Текст книги "Цена бессмертия (сборник)"

Автор книги: Игорь Гетманский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Если представить, что я знаю точное взаимное расположение людей и киберов… Я заключу заводской комплекс в такое подпространство, в котором киберы и Рут будут бегать на месте, стрелять и плеваться, но попадать при этом только в самих себя. А люди смогут пройти к транспортному звездолету и покинуть планету. После этого я выключу генератор и открою завод воздействию генераторов эскадры. И Рамзес–2 «свернется» в голубенький шарик. На этом все и кончится.

Да, подумал я, на этом все и кончится. «Этот шар, – говорил Уокер, – абсолютно замкнутая система. Нежизнеспособная. Если ты «сворачиваешь» планету, то она оказывается отрезанной от системы звезды, вокруг которой вращается. Сам понимаешь, что для обитателей объекта «свертки» это катастрофа. Ни света, ни тепла, остановка вращения планеты вокруг светила и вокруг своей оси, а значит, страшный тотальный смерч, сметающий все на своем пути… Это гибель».

– Ну что ж, хороший план, – одобрил я. – А теперь скажи: на Рамзесе–2 есть приборы типа Б–10?

– Нет, – уверенно ответил Томпсон. – Такой аппаратурой снабжаются только спецвойска и боевые суперкиберы типа твоего Торнадо.

– Значит, Рут не сможет дистанционно определить, что у нас на борту генератор «два в одном»! – констатировал я. – Тогда слушай, какой план у меня. Мы подлетим к Рамзесу–2, свяжемся с Рутом, и я скажу ему, что готов обменять свою жизнь на жизнь Лотты и Глэдис. Он согласится, потому что только этого и ждет. Он пропустит нас внутрь своей условной сферы, и мы начнем снижение…

Глаза Ричарда загорелись. Он начал понимать, в чем суть замысла. А я продолжал рассуждать:

– Данные от Б–10 ты получишь на высоте в тысячу километров. С этой отметки мы можем спускаться медленно, минут десять. Но не более, чтобы не вызывать подозрений. Тебе хватит времени на создание топографии подпространства и настройку режима?

Ричард сильно почесал затылок:

– Маловато, конечно! Но что делать! Я заготовлю все возможные шаблоны…

– Вот, – говорил я. – Потом мы сядем на территории завода. Рут будет недоволен тем, что с моим звездолетом стыкован Торнадо, но здесь, я думаю, мы с ним договоримся. Главное, он не «увидит» генератор внутри Ланцелотта…

Ричард восторженно смотрел на меня.

– Он, конечно, может тебя подозревать! – подхватил он. – Но он же псих, он не откажется от возможности заполучить Рочерса из–за своих чрезмерных опасений! Здесь – «систематизированный бред», великая штука! А раз так, то он будет беззащитен перед «ловушкой»! Мы накинем ее на комплекс, даже не приземляясь. Его генератор мог бы нейтрализовать наше воздействие, но он будет занят сферой! А после того, как я заключу все копии Рута в подпространство, ни с сервера, ни от кибера на генератор не сможет поступить ни одна команда! Ни нам, ни заложникам ничто не будет угрожать!

Он вдруг вскочил, плюхнулся в кресло возле компьютера и скомандовал:

– Ланц, дай мне программу формирования данных для генератора, работающего в режиме «ловушка»! – И уткнулся в экран монитора. Я спросил:

– Ты что, уже занялся шаблонами?

– Да, – ответил он, не отрываясь от экрана. – Заодно и потренируюсь в управлении, а то стал кое–что забывать. – И замолчал.

Некоторое время я пребывал в недоумении: «Что, разговор закончен?» Наверно, я произнес это вслух, потому что Ричард, не оборачиваясь, ответил:

– А что зря лясы точить? И так все ясно!

И тогда я с укором сказал:

– Ну вот, видишь, как все просто. А ты вчера упрекал меня в том, что я не имею плана. Главное – собрать силы в кулак. Тогда и план появится…

Это было совершенно зряшное умствование, Ричард не слушал: он общался с Ланцелоттом.

Я рассеянно допил кофе. Потом встал и прошел в бытовой отсек. Переоделся в пилотный комбинезон и стал мазать лицо косметической мазью.

До выхода из гиперпространства и видеосвязи с Грегори Рутом оставался один час.

А мне хотелось предстать перед кибером–параноиком в таком виде, как будто вчера ничего страшного со мной не произошло.

Глава 5 ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Тяжелый шар планеты Рамзес–2 завис посреди экрана внешнего обзора. Всю видимую поверхность шара занимал океан. Лишь одно серое бесформенное пятно выделялось на фоне голубых вод. Это был материк размером с Австралию. Я ткнул в него пальцем:

– Киберзавод находится здесь?

Ричард утвердительно кивнул и сказал:

– Это единственный материк на Рамзесе.

Я ощупал взглядом изображение планеты и черные поля экрана вокруг него.

– Почему мы не видим ни один «звездный десант»?

Ричард пожал плечами:

– Потому что они слишком далеко. Ты что, хотел, чтобы Ланцелотт выпрыгнул из гиперпространства вблизи эскадры и столкнулся с одним из «звездных десантов»? Корабли наверняка уже заметили наше появление. Сейчас выйдут на связь.

– Мистер Рочерс, – раздался голос Ланца. – Я принял радиозапрос от космического аппарата, который находится в пятистах километрах от нас, вне поля обзора работающей видеокамеры. Обеспечить панорамный обзор?

– Это военный корабль типа «звездный десант», – включился в диалог Торнадо. И начал выдавать сведения, добытые Б–10: – Сто человек на борту, гипердвигатель первого класса, стандартный набор бортового вооружения, ракетный боекомплект…

Ричард прервал его:

– Достаточно, Торнадо. Ланц, панорамный обзор не нужен. Обеспечь видеосвязь с кораблем. – И повернулся ко мне: – Это командир флагмана. Сейчас он потребует, чтобы мы убирались ко всем чертям. А ведь нам, – он значительно взглянул на меня, – надо заполучить эскадру в союзники.

Только–только на экране монитора возникло нахмуренное худощавое лицо человека, облаченного в форму офицера войск Земной Системы, как я узнал в нем полковника Снайдерса. Ба, какая встреча! Значит, руководство БЗС сочло необходимым назначить командиром десанта именно его!

У меня сразу же полегчало на душе. Я уверился в том, что опасения Ричарда в том, что нас пошлют к черту, напрасны. Снайдерс умел сочетать в себе верность нормам Устава со способностью принимать нестандартные решения в пиковых ситуациях. А у планеты Рамзес–2 ситуация сложилась именно такая…

Ричард приветливо улыбнулся Снайдерсу:

– Добро пожаловать на звездолет журналиста Рочерса, полковник.

Держался он спокойно. Только суженные светло–голубые глаза, приобретшие стальной оттенок, выдавали внутреннее напряжение.

Снайдерс обвел нас чужим, ничего не выражающим взглядом. Таким, как будто никогда не знал и не видел ни подполковника Томпсона, ни меня.

– Добрый день, господа, – сухо произнес он. И тяжело уставился на Ричарда. – Позвольте спросить, Томпсон, на каком основании частный звездолет находится в зоне проведения спецоперации? Почему он вооружен? И еще: вы здесь как наблюдатель штаба?

Ричард знал, что за разговор его ждет, и поэтому не изменил делано улыбчивого выражения лица и ответил:

– Нет, полковник, я здесь как гражданин Земной Системы. Насколько я знаю, право каждого на свободное передвижение по космическому пространству Галактического Союза еще никто не отменял.

Снайдерс поднял подбородок.

– Слушайте, Томпсон. Когда ночью я вам давал информацию о положении дел, я считал, что разговариваю с сотрудником Генерального штаба, а не с космическим путешественником. Какого черта вы оба здесь делаете? Я знаю Рочерса. Он авантюрист – по призванию и по роду своей работы. Но вы!.. Вы бросили свою команду именно в тот момент, когда она выполняет чрезвычайно важную работу! Чем это объяснить?

Улыбка сползла с лица Ричарда, и он сказал:

– Снайдерс, не надо мне читать нотации. Я прекрасно знаю свои обязанности. И если я здесь, то важность их выполнения не идет ни в какое сравнение со значением той работы, которую я и Рочерс собираемся здесь провести. С вашей помощью, кстати. – При этих словах Снайдерс сжал губы, но ничего не сказал. – Выслушайте меня и только потом решайте, как вам оценивать наше появление.

Полковник молча кивнул. Я в полной мере оценил его выдержку: любой другой на его месте уже стучал бы на Томпсона в Генеральный штаб и спрашивал бы, как с нами поступать.

Ричард бегло изложил план захвата Грегори Рута и освобождения заложников.

– У вас нет никакой иной возможности одолеть Рута в этом противостоянии, – заключил он. – Вы должны действовать с нами заодно.

Снайдерс, слушавший его спокойно и внимательно, задумался и спросил:

– Суперкибер вам нужен как носитель прибора Б–10?

– Да. А ваша эскадра – для того, чтобы Рут не смог направить свой генератор против нас. Он должен защищаться от угрозы ваших генераторов. Мы возьмем его в «вилку», тогда успех операции обеспечен.

– А если он все–таки сотрет вашу «ловушку» в момент ее создания?

– Тогда в ту же секунду ее накинете вы. Как только я получу данные от Торнадо и сформирую файл топологии «ловушки», я отошлю вам копию этого файла. Ваши генераторы будут настроены точно так же, как и наш. В любом случае кто–то из нас накинет на него сеть.

Снайдерс задумчиво потер лоб, потом оценивающе взглянул на меня и Ричарда и сдержанно улыбнулся:

– Лихо придумано.

Я облегченно вздохнул, а Ричард хмыкнул в своей дурацкой штабной манере:

– А я вам что говорил! Теперь вы понимаете, что моя самоволка оправданна?

Снайдерс хмыкнул в ответ:

– Знаете, Томпсон, мое дело сторона, разбирайтесь со своим начальством сами. Я вас прикрывать не буду. Вы знали, на что шли. С меня хватит и собственных забот. Я буду отвечать за то, что допустил к проведению операции двух гражданских лиц. За такие вещи разжалуют в рядовые.

В контексте этого краткого выступления Снайдерса я услышал следующее: «Мы приступаем к совместной операции. И я не собираюсь согласовывать ваш план с руководством БЗС и Министерством обороны. Будем действовать самостоятельно». Полковник Снайдерс не обманул моих ожиданий!

Ричард изменившимся голосом медленно проговорил:

– Я бы пожал вашу руку, сэр. Но, к сожалению, не имею такой возможности.

– Ладно, – отмахнулся Снайдерс. – Сколько времени вам нужно на подготовку? Я знаю, что Рочерс травмирован…

– Я в полном порядке, полковник, – бодро ответил я. – Начать мы можем немедленно. – Спохватился и вопросительно взглянул на Ричарда. Все–таки по договоренности в нашем тандеме был главным он. Ричард согласно кивнул. – Нам нужна связь с Грегори Рутом.

Ричард предостерегающе поднял указательный палец:

– Безопасная связь!

– Она у нас есть, – сказал Снайдерс. – Мы связались с сервером Рамзеса–2 и, как вы знаете, разговаривали с Рутом. Никаких происшествий с нашим бортовым компьютером не случилось. Те вирусы, которыми он пытался его атаковать во время сеанса, не находят «дыр» в защите. Программисты БЗС снабдили нас новейшей версией операционной системы. В ней нет тех изъянов, которые обнаружил Рут при атаке «небесного омнибуса» и других объектов.

– Тогда осуществим связь через ваш компьютер, – сказал Ричард. – А как Рут чувствует себя в Сети после уменьшения ее пропускной способности в тысячу раз?

– Он никак не комментирует свое положение. Но, очевидно, он уже не может пролезть в ГКС. За последние десять часов мы не получали никаких известий о новых сетевых диверсиях. И «АнтиРуты» не обнаружили своего врага ни на одном сетевом узле во всем Галактическом Союзе, кроме сервера Рамзеса–2. Там они с ним и воюют. Рут жаловался на беспрерывные атаки. И под этим предлогом отказался от переговоров. Надо отдать ему должное, с вирусами он пока справляется.

– Это неудивительно, – сказал Ричард. – Все–таки он – электронное существо с образованием программиста. Он ведет войну на своем поле оружием врага. Он должен справляться. Другое дело, что это его здорово отвлекает… Итак, подполковник, пошлите ему сообщение о том, что Рочерс прибыл и хочет с ним поговорить. А мы будем ждать связи.

– Если ваши соображения верны, то он откликнется, – сказал Снайдерс и исчез с экрана.

Ричард и я уселись в кресло и молча закурили. Разговаривать было невозможно. Мы ждали встречи с Рутом.

«Какой он? – думал я. – Как будет общаться? Говорят, что паранойя полностью сохраняет интеллект, только направляет его на идиотские цели – оформление, доказательство и проведение в жизнь бредовых идей. Да… Судя по тому, как Рут разговаривал с Глэдис у пансиона, он достаточно интеллигентен. И на первый взгляд не производит впечатления яростного дурака…»

Как бы услышав мои мысли, Ричард повернулся ко мне и сказал:

– А может быть, ты сумеешь с ним договориться? И он отпустит людей? А, Дэн?

Всего на одно мгновение его слова зародили во мне радостную надежду. Всего на мгновение.

– На нем как минимум тринадцать трупов, – сказал я. – Он устроил разбой в госпитале БЗС, чуть не убил доктора и медсестру, при нападении на пансион – охранника и двух преподавателей. И после этого ты надеешься с ним договориться?

Ричард отвернулся и затянулся сигаретой так, что она затрещала.

Экран монитора засветился, и на нем возникло изображение заводского цеха. На переднем плане двигалась пустая лента конвейера. На заднем располагались громоздкие станки и высились сложные металлические конструкции. В цеху не было видно ни людей, ни киберов.

Ричард подался к монитору.

– Механосборочный цех киберзавода! Только почему он пустой? Если это видеорепортаж, то где люди?

Я вспомнил рассказ Лотты о сетевом визите Рута в госпиталь и хотел сказать, что скорее всего это не репортаж, а запись. Но не успел.

– Смотри! – крикнул Ричард, указывая на монитор.

Теперь на экране конвейер транспортировал сидящего человека. Пассажир был одет в пиджак и брюки и расположился на ленте, свесив ноги, спиной к нам.

Я сразу узнал его – по темному всклокоченному затылку. Там, в «помещении нулевого уровня», в особняке Рута, он ерзал затылком по обивке сиденья кресла. И то, что пожирало его изнутри, издавало нечленораздельное бормотание и распространяло вокруг себя непереносимую вонь…

Собственно, именно это я и ожидал увидеть. Перед теми, к кому Рут имел сугубо личные претензии, он представал в таком виде…

Человек на экране перестал болтать ногами и энергично развернулся к нам.

Ричард замычал и отвалился на спинку кресла. Потом сплюнул и выругался: «Кретин!»

Человек на экране был вовсе не человек – труп. Вместо лица у него в черепе зияла овальная дыра, а в ней копошились крупные черные червяки. Или щупальца… Труп энергично заработал обеими руками и расстегнул пиджак. В распахе одежды на месте груди и живота показалась та же черная клубящаяся масса…

Труп выехал на середину экрана, и конвейер остановился. Его страшный пассажир сел свободно, закинул ногу на ногу и покачал носком идеально отполированного ботинка.

– Ну, здравствуй, Рочерс, здравствуй, герой! – обратился он ко мне неожиданно приятным, богато модулированным голосом. Синтезатор речи, который Рут использовал для беседы, ничем не выдавал своей электронной природы – ни тембром, ни интонационно.

– Здравствуй, – замороженным голосом ответил я. Но потом взял себя в руки и сказал: – Хотя, учитывая твое состояние, желать тебе здоровья как–то неудобно…

Труп на экране наклонил голову, как бы осматривая себя.

– А, это… – Он небрежно махнул рукой. – Пустяки, не обращай внимания. – Он запустил руку в черную дыру черепа и вытащил оттуда клубок извивающихся щупалец. Стряхнул их на пол и вытер ладонь о пиджак.

Ричард не удержался и сдавленно чертыхнулся.

Я мельком взглянул на своего друга. Он втянул голову в плечи и с непередаваемой гримасой отвращения на лице смотрел на экран.

Нельзя было не отдать должное мастерству Рута в деле использования компьютерной графики при изготовлении управляемого видеофильма. Действо на экране выглядело настолько натурально, что Ричарда чуть ли не рвало, а я начал сомневаться, действительно ли обезображенный труп Рута из «помещения нулевого уровня» улетел в космос, а не на Рамзес–2…

– Я вижу, что ты в порядке, – весело продолжал беседу труп. – Рад за тебя. Как говорил один мой знакомый хирург: «Несмотря на все мои старания, больные поправляются!» Ха–ха–ха!

Этот засранец ерничал! У него было прекрасное настроение! Мне дьявольски захотелось сломать его гадкую самодовольную игру, сказать ему, кто он есть на самом деле, но я не имел права делать это. И поэтому сдержанно ответил:

– Да, надо признать, ты доставил мне некоторые неприятности. Но это, наверно, оттого, что мы не могли увидеться. Теперь–то мы уладим все проблемы…

– Не знаю, не знаю, – благодушно пророкотал труп. – По–моему, твои проблемы – из разряда тех, которые уладить никак нельзя…

Черная дыра вместо лица чуть развернулась и уставилась на Ричарда:

– Я вижу, ты не один. Представь мне своего спутника.

Он так и сказал: «представь мне», а не «представь меня», как следовало бы, если уж Рут играл в фамильярно–вежливое общение. Это значило только одно: он мыслил трезво, выбранная роль увлечь его не могла, он контролировал ситуацию и знал, кто хозяин положения.

– Это мой друг Ричард, – просто сказал я. – Он здесь, чтобы помочь произвести обмен.

Черная клубящаяся дыра снова уставилась на меня.

– До сих пор мы не говорили ни о каком обмене, Рочерс, – осторожно произнес Рут.

Вот дьявол, подумал я. А к чему же он тогда вел, похищая Глэдис, если не к обмену? И меня вдруг пронзила страшная мысль, что я ошибся в своих соображениях. Руту не удалось уничтожить меня физически, и он оставил эту идею. Он решил уничтожить меня морально – убив Глэдис на моих глазах!

Голова закружилась, и страшно заломило виски. Но следующие слова Рута я все–таки услышал:

– Или ты читаешь мои мысли?

У меня отлегло от сердца. Он все–таки держал в голове именно обмен!

– Нет, – как можно спокойнее ответил я, – телепатией я не владею. Но… Ведь ты почему–то хочешь заполучить мою жизнь?

– Да, Рочерс, – бархатным голосом ответил Рут, – я хочу наказать тебя.

– За что?

– За то, что ты плохо себя вел. Ты нехороший мальчик.

– Почему я нехороший мальчик?

– Потому, мать твою, что ты трогал мою девочку! – неожиданно взвизгнул он. – Да, да, Рочерс! – Он вскинул руку, которой лазил себе в череп, и вытянутый ко мне окровавленный указательный палец занял половину экрана. – Ты, подлец, трогал мою Лотту! И за это я сначала оторву лапы, которыми ты шарил по ее телу, а потом возьму лазерный резак и буду по маленькому кусочку отрезать от твоего…

– Я думаю, – громко оборвал его Ричард, не переставая брезгливо морщиться, – я думаю, мистер Рут, что физиологические подробности казни моего друга излишни. Я, видите ли, спешу, так что договаривайтесь, пожалуйста, побыстрее.

Рут запнулся. Черная дыра перестала трястись в такт его речи. Но даже не повернулась в сторону Ричарда, а пялилась на меня. Я бы сказал, что она делала это с ненавистью, настолько выразительны были поворот головы и вся напряженная поза трупа.

Я не произносил ни слова, стараясь не выдать своего удовлетворения. Рут все–таки сорвался на крик. И начал излагать свои претензии. А я уж думал, что мы так и будем ходить вокруг да около, ему нравилось собственное бездарное кривляние…

Прошло несколько секунд. Рут продолжал молчать. Из–за вмешательства Ричарда он, видимо, потерял мысль. Ничего не поделаешь, подумал я, все–таки больной человек, сумасшедший… И взял инициативу в свои руки.

– Ты сделал верный ход, Грегори, – проникновенно сказал я. – Выкрал Лотту и Глэдис. Эти два человека дороги мне. И я готов обменять свою жизнь на их жизни и свободу.

Труп аж подпрыгнул на месте. Шевеление клубящейся массы в голове и животе стало в два раза интенсивнее.

– Что ты сказал?! – Истеричный визг превратился в отвратительный скрип. – Что ты сказал? Какая Лотта?! – Скрип снова сорвался на визг. – Какая Лотта, ублюдок! Лотта – моя жена! И она останется со мной! Она всегда будет со мной! – Голова трупа дернулась и выронила из дыры на пол комок черных червей. – Ты думаешь, что если дотрагивался до нее своими погаными ручищами, то имеешь на нее какие–то права? Или даже просто можешь думать о ней? Сволочь! Забудь об этом! Забудь! И не тянись к моей жене даже своими жалкими липкими мыслишками!

Он бесновался и визжал, как неумело заколотый хряк, а я мысленно поздравлял себя с удачно сделанным ходом. Запросив за свою жизнь только жизнь Глэдис, я рисковал нарваться на куражливый торг. Рут мог позволить себе кривляться и дальше, ерничать – он был любитель поерничать, это я уже понял, – и неизвестно, чем закончился бы наш диалог. В конце концов Рут мог прийти к той страшной мысли, от которой у меня минуту назад чуть не треснула голова…

Теперь же он был выведен из себя настолько, что ему было не до веселых торгов.

– Как мне хочется, чтобы ты оказался рядом со мной! – орал он, протягивая ко мне руки. – Давай же, иди ко мне, ты же за этим сюда прилетел! Но о Лотте забудь! Пусть твой друг забирает Уолди и оставляет тебя! И тогда я вышибу твои глупые пошлые мозги, Рочерс, и натолкаю тебе в башку вот этих друзей! – Он снова запустил руку в дыру в черепе и вынул оттуда полную горсть червей. – И не думай, что я блефую: они у меня есть! Ими просто кишит сельва вокруг завода!

Я внутренне содрогнулся, представив себе, что меня ждет, окажись я в руках этого параноика. Наверно, страх отразился на моем лице, потому что Рут заорал:

– Испугался! Я вижу, что у тебя намокли брюки, Рочерс! А ты как думал! За все надо платить! За все! За все удовольствия, которые ты украл у меня в жизни, – за это надо платить! И ты заплатишь, иначе твоя девчонка сдохнет в муках, что уготованы тебе!

И вот тут я счел возможным продемонстрировать возмущение:

– Я боюсь?! Ты не веришь, что я способен встать перед тобой? Да что ты знаешь о Дэниеле Рочерсе! Что ты знаешь? Я приду к тебе в обмен на Глэдис – для того, чтобы плюнуть киберу, в котором ты обитаешь, в морду! Ради этого я готов лечь под твой лазерный резак!

– Врешь! Ты трясешься от страха! – с бешенством выдал он.

– Нет! – с не меньшим бешенством ответил я. Меня уже занесло. Я и впрямь в тот момент думал, что действительно не боюсь его резака: я отпустил себя, и ненависть к Руту ударила в голову, стала сильнее страха.

Глупость, конечно. Это было точно такое же сумасшествие, как и у Рута, но оно сыграло мне на руку: Рут безоговорочно поверил моему «нет».

Труп несколько секунд сидел неподвижно, наставив на меня черную дыру, как зев ствола крупнокалиберного орудия. Я бы сказал, что он буравил меня взглядом, но сказать это про мертвеца без лица – значит, сделать двойную ошибку.

– Как ты собираешься произвести обмен? – зло и деловито спросил он.

– Мой звездолет сядет возле завода. Боевой кибер, который сопровождает меня…

– Какой еще кибер? – резко спросил он.

– Обычный, – раздраженно ответил я. – Покрупнее твоих монстров и с более мощным вооружением, нежели стандартное, но это не меняет дела.

– Зачем он тебе нужен?

– Я выйду вместе с ним. Если ты попытаешься схватить меня до того, как Глэдис сядет на корабль и улетит вместе с Ричардом, кибер убьет меня. Убьет – слышишь? И ты не получишь меня живым, а ведь именно этого ты хочешь! – Я взял на полтона ниже и кивнул на Ричарда: – Мой друг сказал, что он не сможет в меня выстрелить. Поэтому и возникла такая идея.

Рут задумался.

– Вообще резонно… Но если кибер убьет тебя после того, как Уолди и твой друг улетят?

– Ты забыл, зачем я рвусь на Рамзес–2: я хочу плюнуть тебе в морду!

Это был все–таки слабый довод. Если бы он не принял его, мне пришлось бы соглашаться на его условия. «Мне, конечно, начхать, как мы договоримся, – думал я, – с кибером я буду выходить на встречу с Рутом или без него. Встречи не будет. Мне нужно добиться любого соглашения, лишь бы Рут пропустил звездолет к поверхности планеты…» Но, принимая его условия, я рисковал обнаружить свою покладистую непритязательность. А это могло вызвать подозрения.

Но он поверил мне. Он жил ненавистью к Дэниелу Рочерсу. Она, эта ненависть, толкала его на безумные предприятия. И он ожидал от меня точно такого же безумия. И когда я продемонстрировал ему психопатичную готовность на все, она его не удивила.

Рут чувствовал и мыслил логично! «Систематизированный бред» – очень цельный бред!

– Ну, хорошо, – проскрипел он, – будь по–твоему. Но учти, что твой кибер будет у меня на мушке. Если он вздумает разнести завод, его расстреляют ракеты моего транспортного корабля.

Я значительно посмотрел на Ричарда. Рут умело задействовал все имеющиеся активы. Даже транспортный корабль, имеющий всего две ракетные установки, так называемое «оружие последней защиты», принимал участие в противостоянии.

– Мой кибер не стреляет в заложников, – сказал я. Но труп раздраженным жестом остановил меня.

– И еще, – жестко добавил он. – Ты, я думаю, понимаешь, что, если что–то будет не так, если, например, тебя снабдили генератором и ты вздумаешь его применить, – твоя Глэдис погибнет первая. Я уж не говорю о ста пятидесяти рабочих, которые отправятся вслед за ней.

– А они живы? – вмешался Ричард.

– Пока живы, – просто ответил Рут. – Они работают на меня, и за это я к ним хорошо отношусь. Мы дружим и будем дружить. Если вы все не испортите…

– У меня нет никакого генератора на борту, – уверенно солгал я. – И судьба заложников меня не интересует. Мне нужны Глэдис и встреча с тобой.

Он захохотал приятным рокочущим баском:

– Тогда договорились! Я пропущу твой звездолет к планете. Когда тебя ждать?

– Мы начинаем движение немедленно, – с угрозой в голосе молвил я. – Принимай гостей.

– До встречи! – хохотнул Рут, и изображение заводского цеха с конвейером и безобразным трупом на переднем плане пропало с экрана.

Я обессиленно откинулся в кресле. Ричард порывисто встал и одобрительно похлопал меня по плечу:

– Ничего–ничего. Ты молодец. Справился.

На экране монитора возник Снайдерс.

– Я и представить себе не мог, с каким извращенцем мы имеем дело, – с отвращением молвил он. – Я уже начинаю сомневаться в непогрешимости нашего плана. Такой псих способен на самые непредсказуемые ходы.

– Но мы не придумаем ничего лучше, полковник, – сказал Ричард. – Ваши люди готовы?

– Да, – односложно ответил Снайдерс, – дело за вами.

– Тогда через пять минут мы стартуем. – Ричард подошел к компьютеру. – Полковник, не прерывайте с нами связи. Ланцелотт будет вести для вас прямой видеорепортаж обо всем, что происходит в нашем звездолете, и мгновенно пересылать сформированные мною файлы «ловушки».

Снайдерс молча кивнул, и его изображение на экране монитора пропало. Ричард повернулся ко мне:

– Ты, Дэн, пока отдыхай, а я подготовлю наших помощников.

Он начал отдавать команды Ланцу и Торнадо, а я сидел с закрытыми глазами и пытался представить, как будет проходить на Рамзесе–2 задуманная нами операция.

Но у меня ничего не получалось.

* * *

Мой звездолет устремился к планете. Тяжелый шар на экране внешнего обзора стал медленно увеличиваться в размерах.

– Корабль стартовал с отметки сто пятьдесят тысяч километров над уровнем океанических вод планеты, – отрапортовал Ланцелотт. – Пройдена отметка сто тридцать тысяч километров… Сто десять тысяч… Сто тысяч километров! Мы пересекли поверхность условной сферы, сэр!

С нами ничего не случилось. Рамзес–2 на экране все так же продолжал плавно надвигаться на нас. Зеркальная вселенная не преградила нам путь. Грегори Рут не включил генератор в режиме «зеркало»: он ждал меня.

Ричард, напряженно вглядывавшийся в экран, отвалился на спинку кресла:

– Проехали, Дэн! Похоже, твой ревнивец умеет держать слово.

– Еще бы… – без всякой радости ответил я. – Он поигрывает лазерным резаком и с нетерпением поглядывает на небо.

Голубая поверхность планеты с большим серым родимым пятном единственного материка заполнила собой весь экран. Через некоторое время пятно выросло настолько, что полностью вытеснило какую бы то ни было голубизну. Одновременно материк стал ярко–изумрудным. Это был его истинный цвет: цвет бушующей вокруг заводского комплекса сельвы. Очевидно, в верхних слоях атмосферы Рамзеса имелись какие–то газы, изменяющие световой спектр и делающие для наблюдателя из Космоса изумрудное серым. Я смотрел на то, как постепенно посреди бесформенной зеленой кляксы проявляется маленькая плешинка территории кибернетического завода с булавочными головками корпусов. А потом сморгнул и закрыл глаза.

– Глэдис, – тихо прошептал я, – осталось немного, девочка. Я уже рядом…

Легкое давление дало мне понять, что скорость нашего движения пошла на убыль. Ланц прокомментировал:

– Приближаемся к контрольной отметке. Мы на высоте пять тысяч километров над уровнем моря.

Я не пошевелился и не открыл глаз. От меня сейчас не зависело ничто. Все решала подготовка и сноровка Ричарда. Послышались скрип кресла и легкий шорох движения пальцев по оптической мыши: мой друг готовился принимать данные от Торнадо и формировать топологию «ловушки».

– Торнадо, – раздался его резкий голос, – ты готов к выполнению задания?

– Да, сэр, – немедленно взревел динамик голосом суперкибера. – Прибор Б–10 активирован и готов к сканированию заданного объекта.

– Контрольная отметка! – выдал Ланц, и мне показалось, что его электронный баритон звучит взволнованно. – Высота – тысяча километров! Перехожу в режим снижения по заданной схеме.

Я открыл глаза. Экран озарялся всполохами невидимого огня, за ними ничего не было видно.

– Что это, Рич?

Ричард оторвался от монитора, взглянул на экран и быстро ответил:

– Не знаешь, как работает твой звездолет? Это огни тормозных дюз. Видеокамеры находятся слишком близко к ним, поэтому такой эффект. Я приказал Ланцу отключить антигравитаторы и снижаться, как это делают корабли устаревшей конструкции – используя реактивные двигатели. Пусть Рут думает, что у тебя не современный звездолет, а древняя развалюха. Тогда не надо будет объяснять, почему мы так долго спускались с высоты тысяча километров.

По экрану монитора побежали быстрые короткие строчки.

– Пошла информация от Б–10! – сдавленно сказал он и забегал пальцами одной руки по клавиатуре, пальцами другой – по мыши. Одновременно глухим, еле слышным голосом отдавал команды Ланцу. Динамик снова взревел голосом Торнадо:

– Площадь сканируемой территории – полторы тысячи гектаров. Кордон – стальная стена высотой пять метров со встроенными стационарными роботами типа «Страж». Вооружение роботов – плазменные пульверизаторы. Оружие предназначено для поражения объемных легкосгораемых объектов на расстоянии не более трехсот метров…

«Эти «Стражи» сжигают наступающую на завод сельву и всю живую нечисть, которая прется вместе с ней», – автоматически отметил я и тут же подумал, что никак не могу сосредоточиться и подумать о важном. «А что для меня сейчас важно? Что?» – заскакали суматошные мысли, и я осознал, насколько сейчас взволнован и напряжен. Мой звездолет опускался на территорию заводского комплекса… Там Лотта и Глэдис выходят из корпуса на улицу в сопровождении Рута и поднимают лица к небу. И видят огни дюз моего звездолета…