Текст книги "Киллер с Альдебарана (СИ)"

Автор книги: Игорь Банев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

Май 1999 года.

Москва.

Утром я проснулся, умылся, позавтракал. Позвонил по оставленному номеру и сказал, что хочу в город. Мне ответили, что через час за мной заедут, назвали марку машины и номер. Время ожидания я скоротал с двумя чашками кофе перед телевизором, щёлкая каналами в поисках новостей.

Так, президент прежний, телеведущие обсуждают его последний перл «Не так сели!». Госдума собирается объявить ему импичмент. Я их понимаю и поддерживаю. Генпрокурора засняли в обществе проституток, он утверждает, что это был не он, а похожий на него человек. НАТО без санкции ООН бомбит Югославию, причём генсек ООН Кофи Аннан утверждает, что так и надо. В общем-то, ничего принципиально не изменилось.

Сдал квартиру на пульт охраны и вышел на улицу. Через пять минут подъехала обещанная машина. Первым делом я попросил отвезти меня в отделение Сбербанка на Таганской, там у меня был открыт счёт, на который поступали деньги от адалийцев.

По контракту я получал десять тысяч долларов в месяц. Из них тысячу я распорядился отправлять родителям в Волгоград. Так что у меня на счету должно было скопиться больше 300 тысяч «зелёных», даже для Москвы сумма достаточно приличная [1]. И я не собирался обсуждать её в присутствии толпы желающих оплатить коммунальные услуги. Поэтому попросил пройти со мной в банк своего сопровождающего и договориться с охранником о встрече с менеджером для VIP-клиентов. Сам я, в своём камуфляже, у банковского сторожа с пропиской в Люберцах вряд ли вызвал бы доверие.

Мой водитель, одетый в аккуратный неброский костюм, негромко пообщался с охранником, показал ему удостоверение, тот связался с кем-то по рации и уже через пять минут я прошёл в служебную зону в сопровождении строгой девушки лет тридцати.

– Меня долго не было в стране, я не знаю точно, какие сейчас правила, помогите мне, – честно признался я ей.

В результате недолгих переговоров, я снял наличными двадцать тысяч долларов, ещё двадцать тысяч перевёл в рубли и положил на карточку, остальное оставил на текущем счету, проигнорировав предложения менеджера открыть депозит «по самым привлекательным ставкам». Мне деньги для другого будут нужны.

Теперь можно и за покупками.

Сопровождающему я пояснил, что хочу одеться просто и удобно, и такие торговые марки, как Wrangler и Nike меня вполне устраивают. Он отвёз меня в одноимённые магазины, где я прикупил себе три пары джинсов, футболки, куртку, спортивный костюм, две пары кроссовок, рюкзак, нижнее бельё, носки. Потом был магазин с мыльно-рыльными принадлежностями.

Однако, прежде всего, после посещения банка, по совету моего консильери (с которым я безоговорочно согласился – связь прежде всего), мы заехали в салон сотовой связи, где я приобрёл мобильный телефон (выбрал средний по цене Siemens C25 за 200 долларов). Когда я отбывал в командировку, сотовые телефоны видом, размером и весом напоминали кирпичи. А этот уже вполне помещался в карман. За 99 долларов получил прямой московский номер и, внеся гарантийный взнос в 300 баксов, подключился к сети. Расплатился «убитыми енотами», как назвал продавец американскую валюту, поскольку банковскую карту нужно было ждать три дня, а рублёвой налички на всё это не хватило. Первый звонок (по цене 36 центов за минуту), естественно, сделал на мобильный Воронкова, доложился, что за ночь со мной ничего криминального не произошло, вечерняя встреча остаётся в силе.

Потом мы пообедали в небольшом ресторанчике, и я попросил отвезти себя обратно.

***

Мы ехали, сопровождающий молчал, я смотрел в окно и думал, что в столице за прошедшие три года особо ничего не поменялось. Разве что магазинов и ресторанов стало больше, прибавилось уличной рекламы, на дорогах стало больше иномарок. Но принципиальных изменений я не заметил. А чтобы почувствовать обстановку, заехав «домой» и переодевшись, вышел прогуляться.

Просто ходил по улицам, смотрел по сторонам, на людей, читал объявления на рекламных плакатах. Зашёл в продовольственный магазин. Сидевшая у входа на корточках стайка местной шпаны проводила меня угрожающими взглядами, но на большее не решилась.

В аптеке затоварился презервативами. Потом заглянул в небольшой бар.

– Пивка нальёте?, – поинтересовался я у молодого и стильно одетого бармена.

– Вам какого?

– Какое получше.

– Тогда рекомендую бутылочный «Будвайзер Будвар». Один клиент сказал мне, что «Будвар» – единственный завод, оставшийся в собственности правительства Чехии. Все остальные раскупили южноафриканцы, немцы и турки.

Пиво действительно оказалось неплохим, хотя и не выдающимся. Я решился приступить к основной задаче, за решением которой сюда зашёл.

– Слушай, я приезжий, где здесь можно с девушкой познакомиться? С нормальной, путаны меня не интересуют.

– Иди в ночной клуб.

– А они есть?

– Уже пару лет плодятся, как грибы после дождя. Там можно и отдохнуть, и просто выпить, и девочку чистую снять. Так что запоминай, а лучше бери бумажку и записывай.

Парень оказался не просто поклонником ночной жизни, он хотел устроиться работать в ночной клуб (платят больше, и охрана есть), так что накидал он мне информации изрядно.

– Самый известный клуб – «Титаник» на Ленинградском проспекте, но там можно в серьёзные разборки встрять – бандитов много. В «Голодной утке» ещё хуже, там отморозков полно. В «Галерею» на Петровке не ходи. Жлобы они там, могут не пустить просто так, из принципа. То же самое в «Парке» на Крымском валу, фейс-контроль типа. В «Гараже» на Пушкинской площади негров много, там, в основном, хип-хоп крутят, оно тебе надо? А вот «Территория» тебе, скорее всего подойдёт, там публика поинтеллигентнее собирается. Это на Тверской. Или «Джаз-кафе» на Большой Ордынке. У нас тут недалеко тоже парочка есть, но погрязнее они, пьяни и откровенных наркош побольше.

Поблагодарив знатока, я рассчитался за пиво и отправился на квартиру, приближалось время рандеву с Воронковым.

***

Подполковник сразу взял быка за рога.

– Не знаю, какие у тебя конкретные планы, но вот что я могу тебе предложить пока, на первое время. Как ты понимаешь, в организации типа нашей обращаются серьёзные люди для решения своих проблем. В том числе элиминации. После прошлогоднего кризиса идёт буквально вал заказов. И здесь возможность стрелять с расстояния несколько километров является уникальной. Такого в голову никому прийти не сможет. Сейчас вопросы решаются просто: подошёл в ресторане, шмальнул в голову и смылся. Через день нашли. Максимальная дальность снайперского выстрела – 300 метров. С хорошей службой безопасности уйти после этого очень проблематично. А серьёзные люди очень сильно хотят, чтобы исполнителя не нашли и через него на них бы не вышли. Поэтому и цену услуги можно указывать практически любую, если исполнение будет безупречным. Зная тебя, я в этом не сомневаюсь. Ну и думаю, на Альдебаране тебя поднатаскали.

– Я думал примерно о том же. Но! На первое время. У меня есть планы совсем другой деятельности, в которой и «Бастиону» найдётся местечко, если, конечно, вас это устроит. Поэтому предварительно согласен, но при трёх условиях. Я не убиваю президентов и приравненных к ним лиц. Это политика, искать потом будут всю жизнь. Да и сдаст обязательно кто-то. Не «элиминирую» несовершеннолетних. И оставляю за собой право отказаться от заказа без объяснения причин.

– Первые два – понятно, третье поясни.

– То, что я буду стрелять одних бандитов по заказу других бандитов, мою совесть совершенно не тревожит. Только мир чище станет. А вот если непорядочный бизнесмен закажет порядочного конкурента (ну бывают же такие, должны быть), – в этом я участвовать не хочу. Ну и другие соображения могут быть. В общем – такие мои условия.

– Хорошо, тогда завтра едем на стрельбище «Бастиона» с человеком из нашей организации, который курирует этот вопрос. Выедем за город, покажешь, как работает твоя ВПВ на сверхдальних расстояниях?

– Не вопрос. И, Николай Васильевич, не по теме. Меня всё мучает вопрос: почему проект назвали «Альдебаран»?

– Говорят, что в ходе первых переговоров адалийцев спросили, где находится их планета. А они ответили – недалеко от Альдебарана. Так и решили назвать проект, слово звучное, всем знакомое.

***

Поздним вечером я вызвал такси и поехал в «Территорию». Как выяснилось, находилась она в подвале Театра имени Ермоловой. Современный театр начинается с вешалки и продолжается (или заканчивается) в подвале?

Как выяснилось, всё равно оказался в числе первых. Взял коктейль, занял свободный столик, осмотрелся.

Н-да, музыка тут не музыка, какофония какая-то.

– Как этот стиль называется, – спросил одинокую девушку, тянувшую свой напиток за соседним столиком.

– Рейв, – лениво протянула она.

– Я бы лучше джаз послушал, или Modern Talking на худой конец.

– Я бы тоже. Но тем, кто принимает экстази, эта кислота прямо в душу заходит, тащатся.

– Я принимаю алкоголь.

– Я тоже, хотя иногда и закидываюсь, когда настроение совсем никакое.

– Может будем принимать алкоголь вместе? – подбил я клинья.

– Присаживайтесь, – не стала кокетничать девица.

Я присмотрелся к соседке. Симпатичная, но видно, что «оторва». Ну так мне этого и надо. Точнее, совсем другого, но от людей именно такого типа.

– Меня Олег зовут.

– Катя.

Катюша оказалась студенткой, здесь договорились зависнуть с компанией, но те не пришли, по дороге застряли в каком-то другом заведении. Катя к ним ехать отказалась (она кивнула на лежащий на столике мобильник, гораздо более крутой, чем мой).

– А ты чем занимаешься? – спросила она.

– Бизнесом, – что я мог ещё ответить.

– А так и не скажешь. Извини, но из тебя так и прёт казарма.

– По нынешнем беспокойным временам, по-моему, самая лучшая рекомендация, – обиделся я за нашу армию.

– Тоже верно, – легко согласилась она.

Сходили на танцпол, подёргались. Музыка не кончалась, просто одна какофония перетекала в другую.

Когда у Кати кончился коктейль, я предложил угостить её, она согласилась. Потом ещё.

– Кислятина и не вставляет, – сморщилась девушка.

– Это да. Вот меня как-то угощали коктейлем «Адиос, мучачос!», что переводится, как «Прощайте, мужики!». В него входит ром, джин, бренди, сухой вермут, портер, водка, сок лайма и сахарный сироп. Могучая вещь. Один стакан, и ты уже поплыл.

Поболтали и потанцевали ещё немного. А потом взяли бутылку шампанского и поехали ко мне. И там я, наконец, дорвался до «беззащитного студенческого тела». Причём я так и не понял до конца, кто кого склеил, я Катю или она меня? Но девушка уж точно не ожидала, что её сегодняшним партнёром будет изголодавшийся за три года боец спецподразделений. Короче, отстал я от неё только к утру и то после категорического заявления, что она уже больше не может, хочет, но не может. Я задёрнул шторы, и мы моментально заснули.

И почти тут же проснулись от звонка в дверь. Это был Воронков.

Я попросил у него пять минут, умылся, оставил Кате записку и вышел на улицу, прихватив с собой сумку.

[1]. На начало 1999 года средняя зарплата в России была 1500 рублей или 70 долларов.

Глава 4

Май 1999 года.

Москва.

Специалиста по работе с заказчиками «элиминаций» звали Дмитрий, он был сухой, точный в формулировках, и двигался как человек, активно занимающийся единоборствами.

Втроём мы приехали на стрельбище «Бастиона», находившееся за городом.

Размечено оно было на километр.

– Давай на максимальную дальность сразу, – предложил я.

Дмитрий повозился, и включил систему, поднимавшую ростовые фигуры.

Я предложил ему прогуляться, и на грудь каждой из них наклеить стандартную мишень с размером десятки в пять миллиметров. Он не поленился, так и сделал.

Вернулся.

Тогда я раскрыл ВПВ, присоединил магазин, принял положение для стрельбы лёжа и отрапортовал, что готов.

Установил прицел так, чтобы видеть только грудь мишени, этого достаточно. Когда она поднималась, я наводил крестик на середину чёрного кружка и нажимал спуск. Семь секунд, десять фигур, десять попаданий в полусантиметровую десятку. ВПВ выплёвывала шарики с чуть слышным шипением, которое завершалось щелчком нуль-перехода. С расстояния в десять метров не было слышно практически ничего.

– Внушает, – лаконично прокомментировал Дмитрий.

– Он в Чечне и просто из СВД неплохие результаты показывал, – сказал Воронков, – а тут такое чудо техники.

Для сверхдальней стрельбы выехали на пригорок, выбрали дерево в нескольких километрах. Дмитрий съездил к нему и прикрепил к стволу такую же мишень. Вернулся и поставил автомобиль так, чтобы я мог стрелять из него, с заднего сидения. Чтобы меня не могли видеть случайно оказавшиеся здесь люди.

Я измерил с помощью прицела расстояние. Шесть километров, сто тридцать два метра и сантиметры.

– Тут начинаются тонкости, – начал делиться инопланетными секретами. – Ни одна оптика, даже поддержанная внутренним биологическим компьютером, реальную картинку на таком расстоянии не даст. Поэтому используются «гвоздики».

Я показал горсть небольших трёхгранников.

– Вот эти передают видеоизображение, эти – звук, если нужно кого-то подслушать. Этот штырёк побольше – ретранслятор. Его засаживаем первым. Напомню, приёмник для патронов здесь адаптивный и принимает предметы любой формы.

Выстрелив ретранслятор и воткнув в дерево три гвоздика, я показал своим попутчикам, что на оптический прицел теперь приходит чёткое изображение мишени. Я всадил пластиковый шарик в десятку. Дмитрий съездил и привёз пробитую бумажку.

– В приёмник можно заложить, например, пулю от СВД. Тогда будет версия, что стрелял снайпер. А можно от ПМ. В этом случае будут искать стрелявшего из пистолета или пистолет-пулемёта с расстояния не дальше 200 метров, – подсказал я.

– Да уж, это очень, очень любопытно, – согласился Дмитрий.

– Ты принят на работу, – подытожил Воронков.

***

На следующее утро Воронков и Дмитрий (фамилия которого была Суляк, он её стеснялся и старался не афишировать) докладывали президенту холдинга «Бастион» генерал-лейтененту запаса Виктору Клюеву о результатах проверки возможностей Олега Трофимова.

Подробно рассказав о возможностях инопланетного оружия и его обладателя, два бывших подполковника попросили указаний о дальнейших действиях.

– Результаты засекретить по классу «ноль», – распорядился Клюев. – Не сообщать об этом никому вообще, включая людей из правительства, президента и премьера. Если об этом станет известно, не сомневаюсь, что поступит распоряжение устранить Трофимова, невзирая на возможное недовольство адалийцев. Это же полностью меняет все основы систем безопасности VIP-персон, включая руководителей государств. А нам даёт невиданные возможности. Попасть точно в цель с расстояния в десять, даже двадцать километров, – это козырь, который можно и нужно спрятать в рукаве. Пока же, думаю, нужно развивать контакты с этим парнем, устроить ему пробную элиминацию в щадящем режиме и хорошо за неё заплатить. И что вы там говорили про возможную «крышу»?

– Он хочет начать собственный бизнес, – ответил Воронков.

– Здесь ему также организовать «зелёную улицу». Но так, чтобы он не догадывался, что мы ему негласно помогаем. Найдите ему офис в подконтрольных нам зданиях. Разместите в том же здании какое-нибудь наше подразделение, чтобы пару вооружённых бойцов всегда были наготове, на случай, если на наш объект будет «наезд» или чего похуже. Николай Васильевич, когда он вернётся из Волгограда, спросите, что ему ещё нужно и всё обеспечьте.

– Насколько я его знаю, он уже давно просчитал наш интерес к нему. И добровольно идёт на сотрудничество. Но это человек, который не прощает предательства. И если мы где-то его подставим, уйдёт, и больше мы его не увидим. К тому же неизвестно, какую подготовку он получил на Адалии и какие свои способности от нас скрыл. А что он сделал это – голову даю на отсечение. Попробую сформулировать так: нам достался взрывоопасный бриллиант, с которым лучше не ссориться, – высказался Воронков.

– Слежку и прослушку устанавливать не будем, – то ли спросил, то ли заявил Суляк.

– Ни в коем случае, – поднял руки Клюев. – Этот киллер с Альдеберана должен быть нашим и только нашим.

– Он не с Альдебарана, а с Адалии. Ну то есть с Фазелии, – попытался поправить генерала Воронков.

– Отставить путать меня и себя! Адалия, Фазелия… Сказано с Альдебарана, значит, с Альдебарана, всем всё ясно. А вот подвести к нему кого-то было бы неплохо. Только ювелирно, и кого-нибудь из лучших наших кадров.

– Будет исполнено!

– Теперь самый главный вопрос. Что будем докладывать наверх?

– Что парень прибыл, мы с ним занимаемся.

– А если захотят встретиться лично?

– Тогда нужно предупредить, чтобы молчал о ВБК и ВПВ. Мол, воевали пороховым оружием, отобрали именно его, потому что его организм подходит под имплантацию прибора для управления боевыми дронами. И всё! Не рискнут они допрашивать его под химией, слишком дорожат контактами с Адалией.

***

Через час мы с подполковником и Дмитрием обсуждали детали сотрудничества.

Просидели несколько часов.

– Для прямого выстрела на дальнее расстояние обязательно нужна будет трёхмерная карта Москвы или того города, где будет происходить операция, – отметил я. – Как вариант, можно облететь город на вертолете несколько раз сходящимися или расходящимися концентрическими кругами, а мой ВБК будет сканировать и составит подобную карту. Есть такая возможность?

– Поищем. Только нужно учитывать, что, насколько я знаю, есть зоны, закрытые для полётов, Кремль, и ещё какие-то, – сказал Воронков.

– У ВБК полоса сканирования с километровой высоты шириной два километра. Должно хватить, чтобы обойти все закрытые зоны. Такими полётами обязательно по старой советской памяти должна интересоваться ФСБ, поэтому нужно будет придумать какую-то убедительную причину. Взять фотографа, сказать, что делаем туристический альбом с панорамами города. Или иностранного инвестора, который хочет построить что-то выдающееся.

– Можно подать заявку в мэрию, что мы хотим открыть такой бизнес – катать всех желающих над Москвой на маленьком геликоптер типа Robinson. И под этот проект полетать по полной программе, – предложил свой вариант Дмитрий.

Ещё я сказал, что мне обязательно нужен будет помощник. И как второй номер, и просто по жизни. И я, кажется, знаю, где его взять, только нужно будет съездить в Волгоград, куда я всё равно собирался для встречи с родителями.

– Кажется, твой второй номер в чеченской кампании был оттуда. Его хочешь взять? – догадался Воронков.

– Он мне как младший брат был. И остаётся.

Обговорили способы контактов, расчётов.

– Мы берём комиссию тридцать процентов за посредничество, и оказываем большой список дополнительных услуг по утвержденным тарифам, – предупредил Дмитрий. – Но и даём гарантии. Заказчику – за тебя, тебе – за заказчика.

– Устраивает.

После чего, мы остались вдвоём с Воронковым.

– Тебе нужно будет какое-то легальное прикрытие, – сказал он. – В смысле, работа, хоть и номинальная. Мне бы не хотелось, чтобы ты числился в структурах «Бастиона», хотя такое возможно. Но ты у нас будешь вольным подрядчиком, а если будешь в штате какой-то фирмы, поневоле придётся там показываться. Оно тебе надо?

– Этот вопрос у меня продуман. Что насчёт работы инновационным брокером? В статусе индивидуального предпринимателя.

– Это кто такой?

– Такой профессии, собственно говоря, пока нет. Я сам из головы её выдумал. Суть работы такова. С одной стороны, есть множество изобретателей, которым нужно финансирование для того, чтобы реализовать свои разработки. С другой, существуют бизнес-ангелы и венчурные капиталисты, которые готовы вкладывать деньги в такие проекты. Задача инновационного брокера, – определить жизнеспособность проекта, подготовить его для презентации и получить за это свой комиссион. То есть понять, чем ты конкретно занимаешься, не сможет ни одна налоговая инспекция. Думаю, что такая профессия будет очень востребована. Я пошерстил по интернету, сейчас происходит настоящий инвестиционный бум в стартапы, как их называют на Западе. В основном, это разработчики программного обеспечения, но не только. И дальше будет только интереснее.

– Но ты же не разбираешься в программировании.

– Зато мой ВБК делает это очень хорошо, даже суперотлично, по нынешним земным меркам. Но суть даже не в этом. Я привёз несколько адалийских технологий. Ничего военного, сугубо гражданские разработки, но таких на нашей планете точно нет. И хочу их запустить. Вы же помните, что по образованию я экономист, хотя и недоучившийся. Буду бизнесменом. А появление этих ноу-хау как раз можно будет объяснить работой со стартапами. Ну не хочу я быть военным, навоевался уже. И киллером быть не стремлюсь, вы же сами понимаете, что в какой-то момент придёт команда меня зачистить, получится или нет, другой вопрос, но наши добрые отношения пострадают навсегда. А так «Бастион» получит возможность крышевать все мои бизнес-начинания, к нашей обоюдной выгоде.

– В общем, поживём-увидим, – резюмировал Воронков, – идею одобряю.

– Тогда мне нужно будет для начала снять небольшой офис, естественно, за свои деньги. Желательно не на окраине. Поможете?

– Конечно.

– И ещё. В России тоже должны быть люди, готовые вкладывать деньги в начинающиеся предприятия. Короче, инвесторы. Есть ли среди ваших клиентов такие, и сможете ли вы им меня порекомендовать? Первую разработку я буду готов представить через один-два месяца, так что время пока есть.

– Люди, готовые вкладывать деньги в рискованные проекты, всегда были и будут на Руси. Найдём.

Подполковник ушёл, я достал мобильник. Ну что, расцветали яблони и груши? В смысле, «выходила на берег Катюша»...

***

Офис нашёлся быстро. Две объединённые комнатки в четырёхэтажном здании старой постройки, переоборудованном под деловой центр. Заключил договор с начала следующего месяца, внёс арендную плату за первый месяц. Создал почтовый ящик на и дал два объявления. Первое, что ищу секретаршу, второе – оказываю посреднические услуги по финансированию стартапов. И предложил присылать на эту почте резюме и общие описания проектов.

Зарегистрировал индивидуальное предприятие «Трофимов Олег». В качестве юридического адреса указал арендованный офис. Открыл расчётный счёт в том же Сбербанке.

Нашёл патентно-правовую фирму, занимающуюся государственной регистрацией изобретений в России. Там меня заверили, что в случае необходимости смогут обеспечить и международную защиту патента. Сразу же оставил им заявку на патентование одного изобретения. Оплатил услуги.

Заглянул в Федеральную службу по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (в просторечии «Роспатент»). Там было всё очень грустно, бюрократия цвела пышным цветом. Порадовался, что частные юристы берут за свои патентные услуги очень недорого, чем сутками и месяцами терять тут время.

***

Почти все вечера проводил с Катей. Она оказалась именно такой, как я и рассчитывал. Студентка первого курса, из достаточно небедной московской семьи, без конкретных планов на будущее, но с массой хотелок всё на свете попробовать. Сразу предупредила меня, что замуж не собирается (а я и не напрашивался), что у неё сейчас кроме меня никого нет, но если появится, то мне тут же дадут отставку, поскольку она не б***ь, а честная давалка. А что ещё солдафону с деньгами нужно?

Таскала меня по ресторанам и ночным клубам, по вернисажам и театрам. А я жадно впитывал в себя новые ощущения гражданской жизни, уже изрядно подзабытые.

Несмотря на легкомыслие, Катя в полной мере обладала таким неотъемлемым женским качеством, как любопытство. И постоянно пыталась «расколоть» меня.

– Слушай, такое ощущение, что ты долго был где-то очень далеко. Не сидел, случайно? – как-то спросила она.

– Не сидел, – имидж «человека из казармы» позволял на неудобные вопросы отвечать односложно и с каменным лицом.

– Ну да, и к братве ты никакого отношения точно не имеешь, те совсем другие.

– Не имею.

– Слушай, я не могу, кто же ты? Каким бизнесом занимаешься? – пристала она ко мне в другой раз.

– Если честно, то инновационный брокер, только тебе это мало что скажет.

– А ты объясни.

Я рассказал. Она подумала, потом сказала, что что-то в этом явно есть.

– Инвестиции в высокие технологии. А сам-то ты в них разбираешься?

– В меру своих способностей.

– Ты заканчивал какой-то вуз?

– Учился.

– На кого?

– На экономиста.

– И как?

– И никак. В России экономика – это лженаука. Поскольку не может объяснить, почему при постоянном экономическом росте происходит неуклонное снижение уровня жизни населения, – пошутил я.

Потом мы ехали в мою квартирку, и там отрывались по полной. А поскольку Катины родители не приветствовали, если с утра не находили её дома, я вызывал такси и отправлял её, давая водителю стандартную двадцатку «убитых енотов».