, поможем!
Вечером, лёжа на своём спальнике, Вика тихо спросила, глядя на Глеба:
– Слушай, Глеб! Она снова про великие дела повторяла! Как ты думаешь, про что она говорит?
– Поживём, увидим, Викуся! Спи, спокойной ночи!
– Поглядим. – Задумчиво ответила Вика. – Спокойной ночи!
Глава 4. Бэккет
Утром Глеб проснулся с твёрдой решимостью сделать сегодня что-то важное, что-то замечательное. После завтрака он вышел на крыльцо с кружкой горячего чая, и, с наслаждением глотая сладкий, ароматный напиток, осмотрел двор. После долгих размышлений результаты осмотра привели к неутешительным выводам – на исполнение завоевательских планов не было ни времени, ни средств. Нужно что-то другое! Взгляд Глеба пересёк границы двора и упёрся в кучу круглых поленьев, сваленных у забора возле дома Агафьи. «Вот оно! Дрова!!» – Глеб одним глотком опустошил свою кружку и быстро вернулся в дом. Через полчаса вся мужская часть группы искателей стояла возле дверей Агафьи. Глеб постучал.
– Агафья Тихоновна! Доброе утро! – Крикнул он, приоткрыв дверь.
– Заходите, ребятки! Заходите! – Ответила хозяйка.
– Агафья Тихоновна, мы тут решили вам немного помочь, дров наколоть. Где у вас топоры? Может, попросить у кого-то можно?
– Вот спасибо вам, голуби мои, вот спасибо! – Агафья, довольно улыбаясь, вышла из комнаты. – А я всё время Василия Егоровича, соседа, прошу! Два топора в сарае, их возьмите! А я сейчас ещё у Василия Егоровича колун попрошу, им сподручнее будет! И то – у него два колуна есть, если оба даст, так ещё лучше!
Подошла Вика с двумя пластиковыми бутылками в руках и поставила их на завалинку:
– Вода! Кто захочет пить – берите!
В сарае Глеб нашёл приткнутый за доску в стене старый поржавевший колун, и, осмотрев со всех сторон, помахал, с удовольствием пробуя его в руке:
– Так! Я уже вооружился! Кто со мной – догоняй!
– Я тоже хочу поколоть! – Громко заявил Пахомов.
– Поищи здесь, в сарае! Где-то второй топор есть! – Ответил Глеб.
– Вика, смотри! – Пахомов показал на гирлянды трав и стеллажи с банками.
– Я уже видела! Ничего там не трогай!
– Да я и не думал трогать! Да где второй то? Она же сказала их здесь два?
К сараю подошла Агафья:
– Что вы тут ищете?
– Топор ищу! Дров поколоть! – Ответил Пахомов.
– Вот же он лежит! – Агафья ткнула пальцем в лежащий в сене топор. – Как же ты его не замечаешь?
Она как-то странно посмотрела на Пахомова. Потом сказала:
– Я к Василию Егоровичу, сейчас вернусь.
Как только калитка за ней закрылась, Славик спросил у Пахомова:
– Пахомыч! Чего это она на тебя так смотрела?
– Я знаю? В другое время подумал бы, что вы чего на меня наговорили! А так… – Пахомов пожал плечами.
Вика со Славой отправились прибрать поленницу: собрали в старую цинковую ванну щепки и кору, перекидали поленья, освобождая место, а Глеб и Пахомов начали колоть свежие берёзовые чурбаки, перебрасывая колотые поленья за забор, во двор.
– Кто-то же придумал колун! – Заметил Глеб. – Удачный ход!
– Ничего удивительного, необходимость заставила человека шевелить мозгами! – Ответил Пахомов.
– Что бы люди ни изобретали, вначале у них неизменно получается оружие! – Продолжал Глеб.
– Но зато иногда у них получаются колун и соха!
Агафья, вернувшись, принесла от соседа два новых колуна. Пахомов тут же взял один из них, второй взял Славик. Пахомов, увидев, как Слава примеряет топор в руке, ухмыльнулся и, зажав пальцами нос, громко произнёс:
– Люк! Я твой батько! Пришла пора применить твою суперсилу!
– Я на Ютюбе, видео смотрел, какие машины люди придумали, чтобы дрова колоть! – Сообщил Трутнёв. – Дровокол называется. Чудеса техники!
– Ты что, уже устал? – Пахомов тоже расколол чурбак.
Проходящий по дороге сельчанин остановился, некоторое время молча курил, глядя на них, затем бросил окурок, и, подойдя к забору, громко крикнул:
– Бог вам в помощь, парни!
– Спасибо! – Ответил Глеб и выпрямился, давая спине отдохнуть.
– Гляжу, помощники какие у Агафьи Тихоновны появились! Вы откуда, ребята? – Спросил мужик, и протянул Глебу пачку сигарет. – Угощайтесь!
– С Подмосковья мы! Нет, спасибо, мы не курим!
– Спортсмены, что ли? – Прищурился мужик, убирая сигареты в карман. – Слышал я, как вы этих, Спиридоновых, у магазина уработали! Давно пора!
– А что ж вы сами их не уработали? – Спросил Славик.
Мужик перестал улыбаться, потупил глаза и, глядя в сторону, ответил:
– Дык, как тут?.. Мы ж тут живём, а они ведь в ответ любую пакость запросто сделают. Да и что я один смогу?
– А начальство ваше что, совсем ничего не делает?
Мужик оживился и снова громко заговорил:
– Да что ты?! Да у них там своя жизнь! Им на нас наплевать! Сидят там в своих кабинетах!..
– Ну, так сами за дело беритесь! – Убеждал его Трутнёв. – Создайте свои дружины, как в советские времена были, сами за порядком следите!
Мужик опять погрустнел:
– Да о чём ты? Кто ж пойдёт-то? Все на работе, да и дома работы полно, а тут по улицам без дела шляться! Кому это надо?
– Так вам же и надо! – Настаивал Славик.
– Ладно, пойду я, ребятки! Счастливо! – Мужик махнул рукой и торопливо зашагал по улице.
– Вот! – Показывая на него, убеждённо заявил Пахомов. – Что я говорил? Крестьянство никогда не отличалось воинственностью! Это особенности характера человека-созидателя, человека-труженика! Воин же – всегда разрушитель, агрессор, он не станет работать, но, если его грамотно мотивировать, правильно сформулировать приказ, он ценой жизни будет отстаивать закон и порядок.
Слава с сомнением посмотрел на Пахомова:
– А как же народное ополчение?
– Ха! Это всё, что я могу тебе ответить! – Пахомов поднял топор и рубанул поставленный чурбак.
– Думаю, Лёха прав! – Заметил Глеб, тоже с одного удара разбивая свой. – Народное ополчение больше напоминает выставку огородных пугал, чем воинский отряд. И толку от них столько же.
– А как же Минин с Пожарским? Они вдвоём, что ли, поляков били?
– Продажные журналисты промыли тебе мозги! – Пахомов отбросил колотые поленья.
– Интересно, когда это? – Слава взглянул на Лёху.
– Ты спал, поэтому ничего не помнишь! – Пахомов с размаху расколол чурбак.
– Понимания не прибавилось! – Покачал головой Славик.
– Очень многое, если не всё, зависит от грамотного, профессионального управления! – Объяснил Глеб.
– Хочешь сказать, что административный ресурс в данной ситуации тихо и безмятежно бездействует? – Высказал догадку Трутнёв.
– Именно, Славик, именно! – Глеб поставил чурбак на колоду и резким ударом расколол его. – Население попросту отправили в свободное плавание. По воле волн и северных ветров, как сказал бы поэт.
– Знаете, что я заметил? Людям нравится обсуждать других людей! Это даёт им чувство превосходства и успеха. – Съехидничал Пахомов. – Ведь тогда можно снисходительно проявлять заботу о других!
– Ты жизнерадостный человечек, Лёша! – Заметил Трутнёв, – так и лучишься счастьем!
– А я как герой русских сказок – Иван-дурак! Он ведь всегда чуйкой пользовался, а не интеллектом! То есть, видел всё сразу и в целом! Вот таков я и есть, скромный и изящный!
– Только не хватает немного! – Заметил Слава.
– Чего не хватает? – Возмутился Пахомов. – Ты что, мой диплом не видел?
– Не обращай внимания, Лёха! – Махнул рукой Трутнёв. – Кстати! Ты обещал меня с Юлей познакомить!
– А, с Юлей? Она не хочет тебя видеть!
– Почему это? – Трутнёв с удивлением взглянул на Пахомова.
– Я ей тебя детально описал! Во всех подробностях!
– Лёха! Ты неподражаем! Всё, что я хочу сказать!
– Высшее удовольствие для грешника – убивать невинных! – Пахомов с удовольствием расколол очередной чурбак.
После обеда искатели вновь собрались идти к Агафье, как вдруг услышали с улицы звук подъезжающей машины. У ворот дома Агафьи остановился тёмно-зелёный УАЗик-буханка. Из кабины, с водительского места, выскочил молодой мужчина в джинсовой рубахе и, быстро обойдя автомобиль, помог выйти пожилой женщине. Открыв калитку, они вместе пошли к дому ведуньи.
– К Агафье кто-то приехал, глядите! – Вика, протирая полотенцем тарелки, смотрела в окно.
– Я, честно говоря, подумал, что это наш профессор пожаловал! – Задумчиво произнёс Глеб.
– Может, пойдём, посмотрим, в чём там дело? Это ведь народное целительство! – Оживился Трутнёв. – Слушайте, было бы интересно поприсутствовать!
– А если мы там не к месту окажемся? Не вовремя? – Резонно спросил Пахомов.
– Ну и что такого? Попросят не мешать – уйдём! – Обернулся к нему Славик.
– А давайте сходим! Вдруг, правда, что-то интересное? – Вика бросила полотенце на стол.
Искатели уже подошли к калитке, когда им навстречу выскочил молодой мужчина в джинсе.
– Здравствуйте! – Поздоровался с ним Глеб.
– И вам доброго дня! – Ответил тот и крикнул в открытое окно УАЗика, – Федя, открывай, сейчас понесём.
Тот, кто был в машине, открыл обе задние дверцы, и искатели увидели стоящие в салоне носилки, закреплённые на стойках. На них лежал худой седоволосый мужчина.
– Что случилось? – Спросил Трутнёв у молодого.
– Вот, батя мой на охоте медведя в тайге встретил! – Кивнул тот на лежащего в салоне. – Пока его братовья подстрелили, он батьку успел покалечить!
На носилках неподвижно лежал худощавый седоволосый человек с забинтованной головой и молча смотрел на них. Заросшее лицо наполовину закрывала повязка на левой скуле, из-под которой виднелось почерневшее лицо и заострившийся нос.
– Лежит вот, ходить совсем не может.
– Давайте, мы вам поможем! Слава!
Вчетвером они вытащили носилки из салона и понесли к дому. Навстречу вышли Агафья и её посетительница, и подошли к носилкам.
– Ну что, Григорий Несторович, доброго тебе денёчка! – Поздоровалась Агафья.
– И тебе доброго дня, Агафья Тихоновна! – Слабым голосом ответил лежащий на носилках.
– Ставьте здесь, ребятки. Сейчас посмотрю его.
Носилки поставили на вынесенные из дома лавки. Агафья принялась водить руками над телом больного.
– Как же ты так неаккуратно? Как же тебя угораздило-то? Матрёна Егоровна вот на тебя жалуется, что не бережёшь себя! А кто ж заботиться о ней станет, коли тебя не будет? Спину свою всю чувствуешь?
– Поясницу не чувствую, и вниз…
– А ноги чувствуешь?
– Нет.
Агафья водила рукой над телом охотника, трогала ноги, грудь. Матрёна Егоровна продолжала жалобным голосом, вытирая слёзы, беспрестанно бегущие из её глаз:
– Врач сказал, что спина повреждена, ноги потому не двигаются. Сказал, что лежать теперь ему всю жизнь оставшуюся. Что делать-то? Помоги, Агафьюшка!
– Давно то было?
– Да, почитай, месяца два тому!
– Хорошо, что недолго лежит, ноги ослабнуть не успели. Помогу, заносите в дом! – Сказала Агафья и пошла в сарай.
Возвратившись с полной корзиной трав и баночек, Агафья долго молилась перед образами, потом сказала:
– Подите-ка все на улицу, мы с Матрёной сами здесь управимся!
Сыновья Григория Несторовича вышли за калитку и сели в машину, закурив и открыв обе двери. Искатели молча продолжили колоть дрова, изредка бросая взгляд на двери и окна дома. Вика неторопливо складывала колотые дрова в поленницу.
Через два часа дверь дома открылась и показалась Матрёна Егоровна. Она замахала руками сыновьям:
– Феденька, Пашенька! Подите сюда, на воздух отца вынесите!
Снова в четыре руки носилки с Григорием Несторовичем вынесли на улицу и поставили на лавки. Он устало смотрел перед собой и тяжело дышал, Матрёна Егоровна обтирала его лицо платком. Агафья с уставшим, вспотевшим лицом подошла к носилкам:
– Дыши, дыши, Григорий Несторович, сейчас жар уйдёт, легче станет! Дыши! Как себя чувствуешь?
– Спасибо тебе, Агафьюшка! Легче мне, и болит как-то потише. Пить только хочется!
– Да и я сморилась, Григорий Несторович, тоже попила бы! – Кивнула Агафья.
Неожиданно она негромко произнесла твёрдым властным голосом:
– Ну-ко, встань да воды мне принеси! В кухне вон ведро стоит!
– Да как же?.. – Повернул голову больной.
– Давай-давай, не ленись! Ишь, залежался, привык! Ну-ка встань, тебе говорю!! – Громко крикнула она, глядя ему прямо в глаза.
Григорий Несторович во всеобщем молчании вначале растерянно смотрел на Агафью, поймав её взгляд, потом изменился в лице, послушно опустил ноги вниз и сел, по-прежнему не сводя с неё глаз. Его закачало, но он как-то собрался, и, опираясь обеими руками, поставил ноги на землю. Потом, шатаясь от слабости, и держась за носилки, он встал! Матрёна Егоровна, охнув, упала на завалинку, зажав рот уголком платка, и так неподвижно сидела. Агафья подхватила охотника, и осторожно уложила его обратно на носилки:
– Ну вот и славно, Григорий Несторович, молодец! Ты уж не серчай на меня, что кричала – попривык ты уже себя жалеть, да боль свою беречь, вот и надо было тебя пугнуть! Смелый ты мужик, отчаянный. Будешь ходить, и скоро будешь. Да не только ходить – взапуски ещё с сынками своими побегаешь. И жить тебе долго!
– Спасибо!.. Спасибо тебе, Агафьюшка! – Растерянно бормотал Григорий Несторович. – Спасибо, золотая ты моя! Век тебе благодарный!..
– Агафья Тихоновна, голубушка моя! – Матрёна Егоровна упала на колени. – По гроб жизни!.. Молиться за тебя буду до конца дней!.. Храни тебя господь, ласточка ты моя!
– Матрёна Егоровна! Ты это что удумала? – Агафья подняла её с земли. – Ну-тко, встань! Ты что?
– Как мне благодарить тебя?
– Если действительно благодарить меня хочешь, никому обо мне не рассказывай, пока того не увидишь, кому действительно моя помощь нужна! Вот это и будет твоей благодарностью.
– Спасибо тебе, Агафьюшка! Храни тебя господь!
Носилки погрузили обратно в УАЗик, захлопнулись дверки салона. Павел закрыл дверцу за Матрёной Егоровной, торопливо обошёл вокруг машины, и, остановившись возле кабины, неуклюже перекрестился. Потом сел за руль, хлопнул дверкой, и УАЗик рванул с места.
– Вот что, голуби, хватит вам сегодня трудиться! – Агафья устало махнула рукой. – Глянь-ка, почти всё перекололи! Вот молодцы! Всё, хватит на сегодня, пора отдохнуть от трудов праведных!
– А часто вам таких привозят, Агафья Тихоновна? – Спросила Вика.
– Что ты, милая! Редко то бывает! Почитай, лет десять, да больше, такой напасти не случалось. Нет, это вам так выпало здесь оказаться. Люди ко мне больше за лекарствами обращаются. В аптеке дорого, да и травкам наши как-то больше верят. Вы вот что, сейчас идите домой, приведите себя в порядок, переоденьтесь, а потом приходите ужинать, я вас чем-то вкусным угощу!
Искатели вернулись к себе, шумно обсуждая происшедшее.
– Я не верю глазам, братцы! У человека повреждена спина, а он стоит на ногах! И на шок это вообще никак не похоже! – Восхищалась Вика.
– Да, это невероятно! А почему никто из нас не догадался это снять? – Слава обвёл взглядом всех присутствующих.
Искатели замолчали.
– Ну, наверное, потому же, почему я не смогла дозвониться тогда, в джипе! – Пожала плечами Вика.
Искатели разошлись по комнатам. Слава затопил баньку, Глеб приготовил полотенце, мыло, шампунь. Уютно затрещал огонь в печи, из трубы поплыл сизый дымок. Вика собрала в сумку продукты, чтоб не идти к Агафье с пустыми руками. Через полтора часа во дворе на верёвке уже сушились постиранные вещи, а искатели отдыхали после бани. Славик в кухне говорил по телефону с мамой, рассказывая ей о событиях дня, Пахомов что-то писал в блокноте, а Глеб с Викой переодевались в своей комнате. В дверь дома постучали. Трутнёв попрощался с мамой и громко крикнул:
– Входите, там открыто!
Кто-то шумно вошёл в дом, под ногами гостя заскрипели полы, и искатели услышали вежливое покашливание. Низкий густой баритон зазвучал громко и уверенно:
– Скажите пожалуйста, здесь остановились члены клуба «Искатель» из города Зеленодольска?
Слава тотчас выскочил из кухни в коридор. Перед ним стоял моложавый, крепкий, светловолосый широкоплечий мужчина с карими глазами, в тёмном спортивном костюме и серой куртке с капюшоном. У его ног стоял большой туристический рюкзак с притороченной к нему палаткой в чехле.
– Здравствуйте! Проходите, пожалуйста! Мы вас заждались! Глеб! Лёша!
– Позвольте представиться, член Британского Королевского Географического Общества, член-корреспондент Британской Географической Академии, профессор философии, антропологии и исторических наук, сэр Сэмюель Бэккет!
– Вячеслав Трутнёв, аспирант кафедры филологии и искусствоведения института истории религий Российской Академии наук. – Ответил Трутнёв, пожимая протянутую руку. – Очень приятно! Вы проходите!
На лице Бэккета сияла приветливая улыбка, глаза сияли неподдельной добротой и сердечностью. Он радостно, как со старыми знакомыми, поздоровался с Глебом и Викой, познакомился с Пахомовым, заслужив тем самым его безмерное уважение.
– Как вы нас нашли? Вам Агафья Тихоновна показала, где мы остановились? – Спросил Слава.
– Нет! Агафья Тихоновна – это ваша квартирная хозяйка? Мне необходимо её посетить, чтобы представиться и просить разрешения снять место для ночлега!
– Да! Пойдёмте вместе! – Радостно щебетала Вика. – Она приглашала нас на чаепитие! Вы оставляйте вещи здесь, сейчас поужинаем, а заодно и познакомимся!
– С радостью принимаю ваше приглашение, мисс Виктория! Я к вашим услугам!
Ужин у Агафьи в этот вечер был особенным. Представившись, Бэккет сразу принял участие в сервировке стола, достав из своей сумки несколько банок разных деликатесов. Искатели тоже внесли свою лепту, и стол просто ломился от угощений. Агафья поставила на стол большую старинную жаровню, вкусно пахнущую картошкой с заячьей тушёнкой, Бэккет произнёс замечательный тост, держа в руке стопку с домашней наливкой. От внимания Глеба и Вики не ускользнуло то, что Агафья несколько раз украдкой бросала внимательный, изучающий взгляд на Бэккета, словно пытаясь его разглядеть. А тот много шутил, охотно отвечал на разные вопросы, и рассказывал о разных случаях в своих многочисленных экспедициях.
После чаепития Агафья взглянула на своих гостей и спросила:
– Ну что, голуби, поели? Сыты?
– Да, спасибо, матушка Агафья, всё очень вкусно! Угощение просто царское!
– Ну, тогда поговорим. – Она повернулась к Бэккету. – Вижу я, мил человек, не из наших ты мест, издалека! И неблизкая дорога тебя сюда вела!
– Совершенно верно, Агафья Тихоновна, нам необходимо с вами поговорить! – Ответил Бэккет. – И, вы опять правы, я действительно издалека!
Агафья устало опустила голову:
– Сон у меня на днях был! Вижу – небо хмурое, ветер злой дует, да облака чёрные по небу кружат. Стою я в чистом поле одна, а по полю тому кости человечьи белеют. И костей тех видимо-невидимо, инда кой-где земли не видать. Гляжу – а рядом со мной берёза стоит, как я, одна-одинёшенька. Да только берёза та чёрная, как смоль, и ни листочка на ней, голая да безлистая стоит. И вокруг неё ни былинки, ни травиночки. А на ветке чёрной белый ворон сидит, и из глаз его кровь капает.
Агафья подняла глаза на гостя, устремив на него тяжкий пронзающий взгляд:
– Вижу, нездешний ты! И человек непростой, сила в тебе великая! И человек ли?.. С добрым ли ты делом к нам, путник? От кого пришёл?..
Оглушительная тишина повисла в комнате. Или глазам померещилось, или взаправду что-то стремглав мелькнуло в воздухе, и на столе неожиданно, сама собою, вспыхнула свеча, с треском разгораясь. Трутнёв невольно отпрянул назад, табурет под ним жалобно скрипнул.
– О, господи! – Не удержавшись, прошептала побледневшая Вика, побелевшими пальцами вцепившись в руку Глеба.
Агафья не сводила глаз с гостя.
– С добрым, матушка Агафья, с добрым! – Улыбнулся тот. – Что ж вы не сказали ничего про кольцо, что ворон тот на ладонь вам обронил, когда улетал? И про каплю крови, что внутрь кольца упала?.. Пришёл я добрую весть вам передать, и помощи попросить!
От свечи разливался яркий и тёплый свет. Он совсем не слепил глаз, но всюду проникал, во все уголки, высвечивая всё до мелочей. В воздухе поплыл едва уловимый запах ладана, и на душе стало тепло и уютно, и оттого воцарившееся всеобщее молчание стало теперь каким-то лёгким и радостным. Агафья взглянула на горящую свечу и устало улыбнулась:
