Текст книги "Бункер. Смена"
Автор книги: Хью Хауи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)
Двери лифта закрылись автоматически. Жилище Троя находилось на тридцать седьмом этаже – это он помнил. А офис – на тридцать четвертом. Он уже потянулся было к кнопке, собравшись отправиться сразу на рабочее место, но рука сама поднялась до самого верха. У него еще оставалось несколько минут, прежде чем он кому-либо понадобится, и Трой почувствовал какое-то странное желание, непонятную тягу подняться как можно выше, вознестись над давящей со всех сторон землей.
Лифт загудел и разогнался в шахте. Послышался едва заметный гул, когда рядом пролетела другая кабина или, возможно, противовес. С каждым оставшимся позади этажом подсвечивалась очередная круглая кнопка. Их было множество, целых семьдесят. Кое-где цифры наполовину стерлись – к ним прикасались годами. Трой подумал, что это неправильно. Ему самому кнопки казались новенькими и блестящими. Да все для него было, словно вчера.
Лифт стал замедляться. Трой уперся ладонью в стену, удерживая равновесие. На ногах он все еще чувствовал себя неуверенно.
Тренькнул звоночек, двери раздвинулись. От яркого света Трой заморгал. Выйдя из лифта, он прошел по короткому коридору к помещению, откуда доносились голоса. Новые ботинки все еще сидели на ногах неудобно, тело под неношеным серым комбинезоном зудело. Трой попытался вообразить, как он будет просыпаться так же еще девять раз, ощущая себя слабым и дезориентированным. Десять смен по шесть месяцев. Десять смен, на которые он отнюдь не вызывался добровольцем. Трою стало интересно: будет каждая следующая смена казаться легче предыдущей или тяжелее?
Когда он вошел, разговоры в кафетерии стали тише. Несколько голов повернулось в его сторону. Он сразу увидел, что его серая одежда не такая уж и «нейтральная». За столами сидели люди в комбинезонах разных цветов: больше всего было красных, несколько желтых, один – оранжевый. И ни у кого не было серого.
Первая еда, полученная им после пробуждения и выглядевшая как липкая паста, снова напомнила о себе бурчанием в животе. Трою запретили что-либо есть в ближайшие шесть часов, поэтому запахи консервированных продуктов его буквально ошеломили. Он помнил первую кормежку, помнил, чем питался во время ориентации. Несколько недель на одной жидкой кашице. Теперь это будут месяцы. Сотни лет.
– Сэр.
Какой-то молодой человек кивнул ему, проходя мимо к лифтам. Трою показалось, что он знает его, однако наверняка сказать не мог. Зато молодой человек, похоже, его узнал. Или это серый комбинезон так выделяется на фоне остальных?
– Первая смена?
К нему подошел мужчина постарше – худощавый, с венчиком седых волос вокруг головы. Держа в руках поднос, он улыбнулся Трою, затем открыл мусорную корзину, сунул туда поднос со всем содержимым и захлопнул крышку.
– Пришли полюбоваться видом? – спросил он.
Трой кивнул. В кафетерии сидели мужчины. Одни мужчины. Когда-то Трою объясняли, почему так безопаснее. Он пытался вспомнить почему, а человек с возрастными пятнышками на коже стоял рядом, скрестив на груди руки. Он не представился Трою и не спросил его имени. Быть может, имена мало значили для тех, кто отрабатывал короткую шестимесячную смену? Трой взглянул поверх столиков на массивный экран, занимающий всю дальнюю стену.
Пыльные вихри и низкие облака висели над равниной, усеянной обломками и мусором. Из земли торчало несколько металлических шестов, погнутых и бессильно обмякших. Палатки и флаги давно исчезли. Какая-то мысль пронеслась в голове, но Трой не сумел ее уловить. Желудок сжался, как кулак, вокруг съеденной пасты и горькой таблетки.
– Это будет моя вторая смена, – сообщил мужчина.
Трой едва расслышал его слова. Взгляд его наполнившихся слезами глаз скользнул по опаленным холмам и серым склонам, поднимающимся к темным и мрачным облакам. Разбросанный повсюду мусор наполовину истлел. Еще одна-две смены, и от него уже ничего не останется.
– Из холла видно дальше.
Мужчина повернулся и указал вдоль стены. Трой хорошо понимал, какое помещение тот имеет в виду. Эта часть здания была ему знакома как никому другому.
– Спасибо, не пойду туда, – пробормотал Трой и отмахнулся. – Пожалуй, я увидел достаточно.
Лица, поначалу с любопытством обратившиеся в сторону новичка, снова повернулись к подносам, возобновились разговоры, перемежаемые звяканьем ложек и вилок по металлическим тарелкам и мискам. Трой повернулся и вышел, не произнеся больше ни слова. Он не хотел больше видеть этот ужасный, неописуемо зловещий пейзаж. Охваченный дрожью, Трой торопливо направился к лифтам. Ноги подгибались, ослабшие после чересчур долгого отдыха. Ему требовалось побыть одному. И он не хотел, чтобы кто-то находился рядом, чтобы чьи-то руки утешали его, пока он плачет.
3
2049 год
Вашингтон, округ Колумбия
Засунув объемную папку под пиджак, Дональд торопливо шагал под дождем. Он решил, что лучше промокнуть на площади, чем бороться с клаустрофобией в туннелях.
По мокрому асфальту с шипением проносились машины. Дональд дождался просвета и перебежал проезжую часть, наплевав на сигналы светофора.
Впереди предательски заблестели мокрые мраморные ступени «Рэйберна» – офисного здания Палаты представителей.[4]4
Палата представителей – нижняя палата Конгресса США.
[Закрыть] Дональд осторожно поднялся и поблагодарил открывшего ему дверь привратника.
Охранник у входа невозмутимо ждал, пока просканируется пропуск Дональда. Сканер, попискивая, считал красными глазами штрих-коды. Дональд проверил папку, которую ему дал Турман, убедился, что она по-прежнему сухая, и стал гадать, почему такие анахронизмы все еще считаются надежнее электронной почты или цифровых документов.
Его кабинет находился на втором этаже. Дональд направился к лестнице – он предпочитал ее старым и медленным лифтам, установленным в этом здании. Ботинки заскрипели по плиткам в вестибюле, когда он сошел с толстой ковровой дорожки возле входа.
В коридоре второго этажа царила обычная суматоха. Мимо торопливо прошли двое учащихся, проходивших программу служителей Конгресса,[5]5
Программа служителей Палаты представителей существовала более 180 лет. В рамках данной программы несколько десятков молодых людей (не младше шестнадцати лет) после окончания школы около года работали федеральными служащими Палаты представителей США. Первоначально они исполняли обязанности посыльных между Капитолием и четырьмя офисными зданиями Палаты представителей в Вашингтоне, позднее круг их обязанностей несколько расширился. С августа 2011 года из-за высоких расходов и развития технических средств было принято решение закрыть программу в Палате представителей. В Сенате США аналогичная программа действует до сих пор.
[Закрыть] – скорее всего, несли кому-то кофе. Возле офиса Аманды Келли стояла команда телевизионщиков, заливая светом прожекторов саму Аманду и молодого репортера. Озабоченных избирателей и проворных лоббистов легко было распознать по висящим на шее гостевым пропускам. Обе группы различались между собой. Избиратели бродили нахмуренные и выглядели потерянными. Лоббисты же с улыбками, как у Чеширского Кота, сновали по коридорам – даже более уверенные, чем недавно выбранные конгрессмены.
Пробираясь через этот хаос, Дональд раскрыл папку и сделал вид, будто читает, надеясь уклониться от разговоров. Протиснувшись за спиной телеоператора, он проскользнул к двери своего кабинета.
Секретарша Маргарет поднялась из-за стола.
– Сэр, у вас посетитель.
Дональд обвел взглядом приемную. Она была пуста. Затем он заметил, что дверь в его кабинет приоткрыта.
– Извините, но я позволила ей войти. – Маргарет изобразила, будто держит коробку, вытянув руки у талии и прогнув спину. – Она что-то принесла. Сказала, это от сенатора.
Дональд махнул рукой, показывая секретарше, что можно не беспокоиться. Маргарет была старше него, лет сорока пяти, и имела блестящие рекомендации, но отличалась заговорщической манерой – возможно, сказывался многолетний опыт.
– Все в порядке, – заверил ее Дональд. Он счел интересным тот факт, что при наличии сотни сенаторов, включая двух от Джорджии, Маргарет лишь об одном говорила просто «сенатор», не называя имени. – Я выясню, в чем вопрос. А вы пока, пожалуйста, освободите в моем расписании немного времени. В идеале час или два каждое утро. – Он показал ей папку. – У меня появилось одно дело.
Маргарет кивнула и уселась за компьютер. Дональд направился к двери своего кабинета.
– Э-э… сэр?..
Дональд обернулся. Секретарша показала на его голову.
– Волосы, – прошептала она.
Он провел ладонью по волосам, и с пальцев испуганными блохами слетели капли воды. Маргарет нахмурилась и беспомощно пожала плечами. Дональд покорился судьбе и распахнул дверь кабинета, ожидая увидеть кого-то, сидящего возле стола.
Но вместо этого он обнаружил, что этот кто-то возится под столом.
– Здравствуйте…
Распахнутая дверь во что-то уперлась. Дональд заглянул за нее и обнаружил большую коробку с изображением компьютерного монитора. Бросив взгляд на стол, он увидел, что монитор уже стоит на нем.
– О, привет! – глуховато послышалось из-под стола.
Оттуда, пятясь, показались узкие бедра, обтянутые юбкой «в елочку». Дональд узнал их владелицу еще до того, как увидел голову, и ощутил смесь вины и злости из-за того, что она явилась сюда без предупреждения.
– Знаешь, ты бы попросил уборщицу хоть иногда протирать под столом, – посоветовала Анна Турман, вставая и улыбаясь. Она стряхнула пыль с ладоней и лишь затем протянула руку. Дональд нервно пожал ее. – Привет, незнакомец.
– Да-да, привет. – Вода с волос текла по щекам и шее, удачно скрывая, что Дональд внезапно вспотел. – Что тут происходит?
Он обошел стол, чтобы быть подальше от Анны. На столе невинно расположился новенький монитор – экран все еще прикрывала защитная пленка.
– Папа решил, что тебе может понадобиться эта штука. – Анна заправила за ухо тяжелую прядь золотисто-каштановых волос. В ней и сейчас почудилось нечто соблазнительное и эльфийское, когда она так открыла уши. – Вот я и вызвалась добровольцем, – пояснила Анна, пожимая плечами.
– Понятно…
Он положил папку на стол и подумал об эскизе здания. Дональд в самом начале заподозрил, что сенатор получил его от Анны. А теперь она собственной персоной появилась здесь. Взглянув на свое отражение в экране нового монитора, он увидел, насколько взъерошен, и попытался пригладить волосы.
– И еще кое-что, – сказала Анна. – Компьютер лучше поставить на стол. Да, это не очень хорошо смотрится, но пыль под столом задушит его насмерть. Пыль для них убийственна.
– Ладно, хорошо.
Усевшись, он понял, что теперь ему не видно стула напротив. Дональд отодвинул новый монитор в сторону. Анна тем временем обошла стол и встала рядом, скрестив руки на груди, совершенно спокойная – как будто они виделись только вчера.
– Итак, ты в городе, – сказал он.
– С прошлой недели. Я собиралась в субботу заехать и повидаться с тобой и Элен, но была слишком занята переездом в свою квартиру. Распаковывала вещи, сам понимаешь.
– Да.
Он случайно задел мышь, и старый монитор включился. Его компьютер работал. Ужас от пребывания в одной комнате с бывшей возлюбленной немного отпустил, и в голове Дональда сегодняшние события вдруг разложились по времени.
– Погоди. – Он повернулся к Анне. – Ты ведь уже была здесь и подключала монитор, когда твой отец спрашивал, интересует ли меня его проект? А если бы я отказался?
Она приподняла бровь. Дональд знал, что такому научиться нельзя – это был талант, передававшийся в ее семье по наследству.
– Да он практически преподнес тебе выборы на блюдечке, – откровенно сказала она.
Дональд взял папку и пролистал страницы, как колоду карт.
– Иллюзия свободы воли мне бы не помешала, вот и все.
Анна рассмеялась. Дональд догадался, что она сейчас взъерошит ему волосы. Убрав руку с папки, он похлопал по карману пиджака, нащупывая телефон. Элен словно была здесь, рядом с ним. Ему вдруг очень захотелось ей позвонить.
– Папа хотя бы не давил на тебя?
Дональд взглянул на Анну, желая убедиться, что она не сдвинулась с места. Она по-прежнему стояла со скрещенными руками, а его волосы остались нетронутыми. Причины паниковать не было.
– Что? Да, конечно. Он был просто душка. И выглядел совсем как прежде. Я бы даже сказал, что он совершенно не постарел.
– Знаешь, он действительно не стареет.
Она пересекла комнату, подобрала большие куски упаковочного пенопласта и шумно засунула их в пустую коробку. Взгляд Дональда сам собой опустился на ее юбку, и он заставил себя отвернуться.
– Папа относится к приему наноботов почти как к религии. Все началось из-за проблем с коленями. Армия какое-то время оплачивала его лечение. А теперь он едва не молится на эту технологию.
– Я не знал, – солгал Дональд.
Конечно же, до него доходили слухи. Наноботы называли «ботоксом для всего тела». Они были лучше, чем пластыри с тестостероном. Лечение обходилось в целое состояние и отнюдь не наделяло бессмертием, но старческие болезни, несомненно, замедляло.
Анна прищурилась.
– Ты ведь не считаешь, что в этом есть что-то неправильное?
– Что? Нет. Пожалуй, ничего плохого тут нет. Просто сам я на такое не пошел бы. Погоди-ка… А почему ты спрашиваешь? Только не говори, что и ты…
Анна уперла руки в бедра и склонила голову набок. В этой защитной позе было нечто обольстительное. Нечто такое, что как будто свело на нет все годы, прошедшие после их расставания.
– А ты думаешь, что мне это понадобится? – спросила она.
– Нет-нет. Все не… – Он помахал руками. – Просто я не уверен, что сам когда-нибудь решусь на такое.
Анна ухмыльнулась. Возраст сделал черты ее лица более четкими, а худощавое тело более округлым, но не затронул жесткость, которой она отличалась смолоду.
– Это ты сейчас так говоришь. А вот когда у тебя начнут болеть суставы, когда станет сводить спину – тогда и посмотрим.
– Ладно. – Он с хлопком свел ладони. – Сегодня, похоже, был день воспоминаний.
– Это точно. Итак, какое время тебя больше устраивает?
Анна сложила клапаны коробки и подтолкнула ее к двери. Затем обогнула стол и встала рядом с Дональдом, одной рукой опершись о кресло, а другую потянув к мыши.
– Какое время?..
Анна пощелкала по настройкам в компьютере, и новый монитор ожил. Дональд почувствовал пульсацию в паху, уловив знакомый аромат ее духов. Движение воздуха, которое она породила, идя через комнату, каким-то образом возбудило Дональда. Оно ощущалось почти как ласка, как реальное прикосновение, и Дональд задумался, не изменяет ли он Элен прямо сейчас, когда Анна всего лишь меняет настройки на панели управления его компьютера.
– Ты ведь знаешь, как этим пользоваться?
Она перевела курсор мыши с одного экрана на другой, перетащив вместе с ним старую игру – компьютерный пасьянс.
– Э-э… да. – Дональд поерзал. – Гм-м… Что ты имела в виду, спрашивая про время, которое меня больше всего устраивает?
Анна сняла руку с мыши. Для Дональда это было все равно, как если бы она убрала ладонь с его бедра.
– Папа хочет, чтобы я занялась механическими пространствами на этих чертежах. – Она показала на папку так, словно точно знала, что внутри. – Я беру в институте академический отпуск, пока этот проект в Атланте не будет завершен и сдан. Вот я и подумала, что нам полезно будет встречаться раз в неделю, чтобы держать друг друга в курсе.
– Понятно. К сожалению, тут у нас с тобой ничего не получится. У меня просто безумное расписание. Каждый день столько всего! – Дональд представил, что ему скажет Элен, если он раз в неделю начнет встречаться с Анной. – Знаешь, мы можем создать общее рабочее пространство в «Автокаде».[6]6
AutoCAD (computer aided design) – пакет программ, позволяющий разрабатывать инженерные проекты и создавать чертежи.
[Закрыть] Я подключу тебя к своему документу…
– Да, можно сделать так.
– И переписываться по электронной почте. Или общаться в видеочате.
Анна нахмурилась. Дональд понял, что его мысли слишком очевидны.
– Ладно, как получится – так получится, – сказала она.
Она повернулась к оставленной коробке, и Дональд заметил мелькнувшее на ее лице разочарование. Ему захотелось извиниться. Впрочем, если бы он это сделал, то обозначил бы проблему яркими светящимися буквами: «Я не доверяю себе, когда ты рядом. Мы больше не будем друзьями. И вообще, какого черта ты здесь делаешь?»
– Тебе действительно нужно что-то решить насчет пыли. – Она взглянула на его стол. – Твой компьютер в ней задохнется. Я серьезно.
– Хорошо, я подумаю.
Он встал и торопливо обошел стол, чтобы проводить Анну. Она потянулась к коробке.
– Я сам вынесу.
– Не глупи.
Анна остановилась, прижимая к бедру картонную коробку. Улыбнулась, снова поправила прядку за ухом. Она словно уходила из его комнаты в общежитии колледжа. В те дни случались такие же неловкие моменты утренних прощаний, когда на них была та же одежда, что и накануне вечером.
– Ладно, у тебя есть мой адрес электронной почты? – спросил он.
– Он же теперь значится на голубых страницах,[7]7
Голубые страницы – раздел в телефонном справочнике, где перечислены телефоны и адреса правительственных учреждений и ведомств.
[Закрыть] – напомнила она.
– Да.
– Кстати, ты отлично выглядишь.
И прежде чем он успел отступить или как-то защититься – она стала с улыбкой поправлять ему волосы.
Дональд застыл. А когда через какое-то время очнулся, Анна уже ушла, оставив его в одиночестве, насквозь пропитанного чувством вины.
4
2110 год
Бункер № 1
Трой опаздывал. Первый день его первой смены и без того стоил ему немало нервов, а теперь он еще и опаздывал. Торопясь покинуть кафетерий и найти уединение, он случайно вошел не в экспресс-лифт, а в обычный. И теперь, пока Трой пытался взять себя в руки, кабинка на пути вниз останавливалась едва ли не на каждом этаже, впуская и выпуская пассажиров.
Он стоял в углу, когда лифт снова остановился. Какой-то мужчина вкатил в кабину тележку с тяжелыми ящиками. Другой, со связкой зеленого лука, втиснулся в просвет позади Троя и несколько этажей простоял вплотную к нему. Никто не разговаривал. Когда человек с луком вышел, запах остался. Трой содрогнулся – мощная судорога пробежала вверх по спине и отдалась в руках, но Троя это не испугало. Он вышел на тридцать четвертом и попытался вспомнить, что именно огорчало его совсем недавно.
Шахта центрального лифта открывалась в узкий коридор, а тот выходил к посту охраны. Планировка этажа показалась Трою смутно знакомой и в то же время немного чуждой. Неприятно было видеть потертый ковер и потускневшую сталь в середине турникета – там, где о нее годами терлись бедра. Эти годы для Троя не существовали. Износ возник словно по волшебству. Как причиненный тобой ущерб, о котором узнаешь лишь наутро после буйно проведенной пьяной ночи.
Оторвавшись от чтения, одинокий дежурный охранник взглянул на Троя и кивнул, здороваясь. Трой приложил ладонь к экрану, потускневшему от долгого использования. Ни тебе невинной болтовни, ни обмена сплетнями, ни надежды завязать дружбу. Над краном вспыхнула зеленая лампочка, в опоре турникета громко щелкнуло, и Трой прошел через него, еще немного лишив блеска вращающийся стержень.
В конце коридора Трой остановился и достал из нагрудного кармана полученные инструкции. На обороте листка была записка от врача. Перевернув его, он увидел небольшую карту этажа. Трой был совершенно уверен, что знает дорогу, но у него время от времени все расплывалось перед глазами.
Красные пунктирные линии на карте напомнили ему планы эвакуации при пожаре, которые он видел на стене где-то в другом месте. Указанный путь привел к нескольким расположенным подряд маленьким офисам. Там щелкали клавиатуры, разговаривали люди, звонили телефоны, и от этих звуков конторской работы на Троя внезапно навалилась усталость. И еще они разбудили в нем неуверенность и предчувствие, что он взялся за дело, с которым точно не сможет справиться.
– Трой?
Он остановился и обернулся к мужчине, стоящему в дверях, мимо которых он только что прошел. Бросив взгляд на карту, Трой понял, что едва не проскочил свой офис.
– Это я.
– Мерриман. – Человек не протянул руки. – Вы опоздали. Заходите.
Мерриман скрылся в офисе. Трой вошел следом. Ноги у него подкашивались после ходьбы. Он узнал этого человека. Или решил, что узнал. Только не мог вспомнить, где его видел – на ориентации или где-то еще.
– Извините за опоздание. Я вошел не в тот лифт…
Мерриман поднял руку.
– Все в порядке. Вам нужно питье?
– Меня накормили.
– Конечно.
Мерриман взял со стола прозрачный термос с ярко-синей жидкостью и сделал глоток. Трой вспомнил ее мерзкий вкус. Опустив термос, Мерриман причмокнул и выдохнул.
– Ужасная дрянь, – сказал он.
– Точно.
Трой обвел взглядом офис – его рабочее место на ближайшие полгода. На его взгляд, офис порядком состарился. Мерриман тоже. Если он и поседел чуть больше за последние шесть месяцев, то судить об этом было трудно, зато рабочее место он содержал в порядке. Трой решил оказать такую же любезность своему сменщику.
– Инструктаж помните? – осведомился Мерриман, перекладывая несколько папок на столе.
– Словно он был вчера.
Мерриман взглянул на него и ухмыльнулся:
– Правильно. Так вот, за последние месяцы ничего интересного не происходило. Было несколько технических проблем, когда я начал смену, но все они уже устранены. Есть тут некий Джонс, обращайтесь к нему. Его всего пару недель как разбудили, и он намного умнее предыдущего парня. Для меня он был как спасательный круг. Джонс работает на шестьдесят восьмом, где электростанция, но он почти универсальный специалист и способен починить практически все.
Трой кивнул:
– Джонс. Понял.
– Хорошо. Короче, в этих папках я вам оставил кое-какие заметки. Нескольких рабочих нам пришлось отправить в глубокую заморозку, потому что они оказались непригодны для следующей смены. – Он серьезно взглянул на Троя. – Не относитесь к подобному слишком легкомысленно, хорошо? Очень многие здесь с удовольствием отправились бы спать до самого конца, лишь бы не работать. Так что не прибегайте к глубокой заморозке, пока не будете уверены, что человек не справляется.
– Не буду.
– Хорошо. – Мерриман кивнул. – Надеюсь, ваша смена пройдет спокойно. А мне надо бежать, пока эта синяя дрянь не подействовала.
Он сделал еще один большой глоток, и Трой сочувственно втянул щеки. Мерриман на ходу хлопнул его по плечу и потянулся к выключателю. Однако в последний момент остановился, обернулся, кивнул и вышел.
Вот и все. Его смена началась.
– Эй, погодите!
Трой выскочил из офиса, осмотрелся и увидел Мерримана. Тот уже сворачивал из главного коридора к посту охраны. Трой побежал за ним.
– Вы оставили свет включенным? – спросил Мерриман.
Трой обернулся.
– Да, но…
– Заводите хорошие привычки. – Мерриман встряхнул термос.
Из двери другого офиса вышел крупный мужчина и торопливо подошел к ним.
– Мерриман! Закончил смену?
Они тепло пожали друг другу руки. Мерриман улыбнулся и кивнул:
– Закончил. Теперь вместо меня будет Трой.
Крупный мужчина пожал плечами. Представляться он не стал.
– Мне осталось две недели, – сказал он, словно это объясняло его безразличие.
– Слушайте, я опаздываю, – напомнил Мерриман и с некоторым недовольством взглянул на Троя, затем сунул термос в руку крупного мужчины. – Держи. Можешь допить.
Он повернулся и зашагал к выходу. Трой последовал за ним.
– Нет уж, спасибо! – крикнул приятель Мерримана, размахивая термосом и смеясь.
Мерриман покосился на Троя:
– Извините, у вас какой-то вопрос?
Он прошел через турникет, Трой двинулся за ним. Охранник даже не оторвал взгляд от планшета.
– Да, есть пара вопросов. Не возражаете, если я спущусь вместе с вами? Я был слегка… невнимателен на ориентации. А тут такое внезапное повышение. Буду признателен, если вы кое-что проясните.
– Ну, остановить вас я не могу. Вы тут сейчас главный.
Мерриман нажал кнопку вызова лифта-экспресса.
– Скажите, я ведь здесь, по сути, только на тот случай, если что-то произойдет?
Двери лифта раздвинулись. Мерриман повернулся и, прищурившись, взглянул на Троя, словно оценивая, серьезно ли тот говорит.
– Ваша работа – обеспечить, чтобы ничего не происходило.
Они вошли в лифт, кабина рванулась вниз.
– Правильно. Конечно. Это я и имел в виду.
– Вы ведь читали Правила.
Трой кивнул. «Но не для этой работы», – захотелось ему сказать. Он учился управлять единственным бункером, а не всеми сразу.
– Вот и следуйте инструкциям. Время от времени к вам будут поступать запросы из других бункеров. Я считал разумным говорить как можно меньше. Просто помалкивайте и слушайте. И не забывайте, что там сейчас живут второе и третье поколения выживших, поэтому их словарь уже немного изменился. У вас в папке есть шпаргалка и список запретных слов.
Трой ощутил легкое головокружение и едва не осел на пол, когда скоростной лифт затормозил. Он все еще испытывал невероятную слабость.
Двери открылись. Трой последовал за Мерриманом в короткий коридор – тот самый, откуда вышел несколько часов назад. Врач и помощник уже ждали, готовя капельницу. Врач с любопытством взглянул на Троя – он явно не думал увидеть его вновь так скоро, если вообще рассчитывал увидеть.
– Вы завершили последний прием пищи? – спросил врач, указывая Мерриману на стул.
– До последней мерзкой капли.
Мерриман расстегнул лямки комбинезона и спустил его до пояса. Усевшись, он протянул руку ладонью вверх. Трой заметил, какая у него бледная кожа и как возле локтя переплетаются синие ниточки вен. Когда в руку вошла игла, он отвернулся.
– Я сейчас повторяю то, что уже написал, – сказал ему Мерриман, – но обязательно поговорите с Виктором из офиса психологов. Он расположен как раз напротив вашего. В нескольких бункерах происходит нечто странное. Выясните все и сообщите об этом следующему парню.
Трой кивнул.
– Нам надо отвести вас в камеру, – сказал врач.
Молодой помощник уже стоял рядом, с бумажным халатом в руках. Вся процедура выглядела очень знакомой. Врач посмотрел на Троя так, словно тот был пятном, которое необходимо оттереть.
Трой вышел в коридор и взглянул в его дальний конец, где находились камеры глубокой заморозки. Там лежали женщины и дети, а также те из мужчин, кто не смог доработать до конца смены.
– Не возражаете, если я?..
Его тянуло в ту сторону. Мерриман и врач нахмурились.
– Это не очень хорошая идея… – начал врач.
– Я бы не стал, – поддержал его Мерриман. – Я пару раз ходил туда в первые недели. Это была ошибка. Не повторяйте ее.
Трой все еще смотрел в сторону камер глубокой заморозки. Впрочем, он не смог бы сказать точно, что там найдет.
– Главное – переживите следующие полгода, – посоветовал Мерриман. – Они пройдут быстро. Здесь все проходит быстро.
Трой кивнул. Врач взглядом показал, что ему пора уходить. Мерриман тем временем снимал ботинки. Трой отвернулся, в последний раз посмотрел на массивную дверь в конце коридора и направился к лифтам.
Он надеялся, что Мерриман окажется прав. Нажав кнопку вызова экспресса, он попытался вообразить, как с такой же скоростью промелькнет и его смена. А потом следующая. И следующая. Пока это безумие продолжается, нет смысла гадать, чем все закончится.
5
2049 год
Вашингтон, округ Колумбия
Время проносилось мимо Дональда Кини. Подошел к концу еще один день, еще одна неделя, но он все равно что-то не успевал. Казалось, солнце только начало клониться к вечеру, когда он оторвал взгляд от стола, – и вдруг уже двенадцатый час!
Элен! Встрепенувшись, он схватился за телефон. Он же обещал жене, что всегда будет звонить до десяти. От сознания вины шею залило жаром. Дональд представил, как она сидит, глядя на телефон, и ждет его звонка.
Элен взяла трубку еще до того, как отзвучал первый гудок.
– Ну наконец-то, – негромко произнесла она сонным голосом. Облегчения в нем слышалось больше, чем недовольства.
– Дорогая, извини. Господи, я такой растяпа! Совсем забыл о времени.
– Не переживай, милый. – Она зевнула, и Дональд подавил заразительное желание поступить так же. – Написал сегодня какой-нибудь хороший закон?
Дональд рассмеялся и потер лицо.
– Вообще-то мне этого делать не дают. Пока не дают. Я почти все время занят тем небольшим проектом для сенатора…
Он оборвал себя на полуслове. Все неделю он в смятении думал, как лучше всего ей об этом рассказать и какие подробности стоит сохранить в секрете. Дональд взглянул на второй монитор. Странным образом аромат духов Анны все еще ощущался здесь, а ведь прошла неделя.
– Да? – Голос Элен оживился.
Дональд ясно представил эту картину: Элен в ночной рубашке, его сторона кровати все еще безупречно заправлена, на тумбочке стоит стакан с водой. Он отчаянно тосковал по жене. А чувство вины, несмотря на всю его невиновность, заставляло тосковать еще больше.
– И что же он тебе поручил? Надеюсь, все легально?
– Что? Конечно легально. Это… один архитектурный проект. – Дональд подался вперед и взял стакан, где оставалось еще на палец золотистого шотландского виски. – Если честно, я уже забыл, как мне нравилась такая работа. Я мог бы стать хорошим архитектором, если бы продолжил учебу. – Он глотнул обжигающей жидкости и взглянул на мониторы. Оба погасли – включились заставки. Дональду не терпелось вернуться к работе. Когда он погружался в чертежи, все прочее забывалось и исчезало.
– Милый, по-моему, налогоплательщики послали тебя в Вашингтон не для того, чтобы ты проектировал новый туалет для офиса сенатора.
Дональд улыбнулся и допил виски. Он почти увидел, как на другом конце линии улыбается жена. Поставив стакан, Дональд водрузил на стол ноги.
– Ничего подобного, – возразил он. – Я работаю над планами комплекса, который будет строиться возле Атланты. Причем над очень небольшой частью проекта. Но если я не сделаю все тщательно, весь проект может развалиться.
Дональд покосился на папку, лежащую на столе. Жена сонно рассмеялась.
– Да с чего вдруг тебе вообще это поручили? Если все настолько важно, то почему не наняли какого-нибудь специалиста?
Дональд рассмеялся, хотя и был согласен с женой. Он невольно ощущал себя жертвой вашингтонского обычая давать работу людям, ничего в ней не смыслящим. Например, назначать послами тех, кто сделал большой вклад в избирательную кампанию.
– Так ведь я в этом деле очень хорошо разбираюсь, – ответил Дональд. – Я даже начинаю думать, что архитектор из меня получился бы лучший, чем конгрессмен.
– Я тоже не сомневаюсь, что ты прекрасный архитектор. – Жена снова зевнула. – Но для такой работы вовсе не обязательно было ехать в Вашингтон. Ты мог бы засиживаться допоздна и здесь.
– Да, я понимаю.
Дональд вспомнил их споры о том, выдвигать ли ему свою кандидатуру в Конгресс и стоит ли избрание того, чтобы жить порознь. А теперь он проводит время вдалеке от дома, занимаясь именно тем, что он по их с женой обоюдному согласию забросил, чтобы оказаться в Вашингтоне.
– Думаю, такое задание – нечто вроде проверки, которую устраивают новичкам в первый год, – сказал он. – Считай, это чем-то наподобие стажировки. Дальше будет лучше. И, кстати, по-моему, то, что сенатор захотел подключить меня к этому проекту, – хороший знак. Для него тот комплекс в Атланте – что-то вроде семейного проекта, только для своих. И он обратил внимание на некоторые мои работы в…
– Семейный проект?
– Ну, не в буквальном смысле слова, скорее…
Он совсем не так хотел рассказать ей об этом. Начало вышло плохим. И поделом – нечего было оттягивать этот разговор до момента, когда он устал и подвыпил.
– Так ты именно поэтому работаешь допоздна? И звонишь мне после десяти?
– Милая, я забыл о времени. Сидел за компьютером. – Он взглянул на стакан. Там еще оставалось чуть-чуть виски – тончайшая золотистая пленочка на дне, осевшая после того, как он сделал последний глоток. – Но есть и хорошая новость. Из-за этого проекта я смогу чаще бывать дома. Я уверен, что мне придется ездить на стройку, проверять работу, встречаться с прорабами…
