Текст книги "Слишком неправильно (ЛП)"

Автор книги: И. А. Дайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 15

Логан

Прошли недели с тех пор, как я принял предложение дедушки возглавить компанию. Май превратился в июнь, а я и не заметил. А теперь и июнь почти закончился. Последние несколько недель превратились в сплошную череду встреч, затягивающихся до позднего вечера, и умопомрачительного секса с Кэссиди.

Сначала я ограничился двумя визитами в неделю, но в середине второй недели я не смог ждать субботы и приехал в ее квартиру раньше.

Теперь я бываю там каждый второй день и все равно хочу большего. Я хочу бывать там дважды в день, заставлять ее кончать на моих пальцах и члене до работы, а потом снова после, но я ставлю черту на каждом дне. Это слишком много, в любом случае. И как-то неправильно, что после двух месяцев регулярного секса мы все еще занимаемся им, как кролики.

Кэсс открывает дверь, когда я прихожу в среду, – вихрь милого раздражения: злая и недовольная, щеки розовые, волосы собраны в беспорядочный пучок на макушке. Она выглядит так, будто провела весь день на беговой дорожке, бегая со скоростью двадцать миль в час.

– Сегодня не лучшее время. Я хотела написать тебе, но забыла. Прости. Ты можешь прийти завтра? – спрашивает она, но при этом распахивает дверь пошире. – Я сейчас навожу беспорядок и причиняю себе боль. – Она подносит палец ко рту, высасывая кровь, сочившуюся из поцарапанной костяшки.

Мой член не должен болезненно напрягаться при виде этого зрелища, но он напрягается. Каждое движение Кэссиди до смешного возбуждающе.

В квартире нет мебели. По крайней мере, не в гостиной, или кухне, или столовой. Дверь в маленькую спальню стоит открытой, заслоненная диваном, а сама комната забита до отказа. Сомневаюсь, что даже Джош нашел бы способ пролезть туда.

– Мой домовладелец решил поменять пол, – говорит она, пока я рассматриваю эту сцену. – Но подрядчик успел демонтировать старый только сегодня.

– И ты решила уложить новый самостоятельно и без всяких инструментов. – Я скидываю куртку и закатываю рукава своей майки с длинными рукавами. – Ты права. Все, что ты делаешь, – это наводишь беспорядок. – Я показываю на обломанную панель из твердого дерева в углу. – Подожди, пока парень вернется.

Она складывает руки, выпячивая грудь, и становится очевидно, что под черной футболкой нет лифчика. Она до смешного сексуальна, даже когда одета как неряха. Тренировочные штаны низко висят на бедрах, волосы выбиваются из пучка, танцуя по плечам. Ее футболка испачкана клеем, а на лбу красуется пятно крови.

– В этом-то и проблема, – хмыкает она, открывая холодильник, чтобы взять две кружки пива. – Хозяин дома позвонил час назад и сказал, что парень не вернется в течение двух недель! Он пытается найти замену, но никто не сможет приехать завтра. – Она протягивает мне бутылку Bud Light, забирается на стойку и начинает нервно отклеивать этикетку от своей Corona. – Я не против поспать на полу несколько ночей, но я не могу добраться ни до одежды, ни до ванной, а я не писала уже шесть часов.

Пиво тут не поможет.

Я оцениваю пространство, пересчитываю упаковки напольного покрытия у стены, чтобы убедиться, что их достаточно, затем проверяю, какие инструменты есть в наличии – маленький молоток, три отвертки, большой кухонный нож и рулетка.

Недостаточно. Неужели она надеялась обрезать панели ножницами?

Я пришел сюда не для того, чтобы настилать пол. Я пришел, чтобы уложить Кэсс и съесть ее, но уложить ее негде.

Черт. Похоже, придется все делать вручную.

Я отставляю пиво в сторону и выхожу из квартиры, чтобы взять из багажника машины ящик с инструментами. Это старая привычка – держать его там. Мне нравится иногда работать разнорабочим, и в семье я стал палочкой-выручалочкой, когда нужно было что-то починить, но последний год я был заперт в своем офисе, и у меня почти не было времени играть с инструментами.

А теперь, когда я возглавил Stone & Oak, мне вообще не придется пачкать руки.

– Я думала, ты уехал, – говорит Кэссиди, когда я возвращаюсь, бросая ящик с инструментами посреди комнаты, которая не больше моей хозяйской ванной. – Я могу сделать это сама, Логан.

– Скажи спасибо и тащи сюда свою симпатичную задницу, чтобы помочь. – Я демонтирую три панели, которые она положила, затем открываю рулон изоляции для пола. – Это сначала.

– Я думала, это для того, чтобы покрыть те части пола, которые уже сделаны, пока я работаю над остальным, – признается она, помогая мне раскатать изоляцию и нарезать ее по размеру. – Хорошо, что дальше? – теперь она взволнована, сидит, скрестив ноги на полу, и улыбается.

Ее лицо озаряется той самой улыбкой, и я на секунду не могу перевести дыхание. Этот дурацкий компрессор разгорается в моей груди, раздувая легкие до такой степени, что они синхронизируются с моим сердцем.

– Теперь укладываем пол, – говорю я, прочищая горло. – Никакого клея. Он защелкивается на месте.

Я показываю ей, как это делается, и, когда она понимает, что к чему, оставляю ее работать, а сам нарезаю панели по размеру, чтобы заполнить щели между стенами. Через полчаса половина комнаты готова, а бутылка Bud Light рядом со мной пуста.

– Нам нужно больше пива, детка.

Я внутренне ругаюсь, напускаю на себя безразличие, избегая ее взгляда, и сосредотачиваюсь на задании. Ничего особенного.

Да, точно.

Все выходит из-под контроля, если я не могу сдерживать ласки за пределами спальни.

Кэсс либо не замечает, либо предпочитает не придавать этому значения, за что я ей бесконечно благодарен. Выкинуть ее из головы не получается. Я думал, что уже покончил с влечением. Мы занимались сексом во всех возможных позах и на всех поверхностях в ее квартире, но я не могу насытиться этой девушкой, несмотря ни на что. Она – «Ксанакс», а у меня, судя по всему, сильное беспокойство.

Я ступаю по тонкому льду, приходя сюда каждый день. В какой-то момент кто-то заметит. Кто-то заметит, как я выхожу из ее квартиры, новость дойдет до моих братьев, и тогда… Я даже не хочу туда идти.

– Я записалась на уроки плавания, – говорит она, протягивая мне еще одну кружку пива. – Вчера у меня был первый урок.

– Да? И как все прошло?

– Не слишком хорошо. – Она задирает футболку, чтобы показать красно-фиолетовый синяк на спине. Вспышка гнева ударяет меня в ребра. Ее инструктор, кем бы он ни был, должен получить взбучку за то, что позволил этому случиться с ней. – Я поскользнулась на лестнице, когда заходила в бассейн, и упала под воду.

По спине пробегают холодные мурашки, а в животе становится пусто, когда образ ее безжизненного тела мелькает перед глазами так ярко, словно это происходит в реальном времени. Не думаю, что когда-нибудь забуду страх, поднимающийся в моей груди, когда я вдыхал воздух в ее легкие, пытаясь вернуть ее к жизни.

– Я понимаю, что ты не умеешь плавать, но это еще не все, верно? Ты боишься воды.

– Это не так странно, как кажется, – настаивает она, сжимая лопатки. Она перестает скрести пол на месте, внезапно становясь жесткой, как таксидермическое животное. – Я не против воды в кране. Только если она недостаточно глубокая, чтобы погрузить мою голову.

Я сглатываю горячий комок, застрявший в горле. От взгляда ее васильково-голубых глаз у меня зудит кожа. Это не грусть. Нет, это нечто более зловещее: уязвимость, замешанная на страхе. Ее аквафобия не лишена оснований. Что-то произошло, чтобы вызвать такую реакцию.

– Ты тонула в детстве? – спрашиваю я, стараясь сохранить легкий тон. Внутри у меня все клокочет, я вспоминаю, что она рассказывала мне о приемной семье.

Скажем так, я быстро понял, что голод и одиночество – не самые худшие чувства.

Кэсс отворачивается в другую сторону, стискивая зубы, чтобы не дать воспоминаниям захлестнуть ее. Она продолжает прикреплять следующую панель на место, но через десять секунд отбрасывает ее в сторону.

– Мне было пять… – сидя ко мне спиной, она смотрит на балконную дверь, как будто не может смотреть мне в глаза, рассказывая эту историю. – Это был единственный праздник, который организовали мои родители. Ничего особенного, просто несколько ночей в дешевом мотеле в Лагуна-Бич. Там был бассейн, – тихо вздыхает она. – Помню, как я была взволнована, потому что никогда раньше не была в бассейне. На тот момент я даже не видела ни одного, поэтому большую часть первого дня я провела в воде, пока мои родители загорали, выпивая в шезлонгах.

Мне не нравится, к чему это ведет. Тяжелая, зловещая аура оседает вокруг нас. Безвоздушное чувство тревоги, от которого у меня по коже бегут мурашки. Я рад, что она доверяет мне настолько, чтобы говорить, но я боюсь, что она скажет дальше, когда заправит за уши распущенные пряди волос, низко повесив голову.

– Мой отец то и дело кивал, а мама кричала на него, чтобы он вернулся в нашу комнату. Тогда она еще не пила на людях, но была далеко не трезва. Я помню, как папа качался на ногах, слишком пьяный, чтобы видеть четко. Он опрокинулся в бассейн, и прохладная вода немного отрезвила его. Достаточно, чтобы понять, что ему нужно выбираться.

Мои руки сжимаются в кулаки, гнев поднимается в голове, груди и сердце. Это хуже, чем я мог предположить.

Хуже, чем я себе представлял.

– Он использовал меня как рычаг, чтобы удержать голову над водой, толкал меня под воду снова и снова, – продолжает она, ее голос лишен эмоций. Ее слова звучат отстраненно, как будто она читает сценарий, а не переживает ад, через который ей пришлось пройти. – Мама побежала в дом за помощью. Мне было всего пять лет, но я помню это так отчетливо… пузырьки, поднимающиеся на поверхность вокруг меня, боль, кричащую в моих легких, заполненных водой, как папа в бешенстве боролся, боясь утонуть, но не боясь утопить меня.

Она выпрямляет позвоночник, выдыхая победный вздох.

– Бассейн был не таким уж глубоким. Если бы он стоял, вода доходила бы ему не выше шеи, но он был слишком пьян, чтобы понять это.

Слова подводят меня. Меня трясет изнутри так сильно, что кости становятся похожими на шарики. Что сказать девушке, которую чуть не убил отец? Я слышал от Шона немало жутких историй, подобных этой, но они всегда были связаны с незнакомцами. Я никого не знал и даже не встречал, так что это никогда не задевало меня так сильно.

– Что случилось дальше? – спрашиваю я, мой голос груб, в горле пересохло. – Черт, Кэсс… скажи, что он заплатил за то, что причинил тебе боль.

Она тихонько качает головой.

– Я не знаю, что случилось потом. На следующее утро я очнулась в больнице и провела три дня в отделении интенсивной терапии. Когда я вернулась домой, папа был там, пьяный. – Она поднимает голову и медленно поворачивается.

На ее щеках нет слез. Ни одна не блестит в ее глазах. Это как еще один удар ножом по моей шее. Она должна плакать. Она должна чувствовать, но она словно онемела и пуста внутри.

Я сжимаю ее запястье и притягиваю к себе, усаживая на колени и заставляя прижаться к моей груди.

Мы не пара.

Наши отношения не включают объятий.

Сомневаюсь, что она считает меня другом, но моя реакция – непроизвольный рефлекс. Я не знаю, чувствует ли она себя в безопасности рядом со мной, но чертовски надеюсь на это. Она поднимает руку медленно, осторожно, словно не зная, можно ли ей это делать, но в итоге вплетает пальцы в волосы на моем затылке.

– В одной из приемных семей, когда мне было пятнадцать, жил мальчик моего возраста, – говорит она, ее теплое дыхание обдувает мою шею. – Он принципиально ненавидел весь мир. Я уверена, что в детстве его обижали, и это был его способ справиться с проблемами, но… – Она глубоко вдыхает, еще глубже вжимаясь в меня лицом. – Он быстро узнал, что я боюсь воды, и почти каждый день запихивал меня головой в ванну, чтобы видеть, как я бьюсь и кричу, словно мой страх доставляет ему какое-то нездоровое удовольствие.

У меня возникло желание найти и выпотрошить этого ублюдка. Его и отца Кэсс тоже. Может, мы и спим только на словах, но она так или иначе была частью моей жизни на протяжении многих лет. Я не могу стоять в стороне, не обращая внимания на то, что она сказала.

– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, принцесса.

– Все в порядке. В каком-то смысле благодаря тебе я избавилась от плохих воспоминаний, когда ты вытащил меня из бассейна у Тео. Ты был так нежен со мной и старался успокоить меня. Зак смеялся, когда я выкашливала воду на пол в ванной. Видеть, как ты пытаешься помочь… Я не знаю. Это как-то уменьшило страх.

Моя грудь наполняется чувством гордости, и я крепче прижимаю ее к себе. Она начинает расслабляться, прижимаясь ко мне. Ее мышцы стали более податливыми, но я чувствую, как сильно бьется ее сердце о ребра.

Только тогда я понимаю, что глажу ее волосы, снова и снова зачесывая их за ухо. Кажется, это действует на нее успокаивающе, поэтому я не останавливаюсь.

Я должен, но не хочу.

– Два года спустя меня приютила пожилая пара, которая не могла иметь собственных детей. Они были прекрасными людьми, и я научилась доверять им после нескольких месяцев помощи и ласки. Они оплачивали мою терапию. Я исцелялась, как могла. Я не позволяю тому, что случилось в моем прошлом, определять меня, но… – она слабо усмехается, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. – Я не люблю воду, и не думаю, что это когда-нибудь изменится. – Она отстраняется, соскальзывая с моих коленей, чтобы продолжить работу.

Я не могу побороть разочарование, овладевшее мной. Держать ее рядом, когда это не приводит к сексу, когда это просто момент ласки… черт. Это было правильно.

Все, что связано с нами, неправильно. Слишком неправильно, но этот момент сейчас был чертовски правильным.

Я хочу как-то успокоить ее, вернуть улыбку на ее лицо, но сомневаюсь, что ей нужна жалость.

В течение часа пол уже вымыт, а в ее спальне наведен порядок. Следующий час мы проводим в душе и в постели, но секс сегодня совсем другой. Я не хочу, чтобы все менялось, но не могу ничего поделать с тем, что чувствую. Мои прикосновения к ее телу более нежные, мои поцелуи более глубокие, и это значит больше.

Это не просто очередная физическая активность.

Она по-прежнему горячая и требовательная, но тепло, наполняющее мою грудь, и то, как меня затрагивают ее прикосновения, – это что-то новое.

ГЛАВА 16

Кэссиди

Логан: Uber заберет тебя в семь вечера и отвезет ко мне домой.

Я смотрю на текст, и две линии появляются на моем лбу. Я не была там с момента своего неожиданного визита.

Мы трахаемся в моей постели.

На моей кухне.

На моем диване.

В моем душе.

В расписании ничего не изменилось с тех пор, как две недели назад я импульсивно призналась в том, что меня утопил отец. Логан по-прежнему приходит ко мне раз в два дня и ни разу не затронул эту тему.

Я рада. Мне не следовало рассказывать ему обо всем этом. Ослаблять бдительность было в лучшем случае глупо и безответственно. Даже Кайя не знает о том, через какое дерьмо я прошла от рук родителей и приемных семей. Зак был единственным, кто забавлялся моей фобией, но несколько других гордились тем, что превратили мою жизнь в еще больший ад, чем она уже была.

Хозяин квартиры перевел на мой счет несколько сотен долларов, когда я сообщила ему, что пол готов. Логан слишком горд, чтобы принять деньги за помощь в работе, но он не настолько большой идиот, чтобы отказаться от подарка.

Или я на это надеюсь.

Я давно искала что-то значимое, но не личное, и сегодня утром наконец прозрела.

Я долго принимаю ванну, балую себя скрабами и масками для лица, а затем облачаюсь в один из трех комплектов нижнего белья, которые у меня есть. Накидываю сверху легкое платье и, не теряя времени, делаю макияж. Но не настолько, чтобы было очевидно, что я старалась произвести на него впечатление. Логан не дурак. Он раскусит эту уловку за версту, а я не собираюсь ставить под угрозу то, что у нас есть.

Я знаю, что ему нужен только секс, но после трех месяцев, проведенных в его объятиях, ощущая его поцелуи на своей коже и видя решимость на его лице каждый раз, когда он из кожи вон лезет, чтобы доставить мне самое сильное удовольствие, я бы солгала, если бы сказала, что не надеюсь на большее.

И я позволяю надежде поглощать меня понемногу, потому что в последнее время это не просто секс. С тех пор как он помог мне с полом, мы переписываемся. Ничего важного, ничего значимого, но это похоже на шаг вперед.

Он прислал мне фотографию бейсболки, которую купил однажды; вопрос о цветах на день рождения его матери на прошлой неделе; тебе понадобится зонтик вчера, еще до того, как я проснулась.

Моя романтическая сторона цепляется за понятие «мы», как дети цепляются за свои одеяла. Я, как влюбленный подросток, мечтаю о том, как мы с Логаном будем встречаться, целоваться на глазах у его братьев, ужинать в ресторане Нико и засыпать рядом друг с другом.

Глупая, бредовая я.

Впрочем, мечты не помешают: у каждого из нас есть такие, которые имеют очень низкие шансы сбыться. Выигрыш в лотерею – яркий тому пример. Логан – это выигрышный лотерейный билет, но я не буду его обналичивать. Он у меня только на сохранении.

Ровно в семь часов я сажусь на заднее сиденье заказанного Логаном Uber. Двадцать минут спустя, спрятавшись за парой огромных солнцезащитных очков и под белой широкополой соломенной шляпой, я стучусь в его дверь.

Она распахивается, и передо мной предстает мужчина из моих обычных и влажных снов, чьи глаза скользят по моей фигуре, а уголок его рта кривит самодовольная ухмылка.

– Ты выглядишь так, будто собираешься изменить мужу с мальчиком из бассейна.

Я срываю очки, делаю шаг внутрь и бью его ободком своей модной шляпы.

– Я подумала, что ты оценишь усилия, учитывая, что это, – указываю я между нами, когда дверь закрывается. – Большой секрет, верно?

Забава исчезает с его лица, и он сужает глаза.

– Я должен был сказать тебе, чтобы ты не красилась. В ванной в конце коридора есть гигиенические салфетки. Сними макияж.

Я полчаса рисовала и перерисовывала подводку, чтобы она ровно легла на оба глаза, а теперь должна вытереть все старания? Да, нет.

– Почему?

– Я хочу заменить еще одно плохое воспоминание на хорошее.

– Ты говоришь бессмысленно, Логан. Попробуй еще раз.

Он почесывает шею и хмыкает, явно чувствуя себя неловко.

– Я хочу, чтобы ты залезла со мной в бассейн.

Я отступаю назад, как будто мы уже снаружи, стоим над бортиком. Во время неудачного урока плавания мое сердце пыталось вырваться из груди, в горле пересохло, а глаза заблестели от непролитых слез. Я прикусила язык так сильно, что почувствовала вкус крови еще до того, как опустила ногу в бассейн, и паника взяла верх, когда я спустилась на две ступеньки по лестнице.

Я сказала Логану, что поскользнулась. На самом деле мои ноги были так слабы, что казалось, будто я иду по узкой доске, протянутой на высоте пятидесяти этажей над землей, под порывистым ветром.

Я не поскользнулась.

Я потеряла сознание.

К счастью, всего на несколько секунд. И эти несколько секунд длились достаточно долго, чтобы, когда я открыла глаза, меня уже не было в воде. Я лежала на плитке, насквозь промокшая.

– Это плохая идея. Я пыталась, но не смогла, и…

– Эй, – говорит он, подходя ближе, чтобы взять мое лицо в свои руки и заставить посмотреть на него. – Я не брошу тебя, Кэсс. Не дави, просто попробуй, хорошо? Я купил тебе несколько бутылок Corona, чтобы ты расслабилась. Я не буду пить и, если понадобится, буду держать ситуацию под контролем.

Это не то, чего я ожидала, когда садилась в Uber. Мы должны были заняться сексом, как всегда, но это? Меня переполняет внезапное, безответное счастье от того, что он хочет помочь, но в то же время я как свинья, которую собираются зарезать.

Тем не менее, я мало в чем могу отказать Логану.

– Мне не нужно снимать макияж. Я ни за что не стану добровольно погружать голову под воду.

– Хорошо, оставь макияж.

Что-то касается моей ноги, и от леденящего душу страха я бросаюсь вперед, бью Логана головой в подбородок, губу и нос и визжу, как пятилетний ребенок.

– Дерьмо. Какого черта? – пробормотал Логан, массируя челюсть. – Кажется, ты выбила мне зуб.

Едва он произносит эти слова, как я вижу, как огромная бело-желтая змея пытается взобраться по моей ноге. Я снова вскрикиваю, вскарабкиваясь на Логана, как на дерево. Я обхватываю его руками и ногами и вцепляюсь в его плечи, впиваясь ногтями в его шею. Змея находится в коридоре лишь частично. Две трети ее тела длиной не менее пятнадцати футов все еще находятся в гостиной.

– Ты боишься и змей? – пробормотал Логан, в его голосе послышалось веселье. – Расслабься.

Он переставляет руки, чтобы поддержать мой зад, и слегка сжимает его. Нет необходимости держать меня. Я не соскользну вниз, пока змея у него под ногами. Я впиваюсь ногтями в плоть Логана, держась как плющ, прежде чем сдаться.

– Его зовут Призрак. Поздоровайся с ним.

– Поздороваться?! – пискнула я, выгибаясь назад, чтобы посмотреть на него. Упрямый осколок вины нападает на мою совесть, когда я вижу, как распухает его губа, но этого недостаточно, чтобы отвлечь меня от главной проблемы. – У него есть имя?! Да что с тобой такое?!

Логан хихикает, крепче сжимая мою задницу.

– Он не ядовитый и довольно медленный. Ты сможешь его обогнать. Если ты не предпочитаешь висеть у меня на шее, то это тоже здорово, но ты увидишь, что ему не составит труда забраться сюда.

Я поднимаюсь выше, и моя грудь прижимается к лицу Логана.

Он целует с открытым ртом мягкое место между ними.

– Мне это нравится, – дышит он, его голос тяжел от вожделения. – Я принесу его, когда приду в следующий раз.

– Нет, не принесешь! – я подпрыгиваю в его объятиях. – Двигайся, Логан. Двигайся! Вытащи меня отсюда!

Он снова смеется, целуя мою шею, прежде чем перешагнуть через змею. Он несет меня на кухню и усаживает на огромный остров.

– Он не причинит тебе вреда. Он такой же спокойный, как и все остальные. На самом деле, он любит обниматься.

– Обниматься? Он не обнимает тебя! – я ткнула пальцем ему в грудь. – Он проверяет, поместишься ли ты в него!

Он больше не хихикает. Он смеется мне в лицо. Как зрелая женщина, я складываю руки.

– Он должен быть в два раза больше, чем он есть, чтобы съесть меня. Я провел исследование, прежде чем купить его. Если я не буду позволять ему обвиваться вокруг меня и держать его ночью в своем загоне, все будет в порядке.

Змея появляется на кухне. Должно быть, он чувствует мой страх, потому что его красные глаза смотрят на меня, и я подтягиваю ноги, не обращая внимания на свою позу – скрещенные ноги в платье на острове. Очень по-женски.

– Не мог бы ты пока посадить его в загон?

Логан обхватывает стойку, наклоняясь ближе, чтобы оказаться на уровне моих глаз.

– А в бассейн ты полезешь?

– Это шантаж! – мои глаза прикованы к чудовищной змее, скользящей по мраморному полу с неоспоримой грацией. – Забудь об этом. Я ухожу домой.

– Нет, не поедешь. Мы еще не закончили. – Он отходит в сторону, чтобы принести мне бутылку Corona, затем поднимает Призрака с пола и наполовину несет, наполовину тащит его из комнаты. – Вот так, – говорит он мгновение спустя. – Безопасно и надежно.

– Ты не нормальный, – хмыкаю я, делая большой глоток пива. – Он убьет тебя. Попомни мои слова.

– Он у меня уже четыре месяца, и он ни разу не причинил мне вреда. А вот ты… – он жестом показывает на свое лицо и распухшую губу, оставляя остаток фразы невысказанным. – Пойдем, посидишь у бассейна, пока я искупаюсь.

Я снова смотрю на пол, ожидая, что на моем пути материализуется змея.

– Хочешь, я покажу тебе, что он заперт?

– Да.

Он поднимает меня на руки и несет в гостиную, где змея, действительно, заперта в виварии размером с мою ванную. Думаю, вся моя квартира поместилась бы в этой гостиной.

– Ладно, теперь ты можешь меня опустить.

Но он этого не делает. Он выводит меня в задний сад и усаживает на удобную кушетку в двух футах от края бассейна. Я открыто пялюсь, как он вылезает из штанов и стягивает футболку через голову, обнажая свое подтянутое тело.

Все Хейсы красавцы, взявшие лучшие гены от своих родителей, бабушек и дедушек, чтобы создать богоподобные образцы с множеством сексуальных черт, но Логан – мой тип: подтянутый, но без громоздких мышц; широкие плечи, четко очерченный пресс, трицепсы и латы. С плеском он оказывается в бассейне, проплывая всю длину под струей прозрачной воды, чтобы в конце вынырнуть на поверхность.

– Выпендрежник, – бормочу я, потягивая из бутылки. – Ты выглядишь так, будто это чертовски легко.

Он подплывает ближе, опираясь локтями на плитку вокруг бассейна, и проводит пальцами по своим темным волосам.

– Это и есть легко. Может, сначала окунешь ноги? – он поддерживает свое тело одной рукой, другой снимает мои сандалии, а затем указывает на плитку. – Садись здесь.

– Она мокрая. – Я хватаюсь за соломинку, выискивая оправдания, чтобы не подходить к воде слишком близко. – Я испорчу платье.

– Сними его. Здесь тебя никто не увидит.

– А как же соседи? – я окидываю взглядом близлежащие дома, но все они выходят на сад Логана под углом, и ни одно окно не выходит на него. С досадой я спускаю бретельки платья с плеч. – Думаю, тебе нравится то, что ты видишь, – дразню я, чтобы снять напряжение, когда его глаза обходят мое тело, облаченное в комплект черного нижнего белья.

– А что может не нравиться? – он поглаживает пространство между локтями и протягивает руку. – Садись. Ноги мне на плечи.

Решимость в его глазах помогает мне сдержать страх. Я сажусь, стиснув зубы, когда холодная вода попадает на мои трусики. Логан опускается ниже, чтобы я могла положить ноги ему на плечи, колени – по обе стороны от его шеи, ступни – в воздухе, на безопасном расстоянии от спокойной глади воды.

Это одновременно успокаивает и нервирует, потому что Логан сейчас все контролирует. Он может опуститься ниже и погрузить под воду мои ноги, что будет совсем не плохо, если он остановится на этом, но его руки обхватывают мои бедра, и он может легко затащить меня в бассейн.

Мое сердце бешено колотится при этой мысли.

– Пей, – говорит он, кончиками пальцев лаская мою плоть.

Я хватаюсь за бутылку, и он использует эту возможность, чтобы подтянуть меня ближе к краю.

– Расслабься, я же сказал, что не брошу тебя в воду. Ты должна войти туда на своих условиях, но, – он протягивает руку между моих ног, зацепляет палец за трусики и сдвигает их в сторону, обнажая мою киску. – Ты так хорошо пахнешь, что мне нужно попробовать.

Он ныряет между моих ног, не дожидаясь зеленого света, и кончиком языка дразнит натянутый пучок нервов на вершине моих бедер. Сидя так близко к воде, я напряжена, но Логан отлично справляется с расслаблением моего тела и разума.

Нездоровое возбуждение охватывает мои чувства. Мы в саду, на виду у всех. Еще светло, а он ест меня так, словно голодал несколько дней. С моих губ срывается тихий стон, и я закрываю глаза.

– Шшш, – прижимается он ко мне, его теплое дыхание обдувает мою кожу. – Никто нас не видит, но они услышат, если ты не будешь молчать.

Я выгибаю спину, упираясь головой в нижнюю часть кушетки. Я прикусываю щеку, чтобы стоны не были слышны, и представляю нас так, будто наблюдаю за нами сверху: Логан в бассейне, голова между моих ног, опирающихся на его плечи.

Мои бедра сводит судорогой каждый раз, когда он гладит мою точку G, приближая меня к разрядке. Это занимает больше времени, чем обычно, но как только наступает оргазм, Логан закрывает рукой мои губы, заглушая мои вздохи, а его пальцы входят и выходят, чтобы продлить кайф. В моих глазах пляшут белые пятна, оргазм такой сильный, что хочется вырвать волосы.

– Посмотри на меня, – говорит он, его руки больше не касаются моей кожи, теплое дыхание больше не касается моего клитора.

Я распахиваю глаза, встречая его взгляд с кошачьим удовлетворением. Он плывет в пяти футах от края, побуждая меня взглянуть на свои ноги. Они в воде, погружены по самые колени. Я делаю глубокий, успокаивающий вдох. Все не так уж плохо. Ноги в воде – это нормально. Я уже делала это раньше, когда заходила в волны на пляже.

– Ну как? – он подплывает ближе, раздвигая мои колени, чтобы остановиться между моими ногами. – Страшно, как в аду, или терпимо?

Я улыбаюсь, глядя на него исподлобья.

– Терпимо.

– Хорошо. – Он вытаскивает себя из бассейна и исчезает в доме, чтобы принести еще одну бутылку Corona. Вместо того чтобы прыгнуть обратно в воду, он отодвигает кушетку и устраивается позади меня, его бедра прижимаются к моим. – Откинься назад.

Я прижимаюсь к его прохладной, влажной груди, слишком спокойно и комфортно для себя.

– Зачем ты это делаешь? Почему ты пытаешься мне помочь?

– Почему бы и нет? – он перекидывает руки через мои ключицы, прижимая меня ближе. – Я все равно проникну в тебя позже. – Он покусывает мочку моего уха. – У меня есть фантазия, как я трахаю тебя в бассейне, так что я действую из эгоистических побуждений.

Я медленно двигаю ногами, сосредоточившись на приятных ощущениях, а не на воспоминаниях. Вода вихрем движется вокруг моих ног, создавая странное ощущение свободы.

– Ты обнимешь меня? – я поворачиваю голову, прижимаясь щекой к его груди. Несмотря на купание, он пахнет своим пряным одеколоном, а не хлоркой. Я пользуюсь ситуацией, хватаю горстями близость, изгибаюсь в его объятиях и запоминаю счастье и спокойствие, наполняющие мою грудь, когда он так близко. – Если я войду, – уточняю я. – Ты будешь держать меня, чтобы моя голова оставалась над водой?

– Я не отпущу тебя, Кэсс. – Он берет меня за подбородок и наклоняет голову назад, чтобы добраться до моих губ. Мое тело воспламеняется от поцелуя. Он не похож ни на один из наших совместных. Не обычные срочные, требовательные поцелуи, которые являются частью прелюдии. Это совсем другое. Интимный, почти ласковый. – Со мной ты в безопасности. – Он проводит носом по моей щеке, заставляя ритм моего сердца сбиться. – Я войду первым.

Мне холодно, когда он прыгает в бассейн, а через мгновение поднимается, обдавая меня еще большим количеством холодных капель.

– Обхвати меня руками за шею, – говорит он, снова становясь между моих ног. Даже несмотря на растущее чувство тревоги в животе, я делаю то, что мне говорят. – Скажи, чтобы я остановился, если тебе будет некомфортно, хорошо?

Слова застревают у меня в горле, и лишь одно покачивание подбородка – единственный ответ, который он получает. Предвкушение страха может быть хуже самого страха.

Логан не сводит с меня взгляда, медленно притягивая меня за бедра, пока я не перестаю чувствовать плитку под своей задницей. Он поддерживает мой вес, опуская меня в воду, а я обхватываю ногами его ребра, держась за них изо всех сил.

Медленно я начинаю сползать к его талии, сосредоточившись на решимости, сияющей в его глазах. Мое тело отделено от разума и дрожит, как Бэмби, делающий первые шаги по льду.