Текст книги "Харрис (СИ)"

Автор книги: Иан Кабра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Бель глянула на кружку, в которую за столько лет впитался запах спиртного и теперь даже простое молоко им отдавало.

– Но, я же не заплатила, – она удивленно посмотрела на Харриса.

Тот на секунду оторвал глаза от книги, взял пару серебряных монет, которые на стойке оставил Вилл и показал их девушке.

– Это сделали за тебя, – сказал он и снова опустил глаза на страницы книги.

Следующий час, в баре стояла полная тишина, прерываемая лишь редкими хлопками двери, через которую уходили постояльцы. Вскоре, в баре остались лишь Бель и сам Харрис.

Харрис все еще неотрывно читал книгу по магии, страницы которой, тускло, освещала рядом стоящая свеча. Бель сидела и угрюмо смотрела в дно кружки, из которой недавно выпила все содержимое.

На столах, которые опустели за прошедший час, стояли, идентичные той, что была у Бель, пустые кружки, которые нужно было вымыть. Под потолком, в медной люстре виднелись огрызки догорающих свечей.

За окном все еще барабанил непрекращающийся дождь, и сверкала молния. Весь зал был окутан мраком, лишь лунный свет, вторгающийся внутрь через открытую дверь на задний двор, да свеча, которая, как уже говорилось выше, стояла рядом с Харрисом, выбивались из общей темноты.

Наконец, Харрис перевернул последнюю страницу книги, после чего закрыл ее и убрал в шкаф, стоящий в углу. Вернувшись к стойке, он удивился, когда увидел, что Бель все еще сидит в баре. Он настолько увлекся чтением, что даже не заметил, что было у него под носом.

– Ты еще не ушла? – спросил он, беря в руки бадью и наливая в нее воду из ведра, стоящего на выходе на задний двор.

– А должна была?

– Без понятия, – Харрис поставил бадью на стойку и пошел собирать расставленные по столам кружки. – Разве у тебя нет других дел?

Бель снова промолчала.

– Почему тут сегодня было так тихо? – спросила она, передавая Харрису свою кружку. – Разве в барах обычно не очень шумно?

Тот глянул на нее, как ей показалось, неодобрительно. Хотя, может быть, что ей и правда показалось.

– Траур, – коротко ответил Харрис и вытащил из-под стойки моющее средство.

– Кто умер?

– Старый бармен – мой отец.

Бель осеклась.

– Прости, я не хотела.

– Да нет, ничего. – Голос Харриса еле заметно надломился.

В зале снова повисла тишина, которую на этот раз порвал щелчок дверного замка. Дверь отварилась и в бар, весь до нитки промокший, вошел Чен.

Увидев сидящую за стойкой Бель, Чен не на шутку удивился.

– Харрис, – шутливо сказал он, раскатывая на лице улыбку. – Не уж то ты себе невесту нашел!

– Не мели чепухи, – не отрываясь от мытья посуды, спокойно ответил бармен.

Такая невозмутимость слегка удивила Бель, но вида она не подала.

– Так что мисс, – начал Чен, повесив плащ на крючок и садясь за один из столиков. – Кем будете? Вы явно не на траур пришли, ибо я вас здесь раньше не видел.

– Бель Демасье, – мягко ответила девушка, стараясь не смотреть в глаза новопришедшему.

– О-о-о, – протянул Чен. – Так ты не местная. Откуда? Хотя стой, подожди, дай угадаю, – он призадумался. – Делерфорн? Верно?

– Может быть и верно, – тихо, почти себе под нос, проговорила Бель.

– Как же это так «может быть»? – удивился Чен. – Ты что же, не знаешь сама, откуда родом?

Бель молчала. Увидев, что девушке неловко, Чен сразу все понял.

– Сирота, да?

Девушка еле заметно кивнула, а Харрис после этого жеста кинул на ее спину короткий взгляд.

– Понятно, – задумчиво сказал Чен и достал из-под покрываемого его, насквозь мокрого плаща, трубку. – Сейчас, вокруг какой-то ужас творится, – он достал из кармана табак в железном футляре и начал набивать трубку. – Одна война между тем самым Делерфоном и Ледяными землями чего только стоит. Много детей остается сиротами, – Илен посмотрел на Харриса, после чего попытался зажечь трубку. – А-ай, вот черт, насквозь промокла и не покурить даже.

– Кстати, Бель, где ты живешь? – спросил Чен, после очередной неудачной попытки зажечь табак.

– А? – девушка слегка встрепенулась и повернула голову в сторону. – В заброшенной таверне на краю города, – снова почти себе под нос пробубнила она.

Чен вновь удивленно на нее посмотрел.

– Негоже так. Можешь оставаться у Харриса сколько пожелаешь. Я разрешаю, – Илен глуповато улыбнулся.

Харрис обомлел и от удивления даже уронил кружку в бадью, от чего вода брызнула ему на рубашку.

– А моего разрешения спросить не хочешь? – громко спросил он.

– Ладно, пойду я, развлекайтесь детишки, – вставая из-за стола и игнорируя вопрос Харриса, сказал Чен.

– Эй, подожди, – Харрис быстрым шагом направился за ним.

Чен шустро добрался до двери и вышел на улицу, а Харрис выбежал прямо за ним и, схватив за плечо, остановил.

– Подожди, – громко сказал он.

– Ты что-то хотел? – наигранно удивившись, спросил Чен.

Дождь лил, что говорится, как из ведра. В окнах зданий на площади виднелось колеблющееся пламя свечей. Луна, как и звезды, была скрыта тучами.

– С какой стати ты решаешь, кто будет жить у меня дома?! – воскликнул Харрис.

Илен пристально посмотрел на собеседника:

– Послушай, я понимаю, что смерть отца пришлась тебе очень тяжело, но не стоит отгораживаться ото всех. Тем более, что с этой девушкой вы похожи. Оба сироты.

– Разве это повод решать тебе, кто будет жить у меня дома? – не унимался Харрис.

– Я считаю, что мне виднее. – Чен предпринял очередную попытку зажечь трубку. Выбил из пальцев сильное пламя, табак слегка задымился, но не загорелся. – Да-а-а, не покурю я, видимо, сегодня.

– Эй, не уходи от темы.

Илен вздохнул и откинул с лица мокрые волосы.

– Я уже ответил, что считаю, что мне виднее, как поступить. Возьми эту девушку. Тебе не помешает пара лишних рук. К тому же, как я уже сказал, вы похожи. Возможно даже больше, чем кажется на первый взгляд. – Чен замолчал, на его лице читалось легкое раздражение.

– Да но… – Хотел было снова возразить Харрис, но был прерван.

– Но что? – воскликнул Чен. – Ты хочешь сказать, что справишься со всем один? Хочешь, расскажу, что было с твоим отцом, пока он не нашел тебя? Он был простым потерянным сорокалетним стариком, который не видел в жизни ни малейшей цели и именно ты придал этой жизни смысл! – Илен не на шутку разбушевался, тем не менее, его крик лишь слегка заглушал шум дождя. – Так что послушай меня, Харрис, не делай ошибок. А теперь иди в дом, – он указал пальцем на дверь бара, – а то простудишься под дождем.

Чен развернулся и, накинув капюшон, а также зажав губами так и незажженную трубку, пошел дальше по улице, медленно растворяясь в ночной тьме.

Харрис остался стоять под дождем около бара совершенно один. Уставившись в землю, он совершенно не понимал, что же ему стоит сделать. Оставить ли Бель у себя, как и говорил Чен? Может быть, он был прав и ему правда нужно общение?

Всеми его друзьями с самого детства были лишь его отец да сам Илен. Никого более он знать не знал. Да и не больно-то местные дети рвались общаться с занудой, который целыми днями сидел за книгами.

Он вздохнул и, посмотрев на небо, в котором из черных дождевых туч ему прямо на лицо падали большие капли, зашел обратно в бар.

Бель сидела все там же и, не отрывая взгляда, смотрела на вернувшегося Харриса. За пару минут под дождем, его рубашка, как и волосы, промокла насквозь и теперь прилипла к телу.

– Чего смотришь? – слегка недовольно спросил Харрис. – Если хочешь остаться здесь, то тебе придется платить. Будешь помогать в баре и по дому, взамен можешь оставаться сколько хочешь.

– Правда? – от радости глаза Бель загорелись словно маленькие звезды.

– Да. – Харрис достал новую тряпку и кинул ее Бель, а та ловко поймала ее в полете. – Мы с отцом всегда работали вдвоем, поэтому, заниматься баром одному мне довольно сложно. Так что лишние руки мне не повредят.

Бель кивнула и, окунув тряпку в воду, направилась к первому столику. На несколько минут в зале повисла тишина, прерываемая лишь громом, что гремел высоко в небе, образуя за окном яркие вспышки молний.

– Слушай, Харрис, – тихо начала Бель, разрывая тишину. – Почему ты мне помогаешь? Все потому, что так сказал сделать тот человек?

– Что? А, да нет. Не знаю даже, – ответил бармен, вымыв очередную кружку. – Хотя, может и из-за него тоже. В конце концов, он прав. Мы похожи. Оба не знаем, кто наши настоящие родители.

– Разве твой отец не старый бармен?

Харрис усмехнулся:

– Нет, биологически – нет. Я не знаю ни кто мой отец, ни кто моя мать. Лендер нашел меня в какой-то комнате, единственный вход в которую находился в странном, как он говорил, переулке. Во всяком случае, так он мне это рассказывал.

– И ты ему веришь? – снова спросила Бель, переходя к новому столику. – А вдруг он тебя похитил?

Харрис снова усмехнулся.

– Чушь полная, да и с чего бы мне ему не верить. Этот человек вырастил меня, дал мне знания и все, что мог предложить со своей стороны. Я благодарен ему.

Выражение лица Бель сменилось на легкую грусть.

– Наверное, тебе было очень больно, когда он умер, – сказала она, на секунду остановившись, и отведя взгляд в сторону.

Харрис молча глянул на собеседницу.

– Да… было, – тихо произнес он и поставил последнюю вымытую кружку на полку. – Пойду, переоденусь, а то вся одежда мокрая насквозь, – после этих слов он быстро поднялся на второй этаж, откуда послышался хлопок двери.

Бель снова осталась наедине с собой. Неужели, этому человеку и правда не нужно от нее ничего, кроме помощи? В это она могла поверить с трудом, однако судя по его действиям и речи, за которым Бель тщательно следила, ему и правда было больно, как бы он не пытался то скрыть.

Харрис спустился через пару минут. Теперь на его худощавом теле болталась белая майка, открывавшая вид на худые ключицы и плечи. А на ногах висели слегка большеватыеся серо-голубые штаны, смахивающие на пижаму.

– Закончила? – спросил он, только выйдя с лестничного проема.

– Почти, – сказала Бель и перешла к последнему столику. – Слушай, – снова начала она. – У меня никак не выходит из головы твоя драка с Виллом, как все-таки тебе удалось их так отделать?

– Что? – Харрис, который искал под стойкой новые свечи, слегка удивился заданному вопросу. – Ну, магией. А что, не похоже было?

– Да нет, похоже, просто, – она на секунду замолчала. – Я всегда думала что магия – это взрывы, молнии и так далее, а тут… – Бель снова затихла. – Не поверила как-то, даже. Хотя другого варианта тут, очевидно, и быть не могло.

Харрис, наконец найдя новые свечи, положил их на стойку и выпрямился во весь рост. Посмотрев на Бель, он протяжно вздохнул.

– Магия ровно такая, какой ты себе ее представляла и даже грандиознее, просто я крайне слаб в ней, – он достал пустой подсвечник и поставил в него свечу, после чего зажег ее маленьким пламенем, исходящим из пальца. – Мои врожденные способности на низшем уровне, если не ниже. Вот и всего.

– Понятно, – сказала Бель и, сполоснув тряпку, кинула ее на стойку, чтобы она высохла, после чего сама села на барный стул и принялась разглядывать структуру дерева, из которого была сделана стойка.

– Так ты не знаешь, кто твои родители? – спросил Харрис, видя, что его новая знакомая чувствует себя неловко во всей этой тишине.

Бель подняла на Харриса глаза.

– Нет, не знаю, – ее лицо отразило внутреннюю грусть.

Заметив это и услышав ответ, в котором четко читалось нежелание продолжать эту тему, Харрис понял, что подобрал вопрос отнюдь не тот, который нужно было.

– Ладно, – сказал он, беря в руку подсвечник и направляясь в дальний угол зала. – Иди за мной.

Бель соскочила со стула и направилась за барменом. Там, куда они направлялись, сквозь тьму, виднелась очередная деревянная дверь.

В один момент Бель очень сильно испугалась. Вдруг Харрис окажется каким-то маньяком или чего похуже. Почему она не подумала об этом раньше? Однако, как только бармен открыл дверь, все ее тревоги ушли.

Перед ней открылась не очень большая комната с обычным, такими же, как и во всем баре, квадратными окнами, через которые в комнату, проникали капли лунного света, которые умудрялись прорваться через темные тучи. По краям комнаты стояли большие, явно сколоченные вручную, стеллажи, доверху заполненные книгами в кожаных переплетах.

Между двух окон стояла добротная деревянная кровать, поверх которой была навалена очередная куча книг.

Помимо шкафов и кровати вокруг стояло еще множество различных вещей. Деревянная лестница, какие-то ящики и ведра, лопаты и прочая редко используемая утварь.

– Раньше эта комната никак не использовалась, и отец сделал из нее подсобку, – начал Харрис, проходя внутрь и ставя подсвечник на подоконник. – Вчера я разобрал его кровать и принес ее сюда, после чего снова собрал. Не против, если ты будешь спать здесь? Матрас и одеяло с подушками я принесу, а завтра уберусь здесь, в целом, давно бы уже пора. Так много ненужных вещей скопилось.

– Нет, не против, – коротко ответила Бель и слегка улыбнулась. – Сказать честно, я рада уже тому, что буду спать в тепле.

Харрис посмотрел на нее, после чего вышел из комнаты, чтобы принести все необходимое для сна.

Бель уже в третий раз осталась одна. Смотря на новую маленькую обитель, которую ей радушно предоставили, она невольно улыбнулась. Спустя еще пару секунд, она почувствовала, как по ее щеке медленно ползет что-то холодное и капает с подбородка.

Глава 5

С вечера Харрис объяснил Бель все, что ей нужно было знать для помощи в баре. Что открывается он вечером, как и все остальные бары в городе, потому, что открываться раньше нет смысла, ведь клиентов все равно не будет, а если и будут, то незначительно мало. Что ей придется работать официанткой, разносить напитки и закуски. А заодно поделился мыслью о том, что хочет помимо закусок, добавить в меню пару простых блюд.

После этого он вытащил из комнаты, которая теперь принадлежала Бель, все, что только мог, на задний двор. Так как на улице еще шел дождь, майка, которая была на нем одета, снова насквозь промокла. В этот раз он уже не стал идти переодеваться, а лишь снял ее и отжал над порогом, после чего снова надел.

Обычно растрепанные волосы Харриса, теперь, будучи мокрыми, обтягивали виски и макушку. С штанов капала на пол вода, что Бель показалось довольно забавным.

Разобрав комнату, Харрис показал Бель баню, которая находилась на другом конце заднего двора, после чего выдал мыло и полотенце и, достав очередную книгу, вернулся за барную стойку.

Баня представляла собой небольшое каменное здание внутри которого находились раздельно маленький предбанник и парилка, рассчитанная лишь на одного человека. Такой размер бани, скорее всего, был выбран для того, чтобы экономить дрова, ведь чем меньше помещение, тем меньше дров нужно для того, чтобы его прогреть.

Пройдя внутрь, Бель почувствовала, как ее обдало теплым воздухом, и чтобы не выпускать его наружу, она поскорее закрыла дверь. Изнутри стены были обиты досками, которые до сих пор слегка отдавали хвоей, и, скорее всего, были сделаны из сосны или ели. Чугунная печь, вмонтированная в стену, издавала слабый свет, исходивший от горящих внутри бревен.

Руководствуясь тусклым светом печи, Бель нашла на стоящей рядом тумбочке спички и подсвечник, с полу сгоревшей свечой. Спички слегка отсырели, поэтому зажечь свечу удалось лишь после нескольких попыток.

Когда в маленькой комнатушке появился хоть какой-то источник света, Бель заметила на стене крючки, на которые сразу же повесила полотенце и, после того как разделась, одежду.

Пройдя в парильню, Бель села на второй ярус небольшой скамьи и, поджав ноги под себя, погрузилась в мысли.

Первым, что пришло ей в голову, конечно, было то самое воспоминание. Самое первое, что она помнила. Яркий зеленый свет, а потом белокаменные башни со сверкающими золотыми куполами, блестящими на свету.

Она не знала, что именно помнила. И были ли вообще это ее воспоминания. Ответов на эти вопросы, она не имела, и вряд ли могла бы когда-то получить. В конце концов, никто не может влезть в голову другого человека и проверить, что там у него.

Первым же осознанным воспоминанием, оно же по совместительству всегда приходило в голову вторым, было другое. Серые стены, дождь, такой же ливень, как и сегодня. Маленький закоулок и она, сидящая по среди этого закоулка и плачущая. Она не помнила и не знала ничего, кроме своего имени и возраста: Бель Демасье, три года – это все. Концом же того обрывка в памяти был момент, когда к Бель подошел какой-то мужчина. Она не помнила его лица или голоса. Знала лишь, что тогда, он как то смог внушить ей, маленькому дитю, доверие.

Не обрывистые, связанные воедино, воспоминания начинались лишь после восьми лет. Кража. Жизнь воровством. Вот чем занималась Бель, пока ей не стукнуло пятнадцать. А потом она встретила Вилла. Мерзкого лысого ублюдка, как она любила его мысленно называть, который предложил ей работать на него и Бель согласилась. Работа была не шибко сложной. Воровать то, что он попросит, у тех, чьи имена он назовет, да ходить на разные встречи с информаторами и прочими подпольными «сотрудниками».

Конечно, она прекрасно видела, как он на нее смотрит. Что за желание отчетливо отображается в его взгляде. Какое же еще желание могло отражаться в его глазах, когда он смотрел на восемнадцатилетнюю девушку. Именно поэтому она старалась как можно меньше с ним контактировать. Однако это не помогло ей. Деньги, деньги решают в этом мире все.

Месяц был не самым лучшим. Поручений было мало. А доход и того меньше. Чтобы не умереть с голода, у Бель было лишь два выхода: воровать еду, как она делала это раньше, или взять в долг.

Конечно, будучи заядлым вором, ей было намного проще украсть, но что-то остановило ее в тот день. Какая-то далекая, чужая, давным-давно уснувшая часть ее разума была не согласна с этим решением. В итоге, Бель взяла в долг у Вилла, человека, у которого было опасно брать долги.

Займ состоял из восьми серебряных, минимально возможной суммы. Обычному человеку этого вполне хватило бы чтобы прожить весь месяц. Бель же хватило бы этого на три месяца, ведь она экономила буквально на всем. Носила одежду, пока та не начинала расходиться по швам, брала старые продукты, которые нужно было съесть сегодня же, или они испортятся, в общем, старалась не тратить лишнего. Да лишнего, в общем-то, и не было.

Прошли всего три недели, в которые Бель пахала как лошадь на других работах, и благодаря этому она смогла закрыть долг, который взяла у Вилла. Монеты, которые она не потратила, были пущены в дело, из-за чего покрыть займ не составляло особого труда.

В тот же вечер Бель отправилась в бар. Никогда прежде она не пила спиртное, однако устав за три недели, за которые ей нужно было заработать месячную сумму, ей уже было без разницы. Из всех вещей ее пугала лишь одна. То, каким взглядом смотрел на нее Вилл. Прямо в его глазах читалось разочарование. Разочарование в том, что Бель смогла выплатить долг, и что теперь он не сможет забрать ее саму в качестве оплаты, как планировал сделать изначально, и как обычно поступал с другими девушками-должницами.

То, что было дальше, нам уже известно. Не привыкнув оставаться без желаемого, Вилл ворвался в бар, желая забрать Бель, однако Харрис ему помешал.

Бель точно не помнила того мужчины, который тогда подобрал ее на улице и помог освоиться. Но она чувствовала, что Харрис чем-то на него похож. Возможно, у нее возникло такое ощущение лишь потому, что со времен, когда ей было три года, новый бармен старого заведения, стал первым человеком, что проявил к ней доброту.

Она прекрасно понимала, что Харрис разрешил ей остаться не за просто так, а при условии, что она будет помогать по работе в баре, однако в этом условии не чувствовалось никаких корыстных целей. Возможно, дело было в самом владельце бара, в его манере речи или внешнем виде.

Бель безусловно ненавидела Вилла и всех людей, с которыми ей приходилось общаться по его поручениям. Тем не менее, в ее старой работе, как то не прискорбно признавать, были и плюсы. За столько лет общения с разными людьми, она начала прекрасно разбираться в том, что у них на душе. Она буквально видела людей насквозь.

По их манере речи или привычкам, Бель спокойной могла понять, ждут ли они какого-то вознаграждения за предоставляемые услуги или предлагаемую информацию.

Может быть именно потому, что Бель столь много времени провела в компании отвратительных ей людей, чьи цели и желания она не разделяла от слова совсем. Может быть именно поэтому Харрис, в котором она не смогла разглядеть ни одну из черт вышеназванных личностей, так сильно привлек ее внимание и всего за пару часов, сам того не понимая заставил ее пропитаться к себе доверием.

Бель осторожно встала со скамьи и взяла небольшой ковшик, лежавший рядом. Присев на корточки, она обнаружила под скамьей ведро с водой. Опустив руку в ведро, она почувствовала холод, который, из-за разницы температур, показался ей обжигающим.

Зачерпнув воды ковшиком, Бель выпрямилась и медленно вылила все содержимое себе на голову, намочив тем самым волосы и все остальное тело. Когда ковшик опустел, она, держа его в руках, села обратно на скамью.

Бель бегом пробежала задний двор, закрываясь и без того мокрым полотенцем от дождя. Когда она вошла в главный зал, Харрис сидел за одним из столиков, на котором стоял подсвечник, и читал.

– Что читаешь? – спросила Бель, подходя ближе. Не сказать, что ей и вправду было интересно, этот вопрос был задан, скорее из желания что-то спросить, лишь бы не возникало неловкое молчание.

Харрис оторвал взгляд от книги и, не говоря ни слова, показал Бель обложку. На ней, крупным шрифтом было написано «Мэтр Кецель. Кошмар жителей Лентеля».

– Отец любил читать, поэтому после него осталось довольно много книг, в основном художественных, – начал Харрис. – Конечно, я давно прочитал их все и прекрасно знаю сюжет каждой. Но по какой-то причине, именно эта меня зацепила.

Бель выжила мокрое полотенце над бадьей, после чего повесила его на веревку, растянутую между стеной и шкафом с кружками и выпивкой.

– Можно посмотреть? – спросила она, протягивая руку Харрису.

Тот глянул на край страницы, судя по всему, запоминая ее номер, и передал Бель. Девушка взяла книгу и, слегка напрягая глаза в полумраке, начала внимательно разглядывать обложку.

На кожаном переплете был нарисован уже слегка стершийся и выцветший от времени, но все еще отчетливо видный рисунок: в ночной тьме выглядывал маленький фонарь, который держало существо, внешне напоминающее пугало. Приглядевшись, Бель поняла, что с пугалом у этого существа много схожестей, но таковым оно не является. Непонятное нечто стояло, выставив в стороны руки, состоящие из чего-то на подобии тонких веток, собранных воедино. Голова существа была опущена вниз, а потому не было видно его глаз, однако даже так прекрасно виднелась отвисающая вниз челюсть, наполненная черными зубами, сделанными из металла. На макушке виднелась соломенная шляпа. Торса же существа видно не было, так как он полностью был покрыт обрывками какой-то одежды. Ниже торса шли ноги, ноги, больше напоминающие кий для игры в бильярд, нежели полноценную конечность. Соединив их вместе, существо стояло неподвижно, на первый взгляд, действительно смахивая на пугало.

– Выглядит жутковато, – заключила Бель, возвращая книгу.

– Да, – тихо согласился с вердиктом Харрис. – В книге описывается история, которая произошла с самим метром Кецелем. История о том, как он уничтожил нечто, что пожирало души людей в маленькой деревне Делерфорна под названием Лентель. Долго думал, почему же мне так нравится эта книга, однако объяснения так и не нашел.

– Может быть просто потому, что она хорошая? – предложила Бель, садясь напротив.

– Может быть и так, – проговорил Харрис без особого интереса и, положив книгу на стол, встал, сунув руки в карманы. – Думаю уже поздновато. Пора бы тебе уже ложиться спать, – он мельком взглянул на Бель и направился в ее комнату.

Зайдя внутрь, он зажег свечу, во все еще стоявшем на подоконнике подсвечнике и пошел к выходу. Бель прошла внутрь и оглянулась. Она все еще не могла смириться с тем, что теперь будет спать не в заброшенной полуразрушенной таверне, а в теплом доме, на мягкой перине.

Она обернулась, Харрис стоял у дверного проема, скрестив руки. На его лице была еле заметная улыбка, однако выглядела она весьма искренне.

– Ночная одежда на кровати, – наконец сказал он. – Это моя, она будет великовата, но это чистый комплект, так что надеюсь, что ты не будешь брезгать, – он помолчал еще пару секунд, думая, что бы добавить. – Спокойной ночи, – снова сказал он и с этими словами удалился из комнаты, закрыв за собой дверь.

Бель осторожно взяла приготовленный для нее комплект одежды, состоящий из белой, просторной даже для Харриса рубахи, одевающейся через голову, и таких же белых штанов, с завязками на поясе.

Скинув уличную одежду, которая пускай и не была очень уж грязной, но все же нуждалась в стирке, бель надела пижаму. Утонув в рубахе и штанах, она не разочаровалась, а наоборот обрадовалась. Впервые она чувствовала, что человеку, который ей помог, и вправду ничего от нее не нужно. Надев одежду Харриса, она почувствовала себя маленькой девочкой, которая решила примерить мамины туфли.

Переодевшись, она аккуратно подняла одеяло, после чего залезла под него и, накрывшись, опустила голову на подушку.

Как только Бель улеглась, она почувствовала приятный запах чистоты, присущий выстиранным недавно простыням.

И вот, она лежит в чужом доме, в котором ее приютили и даже выделили отдельную комнату, где предварительно освободили место. Давно в ее жизни не происходило ничего подобного. За один вечер, она обрела многое. И возможно даже, обретет еще больше.

Однако, за всей этой суматохой, ходом собственных мыслей и бесконечной беготней, Бель сама не заметила, как устала. Она слегка улыбнулась и закрыла глаза, предвкушая сладкий сон.

Дождь не прекращался, барабаня по стеклу и дороге за окном, он создавал приятный, слабо слышимый шум, который так и клонил в сон.

Бель разбудил громкий металлический грохот, доносящийся из-за двери. Быстро распахнув глаза, она, даже не обувшись, влетела в главный зал.

Остановившись посреди большой комнаты, она прислушалась. Долго слушать не пришлось, со стороны кухни донеслись шорохи и потрескивания дров в печи.

Войдя в средних размеров помещение, в котором находился стол с парой стульев, а также чугунная печь, внутри которой горели дрова, а около нее, поднимая с пола кастрюлю, стоял Харрис.

– Доброе утро, – обернувшись, сказал он.

Бель посмотрела на лицо Харриса. На улице было еще раннее утро, она поспала от силы пять часов, к тому же дождь все еще шел стеной, однако было достаточно светло, чтобы спокойно разглядеть лицо собеседника и все его черты. И лицо Харриса было не из лучших. Не сказать, что он был слишком уж уродом, нет, проблема была в другом.

Все его лицо было отекшим, вид был усталый, такой же как и голос, а под глазами красовались огромные мешки. Бель не понимала, как она могла не заметить всего этого раньше, ведь такое не может появиться из ниоткуда. А потом она вспомнила, что все то время, весь прошлый вечер, она видела Харриса лишь при свете свечи, который ясное дело, не позволял ей досконально рассмотреть его поподробнее.

– Д-доброе утро, – поняв, что слишком долго молчит и просто пялится, выдавила из себя Бель, и села на ближайший стул. Ей было неловко.

Харрис распрямился и поставил кастрюлю на верхнюю часть печи, служившую плитой, после чего налил туда воды и вышел из кухни. Через минуту он вернулся, держа в руках корзинку с овощами.

Разложив овощи на столе, он достал из небольшой тумбочки нож и разделочную доску, и начал их нарезать.

Несколько минут он просто молча резал овощи. В один момент нож остановился и аккуратно лег на доску. Харрис молча уставился в стол, слегка на него опираясь.

– Бель, – обратился он к девушке, которая все это время наблюдала за ним. – Я вижу, что ты хочешь что-то спросить. И давай-ка ты уже спросишь. А то у меня аж мандраж начинается, когда за мной так пристально следят, – он, не переставая опираться на стол, повернулся к собеседнице и уставился пронзительным взглядом.

Лицо Харриса не выражало эмоций злости или раздражения, грусти или радости. Все, что на нем отражалось – усталость, настолько огромная, что казалось из-за нее сам воздух вокруг, становится тяжелее.

– Ладно, – проговорила Бель. Впервые она почувствовала, что правда хочет знать причину недуга другого человека. – Твое лицо…

– Ясно, – не дав договорит, перебил Харрис. – Так в этом вся проблема? – он снова повернулся к столу и продолжил нарезать овощи. – Можешь не волноваться, я ничем не болен. Просто мало сплю.

– Судя по отекам и мешкам под глазами, ты не спишь уже несколько суток, – сказала Бель. Ответ, данный Харрисом, ее не удовлетворил, по какой-то, самой непонятной ей причине, она хотела знать полную историю. – Сколько именно ты уже бодрствуешь?

Харрис снова остановился и протяжно вздохнул. Ему не очень нравилось, что кто-то так настойчиво пытается рыться в его голове, однако и скрывать ответ, не было особых причин.

– Не знаю точно, – медленно начал он. – Кажется несколько дней, но вполне возможно, что прошел уже месяц. Временные рамки стерлись, когда все это началось.

Бель слегка остолбенела. Сколько должен не спать человек, чтобы не чувствовать времени от слова совсем. Сутки? Двое? Неделю? Может месяц? Нет, вариант с месяцем можно было откидывать сразу. Человек не может не спать месяц и находиться в здравом уме. Хотя…

– Слушай, – неожиданно громко начала Бель. Ее голос разлетелся по всей кухне, и Харрис резко прикрыл уши, пряча их подальше от шума. – Прости, – уже вполголоса сказала она, увидев реакцию собеседника. – Я хотела спросить, ты случаем галлюцинаций не видел?

Харрис посмотрел на девушку взглядом, как будто он ее и не видел, после чего вяло, с легкой насмешкой, улыбнулся.

– Не держи меня за дурака, Бель, – проговорил он. – Я понимаю, о чем ты, скорее всего, сейчас думаешь. Уже отмела вариант с несколькими месяцами?

На лице Бель отразилось удивление.

– А-а-а, – протянул Харрис. – Вижу, что я угадал. Хочешь узнать, когда это началось?

Девушка еле заметно кивнула. Ее порядком поразил тот факт, что Харрис понял, о чем она думала. Неужели он способен читать мысли? Магия? Вряд ли, он говорил, что крайне слабый маг. А вдруг он соврал. А может ли маг вообще читать мысли.

Он тряхнула головой и приготовилась слушать. Харрис немного не понял жеста и покосился на собеседницу.

– Болезнь Лендера, – начал бармен. – Вот, что стало отправной точкой. Как только он «потерял ноги», я перестал спать. Сначала намеренно, я сутки напролет искал заклинание, что смогло бы его излечить, но ничего не нашел. Кажется, к тому времени я уже не мог уснуть. Тогда я начал пытаться создать совершенно новое заклятие собственными силами. Я ложился иногда на пару часов, но в итоге просто лежал с закрытыми глазами, ни намека на сон. А затем..