Текст книги "Играющие тени"

Автор книги: Игорь Павлович

Соавторы: Олег Ратник
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава I
Мировые легенды о необычном

«Информационные звери», или «Как рождаются сенсации»

В конце 90-х годов XX века один из активных исследователей группы «Авеста», укрывшийся под псевдонимом Алексей Мухин, подготовил и опубликовал в ряде номеров газеты «Новый Водолей» (например, «Н.В.» № 19, 1998) цикл «Бесед о современных мифах». Понимая, что отсылать большинство читателей к старым газетным публикациям – дело бессмысленное, а важность проведенных А. Мухиным исследований крайне высока, приведем основные тезисы его работы:

1. Современный миф сильно отличается от древних эпических сказаний, которые в основной массе научной литературы собственно и называются мифом[27]27
  Большинство современных исследователей с данным утверждением не согласны. Например, С.П. Расторгуев в работе «Цель как криптограмма» указывает: «Проведенные исследования показали, что наши современные мифы настолько похожи на мифы Древней Греции, что им можно дать те же названия».


[Закрыть].

2. Современные мифы проходят определенные этапы развития. Они появляются, когда исследователи обнаруживают какие-либо неординарные факты или данные, берутся за их изучение, а информация об этом в виде сообщения уходит в СМИ. Эти первичные сообщения (как информационные элементы) А. Мухин предлагает именовать мифофактами. Еще раз. Мифофакт – это информация, касающихся того или иного события, явления, объекта или предмета, которую невозможно (или возможно лишь теоретически) опровергнуть или полностью подтвердить. Любой мифофакт потребитель принимает (или отвергает) на веру в зависимости отличного опыта, мировоззрения, отношения к источнику предоставления данной информации и, конечно, к самому мифу. Чем больше объединяется мифофактов, тем обычно миф «сильнее». При этом особой разницы нет, какой эмоциональный заряд несет в себе первичное сообщение – негативное по отношению к мифу или позитивное. Любой мифофакт только укрепляет миф. Во второй половине XX века в СССР выходило множество публикаций, отрицавшее любое существование НЛО. Эти работы послужили укреплению мифа об НЛО ничуть не меньше, чем более поздние публикации, признававшие и всячески толковавшие данное явление.)

Следует отметить, что факты, которые лягут в основу будущего мифа, совсем не обязательно должны быть подлинными. В основе становления мифа может лежать и фальсификация. Например, в настоящее время считается, что самые первые свидетельства и фотографии озера Лох-Несс были сфальсифицированы.

Так это или нет, но миф заработал. И потом уже сотни людей «видели» Несси, а к ее поискам подключились весьма солидные организации.

«Миф достигает апогея, когда человек лицом к лицу сталкивается с неожиданной и опасной ситуацией. В этом случае он формирует мозаичное мышление»[28]28
  Касарер Э. Техника современных политических мифов // Вестник Московского Университета. (Серия 7. Философия) 1990. № 2.54.


[Закрыть].

Оформившись в СМИ в какие-либо конкретные формулировки, миф начинает активно развиваться. Все больше и больше людей начинает интересоваться затронутой проблемой.

Множатся публикации в печати, ведутся дискуссии, отыскиваются исторические прототипы и т. д. При этом следует помнить, что любой новый миф, как правило является составной частью мифа более старого и более общего порядка. Например, миф об НЛО-пришельцах тесно связан с идеей внешнего вмешательства «иных» в дела людей. Миф о Несси входит составной частью в более объемный миф, предполагающий существование в труднодоступных уголках земного шара животных, считающихся давно вымершими или даже просто сказочными.

В данной фазе миф может даже прорваться в массовую культуру. Так, например, для большинства интересующихся проблемой НЛО, экранные агенты ФБР Скалли и Малдер, из телевизионного сериала «Секретные материалы» гораздо более реальны, чем московский исследователь В. Чернобров или сибирский профессор В. Буровский.

А ведь сериал не что иное, как одно из свидетельств проникновения мифа (миф об НЛО) в массовую культуру и индустрию развлечения.

Постепенно общественное сознание насыщается данным мифом. Интерес в обществе к данной теме постепенно затухает, хотя полностью и не исчезает. В стадии затухания своего развития миф может сохраняться (в информационном пространстве) неопределенно долго, иногда несколько видоизменяясь и трансформируясь, готовый в любой момент вновь занять утерянные позиции. Так, например, пик развития идеи палеоконтакта, пришелся на конец 60-х годов XX века, питаемый успехами космонавтики того времени. Однако практически остановившееся в настоящее время развитие этого направления человеческой деятельности не привело к ликвидации идеи палеоконтактов. По-прежнему находится немало энтузиастов, разрабатывающих данную тему и предоставляющих новые доказательства, с их точки зрения подтверждающих данную гипотезу.

Хрестоматийной стала история с «открытием» в начале XX века марсианских «каналов». Казалось бы, когда выяснилось, что «первооткрывателей» подвела несовершенная оптика, миф о марсианских «братьях по разуму» должен был бы прекратить свое существование. Однако этого не произошло. Полеты к Марсу «Маринеров», «Викингов» «открыли» марсианский сфинкс и пирамиды…

Почему же мифы столь живучи? Что, собственно, может убить миф?

3. Как это ни парадоксально звучит, но для мифа смертельно вовсе не разоблачение. Более того, любая попытка развенчать миф приводит лишь к тому, что он, теряя часть своего энергетического потенциала и несколько трансформировавшись, вновь начинает захватывать утерянные позиции, подпитываемый «теорией заговора».

«Миф сам по себе неуязвим. Он не чувствителен к рациональным аргументам, его нельзя отрицать с помощь силлогизмов»[29]29
  Там же.


[Закрыть].

Вероятно, для мифа особо опасным является переизбыток позитивной (подтверждающей) данную концепцию информации. Например, довольно долго являлись популярными рассказы о существовании на Земле гигантских, более 100 метров высотой деревьев. Считалось вполне очевидным, что дерево просто неспособно поднять воду, чтобы напоить крону. Потом в Калифорнии открыли гигантские деревья – секвойи. Примерно такая же история была с «гигантскими обезьянами». Пока отдельные энтузиасты-любители где-то в далекой Африке фотографировали следы этих «хитрых животных» да записывали различные рассказы о них, все это укрепляло миф.

Но стоило только исследователям отыскать данную популяцию, поймать несколько экземпляров для зоопарков и заняться изучением нового вида, как миф о «больших обезьянах» погиб. От переизбытка информации он перестал быть собственно мифом, а превратился в научные данные.

4. Современный миф, вероятно, представляет собой квази-живую информационную систему, способную к развитию, воспроизводству и самосохранению. Из данного положения следует, что любой миф стремится остаться в информационном пространстве вещью в себе, воспрепятствовать раскрытию того феномена, который его породил и питает.

Как это ему удается?

В ставших популярными в последнее время фильмах о виртуальной реальности герои, попадая в информационный (компьютерный) мир, сражаются со всевозможными тамошними обитателями. Такие фильмы, а вместе с ними и компьютерные монстрики, уже стали восприниматься как нечто обыденное, вполне заурядное. Поэтому мы, возможно, никого и не удивим, сказав, что в информационной сверхсети помимо нас обитают и другие живые, но, в отличие от людей, уже чисто информационные существа. Одной из разновидностей таких существ (некий аналог биологических вирусов) и являются мифы.

Кризис

Чтобы что-нибудь понять в современном мироустройстве, нужно для начала сдвинуть мозги набекрень и при этом по возможности не свихнуться.

С.Н. Паркинсон

1904 год. Неизвестный русский художник создает весьма символическую картину. Молодая красивая женщина, облаченная в императорскую горностаевую мантию (символический образ России), сжимающая в правой руке опущенную оливковую ветвь – символ вечного мира, противостоит некоему мерзкому чудовищу, поднимающемуся из огня и шлющему через море эскадру черных броненосцев. В 1904 году предполагалось, что на этом полотне запечатлено противостояние России и Японии. Последующий ход истории позволяет трактовать данную композицию значительно шире. Поражение России в Русско-японской войне 1904–1905 годах было больше, чем просто поражение одной из стран в локальном политическом конфликте интересов. Возможно, проигрыш в этой войне дал толчок целой череде событий, разрушивших старый мир[30]30
  «В русско-японской войне высшее руководство Японской империи отдавало себе отчет в запредельности риска… Достигнутая победа укрепила представления японцев об особом покровительстве их стране Богов и самой Судьбы…». Переслегин С.Б. Тихоокеанская премьера. М.: ACT, 2001.


[Закрыть].

В эпоху неолита на планете было примерно 10 млн жителей, а темпы роста численности людей составляли лишь 10–20 % за тысячелетие (эти данные крайне приблизительны). К рубежу II тыс. до н. э. численность людей достигла 50 млн, и к началу нашей эры составляла от 200 до 250 млн человек при среднегодовом приросте 0,1 %. К 1000 году на Земле обитало около 300 млн людей. С 1000 по 1500 годы население планеты увеличивалось довольно медленно, из-за череды опустошительных войн и нескольких массовых пандемий. К 1500 году население Земли составляло примерно 425–550 млн.

В начале XVII века в Европе наблюдается «демографический взрыв» (весьма своеобразным образом соединившийся с промышленной революцией). К 1900 году численность населения Земли выросла до 1630 млн человек. В 1989 (несмотря на две мировых войны первой половины XX века) население составляет 5 млрд, а в 1999 уже 6 млрд. В 2004 году численность населения достигла 6,4 млрд человек (Китай – 1,3 млрд, Индия – 1 млрд, США – 297 млн, Индонезия – 223 млн, Бразилия – 181 млн, Пакистан – 146 млн, Россия – 144 млн жителей.) К 2015 году считается наиболее вероятной цифра в 7,2 млрд, а к 2050 году 8,9 млрд людей.[31]31
  Материалы 3-х Гумилевских чтений по изменению численности населения Земли представлены на сайте hltp//ektercol.nm.ru. Максаковский В.П. Динамика численности населения мира. М: Дрофа, 2002.


[Закрыть]

Начало XXI века. Человеческая цивилизация на Земле полностью перестроила свыше 14 % от общей площади поверхности суши (еще 6,7 % площади подверглось вторичному «антропогенному изменению» – опустыниванию). Согласно данным ЮНЕСКО, численность жителей Земли превысила 6 млрд человек; «светимость» в радиодиапазоне превзошла солнечную активность; военная и гражданская авиация преодолела звуковой барьер; люди побывали на Луне; беспилотные аппараты достигли поверхности всех ближайших планет и посетили окрестности всех дальних; несколько автоматических станций покинули пределы Солнечной системы.

«За последние сто лет скорость передвижения людей увеличилась в 100 раз, связи – в 10⁷ раз, обработки информации – в 10⁶ раз. Производство зерна (как основного продукта питания) с 1950 по 1984 возрастало на 3 % в год, опережая рост народонаселения. (После 1984 года производство зерна стало возрастать только на 1 % в год.)»[32]32
  Лисичкин В.А. Техника: прогнозы и реальность. М.: Знание, 1977.


[Закрыть].

Согласно прогнозам большинства ученых и писателей фантастов начала XX века, человечество вступило на порог Золотого века.

Наглядным примером столь радужных ожиданий может служить таблица-прогноз, составленная английским писателем А. Кларком[33]33
  В настоящее время суммарная измененная площадь поверхности Земли уже превышает площадь такого материка, как Австралия. Подробнее с таблицей-прогнозом, разработанной А. Кларком, можно познакомиться в книге Шкловского И.С. Вселенная, Жизнь, Разум. М.: Наука. 1987.


[Закрыть], в начале 60-х годов практически точно предсказавшего время высадки астронавтов на Луну и начало колонизации планет.

Все эти невероятные для прошлого достижения человечества стали возможны лишь благодаря несомненным успехам в развитии науки или, как утверждают некоторые специалисты, научно-технической революции (НТР).

В начале 60-х будущее казалось безоблачным и чудесным.

Человечество относительно благополучно завершило две технологические революции (земледельческую – около 10 тыс. лет назад и промышленную – в середине XX века) и приступило к реализации (с середины 60-х годов XX века) информационной.

Как образно указал один из ведущих современных футурологов Элвин Тоффлер[34]34
  Элвин Тоффлер. Столкновение с будущим // Иностранная литература. № 3. 1972; Третья волна. М.: ACT, 1999; Метаморфозы власти. Знание, богатство и смысл на пороге XXI века. М.: ACT, 2003.


[Закрыть], на Земле началась «третья волна» как новая цивилизация, идущая на смену «цивилизации дымовых труб»[35]35
  Тофлер. Сдвиг власти. Знание, богатство и насилие на пороге 21 века // США: Экономика, Политика, Идеология. № 6. 1992.


[Закрыть].

После окончания Второй мировой войны, с середины 40-х годов XX века, нарастание негативных тенденций развития мировой промышленной цивилизации приобрело отчетливо выраженный характер. Опасно усилилось военное (ядерное) противостояние между наиболее технически развитыми государствами. Стремительно увеличивалась доля населения развивающихся стран и снижалась общая часть доли населения технически развитых стран. В планетарных масштабах нарастали темпы неконтролируемого загрязнения окружающей среды. Если естественный фон радиоактивности, существовавший на планете Земля до 50-х годов XX столетия, являлся причиной возникновения врожденных уродств у 4 % новорожденных, то возросшее загрязнение к 1978 году подняло этот показатель до 11 %.

К началу 90-х годов в России эта цифра поднялась до 17 %. В ходе технического развития второй половины XX века на Земле уничтожили до 40 % всех известных видов зверей и около 48 % видов птиц, вырубили до двух третьих объемов лесных массивов; неконтролируемые тепловые потери в энергетике превысили естественные планетарные сбросы – тепловое отражение и вулканические выбросы. В духовном плане на планете произошла унификация мировой человеческой культуры и т. д. Все вместе эти показатели свидетельствовал о некоем системном кризисе, охватившем современную цивилизацию.

По оценкам ряда специалистов все выше перечисленные негативные процессы являлись следствием бурного не контролируемого роста промышленного производства, «подстегиваемого» НТР, который вступил в явное противоречие с ограниченностью планетарных ресурсов Земли. На Земле возник кризис «взрывного, неконтролируемого развития»[36]36
  Некоторые исследователи считают, что кризис начался несколько раньше. Например, известный исследователь истории А. Дж. Тойнби полагает, что уже «1875 год стал переломным моментом человеческой истории и началом регресса, который будет продолжаться в течение четырех веков». (Тойнби А.Дж. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991). Тойнби А. Дж. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991.


[Закрыть], разрушающий саму основу «информационной цивилизации».

Развитие основных биосоциальных планетарных процессов в данный момент истории главным образом определялось взаимодействием двух блоков (западный – США и восточный – СССР), дополняемым и суммарными усилиями всех остальных стран мира (негласным лидером которых являлся Китай).

В середине 70-х годов XX столетия специалисты, работающие в области футорологии[37]37
  Футорология от лат. futurum – совокупность представлений о будущем Земли и человеческой цивилизации. Термин предложен в 1943 году выдающимся немецким социологом О. Флехтхеймом. Как самостоятельная научная дисциплина, она в настоящем развития не получила.


[Закрыть], проанализировав наблюдавшиеся тенденции (политические, экономические, экологические, демографические и т. д.), разработали ряд сценариев дальнейшего хода развития цивилизации на Земле.

В те годы над прогнозом работали такие крупнейшие мировые организации, как с 1966 г. «Мир будущего» и с 1972 г. «Международное общество оценки последствий научно-технического прогресса» (штаб– квартиры в Вашингтоне); с 1968 г. Римский клуб и с 1973 г. Всемирная федерация изучения будущего (штаб-квартиры в Риме); с 1972 г. в СССР работала Комиссия (с 1979 г. – Комитет) при Академии наук по прогнозированию научно-технического прогресса, а также ряд других организаций СССР.

Большинство прогнозов, разработанных футорологами в конце 70-х годов XX века, были негативны. В относительно недалеком будущем предсказывались: глобальный ядерный конфликт; экологическая катастрофа; вырождение человечества и т. д.

На период до 2010 года вероятность итогов идущего развития человечества оценивалась в следующих соотношениях:

1) полное уничтожение всякой жизни на планете в ходе глобального военного конфликта (художественно отражено в знаменитом романе У. Миллера «Гимн Лейбовицу» (1955), а также фильме С. Креамера «На последнем берегу» (1959) или неудачного научного эксперимента – вероятность оценивалась в 0,05;

2) уничтожение высокоразвитых форм жизни, включая человека (роман А. Нортон «Новая порода», 1972) – вероятность 0,6;

3) физическое или духовное вырождение людей, с последующим массовым вымиранием (Элдис Б. Долгие сумерки Земли. 1961; Балард Л. Потонувший мир. 1963) – вероятность 0,14;

4) потеря у людей интереса к науке и технике, с последующей деградацией науки (Андерсон П. Прогресс. 1961; Саймак К. Город. 1964) – вероятность 0,20.

Конечно, были и положительные сценарии (главным образом предложенные специалистами восточного блока). Например, массовое освоение космического пространства, создание единой технически развитой цивилизации, освоившей пространство всей Солнечной системы[38]38
  В рамках данной концепции особый интерес представляют работы по моделированию сценариев альтернативной истории такого автора, как Первушин А. Битва за звезды (альтернативная и перспективная космонавтика). 2003; Астронавты Гитлера. 2004; Оккультные войны НКВД и СС (Спец службы и Армагеддон XX века). 2003.


[Закрыть], но вероятность такого хода событий специалистами оценивалась как весьма незначительная всего, в 0,01 (Хайнлайн Р. Туннель в небе. 1955; Ефремов И. Туманность Андромеды. 1957; Азимов А. Звезды как пыль. 1961).

По мере приближения к концу XX века постепенно уменьшалось как общее количество проработанных прогнозов, так и их научная достоверность. В 2000 году в статье «Будущее как проект. Кризис Футурологии» исследователи С. Переслегин[39]39
  Переслегин С.Б.- один из ведущих исследователей проблем современной истории, составитель и редактор серии книг «Военно-историческая библиотека». Интерес представляют практически все его статьи. (В частности, крайне интересна его работа «Стратегия чуда: введение в теорию неаналитических операций»)


[Закрыть] и Н. Ютанов обратили внимание, что «за последние двадцать пять лет ми в литературе, ни в науке, ни в результате деятельности каких-либо социальных институтов не появилось сколько-нибудь значимых работ, посвященных развитию европейской цивилизации. Во всяком случае, не возникло „проколов Реальности“, соизмеримых с разработками Римского клуба или классической моделью Ефремова-Стругацких… Получается, что к списку кризисов можно добавить еще один – кризис футурологии. Может быть, это и есть основной кризис современного мира? Нельзя же идти в никуда, да еще с завязанными глазами»[40]40
  Переслегин С., Ютанов Н. Будущее как проект. Кризис футорологии // Огонек. № 12.2000.


[Закрыть].

Как уже отмечалось, достигнутые человечеством к концу XIX века успехи были обеспечены невероятно быстрыми темпами развития промышленного производства, базирующегося на передовых достижениях науки. Вторая половина XX века предполагала качественный скачок органичного соединения науки с производством, превращение науки из инструмента познания мира в непосредственную производственную силу. Непрерывно росло число людей, занятых в научных исследованиях или наукоемких отраслях производства.

По данным советской статистики в СССР с 1950 по 1960 годы число ученых увеличилось вдвое. Еще одно удвоение произошло через следующие пять лет.

Необходимо напомнить, что в 60-х годах XX века любые научные достижения встречались ликованием масс. (Особенно характерным данное положение было для восприятия достижений в области космонавтики в странах Восточного блока.)

На волне общего эмоционального подъема принятая XXII съездом КПСС программа провозгласила задачу в 1971–1980 годах в СССР «создать материально-техническую базу коммунизма, обеспечивающую изобилие материальных и культурных благ»[41]41
  Программа КПСС. М, 1972.


[Закрыть].

Страны Западного блока на тот момент были вынуждены отвечать на вызов социализма. Они скорее втянулись в гонку за лидером, чем сами задавали тон.

Вероятно, одним из лучших отражений господствовавших на тот момент в странах социализма настроений стал роман И.А. Ефремова (1907–1972) «Туманность Андромеды» (1957 год), описывающий построенное коммунистическое будущее. Этот роман красочно и убедительно показал общество, «поставившее учителей и врачей выше всех других профессий на Земле». Общество, где люди будущего – люди науки или искусства, или же и того и другого – достигло невероятных высот. «Русские решили, что лучше быть беднее, но подготовить общество с большей заботой о людях и с большей справедливостью…

Не может быть изобилия без упрощения потребностей и отказа от излишеств», – так описывает историю достижений XX века один из ученых будущего[42]42
  Ефремов И.А. Туманность Андромеды. М., 1957.


[Закрыть].

К концу 60-х годов в «социалистическом лагере», что-то произошло, и отношение масс к науке стало разительно меняться. (Крайне тревожным фактором, на который практически не отреагировало руководство СССР, явилось снижение рождаемости в России. Уже к середине 60-х этот показатель опустился ниже уровня, обеспечивающего простое замещение поколений.)

Некоторые современные исследователи истории науки считают, что одной из причин негативных изменений в СССР стали волюнтаристские решения советского руководства по ликвидации целой группы проектов уже завершенных (например, создание пассажирского сверхзвукового самолета Ту-144) либо близких к победному завершению (таких, как лунная программа, многоразовый космический самолет – проект «Буря», создание термоядерного реактора и т. д.). Данные решения ощутимо затронули значительные группы населения, «была растоптана мечта».

В политическом плане в восточном блоке снижение уровня постановки задач выразилось в отстранении от власти (с последующей ликвидаций) сначала в 1953 году куратора этих работ Л.П. Берии[43]43
  Берия Л.П. «После смерти Сталина (в 1953 году) в Советском Союзе он, в отличие от Хрущева и его соратников, хоть что-то смыслил в вопросах ядерной и ракетной техники, мог четко расставить приоритеты и добиться исполнения принятых решений в нужный срок. Еще двадцать или тридцать лет мобилизационной экономики при достаточно жестком управлении и правильной идеологической „накачке“ страна выдержала бы. А этого времени вполне хватило бы, чтобы запустить первый спутник, первого космонавта, первым высадиться на Луну, построить первую орбитальную базу… Хотя, возможно, на Земле остались бы дымящиеся радиоактивные развалины…». Первушин А. Битва за звезды. 4.2. М.: ACT, 2003.


[Закрыть], а затем в смещении в 1964 году Н.С. Хрущева.

Чуть позже аналогичный процесс продемонстрировал Запад. В 1963 году убийство президента США Кеннеди – президента, открывшего Америке дорогу на Луну и не рискнувшего начать третью мировую. В 1973–1974 годы, Уотергейтский скандал, спровоцировавший отставку президента Никсона – президента фактически осуществившего техническую модернизацию Америки.

И это были вовсе не случайные дворцовые перевороты. Формирующиеся общественные системы выбирали себе подходящих лидеров и убирали неподходящих.

В начале 70-х около 20 % объема национального продукта США составляли расходы на работы по накоплению, обработке и распространению информации (знаний) во всех возможных формах. (Отмечалось, что стоимость запоминающих устройств (ЭВМ) уменьшается быстрее, чем стоимость прочих средств обработки данных)[44]44
  Мартин Дж. Организация баз данных в вычислительных системах. М.: Мир, 1980.


[Закрыть].

На протяжении всех 60-х отношение к науке в технически развитых государствах Земли менялось. Вначале это были едва заметные изменения. Хотя чуткие писатели[45]45
  Любопытно отметить, что большинство прозорливых писателей середины XX века, работало в жанре научной фантастики, априорно относимой к литературе второго сорта. Более того, многие литературоведы того времени указывали, что научная фантастика либо «олицетворяет в соответствующей форме мифологию нашего времени», либо «противостоит так называемым новым мифам». Последнее обстоятельство тем более странно, что сам жанр НФ возник в XIX веке в технически наиболее развитых странах того времени: Жюль Верн (1828–1905), воспевший благо прогресса и Герберт Джордж Уэллс (1866–1946), предвосхитивший страх перед последствиями НТР.


[Закрыть] все же сумели уловить тревожные тенденции и принялись бить в «колокола».

В 1968 И.А. Ефремов публикует роман-предупреждение «Час Быка». В нем изображен мир, где господствует «враждебное отношение к науке в целом и к ученым как кажущемуся источнику всех зол… Мир – где все большее и больше обессмысливается сама человеческая жизнь, вся в целом человеческая культура… Мир – где идет нарастание равнодушия к прошлому и будущему, к судьбе грядущих поколений, где царит беззаботное и беспощадное, хищническое отношение к основе всех материальных основ – к самой планете, к ее природным ресурсам. Подобная культура – путь к гибели», – отмечает автор.

К «пророчествам» Ефремова не прислушались, более того в начале 70-х годов в СССР данный роман предали официальному забвению Его не выдавали в библиотеках. Его не рекомендовалось упоминать в литературных обозрениях. Его даже вычеркнули из всех библиографических справочников. Некоторые современные исследователи утверждают, что произведение запретили, как иногда объяснялось, «из-за мрачности содержащихся в нем прогнозов»[46]46
  Медведев Ю. Послесловие памяти И. А. Ефремова//И. А. Ефремов. Час Быка. М.: МПИ, 1986.


[Закрыть]. Из насильственного забвения роман «Час Быка» вернулся лишь на «приливной волне обновления» в 1988 году. Но для активного воздействия подобной литературы, на читающую публику было уже слишком поздно. К этому времени общий интерес к подобным книгам практически угасает, а определяющими становятся совершенно иные факторы.

На Западе утрата интереса к науке и грядущие гонения на ученых хорошо описаны в романах американской писательницы Андрэ Нортон (например, в ее цикле «Звезды принадлежат нам» (1954–1962)). И конечно, непревзойденным на сегодняшний день по глубине проработке данной темы являются хроники «Основание» – «Fondation» Айзека Азимова. Произведения настолько многопланового и информационно насыщенного, что в контексте рассматриваемой темы на этом цикле «прогнозируемого будущего» необходимо остановиться как можно более подробно.

С момента выхода в свет первой книги хроник работа обратила на себя внимание общественности. Уже в 1965 году первый цикл «Основания» получил специальную премию «Хьюго» за «лучшую НФ серию всех времен». Аналогичным образом почтили мастера читатели специализированного журнала «Локус», включив «Основание» в десятку лучших научно-фантастических романов за всю историю американской литературы. А в СССР уже в первые годы после выхода в свет трилогии запретили. (Хотя иные произведения данного автора различные издательства Восточного блока печатали охотно и много.)

Первое официальное издание «Основания» появилось в СССР в 1991 году, уже на волне перестройки[47]47
  Хотя интересующимся содержание данной книги было известно гораздо раньше 1991 года благодаря деятельности самиздата.


[Закрыть]. (Большинство переводов в России вышли под названием «Фонд» или «Академия».)

Эти хроники тем более важны, что в них А. Азимов за несколько десятилетий ощутил, проанализировал и художественными средствами описал множество социально-культурных явлений, проявившихся в конце XX века как в США, так и в СССР. А если он сумел «позавчера» предвосхитить «завтра» (уже ставшее «вчера») то, возможно, писатель не ошибся и во многом другом, «заявленном» в его книгах?

Своеобразной смысловой прелюдией цикла «Основания» являются довольно разрозненные микроповести, не связанные единым замыслом, появившиеся в американской печати еще в 1942–1945 годах. В период 1949–1953 годов автором создается собственно первоначальная основная концепция цикла «Fondation», базирующейся на возможности разработки и широкого использования развитых форм такой науки, как футорология. Крайне важно отметить, что несомненным прототипом созданного цикла послужила уникальная по глубине проработки «История упадка и разрушения Римской империи» известного английского историка Э. Гиббона. Многие его идеи были творчески переработаны писателем и перенесены на страницы хроник будущего.

В основу разрабатываемого А. Азимов положил понятие психоистории, понимая ее как раздел науки, математически рассчитывающий реакции человеческого сообщества на устойчивые социально-экономические стимулы. Для своего успешного функционирования психоистория предполагала существование ряда рабочих ограничений (во-первых, социум, над которым производится психоисторический эксперимент не должен знать психоисторию; и во-вторых, за время его осуществления не должно появиться социально значимых технологических инноваций). Данная модель построения социума, предопределяла двухтактную схему галактической истории.

В хрониках «Основание» А. Азимов описывает технически развитое общество, человеческую цивилизацию, заселившую галактику. Но в период наступившего Золотого века один из последних великих ученых грядущего математик Х. Селдон смело говорит о «назревающем упадке и полном крахе человеческой цивилизации». Таким образом, автор устами своего героя предупреждает общество (прежде всего современную ему Америку – Запад) об опасности усиления бюрократии, спада инициативы, исчезновения научного любопытства и социальной ответственности. «С разрушением социальной структуры наука рассыплется на миллионы осколков беспомощного и бесполезного знания… Бессмысленные обрывки информации не будут передаваться дальше. Они будут потеряны последующими поколениями… В разрушающемся обществе воспреобладает новая идеология – в первую очередь схватить то, что плохо лежит. Честолюбивые и нечистоплотные люди не станут ждать. Всеми своими действиями они ускорят упадок миров»[48]48
  Азимов А. Основатели. Ч. 1. М.: Транспорт, 1991.


[Закрыть].

Не случайно, что после распада СССР и начала американской депрессии многие исследователи считают «Fondation» чем-то гораздо большим, чем просто литературное произведение. Например, согласно представлению С.Б. Переслегина, «Основание» есть литературное изложение сценария третьей мировой войны США против СССР; «описание череды непрямых действий, прежде всего в психологической области, направленных на разрушение ментального поля, основного, если не единственного фактора, скреплявшего позднюю советскую империю. Произведения Азимова (прежде всего цикл „Основание“) должны быть прочитаны не как авантюрно-фантастические вещи „об описываемом будущем“, но как строго реалистическое изображение американской глобальной стратегии во Второй мировой войне и послевоенные годы»[49]49
  Переслегин С.Б. Тихоокеанская премьера. М.: ACT, 2001.


[Закрыть].

С.Б. Переслегин также отмечает «разительное отличие первых хроник „Основания“[50]50
  Необходимо отметить, что многочисленные попытки различных современных ведущих писателей продолжить цикл «Основание» таких, например, писателей, как Г. Бенфорд («Страхи Академии», 1997); Г. Бир («Академия и Хаос», 1998); Д. Брик («Триумф Академии»,(1999); Г. Тертлдав («Падение Трактора»); Д. Зебровски («Совесть Академии»); О. Скотт-Кард («Истокологик») и ряда других – успехом не увенчались. Эти авторы нс смогли понять всей глубины затронутой темы, а следовательно, не смогли ее достойно развить. Возможно, в некоторой степени, продолжение трилогии удалось Д. Кингсбери («Психоисторический кризис», М.: ACT, 2005).


[Закрыть] и последовавшее (после долгого молчания) в 1983 году его продолжения. Продолжение, странное и горькое, в котором вся история, весь гениальный план Х.Селдона представляется лишь наблюдаемым проявлением скрытой деятельности „вне человеческих сил“ (робота Р. Даниэла), наводит на мысль, что между серединой пятидесятых и началом восьмидесятых в США что-то случилось. И это что-то очень не понравилось Азимову». В Америке что то случилось. Случилось, но что?

В СССР в середине 60-х тревогу по поводу идущего развития бьют писатели братья Стругацкие. Их произведения: «Хищные вещи века» (1964), «Дети дождя» или другое название «Гадкие лебеди» (1967), «Улитка на склоне» (1968) – «тревожные сигнальные огни». Но общество не желает их видеть. Эти произведения попадают под негласный запрет. В 1969 году плавного редактора альманаха «Ангара» Ю. Самсонова за публикацию «Сказки о тройке» братьев Стругацких снимают с работы, «наградив» при этом строгим выговором по партийной линии. Многие годы авторы пытались узнать, кто персонально стоит за запретом на публикацию их новой повести «Гадкие лебеди», но так и не смогли.

В какой то степени в конце 70-х негласный запрет на публикации распространяется на весь жанр. Но и сами авторы не знают, что собственно делать в рамках развивающихся событий: «Я не знаю, с чего нужно начинать в этой стране Дураков…» («Хищные вещи века», 1964).

Значительно позже в интервью прибалтийскому журналу «Даугава» (1987), первым в годы перестройки осмелившемся опубликовать «Дети дождя» (как варианты – «Время Дождя» и «Гадкие лебеди»), братья Стругацкие отмечали: «В конце 50-х, после XX съезда партии, казалось, что за разоблачением культа вот-вот наступит светлое будущее. В начале 60-х уже стало ясно, что все не так просто. Было абсолютно непонятно, кто э го светлое будущее создаст…

Где эти люди?… Нет, они были вокруг, но их было очень мало – как раритеты, как редкие марки. Десятки из тысяч, десятков и сотен тысяч. Стало ясно, что тех, кто мешает, гораздо больше тех, кто помогает… Наступил Застой… Застой – это когда мешают изобретателям, поощряют схоластов и болтунов, на высокие государственные посты назначаются старцы, обремененные семействами и долгами, а талантливых ученых загружают никому не нужной работой, все изобретения плохо оплачиваются и кладутся под сукно…»

Человек науки, рядовой НТР, в котором писатели уже видели почти человека будущего, в массе своей таковым не оказался.

В 70-х нарастание негативных процессов шло все более ускоряющимися темпами.

«В середине 80-х в СССР общество практически полностью перестает интересоваться передовыми достижениями науки и активно требовать их внедрение в жизнь. Более того в советском общественном самосознании НТР формируется устойчивый комплекс неполноценности»[51]51
  Проханов А. Перспективы развития НТР // Техника и наука. № 6.1987.


[Закрыть].

Добавим сюда то обстоятельство, что неоправданная во многих случаях завеса секретности, окружавшая советскую космическую, ядерную, биотехнологическую программы (наиболее передовые и перспективные отрасли развития науки), породила огромное количество слухов и домыслов, в конечной степени способствуя их развалу.

Некоторое время инерция развития предыдущего периода еще сохраняется. В СССР, последними грандиозными проектами уходящей эпохи НТР стали работы по «автоматизации и роботизации народного хозяйства» (созданию безлюдных технологий), освоению новых территорий на северо-востоке, повороту северных рек на юг, созданию долговременной орбитальной станции «Мир» и т. д. Эти планы были отражены в материалах XXVI съезда КПСС[52]52
  Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981.


[Закрыть]. Но имеющиеся специалисты уже не соответствуют заявленным задачам. А сложившееся унизительно насмешливое отношение к ученым в обществе (хорошо показанное в одном из популярных фильмов тех лет «Блондинка за углом…» с одним из лучших актеров СССР Андреем Мироновым в главной роли), не способствует творческим порывам или эффективному обновлению кадров.