Текст книги "Киллер с Альдебарана (СИ)"

Автор книги: Игорь Банев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

Май 1999 года.

Москва.

Ответственный сотрудник Правительства России по связям с концерном «Бастион» Семён Фирсов был в ярости. От «Бастиона» поступило короткое сообщение, что первый россиянин, отправленный три года назад на Адалию по программе «Альдебаран» благополучно вернулся. И всё!

Фирсов, как только получил эту информацию, тут же передал её Президенту и Премьер-министру России, а также своему куратору из Посольства США. В первых двух случаях не было никакой ответной реакции. Зато ЦРУ-шник потребовал максимально развёрнутый отчёт, включая имя и фамилию, фото и полную стенограмму всех бесед с возвращенцем.

Но как эти данные получить, если «Бастион» – автономное формирование, на законных правах имеющее монополию на эту информацию?

Он немного успокоился и набрал Клюева.

– Виктор Васильевич? Фирсов беспокоит. Руководство государство недовольно скудной информацией, которую вы предоставили по вернувшемуся с Адалии. Нельзя ли получить все данные?

– Нельзя, и вы это сами знаете.

– Но Президент будет недоволен.

– Тогда пусть сам свяжется со мной, и мы этот вопрос решим. Разговор окончен!

Фирсов выматерился и стал думать, что делать дальше.

Резидент ЦРУ в Москве Джебедайя Вилкинсон сразу же переправил полученную информацию в Лэнгли. И вскоре оттуда пришёл довольно странный ответ. Ему предписывалось приложить все усилия для получения всей возможной информации по вернувшемуся россиянину. В то же время было приказано вести себя крайне осторожно, и не предпринимать никаких активных действий. В США также знали о запрете Адалии на любое давление на ветеранов и не хотели узнать, чем нарушение этого запрета может для них обернуться.

Чуть позже эта информация попала в руки и других разведок мира. И во всех случаях резиденты в России получили примерно такие же рекомендации от своего командования.

***

Волгоград.

В аэропорту Волгограда меня встречали мать с отцом. За три года они практически не постарели. Я подошёл и обнял их обоих. Мама тихо всхлипнула: «Вернулся!».

– Здравствуйте, мои родные! Я очень рад вас видеть. Поехали домой, а? – сказал я и добавил. – Только не спрашивайте, где я был и чем занимался. Всё равно не отвечу.

– Понятно, под подпиской, – солидно сказал отец, вышедший в отставку в чине майора с должности зампотеха скадрованного полка и с тех пор работавший начальником отдела кадров небольшого заводика по производству оконных рам и дверей из древесины. А недавно купили немецкую линию и стали делать модные стеклопакеты и окна/двери из металлопластика. Мать трудилась там же в бухгалтерии.

Подошли к автостоянке.

– О, у тебя новый броневик, – улыбнулся я, когда батя открыл багажник автомобиля «Москвич 21412».

– Забавная лайба, – ответил он. – Украли у кого-то и сделали по-нашему. Так бы цены ей не было: кузов продуманный, салон удобный, клиренс высокий. Но движок воткнули москвичёвский, еле тянет, а общее качество такое, что больше 150 километров без поломок проехать не может. Вот чиню потихоньку, ещё и запчасти в вечном дефиците.

Погрузились и поехали в город. Я сел на заднее сиденье и обнял маму.

– Ну как вы тут?

– Благодаря твоей материальной помощи и ремонт сделали, и машину поменяли, и сами не бедствуем. Спасибо, сынок.

– Да ладно. То ли ещё будет.

– Не женился? Это, я думаю, не секрет?

– Нет, и пока никого подходящего не имею.

Дома мама накрыла стол, которого хватило бы на взвод голодных новобранцев. Чокнулись, выпили по первой, закусили.

– Чем заниматься-то будешь? Дальше служить, или на гражданку? Может в институте восстановишься? – спросил отец, немало пострадавший от армейских реформ последнего десятилетия и именно из-за них ушедший в отставку.

– Займусь бизнесом.

– Это же опасно. Бандиты, рэкет, менты продажные, кидалы повсюду.

– Вроде нашёл надёжную крышу, в обиду не дадут. Да и сам я поднабрался опыта и силёнок.

Просидели до полуночи, всё это время мама сидела рядом и иногда брала меня за руку. Потом пошли спать.

***

На следующее утро я позвонил Сашке Бурдейному и напросился к нему в гости.

Сашок был у меня в Чечне вторым номером, и вообще отношения у нас с ним сложились как у старшего брата с младшим. Вспыльчивый и задиристый, меня он слушал беспрекословно. Наверное, помимо моего какого-никакого авторитета, свою роль сыграл и факт моего студенчества. Сам Сашка учился на автослесаря, и люди с высшим университетским образованием казались ему какими-то особенными.

Он откровенно обрадовался моему звонку, сказал, что отпросится с работы, и я могу рассчитывать на него хоть целый день.

На такие жертвы я толкать его не хотел, попросил сходить на работу и вечером пересечься в каком-нибудь питейном заведении. Время у меня есть. Договорились встретиться в семь вечера в баре «Бочка» на Советской улице. Я его помнил ещё до армейской службы, и у меня всегда было очень хорошее мнение об этом пабе с немецкой кухней.

Потом я нашёл ещё одного нашего сослуживца, Витьку Емельянова, который жил в городке Краснослободске, через Волгу от центра Волгограда. Сказал, что заедем к нему на выходные. Он пообещал наловить к нашему приезду раков.

***

– Как живёшь, чем занимаешься? – спросил я у Сашки, когда мы по первому разу глотнули пивка в ожидании обжаренной до золотистой корочки мойвы.

– Женился, дочке годик уже исполнился. Работаю в авторемонтной мастерской. Зашибаю неплохо. Только скучно очень, – отчитался мой товарищ. – А ты где был столько времени?

– Очень далеко. Расскажу обязательно, но только в присутствии Воронкова, иначе ты меня можешь посчитать сумасшедшим. И только если поедешь со мной в Москву.

– А что там делать?

– Будешь моим помощником. Это и водитель, и телохранитель, и второй номер в случае необходимости, и много чего другого. Скучно не будет. Ну и с деньгами, думаю, проблем тоже не предвидится. Для начала могу пообещать тебе штуку баксов в месяц, потом будет больше. Плюс проживание за мой счёт.

– А жена с дочкой?

– Через два-три месяца, может раньше, перетащим и их.

Рассказал ему про «Бастион», что мы будем работать у них под крылышком. Сказал, что хочу запустить несколько абсолютно новых бизнесов, которых ещё нет ни в России, ни в мире. Добавил, что к ним хочу подключить Витьку, у того техническая соображалка работает здорово, и что поеду его вербовать в субботу. Сашка пообещал отпроситься у жены хотя бы до вечера, чтобы последним речным трамвайчиком из Красной Слободы вернуться в семью.

– А… вторым номером, это то, что я думаю? – осторожно поинтересовался Сашок.

– Именно это. Какие-то деньги у меня есть, но чтобы раскрутиться, нужно намного больше. А сейчас в столице, да и по всей России, одни плохие дяди активно заказывают других, таких же плохих. Ну а мы им в этом процессе будем помогать, себя при этом не обижая. Обещаю, что хороших людей гробить не будем, я это отдельно обговорил.

– Да сейчас таких плохих четверть страны. Тем более, сколько «духов» мы с тобой в Чечне покрошили, а сплю я совершенно спокойно.

– В Чечне как раз не всё так однозначно было. Там много молодых ребят полегло, которым просто задурили голову. А мы с тобой с такой мразью дело иметь будем, что любой полевой командир по сравнению с ними – как щенок двухнедельный по сравнению с матёрым бультерьером. Так что с моральной стороны меня ничего не беспокоит.

Сашка полностью со мной согласился и добавил, что поговорит с супругой и постарается убедить её отпустить его в столицу на пару месяцев.

– Ревнивая она у меня, – пожаловался. – Причём без причин, я её люблю и гулять налево даже не тянет.

А вот это плохо. Потому что планируемый мной образ жизни предполагает ненормированный рабочий день, и если не убедить жену Бурдейного в его абсолютной верности, то жить Сашка будет в режиме сплошного скандала. Поэтому пообещал подъехать и поговорить с ней сам. Может мне она поверит, что не на гулянку собираемся.

***

В субботу с утра первым пароходиком отправились в Краснослободск. Там нашли Витькин дом, разбудили хозяина. Тот вышел позёвывая.

Обнялись, сели попить чаю с ватрушками, которые напекла Витькина мать, жены у него не было.

– Работаю в городе, в «Рембыттехнике», – рассказал он о себе. – И имею хороший приработок: сделал самопальный миноискатель, и каждый вечер выходу с ним на краснослободский пляж. Отдыхающие часто теряют различные металлические украшения, цепочки, кольца, кулоны, браслеты. Золотые, серебряные. Я их нахожу и сдаю. Иногда больше основной зарплаты выходит.

– Талант! – хлопнул я его по плечу. – Пошли рыбу ловить.

– Не. Во-первых, не время, она уже спать легла. Во-вторых, я вчера у браконьеров прикупил осетринки, так что и на уху, и на шашлыки нам хватит.

Да, действительно, Краснослободск – это Торгуга волгоградских браконьеров. Тут и икоркой чёрной можно разжиться совсем недорого по сравнению с московскими ценами, и мяском рыбьим. Только нужных людей следует знать, и чтобы они знали тебя.

– Тогда пошли на пляж.

Покупались. Было солнечно, но вода в Волге была ещё прохладной. Повалялись на берегу. Я приступил к разговору.

– Витя, я Сашу хочу в Москву с собой забрать навсегда, я тебя приглашаю, для начала, на время. Будет один технический проект, там нужно будет с нуля построить бизнес. И нужны будут не столько твои руки, сколько голова. Сможешь на пару месяцев отпроситься с работы? Условия те же, что и для Сашки: жильё и тысяча долларов в месяц.

– Легко. У нас на такой срок некоторые мастера в запой уходят, и то не увольняют.

Вот и ладно.

Пока мы разговаривали, Сашка гулял по берегу и обнаружил там палатку с двумя девицами. Работницы умственного труда из какой-то торговой фирмы выбрались дикарями провести выходные на природе.

После того, как мы им предъявили осетрину, пиво и водку, они признали нас годными для совместного времяпровождения. И так и провели остаток дня: варили уху, жарили шашлыки, пили сначала пиво, потом и покрепче. На ночь глядя отправили Сашку к ревнивой жене, а сами разбрелись по берегу в разные стороны. Хорошо, что я теперь презервативы постоянно с собой ношу, как сексуальный маньяк какой-то.

***

В понедельник, как и обещал, заехал к Сашке, чтобы познакомиться с его женой Настей.

Молодая девчонка оказалась. Видно, что и дочку, и Сашку очень любит.

– Мы будем работать под руководством командира нашего чеченского спецназа, – рассказал я ей. – Это полувоенная организация с военной дисциплиной. Деньги будут платить хорошие, но и спрашивать будут по полной программе. Мы с Сашей и ещё одним нашим сослуживцем первое время будем жить в одной квартире, потом, надеюсь, сможем снять вам отдельную жилплощадь, чтобы вы могли переехать туда с ребёнком. Попутно будем решать вопросы с няней, яслями, потом детсадом. Думаю, что в течение года-двух у вас будет собственная трёхкомнатная квартира в Москве. И это будет только начало. Готовы вы на таких условиях отпустить мужа?

– А он вам нажужжал, что я сильно ревнивая, – усмехнулась Настя. – Так если он шляется неизвестно где после работы, что мне думать? Вы, я вижу, человек серьезный. Поверьте, если я буду знать, что Сашка занимается делом, слова он от меня плохого не услышит.

– Вот и ладушки, – подумал я, и показал Сашке на всякий случай кулак.

***

В Волгограде провёл неделю. Наговорился с родителями досыта, дал все свои московские телефоны, пообещал звонить, писать, не пропадать надолго. Так что утром в среду отец отвёз нас троих в аэропорт с небольшими сумками.

Сели в самолёт, по команде стюардессы пристегнули ремни.

– Ну, держись, Москва! – сказал совершенно счастливый новым приключением Сашка. – Волгоградская лимитА едет тебя покорять!

Глава 8

Май 1999 года.

Москва.

В аэропорту «Домодедово» нас встретила машина «Бастиона» и отвезла на квартиру в Выхино.

Пока мы решили обустроиться так: ребята будут спать на двуспальной кровати, я на диване в другой комнате. Но сразу же после звонка Воронкову с сообщением, что мы прибыли, я позвонил в риэлторское агентство (телефон нашёл в газете рекламных объявлений, которую купили по дороге из аэропорта) и попросил найти нам квартиру с тремя спальнями и парковочным местом в центральной части города. Назавтра договорились, что я подъеду к ним и оформлю заказ письменно. Сотрудница сказала, что квартиры такие есть в наличии, и сразу можно будет поехать и посмотреть несколько из них.

В этой же газете нашёл ближайшего официального дилера АвтоВАЗа. Покупку иномарки я даже не рассматривал, мне нужен был неприметный массовый автомобиль. Вызвал такси, и мы поехали покупать машину.

На стоянке перед офисом было выставлено несколько моделей, но не было ни одного покупателя. Скучающий продавец сказал, что эти авто уже оплачены, когда будут следующие – неизвестно.

Попросил прайс-листы. Посоветовавшись, мы сошлись во мнении, что больше всего нас устроит седан ВАЗ-2110 с 16-клапанным двигателем 1,6 л мощностью 94 л.с. Я подошёл к директору салона, обрадовал его этим выбором и спросил, сколько нужно заплатить, чтобы уже завтра сесть за руль этой машины, желательно цвета серебристый металлик.

Он ответил, что в прошлом году, до дефолта, он бы продал нам такую лайбу прямо с площадки.

– Они тогда стоили примерно столько же, сколько недорогие иномарки типа «Дэу Нексия». И ажиотажного спроса на них не было. А когда «киндер-сюрприз» [2] объявил дефолт, курс рубля упал с 6 до 20 за доллар. И «Жигули», которых продавали за рубли, стали стоить 4 тысячи «зелёных», а та же «Нексия», которую импортировали за доллары – 6-7 тысяч. Вот народ и набросился на «нашемарки». И теперь нужно заказывать модель в Тольятти, и неизвестно сколько ждать.

В ответ я показал визитную карточку Воронкова. Директор явно знал компанию «Бастион», хотя и не испугался. Наоборот, ответил, что постарается нам помочь и сейчас сделает несколько звонков коллегам.

Не было его примерно минут двадцать. Пришёл довольный. Сказал, что можем прямо сейчас ехать в Химки и там смотреть машину. Будет стоить восемь тысяч долларов, что немного выше стандартной отпускной цены, «но вам ведь надо быстро, таки я правильно понимаю?».

После этих слов я повнимательнее посмотрел на него. Таки да!

Дал ему сотню долларов за труды, мы вызвали такси и, доехав до автоцентра в Химках, действительно нашли там то, что искали. Машинка была припрятана для какого-то заказчика, но директор салона, судя по всему, решил, что тот сможет подождать. Так что мы договорились, что завтра утром Сашка поедет оформлять машину на себя, а мы с Витей отправимся искать нам жильё.

Вечером, пройдя через ближайший магазин и затарившись там всем необходимым, неплохо так отметили приезд в столицу нашей Родины, стараясь при этом не переборщить. И разошлись по комнатам совсем не поздно.

***

Утром я дал Сашке девять тысяч долларов и наказал без машины не возвращаться. А мы поехали к риэлторам.

Подписали все необходимые бумаги и отправились смотреть квартиры. Агент, сопровождавшая нас, села за руль автомобиля, не знаю уж, личного или служебного. По странной случайности, это оказалась приглянувшаяся нам «десятка», и мы всю дорогу обсуждали её достоинства и недостатки. В итоге я решил, что выбор был сделан правильный, хотя и запомнил фразу, что эта машина как лотерея, может развалиться в первые месяцы (образно говоря), а может добросовестно бегать без особых поломок многие годы. Но у нас есть автомеханик Сашка, который осмотрит нашу предполагаемую покупку со всех сторон, и если там будут откровенные проблемы, откажется от приобретения. Ведь ему же потом с ней, как бы это сказать, любовью заниматься.

Девочка-риэлтор нам попалась толковая, и поскольку мы ей чётко рассказали, зачем нам нужна квартира, сразу привезла нас по нужному адресу в Замоскворечье. Апартаменты мне лично понравились: четырёхкомнатная квартира, обставленная без особых изысков, не «убитая». Всё, что нужно есть – стиралка-автомат, телевизоры в каждой комнате, микроволновка. И цена божеская – 350 долларов в месяц, с учётом хорошего района. Рядом с домом – огороженная платная парковка.

Мы оформили договор аренды на три месяца, внесли залог и страховой депозит, оплатили услуги агентства в размере месячной арендной платы и получили ключи. Взамен девушка отвезла нас в Выхино, где мы затарились пивом и стали ждать Сашку.

Он появился часам к семи вечера, уже на колёсах. Мы, естественно, потребовали проехаться, и Саша прокатил нас несколько кругов по району. Потом сказал, что его в ГИБДД предупредили, что это самая угоняемая модель автомобиля в России, и эту ночь он будет спать в машине. Взамен я предложил ему перегнать «десятку» на платную стоянку возле нашего нового дома, вернуться домой на такси и обмыть покупку. Потом подумали, поднялись в квартиру, собрали все вещи, перекрыли воду и газ и решили сюда больше не возвращаться.

Пока мы с помощью карты Москвы добирались до Замоскворечья, наш водитель не переставал проклинать запутанность столицы.

– То ли у нас в Волгограде, всего три улицы – все Продольные, и между ними переулки, – бурчал Сашка, в то время как я в качестве штурмана подсказывал ему: «На следующем перекрёстке направо, метров через триста будет разворот и т.д.».

Поставили машину на стоянку, поднялись в нашу новую квартиру, распределили комнаты, постелили бельё, входившее в договор аренды. Сели обмывать новую машину и новую квартиру.

– Пора с алкоголем заканчивать, – подумал я. – С завтрашнего дня переходим в рабочий режим.

Сказал это ребятам, они согласно кивнули.

– Ты же нас знаешь, командир, – Витя впервые назвал меня так. – Мы не по этой части. Когда можно – можно, когда нельзя, да гори она синем пламенем!

Сашка молча отставил рюмку и пошёл звонить жене по межгороду, хвастаться приобретением, пока трезвый. Вчера он набрал её с моего мобильного из аэропорта, доложил, что долетели. А вообще они договорились, что он ей будет звонить каждый вечер.

***

На следующее утро первые делом отправились обзаводиться мобильными телефонами. Потом я выдал ребятам по 300 долларов аванса и отпустил гулять по магазинам.

– С завтрашнего дня мы с Сашей начинаем пробежки и тренировки по утрам, – сказал Вите. – Для нас это жизненно важно, а ты, если хочешь, присоединяйся.

– Мне тоже нужно восстанавливать форму, – ответил Витёк. – Какой я нафиг спецназ, если уже на четвертый этаж поднимаюсь с одышкой. Я с вами!

– Не забудьте купить спортивные костюмы и кроссовки, – напутствовал их.

Позвонил Воронкову. Тот назначил встречу не в офисе «Бастиона», а в сквере на Пушкинской площади.

– Поздравляю, информацию о твоём возвращении уже слили ЦРУ-шникам, – «обрадовал» он. – Фирсов, сука, уверен, его работа. Но они пока ведут себя достаточно тихо, осторожно пытаются узнать личность прибывшего и другие подробности. Видимо Штаты тоже получили от адалийцев предупреждение не приставать к возвращенцам, и не хотят портить с ними отношения. Так что теперь ход в нашу контору тебе закрыт, будешь встречаться со мной или Дмитрием или на квартире в Выхино, или в городе. По телефону тоже много не говори. Хотя мобильную связь рекламируют, как на сто процентов защищённую от прослушки, я им не особо верю.

Воронков сказал, что по моей линии заказов пока нет, и я могу заниматься своими личными делами. Ответил, что начну запускать первый бизнес-проект.

***

После встречи с Воронковым поехал на химфак МГУ. Там, после недолгих размышлений, решил обратиться на кафедру неорганической химии.

У секретарши декана спросил, кто мог бы меня проконсультировать по вопросу синтеза необходимого мне соединения. Она меня направила к доценту Ильиной.

Та оказалась совсем молодой женщиной со строгим и настороженным взглядом.

– Я администратор бизнес-инкубатора, – начал ей вешать лапшу на уши. – Ребята, которые у нас квартируют, утверждают, что изобрели какую-то очень полезную присадку к чему-то. Директор попросил меня узнать, кто её может изготовить, и как опытный образец, и в полупромышленных масштабах, то есть несколько килограммов.

Формулу и последовательность операций я написал заранее, просто скопировал из памяти ВБК. Доцента честно предупредил, что написанное на бумажке для меня – тёмный лес.

– Это не сложно, – обрадовала меня строгая химичка. – В небольшом количестве и в нашей лаборатории можно сделать примерно за полдня. А вот в килограммах не получится, не хватит ингредиентов.

И отправила меня к кандидату наук Чистякову, в лабораторию какого-то НИИ с непроизносимым названием.

Тот меня уверил, что после заключения договора они смогут синтезировать необходимые нам 5 килограммов смеси примерно за три дня. И стоить вместе с ингредиентами это будет примерно долларов триста, естественно, с оплатой в рублях по курсу.

– Только есть у меня подозрение, что данная смесь работать не будет. Явно не хватает ещё какой-то операции, просто чувствую, – добавил он.

Вот же какой умный! Действительно, эту смесь по технологии ещё нужно было охладить в жидком гелии до абсолютного нуля в течение минуты. Но эту операцию я хотел провести в другом месте, чтобы не раскрывать весь процесс. И адрес лаборатории с гелием узнал, но уже на кафедре органической химии МГУ, у лаборантки.

Чистякову же сказал, что моё дело маленькое – обеспечить выполнение заказа.

Потом мы составили договор на хозрасчётные работы, доцент заверил, что сегодня же подпишет его у начальства и завтра я смогу его оплатить, а коллектив его лаборатории – приступить к работам.

На том и разошлись.

Позвонил Сашке на мобилу. Он сказал, что они практически все полученные от меня деньги потратили на установку противоугонной системы на нашу «ласточку», ребята из автосервиса как раз заканчивают её монтировать. После чего он хочет с помощью их инструментов добавить свою «секретку», и часа через два они смогут забрать меня и отвезти домой.

Я согласился, купил несколько газет и направился в ближайший ресторан: питаться и продолжать знакомиться с обстановкой в стране, в которую вернулся после долгого перерыва.

Заказал мясо с картошкой, пиво. Еда была довольно вкусной, пиво неплохим, только меня почему-то всё время преследовало ощущение чьего-то недоброго взгляда. Пару раз откладывал газету и внимательно оглядывал зал. Никого знакомого, и никто откровенно на меня не таращится. Но тревога не проходила.

Заказал кофе и пирожные. И уже почти заканчивал доедать десерт, когда позвонил Витя и сказал, что они уже близко. Расплатился. Оставил газеты на столе и вышел на улицу.

Перед рестораном, метрах в пяти от входа, стояла чёрная «вглухую» тонированная «девятка». За ней пристроилась наша серебристая «десятка». Вдруг задняя дверца «девятки» распахнулась, и оттуда не спеша вылез Иса Закаев с пистолетом в руках.

– Ну что, шакал, пришло время умирать! – пафосно начал он. Поднял руку с пистолетом и крикнул. – Сдохни!

И выстрелил мне в грудь.

[2]. Такое прозвище после дефолта 1998 года получил тогдашний Председатель Правительства России Сергей Кириенко.