Текст книги "Цена бессмертия (сборник)"

Автор книги: Игорь Гетманский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Annotation

Автор файла Сундук известен в Сети своими подделками под изданные книги, основной источник их появления – сайты u-uk.ru и gaspod.ru. Текст книги с высокой вероятностью не соответствует печатному изданию.

Излишняя секретность – «мать» многих страшных преступлений и «бабушка» самых великих криминальных романов. Но одно дело – читать, например, о монстрах, созданных маньяками от науки, или даже по роду службы писать об оживших трупах и виртуальных убийцах, и совсем другое – оказаться в центре невероятных событий, да еще в роли жертвы. Дэниелу Рочерсу, журналисту-межпланетнику, на такие ситуации везет. Один телефонный звонок – и вот уже он ищет мужа своей любовницы, прыгает через гиперпространство в логово космических пиратов, получает по зубам от двух прекрасных дам и воюет c киборгом, у которого проблемы с мозгами. Одна радость – будет о чем написать... если, конечно, выживешь.

Содержание

Цена бессмертия Роман c. 5-326

Трансформеры Рассказ c. 327-418

Планета Долли Рассказ c. 419-475

Игорь Гетманский

Цена бессмертия

Глава 1 ТАЙНА ГРЕГОРИ РУТА

Глава 2 ВЕТЕР ЗЛЫХ ПЕРЕМЕН

Глава 3 МЕРТВЫЙ ШУТНИК

Глава 4 ПОДГОТОВКА К БОЮ

Глава 5 ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Глава 6 В ИМПЕРИИ КОРСАРОВ

Глава 7 ДЕЙСТВОВАТЬ ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ

Трансформеры

Планета Долли

notes

1

2

Игорь Гетманский

Цена бессмертия

Цена бессмертия

Автор выражает сердечную благодарность профессору Технического университета Нью–Джерси, ведущему сотруднику НACA, Александру Болонкину за его научные идеи, которые легли в основу произведения, а также за консультативную помощь в написании романа.

Из выступления руководителя лаборатории ментальных исследований (ЛМИ) Бюро звездных стратегий (БЗС) профессора Макса Гриппа перед Мировым правительством. Тема доклада: «Цивилизация электронных существ как возможная альтернатива человеческой цивилизации».

«Идея не нова. Воссоздать свою личность в электронном виде, скопировать, если можно так выразиться, себя в виртуальное пространство и жить в нем вечно – такой замысел одолевал не одного ученого–кибернетика еще сто лет назад, на заре короткой эры создания суперкомпьютеров. Отмечу, что словом «суперкомпьютер» я называю те машины, которые тогда имели мощность несколько десятков терафлоп, их центральные процессоры занимали объем от двух до четырех кубических метров, а размещалась эта техника в помещениях площадью 100 квадратных метров. Таков, например, был суперкомпьютер ASCI WHITЕ (производительность 12 триллионов операций в секунду), созданный фирмой IBM по заказу Пентагона в 2001 году…

Почему о создании электронных существ, или, как их называют в БЗС, Е–существ, заговорили именно тогда? Дело в том, что воплощение этой идеи требует выполнения трех условий. Первое – наличие аппаратуры, способной произвести сложнейшие нейрофизиологические исследования человеческого мозга, по–другому – его ментальное сканирование. Второе – наличие математического аппарата и программного обеспечения, способного смоделировать по принципу «один в один» результаты ментосканирования. Прежде чем назвать третье условие, отмечу, что речь идет о создании программы искусственного интеллекта, точно воспроизводящей привычки, особенности мышления и способности того индивидуума, с мозга которого делалась копия. Выполнение первых двух условий, господа, дает нам воплощение идеи создания электронной личности теоретически, так сказать, на бумаге. Но на бумаге такую работу ни провести, ни воспроизвести нельзя.

Нужен компьютер. И это должна быть машина такой мощности, которая обеспечит компьютерную обработку результатов нейрофизиологических исследований каждого из 10 миллиардов нейронов, составляющих человеческий мозг. Это должна быть машина, которая обеспечит создание программной модели каждого нейрона, а затем – модели всего мозга. Это должна быть машина, которая обеспечит полноценное ментальное функционирование, то есть жизнеспособность и комфортное существование электронной личности в виртуальной среде.

Оказалось, что требования, которые предъявляет к компьютерам задача создания Е–существ, не столь уж высоки. Уже к концу XX века стало ясно, что компьютер мощностью один терафлоп способен обрабатывать результаты сканирования 60% нейронного объема мозга. В начале XXI века ученые получили в руки инструмент – правда, пока ужасно громоздкий, так называемый «суперкомпьютер», – с помощью которого могли обрабатывать информацию обо всем мозге, а также пробовать создавать соответствующее программное обеспечение. Вот почему о создании Е–существ уверенно заговорили именно в те годы.

С тех пор технологии изготовления микропроцессоров шагнули далеко вперед. Эра «суперкомпьютеров», как мы уже упомянули, оказалась сравнительно короткой. Теперь машина мощностью несколько тысяч терафлоп является обычной настольной «персоналкой», и назвать этот небольшой аппарат компьютером не поворачивается язык. Такие компьютеры есть у каждого из нас. Скажу больше – ментальное сканирование стало днем вчерашним. Сегодня лаборатория ментальных исследований БЗС занимается ментоскопированием, а это деликатный и тонкий процесс, дающий намного более подробную информацию о работе человеческого мозга и психики, нежели ментальное сканирование. И последнее, что, собственно, очень долго являлось настоящим камнем преткновения в данной работе, – совсем недавно завершены уникальные математические и программные разработки, позволяющие создавать модели функционирования конкретной электронной личности. По существу, теория самообучающихся многослойных нейронных сетей сделала настолько уверенный и решительный шаг вперед, что создание нейрокомпьютера, дублирующего работу человеческого мозга, стало по–настоящему возможным.

Итак, господа, на сегодня все три условия создания Е–существ выполнены. Казалось бы, мы уже должны получить первые полноценные электронные копии неких избранных личностей. Более того, казалось бы, мы уже должны выйти на такой уровень работы, когда изготовление Е–существ поставлено на поток. Казалось бы, мы уже должны задумываться над тем, как сделать человечество бессмертным – и подробнее об этом речь пойдет ниже, – думать о копировании каждого смертного человека в бессмертную электронную форму. Но ни одна из этих «кажимостей» не имеет реального воплощения. Все означенные работы, господа, приостановлены. И дело вот в чем.

Уже в первых экспериментах по созданию, так сказать, «полнокровного», «живого» Е–существа мы неожиданно столкнулись лицом к лицу с такой проблемой, которая кажется чрезвычайно трудноразрешимой.

Столь же трудноразрешимой, сколь и – пока эта проблема имеет место – опасной для всего человечества. Опасной в том случае, если технология изготовления Е–существ выпадет из своей секретной ниши и выйдет из–под контроля Бюро Звездных Стратегий…»

Из постановления Мирового правительства, принятого в результате прений по докладу профессора Макса Гриппа:

«Руководству БЗС. Ужесточить контроль спецслужб БЗС над проведением работ по созданию Е–существа в лаборатории ментальных исследований. Присвоить означенным работам гриф секретности «Совершенно секретно особой важности» и в срочном порядке провести соответствующие организационные мероприятия».

Глава 1 ТАЙНА ГРЕГОРИ РУТА

Он ввалился в свою квартиру с рыками и стоном – так, как это мог сделать какой–нибудь раненый грабитель. Да, именно – грабитель, которого бдительная и чуткая полиция на всякий случай слегка подстрелила еще на подходе к месту преступления. Злодей оказался упрямым малым и все–таки вперся в квартиру, перепугал насмерть всех домочадцев, а потом рухнул на пороге и затих с выражением несказанной злости и страдания на исцарапанной физиономии.

Не знаю, насколько хорошо я описал этого несчастного неудачника: его, само собой разумеется, мне никогда видеть не приходилось, – но на входе в свою квартиру я чувствовал себя так, как будто меня подстрелили, а уж выражение моей физиономии было в точности такое, как у этого не существующего в природе парня.

Я захлопнул за собой дверь и, не переставая глухо рычать, сорвал с себя изодранный пиджак. Кинул на диван чехол с видеокамерой, прошел к бару и залпом осушил бутылку пива. Рухнул на диван и с наслаждением вытянул ноги. Потом осторожно опустил взгляд и внимательно осмотрел собственный галстук. Выглядел он так, как будто его долго жевала, а потом вежливо отрыгнула какая–то инопланетная тварь. На паре планет Галактического Союза такие твари водятся в избытке – те, которых хлебом не корми, а дай пожевать что–нибудь из твоего гардероба: пиджак, брюки, кашне или галстук или даже ношеные носки – все идет в ход. Но я–то вернулся не из космической командировки – с космодрома Центрального мегаполиса!

Спокойно, Дэнни, сказал я себе. В конце концов, все кончилось хорошо. Просто больше не будь дураком и никогда не соглашайся на уговоры товарищей по «Галактик экспресс». Твоя работа – инопланетные репортажи журналиста галактической квалификации. Ты не можешь подменять никого из «мегаполисников», городские новости – не твое дело, просто рука уже стала не та. Не можешь – и все: пусть у каждого из твоих коллег в день выполнения редакторского задания рожает любимая собака, справляет именины не менее любимая жена, неразумное дитя поджигает дом, а разумный говорящий попугай теряет голос – твое дело сторона, иная планета. Иначе в следующий раз, подменив кого–нибудь из самых лучших дружеских побуждений, ты навсегда утратишь дружественность. И, судя по сегодняшним событиям, не только ее – еще и человечность.

И превратишься в негуманоида. С лицом раненого негодяя…

Я сорвал с себя галстук и раздраженно смял его в кулаке. И тут мои невеселые размышления прервала трель мобильника. Телефон, брошенный мною на диванную подушку, мелодично воззвал к своему хозяину. Компьютер, сонно мерцавший экраном монитора в глубине комнаты, ожил, осветил темный угол яркой картинкой–заставкой и немедленно дал бодрый комментарий:

– Звонок сотового телефона, принадлежащего журналисту еженедельника «Галактик экспресс» Томасу Рою.

Эту фразу мог бы сказать и мобильник, но пока он подавал сигналы вызова, компьютер всегда успевал выложить информацию первым.

Я скривился и взял телефон. Томас Рой был как раз тем, кто попросил меня об услуге и направил вместо себя на космодром.

– Дэн, – раздался в трубке его виноватый голос. – Ты живой?

– Живой, – мрачно ответил я. – Но я больше никогда не буду тебе помогать. С меня хватит одного раза. И, знаешь, я прозрел. Мне теперь плохо верится в то, что у тебя сегодня рожает племянница или кто там еще. Ты просто струсил. Воспользовался тем, что я не слежу за популярной музыкой и ничего не знаю про этих безумных фанатов.

Рой задышал чаще, но ничего не сказал: не стал оправдываться и врать. А я вспомнил все, чего мне довелось стать свидетелем в минувший вечер. Огромную толпу, заполонившую здание космопорта, вопли истеричных девиц, рев обкуренных марихуаной парней, давку, толкотню и потные молодые лица с безумно выкаченными глазами. И – ухмыляющиеся рожи огромных разумных горилл с планеты Какаду. Именно эти двенадцать самодовольных тварей были причиной всеобщего сумасшествия. Они прилетели на гастроли, а их встречали фанатичные поклонники – сопляки и соплячки от тринадцати до восемнадцати лет. Эту встречу я и должен был отснять вместо Роя для видеоприложения к газете.

Гориллы вылезли из звездолета и, не теряя времени, расчехлили гитары и барабаны. Ответом на их действия был восторженный вой толпы. Через минуту весь космопорт сотрясался в такт громовому речитативу гигантских обезьян, а от их ритмичных прыжков и пируэтов трескались бетонные плиты покрытия космодрома.

Как аборигены Какаду играли и пели – можно представить довольно легко, для этого надо просто вспомнить цирк и музыкальный номер с дрессированными макаками. Почему они имели столь ошеломительный успех – загадка молодежного массового сознания. Мне никогда не понять тех верещащих девиц, которые пытались залезть мне на плечи и одновременно сорвать с себя бюстгальтеры. И не понять тех парней, которые собрались разбить мне лицо – только потому, что я соизволил выбираться из толпы раньше, чем закончился концерт их кумиров.

Нельзя сказать, чтобы я растерялся в этой буре всеобщей психопатии. Полураздетых девчонок я благополучно сбросил на плечи какого–то низкорослого крепыша, чему он очень обрадовался, отснял нужное количество материала, а когда завязалась драка с парнями – хорошенько поработал обеими руками. Почему в той буче уцелела видеокамера – для меня осталось тайной. Здесь, наверно, не обошлось без вмешательства высших сил, которым, конечно же, не наплевать на судьбы честных журналистов и отснятый ими материал. Да, камера осталась цела, но я лишился пиджака и галстука, а для меня больше чем достаточно и таких потерь!

Меня прямо распирало желание хорошенько съездить Рою по башке – за ту подлость, что он со мной сотворил. Но сейчас это было невозможно, а потом, я знал, у меня пропадет к мщению всякая охота: долго на людей зла я не держал. Вот даже сейчас виноватое молчание Роя начинало действовать на меня благотворно, и я уже готов был попробовать понять его.

– Какого черта Старику понадобился этот материал? – по–прежнему ворчливо, но уже намного мягче спросил я. – Не было такого, чтобы главный редактор «Галактик экспресс» размещал в видеоприложении репортаж о безумии фанатов.

– Это преамбула к большой социологической статье, Дэн, – охотно откликнулся Рой, уловив, что я сменил гнев на милость. – Старик хочет обсудить противостояние мнений о несовершенстве человеческой психики и абсолютном совершенстве внутренней организации Е–существ. Материал пойдет как демонстрация одного из примеров человеческой ущербности – возрастные комплексы, психологическая неадекватность и агрессивность молодежи. А со статьей он попросил выступить профессора из БЗС Макса Гриппа.

Меня и Макса Гриппа, руководителя лаборатории ментальных исследований Бюро Звездных Стратегий, совсем недавно связывало одно крупное дело, весьма далекое от моих журналистских занятий. Он тогда здорово мне помог, и, наверно, не будет преувеличением сказать, что ему я обязан жизнью. Мне было приятно услышать его имя.

– Прекрасно знаю Макса Гриппа, – сказал я, – но ничего не слышал о Е–существах.

– «Е–существа» – это из терминологии спецов БЗС. Они так называют виртуальные существа, электронные копии человеческих личностей.

– А, – отреагировал я, вставая. – Вроде бы это не принято обсуждать. Электронное копирование человеческого мозга запрещено законом, да и, насколько я слышал, практически неосуществимо….

– Ну, – по–прежнему живо ответил Томас Рой, – ты же знаешь нашего Старика! Если ему что–то ударит в голову и он западет на тему – вынь да положь ему материал!

– Ну ладно, Том, – сказал я, взял видеокамеру, прошел к компьютеру и подключил ее к системному блоку. – Лови видеосъемку, а заметку уж сам напишешь.

– Спасибо, Дэн. – В голосе Томаса Роя слышалась такая искренняя благодарность, что я вдруг понял, как он боялся идти на встречу фанатов и горилл с планеты Какаду. И мне вдруг стало стыдно за свою ворчливость. В конце концов, подумал я, у него семья – жена и престарелые родители. И если бы ему сломали челюсть в толпе юных безумцев – потерпевших было бы намного больше, чем один человек, то есть он. А я…

Во–первых, до моей челюсти не так уж легко добраться, не сломав при этом свою. А во–вторых, на сегодня журналист–межпланетник Дэниел Рочерс тесно связан только с одним человеком на свете – с Глэдис Уолди. И существование прелестной молодой директрисы детского пансиона «Утренняя звезда» мисс Уолди, конечно же, не столь зависимо от состояния здоровья Дэниела Рочерса, как существование родственников журналиста Роя от состояния его дел.

Хотя, подумал я, отвлекаясь, как знать… Я вспомнил, как Глэдис посмотрела на меня при прощании в конце нашего последнего свидания. Было это неделю назад. В каждую нашу встречу я не один раз и всегда неожиданно встречал этот ее пристальный взгляд. Если бы в нем читалась только нежность, я бы не терялся. Но ее глаза говорили мне намного больше, и… я отводил взгляд. И в те мгновения вспоминал слова, которые мне неожиданно пришли в одном давнем, но памятном сне. В нем я приснился самому себе в довольно неприглядном виде – вроде того, в каком находился сейчас. И, глядя на самого себя – на энергичного, вроде бы неплохого, но, черт меня возьми, незадачливого парня, вдруг подумал: «И если бы он хотя бы на минуту расслабился, то увидел бы и понял многое. Например, то, что Глэдис Уолди, эта прекрасная девушка, любит его искренне и нежно, а он всегда обращался с ней, как… Как герой сентиментального романа: много слов и секса и ни одного натурального движения души. Он видел в ней только очередное приключение…»

Неожиданно Глэдис возникла перед моим внутренним взором – ее волнистые волосы касались моего лица, матовая белизна нежных щек окрасилась румянцем, яркие полные губы полуоткрылись для поцелуя, – и я вдруг зверски захотел быть рядом с ней. Сейчас, немедленно, мы слишком давно не виделись!

– Если бы не ты, – продолжал говорить Томас Рой, – я бы пропал. Ведь, знаешь, Дэн, у меня абсолютный слух. И я очень боюсь лишиться его – всякий раз, когда слышу этот инопланетный рэп…

Я хотел сказать ему, что скорее всего на концерте горилл слуха он лишился бы от девчоночьего визга или от удара в ухо. Но не стал продолжать затянувшийся разговор. Я уже торопился, так как принял решение: к черту все дела – еду к Глэдис! Пансион «Утренняя звезда» находился в сотне километров от мегаполиса, туда добираться не меньше часа, а время шло к полуночи.

Я быстро завершил формирование видеофайла и отослал его по ГКС^[1] на электронный адрес Роя.

– Все, Томас, извини, спешу, – торопливо простился я с Роем и разорвал связь. И только–только собрался набрать номер Глэдис, как мобильник запиликал снова. Я сдавленно чертыхнулся и взглянул на телефонный номер, высвеченный на дисплее. Он был мне незнаком.

– Звонок абонента городской телефонной сети. Абонент зарегистрирован как Грегори Рут, сотрудник БЗС, проживает по адресу: Центральный мегаполис, район Черный Квадрат, строение 10, – раздался за спиной комментарий компьютера.

Рука, державшая мобильник, дрогнула. Грегори Рут! Я никогда не видел этого человека. И никогда не слышал его имени – до того, как Лотта Ньюмен оставила меня.

Оставила ради него.

Я сидел и тяжело смотрел на светящийся квадратик телефонного дисплея, а мобильник исходил нетерпеливыми трелями. Что нужно от меня Руту? Та история закончилась год назад. Моя Лотта, моя ветреная дива и амазонка, длинноногая попрыгунья с каштановой челкой, вечно спадающей на огромные, как у куклы Барби, бирюзовые глаза, острая на язык и непоседливая, как все тележурналистки на свете, – моя Лотта однажды сделала выбор и не дождалась меня из очередной командировки. Ушла к другому. И этим было все сказано.

Почему она решила, что ей будет лучше с Грегори Рутом, чем привлек ее этот человек, почему она была несчастлива со мной – я никогда не задавал себе этих вопросов. Возможно, они резонны, но только в том случае, когда относятся к любой другой женщине – не к Шарлотте. Относительно нее вопросы эти были глупы. Недаром мою ветреную диву называли самой эксцентричной тележурналисткой Галактического Союза. Наверно, в этой эксцентричности и кроется разгадка тайны моей неудавшейся любви. И скорее всего ответ на загадку неожиданного звонка Рута.

Неужели и он в конце концов надоел Лотте Ньюмен и теперь ищет ее по мегаполису, названивая всем подряд? Даже тем, кому и не следовало бы звонить?

Я представил себе взъерошенного молодого мужчину с высоким лбом, крупными залысинами и вытянутым от растерянности узким лицом. Почему–то именно таким я видел научного сотрудника БЗС Грегори Рута. Мужчина нервно курил и в перерывах между затяжками надиктовывал мобильнику номера набираемых телефонов. Везде либо было занято, либо никто не подходил. Мужчина от отчаяния чесал залысины и начинал все сначала…

Я мстительно усмехнулся и взял трубку. Вряд ли я смогу облегчить твое состояние, Рут, подумал я, но зато смогу внести в ситуацию определенность. Просто объясню, на чем ты споткнулся…

– Рочерс слушает.

– Дэн…

Это был голос Лотты. Тот самый – до боли знакомый. Достаточно низкий, говорил я когда–то ей, чтобы заинтриговать любого одинокого мужчину, и достаточно мелодичный и чистый, чтобы не оттолкнуть даже самого строгого пуританина…

Я справился с оторопью и медленно, нарочито спокойно произнес:

– Да, Лотта, слушаю. Я узнал тебя.

– Мне нужна твоя помощь, Дэнни, – тихо и скованно проговорила она. – Ты можешь сейчас встретиться со мной?

Это было ни на что не похоже. Я никогда не слышал в ее голосе столько подавленности и… Я прислушался к вопросительному молчанию в трубке – Лотта была испугана. Это чувствовалось не только в прозвучавших словах – в ее немом ожидании тоже. Я не раздумывая оставил все свои ночные планы, мысленно простился с Глэдис и ответил:

– Да. Назови место и время.

Мне показалось, что она облегченно вздохнула.

– Ночное кафе на пересечении 33–й и 50–й улиц.

– Это то, что рядом с Черным Квадратом?

– Да. Через полчаса. Тебе достаточно времени, чтобы добраться? – Ее голос звучал уже менее скованно, но все–таки со мной по–прежнему говорила не та Лотта, которую я когда–то знал.

– Вполне, – ответил я и посмотрел на часы. Они показывали полночь. Помолчал и спросил: – Что случилось?

– Грегори пропал, – глухо ответила она и положила трубку.

* * *

Я вылез из автомобиля и тут же поднял воротник пиджака. С неба сыпала осенняя морось, а холодный ночной ветер услужливо размазывал ее по лицу и старательно засовывал мокрыми горстями мне за пазуху.

На другой стороне пустынной улицы под навесом у дверей в кафе стояла Лотта. Я сразу узнал ее: по короткому серебристому плащику – юбки, платья и плащи ниже колен она презирала – и озорной каштановой челке, ниспадающей на глаза. Лотта махнула мне рукой. Я наклонил голову и, перепрыгивая через лужи, пересек улицу.

– Здравствуй, Дэн, – улыбнулась она и дотронулась до моей руки. Она нисколько не изменилась за тот год, что мы не виделись, выглядела все так же обворожительно и прелестно. Только сейчас под глазами залегли синие круги и взгляд ее был серьезным и пристальным, а это с тем обликом, к которому я привык, не вязалось никак. Я бы сказал, что это ее портило, но, конечно, не таких слов она от меня ждала. И я сказал другое:

– Ты все та же, Лоттик…

И, взяв ее под локоть, увлек в стеклянный аквариум кафе.

В зале сидели несколько скучающих молодых пар, которые не обратили на нас никакого внимания. Мы устроились за столиком возле стены, подальше от всех и заказали кофе.

Лотта рассеянно поправила волосы, уперлась подбородком в сжатые кулачки и так и застыла, глядя в сторону. Я удивленно посмотрел на нее. Мне казалось, что она сама начнет разговор, но ошибся. И это окончательно убедило меня в том, что я имею дело с другой Лоттой – не с той, что была со мной год назад. А значит, случилось что–то из ряда вон выходящее и скверное: только в таких случаях Шарлотта Ньюмен изменяла своим свободным манерам и скачущему темпоритму.

Может быть, кто–то и усомнился бы в таких выводах – только не я. Однажды на богом проклятой планете Пифон Лотта попала под гипнотический пресс одной гигантской разумной твари – вот тогда она двигалась и разговаривала так же ровно и мало, как сейчас. Я вызволил ее из той беды, и она заскакала по Земле и по планетам Галактического Союза, как прежде. Но вот – она опять другая. А значит – дело дрянь…

Я коснулся ее руки и сказал:

– Рассказывай, милая. Мы давно не виделись, но давай обойдемся без длинных прелюдий и воспоминаний. Я чувствую, тебе сейчас не до этого. Расскажи о самом главном. Я постараюсь понять.

Подали кофе. Она пошевелилась, обхватила чашку тонкими пальцами обеих рук и зябко поежилась.

– Я совсем растерялась, Дэнни. Не знаю, что мне делать. Грегори исчез из дома, и я не представляю, где его искать.

Я внимательно выслушал это, после чего Лотта замолчала. Я подождал продолжения. Его не последовало. И вот тогда я, не меняя участливого выражения лица, неторопливо достал сигареты и закурил. А пока делал это, попытался сообразить, что же кроется за простыми словами моей бывшей подружки.

Исчезновение мужа для профессиональной тележурналистки не есть событие из ряда вон выходящее, оно не могло ввести деятельную Лотту в такой ступор, что она еле двигает членами и языком. Если бы Грегори Рут пропал просто, то есть так, как обычно пропадают хорошие люди, – р–раз, и нет человека, ищи–свищи: что случилось? – Шарлотта подняла бы на ноги не один полицейский участок в городе и не ограничилась бы только услугами полицейских. И при этом она не попросила бы меня ни о чем. Журналист Рочерс в таких поисках ей был не нужен.

Может быть, Лотта подозревает, что Рут ушел от нее к другой и не обращается в полицию, чтобы не выносить сора из избы? Это объясняло ее подавленность, но никак не оправдывало страха, который я читал в ее глазах. К тому же в таком раскладе она вполне могла справиться с поисками загулявшего муженька самостоятельно. Лоттиной предприимчивости, знал я, когда–то завидовал весь репортерский корпус телекомпании «Космик ньюс»…

Значит, Грегори Рут пропал непросто. То, что предшествовало его исчезновению, и сам факт исчезновения деморализовали Лотту настолько, что превратили ее в беспомощную, готовую расплакаться девчонку. Это раз. Что–то в этом исчезновении делает обращение к властям за помощью невозможным. Это два. И Лотта, вдруг подумал я, похоже, знает, как и где искать мужа, хотя и утверждает обратное. Иначе она не стала бы беспокоить меня ради той работы, которую могла бы сделать сама. В навыках дознавания и ведения поисков она никогда и нисколько мне не уступала.

Она просто боится его искать, понял я. И это три.

Я выдохнул изо рта клубы сигаретного дыма и сквозь них бросил на Лотту быстрый оценивающий взгляд. Она сидела, опустив голову, и медленно помешивала ложечкой кофе. Создавалось такое ощущение, что вся Лоттина инициативность оставила ее в тот миг, как только она по телефону договорилась со мной о встрече. Она подняла голову, и я увидел в ее глазах болезненное напряжение.

Надо тихонечко, подумал я, постепенно подводить ее к главному. Иначе она сорвется, расплачется и уйдет. Ей легче сбежать, чем заниматься этим делом…

– Кто он, твой муж? – мягко спросил я. – Расскажи, ведь я о нем ничего не знаю.

По тому, как сразу расслабленно–виновато она улыбнулась в ответ, я понял, что взял верный тон.

– Ах, да! – тихо воскликнула она. – Вы ведь незнакомы. Я совсем забыла. Прости, Дэн, ведь это оттого, что я всегда помнила о тебе. – Она откинула со лба челку и достала из сумочки сигареты. – Грегори и ты в моем сознании почему–то всегда оказываетесь рядом… – Она задумчиво застыла с сигаретой в руке и добавила: – Может быть, потому, что я часто сравнивала тебя и его…

Так, она способна вести беседу, уже хорошо. Я протянул к ней руку с зажженной зажигалкой.

– Ну и в чью пользу оказывалось сравнение?

Она прикурила, торопливо затянулась и по–женски естественно проигнорировала мой последний вопрос. А стала отвечать на первый:

– Он сотрудник Бюро, Дэн. Ученый. Работает в лаборатории ментальных исследований.

Что–то настороженно шевельнулось во мне при последних словах Лотты Ньюмен. Я наталкивался на выражение «лаборатория ментальных исследований» уже второй раз за вечер. Казалось бы, случайность. Но я не прохожу мимо таких вещей. Однажды я твердо уверовал в то, что случайность – категория закономерности, и приучил себя обращать на нее внимание.

Это знак, подумал я. И внутренне сжался. Мне не хотелось иметь ничего общего с ментальными исследованиями. Я уже однажды сотрудничал с этой конторой: стрелял из пистолета, который изготовили в лаборатории Макса Гриппа. В людей. И в разных тварей. И в обоих случаях от этого у меня остались тягостные воспоминания…

– Его руководитель – Макс Грипп?

– Да, – ответила Лотта. – Ты знаешь профессора?

Я утвердительно кивнул. Но объясняться посчитал излишним.

– Грегори – один из самых способных помощников Гриппа, – продолжила Лотта. – Он допущен профессором в узкую группу лиц, работающих над доводкой программного обеспечения электронных копий человеческой личности.

Она сказала это с гордостью. И отбарабанила как по бумажке, особенно последнюю фразу. Сразу видно, что не раз проговаривала это в разных беседах. Я посмотрел на ее порозовевшее то ли от кофе, то ли от плохо скрываемой радости за успехи мужа лицо, и сердце торкнулось в груди неожиданной ревностью. Я в первый раз за вечер осознал, что передо мной сидит мужняя жена. Которая скорее всего любит своего Грегори Рута. И, естественно, краснеет от удовольствия, когда речь заходит о его талантах….

Но я не дал себе зациклиться на несущественном, на глупой ревности. Лотта позвала меня на помощь, я должен был помочь ей – это главное.

– Ого! – делано бодрым тоном отреагировал я. – Ничего себе! Да твой муж – важная шишка! Насколько я слышал, этим работам придают в БЗС такое большое значение, что не подпускают посторонних и на пушечный выстрел.

– Да, – охотно откликнулась Лотта, оживляясь еще больше. – Гриф секретности – четыре буквы! Ты знаешь, Грег еще довольно молод, но он один из трех сотрудников лаборатории, кого доставляют из Черного Квадрата на базу БЗС на служебном автомобиле!

– О–о, – поднял я руки над головой, – я молчу и отдыхаю в сторонке!

Лотта сдержанно, но польщенно засмеялась. Сигарета в ее руке потухла, поэтому я снова дал ей прикурить и, не теряя темпа разговора, благодушно спросил:

– Ну, и кто он у тебя по специальности? Программист? Психолог? Экстрасенс?

Я уже понял, что Грегори Рут и его работа – в отвлечении от причины встречи Дэниела Рочерса и Шарлотты Ньюмен – были для меня той самой тропинкой, по которой я уверенно выводил Лотту из ее непонятной пассивности. Я уже не сомневался в том, что Рут в ее жизни занимал место намного большей площади, нежели это делал когда–то я. Если рассуждения о муже вводили Лотту в то самое «ресурсное» психологическое состояние, в котором она восстанавливала силы, мне оставалось только мысленно аплодировать своему давнему и более удачливому сопернику.

И все–таки, что же с ним стряслось? С этим идеальным мужем?

– Ты знаешь, – говорила Лотта, – у него два диплома. И две специальности. Он системный программист и нейрофизиолог. Ведь создание электронной копии человеческой личности требует решения двуединой задачи – правильного ментоскопирования мозга и точного программного моделирования…