Текст книги "Дикости (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Хлоя Нейл
Дикости
Чикагские вампиры – 9
Глава 1
ПОЛНОЧНЫЙ ВСАДНИК
Середина Февраля
Чикаго, Иллинойс
В течении прошедших десяти месяцев я стала вампиром, присоединилась к Дому Кадоган в Чикаго, и стала его Стражем. Я узнала как владеть мечом, как надуть монстра, как упасть и как вновь подняться.
Наверное, самое большее, чему я научилась – это преданности. И основываясь на магии, которая сочилась сквозь коридор на первом этаже Дома, я была не единственной, кто проникся этим качеством.
Дюжины Кадоганских вампиров стояли в коридоре возле кабинета нашего Мастера, Этана Салливана, ожидая зова, слова, плана. Мы стояли как положено – в черной форме Кадогана с катанами на поясе, потому что Этан – наш Сеньор и мой любовник – готовился к побегу.
– Из огня, да в полымя, – сказала привлекательная блондинка, стоявшая возле меня.
Линдси была охранником Дома Кадоган, опытным и искусным бойцом, но сегодня вечером она выглядела как обычно, скорее как модница, чем как столетний вампир-охранник. Она оставила свой пиджак внизу, который шел в комплекте с атласными полосатыми черными брюками с белыми пуговицами и на десятисантиметровыми шпильками.
– Они действительно думают, что мы вот так дадим им его взять? – спросила она. – Что мы дадим его арестовать, нашего Мастера, прямо здесь, перед нашим Домом?
Час назад детектив Чикагского Департамента Полиции, к счастью, один из наших союзников, приехал сообщить нам, что прокурор города получил ордер на арест Этана.
Этан убил Гарольда Мормонта, могущественного вампира из Европы, который убил двух человеческих охранников, прежде чем направить свой меч на нас. Этан действовал в случае самообороны, но насилие недавно потрясло Город Ветров. Люди Чикаго боялись, и мэр, Диана Ковальчук, искала виноватого. Ей, по-видимому, удалось переманить прокурора на свою сторону.
Поэтому Этан был в своем кабинете с Люком, капитаном охраны Дома Кадоган, и Маликом, вторым в команде Дома, и они составляли план.
Детектив Джейкобс предложил Этану искать убежища у Брекенриджей, семьи оборотней, которые жили в Лоринг-Парке, в пригороде за пределами Чикаго. Это означало, что он также может быть за пределами юрисдикции мэра. Брексы были богатыми, с хорошими связями и политически влиятельными. Это была мощная комбинация, и как мы надеялись, достаточная, чтобы удержать мэра от использования его в качестве жертвы.
Папа Брек, глава семьи, был другом моего отца, Чикагского магната по недвижимости Джошуа Мерита. Я ходила в школу с несколькими из мальчиков Брекенриджей, и даже встречалась с одним из них. Но Брексы не питали сильной любви к вампирам, и это было частью причины, по которой проводились переговоры за закрытыми дверями.
Этан был другой причиной. Он был четырехсотлетним вампиром и очень упрямым, что соответствовало его возрасту. Прятаться этой спокойной ночью было не в его стиле, но Люк и Малик хотели, чтобы он находился в безопасности. Это была длинная зима для Дома, включая смерть и воскрешение Этана, и мы больше не нуждались в трагедиях. Мы, конечно, не доверяли Ковальчук и боялись, поворачивая Этана к системе правосудия, которая, казалось, сфальсифицирована против нас.
Дверь была закрыта в течении часа. Повышенные тона, и разногласия между Этаном и его людьми проливали напряженную магию в коридор. У меня был иммунитет к гламуру. Я была Стражем Дома Кадоган, но меня не впустили в кабинет. Слова «вероятная возможность отрицания» были брошены, прежде чем дверь закрылась перед моим лицом.
– Мэр знала, что была проблемная ситуация, – сказала я. – ЧДП уже сообщил, что Этан действовал в целях самозащиты. И мы только что вручили им МакКетрика на блюдечке с голубой каемочкой. У города нет абсолютно никаких причин для жалоб на то, о чем мы позаботились.
Предупреждение детектива пришло всего через несколько часов после того, как нам удалось доказать, что МакКетрик, теперь уже бывший координатор сверхъестественного в городе, был причиной беспорядков, приведших к росту насилия, разрушений и пожаров по всему городу. Можно подумать, что это должно было принести нам благосклонность мэра. Увы, нет.
– Они не будут стоять в стороне вечно, – сказала я. – Джейкобс нас не предупредил бы, если бы не думал, что они серьезны. И это не дает нам много вариантов. Или Этан бежит, или мы должны бороться.
– Независимо от их следующего шага, Дом будет готов, – сказала Линдси. – Мы просто должны убрать Этана отсюда.
Она проверила тонкие золотые часы.
– Не так много времени до восхода солнца. Он уже близко.
– Папа Брек все еще может сказать нет, – сказала я, обхватывая колени руками.
Он и Этан были как разные полюса, но не менее упрямые.
Но Линдси покачала головой.
– Нет, если он умен. Арест вампира по бредовой причине не далек от ареста оборотня по такой же причине. Если Папа Брек не займет четкую позицию сейчас, то подвергнет риску Стаю. Ну а если он покажет свою точку зрения? – Она прищелкнула языком. – Тогда он выиграет, сыграв ва-банк. Мы будем у него в долгу, и он будет противостоять Ковальчук. Это усилит его власть, и просто...
Прежде чем она успела закончить, дверь кабинета открылась.
Появились Люк и Малик, за ними Этан. Все трое были высокими и широкоплечими, и на этом их сходство заканчивалось.
У Люка были взъерошенные светло-каштановые волосы, он предпочел узкие джинсы и поношенные ботинки щегольским костюмам Этана и Малика. С тех пор, как благополучие Этана вошло в сферу его полномочий, красивые черты его лица были напряжены от беспокойства.
Цвет кожи Малика был как цвет какао, коротко остриженные волосы, и бледно-зеленые глаза, которые задумчиво осматривали в коридоре вампиров. Малик был сдержан, осторожен, и, несомненно, его уважали в Доме. Но, как и Люк, он также не был в восторге от обстоятельств.
А дальше был Этан.
Он выглядел как спортсмен – высокий и худощавый, с тугими мышцами на теле, которые гармонично вписывались в его классический черный костюм. Его волосы были прямые, золотистого цвета и до плеч, обрамляя его великолепное лицо, словно его создал скульптор. Прямой нос, отточенные скулы, пухлые губы, ясные и зеленые глаза, как безупречные изумруды. Этан был настоящим лидером, претенциозный, умный и стратегический, и достаточно упрямый, чтобы соответствовать мне.
У нас было неудачное начало, но мы, наконец, нашли путь друг к другу. Это было самое большое чудо для нас.
На лбу Этана образовались морщинки, что говорило о его беспокойстве, но глаза ничего не выражали. Он был Мастером нашего Дома, и не мог позволить себе роскошь в неуверенности в себе.
Дюжина вампиров вскочила на ноги.
– Я отправлюсь в поместье Брекенриджей, – объявил Этан. – Вампиры Кадогана не бегут. Мы не прячемся в темноте. Мы встречаемся с нашими проблемами лицом к лицу. Но этот Дом прошел через слишком многое в последнее время. Меня попросили ради Дома рассмотреть вопрос о моем исчезновении. Я согласился на это, как на временную меру.
Напряженность в моей груди спала, но не намного. Он явно был не в восторге от этого плана.
– Тем временем мы попытаемся исправить это ужасное положение дел. Адвокаты Дома будут изучать ордер. У Малика есть друг в офисе губернатора, и он определит, может ли губернатор стимулировать мэра Ковальчук действовать разумно.
Это было новостью для меня, но опять же, Малик всегда был тихой натурой. И я не думала, что он был тем типом людей, который не призвал бы политическую пользу, если это абсолютно необходимо.
– Ты возьмешь Мерит к Брексам? – спросила Линдси.
– Если предположить, что она может вписать это в свое расписание, – ответил он.
Проблемы или нет, но в Доме Кадогана всегда находилось время для саркастических замечаний.
– Я справлюсь, – сказала я, – Хотя очень не хочу оставлять моего дедушку здесь.
Мой дедушка был бывшим координатором по сверхъестественному в Чикаго – ударение на «бывший» – но он и его служащие – Катчер Белл и Джефф Кристофер, все еще помогали ЧДП со сверхъестественными проблемами. Из-за помощи нам в расследовании мятежей, МакКетрик нацелился на него. Дом дедушки забросали зажигательными бомбами, и его задело взрывом. Он восстанавливается, но все еще находится в больнице. Для меня он был большим отцом, чем мой настоящий отец. И хотя его защищают, я чувствовала себя виноватой, бросая его, в то время как он вышел из строя.
– Я проверю его, – пообещал Люк. – Сообщу тебе новости.
– В таком случае, – сказал Этан, – В ближайшее время мы уезжаем. Малик остается за главного. И как вам известно, он становится невероятно одаренным Мастером, когда я... не в форме.
В толпе раздались понимающие смешки. Для Малика это было не первое родео в роли Мастера, он уже выполнял эту работу, когда Этана не было в живых.
– Буду честен. Это может и не сработать. Мы делаем ставку на то, что Диана Ковальчук достаточно политически амбициозна, чтобы не связываться с семьей Брекенриджей. Этот гамбит[1]1
Гамбит (от итал. gambetto – подножка) – общее название дебютов, в которых одна из сторон в интересах быстрейшего развития, захвата центра или просто для обострения игры жертвует материал (обычно пешку, но иногда и фигуру).
[Закрыть] может оказаться неверным. В любом случае, наши отношения с Чикаго ухудшатся, прежде чем все наладится. Но это мы, и мы останемся вампирами Кадогана.
Он выгнул бровь, привычка, которую он часто использовал, и она обычно производила нужный эффект.
– Само собой, эти вампиры Кадогана должны сейчас работать, а не подслушивать под дверью кабинета их Мастера.
Улыбающиеся и должным образом отчитанные, вампиры разошлись, произнося слова прощания их Сеньору, проходя мимо него. Марго, блестящий шеф-повар Дома, сжала мою руку, а затем направилась по коридору к кухне.
Малик, Люк, Линдси и я зашли в кабинет Этана. Он оглядел своих подчиненных.
– Нам дали отсрочку, – сказал Этан, – Но город может постучаться в двери снова.
– Дом готов, – сказал Люк. – Лакшми, однако, все еще при своем решении. Мы не смогли убедить ее задержаться.
Это была еще одна щекотливая ситуация. Кадоган больше не был членом Гринвичского Совета, организации, которая правила Северо-Американскими и Западно-Европейскими Домами вампиров. Мормонт был одним из его членов. ГС не был другом Дома Кадогана, и они, видимо, не могли игнорировать тот факт, что в настоящее время мы были ответственны за гибель двух их членов. В то время как мы не были обеспокоены их мнением о нас, они создали сильных и опасных врагов.
Лакшми, одна из оставшихся членов ГС, ехала в Чикаго, чтобы вынести свой вердикт. Это вероятно поможет, так как она была одной из наиболее здравомыслящих членов ГС, но странно, что она направлялась сюда, в то время как Дариус Вест, глава ГС, остался под радаром в Лондоне. Он был политическим ничтожеством с тех пор, как был атакован вампиром убийцей. Мы предполагали, что это лишило его уверенности.
Как выяснилось, Лакшми также была другом Красной Гвардии, тайной организации, которая следила за Домами и их Мастерами. Я была новичком в этой организации, в паре с капитаном охраны Дома Грей, Джонахом. Лакшми предоставила конфиденциальную информацию об интригах в ГС, в обмен на ее помощь, я пообещала ответить услугой за услугу. Разумеется, она постарается получить долг, этим вампиры отличаются от остальных.
– Держите ее подальше от Дома, – сказал Этан. – Мы не являемся членами ГС, и у нее нет никаких дел в наших владениях. Она может законно потребовать компенсации, но это можно обсудить, когда мы разберемся с городом.
– Я говорил с ее дворецким, – ответил Люк, – Пытался выведать информацию о ней. Она не сдвинется с места.
– Разберемся с этим, когда придет время, – сказал Этан. – Вся эта ситуация полна риска.
Малик кивнул.
– Все сводится к тому, кто моргнет первым[2]2
Детская игра в «гляделки». Проигрывает тот, кто моргнет первым.
[Закрыть].
Глаза Этана сузились.
– Что бы ни случилось, Дом Кадогана никогда не моргнет первым.
***
Мы жили в Чикаго, это означало, что найти место для стоянки машины вне улицы было сложным делом и являлось предметом зависти. Дойти до завидной парковки Дома можно было через подвал, поэтому мы направились вниз. Этан ввел код на панели безопасности, расположенной на двери и шагнул в подвал, но когда тяжелая дверь закрылась позади нас, он бросил свою сумку с вещами и схватил меня за руку.
– Иди сюда, – сказал он голосом низким от желания.
Он не стал ждать моего ответа, застав меня врасплох, его рот оказался на моем, его руки на моей талии, неожиданно настойчивые.
Я едва не задохнулась, когда он, наконец, отпустил меня.
– Что это было? – с трудом удалось спросить мне.
Этан заправил прядь волос мне за ухо.
– Ты была нужна мне, Страж.
– Ты получил меня, – заверила я его с улыбкой. – Но в данный момент нам нужно торопиться.
– Не лучшая твоя работа, – сказал он хитро, при этом положив руку мне на щеку и заглянув в мои глаза так, будто бы мог обнаружить там все секреты мира. – В чем дело?
– Переживаю из-за отъезда, – призналась я.
– Волнуешься за своего дедушку.
Я кивнула.
– Он спал, когда я звонила. Он поймет, как всегда. Я просто хочу, чтобы не нужно было просить его понять.
Этан поцеловал меня в лоб.
– Ты хорошая внучка, Кэролайн Эвелин Мерит.
– Не уверена. Но я стараюсь.
Иногда это было лучшим, что может сделать девушка.
Я жестом указала на сверкающую серебристую пулю, которая стояла на месте посетителей Дома, антикварный родстер Мерседес, который купил мне Этан у самого лидера Стаи. Она была милой и отлично восстановленной, и я назвала ее Манипенни. Она все еще была зарегистрирована на имя Габриэля, который, казалось, нашел лучший способ передвижения, чем машина Этана. Но, поскольку у него был стаж вождения больше, чем у меня, и мы очень торопились, я протянула ему ключи.
– Пойдем?
Глаза Этана расширились от восторга. Он пытался купить Манипенни в течении многих лет и, вероятно, хотел посидеть за рулем еще дольше.
– Если мы собираемся бежать, – сказал он, забирая у меня ключи, через кончики наших пальцев пробежала искра, когда они коснулись, – Мы могли бы убежать стильно.
Иногда это было лучшее, что мог сделать вампир.
Глава 2
НАПЫЩЕННО
То, что у Брекенриджей были деньги, нельзя было отрицать, когда каждый мог лицезреть их роскошное поместье в Лоринг-Парке. Чикаго был мегаполисом, ограниченным водой с одной стороны и фермерскими хозяйствами с другой. Внешне Лоринг-Парк соответствовал последним, шикарный пригород среди покатых зеленых холмов, недалеко от шума Второго Города[3]3
Второй город Одно из прозвищ г. Чикаго, шт. Иллинойс, связанное с тем, что длительное время он был вторым по численности населения городом США (после г. Нью-Йорка). После переписи населения 1980 уступил свое место г. Лос-Анджелесу, но прозвище сохранил.
[Закрыть].
Сам Лоринг-Парк был небольшим и опрятным городком, с центральной площадью и симпатичными торговыми центрами, район недавно развитый и украшенный уличными фонарями из темного железа и большим количеством зелени. Зимний карнавал уже открыл лавку на парковке, и местные жители, несомненно уставшие от зимы, толкались среди игр и небольших аттракционов. Оставались месяцы до того, как свежая трава пробьется сквозь слой старой засохшей травы, но снег почти растаял. Это была странная зима для северо-восточного Иллинойса – погода постоянно менялась от пронизывающего мороза до приблизительно мягкого холода.
Поместье находилось в нескольких километрах от центра города, на гребне высокого, покатого холма. Дом с башнями, окнами и этажами комнат, был смоделирован после Билтмора[4]4
Поместье «Билтмор» (англ. Biltmore Estate) – жилой комплекс и туристическая достопримечательность, находящаяся в городе Эшвилл, штат Северная Каролина, США. Поместье, построенное Джорджем Вашингтоном Вандербильтом II между 1889 и 1895 годом в стиле архитектуры французского Возрождения, является крупнейшим частным домом в Соединённых Штатах: его площадь 16622,8 мІ, а состоит особняк из 250 комнат.
[Закрыть] и был окружен пологими холмами с аккуратно подстриженной травой; задняя лужайка клонила вниз в лес.
В качестве укрытия, это был не плохой вариант.
Мы подогнали машину к двери, огороженной каменной аркой, и вышли, гравий хрустел под ногами. Ночь была темной и безлунной; воздух был насыщен древесным дымом и магией.
– Это то, что ты надумал?
Высокий, темноволосый мужчина прорвался через дверь, и волна колючей, раздраженной магии следовала за ним, как накатывающая волна. Он был широкоплечим, и вышел с поднятой рукой, тыча в нас пальцем.
– Ты хочешь позволить этим кровососам остаться здесь? В нашем доме?
Обвиняющий взгляд и плечи принадлежали Майклу Брекенриджу, Младшему, старшему сыну Папы Брека. Сейчас ему было лет тридцать, но в юности он был футболистом, и не утратил мускулатуру, или, по-видимому, тестостерон. Он был наследником «Брекенридж Индастрис» и семейного состояния, и, очевидно, имел вспыльчивый характер. Папе Бреку следует обратить на это внимание.
«Майкл Брекенридж, Младший», – мысленно пояснила я Этану, используя телепатическую связь между нами.
«Очаровашка», – был его ответ.
Он даже телепатически был язвительным.
– Будь вежлив с гостями, – сказал другой голос в дверях.
Мужчина, который стоял там, был высоким и худощавым, с темными волосами, которые спадали ему на лоб и с блеском в его стальных глазах. Это был Финли Брекенридж, второй по старшинству из мальчиков Бреков. Было еще два других – Ник, тот, с которым я встречалась, сейчас журналист, и Джейми, самый младший.
Я догадалась, что Финли и Майкл были посреди спора относительно решения их отца позволить нам остаться.
– Вернись внутрь, Финн, – указал Майкл. – Это тебя не касается.
Финли сделал еще один шаг наружу, руки небрежно засунуты в карманы брюк, но его глаза были невозмутимыми, тело подтянутым, готовым к действию.
– Это касается семьи, – ответил Финли. – И это касается Папы, который уже четко обозначил свою позицию.
Майкл шагнул к нам. Будучи хорошим охранником, я двинулась, чтобы преградить ему путь к Этану. Он остановился, свирепо посмотрел сверху вниз на меня.
– Прочь с дороги.
Его тон был пропитан ненавистью, и магия, которая пролилась из его тела, была откровенно презрительной. Угроза начала ускорять мою кровь, но мой голос был спокойным. Мы были гостями, в конце концов. Добро пожаловать и все такое.
– Боюсь, я не могу этого сделать, – сказала я, выдавливая слабую улыбку. – Рада снова тебя видеть, Майкл.
Его челюсть дернулась, но он сделал шаг назад.
– Ладно, – произнес он, подняв руки в воздух, как загнанный в угол преступник. – Но когда они облажаются, я не желаю слышать ни слова от вас.
Он обошел меня и гордо пошагал вокруг дома, оставляя за собой запах дорогого парфюма.
Этан оглянулся на Финли, приподняв бровь.
– Мои извинения, – сказал Финли, идя вперед с протянутой рукой, готовый быть в качестве миротворца.
Они с Этаном пожали друг другу руки, каждый из них, очевидно, оценивая другого.
– Финли Брекенридж.
– Этан Салливан.
– Вампир, который обратил Мерит, – сказал Финли.
Заявление было вызовом, неудачно замаскированными любопытством и улыбкой, которая не тронула его глаза.
– Я начал изменение, – подтвердил Этан. – Я спас ее от нападения, и сделал бессмертной. Я считаю, что у нее нет никаких претензий.
Его тон был спокойным, выражение лица невозмутимым. Если он был раздражен вопросом, то не собирался позволять увидеть это Финли.
Финн бросил взгляд на меня.
– Рад видеть тебя, Мерит. Даже при таких обстоятельствах.
Я кивнула, максимум, что готова была предложить, учитывая такое отношение.
– Я так понимаю, Майкл не в восторге от того, что мы останемся здесь?
– Майкл с отцом во многом не согласны, – ответил Финн, кидая взгляд на то место, где Майкл исчез в темноте. – В том числе и в наличии вампиров в доме.
Как по заказу, одетые в ливрею [5]5
Ливрея (фр. livrée – отправленная, порученная) – в буржуазных домах и при дворах форменная одежда особого покроя и определённого цвета для лакеев, швейцаров, кучеров и иных слуг. Обычно с выпушками, басонами, шерстяными аксельбантами, галунами, иногда с гербом господина на последних.
[Закрыть] служащие, в темных брюках и коротких пиджаках, молча вышли из дома, взяли наши сумки и ключи, и отогнали Манипенни вниз по дорожке.
«Как напыщенно», – произнес Этан.
«Мой отец лопнул бы от зависти», – согласилась я.
Несмотря на то, что мой дедушка был копом, отец был одержим деньгами. Наверно, не удивительно, что они были хорошими друзьями с Папой Бреком.
– Где мы разместимся? – спросила я.
– В домике для гостей. Вы получили разрешение остаться от большого парня, но он провел границу в отношении вашего пребывания в доме.
Финн указал на гравийную дорожку, которая вела от дома к группе дополнительных строений.
Этан не выглядел впечатленным нашим смещением из главного дома, что прозвучало звоночком о сверхъестественной мелочности. Но мы были здесь, потому что у нас не было лучшего варианта. Я подумала, что лучше не смотреть дареному коню (оборотню?) в зубы.
Домик для гостей был небольшим кирпичным зданием, стены отмечены темно-зелеными ставнями вокруг окон, которые некогда были дверьми для машин или карет. Здание было как раз позади главного дома, совершенно невидимое с дороги и подъездной аллеи. Домик для гостей мог бы оскорбить Этана, но это будет безопасным местом, чтобы провести несколько спокойных ночей в бегах.
Финн засунул ключ в замок и открыл дверь.
– Пожалуйста, входите.
Приглашение не было необходимым – эта специфическая часть вампирских мифов была на самом деле мифом – но мы предпочли не нарушать прав владения.
Домик для гостей был оборудован как небольшая квартира, с паркетными полами, красочной мебелью и оформлением, и потолком, разделенным большими дубовыми балками. Там была гостиная и небольшая кухня, и дверь, которая вела, как я предположила, в спальню. Брексы не пожалели расходов на убранство. Книги и орхидеи были расположены на журнальном столике, безделушки расставленные там и сям, одна стена покрыта смесью линейной графики и картин в позолоченных рамах.
– Папа использует это место для встреч членов совета директоров, – пояснил Финн, входя и оглядывая гостиную, с руками по бокам. – Кухня снабжена кровью и едой, так что вы должны найти все, что вам нужно.
Он указал на кнопочную панель около двери.
– Весь домик подключен к системе безопасности, которая подключается к главному дому. Также есть интерком, если у вас возникнут проблемы.
Я огляделась, не увидев заднюю дверь.
– Это единственная входная дверь?
Финн ухмыльнулся.
– Да. И я вижу, Ник не шутил – ты теперь действительно вампир боец.
– Всю ночь напролет, – ответила я, указывая на окна. – А как насчет них?
– А.
Финн нажал кнопку на панели. Сегментированные ставни опустились на окна, полностью их закрывая. С такой защитой в этом месте, мы были в безопасности от солнечного света и налетчиков.
– Спасибо, Финли, – поблагодарил Этан. – Мы ценим заботу вашей семьи.
– Это была идея Ника.
– В таком случае, – сурово сказал Этан, – Мы ценим его заботу. И при всем уважении, как мы уже наглядно продемонстрировали, у вашей семьи нет никаких причин быть с нами враждебными.
Глаза Финна сузились.
– Я не враждебен по отношению к Мерит. Я враждебен по отношению к тебе. Я тебя не знаю, за исключением того, что ты втянул ее в мир, который беспокоит ее отца и положил ее дедушку в больницу.
Такая точка зрения была раздражающей, так как факты были ошибочными. Мой дедушка был Омбудсменом еще до того, как я стала вампиром, и я не стала бы вампиром без вмешательства моего отца. Не то, чтобы Финли нужны были подробности.
– Все мы делаем наш собственный выбор, – сказал Этан, его улыбка была слабой и опасной.
– Именно так. Это намек?
Этан приподнял бровь, когда Финли скользнул взглядом по вложенным в ножны катанам в наших руках.
– Вы, должно быть, хотите оставить оружие здесь. Это точно не соответствует «дружелюбию».
Он подошел ко мне с беспокойством в глазах. Протянул связку ключей, которую я взяла, наши пальцы соприкоснулись. Он мог сыграть вежливость, но был так же зол, как и Майкл. Он выплеснул в воздух магию, которая послала электрическую вибрацию по моим пальцам.
– Будь осторожна, – предупредил он.
Я кивнула, не уверенная как ответить.
С этими словами, он открыл дверь и исчез в ночи.
– Ну, они просто очаровательны, – подытожил Этан.
Я фыркнула, затем подошла и заперла дверь. В конце концов, я несла ответственность за безопасность Этана. Не то, чтобы дверной засов мог хорошо сработать против длительных атак. Я не думала, что группы захвата, паранормальные или другие, набросились бы на нас при свете дня, но полагала, что нам не стоило идти на риск.
– Майкл всегда был таким агрессивным?
Я оглянулась на Этана, который снял свой пиджак и повесил его на спинку ближайшего стула.
– Вообще-то, да. Когда мы были моложе, и я проводила здесь лето, мы с Ником, иногда и с Финном, играли вместе в лесу. Майкл никогда ни во что не играл. Я имею в виду, он занимался футболом, но для него это не было игрой. Это было борьбой. Он всегда себя вел очень серьезно. И не похоже, что он расслабился с возрастом.
– Трудные времена бывают у всех, – сказал Этан. – Но у некоторых сверхъестественных занимает больше времени, чем у других, чтобы осознать и принять это. Им проще, я думаю, назвать нас врагами, а не рассмотреть возможность того, что они окружены миллионами людей, которые бы с легкостью пожелали им смерти.
Я поморщилась.
– Это не совсем утешительная мысль. Тем более, что это, несомненно, правда.
Я не сомневалась, что у нас были человеческие союзники – те, кто не судили, те, кто были очарованы нашим различием, те, кто жаждал нашей славы. Но недавно мы сталкивались лицом к лицу в основном с ненавистниками.
Этан оглядел жилище, махнул рукой в сторону открытой двери.
– Спальня?
– Я на самом деле без понятия.
Ребенком я провела много времени в поместье Бреков, но никогда не осмеливалась посетить домик для гостей. Зачем, когда для исследований был целый особняк?
Я последовала за ним через дверь, и обнаружила, что он был прав. Это была небольшая спальня, с высокими, кирпичными стенами. Кровать, застеленная белым постельным бельем с горкой подушек в оттенках голубого и зеленого, стояла по центру комнаты, изголовье завешено балдахином из тонкого тюля, который романтично ниспадал по краям.
– Как самая странная в мире гостиница, – пробормотала я, опуская сумку на кровать.
На прикроватной тумбочке был старомодный будильник и экземпляр Космо[6]6
Cosmopolitan – международный женский журнал. Содержание включает в себя статьи о взаимоотношениях и сексе, здоровье, карьере, самосовершенствовании, знаменитостях, а также моде и красоте.
[Закрыть]. Я надеялась, что он был оставлен бывшим постояльцем, а не членом семьи Бреков, который надеялся устроить нам с Этаном особенно увлекательный вечер.
С другой стороны комнаты была небольшая ванная. Умывальник, черно-белый клетчатый пол и душ, достаточно большой для троих. Все очень красивое, вплоть до украшенных монограммой полотенец для гостей.
Когда я заглянула обратно в спальню, Этан стоял, держа одну руку на бедре, в другой держал телефон, пока просматривал сообщения с прищуренным взглядом. Он больше походил на главу компании Fortune 500[7]7
Fortune 500 – список 500 крупнейших по объемам продаж американских корпораций. Ежегодно публикуется журналом Fortune (начиная с 1955).
[Закрыть], чем на Мастера вампиров в бегах, но я не жаловалась. Этан мог быть хитрым, храбрым и благородным... но также он, несомненно, был усладой для глаз.
Высокий, стройный и властный, он был моим врагом, и был противоположностью мужчины, которого, как я думала, смогу полюбить. Я ожидала влюбиться в романтика, философа, деятеля культуры. Кого-то, кого я встречу в кофейне на выходных с сумкой, полной книг, в паре хипстерских[8]8
Хипстер, хипстеры (инди-киды) – появившийся в США в 1940-х годах термин, образованный от жаргонного «to be hip», что переводится приблизительно как «быть в теме» (отсюда же и «хиппи»). Слово это первоначально означало представителя особой субкультуры, сформировавшейся в среде поклонников джазовой музыки; в наше время обычно употребляется в смысле «обеспеченная городская молодёжь, интересующаяся элитарной зарубежной культурой и искусством, модой, альтернативной музыкой и инди-роком, артхаусным кино, современной литературой и т. п.».
[Закрыть] очков и тенденцией цитировать Фицджеральда[9]9
Фрэнсис Скотт Кей Фицджеральд (англ. Francis Scott Key Fitzgerald; 1896—1940) – американский писатель, крупнейший представитель так называемого «потерянного поколения» в литературе. Наибольшую известность Фицджеральду принес роман «Великий Гэтсби», опубликованный в 1925 году, а также ряд романов и рассказов об американской «эпохе джаза» 1920-х годов.
[Закрыть].
Этан предпочитал итальянские костюмы, марочные вина и дорогие машины. Он также умел орудовать мечом, или двумя сразу. Он был Мастером Дома, и убивал вампиров собственной рукой. Он был бесконечно более сложным и упрямым, чем кто-либо, кого я могла себе представить.
И я была влюблена в него больше, чем могла себе представить. Не простое увлечение. Не только похоть. А любовь – запутанная, внушающая благоговейный ужас и совершенно выводящая из равновесия.
Почти год назад, я думала, что моя жизнь закончилась. В действительности, это было только начало.
Этан поднял взгляд на меня, расстройство сменило любопытство.
– Страж? – спросил он.
Я улыбнулась ему.
– Возвращайся к своему доминированию. Я просто думаю.
– Я едва ли доминирую.
– Ты прожил несколько веков в доминировании.
Я махнула рукой в сторону его телефона.
– Есть какие-нибудь новости из Чикаго?
– На восточном фронте все спокойно, – ответил он. – Будем надеяться, что все останется так же.
Мы могли надеяться на все, что хотели. К сожалению, надежда редко останавливает людей со злобой на вампиров.
***
Так же, как на остальную часть здания, Папа Брек не пожалел денег на спальню. Кровать была мягкой и, несомненно, дорогой. Белье было мягким шелком – и, вероятно, таким же дорогим. Не то, чтобы двуспальная кровать в холодной комнате была плоха, когда ты засыпаешь рядом с очень сексуальным блондином вампиром.
Мы распаковались, разделись и приготовились к наступающему дню. Я проверила, чтобы окна были закрыты и написала сообщение Катчеру, чтобы проверить состояние дедушки.
СПИТ, – ответил Катчер. – О НЕМ ХОРОШО ЗАБОТЯТСЯ. ТВОЙ ОТЕЦ НЕ ЖАЛЕЕТ ДЕНЕГ.
Он редко так поступал. Если я не могла быть со своим дедушкой, по крайней мере, знала, что он получал уход, в котором нуждался.
Я также написала Джонаху, моему партнеру по КГ, чтобы дать ему знать, что мы благополучно добрались до дома Брексов.
ТЫ ПОРТИШЬ ВСЕ НАШЕ КГШНОЕ ВЕСЕЛЬЕ, ПОСТУПАЯ ТАК.
ЭТО НЕ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ, – заверила я его. – ДРАМА НАСТИГЛА ДОМ КАДОГАНА.
ДА Я ПОНЯЛ.
Я взяла с него обещание оповестить меня, если возникнут проблемы.
ТЫ БУДЕШЬ В ПЕРВОЙ ПЯТЕРКЕ, – нахально пообещал он.
– Дела? – спросил Этан, когда я присела на край кровати, подогнула под себя ногу, с телефоном в руке.
– Джонах, – ответила я, печатая пальцами в равной степени колкое прощание.
Этан зарычал, мужская демонстрация, предназначенная напомнить мне, что он по-прежнему был не в восторге от моей связи с высоким, красивым капитаном охраны с каштановыми волосами.
– Он мой напарник, – напомнила я ему. – И ты уже согласился на это.
– Я знаю кто он, Страж. Так же, как знаю кто ты для меня.
Солнце выглянуло над горизонтом всего за несколько секунд до того, как руки Этана оказались на мне, лишая меня одежды и разжигая пламя в моем теле. Его рот обрушился на мой, затем на мою шею, на мою грудь, на мой оголенный живот, прежде чем он растянул длину своего тела поверх моего и приковал мои запястья своими руками над моей головой.
– Ты моя, – заявил он с грешной искрой в глазах, которая послала нервную дрожь по моему позвоночнику.
– Ты не владеешь мной, – напомнила я ему, выгибая свое тело достаточно, чтобы доказать это.
– Нет, – согласился он, его губы были настолько мягкими, играя с моей грудью. – Мы принадлежим друг другу. Я твой Мастер. А ты мой Страж.
Он не тратил времени даром; мне и не нужно было больше.
– Моя, – произнес он, врываясь в меня, завладевая моим телом, требуя все, что я могла предложить, а затем еще больше.
– Моя, – прорычал он, когда удовольствие расцвело в моем теле, как живое существо, такое же холодное, как лед и такое же горячее, как огонь, осушая мои разум и душу от всего, кроме Этана. Его разума, его души, его тела и слов, которые он нашептывал снова и снова.
– Моя, – повторил он, каждое слово – обещание, заявление, напор. – Моя, – сказал он сквозь стиснутые зубы, страсть охватила его, так же, как и меня.
– Моя, – заявил он, целую меня с такой дикостью, что я почувствовала кровь, магия возросла между нами, когда он неистово вонзился и застонал как животное, когда его затопило удовольствие.
– Моя, – произнес он, на этот раз более мягко, и потянул мое тело на свое. Взошло солнце, и там, в темноте заимствованной комнаты, мы уснули.
***
Мы проснулись от беспорядочного шума – грохота в дверь, от которого мы оба шарахнулись в вертикальное положение. Солнце только-только опустилось за горизонт, но не достаточно низко, чтобы пробудить нас ото сна.
