Текст книги "Тучи над Андро"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава пятая

К Бахаму

1

Хью мало чем гордился так откровенно, как своим восприятием джунглей. Он, в отличии от подавляющего большинства андроссцев, не боялся их, и бравировал этим своим отношением. В самом деле, не зря ли он проторчал здесь пять лет безвылазно, в чине лойнанта наводя порядок в деревеньках вудуистов? Пусть крестьяне и рыбаки, купцы и бароны, мастеровые и даже стражники, не видевшие толком ничего за стенами Дворца считают вудуистов какими-то особенными людьми. Но Грамон-то знает: у них красная кровь, они боятся смерти, а если и верят в свое хваленое колдовство, то действеннее от этого оно не становится.

Коротышка быстро шел по хорошо утоптанной тропе. Он все время немного загибалась к западу, и он очень надеялся, что дорога приведет его прямо к деревням за западе Бахама, в непосредственной близости от столицы. Примерно через каждые сто шагов Хью переходил на крупную рысь, но бежал недолго. Это позволяло выпустить лишнюю энергию, которая иначе распирала бы его изнутри. Быстрей бы в Бахам, разобраться с происходящим, а потом, владея информацией, назад. Теперь он знает, что надо было ответить Джее. Надо было отдать ей все деньги и молча уйти. Правда, деньги и так все у нее... Ну да ладно, будет время в этом еще раз хорошенько разобраться.

Между тем впереди на тропе появилась ловушка. Одна из самых примитивных, Хью заметил ее за сотню шагов. Помня о том, что под примитивную очень удобно замаскировать ловушку как раз весьма сложную и ловкую, коротышка сбавил ход и стал прикидывать, где сидит ловец. Ведь тропка явно хоженая, и если еще один вудуист решил заполучить мертвое, но малоповрежденное тело, то далеко уходить ему не стоит.

Но никого видно не было. Не подрагивали кусты, не кричали птицы, не висели обломанные веточки... Да, ловушка скорее всего не так глупа, как кажется. Явно виднеющаяся яма на тропе, прикрытая веточками и кое-как забросанная листьями с землей – всего лишь то, что обязано привлечь внимание жертвы. А где же настоящая яма? Чуть позади или чуть раньше обозначенной?

Грамон начал было выглядывать следы на земле, но одернул сам себя. Думать надо о другом! Ведь какова бы ни была ловушка – она не на охотника, каковы был он сам. Она, ловушка, на дичь. А как ведет себя двуногая дичь в этих местах? Прежде всего, не ходит одна. Поэтому в ловушку попадет не полностью, и оставшихся надо будет устранять другими путями. Поэтому вудуисты здесь, рядом, хотя их и не видно. И шагать вот так по тропе, навевая на невидимых ловцов мысли не тратить на одиночку ловушку, а просто снять его стрелой – верх идиотизма.

Он прыгнул в сторону и прокатился по земле, подминая молоденькие кустики. Кажется, тренькнула тетива, а может быть – послышалось в треске. Хью замер, и джунгли тоже замерли. Не так, как на Гате. Орал какой-то попугай, далеко в стороне ему отвечала обезьяна. Вот кто-то продрался через заросли в паре сотен ярдов отсюда. Кабан? Олень? А человек, который должен быть здесь, ничем не выдал своего присутствия.

Хью беззвучно вытянул меч из кожаных ножен, в другой руке оказался нож из сапога. Что дальше? Бегать по округе, разыскивая свою стрелу? Или ждать до темноты? Второй вариант явно был менее приемлем для благородного дворянина и Грамон осторожно выпрямился. Тишина. Почему бы не поговорить?

– Паршивая у тебя ловушка, дружище!

Тишина. Что ж, коротышка и не ждал ответа так быстро.

– Колдун в цилиндре подох бы со смеху, будь он жив, конечно. Хотя, был ли он жив хоть когда-нибудь? Мы, кстати, были неплохо знакомы. А ты знал Джо?

Тишина.

– А... Из новеньких, значит? Постигающий колдовство? Небось, за первым телом охотишься, студент? Веришь в это дерьмо... А я тебе так скажу: Вуду мертв, потому что мертв Джо Салижар.

Хью прервался. Интересно вудуисту продолжение? Должно бы быть интересно. Тогда хоть с ноги на ногу переступи, любезный!

– То ли дело на Гате. Я бывал там. Вот где настоящее Вуду! Зомби там ходят взад и вперед по острову так, что и не протолкнешься, а в куколок с пятью жидкостями только детишки играют. Вот какие дела, а еще...

Шорох. Напряженный как струна Грамон не сразу понял, что шорох слишком уж громкий для подкрадывающегося охотника, слишком нарочитый. Он прыгнул на звук и чуть в сторону, и едва не наступил на змею. Видимо, альтустру надоел крик, и он выбрался из своей норки в сухих листьях чтобы осмотреться. Гадина была на редкость крупной, голова с кулак, и коротышке пришлось повторить скачок, чтобы убраться от змеи на безопасное расстояние. Плюющая тварь – это не шутки.

Второй прыжок закончился прямо возле таинственного охотника. Точнее, охотницы. Очень грязная, растрепанная женщина в лохмотьях держала в руках лук и вглядывалась куда-то в сторону. К счастью, в сторону. Тоже услышала шорох альтустра?.. Хью отбросил лишние мысли и ударил ногой по рукам вудуистки. Оружие упало на землю, зато сама мерзавка исхитрилась упасть на Грамона, причем сверху. Как именно, опять же не было времени рассуждать.

Сперва едва устоявший на ногах Хью вонзил оба клинка ей в бока и попытался оторвать от себя, но длинные, крепкие будто и не человеческие когти продолжали не то чтобы царапать, а просто разрывать кожу на его горле. Пришлось выпустить оружие, и перехватить руками тонкие, твердые, будто костяные пальцы.

– Ты не умрешь никогда! – завизжала вудуистка, крепко обхватывая Грамона ногами.

Силы в ней оказалось немеряно, и Хью не ответил. И меч и нож остались в боках гадины, обе руки скованы. Оставалось молить Мать-Деву, чтобы эта ненормальная оказалась здесь одна. Изловчившись, Хью наконец приложил ее головой о ствол дерева потолще, и сумел скинуть на землю полуоглушенную бестию. Она повернулась на бок, загнав этим меч чуть глубже, попыталась встать и повинуясь инстинкту самосохранения Грамон просто уселся на нее.

Малоприятный хруст сообщил о прохождении меча через грудную клетку вудуистки. Не успел Хью вспомнить об острие – как ни коротко меч, а женщина еще тоньше – как оно показалось, к счастью, миновав хозяйский зад. Проткнутая насквозь захрипела, заплевала черной кровью, извиваясь. Грамон встал, выдернул оказавшийся сверху нож и быстро отступил на несколько шагов.

Тишина. Все-таки она одна, это большая удача. Если, конечно, можно называть удачей встречу, после которой крови с шеи за доспех натекло уже столько, что хлюпает. Негромко выругавшись, Хью занялся собой. Как на зло, рома с собой не было, а чистотой когти напавшей на него твари не отличались. Покрутившись на месте, он разоблачился и в то же время нашел глазами серую ель. Еще через минуту он отодрал от ствола кусок коры и ожесточенно натирал раны жиденькой смолой. Может быть, этого окажется достаточно...

Еще несколько минут он потратил на перевязку разорванной рубахой на обратное облачение в доспех. Все это время женщина без устали корчилась на земле. Такое ее поведение не удивило старого охотника на вудуистов – а чего еще ждать от этой мерзкой публики? К счастью, скоро они совсем переведутся, потому что Джо Салижар мертв, а без него чудес больше не будет. Не оживут мертвецы. Хотя...

– Традиция есть традиция, – объявил Грамон, когда вудуистка немного угомонилась и выдернул из нее меч. – Я в это не верю, но традицию соблюду.

Отрезав женщине ее грязную, глупую голову, Хью вернулся к тропе и осторожно прощупал ее палкой. Так и есть, настоящие ловушки не там, где нарочито небрежно накиданы якобы маскирующие яму прутья, а на шаг впереди и за ней. Тоже не великая хитрость, но достаточная для случайной жертвы. Грамон аккуратно обрушил землю, а потом швырнул голову в одну из ям, прямо на торчащие вверх свежеобструганные колья. Наверняка еще и отравой натерты... Да уж, если в чем вудуисты действительно знают толк, так это в отравах и рытье ям. Просто кроты-убийцы какие-то.

На тропе послышался топот. Хью отступил в заросли и вскоре увидел целую процессию: широкие, едва помещающиеся на тропе носилки несли шестеро мужчин, им предшествовали трое воинов с мечами в руках и луками за спиной. Кто бы это мог быть?

– Осторожно! – заголосил первый воин и зачем-то принялся размахивать в воздухе мечом. – Здесь ловушка, Мать-Дева вверх тормашками!

– Не богохульствуй, Эдмун! – раздался строгий голос из носилок, но его тут же перекрыл другой, куда более громкий:

– Мать на мачте, Дева под килем, что ж ты так орешь на весь лес, дубина!!

Из носилок то ли выскочил, то ли просто вывалился капитан Триполи и тут же заехал в ухо попытавшемуся ему помочь воину.

– Вы матросы или рыбаки криволапые?! Бросай носилки, прочесать заросли!

– Здравствуйте, капитан, – Хью вышел на тропу. – Очень рад вас видеть.

– Еще бы, – тут же согласился Триполи, потом присмотрелся. – А, это ты, лысая обезьяна?.. Слушай, Грамон, мы тут с кюре поспорили и... Ах, да. Ловушка. Чья это ловушка, Хью?!

– Не моя, – успокоил его коротышка, на радостях проглотив "лысую обезьяну". Что взять с пьяного моряка? – Хозяйке ловушки я уже отрезал голову, но мне бы не помешало немного рома промыть раны.

– Это запросто, – Триполи подскочил, потому что матросы наконец выполнили его приказ и выронили носилки. Изнутри раздался жалобный стон. – Да что же вы делаете, попугаи без штанов?! Если разбили хоть кувшин – таскать вам друг друга под килем до второго рождения!

Не прошло и получаса, как Хью оказался в носилках, за плотно задернутыми шторами. Уютное покачивание и немного даже приятное жжение на шее убаюкивали его сильнее, чем стакан рома в руке. Триполи уснул сразу же, как ему помогли забраться внутрь, а кюре рассказывал что-то скучное и одному ему интересное.

– Ведь получается, что эта земля вроде бы и не церковная, а общинная. То есть если все бумаги пересмотреть. Но ведь принято было, что кусочек поля возле храма – как бы землю кюре. Я ведь туда и навоз носил, и пропалывал... То есть всю жизнь ведь там собирали капусту, и предшественник мой, спаси Мать-Дева его душу, тоже так делал. А теперь говорят: это общинная земля! Может, она и общинная, а только я вам так скажу: никакого почтения в людях не осталось, и дальше так продолжаться не может. Вот недавно...

– Господин кюре, – прервал его Хью, набивая трубку. – А куда мы, собственно, движемся?

– В Бахам, – с готовностью ответил круглолицый священник. – Прямо то есть в бахамский собор. Мне ведь важно донести до Совета Кюре общее мнение Прикамийской провинции, то есть общее мнение служителей церкви. Так дальше жить нельзя, нас ведь скоро убивать начнут за кочан капусты! А пожертвования уменьшаются. И как жить? Ведь у многих и семьи, и родственники на иждивении, и...

– А капитан Триполи куда направляется?

– Капитан – прекрасный человек! Правда, пьет, но ведь как можно не пить человеку его профессии? Он мне все рассказал – это ужасно! Море, штормы, чудовища, дикари, бедность, жажда... Каторжники того и гляди в спину ударят. Да уж. А едет он к баронам, сохрани его Мать-Дева, оборони от вражьей силы. Вот, пустил меня в свои носилки, да и вас тоже. Прекрасный человек! Правда, богохульник, но ведь как можно не богохульствовать человеку его профессии? Он мне все рассказал – это ужасно!

Вскоре Хью уснул. Снилась ему всякая дрянь: прыгающие с деревьев вудуистки, наползающая из-за моря Чернота и колдун Темного Братства, почему-то маленький, совсем мальчик.

2

Они стояли на берегу, двое в развевающихся зеленых хламидах. Бледнокожие, безволосые, с крохотными зрачками, они смотрели в море, но ничего не искали там. След оборвался. Позади них слышалось раздраженное рычание: тварь, неуловимо напоминающая человека, но все же остающаяся волком, кругами бегала по песку.

– С'Нелль, я признаю твою правоту. След ты чувствовал верно.

– Лучше было бы, если б ты признал мою правоту раньше, брат С'Йорг. Мы могли успеть, и Зеленый Круг узнает об этом.

– Слава Великому Хозяину, – С'Йорг покорно склонил голову и отошел.

След С'Коллы тянулся от самого Бахама, петлял в джунглях, и исчез там. Но С'Нелль, часто плавая на черном корабле по этому заливу, ощущал присутствие Темного Брата, слабое, но несомненно его. Когда привезенный с Большой Земли волч потерял след, адепт настоял на том, чтобы поиски продолжились. И след был взят снова! Иной, лишенный защитной окраски, которую ему мог бы придать амулет, но отчетливый след С'Коллы. Он снова привел из в Бахам, а оттуда – на этот тоскливый мыс. Здесь след ушел в море.

С'Нелль повернулся и пошел обратно в рыбацкую деревню. Они уплыли, С'Колла и те, кто пленил его, отнял амулет. Куда? Подумать только, некоторое время назад С'Нелль сам, на этом месте убил ту мертвую тварь в черном цилиндре, осмелившуюся встать на защиту своей территории, этого острова. Тогда он думал, что Джо Салижар убил С'Коллу. Ошибался?..

Жителей собрали возле церкви, крохотного, бесполезного строения с ненавистной крестовиной на крыше. Рыбаки испуганно жались друг к другу, окруженные тремя десятками ревунов. Волосатые лемуты, вооруженные кривыми длинными мечами, вселяли в сердца островитян едва ли не больший ужас, чем белые колдуны.

– Кто дал лодку тем людям, что недавно уплыли отсюда?

Страх, смятение, паника – больше адепт ничего не мог разобрать в путаных умишках этих людей. Так ничего не выйдет, их слишком много. Придется рассмотреть их по одному, это не должно занять много времени. Подчиняясь ментальному приказу, ревуны стали вытаскивать людей из толпы.

– Иди, иди, иди... – одними губами повторял С'Нелль, отпуская счастливцев, но они слышали.

Поначалу люди выли, хватались друг за друга, но потом притихли и покорно ждали своей очереди. Все, кроме одного. Рыбак с круглыми, испуганными глазами вдруг рванулся с места, исхитрился зигзагом проскочить между двумя ревунами и понесся длинными скачками прочь.

– Не убивать! – приказал С'Нелль и быстро протянул к нему разум. Вот он, тот, кто знает...

Рыбак неожиданно изменил направление бега, оказался возле забора покосившегося домика. Он упал на землю и через миг выпрямился, стоя на коленях. В руках у него что-то блеснуло...

– Живи!! – вслух выкрикнул приказ адепт, но слишком поздно.

Подойдя к неподвижному телу, С'Нелль всмотрелся в выпученные, мертвые глаза. Ничего...

– Как это могло произойти? – С'Йорг, конечно же, уже стоял сзади. – Он был сильнее тебя, Темный Брат?

– Не говори унизительной чуши... – прошипел адепт. Руки с хрустом сомкнулись на ни в чем не виновном посохе. – Он боялся кого-то сильнее смерти, вот и все. Я не ожидал встретить этого здесь.

– Круг узнает об этом, – без выражения заметил С'Йорг. – Но удалось ли тебе уловить хоть что-то?

– Он дал им лодку. И побоялся, что выдаст, куда их отвез... Ему приказали молчать. Факельщики, вот как он их назвал.

– Еще один дикий культ! – скривил губы Йорг. – Надо уезжать в Бахам, а здесь оставим несколько человек, которые будут искать по всему побережью. Я прикажу им.

– Прикажи, – кивнул С'Нелль. – Я буду ждать тебя на корабле. И узнай, как звали того рыбака.

Джемс, рыбака звали Джемс. Он был лучше других знаком с полным коротышкой по имени Хью Грамон откуда-то из Бахама, из самой столицы. Кроме самого коротышки с ним исчезла его семья, три жены и несколько детей. Еще там были две девочки-подростки и старик, про этих трех рыбацкие жены плели кто во что горазд. Странные люди... У одной из девочек нет мизинцев на руках. Что ж, вполне достаточно, чтобы отыскать их.

– Я приказал искать двум десяткам мужчин, – говорил С'Йорг, отворачиваясь от летящих навстречу кораблю брызг. – Они пойдет и по побережью, и в сторону, к джунглям. Думаю, искать надо подальше отсюда, где-нибудь на противоположном побережье.

– Думай, – позволил подчиненному С'Нелль. – Я доверяю тебе эту работу.

Они разговаривали нечасто и не помногу. И без того многое ясно: С'Нелль не доложит Зеленому Кругу о потере следа, а С'Йорг – о гибели рыбака. Они будут молчать и ненавидеть друг друга. В сущности, уже ясно, что с этого острова должен уйти лишь один из них. С'Нелль не сомневался, что его шансы выше. Пусть Темный Брат ищет С'Коллу, а он вернется в Бахам. Пора взять власть в королевстве, ждать больше нечего. Источников опасности не обнаружено... Вот только факельщики.

Кто они? По словам С'Йорга, рыбаки считали факельщиков тайной организацией, которая всем заправляет на острове. Но вудуисты им неподвластны, оттого и вечная война. Чепуха... С'Нелль почувствовал бы чужое колдовство. Впрочем, что значит "чужое"? Сказано: у Нечистого Хозяина много слуг, которые должны узнавать друг друга. Вуду могло бы стать союзником Темного Братства, если бы действительно существовало. Но существовал лишь Джо Салижар, непостижимо мертвое существо... Которое умело теперь навсегда.

– Я спущусь вниз, – сообщил С'Йорг, заставляя лемутов, столпившихся на палубе, расступиться. – Хочу отдохнуть. Через четыре часа мы будем в Бахаме.

С'Нелль ничего не ответил, лишь чуть кивнул головой. Спустись... Ты не будешь спать, о нет. Во сне тебя могут убить лемуты, посланные Темным Братом. Зачем С'Йорг вообще плывет в Бахам? Следит? Боится остаться на Мысе Вуду без корабля? Или просто боится? С'Нелль презрительно усмехнулся.

В это время с берега на летящий по волнам черный корабль смотрело множество по настоящему испуганных глаз. И едва ли не больше всех был испуган кюре Слим. Только что он отнес в церковь тело бедняги Джемса. Рыбак сделал все, как нужно. Его семья получит деньги, и потом факельщики не забудут о них. Подумать только, как многое висело на волоске! Хорошо, что брат Энджи знает толк в гипноприказах.

Потеряв наконец черный корабль среди серого, предгрозового моря, Слим вернулся в дом. На кровати свернулся калачиком Гэри, его била крупная дрожь. Да уж, натерпелся страхов сегодня...

– Открой рот, – кюре набрал большую деревянную ложку рома и добавил туда меду. – Глотай, а потом просто посиди. Когда придешь в чувство, скажешь.

Сам кюре достал лист хорошей бумаги, обмакнул перо в чернила и по обыкновению задумался. Что писать брату Гео? Описать произошедшее? Само собой, но нет ли еще какой-нибудь полезной для старика информации? Колдунов было двое, лемутов – несколько десятков. Да еще волч, как они называли эту кошмарную тварь с человеческим взглядом. Тот, что повыше, С'Нелль – главный. Не боятся, кажется, ничего. На церковь поглядывали с неприязнью, но особого внимания не уделили. Сам кюре Слим их и вовсе не заинтересовал, слава Матери-Деве. Ах, да! Несколько человек после разговора с младшим колдуном не заходя в дома разошлись по побережью. Видимо, на них наложили заклятие.

– А еще можно, господин кюре? – Гэри подал голос. Выглядел он гораздо лучше.

– Еще ложку, не больше. Вот письмо, неси его кюре Гео, и передай на словах, что я ушел отсюда. Куда – не скажу. Вот, наверное, все... – Слим задумался. – Да, все. Отправляйся, пока солнце высоко, и будь пожалуйста осторожен.

– Да мне что! – храбрился Гэри, заматывая клочок бумаги в грязную набедренную повязку. – Меня уже все эти баронские дружинники в лицо знают! Монетку дадите?

– Плохо, что в лицо знают, – кюре полез в шкатулку и достал настоящий золотой. – Вот, Гэри, и спрячь подальше.

– Чего тут прятать? – рассмеялся мальчик и сунул золотой в рот. – Просто проглочу, если попросят рот открыть, вот и все! Эх, господин кюре, не жили вы в детстве на Рыбной площади в Бахаме!

– Язык прикуси, наглец! Учить меня будешь! Давай дуй, пока я не передумал, да лепешек не забудь взять.

Спровадив гонца, кюре быстро переоделся в крестьянскую одежду, в последнюю очередь с сожалением стянув с себя красную шапочку. Золотой крест, цепь и наплечники, обязательные для слуг Матери-Девы в большие праздники, он отнес в церковь и положил возле тела Джемса. Церковная касса в это время уже позвякивала у него в мешке. Далеко уносить такую большую сумму Слим не собирался, ее надо зарыть в укромном уголке. Осталось только уйти потихоньку, избежав лишних расспросов.

Но улица была как по заказу пуста. После визита колдунов люди разбежались по домам, даже в заливе не виднелось ни одной лодки. Бывший кюре тихонько вышел через задний дворик церкви, продрался сквозь кусты и, воровато оглянувшись, побежал через маленькое рисовое поле, высоко подбрасывая ноги. Грязь – это хорошо, это сделает его похожим на крестьянина. Правда, Слим не очень хорошо себе представлял, как минует баронские заставы на дороге в Бахам, но надеялся на помощь Мать-Девы.

3

Барон спал, даже не изменив позы за всю ночь. Голова благородного аристократа покоилась на сплетенных в замок руках, ноги нежно обвивали ножки стула. Лоу уже и сам вздремнул в кресле, а потом допил остававшийся в кувшине ром, стараясь на что-нибудь решиться. Бежать? Увы, дружинники дежурили в коридоре и по тихому сделать это не удастся. В штанах прятался тонкий нож, вшитый в шов, в мешке лежал арбалет, страшное оружие предков. Но убить ни в чем не повинных людей лойнант никак не мог себя заставить. Барона – и того не смог бы, разжалобил его барон. Что же делать?

Крестьянские отряды, предводительствуемые кюре, разомкнули "стену", теперь каждая баронская крепость защищалась самостоятельно. Это было не сложным делом, потому что особого усердия нападавшие не проявляли. В сущности, они просто освободили дороги, вот и все.

– Чем теперь кормиться будете? – не без издевки поинтересовался Лоу у знакомого дружинника, исполнявшего здесь обязанности лойнанта.

– Подожди немного... – зловеще улыбнулся тот. – Гонцы посланы... У нас ведь здесь не больше четверти людей, остальные на дорогах, в поместьях. Завтра начнут подтягиваться, слегка порубим сиволапых. Ну а уж когда бароны меж собой договорятся, тогда и настоящая кровь потечет.

– Будете брать Бахам? – Лоу недоверчиво покачал головой. – Маловато вас на такое дело.

– Зачем его брать? Кому он нужен, трижды сожженный? Закроем все дороги на вход, горожане сами к нам приползут, а сиволапые выйдут. Вот тогда мы скажем: кочан капусты – голова кюре, такая плата.

Лоу не ответил. Сам он сильно сомневался, что будет так. Если бы не настойчивые намеки близких к Совету Кюре людей... Если бы не кюре Хоган, во всеуслышанье сказавший, что Большая Земля на то и большая, чтобы повелевать островами... Если бы не Гео, прямо сказавший о поселившемся в Бахамском Соборе заморском колдуне.. Нет, дружище, все будет не так. А как именно – уже решено и без нас, и без баронов, и даже без кюре.

– Господин барон! – лойнант не выдержал и толкнул спящего хозяина крепости. – Господин барон!

– Эжен, – не открывая глаз отозвался Льеж Фасти, будто и не спал. – Что с ним, Лоу?

– Думаю, заморское колдовство. Мне известен один человек в Ками, кюре Энджи, он как-то раз излечил пораженного колдовством мальчика. Кстати, и Викто о нем знает. Барон, я вам сочувствую, но имею неотложные дела.

– Вот как?

– Представьте себе. Ваша крепость осаждена крестьянами, но не плотно. Позвольте мне уйти.

– Мне вот тут подумалось... – Фасти выпрямился и потер глаза. – Что у вас могут быть за дела? Вы – дворцовый человек, преданный слуга короля Тома. Скажите, он жив?

Лоу промолчал, твердо глядя в глаза барона. Тот горько усмехнулся.

– Не верите мне. А ведь я был бы рад, если Его Величество жив. Я готов атаковать Совет Кюре, сотни белых заморских колдунов, но мне нужно знамя... Один лойнант вот так же сидел у меня в гостях, он говорил, что наш король Том так и не оправился от наваждения, все ждал С'Коллу. Если он жив, то, наверное, все так же помешан. И мне жаль его, как собственного сына.

– Выпустите меня, – повторил просьбу лойнант.

– Идемте, – барон тяжело поднялся. – Если свидитесь с королем, скажите: барон Льеж Фасти ждет приказа. Один из всех баронов.

– Хорошо.

Они вместе прошли опять длинными коридорами и спустились по крутой лестнице к запертой на все засовы двери. Лойнант удивленно взглянул на барона – не хочет же он выпустить его прямо в руки крестьян? Но Фасти повел его дальше, совсем уже темным ходом, не освещенным ни единым факелом.

– Здесь безопаснее всего.

Лоу почувствовал холодок, протянул руку и нащупал узкое окно. Где-то внизу раздался негромкий всплеск.

– Река, – пояснил барон. – Здесь у нас прикована цепь на такие случаи. Я сейчас спускаю ее вниз. Плывите на луну, вы ее снизу увидите, и очень быстро окажетесь на берегу. Удачи вам, лойнант.

Викто тоже так сказал: " удачи вам, лойнант". Хорошая ли это примета? Лоу не мог сказать точно. Вот когда в джунглях ему, Серджо или Хью попадалась под ноги змея – это была хорошая примета. Говорят, что Серджо не выбрался живым из той мясорубки, что устроил в джунглях заморский колдун С'Колла. Повидать бы чудака и мошенника Хью – но он далеко, на Мысу Вуду. Старый Гео рассказывал, что там у него целая семья. А вот у лойнанта Лоу семьи нет. Если, конечно, не считать королевской.

– Прощайте, барон. Я постараюсь вам помочь.

Лоу полез вниз по цепи. Удобная цепь, с широкими, морскими звеньями. Ночью в реку лезть не хотелось бы, все-таки все реки текут из джунглей, согласно поговорке. Полно там ядовитой острозубой дряни, вот Хью Грамон ни за что бы туда не полез. Но Лоу человек долга, надо – сделаем.

Он вылез на берег, машинально поблагодарил про себя Мать-Деву и замер, прислушался. Крестьяне у своих костров горланили вовсю, что с них взять. Действительно, сиволапые. Прикажи сейчас барон – и его дружинники, сами не ахти какие бойцы, спустятся со стен и вырежут половину этих нестриженых мужиков, а остальных будут гнать до Бахамского Храма. Льеж Фасти этого, наверное, не прикажет, а вот остальные бароны?

Лоу настолько осмелел, что решился хорошенько отжать одежду, прежде чем пуститься в путь. Ни осады толком нет, ни хотя бы наблюдения. Через полчаса он уже не слышал песен бойцов крестьянской армии, быстро удаляясь от столицы в сторону джунглей, на запад. Застать бы кэпа Чвако в той деревушке, глядишь, была бы хоть одна хорошая новость.

Путь по ночной пустынной дороге – дело приятное для смелого человека. Впрочем, лойнант был не только смелым, но и разумным человеком, поэтому прекрасно понимал, что здесь, за городом, теперь гораздо безопаснее, чем даже в церквушке кюре Гео. После случившемся в джунглях побоище трех королевств, откуда и взяло начало нынешнее многовластие на острове, о вудуистах ничего не слышно. Вряд ли их осталось больше нескольких сотен.

Не успел лойнант подумать об этом, как заметил впереди, в слабом свете восходящего месяца, какое-то шевеление сбоку от дороги. Капустное поле малопригодно, чтобы устраивать там засады, и все же Лоу скинул мешок с плеча и нащупал там заряженный арбалет. Дорога есть дорога, а ночь есть ночь.

– Спаси и сохрани вас Мать-Дева, высокий господин... – заблеял неуверенный голос, когда лойнант дошагал до спрятавшегося человека. – Не пугайтесь меня.

– А кто ты таков, чтобы тебя пугаться?

– Да я же вижу... В мешке у вас что-то... А вот скажем, не найдется у вас чего перекусить? Капуста еда неважная, да и осталось ее тут немного. Все растащили...

Убедившись видимо, что Лоу не представляет угрозы, на дорогу вышел человек среднего роста, походкой и замашками выдававший в себе бывшего каторжника. Лоу и сам не смог бы объяснить, в чем дело, но сработало профессиональное чутье, и он подумал о встречном именно так. Тем с большим удовлетворением он убедился, что у человека обрублен кончик носа – это было обычное наказание для провинившихся в кругу самих каторжан.

– Где это тебя изувечили? – лойнант расставил пошире ноги. Догадаться, что в мешке у него оружие пострашнее лука, безносый никак не мог. – Не на галерах ли?

– Нет, – осторожно потрогал нос человек. – В рудниках. Вы, часом, там не бывали?

– Не бывал, но переводил вашего брата предостаточно, – признался Лоу. – Вот что, парень, шел бы ты своей дорогой, а от меня держись подальше.

– Ну хоть лепешки кусочек! – загундосил безносый, бочком подходя все ближе. – Пять дней крошки во рту не было!.. И никто не подаст, а только каждый ограбить норовит, да обидеть...

– Ну, хватит! – Лоу достал арбалет и с расстояния в пять шагов вогнал тяжелую короткую стрелу в плечо наглеца. – Я тебя предупреждал, так?

– У-у-у... – тоненько застонав, безносый опустился на дорогу. Выпал из рукава просторной белой рубахи скрываемый до поры нож. – Высокий господин, да за что?..

– Сам подумай, за что, – лойнант подошел вплотную и замахнулся арбалетом. – Вытягивай стрелу!

– Сил нет... – рука безносого как бы случайно зашарила в дорожной пыли.

Делать нечего – лойнант ногой отбросил нож подальше, а потом приложил каторжника по голове тяжелым прикладом арбалета. Безносый вытянулся на дороге, и Лоу, ухватившись за оперение, рывком вытащил стрелу. К его неудовольствию, человек тут же пришел в себя от боли.

– Убивают!! – заголосил он. – Ни за что страдальца убивают! Помогите, лю...

Лоу еще раз ударил прикладом, потом зарядил оружие – всего стрел для арбалета он имел пять – и не мешкая пошел прочь. Случайная встреча не должна быть длинной, после этого она может перестать быть случайной, а лойнант спешил. И все же уйти ему не удалось.

– Кровью истекаю... – видимо, безносый даже не потерял сознания. – Убил и ушел... Хоть бы лепешку... Из благородных видать!.. Ничего, скоро мы вас по колам-то рассажаем, королевских котов! Нет больше вашей власти! – расстояние между ними росло, и одновременно росла смелость безносого. – Один у меня на примете, Грамон, так вот ты второй будешь! Я тебя запомнил, узкогубый! Я тебе такой широкий колышек вобью, да таким маслицем смажу, что неделю к земле полти будешь! Я...

Безносый заткнулся, увидев, что лойнант круто развернулся на месте и приближается к нему. Подскочив, он побежал по полю, придерживая раненую руку. Лоу, оглянувшись по сторонам, бросил у обочины мешок и в несколько прыжков догнал его. Пинками пригнав бывшего каторжника обратно, Лоу начал допрос.

– Давай-ка сам говори, а то я и правда из королевских котов, глаза упрямым выдавливал. Где видел Грамона, когда?

– В Диджоне, – затараторил безносый. – Меня самого Але звать, я там у старосты в добровольцах, в помощниках значит добровольных. Ну и харч, само собой... А Грамон этот прямо в Диджон пришел, наглец такой, ведь его Союз Трактирщиков ищет... Вы уж меня не выдавайте!

– Ладно, любезный, дальше! – Лоу отступил на шаг, угостив пинком попытавшегося обнять его ноги безносого.

– Так что дальше? Навесил нам оплеух, убил двоих, я и сам чудом живой остался.

– И?

– И пошел себе дальше, – развел руками Але. – клянусь Матерью-Девой. Только пошел он джунглями, но наверняка к Бахаму. А меня, значит, послали напрямик, побережьем, чтоб Грамона на пару деньков опередить. Предупредить тут в городе кое-кого... Не выдавайте! Ведь смерть мне от трактирщиков диджонских!