355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Хью Лофтинг » Цирк Доктора Дулитла » Текст книги (страница 8)
Цирк Доктора Дулитла
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 19:52

Текст книги "Цирк Доктора Дулитла"


Автор книги: Хью Лофтинг



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 4
ЛИСИЦА ПО ИМЕНИ НОЧНАЯ ТЕНЬ

Без пенни в кармане, но в прекрасном расположении духа, Доктор разгуливал по Бристолю до тех пор, пока не вышел в центр города, на рыночную площадь. Там сходились три больших дороги: одна вела на север, другая на юг, а третья – на восток.

Доктор полюбовался городской ратушей (это было очень красивое и старинное здание) и свернул на дорогу, ведущую на восток. Но не у пел он сделать и нескольких шагов, как ему вдруг пришло в голову, что будет неразумно возвращаться в Эшби тем же путем, каким он добирался сюда. Он решил не рисковать и пойти в обход – по южной дороге. Там-то он наверняка не встретит никого, кто видел его в дилижансе или на постоялом дворе. И Доктор повернул на юг.

Было чудесное утро. Ярко светило солнце, громко чирикали воробьи, и важно шагающий по дороге Джон Дулитл с буханкой под мышкой думал, что жить на свете в такой день очень приятно.

Скоро последние дома остались позади, и Доктор очутился за городом. К полудню он подошел к перекрестку, на котором стоял указатель: «Эплдайк, 10 миль». Указатель был повернут на восток – в сторону небольшой проселочной дороги.

«Какая прелестная дорожка! – подумал Доктор. – И направление для меня подходящее. Разве можно пройти мимо деревни с таким красивым названием?»

И хотя он ушел от города совсем недалеко, Доктор снова свернул на восток – на проселочную дорогу, ведущую в Эплдайк.

Вскоре он решил, что ему пора подкрепиться, и огляделся вокруг в поисках ручейка. Ему нужно было запить водой обед, состоявший из одного, только теперь уже черствого, хлеба. Справа от себя он увидел небольшую лощину, поросшую деревьями и кустарником.

– Держу пари, что там есть и ручей, – пробормотал Доктор. – Да, здесь в самом деле замечательные места!

Он перелез через изгородь, прошел через луг и спустился в лощину.

И действительно, в тени деревьев весело журчал прозрачный ручеек. Лучшего места для отдыха и придумать было нельзя! Глотнув прохладной воды, Доктор с благодарным вздохом опустился на траву и лег у подножия развесистого дуба. Потом он достал свои полбуханки и начал есть.

Тут же из-за кустов к нему прискакал скворец, и Джон Дулитл бросил ему несколько крошек. Пока скворец их клевал, Доктор обнаружил, что одно крыло у него не в порядке. Взяв птичку в руки, он увидел, что перья на крыле слиплись – они были вымазаны какой-то смолой. Скворец даже не мог взмахнуть этим крылом. Доктор счистил смолу, расправил все перышки, и птичка улетела по своим делам.

Доев свою буханку, Джон Дулитл решил немного вздремнуть. Он прислонился к стволу дуба и, убаюканный журчанием ручья, быстро заснул.

Когда он открыл глаза, то увидел, что прямо перед ним сидят четыре лисицы – мать и трое детенышей. Они терпеливо дожидались, когда же Доктор проснется.

– Добрый день, – поздоровалась лиса. – Меня зовут Ночная Тень. Я очень много слышала о вас, но и понятия не имела, что сейчас вы находитесь в наших краях. Я даже хотела отправиться к вам в Падлби, но скворец сообщил мне, что только что вас видел. Я так рада, что вы еще не ушли.

– Я тоже рад с тобой познакомиться, – сказал Доктор, усаживаясь. – Чем я могу тебе помочь?

– У одного из моих детенышей, – начала лиса, кивнув на трех маленьких круглых лисят, которые уставились на знаменитого Доктора с благоговейным страхом, – так вот, у одного из них что-то случилось с передними лапами. Не могли бы вы взглянуть на него?

– Конечно, – сказал Доктор. – Подойдите-ка сюда, молодой человек.

– С самого рождения он очень плохо бегает, – сказала лиса, когда Джон Дулитл посадил лисенка к себе на колени и начал внимательно осматривать. – Однажды, когда за нами гнались охотничьи собаки, это чуть не стоило нам жизни. Все мои другие лисята бегают прекрасно. Скажите, что с ним?

– Все очень просто, – ответил Доктор, перевернув лисенка лапками вверх. – У него обыкновенное плоскостопие. Только и всего. Мускулы на подушечках его лапок очень слабые, поэтому он не может как следует уцепиться за землю. Вы должны тренировать его с утра до вечера. Заставляйте его вставать на цыпочки, вот так: раз-два, раз-два! – И Доктор продемонстрировал, как нужно делать упражнения, которые у людей укрепляют мышцы ступни, а у лис мускулы на подушечках лап.


– Если вы будете заставлять его делать это упражнение утром и вечером по двадцать или тридцать раз, вы скоро увидите, как он хорошо начнет бегать.

– Большое спасибо, – поблагодарила Доктора лиса. – Если бы вы знали, как мне трудно заставить своих детей заниматься чем-нибудь регулярно. Вот послушай, Нарцисс, что говорит Доктор: каждое утро и каждый вечер ты должен вставать на цыпочки тридцать раз. В своей семье я не потерплю лисиц с плоскостопием. Какой стыд, мы всегда были… О, Боже! Вы слышите?

Лисица-мать вдруг замолчала, ее красивый пушистый хвост стал трубой и задрожал, нос вытянулся, а в широко раскрытых глазах появился ужас. В наступившей тишине из-за холмов с северо-востока донесся отвратительный пронзительный звук – звук, при котором сердце любой лисы замирает от ужаса.

– Это охотничий рог! – прошептала она, лязгая зубами. – Они в поле. Это охот… охот… охотники!

Глядя на дрожащее животное, Джон Дулитл вспомнил, что сделало его врагом охоты на всю жизнь, – однажды вечером он встретил старого лиса, который, полуживой от усталости, прятался от гончих в зарослях ежевики.

Когда рог протрубил еще раз, лиса, как сумасшедшая, начала носиться вокруг своих детенышей.

– Что же мне делать? – стонала она. – Мои детки! Если бы не они, я, может быть, и убежала бы от этих собак. О, зачем только я вывела их из норы днем? Я боялась, что вы уйдете, пока я буду дожидаться ночи. А сейчас собаки несутся по нашему следу прямо от Широких Лугов. Какая же я дура, что бежала прямо по ветру! Что же мне теперь делать, что делать?

Когда рог протрубил в третий раз, но уже гораздо громче и ближе, лисята поспешно придвинулись к матери и забрались под ее теплый живот.

На лице Доктора появилось решительное выражение.

– Что это за свора? – спросил он. – Ты знаешь, как она называется?

– Наверное, это свора Дичема. Их псарни находятся как раз с той стороны Халемских земель. А может быть, это свора Уилтборо, они иногда охотятся здесь. Но скорее всего, это Дичемская свора – самая лучшая в наших краях. Они гнались за мной на прошлой неделе. Но моя сестра перебежала мне дорогу прямо перед Фентонскими холмами, они бросились за ней по следу и поймали ее. О, какая же я дура, что вывела моих деток днем!

– Не волнуйся, Ночная Тень, – успокоил лису Доктор. – Даже если это и Дичем с Уилтборо вместе взятые, сегодня они не поймают тебя – ни тебя, ни твоих детенышей. Пусть лисята заберутся ко мне в карманы. Давайте, прыгайте, детки – вот так. А ты, Ночная Тень, полезай ко мне за пазуху. Можешь засунуть свои лапы и хвост во внутренний карман сюртука. А если я застегнусь на все пуговицы – вот так, тебя совершенно не будет видно. Ты там не задохнешься?

– Нет, – ответила лиса. – Но это не поможет. Собаки учуют нас по запаху. Ведь они выслеживают лис только при помощи своего носа.

– Да, я знаю это. Но главное, чтобы тебя не видели люди, а с собаками я сам разберусь. Лежите тихо, как камни, – все четверо. Что бы ни случилось, не шевелитесь и не пытайтесь убежать.

И Джон Дулитл, в сюртуке, который распирало во все стороны от прячущихся в нем лисиц, вышел на полянку и стал дожидаться свору Дичема.

Лай гончих, крики охотников, стук копыт и трубные звуки рожков раздавались все ближе и ближе. И вскоре, выглянув из-за скрывающих его веток, Доктор увидел, как на гребне холма показались первые гончие. Вожаки на секунду замерли, понюхали воздух и, выстроившись цепочкой, рванулись вниз, в лощину. За ними бросились и остальные собаки. А за сворой на прекрасных быстроногих лошадях неслись всадники в красных сюртуках.

Впереди всех скакал худощавый седой господин – сэр Уильям Пибоди, Магистр охоты на лис. Наполовину спустившись с холма, он обернулся и позвал всадника, догонявшего его на серой кобыле:

– Джоунз! Собаки бегут в рощицу вон в той лощине. Не пускай туда вожаков, сначала мы должны ее окружить! Следи за Рысаком – он бежит впереди всех. Главное, чтобы он не выгнал лису раньше времени!

И человек на серой кобыле, щелкая хлыстом, помчался вперед.

– Рысак, стоять! – закричал он.

Сквозь листву Доктору было видно, что вожак своры уже совсем близко. Но услышав команду хозяина, он замедлил свой бег и остановился всего в нескольких ярдах от деревьев, за которыми прятался Джон Дулитл. Захлебываясь лаем, Рысак ждал, когда его догонит вся свора.

Тут на гребне холма показались и остальные охотники: упитанные священники на низкорослых коренастых кобылках, фермеры на полукровках, элегантные дамы на изящных породистых скакунах. Казалось, что вся местная знать выехала на эту охоту.

– Боже мой! – пробормотал Доктор. – Как это все похоже на детские игры! И вся заваруха из-за одной несчастной маленькой лисы!

В это время гончие, подгоняемые длинными хлыстами наездников, начали окружать рощицу. Вокруг стоял невообразимый шум: собаки надрывались от лая, а люди без конца перекликались между собой.

– Сейчас мы ее поймаем! – ревел жирный фермер на пони. – Собаки окружили всю рощицу – запаха больше нигде нет. Сейчас Джоунз их запустит – и конец. Она от нас никуда не уйдет.

– Вот уж дудки, – пробормотал Доктор сердито. – Только не сегодня, мой толстячок, только не сегодня.

Гончие нюхали воздух и носились взад и вперед, изнемогая от нетерпения поскорее броситься в лощину и покончить со своей жертвой.

Внезапно раздалась команда, и со всех сторон в укрытие Доктора рванулись собаки.

А он, стоя на своей полянке и прикрывая карманы руками, пытался угадать, с какой стороны ждать нападения. Он все еще озирался по сторонам, когда сзади прямо ему на спину прыгнули четыре здоровенных пса. Доктор не успел опомниться, как очутился на земле под грудой визжащих и дерущихся гончих.

Работая кулаками и раздавая пинки направо и налево, он наконец выбрался из этой кучи-малы и поднялся на ноги.

– Уходите отсюда, – сказал он гончим на их языке. – Уводите охотников в другое место. Это моя лиса.

Услышав, что с ними говорят на их родном языке, собаки поняли, что они сбили с ног самого великого Джона Дулитла.

– Я ужасно извиняюсь, Доктор, – рявкнул Рысак. Это был красивый широкогрудый пес с рыжей повязкой на одном глазу. – Мы не знали, что это вы – мы ведь прыгнули на вас сзади. Но почему вы ничего не сказали нам раньше?

– Да как же я мог это сделать? – сердито воскликнул Доктор, отталкивая собаку, которая обнюхивала его карманы. – Твои олухи устроили здесь такой шум, что никто бы не расслышал ни одного моего слова! Перестань меня обнюхивать! Сюда идут охотники. Нельзя, чтобы они увидели, как вы суете свои носы в мои карманы. Уводи отсюда свору, Рысак, быстро.

– Хорошо, Доктор, – сказал Рысак. – Но я чувствую по запаху, что у вас в карманах не одна лисица.

– Конечно. У меня – вся семья. Но не думайте, что я кого-нибудь вам отдам!

– Может быть, вы отдадите нам хотя бы одну, самую маленькую лисичку, Доктор? Вы знаете, эти лисы – такие вредные! Они таскают у людей кроликов и цыплят.

– Я же сказал – нет, – твердо ответил Доктор. – Я не могу этого сделать. Они вынуждены сами искать себе пропитание. А вас кормят люди. Пожалуйста, поскорее уходите отсюда.

В этот момент в рощице появился сэр Уильям Пибоди.

– Боже праведный, Дулитл! – воскликнул он, увидев Доктора. – Разве ты еще не уехал отсюда? Ты видел лису? Гончие привели нас прямо в эту лощину.

– Если бы даже я ее и видел, Уил, я бы тебе не сказал, – ответил Доктор. – Ты же знаешь, как я отношусь к охоте на лис.

– Вот странно, – пробормотал сэр Уильям, глядя на бесцельно слоняющихся по рощице собак. – Они не могли потерять след – это уж я знаю наверняка. Даю голову на отсечение – здесь должна быть лиса! Да, очень странно… Боже, я кажется, догадался: они побежали за тобой, учуяв этот гадкий рыбный запах от твоей тюленихи!

Тут остальные охотники закричали сэру Уильяму, что гончие снова взяли след и теперь бегут на юг.

Сэр Уильям, который, увидев Доктора, спешился, опять бросился к своему коню.

– Повесить тебя мало, Дулитл! – закричал он. – Это ты привел сюда собак. И зачем только я выпустил тебя из тюрьмы?

К этому времени все гончие испарились из рощицы, как весенний снег. Один из лисят начал нетерпеливо ерзать у Доктора в кармане. Но сэр Уильям ничего не заметил. Он уже сел в седло и собрался уезжать.

– Господи, я опять забыл, – пробормотал Доктор. – Я же должен попросить у него гинею!

И с карманами, полными лис, Джон Дулитл бросился догонять Магистра охоты.


– Послушай, Уил, – позвал он. – Ты не мог бы одолжить мне гинею? У меня совсем нет денег, чтобы доехать до Эшби.

– Я дам тебе пять гиней, нет – десять гиней! – закричал сэр Уильям. – Только убирайся отсюда побыстрее и перестань наводить моих гончих на ложный след! Вот, возьми.

– Спасибо, Уил, – поблагодарил Доктор, забирая деньги. Бросив их себе в карман прямо на лисенка, он сказал: – Я вышлю тебе их обратно по почте.

И выйдя из рощицы, Джон Дулитл проводил взглядом охотников, которые, щелкая хлыстами и улюлюкая, помчались на юг и скрылись за горизонтом.

– Какая-то детская забава! – пробормотал он. – Не понимаю, что они находят в этой охоте! Просто не понимаю. Взрослые люди носятся по холмам на лошадях, вопят, как кошки, и дуют в жестяные рожки – и все это, чтобы поймать одного несчастного маленького зверька. Ну совсем как дети!

ГЛАВА 5
НОВОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ ДОКТОРА ДУЛИТЛА

Вернувшись к ручью под сень деревьев, Доктор вытащил из карманов лисят и поставил их на землю.

– Да, – сказала лисица-мать, – я часто слышала, что вы великий человек, Джон Дулитл, но только сегодня я поняла, что вы действительно можете творить чудеса. Я не знаю, как вас благодарить, у меня просто нет слов… Нарцисс, выйди сейчас же из воды!

– Не нужно меня благодарить, – сказал Доктор. – По правде говоря, я и сам получил большое удовольствие, надув старика Уила Пибоди, – хоть он и одолжил мне десять гиней. Сколько уже лет я пытаюсь убедить его бросить охотиться на лис. Ха-ха, он решил, что собаки по ошибке пошли по моему следу.

– Ах, – вздохнула лиса. – Их не так-то просто обмануть, этих гончих. Этот громадный зверюга Рысак, с которым вы разговаривали, – сущий дьявол. У него самый острый нюх во всей округе. Плохо придется той лисе, чей след он учует!

– Но за тобой ведь охотились и прежде! – удивился Доктор. – Значит, собакам не всегда удается поймать добычу?

– Да, иногда мы можем убежать от них. Но нам удается спастись только благодаря счастливой случайности. Если, например, повезет с погодой или ветер будет дуть в нужную сторону. Ветер вообще ужасно важная штука. Когда гончие берут след с наветреной стороны и бегут за нами, как мы говорим, против ветра, шансов на спасение почти нет. Правда, если кругом холмы и собаки тебя не видят, можно попробовать обмануть их и вернуться назад каким-нибудь окольным путем. Тогда ты окажешься сзади собак, и так как ветер будет дуть от них, они быстро потеряют след. Но обычно за нами охотятся на голых полях, где спрятаться совершенно негде – куда ни побежишь, тебя отовсюду увидят.

– Гм, – хмыкнул Доктор. – Понятно.

– Иногда, – продолжала лиса, – ветер может поменяться, когда охота в самом разгаре. Но такая удача выпадает очень редко. Один раз это спасло мне жизнь. Помнится, это произошло в октябре. Было очень сыро, дул легкий ветерок – как раз такую погоду обожают охотники. Я перебегала через луг недалеко от фермы Торпа, как вдруг услышала охотничий рог. Когда я поняла, с какой они стороны, то пришла в ужас. Ветер дул прямо на меня, луг был совершенно открытый, и если бы я попробовала вернуться, чтобы оказаться позади собак, они бы меня непременно увидели. Я знала эти места прекрасно, потому сразу решила, что мое единственное спасение – это лес в Топем Уиллоуз. И я бросилась туда со всех ног.

Топем Уиллоуз – это заброшенный старый заповедник. Он находится в пятнадцати милях к западу от фермы Торпа.

«Если я доберусь до него, – думала я, – я спасена. Ни один человек на лошади не сможет пробраться в эту непроходимую чащу из ежевичных кустов и деревьев, и ни одной своры собак не хватит, чтобы ее окружить».

Но до заповедника мне нужно было бежать целых пятнадцать миль по голым полям и холмам!

Чтобы увеличить с самого начала разрыв между мной и собаками, я помчалась вперед с такой скоростью, на которую только была способна. Гончие сразу же увидели меня, а люди закричали: «Ату ее! Ату ее!..» Мне показалось, что сам дьявол гонится за мной. Это была долгая и жестокая гонка. Единственными заграждениями на тех голых холмах были каменные изгороди. Но ни одна лиса не будет настолько глупа, чтобы прятаться за ними. Я просто перепрыгивала через них на бегу, и каждый раз, когда мой хвост взлетал над очередной оградой, охотники начинали улюлюкать еще громче.

До леса оставалось всего три мили, но вдруг я почувствовала, как меня что-то кольнуло в сердце. В глазах у меня потемнело, я споткнулась о камень. Пересилив боль, я поднялась и поплелась дальше. Топем Уиллоуз был уже виден, но добежать до него у меня не хватало сил. Я поняла, что начала гонку со слишком большой скоростью.

Тут лисица Ночная Тень на минуту прервала свой рассказ. Уши ее были прижаты, маленький рот полуоткрыт, а глаза уставились в одну точку. Казалось, она снова переживает тот кошмарный день, ту долгую и безжалостную погоню, когда спасительное убежище было уже так близко, но сил больше не оставалось, а Гончие Смерти уже настигали ее.

Помолчав немного, лиса тихо сказала:

– Я поняла, что это конец. Собаки догоняли меня, и у них еще было полно сил. И вдруг внезапно поменялся ветер.

– Я не смела поверить своему счастью. Теперь мне оставалось только найти какую-нибудь канаву или изгородь – и я спасена. Ведь на таком открытом месте, когда тебя видно со всех сторон, запах уже не так важен. И, спотыкаясь, я побежала дальше. Вдруг слева от себя я заметила холм, поросший папоротником. Между мной и охотниками все еще сохранялось небольшое расстояние. Я свернула налево, оставив свору бежать к лесу, а сама кинулась в заросли папоротника. Мне очень повезло, что они были разбросаны по всему холму. Наконец-то мои преследователи больше не видели меня! Я начала бегать по склону между папоротниками, повсюду оставляя свой запах. Потом я спустилась с другой стороны холма, нашла канаву, ведущую в Топем Уиллоуз, и побежала по ней снова в лес.

К тому времени я уже немного оправилась и не так ковыляла. Собаки же, упустив меня из виду, теперь совсем запутались из-за переменившегося ветра. Выглянув из своей канавы, я увидела, как они бегают по холму между папоротниками, пытаясь понять, куда же ведет мой след. Если бы ветер все еще дул от меня, кто-нибудь из них наверняка бы почуял, что я бегу по канаве, и они бы отрезали меня от леса. Но пока собаки рыскали по холму, я добралась до Топем Уиллоуз. Совершенно разбитая и полуживая от усталости, я заползла в заросли ежевики и поблагодарила свою счастливую звезду за то, что ветер переменился вовремя, и это спасло мне жизнь.

– Да, – промолвил Доктор, когда лисица закончила. – Все это очень интересно. Но из твоего рассказа я понял, что если бы не острый нюх гончих, вам было бы легко убегать от охотников.

– Конечно. Если бы собаки не узнавали нас по запаху, спрятаться от них было бы пара пустяков. Ведь мы видим и слышим собак намного раньше, чем они нас.

– Понятно, – задумчиво сказал Доктор. – Послушай, у меня, кажется, есть идея. Предположим, что лиса пахнет не лисой, а чем-нибудь другим. И этот запах собакам совсем не нравится. Как ты думаешь, они побегут по такому следу?

– Конечно, нет, пока они не будут знать, что это лиса. И даже когда узнают, они могут за нами не побежать, если этот запах будет им очень неприятен.

– Вот это как раз то, что нам нужно: обманный запах. Причем он должен быть достаточно резким, чтобы заглушить ваш настоящий запах. Ну-ка, посмотри сюда! – И Доктор вытащил из кармана толстую черную сумочку. Она была набита аккуратными маленькими бутылочками. – Это моя карманная аптечка. Некоторые из этих лекарств обладают очень резким запахом. Сейчас ты сама в этом убедишься. Попробуй понюхать вот эту.

Доктор вытащил пробку из крошечного флакона и поднес его к носу лисицы. Вдохнув один раз, Ночная Тень отпрянула назад.

– Боже! – воскликнула она. – Какой сильный запах! Как это называется?

– Камфарный спирт, – ответил Доктор. – А теперь понюхай еще одну, это эвкалипт.

Лиса опустила нос в другую бутылочку и после этого, громко взвизгнув, отпрыгнула на три шага в сторону.

– Этот еще хуже. Он сразу разъедает глаза. Скорее закройте флакон, Доктор! – закричала Ночная Тень и начала тереть лапами глаза. – У меня слезы просто градом катятся!

– Вот и прекрасно! – обрадовался Доктор. – Теперь послушай: оба эти лекарства, хотя и обладают таким резким запахом, совершенно безвредные. Если ты, конечно, не будешь их пить. Люди лечатся ими от насморка и других болезней. Как ты думаешь, собакам понравится этот запах?

– Конечно, не понравится, – фыркнула Ночная Тень. – Они убегут от него за версту. Стоит только собаке один раз вдохнуть это, как у нее отшибет нюх на целый день. Вы же знаете, как они берегут свои носы. Особенно гончие.

– Отлично! – воскликнул Доктор. – А сейчас смотри: когда этот флакончик плотно закрыт и завернут в носовой платок – вот так, – запах совершенно не чувствуется. Ты даже можешь взять его в рот и походить с ним. Вот попробуй.

Лиса осторожно взяла завернутую в носовой платок бутылочку и положила ее себе за щеку.

– Ну как? – спросил Доктор. – В таком виде она совершенно безвредна и ничем не пахнет. Но если ты положишь пузырек на землю и уронишь на него тяжелый камень, стекло разобьется, лекарство выльется и пропитает весь платок. Тогда запах будет очень резким. Ты понимаешь, к чему я веду?

– Конечно, – ответила лиса. – Нарцисс, перестань сейчас же играть с моим хвостом! Ты мне мешаешь слушать, что говорит Доктор. Иди лучше вон к тому дереву и делай упражнения.


– Потом, – продолжал Доктор, – ты ляжешь на носовой платок и немного поваляешься на нем. Тогда от тебя тоже будет пахнуть лекарством. И я могу смело сказать, что после этого ни одна гончая не станет охотиться за тобой. Во-первых, она не поймет, что это за запах, а во-вторых, она убежит от него, как от огня.

– Это уж точно, – подтвердила лиса.

– Очень хорошо. Сейчас я тебе дам один из этих флакончиков. Какой тебе больше нравится: с камфарным спиртом или с эвкалиптом?

– Они оба ужасно пахнут, – ответила Ночная Тень. – Не могли бы вы дать мне и тот, и другой?

– Конечно, бери, – сказал Доктор.

– Спасибо. Может быть, у вас найдется и два носовых платка?

– Да, у меня есть как раз два платка – красный и синий.

– Замечательно! – воскликнула лисица. – Тогда я сделаю так, чтобы мои детеныши пахли камфарой, а я этим… эвка… эвка…

– Эвкалиптом, – подсказал Доктор.

– Какое красивое название! Пожалуй, я назову так своего третьего сыночка. Я никак не могла придумать ему имя. И тогда у меня будут: Нарцисс, Пион и Эвкалипт!

– Трое сыновей Ночной Тени, – добавил Доктор, взглянув на маленьких круглых лисят, кувыркающихся под дубом. – Звучит очень благородно – почти как имена древних римлян. Но послушай, ты должна завернуть бутылочки как следует, иначе, когда стекло разобьется, ты можешь пораниться. Обертка должна быть мягкой и плотной. Давай-ка я сам это сделаю – у меня в кармане как раз есть подходящий шнурок.

И Джон Дулитл завернул бутылочки в носовые платки и туго обмотал их шнурком. После этого он вручил Ночной Тени свое новое изобретение.

– Ты должна всегда носить эти флаконы с собой, – сказал он. – И как только ты увидишь, что за тобой бегут гончие, разбивай их о камень и «пропитывайся» лекарством. После этого тебе не будут страшны никакие собаки – даже Рысак.

Оставив лис с этим новым «уничтожителем запаха», Джон Дулитл начал собираться в дорогу. Ночная Тень несколько раз поблагодарила его за все, что он для них сделал, и тоже заспешила домой. Надо сказать, что в тот момент ни Доктор, ни лиса не подозревали, к каким последствиям приведет его необычное изобретение.

В тот же самый вечер, когда Ночная Тень с детенышами бежали к себе в нору, на их след снова напали гончие, возвращавшиеся домой после неудачной охоты. Как только лисица поняла, что их преследуют собаки, она положила свои флакончики на землю и бросила на них камень. Тут же воздух наполнился едким лекарственным запахом.

Из глаз Ночной Тени градом покатились слезы, но, невзирая на это, она вывалялась на одном платке, а лисят заставила поваляться на другом.

После этого, благоухая лекарствами, как в аптеке, и задыхаясь от своего собственного запаха, все четверо бросились бежать через широкое поле к своей норе. Гончие, увидев лис на открытом месте, побежали им наперерез с другой стороны поля. Они надеялись опередить их до того, как они смогут укрыться в кустах.

Для собак это было совсем не трудно, так как Ночная Тень не могла бежать быстро: ей все время приходилось следить за отстающим Нарциссом.

Гончие во главе с Рысаком неуклонно приближались к семейству Ночной Тени. Уставшие от бесплодных скачек по полям охотники, видя, что собаки вот-вот схватят добычу, воодушевились и пришпорили своих лошадей.

Но вдруг в пяти шагах от лис вожаки остановились как вкопанные.

– Что случилось с Рысаком, Джоунз? – закричал сэр Уильям джентльмену на серой кобыле. – Погляди, он сидит и смотрит, как лисы уходят.

Внезапно порыв ветра дунул со стороны лисьего семейства на восток, прямо на свору. Все собаки как одна повернули назад и, поджав хвосты, бросились в разные стороны. Даже лошади навострили уши и зафыркали.

– Боже, что это за запах! – воскликнул сэр Уильям. – Пахнет каким-то лекарством! Что это, Джоунз?

Но джентльмен на серой кобыле не слышал его. Щелкая длинным хлыстом и выкрикивая ругательства, он носился по всему полю, пытаясь собрать свою разбежавшуюся свору.


А Ночная Тень с лисятами в это время спокойно добежала до своей норы. Укладывая в этот вечер детенышей спать, она без конца бормотала про себя:

– Он – великий человек, поистине великий человек!

На следующий день, отправившись на поиски завтрака, Ночная Тень встретила свою соседку, другую лису. Но та, почувствовав запах камфары, бросилась от нее бежать, как от зачумленной, даже не сказав ей «доброе утро».

Таким образом, лисица-мать скоро обнаружила, что ее новый запах доставляет ей и некоторые неудобства. Никто из ее родственников не хотел теперь общаться с ней и ее камфарно-эвкалиптовыми лисятами, и ни в одной лисьей норе их не принимали.

Но прошло совсем немного времени, и все местные лисы начали говорить о том, что Ночная Тень безбоязненно разгуливает, где только пожелает, и за ней никто не охотится. И вскоре к Джону Дулитлу стали без конца приходить таинственные звериные посланцы с просьбой дать им бутылочку эвкалиптовой настойки. И каждый раз Доктор выполнял их просьбы. Он послал в эти края сотни маленьких пузырьков, завернутых в носовые платки.

Скоро у каждой лисицы, живущей на сто миль в окрестностях Бристоля, был свой «противоохотничий сверток» Джона Дулитла.

Это привело к тому, что свора Дичема вообще прекратила свое существование.

– Это бесполезно, – говорил сэр Уильям. – Мы не сможем охотиться на лис, пока не выведем новую породу охотничьих собак – эвкалиптовых. Да, я готов поклясться своим последним пенни, что это – дело рук Дулитла. Он всегда говорил мне, что хочет покончить с этим видом спорта. И пусть Бог мне будет свидетелем – в наших краях он добился того, чего хотел!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю