Текст книги "Информационная война и геополитика"

Автор книги: Игорь Панарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)

От автора. Хантингтон случайно, а может быть, даже и специально открыто объявляет о главном идеологическом принципе Новой Британской империи – двойной морали. Уважаемые читатели! Еще раз внимательно прочитайте слова Хантингтона: «Но мир, где происходит столкновение цивилизаций, – это неизбежно мир с двойной моралью: одна используется по отношению к «братским странам», а другая – по отношению ко всем остальным».

Второе. Синдром «братских стран» проявляется также в конфликтах на территории бывшего Советского Союза. Военные успехи армян в 1992–1993 годах подтолкнули Турцию к усиленной поддержке родственного ей в религиозном, этническом и языковом отношении Азербайджана.

От автора. Анализ неправильный, так как исламский Иран поддерживает христианскую Армению.

Третье. Если посмотреть на войну в бывшей Югославии, то здесь западная общественность проявила симпатии и поддержку боснийских мусульман, а также ужас и отвращение к зверствам, творимым сербами. В то же время ее относительно мало взволновали нападения на мусульман со стороны хорватов и расчленение Боснии и Герцеговины. Исламские правительства и политические группировки, в свою очередь, клеймят Запад за то, что он не встал на защиту боснийских мусульман. Иранские руководители призывают мусульман всего мира оказать помощь Боснии. Вопреки эмбарго ООН, Иран поставляет в Боснию солдат и оружие. Поддерживаемые Ираном ливанские группировки посылают боевиков для обучения и организации боснийских вооруженных сил. Сообщалось, что в 1993 г. в Боснии сражалось до 4000 мусульман более чем из двадцати исламских стран. Правительства Саудовской Аравии и других стран испытывают все более мощное давление со стороны фундаменталистских группировок, требующих более решительной поддержки Боснии. Согласно сообщениям, к концу 1992 г. Саудовская Аравия, по сути, финансировала снабжение боснийских мусульман оружием и продовольствием. Это значительно повысило их боеспособность перед лицом сербов.

От автора. Несмотря на идеологические заявления Хантингтона в ходе конфликта на Балканах, Новая Британская империя поддержала мусульман сначала в Боснии, а потом в Косово. Главная цель этих действий – дестабилизация ситуации на европейском континенте, падение курса евро по отношению к доллару, ослабление геополитических позиций России на Балканах.

Конфликты и насилие возможны и между странами, принадлежащими к одной цивилизации, а также внутри этих стран. Но они, как правило, не столь интенсивны и всеобъемлющи, как конфликты между цивилизациями. Принадлежность к одной цивилизации снижает вероятность насилия в тех случаях, когда, не будь этого обстоятельства, до него бы непременно дошло дело. В 1991–1992 годах многие были обеспокоены возможностью военного столкновения между Россией и Украиной из-за спорных территорий – в первую очередь Крыма, а также из-за Черноморского флота, ядерных арсеналов и экономических проблем. Но если принадлежность к одной цивилизации что-то значит, вероятность вооруженного конфликта между Россией и Украиной не очень велика. Это два славянских, по большей части православных народа, на протяжении столетий имевших тесные связи. И поэтому в начале 1993 г., несмотря на все причины для конфликта, лидеры обеих стран успешно вели переговоры, устраняя разногласия. В это время на территории бывшего Советского Союза шли серьезные бои между мусульманами и христианами: напряженность, доходящая до прямых столкновений, определяла отношения между западными и православными христианами в Прибалтике, – но между русскими и украинцами дело до насилия не дошло. До сих пор сплочение цивилизаций принимало ограниченные формы, но процесс развивается, и у него есть значительный потенциал на будущее. Следующая мировая война, если она разразится, будет войной между цивилизациями.

От автора. Хантингтон определяет ключевую цель Новой Британской империи – конфликт между братскими народами России и Украины. То, что, по его же классифика-

ции, они принадлежат к одной цивилизации, абсолютно не смущает Хантингтона. Ради достижения мирового господства можно пойти на любые идеологические ухищрения. Последние события на Украине это и демонстрируют.

ЗАПАД ПРОТИВ ОСТАЛЬНОГО МИРА

По отношению к другим цивилизациям Запад находится сейчас на вершине своего могущества. Вторая сверхдержава – в прошлом его оппонент – исчезла с политической карты мира. Военный конфликт между западными странами немыслим, военная мощь Запада не имеет равных. Если не считать Японии, у Запада нет экономических соперников. Он главенствует в политической сфере, в сфере безопасности, а совместно с Японией – и в сфере экономики. Мировые политические проблемы и проблемы безопасности эффективно разрешаются под руководством США, Великобритании и Франции, мировые экономические проблемы – под руководством США, Германии и Японии. Все эти страны имеют самые тесные отношения друг с другом, не допуская в свой круг страны поменьше, почти все страны незападного мира. Решения, принятые Советом Безопасности ООН или Международным валютным фондом и отражающие интересы Запада, подаются мировой общественности как соответствующие насущным нуждам мирового сообщества. Само выражение «мировое сообщество» превратилось в эвфемизм, заменивший выражение «свободный мир». Оно призвано придать общемировую легитимность действиям, отражающим интересы США и других западных стран. При посредстве МВФ и других международных экономических организаций Запад реализует свои экономические интересы и навязывает другим странам экономическую политику по собственному усмотрению. В незападных странах МВФ, несомненно, пользуется поддержкой министров финансов и кое-кого еще, но подавляющее большинство населения имеет о нем самое нелестное мнение. Запад доминирует в Совете Безопасности ООН. По сути дела, Запад использует международные организации, военную мощь и финансовые ресурсы для того, чтобы править миром, утверждая свое превосходство, защищая западные интересы и утверждая западные политические и экономические ценности.

Так, по крайней мере, видят сегодняшний мир незападные страны, и в их взгляде есть значительная доля истины.

От автора. Хантингтон восхваляет Запад, победивший в «холодной войне» СССР. Этот текст, по сути, Гимн победителя над СССР.

Различия в масштабах власти и борьба за военную, экономическую и политическую власть являются, таким образом, одним из источников конфликта между Западом и другими цивилизациями. Другой источник конфликта – различия в культуре, в базовых ценностях и верованиях. Но на глубинном уровне западные представления и идеи фундаментально отличаются от тех, которые присущи другим цивилизациям. В исламской, конфуцианской, японской, индуистской, буддистской и православной культурах почти не находят отклика такие западные идеи, как индивидуализм, либерализм, конституционализм, права человека, равенство, свобода, верховенство закона, демократия, свободный рынок, отделение церкви от государства. Усилия Запада, направленные на пропаганду этих идей, зачастую вызывают враждебную реакцию против «империализма прав человека» и способствуют укреплению исконных ценностей собственной культуры.

От автора. А в этих словах уже четко выражена тревога ряда проблемных вопросов. А надолго ли это достигнутое в 1991 году мировое господство? Почему после распада СССР не все подняли руки вверх и кое-кто еще сопротивляется? Неужели культура может быть источником сопротивления мировому господству Запада? Что делать с базовыми ценностями и верованиями других цивилизаций, сопротивляющихся Новому Мировому Порядку? Как усилить пропаганду своих идей по преодолению сопротивления мировому господству?

Cудя по всему, центральной осью мировой политики в будущем станет конфликт между «Западом и остальным миром», как выразился К. Махбубани, и реакция незападных цивилизаций на западную мощь и ценности. Такого рода реакция, как правило, принимает одну из трех форм или же их сочетание.

Во-первых, и это самый крайний вариант, незападные страны могут последовать примеру Северной Кореи или Бирмы и взять курс на изоляцию – оградить свои страны от западного проникновения и разложения и, в сущности, устраниться от участия в жизни мирового сообщества, где доминирует Запад. Но за такую политику приходится платить слишком высокую цену, и лишь немногие страны приняли ее в полном объеме.

Вторая возможность – попробовать примкнуть к Западу и принять его ценности и институты. На языке теории международных отношений это называется «вскочить на подножку поезда».

Третья возможность – попытаться создать противовес Западу, развивая экономическую и военную мощь и сотрудничая с другими незападными странами против Запада. Одновременно можно сохранять исконные национальные ценности и институты – иными словами, модернизироваться, но не вестернизироваться.

От автора. Хантингтон пытается определить формы возможного сопротивления мировому господству Запада, победившего в «холодной войне» СССР. Определение форм сопротивления необходимо для того, чтобы подавить сопротивление Новому Мировому Порядку.

РАСКОЛОТЫЕ СТРАНЫ

В будущем, когда принадлежность к определенной цивилизации станет основой самоидентификации людей, страны, в населении которых представлено несколько цивилизационных групп, вроде Советского Союза или Югославии будут обречены на распад.

От автора. Хантингтон, сам того не желая, в этих словах предсказывает и распад США. Ведь именно в населении США представлено несколько цивилизационных групп. Затем Хантингтон развил эту идею в своей новой книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности», изданной в 2004 году в России. Тем самым он полностью опровергает свои же концептуальные выводы. Дело в том, что его доктрина «столкновения цивилизаций» направлена на внешний мир. Но с другой стороны, вторая книга вышла уже после событий 11 сентября 2001 года, в которых напрямую приняла участие Новая Британская империя. А Хантингтон – ее идеолог. Следовательно, можно предположить, что решение о ликвидации США как единого государства уже принято и речь идет о поиске нового государства, способного заменить США в этом качестве в рамках системы управления 2-го уровня Новой Британской империи.

Но есть и внутренне расколотые страны – относительно однородные в культурном отношении, но в которых нет согласия по вопросу о том, к какой именно цивилизации они принадлежат. Их правительства, как правило, хотят «вскочить на подножку поезда» и примкнуть к Западу, но история, культура и традиции этих стран ничего общего с Западом не имеют.

В глобальном же масштабе самой значительной расколотой страной остается Россия. Вопрос о том, является ли Россия частью Запада, или она возглавляет свою особую, православно-славянскую цивилизацию, на протяжении российской истории ставился неоднократно. После победы коммунистов проблема еще больше запуталась: взяв на вооружение западную идеологию, коммунисты приспособили ее к российским условиям и затем от имени этой идеологии бросили вызов Западу. Коммунистическое господство сняло с повестки дня исторический спор между западниками и славянофилами. Но после дискредитации коммунизма русский народ вновь столкнулся с этой проблемой. Проявлением этой тенденции является и возрождение интереса к идеям П. Савицкого, который еще в 20-е годы писал, что Россия является «уникальной евразийской цивилизацией». Есть и более резкие голоса, иногда откровенно националистические, антизападные и антисемитские. Они призывают возродить военную мощь России и установить более тесные связи с Китаем и мусульманскими странами. В начале 90-х годов, как и на протяжении почти всей своей истории, Россия остается внутренне расколотой страной. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдаленными и враждебными.

От автора. Хантингтон четко указывает цели для постсоветской России с точки зрения сохранения мирового господства Новой Британской империи.

КОНФУЦИАНСКО-ИСЛАМСКИЙ БЛОК

Конфликт между Западом и конфуцианско-исламски-ми государствами в значительной мере (хотя и не исключительно) сосредоточен вокруг проблем ядерного, химического и биологического оружия, баллистических ракет и других сложных средств доставки такого оружия, а также систем управления, слежения и иных электронных средств поражения целей. Запад провозглашает принцип нераспространения как всеобщую и обязательную норму, а договоры о нераспространении и контроль – как средство реализации этой нормы. Предусмотрена система разнообразных санкций против тех, кто способствует распространению современных видов оружия, и привилегий тем, кто соблюдает принцип нераспространения.

От автора. Хантингтон провозглашает «незыблемое право» Новой Британской империи, присвоенное ей самой себе, – быть хорошо вооруженной должна быть только она.

Важную роль в создании антизападного военного потенциала играет расширение военной мощи Китая и его способности наращивать ее и в дальнейшем. Благодаря успешному экономическому развитию Китай постоянно увеличивает военные расходы и энергично модернизирует свою армию. Он покупает оружие у стран бывшего Советского Союза, проводит работы по созданию собственных баллистических ракет дальнего радиуса действия и в 1992 г. провел испытательный ядерный взрыв мощностью в одну мегатонну. Проводя политику расширения своего влияния, Китай разрабатывает системы дозаправки в воздухе и приобретает авианосцы. Военная мощь Китая и его притязания на господство в Южно-Китайском море порождают гонку вооружений в Юго-Восточной Азии. Китай выступает в роли крупного экспортера оружия и военных технологий. Ливии и Ираку он поставляет сырье, которое может быть использовано для производства ядерного оружия и нервно-паралитических газов. С его помощью в Алжире был построен реактор, пригодный для проведения исследований и производства ядерного оружия. Китай продал Ирану ядерную технологию, которая, по мнению американских специалистов, может использоваться только для производства оружия. Пакистану Китай поставил детали ракет с 300-мильным радиусом действия. Таким образом, сложился конфуцианско-исламский военный блок. Его цель – содействовать своим членам в приобретении оружия и военных технологий, необходимых для создания противовеса военной мощи Запада. Будет ли он долговечным – неизвестно.

От автора. Хантингтон определяет главного врага Новой Британской империи – Китай и исламский мир. Тогда, в 1994 году, Россия была настолько слаба, что она даже всерьез не рассматривалась как потенциальный противник Новой Британской империи. Ведь в начале 90-х годов российская власть принадлежала либеральным фундаменталистам, сторонникам и назначенцам Новой Британской империи. Но после 2003 года ситуация в Кремле явно изменилась. В России резко возросло влияние на власть умеренных державников-традиционалистов.

ВЫВОДЫ ДЛЯ ЗАПАДА

В данной статье отнюдь не утверждается, что цивилизационная идентичность заменит все другие формы идентичности, что нации-государства исчезнут, каждая цивилизация станет политически единой и целостной, а конфликты и борьба между различными группами внутри цивилизаций прекратятся. Я лишь выдвигаю гипотезу о том, что 1) противоречия между цивилизациями важны и реальны; 2) цивилизационное самосознание возрастает;

3) конфликт между цивилизациями придет на смену идеологическим и другим формам конфликтов в качестве преобладающей формы глобального конфликта; 4) международные отношения, исторически являвшиеся игрой в рамках западной цивилизации, будут все больше девестернизироваться и превращаться в игру, где незападные цивилизации станут выступать не как пассивные объекты, а как активные действующие лица; 5) эффективные международные институты в области политики, экономики и безопасности будут складываться скорее внутри цивилизаций, чем между ними; 6) конфликты между группами, относящимися к разным цивилизациям, будут более частыми, затяжными и кровопролитными, чем конфликты внутри одной цивилизации; 7) вооруженные конфликты между группами, принадлежащими к разным цивилизациям, станут наиболее вероятным и опасным источником напряженности, потенциальным источником мировых войн; 8) главными осями международной политики станут отношения между Западом и остальным миром; 9) политические элиты некоторых расколотых незападных стран постараются включить их в число западных, но в большинстве случаев им придется столкнуться с серьезными препятствиями; 10) в ближайшем будущем основным очагом конфликтов будут взаимоотношения между Западом и рядом исламско-конфуцианских стран.

Это не обоснование желательности конфликта между цивилизациями, а предположительная картина будущего. Но если моя гипотеза убедительна, необходимо задуматься о том, что это означает для западной политики. Здесь следует провести четкое различие между краткосрочной выгодой и долгосрочным урегулированием.

Если исходить из позиций краткосрочной выгоды, интересы Запада явно требуют:

– укрепления сотрудничества и единства в рамках собственной цивилизации, прежде всего между Европой и Северной Америкой;

– интеграции в состав Запада стран Восточной Европы и Латинской Америки, чья культура близка к западной;

– поддержания и расширения сотрудничества с Россией и Японией;

– предотвращения разрастания локальных межцивилизационных конфликтов в полномасштабные войны между цивилизациями;

– ограничения роста военной мощи конфуцианских и исламских стран;

– замедления сокращения военной мощи Запада и сохранения его военного превосходства в Восточной и Юго-Западной Азии;

– использования конфликтов и разногласий между конфуцианскими и исламскими странами;

– поддержки представителей других цивилизаций, симпатизирующих западным ценностями и интересам;

– укрепления международных институтов, отражающих и легитимизирующих западные интересы и ценности, и привлечения к участию в этих институтах незападных стран.

В долгосрочной же перспективе надо ориентироваться на другие критерии. Западная цивилизация является одновременно и западной, и современной. Незападные цивилизации попытались стать современными, не становясь западными. Но до сих пор лишь Японии удалось добиться в этом полного успеха. Незападные цивилизации и впредь не оставят своих попыток обрести богатство, технологию, квалификацию, оборудование, вооружение – все то, что входит в понятие «быть современным». Но в то же время они постараются сочетать модернизацию со своими традиционными ценностями и культурой. Их экономическая и военная мощь будет возрастать, отставание от Запада сокращаться. Западу все больше и больше придется считаться с этими цивилизациями, близкими по своей мощи, но весьма отличными по своим ценностям и интересам. Это потребует поддержания его потенциала на уровне, который будет обеспечивать защиту интересов Запада в отношениях с другими цивилизациями. Но от Запада потребуется и более глубокое понимание фундаментальных религиозных и философских основ этих ци– вилизаций. Он должен будет понять, как люди этих цивилизаций представляют себе собственные интересы. Необходимо будет найти элементы сходства между западной и другими цивилизациями. Ибо в обозримом будущем не сложится единой универсальной цивилизации. Напротив, мир будет состоять из непохожих друг на друга цивилизаций, и каждой из них придется учиться сосуществовать со всеми остальными.

ГЛАВА 19 ОРГАНИЗАЦИОННО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И АНАЛИТИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ
НОВОЙ БРИТАНСКОЙ ИМПЕРИИ (НБИ) «THINK TANKS»

Американские «Think Tanks» составляют основу организационно-управленческих и аналитических структур Новой Британской империи (термин «Think Tanks» – «резервуар идей», который чаще переводится как «мозговой трест», – возник во время Второй мировой войны и означал защищенное помещение, куда удалялись эксперты и военные для обсуждения). Отличительной особенностью американских «Think Tanks» является даже не их прямая связь и сотрудничество и обмен кадрами с конгрессом, Государственным департаментом, ЦРУ и другими учреждениями по сбору информации. Для этих «университетов без студентов», как их называли еще перед войной, «студентами» являются и правительство, и «политический класс» в целом. Именно организационно– управленческие и аналитические структуры НБИ являются разработчиками ее идеологии и формируют стереотипы поведения для обывателей. Наконец, именно они и составляют кровеносную систему связи между различными сегментами британской и американской элит.

Воплощением всего вышесказанного является Совет по международным отношениям – это святая святых истеблишмента атлантического побережья Северной Америки. К началу ХХ века в США уже сформировался крупный центр финансовых интересов, который был связан тесными экономическими, политическими, культурными узами с финансовыми группами европейских держав. Родственным кругам Европы и Америки были одинаково чужды и мешали монархические и национально– консервативные устои европейских обществ и культуры, классические традиции международных отношений, сложившиеся с Вестфальского мира 1648 года. Исход войны для этих кругов и их представителей сулил лидерство в мировой идеологии и политике с обретением финансовых рычагов. Идеология вильсонианства породила проект пакта о Лиге Наций и Программу из 14 пунктов В. Вильсона. Разработчиком этой новой внешнеполитической идеологии – прародительницы современной идеологии глобализма – по сути неовильсонианства, в немалой степени являлись кадры будущего Совета по международным отношениям. США выходят из своей «изоляционистской» доктрины с универсалистским проектом, автором которого был загадочный советник президента США В. Вильсона полковник Э. Хауз.

Полковник Эдуард Хауз, как об этом сказано выше, создал еще в 1916 году неофициальную группу экспертов для выработки модели будущего мира и роли в нем США. В нее также вошел бывший передовой журналист Уолтер Липпмаа, назначенный президентом на пост заместителя министра обороны. Ему поручают создание секретной группы из 125 лучших университетских препо– давателей, названной «Расследование», для изучения воз– можностей распространения в мире либерализма под прикрытием Первой мировой войны. Липпман работает в тесном сотрудничестве со специальным советником президента полковником Эдуардом Мэнделлом Хаузом). Они подготавливают итоговый отчет, названный «Цели войны и условия мира». Он послужит базой для знаменитых Четырнадцати пунктов Вильсона.

Совет по международным отношениям (The Council on Foreign Relations, CFR) был учрежден американским банкиром Морганом в 1921 году при активнейшей поддержке госсекретаря США Э. Рут, семьи Рокфеллеров, финансовых домов Мэлона, Форда и Карнеги. Около 100 сотрудников группы «Расследование» вошли в состав Совета. В советских информационных сводках, предназначенных для партийной элиты, их называли «международной империалистической бюрократией, стремящейся к контролю над всем капиталистическим миром».

Штаб-квартира CFR c момента основания и по сей день находится в Нью-Йорке на Манхэттене.

Сейчас в Совете около 3000 членов, занимающих высшие позиции в государственных органах США и Японии, в бизнесе, особенно международном, в средствах массовой информации, в разведке и даже в религии. Эта организация финансируется фондами: Форда, Карнеги, Рокфеллера и др. Совет оказывает решающее влияние на правительство и конгресс США, на две главные политические партии – демократов и республиканцев, на парламент Японии.

Членами Совета по международным отношениям являются американцы и японцы, которым международные связи позволяют осуществлять пристальный контроль над государствами – либо непосредственно, либо через близкие и смежные общества и международные структуры, возглавляемые членами Совета, к примеру такие, как Мировой банк.

Важно, что учреждение Совета в 1921 году обозначило новую тенденцию. Отныне именно США, а не Англия, как это было еще в совсем недавнем прошлом (до Первой мировой войны), становятся лидером глобалистских проектов, а Совет – лабораторией, разрабатывающей и внедряющей эти «международные эксперименты» в жизнь.

Какие же цели ставил перед собой СFR в момент основания? Помимо очевидных – противостояние большевизму и влиянию молодой советской республики – были и менее тривиальные: контроль над рождаемостью для решения демографической проблемы, желательное сокращение населения планеты или хотя бы стабилизация числа ее жителей, постепенное слияние государств (в тот момент имелись в виду не социалистические страны и их многочисленные колонии) и переход к общему универсальному интернациональному правительству. Идеологи СFR мотивировали такую необходимость тем, что большевики уже занялись созданием своего «мирового правительства» в лице Коминтерна.

Начиная с 1922 года все госсекретари США, за исключением троих, были членами CFR. Это породило американский политический анекдот о том, что кресло госсекретаря принадлежит не человеку, но организации.

В причастности к Совету или в прямом членстве в нем обличались прессой все президенты США (кроме, пожалуй, Рональда Рейгана). Давними членами Совета являются Генри Киссинджер, Мадлен Олбрайт, супруги Клинтон, Джордж Буш.

К концу 30-х годов роль Совета по международным отношениям, его авторитетность как ведущей научно-исследовательской организацией США по изучению международных проблем с определенного времени была намеренно подчеркнута во время участия на международном съезде научных обществ по изучению международных отношений, организованном Лигой Наций в Лондоне в 1939 году. Однако его роль разработчика внешней политики США и связь с государственным департаментом никогда не афишировалась, хотя может быть прослежена доказательно еще с довоенных времен. Более того, разработки Совета не раз служили основой для официальных внешнеполитических документов и даже текстуально совпадали с ними, причем не только американских, но и ряда стран, чья ориентация имеет важное значение для американских военно– политических планов в Европе. Из довоенного прошлого Совета можно привести немало красноречивых примеров: председателями Совета были Норман Х. Дэвис, бывший также заместителем госсекретаря США, Джон Дэвис, бывший в 1924 году послом США в Англии и кандидатом в президенты США от демократической партии, который вплоть до 40-х годов был членом редколлегии «Форин Афферз», Оуэн Юнг – автор репарационного плана Юнга, он же президент «Дженерал Электрик». Исайа Боумэн, член Совета, был советником президента Вудро Вильсона, будучи в тесном взаимодействии с полковником Э. Хаузом. Боумэн оставался членом Совета еще в середине 40-х годов, будучи членом одной из главных групп – «Территориальной», занимавшейся планированием будущего Европы после «нацистско-большевистской войны». Его имя всплывет в составе американской делегации в Думбартон-Окс. Г.-Ф. Армстронг, председатель Совета в годы Второй мировой войны, был одновременно главным редактором «Форин Афферз», оставаясь на этом посту еще до середины 70-х годов. Все упомянутые деятели стояли в вопросах внешней политики на однозначно враждебных к России позициях, открыто формулируемых вплоть до 22 июня 1941 года. К началу Второй мировой войны деятельность Совета можно охарактеризовать как совмещение аналитическо-концептуальной разработки тем стратегического характера для всех аспектов американской роли в мире, формулирования внешнеполитических программ и документов с конкретной дипломатической работой с союзниками и соперниками, связь с представителями оппозиционных и эмигрантских групп из других стран.

Работа Совета еще до войны состояла не только в подготовке важнейших стратегических докладов и оценок международного положения, но и в отсылке данных материалов в распоряжение государственного департамента. Совет по-прежнему был теснейшим образом связан с английским королевским Институтом международных отношений в Лондоне («Chatham House»), который пересылал свои работы Совету. На заседаниях Совета, работа которого необычайно активизировалась в периоды, готовящие или предвещающие серьезные геополитические сдвиги, всегда присутствовали и выступали с докладами представители оппозиционных или эмигрантских элит тех стран или территорий, важных для США, на которые они не имели возможности оказывать воздействие. Советские спецслужбы и «аналитические» отделы заинтересовались деятельностью Совета, судя по всему, после смены руководства НКИД.

М. Литвинов, занявший пост руководителя НКИД, не случайно считался англосаксонским лобби в советском истеблишменте, и при нем о деятельности Совета в НКИД ничего не писали. Однако М. Литвинов сам прекрасно был о ней осведомлен, так как был в составе группы «из пяти высокопоставленных большевиков», которая в 1929 году наносила Совету визит, после чего через некоторое время Совет рекомендовал правительству признать СССР. Редкие документы о том визите пока еще в России находятся за семью печатями, поскольку большевики «первого» космополитического разлива явно обещали некую экономическую и политическую стратегию, приемлемую для США.

С легкой руки М. Литвинова, писавшего в НКИД все аналитические записки с оценками американской политики в целом и перспектив отношений с СССР, в советской довоенной историографии всегда выделялась «демократическая Америка», более «терпимая» к большевикам. Это была правда, и в этой стратегии определенную роль играл Совет по междунароным отношениям. США оказывали большевикам немалую помощь средствами и кадрами революционеров в самые ранние годы, затем договаривалась с ними параллельно со своим участием в финансировании походов Антанты. Именно США были готовы немедленно признать большевиков на удерживаемой ими небольшой части России с одновременным признанием всех самопровозглашенных территорий. Однако, когда в 1922 году та же большевистская власть сумела восстановить единство страны, США долгое время (до 1933 г.) отказывались признать в форме СССР основную историческую территорию России. Вопреки своим заверениям Белому движению о незыблемости американской позиции по вопросу о безусловной необходимости сохранения Прибалтики как части России, США последовательно не признавали восстановление суверенитета СССР над этими территориями. Дело было не в большевиках, а в геополитическом гиганте. США признали СССР лишь после того, как в ходе засекреченного до сих пор визита в 1929 году в США группа из пяти высокопоставленных большевиков «отчиталась» о их дальнейших планах загадочному Совету по внешним сношениям. По словам У. Мэллори, исполнительного директора Совета, эти делегаты дали ответы, которые «удовлетворили аудиторию, состоявшую из амери– канских банкиров, но могли бы дискредитировать этих людей дома». Удалось установить, что одним из них был М. Литвинов, имевший давние связи в англосаксонском мире, женатый на дочери английского историка и ставший наркомом иностранных дел.