Текст книги "Киллер с Альдебарана (СИ)"

Автор книги: Игорь Банев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5

Май 1999 года.

Москва-Волгоград.

Хорошо, что «Аэрофлот», как мне сказали в кассе по продаже билетов, в прошлом году возобновил рейсы Москва-Волгоград-Москва. Иначе мне пришлось бы больше суток потратить только на дорогу до моей малой родины по железной дороге, чего мне совсем не хотелось.

Когда самолёт взлетел, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В полудрёме передо мной проходила тропинка, которая привела меня к сегодняшней ситуации.

Казалось бы, совсем недавно, я был на прямом пути к успешной карьере. Обладающий с детства способностью к математике и аналитическому мышлению, я с отличными результатами окончил школу и поступил в престижный московский экономический университет им. Г.В. Плеханова, «плешку». Учился хорошо, лекции не прогуливал, получал стипендию, занимался спортом.

Всё сломалось в один миг. В тот день мы решили поздравить девушек нашей группы с 8 марта, и зашли в достаточно приличный, и вместе с тем недорогой ресторан. Взяли несколько бутылок вина, закуски. Больше болтали и смеялись, чем пили и ели. Танцевали.

Потом к нашему длинному столу, составленному из нескольких столиков, подошёл полупьяный «джигит». Как я узнал позже, это был чеченец Иса Закаев. Молча взял за руку одну из наших красавиц, сидевшую рядом со мной и потащил с собой. Не вмешаться я не мог.

– Отпусти её, – встал я.

– Заткнись, урод, – ответил он.

Я с правой въехал ему в челюсть. Я уже третий год занимался в секции карате, и удар у меня был поставлен. Хама просто унесло, вместе с ним упала и девушка.

Тут на меня налетели кунаки джигита, наши ребята вмешались, началась массовая драка, закончившаяся в отделении милиции. Где чеченцев почему-то сразу отпустили, а нас мариновали до утра.

Когда «джигиты» уходили, Закаев подошёл к решётке нашего обезьянника.

– Я тебя запомнил. И мы ещё встретимся, мамой клянусь! – и плюнул на пол.

После этого был суд, на котором меня признали виновным в неспровоцированном нападении на уважаемого гражданина. Отделался административным штрафом. Но поскольку учился я бесплатно, то отчислили меня из универа моментально. После чего я, естественно, попал в армию.

В учебке у меня выявили способности к стрельбе. И назначили снайпером взвода. Со мной специально занимался основами войскового снайпинга снайпер дислоцированного на территории нашей части специального подразделения по распоряжению своего командира капитана Воронкова. Как я узнал позже, эта группа относилась к спецназу ГРУ. Воронков вообще выделял меня, и пару раз заводил разговор о том, не хотел бы я перейти служить к ним. Я каждый раз обещал подумать.

Но всё разрешилось проще. Когда в декабре 1994 года Россия ввела войска в мятежную Чечню-Ичкерию, нашу часть, вместе с Воронковским спецназом, в составе сводного отряда кинули в самую гущу боёв. Мясорубка тогда была серьёзная, много молодых необстрелянных солдат погибло. Я выжил, больше того, получил ещё одно предложение от Воронкова перейти в его роту тем же снайпером, но уже без прохождения дополнительной подготовки. Доверяя ему с одной стороны, и устав от армейского бардака и бестолковщины с другой, я согласился и не пожалел: шансы на выживание в этой бойне у меня сразу выросли, несмотря на то, что спецназ бросали на самые сложные участки. Именно тогда я понял то, что раньше просто знал. Что взвод или даже отделение хорошо обученных и снаряжённых солдат выживут и победят там, где обычная мотопехотная рота потерпит поражение.

Потому-то мне впоследствии психологически легко было вписаться в систему адалийской армии с её тройками диверсионно-разведывательных групп. Мы – профи, мы – сами по себе, никто нас не защитит и не прикроет кроме нас самих. И мы подкрадывались, включив режим невидимости, когда ВБК формирует вокруг тела биополе, которое огибают световые волны (об этой фишке я Воронкову и Дмитрию не стал рассказывать), к подразделениям врагов, тихо или громко делали своё дело и уходили, оставляя за собой трупы и развалины.

Стоп, что-то меня занесло. Вернёмся на Землю. В 1994 году спецназ из Чечни почти весь вывели. Официально, поскольку не официально мы продолжали проводить там операции, но надевая при этом форму других родов войск. В одном из таких рейдов я получил ранение в руку. Была задета кость, поэтому проваляться в госпитале пришлось довольно долго. И уже когда дело шло к выписке, у меня и состоялся изменивший всю мою дальнейшую жизнь разговор со ставшим уже майором Воронковым.

***

Он пришёл ко мне в госпиталь и предложил выйти прогуляться.

– Анализы твоей крови показали, что ты обладаешь одной редкой способностью, которая может дать тебе очень интересные возможности, – отойдя подальше от больничного корпуса, вполголоса сказал он. – Готов услышать кое-что неожиданное?

– Так точно!

– Не хами! Во-первых, скажи, ты же не считаешь меня сумасшедшим?

– Нет, конечно.

– Тогда слушай. Ты можешь попробовать послужить в армии на другой планете. Я не шучу.

Почему-то я сразу ему поверил.

– Поясните поподробнее.

– Я и сам мало что знаю. Как мне сказали, Земля контактирует с другой цивилизацией. Недавно. И тем очень нужны люди с таким составом крови, как у тебя. Нужно будет участвовать в боевых действиях, но сначала тебя научат их языку, пройдёшь спецподготовку. Платят они очень хорошо. Минимальный срок контракта – три года, если захочешь, сможешь продлить его. Но всё это при условии, что ты согласишься на имплантацию какого-то прибора. Больше я ничего не знаю. Меня и так привлекли только из-за того, что ты мне доверяешь – не мой уровень допуска. А обратись к тебе с таким предложением кто другой, хоть генерал, ты мог бы и послать его.

– И послал бы. Особенно генерала, как-то я перестал их уважать в последнее время. Не всех, но большинство.

– Так что скажешь?

– Скажу, что надо подумать.

– Это правильно. Думай, завтра приду за ответом. И ешь апельсины, держи, я целый пакет тебе принёс. Для улучшения мозговой деятельности, так сказать.

***

Он ушёл, а я сел на лавочку и задумался. Другая цивилизация, что за бред? А где заголовки в газетах, истерики по телевидению, тарелочки над всеми столицами? Ведь именно так показывают первый контакт в кино, а кино, как известно, не врёт. Как и телевидение.

Я усмехнулся.

С другой стороны, если бы меня хотели втравить в какой-то блудняк, и использовать как морскую свинку для опытов, могли бы придумать что-то попроще и подостовернее.

Что я приобретаю, и что теряю? Если всё правда, то я одним из первых землян познакомлюсь с другой цивилизацией. Любой романтик не думая поставит на такую возможность свою жизнь. Да и мне эта мысль крайне любопытна. Если нет, просто слетаю в Первопрестольную, что-то со мной там сделают, и я вернусь назад. Могу я в процессе этой «имплантации» умереть или получить серьёзный ущерб для здоровья? Скорее всего нет. Хотя там, где замешано государство, любые варианты не исключены.

Тут я неожиданно понял, что уже всё для себя решил. Есть у меня такая черта, авантюризм. Постоянно тянет к чему-то новому. А старое, уже известное, становится скучным и неинтересным. К тому же, я и так каждый раз, уходя в очередной рейд, рискую расстаться с жизнью. По нескольку раз в месяц. Так о чём переживать вообще? С одной стороны – неимоверная возможность, с другой – неподтверждённый риск.

В общем, решил, что соглашусь и посмотрю, что будет происходить. Думаю, что не поздно будет дать задний ход и в самом конце. Я так надеюсь.

На следующий день я сообщил Воронкову о своём согласии.

***

После выписки меня отвезли на аэродром в Моздок. Там меня встретил сопровождающий. Думаю, что из военной контрразведки, хотя представился он по-простому, капитан Петровский.

Мы с ним поднялись на борт, молчали всё время перелёта, так же молча спустились по трапу и сели в ожидавший нас РАФик. Выехали за пределы Москвы и долго крутились по каким-то просёлочным дорогам. Остановились около воинской части со звездой на воротах. Вышли. К нам подошли несколько прапорщиков и офицеров в пехотной форме, проверили у нас документы, тщательно осмотрели микроавтобус. Потом один из них сел рядом с водителем, ворота открылись и мы покатили по территории.

Остановились около двухэтажного здания. На входе в него у меня и у капитана опять проверили документы и дали уже другого сопровождающего. Тот провёл нас на второй этаж и сдал с рук на руки целому подполковнику медслужбы. Капитан Петровский откозырял и удалился, подпол, не представляясь, завёл меня в кабинет.

Там сидел высокий субтильный мужчина в странном костюме типа френча.

– Здравствуйте, господин Трофимов, – поприветствовал он меня со странным акцентом. – Вам уже сказали, зачем вы здесь?

– Так точно!

– Тогда просто уточню наши дальнейшие действия. Сейчас вы выпьете таблетку, и если она приживётся в вашем организме, мы продолжим сотрудничество. Если нет – вы просто вернётесь к месту службы. Процедура абсолютно безопасная, ни у одного человека пока не было зарегистрировано ни малейших осложнений, как в случае адаптации, так и при отторжении. Вы согласны?

– Да. Только мне говорили, что это будет имплантация. Я думал, что операционным путём.

– Нет, просто эта процедура так называется у ваших медиков.

Я обратил внимание на слово «ваших» и присмотрелся к мужчине повнимательнее. Нормальный мужик, только худой, длинный и бледный. Ну что, и такие бывают. Неужели инопланетянин?

– Тогда подпишите несколько документов, – присоединился к разговору подполковник. – Таков порядок.

Я просмотрел бумаги. Первая, что я согласен на имплантацию прибора, называемого ВБК (без расшифровки). Вторая, обязательство хранить в тайне всё, связанное с данным событием. Третья, мутная до невозможности. Моё разрешение на доступ к персональным данным со стороны третьих лиц, как я понял.

Подписал.

– Ну чтож, – сказал субтильный. – Пройдём в палату.

Мы перешли в соседнее помещение, где стояла исключительно современная больничная койка, больше похожая на сложное кресло-диван, рядом с ней различные приборы и стойка капельницы. В палате находился военврач в белом халате.

– Вы примете вот эту капсулу, – предполагаемый инопланетник показал на лежащую на столике прозрачную коробочку, в которой, действительно, видна была белая капсула. Рядом стоял стакан воды. – После чего врач введёт вас в состояние лечебного сна, чтобы ничто не могло помещать имплантации. Согласны?

Я молча взял коробочку, вскрыл её. Судя по всему, внутри был вакуум, поскольку открылась она с негромким хлопком.

– Можно? – спросил.

– Да.

Положил капсулу в рот, запил водой.

– Теперь походите пять минут, чтобы капсула прошла в желудок, – посоветовал подполковник.

Так и сделал, потом снял китель, рубашку, ботинки, и лёг на кровать. Медик в белом халате воткнул мне в вену иголку от капельницы и открыл ролик. Несколько секунд я смотрел на потолок, потом отключился.

Глава 6

Май 1999 года.

Москва-Волгоград.

Я приоткрыл глаза и взглянул на часы. Из часа сорока минут, которые самолёт тратит на перелёт от Москвы до Волгограда, прошла половина. Я дальше погрузился в воспоминания.

Когда я открыл глаза в той же лаборатории, рядом со мной стояли уже четверо мужчин.

– Поздравляю, – обрадовал меня бледнолицый, – инсталляция встроенного биологического компьютера прошла успешно.

– Компьютера? – не понял я.

– Теперь всё ваше тело представляет собой единый сверхмощный компьютер. Оставаясь при этом обычным организмом. Просто помимо стандартных процессов, по вашим нейронам теперь передаются и другие сигналы. Ничего опасного в этом нет, во мне также установлен ВБК, и ещё в миллиардах других людей на моей планете, – раскрыл своё инкогнито субтильный. – Пока вы не ощущаете это, поскольку создан только механизм, как говорят ваши компьютерщики – «железо». В него нужно установить программное обеспечение. Сначала операционную систему, затем прикладные программы. Этим мы и будем заниматься в ближайшие дни. Здесь, а потом уже в другом месте. Поздравляю вас, вы один из первых землян, который попадёт на нашу планету, мы называем её Адалия.

***

И он почти не соврал.

Но сначала я подписал ещё одну кучу бумажек. Заявление об увольнении из рядов ВС РФ; контракт с министерством защиты территорий Адалии, где впечатлился суммой своей будущей зарплаты; контракт со Сбербанком об открытии счёта, на который будут эту зарплату перечислять; особое распоряжение о перечислении части заработанных средств родителям. Им я предварительно позвонил, «обрадовал» их тем, что на три года уезжаю в командировку за границу и писать оттуда не смогу, попросил открыть долларовый счёт и передать его по такому-то номеру.

Подружки постоянной у меня не было, других родственников тоже, звонить друзьям не было смысла. Вот такой я лёгкий на подъём оказался.

С Земли нас забирал орбитальный челнок, который приземлился прямо на территории воинской части. Только ночью, бесшумно и в режиме невидимости. Так что увидел я его лишь когда подошёл вплотную. Зашёл внутрь не оглядываясь, не было никаких позывов «в последний раз глянуть на родную планету», равно как и азарта «вперёд к новым приключениям». Как будто так оно и должно быть.

– Пристегнись, – посоветовал мне попутчик, тоже инопланетянин. И тоже говорящий по-русски с акцентом.

Я так и сделал и не пожалел об этом, поскольку бот ушёл сразу вертикально вверх и на хорошей такой перегрузке. Зато до космического корабля долетели всего за полчаса.

Пришвартовались. Вышли. Вокруг – большой ангар, в нём стоят несколько таких же челноков. Из него выход в безликий коридор. Всё как в кинофильмах. Сейчас джедаи толпой повалят. Ой, то есть наоборот, куча имперцев на одного джедая, и он их всех ножиком светящимся на раз-два-три. Я теперь тоже с ними в одной компании.

По палубам и лифтам добрались до моей каюты.

– Побудьте тут, через тридцать минут я за вами зайду, – сказал сопровождающий, показал, как открываются-закрываются откидные спальная полка и столик (стульев не было) и удалился.

Я осмотрел купе, в котором оказался. Нажал на кнопку возле небольшого овала в стене – открылся шкаф. Сложил в него вещи. Другой овал, побольше, вёл в душевую и туалет, только я не понял, как они действуют. Сел на полку и стал ждать.

Ровно через тридцать минут пришёл мой сопровождающий и отвёл меня в помещение, набитое всякого рода техникой. Там меня усыпили уже без капельницы, надев на голову пластиковый шлем, чтобы закачать операционную систему для моего ВБК.

Когда я проснулся, сообщили, что всё прошло штатно, и завтра мне установят программы. Пока же я могу начать учиться пользоваться компьютером, причём на адалийском языке, который мне закачали в первую очередь.

Прислушавшись к своим ощущениям я понял, что со мной говорят по-адалийски, и я их понимаю. Попробовал ответить: слова чужого языка сами приходили в голову, а вот губы и гортань подвели, иногда мне приходилось напрягаться, чтобы высказать какое-то словосочетание. Думаю, что привыкну.

Когда я мысленно, как мне посоветовали, вызвал «ВБК», передо мной возникла сетка из квадратиков-папок. Чтобы открыть одну из них, требовалось на ней сконцентрироваться. Потренировался их открывать и закрывать. Получилось, но не сразу.

– Это основы, как ребёнок учится ходить, – объяснил мне один из техников. – Большинство программ, которые мы установим, вызываются напрямую, многие включаются автоматически. Но знать и владеть такой механикой вы в любом случае должны в совершенстве.

Назавтра мне установили прикладные программы. Убедились, что со мной всё в порядке. И только после этого корабль прыгнул на Азалию.

***

Здесь меня сразу взяли в оборот, причём не на самой планете, а на космической станции. Так что соврал тот адалиец, который обещал мне посещение своей родины, не пускают туда наёмников.

Именно у адалийцев я понял, что все армии мира похожи друг на друга и основополагающий принцип «Война войной, а обед по расписанию» можно размещать в качестве эпиграфа на обложках всех уставов.

В первую очередь меня поставили на довольствие. Приставленный ко мне инструктор, который сообщил, что будет вести меня весь период курса молодого бойца, отвёл меня в местный аналог канцелярии, где мне присвоили индивидуальный номер или личный код (ЛК) и прогнали через рамку сканера, – для снятия размеров.

Потом мы прошли в длинное помещение типа раздевалки, совмещённой с душевой, с совершенно земными лавками и овальными шкафчиками перед ними, причём эти окошки располагались по две штуки рядом. Одно, как объяснил инструктор – утилизатор, второе – синтезатор для выдачи новой одежды. Скомкав и засунув всё, что на мне было надето, в первое окошко, я набрал свой индивидуальный номер на панели возле второго. Оно открылось, и я получил местную форму: куртку, брюки, майку, трусы, носки и что-то типа спортивных тапочек. Местный сержант сказал, что головной убор и берцы на кораблях не носят, я их получу уже на поверхности.

Душ по местному уставу полагалось принимать не реже раза в сутки, менять форму – по мере необходимости.

Я оделся – очень удобно. Практически невесомая ткань, в которой тело ощущало себя весьма комфортно. Куртка застёгивалась и расстёгивалась путём проведения пальцами по соединению. Штаны легли идеально, но они были типа спортивных, без ширинки. Ага, и тут унисекс.

Затем прошли в столовую. Там стояло множество столиков и стульев, опять-таки вполне земных форм. А перед ними стоял ряд синтезаторов.

Сопровождающий подвёл меня к одному из них. Меню, раздел Земля, выбор блюд и напитков. Я его освоил в течение пяти минут, заказав себе картофельное пюре с котлетой, салат из свежих помидоров и огурцов и вишнёвый компот. Прибор мне всё это выдал на подносе, вместе с пластиковыми вилкой, ножом и ложкой, которая была явно лишней. Копаясь в разделах меню, я понял, что ассортимент тут состоит из нескольких сотен, если не тысяч наименований. Впечатляет.

***

После еды приступили к занятиям. Приставленный ко мне инструктор обучал меня работать с программами ВБК. В первую очередь, настроили поддержку здоровья. Компьютер мониторил состояние моего организма, если где-то что-то было не в порядке, сигнализировал об этом и пытался задействовать внутренние резервы для устранения проблемы. Если не получалось, нужно было привлекать поддержку извне.

Теперь мои мышцы сокращались быстрее, аккомодация глаз работала в более широком диапазоне (я стал видеть дальше и чётче), улучшился слух. Все эти параметры можно было регулировать в диапазоне от базового (то есть того, что было) до экстремального. Существовал даже режим «Максимум», который я назвал «Берсерк», когда возможности использовались на пределе. Естественно, с последующей отрицательной реакцией, вплоть до полного физического истощения и смерти. Понятно, что применять данный режим рекомендовалось только в самых гиблых ситуациях, чтобы эту самую жизнь спасти или же героически выполнить приказ командования.

Режим сканирования позволял выявлять живые существа или различные объекты определённых параметров на расстоянии до трёх километров. Но это предел, инструктор рекомендовал ограничиваться двумя километрами, зато получать абсолютно достоверную информацию.

Также режим сканирования можно было осуществлять с целью личной безопасности. В этом случае при появлении в окружающем пространстве радиусом десять метров потенциальной опасности, ВБК самостоятельно воздействовал на организм, чтобы максимально минимизировать или устранить ущерб от неё. Например, если в охраняемую зону влетала пуля, он отклонял тело или какую-то его часть в сторону. Просчитав при этом максимально возможно-эффективное движение. Я установил этот режим как постоянной основе, благо энергии он потреблял немного.

Режим связи позволял общаться с помощью биоволн с коллегами и руководством, а также подключаться к информационным сетям. В том числе и противника. Также в этом режиме я мог управлять беспилотниками и наземными механическими устройствами. Удалось мне таким образом и полетать, и покататься на танке. Был эффект полного присутствия, руки управляли штурвалом, ноги жали на педали, палец нажимал кнопки. Особенно такое дистанционное управление было нужно для артиллерии. Даже на Земле уже научились засекать батарею после первого залпа и сразу же накрывать её ответным. Здесь же одноразовые пушки стояли замаскированные до нужного момента, потом отстреливали по одному снаряду по команде оператора и умолкали. К этому настолько привыкли, что часто даже ответный залп по ним не делали – бессмысленно и расточительно. Просто старались обнаружить их заранее, и подавить до начала стрельбы.

При режиме невидимости ВБК заставлял биоволны обтекать тело в оптическом диапазоне. К сожалению, этот режим потреблял много энергии, и постоянно находиться в нём даже в рейдах по вражеской территории не рекомендовалось.

ВБК брал на себя практически всю программно-вычислительную часть моего основного оружия – винтовки прямого выстрела. Как объяснил инструктор, связано это было с удешевлением и так очень дорогого оружия.

– Одно дело просто вставить в него модуль приёма биоволн, другое – полноценный компьютер, – пояснил он.

Я его понял. В конце-концов, даже земные полководцы утверждали, что война, это прежде всего деньги. А тут боевые действия ведутся уже много лет и конца-края им не видно. Даже очень мощная экономика может не выдержать. Поэтому и адалийцы, и родалийцы, деньги считали очень хорошо. Хотя и не экономили на том, что действительно важно, в этом они радикально отличались от Российского министерства обороны моего времени.

Ещё я уяснил, что ВБК являет собой очень мощное вычислительное устройство, способное работать с огромными объёмами данных и выдавать эвристические прогнозы. Я пока не знал, как это можно использовать, просто запомнил.

– На худой конец по возвращении на Землю пойду работать синоптиком, – усмехнулся я про себя. – Они вечно жалуются, что мощностей не хватает, чтобы учесть, обработать и интерпретировать все факторы, поэтому прогнозы такие неточные. Буду как сурок Фил раз в год выходить к людям, и рассказывать им, какая весна их ожидает.

Тьфу ты, лезет же всякая ерунда в голову! Или это такая реакция мозга на избыток полученной информации?

Помимо этого, ВБК являлся хранилищем информации. Например, фильмов, книг, музыки, изображений и пр. Загружать файлы в него полагалось со стационарных компьютеров, которые представляли собой небольшие блоки, разворачивающие голографические экраны. Доступ к информации предоставлялся после введения личного кода. Потом нужно было выбрать нужный материал, тыкнуть пальцем в команду скачать, указать папку назначения. Копирование происходило беспроводным методом. Смотреть фильмы или читать книги можно было либо закрыв глаза, либо на стене с помощью специального проектора, который входил в стандартное снаряжение каждого бойца.

Выбор информации, с одной стороны, был весьма велик – огромное количество земных фильмов, спортивных матчей, шоу, книг и прочего. С другой стороны – удручающе мал, поскольку ни новостей с Земли или местных, ни каких-либо сведений об Адалии, в меню не было.

***

Ещё одним направлением моего обучения стала боевая подготовка.

Всё это было закачано в мою память, но все дисциплины нужно было освоить методом тренировок, поскольку одно дело знать, и совсем другое – уметь.

Требовалось освоить оружие. В первую очередь, основное, винтовку прямого выстрела, у которой, несмотря на простоту устройства, было несколько регулировок: приближение/удаление изображения; изменение скорости выпускаемого патрона; измерение расстояния до цели, на котором патрон выходил из нуль-перехода; тип стрельбы – одиночными, очередями или спецпатронами из приёмника. Также освоил коннекцию сигналов от «гвоздиков», которые передавали изображение и звук от сильно удалённых целей.

Кроме ВПВ, научился пользоваться пистолетом, являвшимся вторым оружием. С ним проблем не было, поскольку он был похож на земные и стрелял пулями за счёт расширения газов. Пороховых или каких-то других до меня не довели.

Кроме этого, пришлось изучить всё ручное и прочее оружие, применявшееся обеими сторонами в ходе боевых действий, от автоматов и гранатомётов, до пушек и ручных гранат. Также особых проблем не возникло, хотя устройство многих из них сильно отличалось от земных аналогов.

Вот с чем были проблемы, так это с рукопашным боем. Меня, как снайпера, на Земле не очень загружали маханием руками и ногами. И мои занятия по карате также мало чем помогли. Рукопашка в адалийских войсках была предельно утилитарной – ударил (или просто ткнул пальцем) – вырубил или убил. Для этого применялось всего несколько приёмов, однако чтобы поставить их, приходилось повторять тысячи раз. Плюс защита, плюс уклонение (и от ударов, и от выстрелов), выходы из захватов, кувырки, нырки. Если коротко, то в первые две недели на освоение основ рукопашного боя мне выделяли дважды по два часа в день, потом – два раза по часу. И, как мне сказал инструктор, весь период службы мордобою нужно будет посвящать минимум час ежедневно, за исключением рейдов или масштабных боевых действий.