Текст книги "США: собственность и власть"

Глава I Структура финансово-промышленной системы современной Америки

«Революция», которой не было. Крупная промышленная корпорация являет собой альфу и омегу трактатов на тему о «новом капитализме», написанных американскими буржуазными экономистами за последние 30 лет. В них крупная корпорация, свободная от «мотивов прибыли», управляемая наемными профессиональными администраторами, представляющими интересы «публики» – акционеров и рабочих, выступает в качестве главного орудия «бескровной революции» XX в., якобы отстранившей капиталистов от власти и осуществившей «негосударственный коллективизм»[13]13
  «The Corporation in Modern Society». Cambridge (Massachusets), 1960, p. XIV.


[Закрыть]. Чем крупней становятся корпорации, говорят берлианцы, тем лучше для общества, потому что в крупной корпорации «отделение власти от собственности» происходит более радикально, чем в мелкой.

Отнюдь не случайно экономисты и социологи берлианской школы концентрируют внимание на сотне гигантских промышленных концернов и пишут с них картину «нового капитализма», произвольно выхватывают крупные промышленные корпорации из общей финансово-промышленной системы, наделяют их полной экономической самостоятельностью и приписывают им роль главных центров экономической власти. Можно сказать, что берлианцы не любят ассоциировать промышленные корпорации с банками, как черт не любит ладана. Включение финансового капитала в общую экономическую картину разрушает одну из главных логических предпосылок, па которых покоится концепция «отделения собственности от власти» в современной корпорации. Именно поэтому А. Берли и его последователи постарались насадить в американской экономической литературе миф о том, что современная корпорация является «самофинансирующейся корпорацией» и, следовательно, свободной от власти или влияния финансового капитала.

Разумеется, что марксистско-ленинское понятие финансового капитала воспринимается буржуазными апологетами враждебно. И действительно, научная теория финансового капитала несовместима с концепцией о будто бы наделенной суверенной властью промышленной корпорации.

В современную эпоху очевидно, что тезис апологетов капитализма об «отделении власти от собственности» невозможно опровергнуть простыми ссылками на рост концентрации производства и централизации капиталов. Несостоятельность берлианской концепции становится явной лишь в свете фактов, касающихся концентрации акционерной собственности и роли банков в современной финансово-промышленной системе. Власть и контроль магнатов финансового капитала обнаруживаются только в том случае, когда финансово-промышленная система берется как единое целое.

В сфере чисто экономической господствующая роль гигантских корпораций – бесспорный факт. Но в сфере социально-политической роль владельцев средних и мелких предприятий все еще велика. Исследователю, ставящему в своей работе сравнительно ограниченную цель, быть может, и простительно концентрировать все внимание на монополиях и сбрасывать со счета существование весьма обширного сектора средних и мелких капиталистических предприятий. Но социолог-марксист, изучающий капиталистическое общество во всей его целостности, не может идти по этому пути. Нельзя понять особенности борьбы внутри класса буржуазии без всестороннего исследования современной структуры этого класса и той экономической основы, которая определяет эту структуру. Сейчас, как никогда, чувствуется жгучая потребность в комплексном анализе экономических, социальных, политических и идеологических сторон жизни капиталистического общества.

Вопрос о социальной структуре Современного класса американской буржуазии имеет важное значение не только для дальнейшего развития марксистско-ленинской теории, но и для практической политики. Правильное суждение о расстановке сил и политических позициях различных групп буржуазии, об их роли в определении внутренней и внешней политики правительства может быть выработано только при том условии, если оно свободно от упрощений и догматических стандартов, избегает поспешных, чисто априорных выводов и опирается на всестороннее знание капиталистической действительности. К сожалению, в советской социально-экономической литературе встречаются примеры упрощения картины политической борьбы в США, сведения ее подчас к борьбе так называемых «старых» и «новых» группировок монополистического капитала. В последние годы вообще стало своего рода модой называть монополистом чуть ли не каждого заурядного капиталиста. Можно подумать, что в США только что и остались «монополисты» на одном полюсе и пролетариат – на другом. Подобная огульная замена понятия «капиталист» понятием «монополист» не может быть оправдана ни с научной, ни с политической точки зрения.

Не следует забывать, что и в условиях государственно-монополистического капитализма рядом с монополистическими объединениями и концернами продолжают существовать сотни тысяч частных предприятий немонополистического типа.

Возражая против предложения Н. Бухарина вычеркнуть из проекта партийной программы определение капитализма вообще и ограничиться лишь характеристикой монополистического капитализма и империализма,

В. И. Ленин в 1919 г. указывал: «Чистый империализм без основной базы капитализма никогда не существовал, нигде не существует и никогда существовать не будет. Это есть неверное обобщение всего того, что говорилось о синдикатах, картелях, трестах, финансовом капитализме, когда изображали финансовый капитализм так, как будто никаких основ старого капитализма под ним нет ... Нигде в мире монополистический капитализм без свободной конкуренции в целом ряде отраслей не существовал и не будет существовать. Написать такую систему – это значит написать систему, оторванную от жизни и неверную. Если Маркс говорил о мануфактуре, что она явилась надстройкой над массовым мелким производством, то империализм и финансовый капитализм есть надстройка над старым капитализмом. Если разрушить его верхушку, обнажится старый капитализм. Стоять на такой точке зрения, что есть цельный империализм без старого капитализма – это значит принять желаемое за действительность»[14]14
  В. И. Л е н и н. Полное собрание сочинений, т. 38, стр. 151—152, 154.


[Закрыть].

Ленинское положение о том, что финансовый капитал есть надстройка над старым капитализмом, находит подтверждение и в мозаичной действительности современных США. В качестве иллюстрации мы приведем некоторые статистические данные о составе предприятий, оперирующих в американской экономике, взятой в целом. Эти же данные могут служить и в качестве исходного материала для суждения о структуре современной финансово-промышленной системы США.

Анатомия современного капиталистического бизнеса. Американская официальная статистика делит доходные предприятия во всех отраслях экономики на три вида: 1) предприятия, являющиеся личной собственностью; 2) партнерства и 3) корпорации (акционерные общества).

Главные источники статистики – данные министерства финансов, опирающиеся на регистрационные анкеты предприятий, заполняемые ими при уплате налогов на доход или прибыль. Следует иметь в виду, что фигурирующее в этой статистике число предприятий не равнозначно числу собственников. Министерство финансов учитывает число предприятий, подлежащих обложению налогом, а не Лиц, владеющих этими предприятиями. Одно лицо, владея несколькими предприятиями, может регистрировать их при уплате налогов как самостоятельные, независимые друг от друга финансовые единицы. Поэтому число собственников, надо полагать, значительно меньше числа предприятий.

В 1962 г. общее число предприятий всех видов составляло около 11,4 млн. Сюда относилось около 9,2 млн. предприятий, принадлежащих отдельным владельцам, 932 тыс. партнерств и 1268 тыс. корпораций[15]15
  «Statistical Abstract оf the US», 1965, р, 489.


[Закрыть].

В число предприятий, составляющих индивидуальную собственность, входят по преимуществу мелкие и совсем крошечные предприятия в сельском хозяйстве, в розничной торговле и в сфере обслуживания. Из 9183 тыс. предприятий этого вида 3445 тыс относятся к сельскому хозяйству и рыболовству, 2035 тыс.– к сфере обслуживания, 1888 тыс.—к розничной торговле, 614 тыс. – к строительно-ремонтным работам и всего лишь 180 тыс. – к промышленному производству. Под рубрикой «Финансы и недвижимое имущество» числятся 457 тыс. предприятий. Можно полагать, что за этой цифрой скрываются по преимуществу домовладельцы, сдающие в наем квартиры. Ряды собственников предприятий этой группы заполняют фермеры, мелкие торговцы, владельцы ресторанов, Кафетериев, баров, прачечных, парикмахерских, таксомоторов, ремонтных мастерских и мотелей, адвокаты, нотариусы и врачи с частной практикой, арендаторы бензозаправочных станций, собственники мелких предприятий в пищевой, швейной, полиграфической и металлообрабатывающей промышленности. Большинство предприятий этой группы не применяет наемного труда. В совокупности они представляют собой экономическую базу существования все еще многочисленного слоя мелкой буржуазии. Из 9183 тыс. предприятий этой группы лишь 310 тыс. имели в 1962 г. валовую выручку свыше 100 тыс. долл, в год[16]16
  «Statistical Abstract of the US», 1965, p. 490.


[Закрыть], и собственники этих предприятий в своем большинстве относятся к классу капиталистов. В сельском хозяйстве насчитывается около 100 тыс. ферм капиталистического типа.

Сказанное выше о предприятиях, являющихся индивидуальной собственностью, относится и к предприятиям второго вида – к партнерствам. Единственная особенность последних состоит в том, что в их верхний ярус входят несколько сот инвестиционно-банковских и маклерских фирм на Уолл-стрит, включая самые могущественные из них: «Морган, Стэнли», «Лиман бразерс» и «Кун, Лоб». В форме партнерств выступают также влиятельные юрисконсультские фирмы Уолл-стрит.

Преобладающая часть капиталистических предприятий имеет форму корпораций. В последние десятилетия число корпораций, зарегистрированных статистикой, не только не сократилось, но, наоборот, резко увеличилось. В 1947 г. было 552 тыс. корпораций, а в 1962 г.– 1268 тыс. Рост их числа только частично можно отнести за счет возникновения совершенно новых предприятий и формирования новых индивидуальных капиталов. Большинство новых корпораций возникает на базе уже существовавших ранее индивидуальных предприятий и капиталов. В послевоенный период даже собственники мелких предприятий стали придавать последним форму акционерных обществ по соображениям, связанным с уплатой подоходных налогов и налогов на наследство[17]17
  Неинкорпорированное предприятие по сути дела невозможно в целости передать по наследству, потому что для уплаты налога потребовалось бы продать значительную часть собственности. Налог на наследство достигает 40%. Что же касается семейной корпорации, то ее можно передать наследникам без уплаты налогов, поместив акции в так называемые семейные тресты.


[Закрыть]. Кстати, именно из этих соображений начали инкорпорировать свои предприятия крупные фермеры. Даже маклерские фирмы Уолл-стрит, всегда носившие форму партнерств, одна за другой превращаются в корпорации. Инкорпорируются старые рекламные фирмы Нью-Йорка.

Вместе с тем следует иметь в виду, что цифра, характеризующая общее число корпораций (1268 тыс.), содержит немалый элемент .иллюзорности. Она раздута за счет дублирования одного и того же индивидуального капитала, т. е. личного состояния. Индивидуальные капиталы большинства богатых капиталистов фигурируют в статистике дважды: один раз – в форме семейной инвестиционной компании и второй раз – в форме акций какой-нибудь производственной корпорации, находящейся во владении семейной инвестиционной компании. Кроме того, многие капиталисты намеренно, по налоговым соображениям, дробят свои «финансовые империи» на множество юридически самостоятельных корпораций. Например, под контролем семьи Гидвиц (общий капитал около 50 млн. долл.) значатся 52 корпорации, занятые преимущественно в сфере производства косметических товаров, упаковочных и строительных материалов. При желании братья Гидвиц могли бы объединить все свои состояния в две или три корпорации. Но они предпочитают сохранять корпоративную раздробленность капитала, что дает им экономию при уплате налога на прибыль.

Следовательно, при определении подлинного числа капиталистов-собственников или числа центров финансовой власти статистика корпораций может служить лишь в качестве сугубо ориентировочного средства. Другими словами, эта статистика так же, как и статистика индивидуальных предприятий и партнерств, не отражает действительной концентрации капиталов и экономической власти в США[18]18
  Об анализе и синтезе концентрации экономической власти в США см. в гл. VIII.


[Закрыть].

Есть корпорации и «корпорации»: в числе 1268 тыс. корпораций фигурируют и гигантская «Дженерал моторе» с активами в 11 млрд. долл, и с 100 тыс. рабочих, и крошечная «независимая» «Гартман тул компани» (Калифорния) с активами в 20 тыс. долл, и с 2 наемными рабочими. Между этими двумя полюсами в мире корпораций – больше 1 млн. корпораций разных размеров и различной степени самостоятельности. Ниже мы приводим данные о распределении 1268 тыс. корпораций по размерам активов и по отраслям экономики:

Корпорации, имеющие активы менее 1 млн. долл., можно отнести к разряду мелких; корпорации с активами от 1 млн. до 50 млн. долл.– к разряду средних. О числе и удельном весе мелких, средних и крупных корпораций в экономике США можно судить по следующим данным:

Удельный вес крупных корпораций в различных отраслях экономики неодинаков. Это можно видеть по данным за 1962 г. о корпорациях с активами свыше 50 млн. долл.:

«Сожительство» крупных и мелких капиталистов. Удельный вес крупных корпораций в общем объеме продаж всех отраслей экономики увеличивался в последние десятилетия сравнительно медленно: в 1962 г. он оставался на том же самом уровне, что и в 1957 г. (40%)[19]19
  «Statistical Abstract of the US», 1960, p. 490; 1965, p. 489.


[Закрыть]. Частично это объясняется тем, что отрасли с меньшей концентрацией производства и централизацией капиталов (сфера бытового обслуживания, строительная промышленность, автомобильный транспорт) в послевоенный период росли быстрее, чем такие отрасли экономики, как промышленность и железнодорожный транспорт, где удельный вес крупных корпораций значительно выше.

Резкое абсолютное сокращение числа предприятий в послевоенный период отмечалось лишь в сельском хозяйстве. Число ферм сократилось с 5859 тыс. в 1945 г. до 3711 тыс. в 1959 г. Но общее число предприятий в остальных отраслях экономики продолжало расти. По данным министерства торговли, в 1945 г. насчитывалось (исключая сельское хозяйство) 3113 тыс. предприятий, а в 1963 г.—4900 тыс.[20]20
  «Statistical Abstract of the US», 1960, p. 490: «Business Week», 31.VIІ 1965.


[Закрыть] «Смертность» среди мелких предприятий очень велика. Она составляла в среднем ежегодно 7% от общего числа предприятий. Но «рождаемость» была еще выше: 8,5%. В послевоенный период в среднем ежедневно ликвидировалась 1 тыс. и возникало 1150 новых предприятий[21]21
  «New York Times», 7.V1 1966.


[Закрыть].

В чем же секрет этой неожиданной живучести мелких предприятий? Каким образом им удается выдерживать конкуренцию крупных корпораций? Одна из главных причин заключается в том, что значительная часть их не находится в состоянии открытой конкуренции с крупными корпорациями. Подобно тому, как тигров не интересуют мышиные кормушки, так и в капиталистических джунглях крупные хищники с презрением смотрят на поле деятельности крошечных грызунов. Мелкие предприятия оперируют в тех сферах экономики, которые гигантские монополистические концерны пока что не считают выгодным прибирать к своим рукам. Больше того, сотни тысяч мелких предприятий вызваны к жизни потребностями крупных концернов.

В качестве примера может служить автомобильная промышленность. Производство легковых автомобилей монополизировано тремя гигантскими корпорациями. Но рядом с ними существует несколько тысяч мелких и средних предприятий, специализирующихся на производстве какой-нибудь одной детали автомобиля. Главные компании считают более выгодным приобретать некоторые детали у «независимых» промышленников, вместо того чтобы налаживать производство всех необходимых им частей автомобиля. Как только «Форд мотор» или «Дженерал моторе» строят в каком-нибудь пункте новый завод по сборке автомобилей, в окрестностях возникает множество мелких мастерских по производству автомобильных деталей. Мелкие и средние предприятия не только выполняют заказы главных автомобильных компаний, но и поставляют запасные части ремонтным мастерским. Сбыт автомобилей осуществляют 40 тыс. «независимых» дилеров. Если бы главные корпорации взяли на себя хлопотливое дело розничной торговли автомобилями, то им потребовался бы дополнительный оборотный капитал в размере 6—7 млрд. долл. На дорогах США снуют 82 млн. легковых и грузовых автомобилей. Они периодически нуждаются в ремонте. Эта потребность вызвала к жизни 114 тыс. ремонтных мастерских[22]22
  «Statistical Abstract of the US», 1965, p. 800.


[Закрыть]. Таким образом, в автомобильной промышленности производственные операции трех гигантских корпораций дополняются производственными и торговыми операциями примерно 20 тыс. мелких и средних предприятий.

Такая же система сложилась и в авиаракетной промышленности. Производство готовой, конечной, продукции (самолетов, ракет и космических кораблей) монополизировали около дюжины крупных корпораций. Но вокруг них в качестве сателлитов возникло 15 тыс. «независимых» предприятий, поставляющих детали[23]23
  «Wall Street Journal», 20.XI 1958.


[Закрыть]. Их особенно много в Калифорнии, где находится главный центр авиаракетной промышленности. Владельцы таких предприятий связали свою судьбу с главными компаниями, получая от них субподряды на военные заказы. В 1963 г. корпорация «Норс америкэн авиэйшн» получила от правительства заказ на сумму 934 млн. долл. Около половины его корпорация передала в форме субподрядов 1200 мелких предприятий[24]24
  «Wall Street Journal», I9.VIII 1963.


[Закрыть]. Вокруг заводов авиастроительной корпорации «Юнайтед эйркрафт» (штат Коннектикут) возникло 1350 мелких предприятий-сателлитов, поставляющих детали для самолетов[25]25
  «Washington Evening Star», 7.XI 1954.


[Закрыть].

В машиностроительной промышленности существует 40 тыс. мелких и средних литейных, кузнечных, штамповых и токарно-фрезерных мастерских[26]26
  «Business Week», 11.VI 1966.


[Закрыть], изготовляющих детали машин по заказам и спецификациям крупных машиностроительных фирм. Поскольку крупным фирмам трудно и хлопотливо устанавливать непосредственные отношения с сотнями крошечных мастерских, им на помощь пришли фирмы-посредники. Например, некий Джордж Каплан в 1960 г. создал посредническую фирму «Мэньюфэкчуринг энд машининг сервис». Она получает заказы от крупных машиностроительных корпораций на 50 млн. долл, в год, распределяет их среди 320 мелких мастерских и следит за точностью выполнения спецификации различных уникальных деталей. За свои услуги посредника фирма Каплана берет с мелких производителей комиссионные в размере 4% от суммы заказа. Если бы крупные машиностроительные фирмы, утверждает журнал «Бизнес уик», решили избавиться от услуг мелких мастерских, то им пришлось бы держать значительные резервные производственные мощности ценой дополнительных инвестиций капитала[27]27
  «Business Week», 11. VI 1966.


[Закрыть].

В нефтяной промышленности два десятка главных компаний монополизировали переработку, транспортировку и сбыт нефти. Но в добыче нефти все еще участвуют 10 тыс. «независимых» нефтепромышленников. Для мелких предпринимателей разведка нефти – весьма рискованная игра. Тысячи из них теряют деньги, инвестированные в бурение скважин, оказавшихся «сухими». Прерии Техаса и Оклахомы устланы костями погибших охотников за нефтью. Но немногие выигрывают ставку в этой азартной игре и становятся собственниками нескольких дебетирующих скважин. Однако этот так называемый независимый нефтепромышленник не имеет никакого выхода, кроме поставок сырой нефти заводам главных компаний, устанавливающих уровень цен и размеры добычи нефти. Сбытовая сеть нефтепродуктов, насчитывающая свыше 200 тыс. бензозаправочных станций, в основном принадлежит главным компаниям. Но они считают выгодным сдавать станции в аренду «меньшим людям». Это освобождает гигантские корпорации от административных забот непосредственного управления десятками тысяч станций и дает экономию оборотного капитала. Арендатор берет на себя обязательство торговать бензином только той компании, у которой он арендует станцию. Около 200 тыс. таких арендаторов, как уже отмечалось, и фигурируют в статистике предпринимателей.

В послевоенный период сотни тысяч новых мелких предприятий возникли в сфере личного обслуживания в результате развития техники домашнего хозяйства. Массовое производство всевозможных бытовых приборов (телевизоров, холодильников, охладителей комнатного воздуха, отопительных установок в индивидуальных домах и пр.) вызвало к жизни 146 тыс. ремонтных мастерских, фигурирующих в статистике предприятий личного обслуживания[28]28
  «Statistical Abstract of the US», 1967, p. 801.


[Закрыть]. В сферу личного обслуживания входят также частные кабинеты врачей. В 1966 г. в США насчитывалось 20 тыс. коммерческих медицинских лабораторий (по анализу крови, мочи и пр.) с общим объемом оборота в 3 млрд. долл, в год. Почти все они представляли личную собственность врачей, организованных в своего рода монополистическую организацию – Американскую коллегию патологов[29]29
  «New York Times», 8.VII 1966.
  В июле 1966 г. министерство юстиции возбудило судебный антитрестовский иск против Американской коллегии патологов, обвинив 4500 врачей в незаконном сговоре поддерживать монополию на владение медицинскими лабораториями. В иске указывалось, что врачи-патологи благодаря своей монополистической практике установили непомерно высокую плату за услуги лабораторий (анализ крови стоит от 6 до 10 долл.).


[Закрыть].

Много предприятий средних размеров возникло в новых отраслях промышленности, связанных с электроникой и производством изделий из синтетических материалов. В середине 50-х годов в электронной промышленности насчитывалось около 6 тыс. «независимых» предприятий. Правда, в последующие годы их число резко сократилось в результате банкротств и слияний.

В статистике мелкие предприятия фигурируют в качестве независимых самостоятельных производственных единиц. Но это не более как статистическая иллюзия. Финансовый капитал создал многоступенчатую систему вассальной зависимости, охватывающую миллионы мелких, средних и крупных корпораций. В этой системе есть свой сюзерены й свои вассалы, занимающие более низкое или более высокое место на лестнице финансового вассалитета.

В наиболее тяжелой зависимости от главных монополистических концернов находятся арендаторы бензозаправочных станций, автомобильные дилеры и предприятия-сателлиты. В 1955 г. комиссия конгресса США по делам малого бизнеса расследовала жалобы арендаторов бензозаправочных станций на притеснения со стороны крупных нефтяных компаний. Давая показания этой комиссии, Дж. Хертлингер, представитель ассоциации 200 тыс. арендаторов, сказал, что то угнетение, которому подвергаются арендаторы, равносительно «экономическому феодализму».

Выступая перед этой же комиссией, свидетельница Этель Пауэлл рассказала историю о злоключениях ее семьи, типичных для этой категории «бизнесменов». Этель Пауэлл и ее муж арендовали станцию у компании «Синклер ойл». Они наняли трех рабочих, приобрели новое оборудование и расширили ассортимент товаров (помимо бензина) для продажи проезжим автомобилистам. Но некоторое время спустя агент компании «Синклер ойл» потребовал от них прекратить продажу на станции таких товаров, как сигареты и жевательная резинка. Из прохладительных напитков агент разрешил продавать только кока-колу, потому что «Синклер ойл» поддерживает деловые связи с фирмой «Кока-кола». Агент категорически запретил продавать смазочное масло других фирм, хотя многие автомобилисты не желают покупать масло фирмы «Синклер ойл». В конце концов компания расторгла арендный договор со строптивым арендатором. В результате, заявила Э. Пауэлл, ее семья потеряла станцию, все свои сбережения и свой дом [30]30
  «Gazette and Daily», 2.IV 1965. 32


[Закрыть] .

Предприятия-сателлиты в автомобильной, авиаракетной и машиностроительной промышленности испытывают гнет другого рода. Само их существование зависит от милости тех, кому они поставляют детали. Как дамоклов меч, над ними всегда висит опасность того, что главные корпорации могут приступить к собственному производству нужных им деталей. Заключая контракты с мелкими предприятиями, ведущие корпорации, не стесняясь, пользуются этим главным средством давления. Они по своему произволу устанавливают цены на детали. Поставщики деталей, говорил представитель профсоюза автомобильных рабочих Д. Фрэйз, «избегают жаловаться на главные компании публично, считая, что это было бы для них равносильно самоубийству»[31]31
  «Business Week», 24.VII 1965.


[Закрыть].

Корреспондент газеты «Уолл-стрит джорнэл», описывая положение предприятий-сателлитов в авиаракетной промышленности Калифорнии, отметил тот факт, что, конкурируя между собой за получение субподрядов, они сами сбивают цены на детали. «Я знаю одного субподрядчика, – сказал корреспонденту один мелкий калифорнийский промышленник, – который согласился поставлять деталь по 48 долл., в то время как мы запрашиваем за нее 70 долл. У нас нет никакой возможности получить прибыль при такой низкой цене на эту деталь»[32]32
  «Wall Street Journal», 20.XI 1958.


[Закрыть]. Корреспондент заявил, что мелкие предприниматели, для того чтобы выжить в конкурентной борьбе, снижают зарплату рабочим, которые, как правило, мирятся с этим, поскольку это все же лучше, чем быть безработным.

Американский публицист Т. Квинн, который одно время занимал пост вице-президента «Дженерал электрик», признал, что гигантские корпорации оставляют мелкому предпринимателю «снятое молоко и обглоданные кости»[33]33
  «Gazette and Daily», 7.II 1955.


[Закрыть]. Эта образная характеристика подтверждается и сухими цифрами статистики: уровень прибыли по отношению к общему объему продаж среди мелких предприятий в 4 раза ниже, чем у крупных корпораций. В 1962 г. 1154 тыс. мелких корпораций получили прибыль на общую сумму 5,7 млрд, долл., составившую 2% от общей суммы их продаж. В то же время 638 крупнейших корпораций получили прибыль в размере 24 млрд, долл., или 9% от общей суммы их продаж[34]34
  «Statistical Abstract of the US», 1965, p. 497.


[Закрыть].

Совершенно очевидно, что значительная часть прибавочной стоимости, созданной трудом рабочих мелкой промышленности, перекачивается в сферу монополистических концернов и отражается в их более высокой норме прибыли. Следовательно, монополистический капитал имеет экономические основания для того, чтобы относиться терпимо к существованию миллионов мелких предприятий в США.

Финансовые группы – подлинный хозяева. Капиталистические монополии в США выступают в форме гигантских промышленных, транспортных и торговых корпораций. Хотя слово «трест» еще не совсем исчезло из литературного обихода, но как особая организационная форма монополистических концернов трест не существует уже примерно полвека. Американские антитрестовские законы запрещают и другую форму монополистических объединений – картель. Но, как показал ряд судебных процессов и расследований комиссий конгресса, в скрытом и «подпольном» виде картельная практика существует в нефтяной, стальной, алюминиевой, медной, автомобильной и электромашиностроительной промышленности.

Внешне гигантская промышленная корпорация выглядит как всемогущая и самостоятельная сила. Глазу человека, не сведущего в хитросплетениях американского финансового капитала, крупные корпорации представляются как обособленные друг от друга производственные объединения. И эта аберрация вызывает у некоторых экономистов и публицистов соблазн группировать и расставлять корпорации произвольно, как если бы это были строительные кубики и оловянные солдатики, которые в играх, по воле детской фантазии, складываются в крепости и формируются в штурмовые колонны. В нашей социально-экономической литературе была как-то сделана попытка построить американские монополии а три колонны: колонна «Восточных монополий», колонна «Южных монополий» и колонна «Западных монополий». Колонну «Восточных монополий» автор этого построения «направил» через Атлантику колонизировать Европу, а объединенные силы «Южных и Западных монополий», под однозвездным флагом Техаса, «отправились в поход» на другую сторону Тихого океана завоевывать и колонизировать страны Дальнего Востока. При всей привлекательности такой конструкции с ней трудно согласиться по той причине, что она, увы, не основывается на подлинных фактах.

В условиях развитого финансового капитала все гигантские корпорации США (за исключением двух или трех) входят в сферу влияния тех или иных финансовых групп, независимо от того, где именно находятся штаб-квартиры или предприятия этих корпораций. «Кока-кола» обладает всеми внешними признаками «Южных монополий», однако на Уолл-стрит хорошо знают, что «Кока-кола» не отправится завоевывать Дальний Восток или что-нибудь другое, не получив на это благословения Моргановского банка, с которым она поддерживает традиционные связи. Новый промышленный гигант, «Литтон индастриз», обладает всеми внешними признаками «Западных монополий», но не может сделать ни одного серьезного шага (тем более такого рискованного, как участие в «тихоокеанском походе»), не посоветовавшись с архиосторожными партнерами уоллстритовской фирмы «Лиман бразерс». Именно эта инвестиционно-банковская фирма стояла у колыбели «Литтон индастриз» и играла решающую роль в ее бурной экспансии в последующие годы.

Можно перебрать одну за другой все монополии Юга и Запада и обнаружить, что, за редким исключением, прочные, хотя и не всегда зримые нити, привязывают их к Нью-Йорку, Бостону, Филадельфии и Питтсбургу. Финансовому капиталу в отличие от промышленного свойственны универсальность и всепроницаемость. Он не признает границ ни между корпорациями, ни между штатами, ни между государствами. Если американский капитал, контролируемый и направляемый Уолл-стрит, прибрал к рукам более половины промышленности Канады, то почему же он должен остановиться с почтением у границ Вирджинии, Джорджии, Техаса и Калифорнии? В послевоенный период миллиарды долларов северо-восточного капитала ежегодно инвестировались в промышленность Юга и Запада. Выражаясь фигурально, можно сказать, что Юг и Запад США – такие же колонии Уолл-стрит, как Венесуэла или Панамская республика.

Степень централизации капитала и концентрации экономической власти в финансово-промышленной системе США гораздо выше, чем это отражено в статистике предприятий и корпораций. Многие богатые семьи владеют (прямо или с помощью холдинговых компаний) контрольными пакетами акций нескольких корпораций. Семьи Меллонов, Рокфеллеров, Дюпонов, Хиллманов, Рейнольдсов, Кайзеров, Алленов, Батчеров, Саймонов и Избрантсенов в совокупности владеют прямо или косвенно крупными – практически достаточными для контроля – пакетами акций 67 компаний разных видов и размеров. В это число входят 28 корпораций, значащихся в списке 500 крупнейших производственных объединений. Контрольные пакеты акций значительного числа промышленных, торговых, транспортных и электроэнергетических компаний находятся во владении других корпораций и холдинговых компаний. Если проанализировать список 500 упомянутых корпораций-гигантов, то окажется, что 80 из них являются по сути дела филиалами других компаний или же контролируются одними и теми же группами главных акционеров. Но это еще не все. Особые отношения с банками и другими финансовыми институтами, в которые приходится вступать промышленным корпорациям, ограничивают «суверенную власть» последних и во многих случаях сводят их на положение вассалов[35]35
  Подробнее о концентрации экономической власти в США см. гл. VII.


[Закрыть].