Текст книги "Боевая горничная госпожи Лешей (СИ)"

Автор книги: Игорь Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Глава 4. Повелительница мух

Илега впервые посетила это место с тех пор, как здесь поселили Чапыжку. Поначалу тут попросту было слишком опасно, так что в помещение входили только некромаги и люди в специализированной защите, слегка напоминающие космонавтов из фантастических фильмов. Впрочем, это не мешало камеристке Лешей давать указания по обустройству покоев юной дриады.

Так что, о том, оно всё должно выглядеть, девушка некое представление имела. Просторная зала, обшитая металлическими листами, прикрывающими пластины из димагетика. Изначально никто не предполагал это помещение пригодным для жилья. Просто комната, где богиня могла бы перебеситься безопасно для окружающих. Уже потом пришлось решать проблемы обустройства тут нежданной гостьи.

Несколько ширмочек, создающих хоть какое-то подобие отгороженности. Источник электроэнергии, мягкая мебель, лампы, большой плоский телик, приставка, постоянный приток вкусностей.

Однако, как ты не старайся превратить жестяную коробку в нечто, хоть отдалённо напоминающее жилое помещение, у тебя ничего не получится. Право слово, да разбросанные по округе обёртки от шоколадок и пустые бутылки из-под газировки, до которых ещё не дотянулись ответственные за уборку послушницы, справлялись с тем, чтобы придать покоям жизни лучше, чем мягкая мебель и телик.

Всё же, Чапыжка была той ещё свиньёй.

Впрочем, не это являлось главным её качеством. Лишь одной из черт характера. Той, которая бросается в глаза раньше других. И особенно сильно оно привлекало внимание с учётом того, что в зале попросту не имелось поверхности, по которой не ползали бы мухи.

Однако очень скоро мусор перестал владеть умами и сердцами вошедших. Ведь стоило златовласой девчуле отвлечься от просмотра сериальчиков под чипсы с газявой и осознать, что в гости заявилось великое множество незнакомых людей, как она мигом вдавила паузу, достала откуда-то из-под подушек алюминиевую бейсбольную биту и выставила её перед собой, словно бы надеясь огородиться этим нехитрым оружием от чужаков.

– Ни шагу дальше! – громко выкрикнула девочка. – Тётя Ёлко, кто этот сброд?!

“Сброд”. Илега, как человек, понимающий, откуда взялось это словечко в лексиконе маляки, находила его милым. Ведь Чапыжка отлично понимала, что и сама является “сбродом”, а потому страдала, помимо прочего, комплексом самозванки. Ощущение собственной чуждости текущему статусу и шаткости высокого положения толкало девчушку постоянно подтверждать факт собственной пригодности на роль дриады, названной дочери Лешей. Пусть даже за счёт неоправданного унижения других.

А вот что милым не было, так это взгляд. Золотые глаза малышки смотрели на Илегу и её детский сад как-то странно, неестественно. Не по-человечески. Сложно даже с ходу понять, в чём именно проблема. Очи девочки казались какими-то стеклянными, но не как у куклы, а, скорей, как окуляры видеокамеры.

– Это элитный сброд, – с ходу ответила “тётя Ёлко”, подняв указательный палец. – Тётя Илега – камеристка твоей матушки, она следит за храмом, а дети с ней – твоя будущая свита. Если ты, конечно же, их примешь. Смотри внимательно и скажи, если они тебе не понравятся.

Бита расслабленно опустилась на плечо. Боевая позиция сменилась настороженной, стоило Чапыжке лишь понять, что сегодня на её статус никто не вроде как покушается. По крайней мере из ровесниц. Хотя присутствие горничной дриадку нервировало. Девочка, видать, не до конца понимала, кто из них двоих выше, кто ниже, и может ли остроносая русовласка нашептать Лешей что-нибудь, сулящее повелительнице мух поход из храма на мороз.

Ой, не того человека она опасалась, ой не того.

Губ Илеги коснулась улыбка, но она быстро стала ощущаться натянутой и лживой. Всё потому, что эмоция, породившая её, испуганно пискнула и поспешила спрятаться глубоко в душе, когда горничная вдруг осознала, что за всё время с начала встречи дриада ни разу не моргнула.

Так вот, отчего её взгляд такой странный. Девчушка словно бы вечно играет в гляделки. Её веки не опускаются и на мгновение даже в естественные моменты смены позы или перевода взгляда с яркого экрана телевизора на гостей.

– Та-а-а-ак! – протянула Чапыжка, между делом раскусывая хитиновый панцирь не вовремя залетевшей к ней в рот мухи. – Вы, значит, моя новая свита? А почему четвёртая не рыжая?

Иренка запихнула руки в карманы кофты и чуть ссутулилась, инстинктивно пряча горло перед возможной схваткой.

– Чтоб ты спросила, – ей удалось дать ответ почти не разжимая зубов. – А чё? Прям интересно?

– А интересно! – с вызовом в голосе отозвалась Чапыжка и сделала шаг навстречу сестричке Илеги. – Ну так чё?

Ситуация накалялась. И накалялась быстро. Горничная заметила, как напряжённо держится слечна Каппек, и поспешила отвлечь её от тяжких дум.

– Ставлю пять злотых, что первой удар нанесёт Иренка.

Некромагичка перевела на Илегу удивлённый взгляд.

– Это и есть ваш гениальный план? Привести свиту, которая начнёт знакомство с будущей госпожой дракой?

Камеристка беспечно развела руками.

– Не подерутся – не помирятся. И вообще, они же подражают мальчикам, верно? Все пятеро недовольны той ролью, которой ей навязывает общество и стремятся к силе. Пусть даже в самом примитивном её проявлении. Сейчас ведь даже не важно, что именно они друг другу говорят. Эти односложные “и чё” с ответом “и ничё” отнюдь не финты высокой риторики. Девочки не изящной словесностью меряются, а силой духа и напором.

– Этому теперь учат в педагогическом? – изогнула бровь слечна Каппек. – Поощрять драки?

– Мы тут барышню кисейную хотим взрастить или дриаду в помощь Лешей?

– Тоже верно.

– О! Началось!

Оно и правда “началось”. Первым делом одна из рыжих близняшек – Илега понятия не имела, кто именно из них, – вцепилась в биту, а затем другая с короткого разбега ударилась головой в живот Чапыжке. Хорошо же, что слечна Каппек не приняла ставку.

Вообще, после такого битву можно было бы считать окончившейся, но, как оказалось, умениями порождать новых мух и выигрывать чемпионат в гляделки список необычностей дриады не ограничивался. Как минимум потому, что она справилась в этой ситуации с задачей не просто удержаться на ногах, но ещё и отбросить противницу в сторону, после чего с ходу сцепиться с Иренкой, не потеряв темпа и на секунду.

Не сказать, чтобы это можно было считать какой-то внушительной демонстрацией навыка. Боевыми искусствами девочка не владела. Да тут никто не владел боевыми искусствами, кроме, быть может, младших сестричек пана Праведного. И то, когда дошло до дела, они явно забыли всё, чему их, вероятно, обучил брат, и принялись драться, как и полагается детям их возраста: при помощи напора, инстинктов и, конечно же, здоровья.

И, судя по всему, здоровья у Чапыжки имелось с запасом. Илега не изучала медицинскую карточку дриадки, но не удивилась бы, коли узнала, что Ганнибал, желая создать мушиную матку, озаботился о том, чтобы ресурсов у её тела оказалось заметно больше, чем надо для производства новых членистоногих. Это было бы разумно. А карфагенская тварь являлась нелюдью чрезмерно практичной.

Горничная имела возможность наблюдать за детской вознёй ещё четверть минуты, не более. А затем девчушек от мира отрезало густое облако мух, за которым разглядеть что-то было сложно. Чрезмерно сложно.

Одно из насекомых уселось на тыльную сторону ладони Илеги. Горничная испуганно смахнула членистоногое и тут же шуганулась назад, к двери. Лишь секунду спустя девушка осознала, что случилось, по сути, невозможное: репеллент же должен отпугивать летающих тварей.

Русовласка бросила обеспокоенный взгляд на некромагичку. Та беспечно прихлопнула муху у себя на шее, а затем задумчиво изучила трупик в руке. Забавно, что отношения детишек заставляли слечну Каппек нервничать куда как больше, чем живое подтверждение неэффективности принятых мер безопасности.

Даже более того, аналитик ковена словно бы радовалась, что ей довелось стать свидетелем чего-то подобного.

Поймав взгляд Илеги некромагичка улыбнулась.

– Малышка делает успехи. Ты права. Идея с дракой пошла Чапыжке на пользу.

Горничная вновь перевела взгляд на облако. Разобрать, что происходит внутри стаи членистоногих оказалось просто нереально. Однако ухо улавливало короткие вскрики боли. Похоже, что мухи активно жалили девчушек, покусившихся на статус и гордость дриадки.

– Чапыжка, хватит! Ты уже победила! – по мнению Илеги дело зашло чересчур далеко.

– Я… я не могу это остановить! – испуганно выкрикнула названная дочь Лешей.

В следующую секунду левая рука слечны Каппек оказалась на чёрном корпусе державы, а правая – на рукояти волшебной палочки.

– Чапа, отойди оттуда!

И девочка послушно “отошла”. Точнее, вылетела из облака мух, сгруппировавшись сразу для падения на пол или даже удара о стену. В следующую секунду некромагичка в одно заклинание умертвила всех членистоногих. Или оглушила. Не столь важно это, как то, сколь жалко выглядели сжавшиеся в комочек девочки.

Они собрались в одну кучку, прикрывая друг друга телами. Очевидно, что то была инициатива близняшек, способных провернуть подобное, даже не сговариваясь. Но они в добровольно-принудительном порядке втянули в это дело и Иренку. Разумеется, оно к лучшему: так было сподручней спрятать от мух уязвимые лицо или уши, подставив под укусы тыльные стороны ладоней или как-никак, но защищённые одеждой торс и ноги.

Илега сделала уже пару быстрых шагов к дрожащему, усыпанному чёрненькими тельцами членистоногих тварей комочку из сестрёнки и трёх рыжих близняшек, как краем глаза заметила лицо Чапыжки.

Та была в ужасе. Не то, чтобы её мимика в сочетании с этим мёртвым взглядом могла как-то внятно выражать эмоции, но… любимая горничная Лешей всегда хорошо ощущала чужие эмоции.

У сестричек Праведных и Иренки имелась опора. Они выросли в семьях, где их любили. Любили, несмотря на непоседливый характер. Оберегали всеми силами, пусть даже порой у малышек это вызывало неудовольствие.

А Чапыжка… у неё не было никого. Ну, кроме, быть может, “тёти Ёлко”. Её продали родные мама с папой. А затем Ганнибал, по сути, отнял у ребёнка её тело, поставив его на службу воспроизводства чудовищ. Как бы дитя не храбрилось, несмотря на все чипсы, шоколадки, газировку и приставку, она не могла не ощущать давления этой негостеприимной тюрьмы.

И этот ужас… ужас той, кто получил силу, но оказался не способен её в полной мере контролировать.

Его дыхание было таким простым. Таким знакомым.

И Илега изменила маршрут. Она продолжила бежать, но бежала не к тем, кто пострадал от злого мушиного роя, а к той, кого этот рой пытался защитить.

Подбежала и рухнула пред ней на колени, а затем прижала Чапыжку к груди, как родную сестру или дочь.

– Э-э-э… что? – не поняла дриадка.

– Не бойся, – тихо, проникновенно произнесла Илега.

Впрочем, голос её в тишине бронированной залы был различим даже в дальних уголках.

– А чего мне бояться-то? – капризно спросило дитя. – Я же сильней. Я – победила.

– Не победила она! – раздалось откуда-то из-за спины горничной. – Я от бати леща сильней получала!

– Я как-то в поход ходила, так вот там комары – это были звери! А мухи-то… пхе!

– Мне от багов в играх больней, чем от твоих жучар!

– А мне больно оттого, что вы все крутые фразочки забрали! – в последнем голосе и правда было больше всего боли.

– Так раньше надо было думать, Даска! – фыркнула одна из близняшек.

– Лучше вообще не думать! – со знанием дела вмешалась Иренка. – Просто берёшь и говоришь что-нибудь крутое!

– А если глупость ляпнешь?

– Это не важно! Если будешь делать вид, что это не глупо, а круто, все будут думать, что это круто!

– Пф-ф-ф!!!

– Докажи!

– Летящий шлёпопаф!!!

Три секунды тишины.

– Ну да.

– Работает.

– А что это значит?

– А есть разница?

– Действительно.

Илега была благодарна девочкам. Они делали именно то, что от них требовалось: оставались собой. Но порой именно такая малость отличает хороший день от плохого. Ведь что такое “хороший день”? Это когда всё идёт, как надо.

Всё же, нелегко оставаться собой, когда тебя атакуют мутантные членистоногие, созданные превращать людей в чудовищ.

В таком состоянии не сложно забыть о вводных со стороны красивой тёти горничной. Чего стоит просто махнуть рукой и больше не связываться с сумасбродными дриадами? Вернуться домой, где тепло, светло и, главное, мухи не кусают.

Но девчушки так не поступили. И это главное.

В данном возрасте очень хочется ощущать себя частью какой-либо общности. А уж с учётом состояния Чапыжки… ей явно было очень тяжело постоянно храбриться. И успокоительные в данной ситуации оказались бесполезны: в конце концов, дриада только выглядела человеком, но не являлась им.

Уже не являлась.

Илега почувствовала неуверенные и осторожные прикосновения девчачьих ладошек к своей голове. Затем движения малышки стали более чёткими: это отступили неловкость и робость.

– Хорохоритесь, сброд! – бодро выкрикнула Чапыжка. – Я готова ко второму раунду! А готовы ли вы?!

– Пхе! – услышала горничная голосок Иренки. – Да ты без своих мух ничего не стоишь!

– Угусь! – поддакнула одна из тройняшек. – А их тут тебе всех заклятием выжгли.

– Не всех! – справедливо отметила дриада.

– Большинство! – парировала другая близняшка. – Поэтому будет несправедливо сейчас устраивать второй раунд.

– Угу! Подождём, когда ещё народятся, тогда и попробуем.

– А то мы же тебе сейчас наваляем без труда!

– Ну, как скажете, раз такие смелые!

Ручка Чапыжки осторожно коснулась плечика Илеги. Дриадка словно бы спрашивала разрешения уже пойти.

Сложно было сказать, признала ли повелительница мух в горничной фигуру уровня матери или нет. Но тот факт, что её хоть немного беспокоило одобрение Илеги, и что в жестах не ощущалось попытки всерьёз отстраниться, уже являлся хорошим знаком.

И девушка отпустила ребёнка. Позволила ей бежать навстречу к сверстницам. Смелым. Сильным. Сильным каждая по отдельности, но куда более могучим – вместе.

Королеву делает свита. И у каждой королевы она своя. У Лешей это люди с талантами в различных областях, склонные глядеть в будущее на несколько шагов вперёд. А у её дочери, вот, кучка бунтарок с мальчишеским поведением.

Илега проводила взглядом дриаду, но не стала следовать за ней.

– Слечна Каппек… а почему у вас нет свиты? Вы же не из бедного рода, как та же Кюсо. Но если вы не сопровождаете кого из вышестоящих, вы всегда одна.

– А почему вы без свиты, слечна Шайс? По рангу вы ведь, фактически, первая жрица живой богини.

Горничная беспечно пожала плечами.

– Я – безродная попаданка. Ни в прошлой, ни в этой жизни у меня свиты не имелось. Не привыкла. Но вы же – две жизни подряд уже дворянка.

Та повторила жест Илеги.

– В прошлой жизни у меня была свита. Но там всё закончилось трагично. И я захотела стать лучше. Сильнее. Частично я провалила эту задачу: мотыляюсь то внизу, то в середине дуэльного рейтинга потока… но тем не менее. Попытка пойти против привычек принесла плоды.

Русовласка улыбнулась. Она видела, как толкаются заносчивые девчушки, но толкаются не всерьёз. Без откровенной злобы. И это невзирая на то, что у пострадавшей стороны укусы до сих пор болели и даже чесались.

– Я вот несколько завидую коренным. Во второй раз детство воспринимается иначе. Оно не такое весёлое.

– А мне казалось, что вы в принципе не взрослели никогда, слечна Шайс, – вставила ехидную шпильку некромагичка.

– Я пыталась, – развела руками Илега. – Изо всех сил. Но не получилось. Я снова должна оберегать кучу народу.

– Кучу народа? Мне казалось, что вы были оружейницей, а не дворянкой или старостой деревни, – отметила “тётя Ёлко”.

– Долгая и не очень-то красивая история. По тому, как я старательно бегала от ответственности, вы могли бы предположить, что я не шибко-то хочу обо всём рассказывать.

Горничная поднялась на ноги и отряхнула коленки. Всё же, полы оказались грязными. Интересно, это Чапыжка успела столько насорить крошками от печенек или послушницы плохо прибираются, желая побыстрей покинуть страшное, полное мух помещение. Надо будет как-то зайти с ними вместе, проконтролировать работу, а затем сравнить время выполнения с обычным.

– А вот я бегала от тех, кто хотели взять на себя ответственность за меня, – усмехнулась слечна Каппек. – Все мы, попаданцы, тягаем за собой багаж прошлого. Пытаемся в этой жизни решить проблемы предыдущей. Я. Вы. Чапыжка.

Бровки Илеги взлетели вверх удивлёнными птичками.

– Попаданка? Но её поведение такое детское!

– Она умерла ребёнком. Даже младше, чем сейчас. Причём не с первой попытки.

– Это как?

– Сначала поймала шальную пулю от перестрелки банд. Потом из-за отсутствия лечения чуть не умерла от заражения. Руку пришлось ампутировать. Тоже некрасивая история. А затем Чапыжка прибилась к какой-то преступной группировке, где ей обещали дать искусственную конечность, если будет полезной.

– Маги?

– Да нет… – слечна Каппек отчего-то поморщилась. – Мир более технологически продвинутый, чем наш. Собрали ей манипулятор из хлама, а затем приделали прямо там. В условиях полной антисанитарии.

– Таки умерла от заражения?

– Да… в итоге. Ей словно бы на роду было написано попадать в лапы к подпольным экспериментаторам раз за разом…

Илега нервно оправила юбку.

– Ну… нет худа без добра.

– И в чём же добро в этом случае, слечна Шайс? – подозрительно прищурилась некромагичка.

– Всё очень просто: неприятности закалили Чапыжку. Она уже была в ситуации, пусть не такой же, но похожей. Ей не впервые расти “дикарём”, на которого плевать родителям. Да и злой дядя доктор в её жизни уже был. Думаю, потому она и сумела сохранить рассудок, что, в какой-то мере, была уже ко всему готова.

Дворянка ответила не сразу.

– Возможно… возможно… я понимаю, отчего у вас такое желание найти во всех этих бедах хоть что-то полезное. Вам просто не хочется верить, что человеческие страдания могут быть напрасными. Но даже если в данной конкретной ситуации удалось извлечь из тех бед что-то полезное, никакой зависимости нет. Худо без добра в нашей жизни встречается чаще, чем нам бы того хотелось.

Глава 5. Беда – девица компанейская

Хоть Илега и готовилась встретить беду, вести о ней, всё же, пришли в самый неожиданный момент.

Девушка рада была бы сразу сорваться и помчать на места, но протокол ОУС требовал прохождения дурацких тестов на личностную аутентичность, и аргумент “меня не кусали” никого не волновал. Пришлось ограничиться общими указявками. даже без полноценного чтения докладов. Слечна Каппек оказалась непреклонна: сначала тесты, потом всё остальное.

Собственно, как только горничная освободилась, она сразу запрыгнула в авто и дала приказ “гнать во весь опор”. Разумеется, никто по зимним дорогам “гнать во весь опор” не стал. Водитель благо уже привычный к речевым оборотам любимой камеристки Лешей, а потому воспринял подобный тон, как пакет информации “я очень хочу оказаться в пункте назначения побыстрей, если есть такая возможность, позязя”. Илега вообще завидовала нервной система пана Дрейла: скорей всего, он бы и под артобстрелом сохранял бы подобное спокойствие. Хотя почему “бы”. В армии он ведь боевую машину пехоты водил. Наверняка по нему там стреляли.

Что же касается беды, то с ней дела обстояли странно. Илега не была уверена, обратила бы она на эти странности внимание, если бы не предупреждение со стороны Лешей. Впрочем, не её то была работа. Пусть этим занимаются некромаги и некромагские аналитики, компетентные в данном вопросе. Но не отметить подозрительные обстоятельства нельзя.

На первый взгляд-то всё просто. Есть торговый центр. Есть теракт, от которого полегли почти все посетители и почти весь персонал. Как будто бы впервой Ганнибалу заниматься подобными вещами!

Но так казалось лишь на первый взгляд.

Для начала, стоило учесть, что Ганя, вообще-то, на дно залёг. После инцидента в “Сметане” его организацию начали старательно “разматывать”, ловя одного агента за другим, накрывая одну ячейку за другой. А карфагенянин явно не дурак, чтобы в подобной ситуации рисковать всем ради… чего? Убийства кучки случайных людей? Несомненно, в торговом центре их было около нескольких сотен, включая женщин и детей, но это же полная чушь по сравнению с недавней целенаправленной атакой по чиновникам и бизнесменам, в попытках предотвратить которую ковену Маллоя пришлось принять решительные меры, последствия которых аукнулись великому множеству семей из всех слоёв общества.

А тут – какой-то ТЦ. Мелковато для Ганнибала.

Раньше он злодеяния всякие делал, угрожающие стабильности целого государства а тут, почитай, муравей нагадил Маллоям посреди берлоги.

Авто остановилось.

– В чём дело? – отвлеклась от мобильного Илега. – Мы приехали?

– Почти. Дороги перекрыты полицией.

– Нас не пропустят? – девушка завертела головой, пытаясь разобрать, что вокруг происходит.

– Вряд ли. Мы будем мешать каретам скорой помощи и рефрижераторам.

Рефрижераторы. Уже неделю, как вместо катафалков используют машины для перевозки мороженки и обледенелых полуфарикатов. Труповозок попросту не хватает. Как и мест для хранения трупов. И это с учётом того, что к переработке мёртвых привлекли студентоту.

Отчего-то морозец пробежался по позвоночнику. От самого копчика и до основания шеи. Будто бы Илега лишь сейчас осознала, сколь ужасно положение Праги. Может, девушка просто старалась не думать об этом лишний раз, а сейчас против воли подумала?

А полиция и правда перекрыла дороги. И не только их. Пешеходные переходы тоже. Оцепления добротное. Даже чересчур. Не то, чтобы органы охраны правопорядка не должны были в идеале действовать так споро и чётко, однако русовласая попаданка отлично знала, в каком районе она живёт. Тут, в принципе, полицейские работали плохо, так недавно ещё и обновление штата произошло. Куча неопытных новичков, отсутствие минимальной сработанности и прочие “детские болезни”. Единственный плюс этих людей: это лояльность и идейность.

– Быстро они, – озвучила свои мысли Илега, словно бы надеясь, что пан Дрейл ответит на незаданный вопрос.

– Так рядом же операция была. Накрывали ячейку террористов.

Словно бы молния прошла через голову горничной. Она что-то поняла. Пока ей не было ясно, что именно, но “что-то”.

Знакомое чувство. Оно всегда посещало девушку в ситуациях, чреватых близким кровопролитием.

– Отъедь подальше и жди звонка, – повелела Илега и тотчас же покинула машину.

– Сме-е-е-ерть! – раздался над головой радостный женский голос.

Камеристке Лешей даже не требовалось обращать взгляда к небесам, чтобы понять, кто именно так веселится. Витра. У девоглавой чёрной птицы был особый нюх на массовую гибель людей. По крайней мере так говорила Броня. И так говорил Дарк. А если эти двое в чём-то согласны, значит никаких сомнений в истинности данного явления быть не может. Несмотря на то, что наука в возможность предсказания будущего не верит.

Наука, быть может, и не верит. А вот события последних месяцев заставляют сомневаться в компетентности форгерийских учёных. Не раз и не два предчувствие близкой беды позволяло эту беду если не предотвратить, то хотя бы уменьшить последствия.

Илега выставила руку в сторону и дождалась, когда же птица приземлится на живой насест. Очень скоро витра приняла приглашение, и девушка ощутила немалый вес кровожадной зверюги.

– Ух… Морозница, привет… – горничная поспешила почесать оперение на груди капризной собеседницы, чтобы умилостивить её. – Говоришь, это не последняя смерть? Будут ещё?

– А какой смысл предупреждать людей о беде, которая уже произошла? – витрочка слегка мотнула головой, сбрасывая длинные чёрные волосы с красивого бледного лица. – Это не страшно, а просто отвратительно. Я хочу, чтобы меня боялись и мной восхищались, а не чтобы гнали и отворачивались.

– А ты расскажи мне, что ты знаешь, – Илега подалась ушком к птичке. – А я тебе пё-ё-ё-ёрышки почи-и-и-ищу.

– А как же загадка? – скуксилась Морозница.

– Воло-о-о-осики причешу-у-у-у.

– Неизвестность пугает больше…

– Обруч самой Лешей подарю. Только представь себе! Обруч богини! А ведь вы обе жгучие брюнетки. Тебе пойдёт!

Витра замолчала. И Илега поняла, что нащупала правильный подход к вестнице беды.

Та слегка потопталась на руке горничной, а затем подалась-таки к ушку любопытной русовласки.

– Я не вижу чёткой картины. Мне доступны только отголоски мыслей богини. Это кровопролитие устроили две дриады. Одна из них напугана и ощущает себя загнанным зверем, а другая – лояльна Ганнибалу. То, что произошло в торговом центре – результат их схватки. По крайней мере, мне так кажется…

Илега выслушала и кивнула.

Информация не точна. Витра могла неправильно истолковать видения… или как она там воспринимает обрывки информации, прилетающие от богини?

Другой вопрос, что информация о двух дриадах была железобетонной. Тут ошибки не имелось. Как и в том, что дриады по отношению друг к другу не дружелюбны.

Судя по всему их предыдущее столкновение окончилось “ничем”. В смысле, одна из них отбилась от другой и сбежала.

А куда сбежала?

Ясное дело, за кордон. То есть, оцепление, даже прилетевшее на всех парах, опоздало. Иначе Морозница не рассекала бы тут с криками о грядущих смертях.

Илега потянулась к витрочке и поцеловала её в щёчку, аккурат под коротким цветастым пушком, напоминающим густые тени, обрамляющие глаза.

– Спасибо тебе, красавица ты наша жуткая. А как выглядят дриады ты не уловила? Отличительные черты?

Та задумалась, а затем мотнула головой.

Девушка нахмурилась и надула губки.

– Совсем-совсем ничего?

– Кое-что есть. Но я думаю, что если я скажу тебе, ты точно ничего не найдёшь. Я успела ранее стать свидетельницей того, как искажаются видения. У богини ассоциативный ряд бывает очень сложным или неочевидным, строящимся на информации из прошлой жизни.

– Хорошо, – вздохнула Илега.

Горничная решила не спорить с мистической птицей. Вместо этого она достала из сумочки мобильный и ткнула несколько раз носиком в экран, чтобы набрать возлюбленного.

По счастью тот снял трубку быстро.

– Алло? Лега? – услышала девушка размеренный бас Гало. – Прости, я не могу говорить долго.

– И не надо. Не нужно, чтобы ты долго говорил. Это были дриады. Две. Они подрались. И успели выйти из оцепления. Сейчас бродят где-то неподалёку.

– Откуда инфа?

– От витры.

– Надёжность низкая. Даже если витра не хочет тебя обмануть, не факт, что ей не сливают дезу в видениях.

Илега закатила глаза.

– Ты слишком полагаешься на факты. А надо просто верить! Этого вполне достаточно!

– Верить… да, витру создала Лешая, но её тёмная сторона. Перловка. Тот факт, что наша светлая Броня её приняла, не означает, что птице можно доверять.

– Но принимать во внимание-то стоит! – слегка закипела девушка.

– А мы и примем, – Гало оставался невозмутим. – Как и примем во внимание тот факт, что о катастрофе в ТЦ витра заранее не знала.

Девушка убрала телефон от уха и поднесла к лицу. Хотелось смотреть в глаза молодому человеку – хотя бы его фотографии – произнося следующую угрозу. Кстати, на фото возлюбленный объедался мачжурской лапшой, сохраняя при этом неизменно пофигистичное лицо. Тогда Илеге казалось забавным запечатлить Гало хомячащим. Сейчас же фоточка бесила.

– Тогда прими во внимание, что я пойду и найду дриад! И тебе будет стыдно, когда я это сделаю! И поможет мне в этом витра! И вообще! – у девушки закончились аргументы. – Вот!

Она сбросила звонок и застыла с телефоном в руке, решительно глядя вперёд.

Через три секунды Морозница мотнула головой и задала вопрос:

– И-и-и… чего мы ждём?

– Когда он осознает, что не прав, перезвонит и извинится!

Витра молчала пару секунд.

– Он не перезвонит.

После ещё одной недолгой паузы Илега устало вздохнула.

– Да, наверное, ты права. Он не перезвонит. Не в его это характере. Я просто выдаю желаемое за действительное. Ладно, пошли искать дриадок.

Морозница тихонько кашлянула.

– Я бы и рада помочь, но…

– …но у тебя нет полных сведений, я поняла.

– … но… я хотела сказать, что это противоречило бы воле богини.

– Не противоречило бы.

Витра устало опустила голову.

– Ты права, не противоречило бы.

– Ну так что? – подмигнула девоглавой птице горничная.

– Я знаю только что кровопролитие произойдёт где-то здесь, – честно призналась Морозница.

– А я знаю, что одна из дриад находится в бегах. Она напугана. Напугана чужими силами и бесконтрольностью своих. А это означает, что она попытается скрыться там, где, как ей кажется, будет находиться меньше людей.

– Школа! – вдруг воскликнула витра и довольно расправила крылья.

Илега посмотрела на птицу, как на умалишённую.

– В школе есть люди. Много людей. Причём маленьких. Их жальче, чем больших человеков. Это работает так. Поверь мне. Я знаю.

– Я не об этом! – Морозница мотнула головой так сильно, что несколько прядок вновь упали ей на лицо. – Когда произошла катастрофа в торговом центре, полиция не только оцепила его, но и велела эвакуировать ближайшие школы. Понятия не имею зачем. Быть может, у них имелись основания полагать, что Ганнибал устроит серию терактов. А, может, потому что такая инструкция в принципе существует и её выполняют всегда…

– А ведь то-о-очно, – протянула девушка. – Если произошла беда рядом, значит имелось много умерших насильственной смертью. Это даёт повышенный шанс на возникновение коллективного призрака. А нам по технике безопасности рассказывали, что дети в такой ситуации более уязвимы для одержимости, в том числе и групповой.

Она ударила себя основание ладони по лбу.

– Вот же я балда! Любые близкие скопления детей надо разогнать, пока не будет произведён акт экзорцизма! Даже если раньше про это забывали, то после Ковача уж точно припомнили и смахнули пыль со старых инструкций. Ну, побежали! Говори, где в этом квартале ближайшая школа?

– Эм… – витра скуксилась. – А мы не будем брать с собой охрану там? Полицию хотя бы? Может, твоего суженного-некромага?

– Они все страшные, а я – миленькая, хи-хи! Напугают ещё дриадку и будет новая волна кровопролитиев!

– Но…

– Гало поймёт, куда я делась. Такую девочку, как я, потерять в толпе сложно.

– Тебя совсем не беспокоит твоя грядущая неминуемая гибель? Тебя же убьют! Ты же умрёшь!

– Ну, коль убьют, так умру. А потом меня воскресят. Делов-то?

– Умирать больно, – постаралась воззвать к рассудку девушки птица.

– Смотря как именно, – отмахнулась горничная. – Я уже умирала разок: ты же в курсе, что я – попаданка?

– Ничему тебя та смерть не научила, – Морозница расправила могучие крылья и взмахнула ими, тревожа мирно лежащий на плечах и волосах Илеги снег. – Ступай сама, если такая уверенная. Я же донесу об этом юной хозяйке. И не говори потом, что я для тебя ничего не сделала.