Текст книги "Год черной собаки. Фантастический роман"

Автор книги: Игорь Подколзин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

7. ПОД СЕНЬЮ ПИРАМИД

Самолет приземлился рано утром. Нежно-оранжевое солнце только-только поднималось. Охлажденная за ночь пустыня дышала свежестью. Вдали, за белым квадратным зданием аэровокзала, в легкой дымке проступали желтоватые конусы пирамид. Было прохладно. Пахло лимонами, влажным песком, старым камнем и верблюжьей шерстью. Этим рейсом пассажиров прибыло мало.

Друзья сошли по трапу, сонно озираясь – поспать в самолете не пришлось, – и, позевывая, направились ко входу в багажное отделение. За стеклянными витражами, разрисованными восточными орнаментами, увидели: им кто-то машет.

– Наши здесь, – сказал Грег. – Я предполагал – мы их обгоним. Опередили. Вы не бывали в Египте?

– Нет.

– Самобытная страна. Останется время – съездим в Каир, там есть на что посмотреть. Пойдемте.

Едва миновали дверь, навстречу бросились Эдерс и Мартин. Оба выглядели невыспавшимися, лица слегка помяты, волосы взъерошены.

– Здравствуйте! Наконец-то! – крикнул доктор, пожимая им руки. – Ждем уже часа три. Начали волноваться. Нас пустили каким-то укороченным рейсом. А порядки тут – сплошное безобразие – бары не работают, кафе на замке, живот подвело, сосет под ложечкой.

– Доброе утро, – Грег поставил чемодан. – А мы, наоборот, чуть-чуть задержались. Там что-то не ладилось: диспетчеры бастовали или еще кто. Багаж получили? Таможенники не придирались? Прошли контроль? Все нормально, а где чемоданы?

– Конечно. Сдали в камеру хранения.

– Хорошо. Сейчас выполним формальности и отправимся к профессору Эдвину.

– А если сперва в гостиницу? Приведем себя в порядок, позавтракаем. Может быть, наконец, профессора нет дома? – с надеждой предложил Эдерс.

– Я ему звонил. Он ждет. Времени мало, поэтому следует поторопиться. Отдохнем и закусим на месте.

По серой, словно слоновья кожа, резиновой ленте конвейера, покачиваясь, плыли чемоданы, кофры, баулы, саквояжи и картонные коробки. То тут то там их выхватывали из потока и уносили.

– Доктор! – обратился Грег к Эдерсу. – Вы забирайте свое добро из камеры и ждите нас у стоянки такси. Задержимся – начинайте грузиться. Здесь мы одни управимся.

– Резонно. Пойдемте. – Врач обнял плечи негра.

Эдерс и Мартин направились к выходу.

Не прошло и двадцати минут, как все сидели в просторном, непонятной марки, автомобиле с брезентовым верхом и ехали в резиденцию Эдвина. Кузов скрипел. Мотор то захлебывался, то выл.

– Вот удивится профессор, увидев столь многочисленное общество, – обернулся Грег с переднего сиденья. – Я предупредил: еду с друзьями, но не сказал, сколько нас. Хотя удивить его…

– Что он собой представляет? – поинтересовался Эдерс.

– Видный ученый, археолог и палеонтолог, большой оригинал – сами убедитесь. – Грег засмеялся, словно что-то вспомнив. – Он вам еще преподнесет кучу неожиданных сюрпризов. Но человек добрейший, правда, добраться до этого порой нелегко, раскрывается не сразу. Когда я разговаривал с ним по телефону, он заявил, чтобы не мыкались по сволочным – это его любимое прилагательное – гостиницам, а прямо направлялись к нему. И не травили желудки завтраком в буфете – сам приготовит еду. Очевидно, вконец осточертело сидеть в одиночестве.

Покрытие шоссе накалилось. Несмотря на опущенные стекла, дышалось трудно. Ветер был сухим и горячим, По обочинам низкорослые деревца, совершенно не дающие тени, позванивали жесткими, словно из зеленой жести, листочками. Над голубовато-чайным горизонтом дрожал и струился воздух, будто растворенный в стакане сахара. Изредка навстречу с гудом проносились машины.

Когда подъехали к белому, слепящему глаза, аккуратному двухэтажному коттеджу профессора, обнесенному каменной кружевной оградой, припекало невыносимо. Рубашки липли к разгоряченному телу, по распаренным лицам катились ручьи. Всех разморило.

– Выгружайтесь! – крикнул Грег, выбираясь из машины. – Я на переговоры. Профессор со странностями. Однажды устроил мне такой спектакль, что я от страха чуть не остался на всю жизнь заикой.

Фрэнк взбежал на низкое широкое крыльцо и надавил кнопку звонка. Дверь отворилась тотчас, словно профессор только и ждал сигнала. Его могучая фигура занимала весь проем. Эдвин был одет в шорты и рубашку цвета хаки с погончиками, короткими рукавами и распахнутым воротом, в сандалии на босу ногу. Голый череп, волевое лицо, напоминающее маску Фантомаса, сильные руки, крепкие и тренированные ноги покрывал ровный, бронзового оттенка загар. По обе стороны от него, как изваяния, застыли черные, поблескивающие глянцеватой короткой шерстью, доги. Из розовых открытых пастей свешивались набок синие языки, с кончиков которых капала прозрачная слюна.

– Здравствуйте, дорогой профессор. – Грег засиял и протянул ему руку. – Рад вас видеть в добром здравии. После нашей встречи вы совершенно не изменились, разве слегка помолодели.

– Господи! – профессор чуть отстранился. – Что с вами? – Он схватил обеими руками ладонь Грега. – Катастрофа? Стычка с бандитами? Ну и сволочная же бабенка ваша фортуна – так повернуться к человеку. Если бы не моя уникальная память. – Он неопределенно дернул покатыми плечами. – Где вы потеряли кисть и глаз? Извините за любопытство. Почему не сообщили?

– Ирония судьбы, профессор. Вероятно, бог решил, что две пары того и другого для меня одного многовато, – пошутил невесело Фрэнк. – А не сообщил, потому что сам уже привык к этому.

– Проходите, пожалуйста, – Эдвин посторонился, – скажите друзьям, пусть вносят поклажу в холл, потом разберемся. Рекс! Джерри! Место!

Собаки одновременно захлопнули рты. Повернулись, недовольно кося фиолетовыми глазами, и, цокая когтями по паркету, поднялись по лестнице на второй этаж. Шумно вздохнув, улеглись на площадке. Положили квадратные морды на вытянутые лапы.

Эдвин и Грег вошли в холл, остальные стали складывать вещи у стены справа от входа.

– Располагайтесь, – начал профессор. – Или нет, сначала умойтесь, ванная там, – указал пальцем, – а я приготовлю, вернее принесу, завтрак. Вероятно, изрядно проголодались?

– Вам помочь? – Мартин шагнул вперед.

– Управлюсь, все уже готово. Спасибо.

Друзья, толкаясь, бросились в ванную комнату и с наслаждением начали плескаться ледяной водой. Когда вышли, профессор восседал за столом, уставленным различными закусками. В середине парил, источая терпкий аромат, кофейник. Эдвин улыбался – Фантомас исчез – вместо него возник добродушный фермер с юга, из тех, что разводят молочных породистых коров, выращивают маис, бобы и кукурузу.

– Прошу! Рассаживайтесь где удобнее. Представьте ваших приятелей, Грег. Но во имя всевышнего, без сволочного расшаркивания и реверансов. Мне это претит. Будьте самим собой.

Грег познакомил профессора с друзьями. Все сели.

– Давайте позавтракаем, потом потолкуем. – Эдвин взял тарелку и стал накладывать салат из огурцов и помидоров. – Ешьте. Овощи свежие, прямо с грядок. Доставили утречком по росе.

Они принялись за еду, перебрасываясь парой-другой незначащих фраз. Когда по чашкам разлили кофе, профессор вытер рот салфеткой и, скрестив руки на груди, спросил:

– Надеюсь – теперь вас сюда привела не та сволочная история со Смайлсом? Ну тем, который у меня когда-то работал?

– Именно она, профессор, – промычал, жуя, Грег. – Так сказать, ее дальнейшее продолжение.

– Значит, не удалось решить ребус с раздеванием людей какими-то мазуриками?

– Удалось, – удовлетворенно кивнул Фрэнк. – Разгадка и стоила мне руки и глаза.

– Не дороговато? – Профессор покачал головой.

Грег неопределенно скривил губы.

– Я так и предполагал. – Эдвин опустил веки. – История, прямо скажем, сволочная, а следовательно, лишь так и могла закончиться – диалектика. Ладно, сделанного не вернешь. Какая тайна мучает сейчас? Не начал ли кто-либо, наоборот, одевать голых или возвращать похищенное обворованным?

Грег вкратце рассказал об их намерениях разыскивать материалы, оставленные Смайлсом в обрушившейся гробнице.

– Неймется вам, Грег. Что ж – каждый сходит с ума по-своему. Благо есть ум. Да-да, он у вас имеется. А вам все равно неймется. Достукаетесь – останетесь не только без конечностей, но и без ушей. – Он улыбнулся. – Я вам окажу содействие, разумеется, в пределах моих сил – вы мне нравитесь. В наш век редко встречаешь такого несволочного человека, который печется не о своей персоне, а помогает другим размыкать беды и горести. Зачастую себе во вред.

– Полноте, профессор, – засмущался Грег. – Вы меня сконфузили.

– Я знаю, что говорю. Поживете с мое – поймете: хорошие люди сейчас дефицит. Они начинают становиться редкостью. Мне кажется, на них, как и древних ящеров когда-то, влияет окружающая среда. Я толкую о нравственной атмосфере. Сами же гомо сапиенсы сделали ее питательным бульоном для разного рода подонков, негодяев и дельцов. Честных она отравляет и душит. Ставит перед альтернативой: будь подлецом или вымирай.

– Ну это вы слишком, – Грег склонил голову на плечо.

– Слишком? Ха! Не удивлюсь, если в один прекрасный, вернее сволочной, день прочту в Красной книге – человек благородный на грани исчезновения с лика земного. Ладно, – он махнул ладонью, – вернемся, как говорится, к нашим баранам. Мне думается, вам надо поспешить с раскопками – разрешение местных властей, данное мне, истекает через четыре месяца. Я его еще не сдал, вручу вам, как моему филиалу, поэтому спокойно копайтесь в гробницах. Сам же отправлюсь в Сирию – группа уже там. Через неделю мы начнем вскрытие пластов на новом месте. Дом, кое-какое оборудование, утварь и связи с местным начальством оставлю вам. Конечно, покажу, где произошла драма, то есть обвал. До сих пор удивляюсь: почему мы остановились и прекратили поиски, едва обнаружив труп мнимого Смайлса. Сочтем – вам повезло. В противном случае, несомненно, наткнулись бы на его алхимию и прочие атрибуты. Естественно, стали бы выяснять, что это за штуки. Кто ведает, чем бы все кончилось. Посчитаем сии действия перстом божьим. Вас устраивает мое предложение?

– Даже не представляли, что будет так превосходно, профессор, – с жаром начал Грег. – Не знаю, как вас благодарить. Скажите, сколько с нас причитается. Все это стоит денег и отнюдь не малых, а вам лишние заботы совершенно ни к чему.

– Разумеется, – Эдвин вскинул голову. – Не хватало, чтобы я нес убытки из-за ваших курьезных фокусов, отдающих авантюрой. В них я почти не верю. Однако замечу – это профессиональная любознательность исследователя, – что-то привлекает, и если бы не вояж в Дамаск, пустился бы во все тяжкие и присоединился к поискам, вопреки разуму. Но я могу позволить себе такую роскошь лишь в отпуске, а он, увы, кончился. Я, признаться, ошалел от безделья за три месяца мертвого сезона. – Эдвин зашелся смехом. – Так называю период, пока идет обработка материалов предыдущей экспедиции.

– Мы вам очень признательны, профессор. – Грег прижал ладонь к груди.

– Перестаньте, Грег. Сколько можно. Завтра я уеду. – Он взглянул на площадку, где лежали собаки. – Одно небольшое, но обязательное условие. Пока мы там не обоснуемся, оставлю у вас своих догов.

– Ради бога, – начал Фрэнк и осекся, – но…

– А-а-а! – Опять захохотал Эдвин. – Вы намеревались спросить, не сожрут ли мои звери вас со всеми вашими сволочными идеями. Сожрут. Как пить дать, – кивнул убежденно. – Если я не внушу им, что вы свои, указав на каждого персонально. Тогда не только не тронут, но при необходимости будут защищать до последнего собачьего вздоха. Они у меня умные и сообразительные. – Он посмотрел наверх.

Собаки тотчас сели и, навострив уши, вытянули морды.

– Все понимают, бестии. – Он опустил ладонь пальцами вниз. Псы снова улеглись.

– Думаю, не стоит попусту разбазаривать время, – продолжил профессор. – Размещайтесь. Я покажу, что и где имеется. Мой багаж уже отправлен. Утром провожу к гробнице, дам план, объясню, как вести работы. Инструменты в павильоне за домом. Понадобятся землекопы – наймете, поселок в трех километрах. Желающих хоть отбавляй, платите по той же таксе, что и я. Однако я бы от найма воздержался – местные жители болтливы, как сороки. Постарайтесь обойтись своими силами. Дважды в неделю сюда приезжает разносчик – закажете что потребуется. Он ловкач и проныра – достанет все, от ржавого гвоздя до луны с неба. Палец ему в рот не кладите. Завтра спозаранку отправимся в пески.

– А как тут с газетами и журналами? – спросил Мартин.

– Поясняю, – вмешался Грег. – У Мартина есть одна, да-да, всего одна слабость – жить не может без нашей, как выражается профессор, сволочной прессы. Особенно без всякого рода сенсаций, открытий, разоблачений-и прочего. Даже вырезки делает. Признаюсь, порой его осведомленность в подобных вопросах была мне весьма полезна.

– Естественная потребность культурного человека. – Эдвин почесал кончик носа. – Удовлетворить ее проще простого: дайте заказ на почту в поселке – доставят любое издание. Больше того, раз в две недели станут приезжать и забирать макулатуру, на величину ее стоимости снизят ваш взнос. Больше нет вопросов?

– Нет, – ответил за всех Грег.

– Тогда до завтра. Утром нас ждет пустыня…

То, что профессор называл пустыней, напоминало океан. Разве вместо зеленовато-голубой воды – красновато-золотистый песок. Вместо волн – похожие на них барханы. И такая же безбрежная и необъятная ширь. Отличало – изнурительная жара и ослепительно яркое и, как ни странно, кажущееся маленьким и совершенно бесконтурным солнце да сухой, лишенный резких запахов, воздух.

– Вот здесь это и произошло. – Эдвин указал на небольшой котлован в склоне огромного бархана. Края его уже осыпались, кое-где из песка высовывались руины каких-то древних сооружений. Ноздреватые камни походили на изъеденные червями сухари.

– Мы завалили лишь снаружи, да и то тяп-ляп. Это захоронение нас не интересовало – извлекли труп, и ладно. Бульдозер слегка надвинул вал песка на вход, и все.

– Как вы считаете, с чего нам начинать? – спросил Эдерс.

– С того, чем кончили мы, – ответил профессор. – Сначала расчистить площадку до обозначения входа. Далее с лопатами по штольне. Будьте предельно внимательны, стойки крепления ненадежные, те временные, что мы устанавливали для подстраховки, сняты. Лучше стоек вообще не касаться и не разрывать у их основания грунт. Обязательно соблюдайте принцип: двое снаружи, двое внутри, в случае чего окажут помощь. Пожалуй, все. Вот план гробницы, красным карандашом отмечен путь к лаборатории, – он фыркнул, – вашего гения…

К полудню солнце, ослепительно жгучее, полыхающее в четверть небосклона, расположилось точно над головой. Песок блестел кварцем, слепил глаза и источал нестерпимый жар. Над размытым горизонтом всплыло перевернутое изображение какого-то исламского селения с минаретами мечетей и пальмами. Перед ним мираж раскинул невесомое, колышущееся серо-серебристое то ли море, то ли озеро. Металлические предметы раскалились и жгли руки. Разомлевшие, опаленные солнцем и изнывающие от жажды, хотя и захватили с собой запас минеральной и кока-колы, друзья вернулись в дом. С несказанным наслаждением долго плясали под упругими струями холодного душа.

После обеда Эдвин попрощался и уехал. Оставшиеся собрались в холле, чтобы обсудить дальнейшие действия.

– Раскопки начнем так, – Грег расстелил на столе чертеж гробницы. – Расчищаем ночью и рано утром, до восхода солнца, когда не так жутко печет. Отгребем бульдозером песок от входа. Как откроется штольня, будем работать и днем.

– А мудрый совет профессора: двое снаружи – они явно испекутся, а двое внутри? – спросил Эдерс.

– Что-нибудь придумаем. Далее – лопатами разгребаем у самой гробницы. Потом, если Эдвин не ошибается и завала нет, идем вперед. Находки сносим в холл, затем вы, Эдерс, отбираете то, что касается вас, – документы, аппаратуру и прочее, а вы, Уваров, делаете то же по вашей части. Это в общих чертах.

– Я предлагаю все-таки начать сегодня же ночью и не пренебрегать рекомендациями профессора, он человек опытный, зря не болтает, – сказал Эдерс, – времени маловато, и не следует его транжирить.

– Конечно, – поддержал Уваров, – выспимся днем.

– Хорошо, – согласился Грег. – Тогда сейчас разойдемся по своим комнатам. После заката поужинаем и отправимся на раскопки.

– У меня добавление к моему же предложению, – сказал Эдерс, – работать всю ночь, отдохнем после. Я плохо переношу зной, расплываюсь, как медуза, выброшенная прибоем на раскаленную гальку.

– Посмотрим, – Грег пожал плечами, – не придется ли еще вспоминать о благодатном тепле, когда будете дрожать от озноба. Это сейчас адово пекло, а ночью песок остывает быстро, и под утро весьма холодно. Не забудьте прихватить куртки.

Они разбрелись по комнатам. Время от времени то тот, то другой спускались вниз и просили Мартина записать, что может потребоваться в дальнейшем и что уже сейчас поручить разносчику купить в городе.

В пустыне, в южных широтах, как на море, темнеет сразу. Сумерек почти не бывает. Едва солнце спрячется за далекие холмы – наступает ночь.

Было полнолуние. Загадочный и холодный свет заливал песчаные гребни. Громоздившиеся вблизи, они по мере удаления становились ниже, сглаживались и переходили в плоскую и бескрайнюю равнину. Накаленная земля теряла тепло. Ни малейшего намека на ветер. Каждый звук отдавался отчетливо, словно в огромном зале с звездным куполом вместо потолка. Тишину изредка нарушало лаянье шакалов, какие-то непонятные вскрики и стоны да звон насекомых: то ли кузнечиков, то ли цикад.

В котловане зажгли переносные люстры. На маленький трактор навесили нож бульдозера. Уваров сел за руль. Заурчал мотор. В лучах фар под светлым лезвием мягко заструился песок.

Эдвин оказался прав. Гробницу действительно засыпали наспех, грунт не утрамбовали, он не затвердел. После нескольких часов труда открылся завешенный папирусными циновками овальный лаз. За ним начиналось место, где рухнул свод. Видно, тут ничего не восстанавливали: настил продавлен, стойки ощерились изломами, на полу возвышались конусы просочившегося сверху песка.

Работы пошли не так споро. Приходилось все время быть начеку. Осторожно извлекали обломки подпорок и тут же заменяли их новыми. Выяснилось, обращаться с лопатами умел лишь Мартин. Остальные, быстро вымотались, ладони покрылись волдырями. Однако к рассвету почти добрались до входа в главную галерею.

На высоком небе бледнели звезды. На востоке порозовело. Темнота гигантским полукругом откатывалась на запад, сменяясь пронзительной утренней синевой. Свежесть и прохлада отступали, вместо них наползал тяжеловатый, словно вываренный в кипятке, зной.

– Хватит, – Грег воткнул лопату в песок и со стоном распрямил спину. – Выбирайтесь наружу. Вечером продолжим, иначе надорвемся. Складывайте инструменты, завешивайте лаз, и поехали.

Лопаты побросали в кучу у входа в галерею. Уваров завел «лендровер», и он, переваливаясь на песчаных ухабах, мягко покатил по пустыне.

День промелькнул в чередовании отдыха и еды. Ныли спина и суставы, горели натруженные ладони. Огнем жгло опаленные солнцем лица.

На следующую ночь, едва приступили к работе, как Шедший впереди Уваров закричал испуганным голосом, словно увидел живого фараона:

– Я у входа в усыпальницу, дальше темная пустота!

Друзья сгрудились у четырехугольного проема. В лучах фонаря виднелся просторный коридор. Справа и слева из тени проступали просторные ниши. Веяло подземельем и затхлостью. Мрачные прочные своды выглядели таинственно и зловеще. Все понимали: эту же картину видели люди, жившие тысячи лет назад.

Молча, тихо ступая, затаив дыхание, будто боясь нарушить вечный покой словно остановившегося времени, вошли внутрь.

Казалось, Смайлс рассчитывал расположиться здесь надолго. Одна из ниш полностью занята какой-то переплетенной проводами и поблескивавшей рефлекторами аппаратурой. В другой стояло подобие письменного, стола – два ящика, накрытые сверху широкой эбонитовой пластиной. На ней – самодельная лампа. Уваров нажал кнопку, помещение залил яркий свет. Люди вздрогнули.

– Давайте договоримся, – Грег окинул всех взглядом, – ни к чему не прикасаться без общей консультации. Самодеятельность может окончиться плачевно.

– Верно, – закивал Эдерс, – мало ли что он наколбасил.

– Странно, – произнес Уваров. – К лампе нет подводов, от какого источника она питается?

– От того самого аккумулятора, который изобрел Роберт, – ответил Грег. – Профессор демонстрировал мне нечто подобное – карманный фонарик. Батарейка величиной с желудь практически неиссякаема, а напряжение и сила тока вполне могут убить человека. Так что поосторожнее с разными кнопками. Не исключено, и тут имеется система защиты секрета. Хотя я в этом не уверен – обвал произошел внезапно. Смайлс не собирался закрывать лабораторию.

В нище рядом, в картонных коробках из-под консервов, лежали бумаги и чертежи. Создавалось впечатление: обитатель странного кабинета отлучился ненадолго по каким-то неотложным надобностям. На бумагах отсутствовали пыль и паутина. Правда, лишь вспыхнул свет, зашуршали, стараясь скрыться, кофейного цвета мохнатые скорпионы.

– Фу! Пакость! – Уварова передернуло. – С детства, как девчонка лягушек, боюсь разных тварей. Здесь, наверное, и змеи водятся?

– Если на них не наступишь, не тронут, – успокоил Мартин. – Смотрите внимательней под ноги.

– Выносим все аккуратно к входу, – сказал Грег. – Затем галерею засыплем.

Едва начало светать, на разостланном у входа брезенте лежало имущество Смайлса. Его оказалось не так уж мало, как предполагал Эдвин. Видно, ученый умело маскировал свои опыты.

– Мартин! Проверьте, ничего там не осталось? – попросил Грег.

– Уже проверил. Вынесли до последнего листика. Я заодно простукал стены и обследовал пол щупом в поисках тайника – ничего нет, абсолютно уверен.

– Хорошо. – Грег потер ладонью лоб. – Уваров! Заваливайте вход, а остальные пусть грузят машину. Скоро начнет припекать.

Пришлось сделать два рейса. Имущество Смайлса свалили в холле.

Наконец, мокрые от пота, перемазанные глиной и песком, смогли перевести дух. Каждый мечтал лишь о душе и о том, когда можно развалиться на кровати, укрывшись чистой и прохладной простыней.

– Баста! – Грег смахнул капли с мокрого подбородка. – Больше не выдержу, отдыхаем.

– А ужинать? Вернее, завтракать? – Мартин выпучил глаза. – Я быстро приготовлю. Нельзя же без еды?

– Я пас. – Нос Уварова облупился, щеки ввалились, волосы прилипли ко лбу, он мотнул головой так, что очки съехали набок.

– Аналогично. – Эдерс, пошатываясь и спотыкаясь, начал карабкаться по лестнице. Полноватое тело колыхалось под влажной рубашкой, как желе. Он отдувался и сопел.

– И я тоже. – Грег почти рухнул в кресло. – Потом заправимся. Тогда и с документами разберемся на свежую голову. Запирайте двери, Мартин, пригласите собачек в холл и ступайте спать.

– Их еще надо накормить, – проворчал Мартин, – а уж потом требовать службу.

– Потерпят, они же умные.

– Ничего, не развалюсь. Идите, я управлюсь и присоединюсь.

После отдыха и обеда приступили к разборке материалов. Тщательно просматривали каждую запись, тетрадь, чертеж или прибор. Совместно решали: нести Эдерсу или Уварову. То, что вроде бы пока не подходило доктору, но и в прямую не относилось к физику, оставляли внизу.

К вечеру материалы рассортировали. Небольшую папку – от нее отказались и Уваров и Эдерс, объяснив – там-де одна философия – Грег оставил у себя.

– Теперь, Мартин, мы с вами, – он обнял негра за плечи, – уподобимся исполнительным и вышколенным слугам наших великих ученых. Пусть в своих башнях из слоновой кости витают в эмпиреях. Не нервируя и не надоедая, окружим их трогательной заботой, пока не решат, что созрели дать полное заключение по материалам Смайлсов. Как?

– Разумно. – Уваров выпятил грудь.

– Я полагаю, – вступил в разговор Эдерс, – сначала отделить теоретические вопросы от практических дел, то есть от тех, которые можно реализовать нашими силами и без особых материальных затрат. Потом отложить теорию и заняться вплотную практической частью.

– Разумно, – опять повторил Уваров и средним пальцем поправил сползающие очки.

– Когда во всем разберемся, – продолжал доктор, – сделаем доклады. В них сначала осветим теорию разработки, ее цель, применение, степень готовности, направление поиска и так далее. Затем более подробно и обстоятельно остановимся на том, что подлежит воплощению в жизнь буквально сейчас.

– Разумно. – Уваров наклонил голову.

– Больше того, – Грег тоже закивал, – если в процессе работы возникнет необходимость в чем-либо… ну, я не знаю, потребуются какие-то реактивы, вещества, инструменты, детали – вы даете заявка Мартину, и он устроит доставку через агента или купит в городе сам. Потребуется – подключит меня. В общем, мы безропотно выполняем любую вашу прихоть.

– Обещаем не злоупотреблять, – усмехнулся Уваров. – Но надеюсь при необходимости проконсультироваться с доктором, я могу нарушить затворничество?

– Конечно, – вскинул брови Эдерс, – у меня тоже, не исключено, возникнут какие-либо вопросы.

– Делайте, что пожелаете. На этот срок объявляется власть ученых.

Прошла неделя.

Мартин и Грег неоднократно ездили в город, доставляя то, что требовалось. Наконец оба новоявленных корифея доложили: готовы выступить с докладами по изучаемым проблемам.

Вечером собрались за столом.

Эдерс и Уваров разложили перед собой исписанные листки бумаги. Оба старались выглядеть сосредоточенными и спокойными, но чувствовалось – волнуются.

– Кто начнет? – Грег взглянул вопросительно.

– Пальму первенства я отдаю моему коллеге, – Эдерс почтительно поклонился в сторону Уварова. – В большинстве работ на медицинскую и связанные с ней темы я постоянно наталкивался на разные термины, допустим: облучение Т-полем, лазером, инфразвуком, ультразвуком и прочие специфические выражения. Получается: исследования по физике и другим отраслям, коими занимался Уваров, первичны, а мои вопросы как бы вытекают из уже решенных физических или химических. Понимаете? Не постигнув их сущности, мы не разберемся ни в медицинских, ни в биологических процессах.

– Полностью поддерживаю моего соратника, – Уваров приподнялся, – и думаю, он очень толково объяснил, почему мне следует докладывать первым. Многие явления становятся реальными лишь благодаря Т-полю, в нем все начала и концы. Везде Т-поле, правда, в различных качествах и модификациях: как создатель процесса, катализатор или, наоборот, замедлитель, а то и вовсе ликвидатор. А раз так, начинать мне – Т-поле в моей компетенции.

– Убедили. – Грег повернулся к физику. – Прошу вас. Если можно, популярнее – мы же профаны в этих проблемах…