Текст книги "Двойная переадресация (СИ)"

Автор книги: Игорь Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

– Хотя лажа, на лицо – продолжал высказываться мой товарищ, в ожидании прихода вызванного такси. – Все запчасти мы в порту получаем. Да, кто там будет разбираться, откуда их привезли. Накладную же я никому показывать не буду.

– А накладную тоже мне выписывать? – спросил я, ожидая нового подвоха.

– Нет. Её я сам заполню. Напутаешь ещё, по незнанию, потом отвечай за тебя в суде – хихикнул взрослый дядька. – А скажи, вот смеху было бы, проведи я сей документ по инстанции? РАЙПО осуществляет поставки на суда торгового флота. Кинокомедь.

Подтверждение прописной истины: «Если человек талантлив, то во всём», проходило прямо на моих глазах, в гараже приятеля, предоставившего его под нашу с ним противоправную деятельность. Избавившись от опеки я с такой скоростью принялся за дело, причём ни сколько ни теряя в качестве выполняемых работ, что уже к середине дня все ящики стояли заколоченными и опломбированными. До приезда Фёдора мне оставалось только промаркировать их чёрной краской и можно смело выезжать по маршруту: «Гараж – Порт». За последний этап операции я совсем не волнуюсь. Клиент будет стонать от увиденного. Мой пропуск вызовет у него столько положительных эмоций, что он будут приплясывать от перевозбуждения. Фирма гарантирует.

Как предполагал, так и получилось. Портовый охранник даже глазом не моргнул, пялясь в мои художества, вызвав своим поведением неописуемый восторг у нашего водителя, Фёдора. Правда проявлял тот его слишком специфически. Вцепился руками в баранку, поменял цвет лица и истекал крупными градинами влаги. Вот это я понимаю, не каждый сумеет так проявить своё отношение к великому искусству. Ну хоть кто то оценил мои заслуги по достоинству. Дальше всё тоже шло, словно по накатанной. Мы легко добрались до судна Вахида. Схема начерченная им, сбоев не дала. Быстро выгрузили привезённые «запчасти» на приготовленные, наверняка нашим товарищем, поддоны, крановщик, почти сразу закинул их на борт. Мне же оставалось только дождаться подписи второго механика, в моём экземпляре накладной, полностью следуя генеральной линии нашего премьерного выступления и можно было смело возвращаться на базу, домой. Если, конечно, с попутчиками повезёт и они окажутся в нужное время, в нужном месте.

Вахид, с серьёзным выражением лица, оставил нам на память автограф, тихо поблагодарил: «Молодцы» и заскочив на трап, словно матрос первогодка, отправился выполнять свою, тоже не простую, часть работы. Фёдор, к этому времени, оправился от испуга и больше не пытался изобразить из себя дурака. Он твёрдой рукой завёл двигатель, лихо развернулся на узкой площадке и выполняя мои распоряжения, медленно выдвинулся вперёд.

– Господи. Сделай так, чтобы у ворот, на выезд, стояла очередь – тихо шептал я про себя, проверяя возможность разговаривать с богом.

Нам, как воздух нужны, попутчики. Таможенный пропуск, после выгрузки в порту, остаётся у охраны. А оставить им свой, по понятной причине, я не могу. Точно так же, как и не могу допустить возвращение дежурного «вохравца» в будку, после нашего выхода за черту его влияния, без каких либо документов на руках. Вот и требуется нам, хотя бы парочка машин в компанию. Кто там будет разглядывать, сколько бумаг принёс дежурный с собой, три, две или вовсе одну. Главное, чтобы она была у него.

Фёдор с благодарностью принял у меня честно заработанную сотню, продиктовал номер своего домашнего телефона, предупредил, чтобы я отзвонился за сутки до следующей поездки и пожелав доброй ночи, отчалил восвояси. Ему завтра к семи на работу, а времени почти десять, пока то да сё, уже и вставать надо будет. До этого мы, где то часа полтора, петляли по территории порта, в ожидании подходящей группы машин. Оказалось, что прямой связи с богом у меня пока нет. Как не пытался я достучаться до него, какие способы не перепробовал, всё было напрасным. Быстро выбраться за ворота, у нас не получилось. Невростеник Федя, не понимающий в чём загвоздка, достал и меня, и себя, своими тупыми вопросами. Не мог же я открыто объяснить ему, суть нашей проблемы. Да если и попробовал, веры мне всё одно не было бы. Кто в здравом уме поверит, что я умею читать чужие мысли и влиять на поступки совершенно посторонних людей. Пришлось валить на мифического помощника. Самым наглым образом внушил водителю, что беспрепятственно выехать за забор мы сможем лишь во время дежурства определённого персонажа. Поверил, а куда ему было деваться? Зато сейчас, когда всё закончилось и мной были сняты все установки, мысли у нашего временного подельника, просто витают в облаках. Ещё бы. Вахид пообещал ему чуть ли не еженедельные поездки с контрабандным грузом. А это четыреста рублей в месяц. С его то зарплатой в сто десять, просто огромадные деньги. Можно только порадоваться за списанного на берег моряка, давно позабывшего, что это значит, тратить по потребностям. Дай то бог нам всем удачи и побольше возможностей, а мы уж своего не упустим. Кстати, который сейчас час? Дежурный магазин, кажется, до одиннадцати работает, а в холодильнике у Вахида, картина прежняя – мышь повесилась. Надо поторопиться, сам есть хочу, да и проглот этот, хозяин квартиры, если надумает ночью возвращаться, тоже никому спать не даст, пока не нажрётся.

Спал крепко и спокойно, но запечатлевшийся, ближе к рассвету, сон выводил из равновесия всё утро. Не помогла ни расширенная разминка перед зеркалом, ни плотный завтрак из оставшихся, от позднего ужина, продуктов, ни самовнушение, отчего то оказывающее на меня противоположный заданному, эффект. Раздражение увеличивалось, а сновидения приобретали очертания реальности с ужасающей быстротой, наливаясь ещё более спелыми красками и обрастая подробностями, возможно даже отсутствовавшими во сне.

– Скорей бы уж кто нибудь пришёл – глядя в грязное окно большой комнаты, разговорился я сам с собой.

Ночью на меня снизошло, что нашего Вахида повязали и он недолго думая нас всех взял, да и сдал. Раскололся механик по полной, с подробностями описав все наши приготовления, особо напирая на мои, недооценённые, заслуги. Услужливая память так реально воспроизводила, хотелось верить пока несуществующие события, что мне начало казаться, будто я сумел заглянуть в мысли основного фигуранта моего кошмара, находившегося за несколько километров от своего жилья и без особого труда прочитать их. А там, чего только не было. Умом понимаю, что это практически невозможно, но подлый червяк, по имени «трус», сидящий в каждом из нас, заставляет сомневаться: так ли это невозможно, как я того хочу.

– Фёдору позвонить, что ли? – продолжил я общаться с чумазым стеклом, разглядывая в нём своё отражение.

Часы на стене показывали уже двадцать минут десятого и это означало, что наш временный помощник, согласно его же расписания, давно укатил на работу. Конечно, если его не забрали, с утра пораньше, вездесущие компетентные органы.

– Да, где же этот предатель ходит? Энтузиазм решил проявить? Перешёл на круглосуточный режим работы? – спрашивал я себя и не находил ответа. – Мог же сволочь позвонить и сказать, что задерживается. Или не мог? Может мне давно пора ноги делать, а я тут сижу и гадаю, сядем мы или нет.

Нервы не выдержали и я резко засобирался. Сложил в сумку бритвенные принадлежности, зубную щётку, пасту, вытащил из холодильника остатки докторской колбасы и бросил её туда же, в бегах всё сгодится. Пулей выскочил в коридор, там сунул ноги в затасканные кеды и не шнуруя их, вышел в подъезд, захлопнув за собой дверь квартиры на старый, английский замок. Ключ от неё я предусмотрительно оставил на стуле, одиноко стоящем в прихожей. Типа: «Я, не я и хата не моя». Возвращаться сюда всё равно не планировал, а раз так дело завернулось, то теперь и подавно надо избавляться от лишних улик.

Встретились мы словно в море корабли. Прямо у выхода из замызганного, жизнью и жильцами, предбанника, всё того же вонючего подъезда. Вахид шёл домой с опущенными плечами и головой, а я несся вперёд, ни на кого не обращая внимания.

– Ты, куда это разогнался? – спросил моряк, после нашего жёсткого столкновения, признав в нападающем меня.

– Домой – честно сознался я, не в силах больше произнести ни слова. В голове снова зашевелилась какая то старая заноза: – «Завербовали?»

– А меня, чего не дождался? Не судьба была?

– Так, время скоро десять. Подумал, что ты на второй виток пошёл. Прямо, как наши герои космоса – изящно увернулся я от прямых вопросов и сам нанёс ответный удар: – У тебя, как там? Всё нормально?

– Нормально. Так нормально, что дальше некуда – вяло махнув рукой ответил Вахид и медленно зашагал наверх.

Мне ничего не оставалось делать, как проследовать за ним. Не разговаривать же в подъезде? Знаю, что возвращаться плохая примета, но ответ приятеля меня так насторожил, что сейчас не до суеверий.

– Случилось чего? – стараясь не выказать собственного волнения, спросил я, переставляя ослабевшие ноги в таком же, неспешном, темпе.

Неужели сон был в руку и нам пришёл…? Нет, не может этого быть. Если бы Вахид попался, его бы никто просто так домой не отпустил.

– Случилось – с трудом преодолев первый пролёт, натужно проговорил механик, доводя мою нерную систему до полного паралича.

– Да не тяни ты канат за яйца! – воспользовался я присказкой приятеля. – Говори, как есть!

– А я и говорю, как есть – в прежней тональности пробубнил Вахид. – Нормально всё. Спать только хочу. Глаза сами собой закрываются. Двери открой.

Мы уже стояли у интересующей нас квартиры, но мой товарищ и не пытался её открывать.

– Придурок – молнией пронеслось у меня в голове. – А просканировать мысли этого толстого засранца, не судьба?

– Так ты откроешь или мы, так и будем здесь стоять? – не дал мне сосредоточиться хренов стахановец.

– Ключ давай. Я свой у тебя оставил – зло ответил ему я.

– Держи – сунул он мне в руку свою отмычку, болтавшуюся на брелке с мелким, ажурным якорьком.

– Сам то чего, не в состоянии?! – тыкая ключом не в то отверстие, снова вспылил я.

– Говорю же спать хочу. Ничего толком не соображаю. Сейчас прямо тут свалюсь. Всю ночь с муфтой возился. Представляешь, эта падла действительно того – крякнула.

– Смешно – съязвил я. – Так ты чего, с ней там, у себя в трюме, обнимался?

– А то с кем же? Менял эту гадину в полном одиночестве. Я же никого себе в помощь не вызывал. Думал крышку сниму с агрегата, пыль тряпочкой, для видимости, стряхну и всё быстренько на место поставлю. А тут видешь, как вышло.

– А с нашим барахлом, как? – задал я ключевой вопрос.

– С ним всё нормально. Как говориться: «залезло без шума и пыли».

– Ну слава богу, а я то уж начал думать, что…

– Нет, всё хорошо. Не волнуйся – перебил меня Вахид. – Даже сам не ожидал, что так легко всё пройдёт.

– Я там тебе на сковородке поесть оставил – осознав, что за подвиг сегодня ночью совершил мой друг, сказал ему я.

– Не. Не буду. Спать завалюсь – ответил он, скидывая с уставших ног старые туфли.

– Как хочешь. Потом тогда съешь – еле сдерживая нахлынувшие на меня положительные эмоции, проговорил я и проводив взглядом движение хозяина квартиры в сторону собственной спальни, радостно спросил его: – Ну чё, я тогда домой поеду?

– Давай. Когда звонить знаешь. Про пропуск и накладную не забудь – донеслось до меня из-за дальней стенки. – И это, раньше времени не дёргайся, мы строго по графику ходим.

Захлопнув за собой дверь выдвинулся к остановке общественного транспорта. Долго жить на широкую ногу не получилось. В кармане осталось тридцать восемь рублей сорок семь копеек, а когда будет первая зарплата на нашем предприятии, точно неизвестно никому. Придётся снова перейти на режим строгой экономии, но мне не привыкать – «дурное дело нехитрое».

ГЛАВА 10

На автобус, курсирующий между двумя городами, успел удачно. Моё появление на автовокзале Новороссийска совпало со временем его отправления. Купить билет я не успевал, но ушлый водитель предложил подождать его в двухстах метрах от выезда, где через несколько минут он и подобрал меня. Стоило это удовольствие всего пару рублей, думаю ненамного дороже, если бы покупал себе право прокатиться на комфортабельном «Икарусе», через кассу. До конечной точки доехали быстро, по дороге останавливались всего три раза, так что я успел ещё до захода домой, плотно поесть, хотя времени до обеда оставалось, примерно, часа полтора. Народа в столовой было мало и я воспользовался этим обстоятельством в полном объёме. А почему бы и нет? Зато сейчас свободен, как чайка над морем и готов к походу по земле, на любые расстояния. Использую свободные часы в целях личного оздоровления. Сгоняю на пляж, поплаваю, позагораю, нервную систему приведу в порядок, а заодно и физическую форму восстановлю. В последнее время я, ей мало занимался. Дома переоделся. Напялил свои бессменные, фирменные плавки, поменял длинные и жаркие штаны на шорты, одел чистую футболку, сменил чёрные носки на белые, кинул в пакет пару полотенец, влез в кеды, ставшие выглядеть лучше прежнего и вышел на дорогу, ведущую к главной достопримечательности этого города. Людей в нём ещё прибавилось, прямо толпами бродят, сразу человек по десять, не успеваешь уворачиваться, того и гляди зашибут. Видимо по этой причине до центрального пляжа добирался непривычно долго. Его тоже забили под завязку, одинокому пловцу здесь и прислониться негде. Потоптался среди полуголых тел, поглазел на привлекательных и не очень, женщин, оценил животы стоящих и лежащих, рядом с ними, мужчин, и сделав напрашивающийся сам собой вывод: – «Мне с ними не по пути», кое как добрался до кромки воды. Узкая полоса, отделяющая безбрежное людское море от настоящего, оставалась свободной, вот по ней то я и двинулся в сторону речки, быстро и целеустремлённо. Попробую найти рядом с ней, своё место под солнцем, что то же должно остаться и мне.

Вскоре пришлось перейти на лёгкий бег, с таким продвижением я до вечера могу искать подходящий пятачок свободной земли, способный удовлетворить мои, самые обыкновенные и непритязательные требования. В медленном темпе бежал минут двадцать, пока пляж не принял более пригодную для отдыха форму. Нет, отдыхающих меньше не стало, но они начали располагаться более компактно, оставляя между собой промежутки свободного, от людского присутствия, песка. Одно такое место показалось мне особенно привлекательным и я занял его. Бросил на горячий песок пакет, на него положил снятые с влажного тела шорты и футболку, рядом поставил кеды. Затем осмотрелся, на предмет ориентиров просматриваемых с моря. Плавать собираюсь долго и далеко, сегодня буду отрываться, соскучился я по воде, её прохладе и почти материнской, ласке.

Часа через полтора, напряжённых, силовых упражнений, вновь приблизился к берегу. Ощутив под ногами твёрдую поверхность, встал на них и остаток водной глади преодолевал пешком, приводя в порядок дыхание, и поигрывая уставшими мышцами рук, и спины. Настроение великолепное, беспричинно хочется смеяться и совершать дурацкие поступки. Достигнув глубины, мне примерно по пояс, снова нырнул. Под водой мощно толкнулся и резко выйдя на поверхность, сел на песок. Мелко, но мне наплевать на людские предрассудки. Упёрся в сыпучий грунт руками, бросил прищуренный взгляд в сторону яркого солнца, снова улыбнулся, а опустив глаза в низ, увидел симпатичную девушку, неумело загребающую руками, метрах в пяти от меня. Поддаваясь необъяснимому порыву, встал и медленно, чтобы заранее не привлекать к себе внимания, подошёл к пловчихе.

– Вы неправильно делаете движения – громко сказал я ей. – Вы гребёте под себя, а надо двигать руками в стороны. Вот так.

Я показал наглядно, каким должен быть ход рук, настоящего пловца. Девушка прекратила барахтаться по-собачьи и встала на ноги, представ передо мной во всей красе.

– А вы что, тренер? – спросила она, явно намекая на отсутствие у неё желания, общаться со мной.

– Да вы не обижайтесь. Никакой я не тренер. Просто увидел, как вы мучаетесь и решил помочь. Самому учиться плавать трудно, тем более в вашем возрасте.

– В моём возрасте?! – словно спичка, вспыхнула девица.

– Да я не в том смысле, что вы старая. Вы, даже совсем наоборот – немного заикаясь, попытался я вернуть ситуацию в нейтральное положение, – очень молодая и очень красивая. Но плавать так, всё равно никогда не научитесь. Неужели вам никто не говорил, как нужно двигаться на воде?

В порыве желания наладить обычный, товарищеский контакт, приблизился к девушке и предложил:

– Ложитесь мне на руки. Я буду вас поддерживать и подскажу, как совмещать движения рук, и ног.

Не знаю, что повлияло на её решение, но симпатичная блондинка, с обалденной фигурой фотомодели, покорно согласилась на моё предложение, и я, что то около двадцати минут, безуспешно пытался научить её азам передвижения по воде, в стиле брасс.

– Да ты не гладь воду, а отталкивайся от неё! – в порыве гнева перейдя на фамильярную форму общения, громко высказался я. – Руки сначала вперёд заводи, а потом резко разводи в стороны и толкайся сильней!

В конечном итоге, устав от нерадивой ученицы и наплевав на халявное обнимание с ней, я прекратил обучение. Толку всё равно нет никакого.

– Хватит на сегодня – понимая, что сил, как у тренера, у меня больше нет, сказал я.

– Не получается – с намёком на мою некомпетентность, бросила она мне.

– Ну, что ты хочешь? – окончательно перейдя на «ты», попытался я реабилитироваться. – С первого раза мало у кого получается. Но по сравнению с тем, что видел, успехи на лицо. Ещё пара тренировок и поплывёшь самостоятельно, как нормальный человек.

Повинуясь потребностям, пошли в сторону берега. Честно говоря я устал. Сил на обучение затратил больше, чем на полуторачасовой заплыв.

– А ты одна здесь отдыхаешь? – запоздало поинтересовался я.

Может меня уже давно поджидают на берегу с дрыном в руках, а я тут беспечно шагаю навстречу этой радости и даже не думаю о том, как её избежать.

– Нет, не одна. С мамой. Мы в санатории живём, с той стороны дороги – ответила девица, чьи пышные формы произвели на меня сильнейшее впечатления.

– С мамой? – искренне удивился я, её ответу.

Да этой неумелой пловчихе в пору самой матерью становиться, а она под родительским присмотром проводит отдых на берегу нашего очаровательного моря. Ну и дела. До чего же акселерация довела прекрасную половину человечества.

– Да. Папа с нами в отпуск не любит ездить – по-своему поняла девушка мой вопрос. – Я, вообще то хотела с ребятами, из класса, на Клязьму прокатиться, но отец достал нам путёвки сюда. Пришлось отказаться. Но сейчас не жалею, здесь интереснее.

– Так ты чего, ещё в школе учишься? – не веря своим органам зрения и слуха, дрогнувшим голосом спросил я.

– Да, в десятый перешла – с гордостью ответила школьница, слава богу, не заметив моего нечеловеческого испуга.

Мама дорогая. Девчонка ещё в таком возрасте, за который легко присесть можно, а я, её своими загребущими лапами обнимал там, в воде, как хотел и, где сумел. Ну сейчас мне, её мамаша, точно пропишет путёвку в тёплый Магадан, как говорит один мой знакомый. Может смыться, пока не нарвался на глобальные неприятности? Не успел об этом подумать, как меня засекли.

– Ну, как Лиля. Научил тебя молодой человек, чему нибудь? – услышал я вопрос от миловидной, стройной женщины, сидевшей на ярком полотенце метрах в пяти от воды и абсолютно не похожей на мамашу.

– Какая же это мамаша? – наверное от испуга, выстрелило в голове. – Эта, какая то уж очень молодая.

– Пока не очень получается, но… – девушка на секунду запнулась и снова продолжила говорить, чему то широко улыбаясь. – Мой тренер говорит, что отчаиваться рано и через несколько дней я всё равно поплыву, как все нормальные люди.

Какой же я идиот. Даже имени своего не назвал и не спросил, как зовут девчонку. Вот же балбес озабоченный.

– Антон – пришёл я на помощь моей новой знакомой и неожиданно для себя засветился, словно был на допросе с третьей степенью устрашения: – Антон Алёхин. Студент из Москвы.

– Очень приятно, а я Жанна Николаевна – мама этой непослушной девочки. Говорила ей зимой: – «Лиля, давай запишемся в секцию плавания. В жизни всё пригодится», а она: – «Нет. Не хочу. Мне это не надо». Вот сейчас и пожинает плоды своей застарелой лени.

Женщина оценила меня пристальным взглядом, одним ловким движением руки бросила назад упавшую на глаза русую прядь волос и снова обратилась ко мне:

– А вы Антон, профессионально плаваете? Фигура у вас, как у настоящего пловца. Широкие плечи, сильные руки. По телевизору они выглядят так же, как и вы.

– Да, нет. Так, занимаюсь изредка, на любительском уровне – не стал я выпячивать свои заслуги в этом виде спорта, тем более сам о них не помню почти ничего.

– А где вы учитесь в Москве? – продолжила пытать меня мать ребёнка, усевшегося рядом с ней на песок. – Мы, кстати, с вами земляки. Москва, тоже наша малая родина.

– Правда? – радостно спросил я, ловко увернувшись от ответа, на тяжёлый для меня вопрос. – Здорово. Приятно встретить родные лица, так далеко от дома.

– Взаимно – проявив снисходительность ко мне, сказала женщина и тут же бросила в меня пару непонятных слов. – Вы, наверное, студент МАИ или «бауманки»?

– Нет, я гуманитарий. В МГУ учусь – понимая, что истина где то рядом, отчаянно выдал я, не раз проверенную на людях, ложь.

– Если честно, то сначала я так и подумала – мягко улыбнулась женщина, мне в ответ. – С вашими чертами лица, невозможно быть обыкновенным технарём. Люди с такими лицами непременно должны отдавать себя творческим профессиям. Вы согласны со мной?

– Не знаю. Как то раньше не задумывался над этим вопросом, именно с этой точки зрения – скромно ответил я.

– А какому факультету вы отдали своё предпочтение? Если это, конечно, не секрет – проигнорировав наши разногласия, продолжила нудный допрос Жанна Николаевна.

– Какой же это секрет? – врал я всё в том же духе, физически ощущая запах жаренного, возле себя. – Я учусь на факультете журналистики.

– А курс какой? Третий, четвёртый? – спросила меня, молчавшая до этого Лиля.

– Нет. Так далеко я ещё не продвинулся. Пока, всего лишь, перешёл на второй – со вздохом, похожим на сожаление, вяло ответил я.

Врать ей, мне не хотелось, но вариант ответа, на поставленный девушкой вопрос, был только один. Скажи я, что учусь долго, её мама могла перейти к более дотошному допросу. Хотя и с таким ответом могут возникнуть никому не нужные неприятности. Из журналистики, мне знаком лишь алфавит.

– Здорово. Я на следующий год тоже собираюсь к вам поступать. Так что, может будем там пересекаться. Третий курс, это совсем рядом от первого.

Да. В который уже раз убеждаюсь, что самообразованием надо заниматься на постоянной основе, а не от случая к случаю. И не стоит зацикливаться на одних учебниках по школьной программе. Хорошо, что удалось свернуть затянувшийся разговор с тропы «войны» и перевести его на житейские темы, попутно любуясь красотами местной природы, а то плавал бы я в этой журналистике не лучше, чем Лиля в солёной воде.

Чем больше времени я проводил в обществе Лилии и её матери, тем отчётливее понимал, что десятиклассница мне нравится совсем не по-детски. Острое желание побыстрее смыться от них, давно сдохло и ему на смену пришло другое, не менее острое. Мне хотелось находится рядом с этой девушкой, как можно дольше. Без перерыва на обед и ужин слушать её неудержимый смех, ржать вместе с ней самому, барахтаться на пару, на мелководье, забыв о своих способностях плавать на глубине. За два часа открытого томления на солнце, я приварился к ней так, как ни к одному другому человеку. В пользу этого сыграло всё. И моё болтливо-игривое настроение, и привлекательность юной особы, и молния, явно ударившая не в меня одного. По истечении столь короткого промежутка времени у меня имелось стойкое, почти железобетонное, ощущение того, что я знаком с Лилией тысячу лет и никак не меньше. Мне не надо было перед ней изображать из себя всезнайку, строго следить за манерами, производить впечатление мачо, как это делал, допустим, с той же жительницей далёкого Челябинска. Чувствовал себя уютно и по домашнему, что называется «в своей тарелке», не прилагая для этого абсолютно никаких дополнительных сил. Я, даже на способности свои повесил жёсткое табу, в отношении ученицы московской школы, чтобы понять, действительно ли между нами чего то пробежало и вспыхнуло или это просто плод моего затуманенного воображения.

– Жанна Николаевна – продолжая пребывать в состоянии полного обалдения, в какой то степени неожиданно для себя, спросил я: – Вы не будете против, если я приглашу вашу дочь на прогулку по вечернему городу?

Для начала решил прозондировать настроение матери и лишь потом поинтересоваться мнением дочери, по такому не простому, и скользкому вопросу. Всё таки мы знакомы всего ничего.

– Ты как Лиля, не против прогуляться? – не дождавшись ответа, спросил я дочь.

– Я? – вопросом на вопрос, ответила она и тут же сказала своё решительное «да»: – Нет. Я не против.

– А, как же ужин? Лилечка – внезапно проявив заботу о ребёнке, спросила девушку мать.

– Я не хочу, мам. Сколько можно – капризно ответила Лиля, с улыбкой посмотрев мне в глаза.

– Не волнуйтесь, Жанна Николаевна. Мы найдём, где поесть, если в этом возникнет необходимость – правильно оценив ситуацию, вставил я короткую реплику, напрочь позабыв об экономии.

– Ну, не знаю – не торопилась давать своего согласия мама. – А вы, Антон, где устроились?

– Я снимаю небольшой домик в городе, – ответил я, продолжая давить на своём. – Адрес и телефон хозяев обязательно вам оставлю, и приведу вашу дочь точно в назначенный срок. Вы только время назовите, когда ей надо будет быть дома и можете не сомневаться, мы придём вовремя.

– Мам. Мы ненадолго – почувствовав слабину, помогла мне Лиля.

– Ну хорошо – согласилась строгая мать. – Только, чтобы в десять была дома. Слышите Антон? Ровно в десять и ни минутой позже.

– Конечно – в унисон ответили мы и дружно рассмеялись, понимая, что в десять нас точно не будет.

Пляж покинули всё же втроём. Мать Лилии не захотела загорать в одиночестве, ей показалось, что провести время до ужина, в тени одной из многочисленных аллей, будет полезнее для общего состояния и так перегретого на солнце, тела. Пока девушка бегала переодеваться, Жанна Николаевна продолжала пристально изучать моё резюме. Она между делом поинтересовалась о моих успехах в учёбе, о перспективах в выбранной профессии, попробовала прозондировать мою общую грамотность, а получив, на мой взгляд, вполне достойные ответы, плавно перешла на родственников, с которыми у меня, как известно, полный облом.

– А, кто ваши родители, Антон? В какой сфере они трудятся? – спросила меня женщина, как бы невзначай.

– У меня нет родителей, они погибли в автомобильной аварии – холодно ответил я, но понимая, что на этом дело не закончится, смело добавил: – Мы с братом живём, вдвоём.

– Простите меня, ради бога – воскликнула заботливая мать. – Я не хотела причинить вам боль.

– Ничего – успешно продолжая ломать комедию, тихим голосом проговорил я. – Это давно случилось. Уже привык и начал забывать.

– Бедный мальчик – сказала женщина и проявляя искреннюю заботу обо мне, спросила: – И не трудно вам? Вот так, одним, с братом?

– Мне нет. А, как брату, не знаю. Он старше меня, намного – понимая, кого имею в виду, откровенно ответил я.

– Да. С детьми всегда не просто – наверняка подразумевая собственный опыт и растягивая слова, произнесла Жанна Николаевна, но помолчав всё же решила дожать меня, по основному вопросу: – А брат ваш, где работает?

– Он не работает. Он служит – умышленно жёстко произнёс я, со значением.

– И где, если это не государственная тайна? – не успокаивалась дотошная женщина.

– В КГБ – небрежно бросил я. – В центральном его аппарате.

– Вот как? – обрадованно сказала моя собеседница. – Даже в центральном. Ну что ж, надо сказать достойная служба у вашего брата.

– Да. И главное: очень ответственная – согласился я, с ней.

– А вот и я – пропела Лиля своим нежным голоском, ворвавшись свежим ветром в нашу затянувшуюся беседу и откровенно демонстрируя свой изысканный наряд, бесподобно подчёркивающий её, не по-детски красивую, фигуру.

Она у девушки и впрямь была сногсшибательная. Может быть сзади её параметры и не соответствовали канонам красоты, всплывшим в моей голове, но это ничуть не портило общего впечатления. Наоборот, эта часть её тела притягивала к себе взгляды всех, без исключения, мужчин и делала Лилю совершенно неотразимой. И вот это чудо, перешедшее всего навсего в десятый класс, идёт рядом со мной, цепляя глаза парней нашего с ней возраста и более старших мужчин, гарантированно, измученных семейными отношениями. Меня их озабоченные взоры немного напрягают, но не настолько, чтобы появилось желание каким то образом реагировать на них. Лилию же это просто забавляет. Наверняка, она привыкла уже ко всему. С такой фигурой и не понимать, почему на тебя так глазеют?

В город пошли пешком. Моё предложение воспользоваться каким либо видом транспорта было отвергнуто сразу, под предлогом: и так целыми днями на пляже валяемся. Я согласился. А почему бы и нет? Идти не далеко, да и не поговоришь нормально, в том же автобусе или такси. Здесь же прохожих, относительно мало. Особо никто не мешает валять дурака и нести разную чушь, чтобы втереться в доверие к девушке более основательно. Вру. Нет у меня даже мыслей втираться к ней в доверие, просто хочу понравиться, вот и стараюсь, в меру сил.

– Слушай. А у вас конкурс большой был? – прервав мою пустую болтавню ни о чём, спросила Лиля.

– Куда? – откровенно не понимая, о чём идёт речь, спросил я.

– Да в университет, куда же ещё? – негодуя, от моей несообразительности, резко сказала она.

– Не очень – нейтрально ответил я, не имея понятия, каким должен быть этот конкурс и, что это вообще такое.

– Ладно скромничать – усмехнулась старшеклассница. – Я в курсе, что в прошлом году к вам почти сорок человек на место было.

– Да? А, чего ж тогда спрашиваешь? – уловив наконец то суть первоначального вопроса, спросил я.

– Ну, хотелось услышать ответ от участника событий. Интересно же знать, как это, поступать с таким огромным конкурсом. Мне на следующий год тоже предстоит трястись. Боюсь. Ужас.

– Поступишь. С твоей мамой попробуй не поступить. Она тебя живьём съест и не поморщится – подбодрил я девушку.

– Хотелось бы – серьёзно ответила Лиля. – А про маму ты верно сказал. Она у меня такая, не слезет пока своего не добьётся. А у тебя, как с родителями, так же или ещё хуже?