Текст книги "Спи крепко, милая"

Автор книги: Хилари Вог

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Полно вам, Фред. Неужели вы не перехватили хотя бы сэндвич? Вы нашли ошибку?

– До сих пор абсолютно ничего, Сид. Но у меня появились некоторые идеи.

Уилкс присел на край стола и достал свой табак.

– Ну что же, выкладывайте.

– Этот парень – бабник, верно?

Уилкс откусил порцию и передал табак шефу.

– Это очевидно.

– Он не изменится только потому, что одна из его подруг мертва.

Уилкс кивнул и принял пакет с табаком обратно.

– Это тоже очевидно.

– И живет он где-то в районе, ограниченном Стемфордом, Денберри и Бриджпортом.

Уилкс пожал плечами.

– Это не так очевидно, но, возможно, вы правы. Однако, кроме него, там проживает ещё полмиллиона людей.

– Я представляю себе это так, Сид. Он где-то работает и заканчивает в пять часов. Потом покупает продукты и каждый вечер в половине шестого едет к подруге.

– Работает? Я думал, он разъезжает как коммивояжер.

– Вряд ли. Его повседневное расписание было слишком постоянным для коммивояжера. Он должен работать в какой-нибудь конторе.

– Пожалуй, согласен. Дальше.

– Если это так, то он должен работать максимум в десяти минутах езды от места преступления. То есть в Стокфорде, в центре. Он не служит в "Графтон Тул энд компани", потому что это слишком далеко.

– Если предположение правильное, то и вывод тоже верный. Что это доказывает?

– Если до убийства он работал в городе, то продолжает там работать и сейчас, или только недавно уволился. Нелегкая задача, Сид, но нам придется проверить каждую контору и каждого сотрудника в центре Стокфорда. Мы предполагаем, что он коммивояжер, но он может быть и кем-то другим: адвокатом, конторским клерком, аптекарем, возможно, даже контроллером в кинотеатре. Неважно, кем бы он ни был, мы должны проверить всех. Мы потребуем от каждого работодателя список его служащих и будем проверять всех подряд. Покажем Уэтли каждого, кто хотя бы отдаленно подходит под описание. И разыщем тех, кто недавно покинул город. Это большая работа, но с понедельника ей будут заниматься все наши сотрудники. Ответственными будете вы и Эд Левис. Этот человек где-то здесь, и мы найдем его.

– Н-да, прямо скажем, вам всегда приходит в голову что-нибудь новенькое.

– Возможно, эта проверка позволит нам куда-то продвинуться.

– Вы хотите сказать, что надеетесь на это.

– Это просто обязано сработать. Если ничего не получится, нам останется решить ещё только две задачи.

– В самом деле? – полюбопытствовал Уилкс, уже по-настоящему заинтересовавшись. – Какие?

– Почему он вломился в контору Рестлина и выкрал договора? Это первое. Второе: почему он начал сжигать труп, а потом прекратил и расчленил его?

Уилкс пожал плечами.

– Ответ на первый вопрос: он не хотел, чтобы мы располагали его подписью. Ответ на второй: он опасался, что его обнаружат. Что скажете?

– Не все так просто, Сид; эти ответы только вызывают новые вопросы. Почему он не хотел, чтобы у нас был образец его почерка? И что его так напугало? – Феллоуз улыбнулся. – Поскольку вы сейчас не заняты розыском, подумайте-ка над этим. Посмотрим, придет ли вам что-нибудь в голову.

– Я уже сейчас могу кое-что сказать по этому поводу. Он не хочет, чтобы мы знали его почерк, потому что он из числа тех, кого мы наверняка стали бы проверять, и это его бы разоблачило.

Феллоуз кивнул.

– Именно это я имел в виду, когда говорил, что нужно осмотреться по соседству. Но раз его видел Уэтли, он сможет опознать его и без почерка.

– Уэтли видел его только раз. Фред. Такое опознание суд может не признать. А вот образцы почерка – другое дело. Или, если вы считаете, что этот убийца представляется мне слишком уж хладнокровным и предусмотрительным, то он, может быть, и не собирался убивать эту женщину, а думал только о том, чтобы замести следы. Уэтли здесь ничего не смог бы сделать. Но при наличии договора это возможно.

– А почему он сбежал, оставив труп?

Уилкс задумчиво жевал табак и почесал в затылке.

– Подождите-ка. Он сжигал труп в котле. Тот по какой-то причине вышел из строя, он не смог его снова разжечь и растопил камин. В результате разнесся такой смрад, что он испугался, как бы не заметили соседи, и бросил свою затею.

– Логично, Сид, но это не ответ. Мужчина, достаточно хладнокровный, чтобы привести в тот дом другую женщину, не сбежит, оставив дело незаконченным, только потому, что соседи могут что-то заметить. У него должно быть какое-то основание думать, что соседи наверняка что-то заметили. Подумайте сами, ведь сейчас зима, и все окна плотно закрыты.

– Может быть, он сам был не в силах выносить этот запах.

– Тогда он попробовал бы что-нибудь другое. Не думаю, что он просто бросил это дело и был таков. Мне кажется, он должен был иметь какую-то причину полагать, что его скоро обнаружат.

– Может быть, поблизости гулял соседский ребенок и что-то заметил?

– Может быть. Мне кажется, нужно попытаться это выяснить.

25. ВОСКРЕСЕНЬЕ – СРЕДА

В воскресенье Феллоуз с Уилксом долго и упорно работали, чтобы организовать поиски, которые охватили бы все конторы и магазины в центре. Они встретились с Дадли Уорнером, руководителем городского совета, побывали в строительном департаменте и у председателя торговой палаты. Отметили на плане города конторы, магазины, банки и кинотеатры. Потребовали управляющих обоих универсальных магазинов Стокфорда представить списки служащих и записали фамилии двух мужчин, уволившихся в интересующий их период – а именно, с двадцатого февраля по нынешний день – и двоих сотрудников отправили устанавливать местонахождения обоих.

К вечеру организационная работа в основном была закончена. В понедельник с утра послали за Реймондом Уэтли.

– Дело выглядит следующим образом, – сказал Феллоуз, едва тот вошел. Я направил на тщательное обследование центра города двадцать пять наших сотрудников, всех патрульных и стажеров, какие у меня есть. Мы убеждены, что преступник работает в этом районе. Можете оставаться у себя в конторе и продолжать обычную работу, но нам хотелось бы, чтобы вы были готовы в любой момент отправиться с нами для опознания. Наши люди получили описание, которое вы дали. Проверен будет каждый служащий, каждый менеджер, каждый рабочий, и каждого, кто хотя бы чем-то соответствует вашему описанию, покажут вам. Увидев кого-то подозрительного, наши сотрудники тут же будут звонить. Наготове шофер, который заедет за вами и отвезет вас туда. Сотрудник полиции покажет вам этого человека, а затем все будет зависеть от вас.

Услышав о такой перспективе, Уэтли занервничал.

– Но начальник, прошло уже много времени. Я видел его только раз шесть недель назад. Я не хочу решать, тот это человек или нет. Не хочу брать на себя ответственность. Я уже и не помню его толком.

– Дело не в вашем желании, мистер Уэтли. Этот человек убил женщину. Вы очень хорошо запомнили, как он выглядел, когда все начиналось, и так же хорошо вспомнили, когда девочка делала рисунок. Достаточно хорошо, чтобы критиковать её произведение. И не рассказывайте мне теперь, что забыли, как он выглядит, потому что я знаю, что это не так. Это ваш долг, и только вы можете это сделать, ведь вы единственный, кто видел этого мужчину. Я иду по следу убийцы, Уэтли, и не допущу, чтобы мои планы рухнули только из-за того, что вы отступили и не хотите указать на него пальцем.

Уэтли пожевал губами.

– Потому-то я так и беспокоюсь, начальник. Я единственный свидетель. У меня жена и две маленькие девочки. Если я единственный, кто может уличить его, что тогда помешает ему меня убить?

– Он вас не тронет, Уэтли. Вас все время станут сопровождать полицейские. Наши сотрудники будут показывать вам определенного человека, а вам нужно будет лишь кивнуть или отрицательно покачать головой. Полагаю, это не слишком трудно, верно?

Уэтли нехотя согласился.

– И ещё одно. Я хочу, чтобы во время обеденного перерыва вы посидели со мной недалеко от входа в кафетерий на центральной улице. Посмотрим на тех, кто входит в выходит, может быть, он случайно окажется среди них.

– Ладно, – без особого воодушевления буркнул Уэтли.

Первый звонок поступил от полицейского-стажера Пеббла из табачного магазинчика Франка.

– Возможно, это здешний сотрудник, – сказал он. – Четвертый десяток, темноволосый, стройный, высокий. Нужно бы Уэтли взглянуть...

Феллоуз повесил трубку.

– Ваша первая жертва, – сказал он Уэтли. – Ламберт, – позвал он шофера из соседней комнаты. – Это Уэтли. Отвезите его к Пебблу в табачную лавочку Франка. Перекресток Центральной и Южной, северозападный угол.

Он проводил Уэтли к ожидавшему его патрульному и вернулся, чтобы взглянуть на план города, который расстелил на столе в кабинете. Отметил это место и что-то приписал.

Мужчина в табачном магазинчике оказался не тем, и Уэтли снова доставили в контору. Его вызывали ещё дважды и ездили с ним в другие места неподалеку, чтобы он взглянул на подозреваемых, и оба раза Уэтли отрицательно качал головой.

Без десяти двенадцать за ним заехал Феллоуз. Они прибыли к кафетерию и остановились в нескольких метрах от входа.

– Не спускайте глаз с дверей, – сказал ему Феллоуз. – Мы просидим здесь до часа, а когда народа станет поменьше, вместе зайдем поедим.

Уэтли молча кивнул.

– Как насчет этого? – спросил Феллоуз, указывая на прохожего.

– Нет.

– Не похож?

– Нет.

– А этот?

Уэтли покачал головой.

– А что, если он не здесь?

– Завтра понаблюдаем за рестораном "Мэнни". В среду последим за "Грин Ук". В четверг остановимся у "Харпера".

– Сколько же времени нам понадобится?

– Чтобы проверить весь центр? Почти неделя.

– А если вы его не найдете?

– Найдем. Если он здесь, ему не уйти. И вам он ничего не сделает, так что перестаньте нервничать.

Они безрезультатно прождали до часа, потом зашли в кафетерий и пообедали, во всяком случае, Феллоуз кое-что съел. У Уэтли не было аппетита, он лишь поковырял в тарелке. Шеф выбрал столик рядом с выходом, они разглядывали каждого посетителя. Когда они в конце концов, ушли, в зале оставалось всего несколько человек. Но мужчина, которого искали, так и не появился.

В тот день Уэтли вызывали ещё четыре раза, однако с тем же результатом. Среди мужчин, которых ему показывали, Джона Кэмпбелла не было.

Во вторник систематические поиски продолжались, и теперь газеты вновь вспомнили об этом деле. Пошли слухи, что идет охота на убийцу. К тому же чрезвычайные меры, принятые Феллоузом, стоили того, чтобы сообщить о них в газетах. В то утро в управление полиции прибыли сразу шестеро репортеров. Феллоуз не был особым дипломатом в обращении с прессой, но тем не менее неплохо парировал их вопросы. Да, они прочесывают центр города. Нет, он не может сказать, почему считает, что таинственного Джона Кэмпбелла следует искать в Стокфорде. Да, Рэймонд Уэтли помогает им в расследовании. Нет, он не может заранее предсказать результат. Существует некое подозрение, и только.

Во вторник после обеда явился Джон Хилдерс из Бриджпорта, пробрался внутрь и попытался незаметно смешаться с другими репортерами. Но номер у него не прошел. Шеф указал на него пальцем и взревел:

– Вы здесь? Вон!

Хилдерс попытался было протестовать, но Феллоуз перебил его.

– Мои люди получили приказ гнать вас из города. У вас есть тридцать секунд, чтобы убраться отсюда.

Хилдерс начал просить и умолять, но шеф достал часы. Просьбы перешли в проклятия, но кончилось дело тем, что Феллоуз не глядя поднял руку, и сержант Унгер вышел из-за своего стола, готовый к решительным действиям. Хилдерс заторопился к двери, крича на ходу:

– Я хожу везде, где хочу, разговариваю в этом городе с каждым, с кем хочу говорить, и вы не можете мне в этом помешать.

Феллоуз опустил руку, и он поспешил закрыть за собой дверь.

Инцидент с Хилдерсом вызвал смех у остальных газетчиков, но в тот день это был единственный повод для смеха. К вечеру были безрезультатно проверены ещё пять человек, а часовое ожидание у ресторана "Мэнни" тоже ничего не дало. Все перспективные фирмы уже проверили. Обнаружился ещё один случай увольнения, но к этому мужчине имевшееся описание не подходило.

Когда и среда прошла так же безрезультатно, всех в полиции охватило ощущение безнадежности. Люди, которые в понедельник с энтузиазмом начинали операцию и предвкушали результат, теперь вели поиск чисто механически, лишь бы закончить и отделаться. Опросы проводились вежливо, но в голосах полицейских сквозила обреченность. Уэтли раздражали частые звонки, требовавшие его присутствия, а Фрэнк Рестлин кипел от ярости.

– Как, скажите на милость, я должен руководить конторой, – жаловался он Феллоузу по телефону, – если мой сотрудник даже не может проехать с потенциальным клиентом к объекту? Как я могу заключать договора, если его то и дело вызывают?

Феллоуз ответил, что он не знает, но долго это не продлится.

– Кроме того, мистер Рестлин, мы пытаемся помочь и вам. Вы же хотите найти человека, который разморозил ваш водопровод, верно? Вы хотите заполучить человека, который оставил в вашем доме труп, верно? Ведь убийство в вашем доме наносит ущерб вашей репутации, верно?

– Это вовсе не вредит моей репутации, – возразил Рестлин. – наоборот, я получил бесплатную рекламу. А вот то, что моего сотрудника отвлекают от работы, действительно вредит.

Усомнился даже Сид Уилкс.

– Знаете, что произойдет? – спросил он Феллоуза, войдя вечером в среду в его кабинет.

– Нет, Сид, а что?

– Ничего. Ничего не произойдет. Мы его не найдем. Завтра закончим, а его не найдем.

– Может быть.

– Не обманывайте себя. Мы дошли до точки. Все перспективные возможности изучили под микроскопом в первые два дня. Я вам уже говорил. Вы дали слишком большую волю фантазии. Этот тип работает не в Стокфорде. Вы так широко раскинули сеть своих рассуждений, что скачете от одного неосязаемого тезиса к другому, и, в конце концов окажетесь где-то в космосе.

– Он приезжал туда каждый вечер в половине шестого, Сид. Не думаю, что я в своей интерпретации зашел слишком далеко.

– Это только гипотеза, Фред. Вы произвольно предположили, что он заканчивает рабочий день в пять часов. Он мог приезжать из Нью-Хейвена, заканчивая там работу в четыре, или быть из богатой семьи и вообще не работать и без всякой причины выбрать для себя полшестого. Он может быть художником или писателем, которым не нужно придерживаться определенного графика работы. Он может быть кем угодно, Фред.

– Может, Сид, но теория вероятности свидетельствует, что чаще сбывается то, что предполагаю я.

– Н-да, вам, пожалуй, нужно придумать что-нибудь другое. Это, скажу я вам, ничего не даст.

26. ЧЕТВЕРГ, 12 МАРТА

Когда Уилкс в четверг утром пришел на службу, в кабинете Феллоуза сидел мужчина, пытавшийся не пялиться на "фотовыставку" на стене. Он был среднего роста и средних лет, с редкими седыми волосами и приветливым лицом, в очках. Он виновато улыбнулся сержанту, когда тот просунул голову в дверь, и сказал:

– Меня просил прийти Феллоуз.

– Располагайтесь поудобнее. – Уилкс вышел, а когда прибыл шеф, спросил: – Что нового, Фред? Кто это?

– Его фамилия Боннелл. Он в нашем городе недавно.

– Он имеет какое-то отношение к этому делу?

Феллоуз несколько смутился.

– Да, и если, по вашим словам, я до этого витал в стратосфере, то теперь вы решите, что я уже в районе Млечного Пути.

Шеф снял пальто и повесил его на крючок рядом с информационным стендом, на котором располагались расписание дежурств, тексты законов и правил, календарь страховой компании, приказы и распоряжения.

– Ах, черт возьми, Сид, – вздохнул он, – это почти единственный шанс, который у нас ещё остался.

Они вошли в кабинет. Феллоуз представил сержанта и поблагодарил мистера Боннелла за то, что тот пришел.

– Мистер Боннелл, – объяснил он Уилксу, – тот самый человек, которому Уэтли показывал дом за день до взлома. Помните?

– Да, помню, – кивнул Уилкс, искоса глянув на начальника.

Феллоуз сел в свое кресло, а Уилкс закрыл дверь и расположился напротив.

– Итак, мистер Боннелл, 25 февраля вы поехали к тому дому, чтобы посмотреть его, так?

– Да, так.

– Не могли бы вы рассказать нам об этом подробно?

Боннелл почесал за ухом.

– Насколько смогу вспомнить, мистер Феллоуз. Видите ли, я здесь только что поступил на работу, и временно жил с семьей в меблированных комнатах. Но мы искали что-нибудь свое, подходящее нам по средствам. Я учитель, были каникулы, мы на несколько дней съездили к моим родителям, а когда вернулись, я отправился узнать, что можно найти. Я пришел в контору Рестлина, сказал мистеру Рестлину и мистеру Уэтли, какое жилье мне бы подошло, и мистер Рестлин ответил, что у них есть именно то, что мне нужно. Сказал, что тот дом сдан временно и освободится первого марта. Дом меблирован, но он сказал, что это можно изменить, если я захочу воспользоваться своей собственной мебелью. Он велел мистеру Уэтли поехать туда со мной, чтобы я мог посмотреть. Это было во второй половине дня, если я не ошибаюсь. И мистер Уэтли согласился.

Мы приехали туда на моей машине, и дом выглядел именно так, как я его себе представлял. Вокруг много места, это хорошо, так как у меня трое детей. Мы вышли из машины; дом выглядел каким-то покинутым, без признаков жизни. Поэтому мы обошли вокруг, и мистер Уэтли показал мне гараж и земельный участок. Я спросил, не можем ли мы войти. Он ответил, что квартиранты наверняка ничего не будут иметь против, и мы несколько раз позвонили, но никто не открыл. Он попробовал дверь, но она была заперта. У него не было с собой ключа, поэтому он сказал, что, может быть, лучше вернуться завтра, когда кто-нибудь будет дома. Я согласился: хотя дом и выглядел именно так, как мне хотелось, я должен был увидеть его изнутри сам и показать жене. Мы вернулись обратно, договорились об этом с мистером Рестлином и решили, что на следующий день я возьму с собой жену. Мы собирались поехать туда вместе, они должны были взять с собой ключи, чтобы мы смогли войти внутрь и все осмотреть, даже если никого не застанем дома.

Правда, ничего из этого не вышло. На следующий день я пришел к ним. Мистер Рестлин ушел домой, а мистер Уэтли был не в себе из-за трупа, который вы там обнаружили.

– Вы кому-нибудь про это рассказывали, мистер Боннелл? заинтересовался Феллоуз. – Сколько человек знали, что вы в четверг собирались смотреть тот дом?

– Ну, моя жена, естественно, – Боннелл помедлил. – Но если вы спросите, где точно этот дом, я не смогу сказать. Я только приблизительно описал, где он находится и как выглядит. И, кажется, упоминал о том, что мы нашли пристанище, при соседях, которые знали, что мы ищем жилье.

– Не могли бы вы назвать фамилии тех соседей, которым об этом говорили?

– Я не помню точно, кому именно говорил.

Феллоуз придвинул к себе блокнот.

– Тогда просто назовите фамилии тех, кому вы или ваша жена могли это рассказать.

– Только миссис Корран, хозяйке нашей квартиры, и Моттам, ближайшим соседям. Мистер и миссис Мотт. И ещё Фарлоу с первого этажа. И все.

Феллоуз записал фамилии и рядом адрес Боннелла.

– Как выглядят мистер Мотт и мистер Фарлоу?

– Оба пожилые. Мистер Мотт...

– Сколько лет?

– О, за шестьдесят, во всяком случае, на мой взгляд.

– Тогда мне больше ничего о них не нужно. Вы уверены, что больше никто не мог узнать?

– Практически уверен.

Феллоуз на минуту задумался.

– Вы никого не заметили, когда осматривали дом? В лесу, или кто-нибудь проезжал мимо, или ещё как-нибудь?

Мистер Боннелл покачал головой.

– Нет. Но это не значит, что там никого не могло быть. Однако в целом дом выглядел довольно запущенным и нежилым.

Феллоуз спросил ещё о чем-то, поблагодарил гостя и проводил его до двери. Уилкс наблюдал за всем этим, как взрослый смотрит на игры ребенка.

– И какое же это имеет значение? – спросил он, когда Боннелл ушел.

Феллоуз сел за письменный стол.

– Украсть договор, чтобы скрыть образец почерка, звучит безумно, однако, если как следует поразмыслить, то это в самом деле весьма правдоподобно. Я могу это понять. Но я никак не могу понять, почему Кэмпбелл все бросил и удрал.

– Об этом мы уже говорили ещё в субботу вечером.

– Я знаю. И произошло это, конечно, от страха... нет, не от страха от ожидания, что его обнаружат. Он должен был знать или думать, что ему помешают.

Уилкс, скрестив руки, облокотился о стол и сострадательно улыбнулся.

– Это звучит так же правдоподобно, как если бы он решил, будто это слишком большая работа и сказал себе: "А, плевать мне на все!"

Феллоуз тоже улыбнулся.

– Если бы я пытался замести следы убийства, никакая работа не показалась бы мне слишком большой.

Уилкс пожал плечами.

– Очко в пользу защиты. Значит, Кэмпбелл думал, что его обнаружат. Как вы пришли к убеждению, что поводом для его опасений был какой-то человек?

– Потому что не могу найти никакого другого повода. Вчера я ездил туда. Я спрашивал миссис Бэнкс, не чувствовала ли она как-нибудь ночью, до того, как сосед скрылся, какой-нибудь запах. Не чувствовала. Спросил других соседей. Тоже нет. Никто не проявлял ни малейшего интереса ни к Кэмпбеллу, ни к дому, ни к тому, что там происходило. Никто не приглашал их к себе и не ходил к ним. Я спросил соседских детей, не играли ли они у дома Кэмпбелла. Не играли. Просто удивительно: никто ничего не знал о Кэмпбелле, пока мы не нашли там труп. Но он бросил жечь труп, а вместо этого ограбил агентство. В среду ночью. Очевидно, что-то должно было произойти в четверг. Я не могу себе представить, что именно, разве что ему стало известно о предстоящем визите Боннелла.

– Верно, но могли быть и другие причины, которых мы не знаем, заметил Уилкс.

– Я могу исходить только из тех фактов, которые знаю.

– И теперь вы уверены, что Кэмпбелл каким-то непостижимым образом смог узнать о визите Боннелла. И куда теперь это вас завело?

– В очередной тупик. К этому я уже привык.

– Это все ваша умственная акробатика, Фред. Если вспомнить дело с самого начала, все тупики возникали оттого, что мы делали выводы, основанные на голых рассуждения, а не шли по следу.

Феллоуз покачал головой.

– И я больше ничем не смогу вас убедить?

– Нет, Фред. Во всяком случае, не этой умственной акробатикой. Возможно, я был бы удовлетворен, если бы мы сегодня показали кого-нибудь Уэтли, и он сказал бы: "Тот самый". Однако этого не произойдет, потому что вся затея – опять одно из ваших рассуждений.

Он направился к двери и печально бросил:

– Ставлю весь свой карточный выигрыш, два к одному, что сегодня после обеда мы все закончим и в результате останемся с носом. Держу пари, что Кэмпбелл даже близко от Стокфорда не работает.

27. ЧЕТВЕРГ и ПЯТНИЦА, 12 – 13 МАРТА

Сержант Уилкс оказался прав, по меньшей мере в первой части своего пари. Начиная с часа дня сотрудники полиции Стокфорда начали постепенно возвращаться в управление; они закончили опросы. Уэтли вызвали ещё раз, однако тревога оказалась ложной. И это все. Последний сотрудник прибыл без пяти три, и Феллоуз, письменный стол которого исчез под ворохом бумаг, был занят сортировкой и проверкой их отчетов. Он хотел быть уверен, что ничего не пропустили. Хотя об убийстве не было ничего нового, однако благодаря проведенной операции он, по крайней мере, гораздо лучше узнал город. Шеф относился к своей работе серьезно, а так как ничего особо и не ожидал, то и причин для разочарования не было.

Вошел Уилкс; вид у него был подавленный. Внимательно посмотрев на начальника, склонившегося над бумагами, он спросил:

– Помощь нужна, Фред?

– Нет, Сид, благодарю. Я всех отправил по домам. Вы тоже можете идти.

– У нас ещё осталась "Графтон Тул энд компани", Фред. Я думаю, нужно проверить заодно и её. Там работает больше тысячи человек.

– Она слишком далеко.

– Да, не в центре, но оттуда можно за полчаса доехать до дома Кэмпбелла, если только не делать много покупок.

– Пожалуй, этим можно заняться, Сид. Может быть, после уикэнда.

– По вашему настроению совсем не чувствуется, что наступил конец света.

– Всегда остается парочка идей, Сид, которыми мы и займемся.

– Ладно. Тогда увидимся завтра.

В пятницу, 13 марта, Феллоуз к утреннему совещанию не явился. Его заменил сержант Уилкс; он провел построение и распределил задания на день. На этот раз только обычные дела: дорожно-транспортные происшествия и драки. Дело об убийстве больше не обсуждалось, и не было никаких проблем, на которые следовало обратить особое внимание.

Феллоуз пришел в половине девятого, полчаса спустя после того, как сотрудники разошлись. Его сопровождала молодая женщина.

– Это Джейн Шерман, – сказал он Уилксу. – Думаю, настало время воспользоваться её помощью.

Шеф прошел с ней в кабинет, озадаченный Уилкс зашагал следом. Начальник просунул голову в дверь и сказал сержанту Унгеру:

– Позвоните Уэтли, ладно? Попросите сейчас же прийти сюда. – Он прикрыл дверь и усадил мисс Шерман в свое вращающееся кресло.

– Только не рассказывайте мне, что все это значит, – сказал Уилкс. – Я здесь просто постою.

– Еще немного умственной акробатики, как вы говорите. Возможно, это ничего не даст, но теория вероятности, Сид, говорит, что если пробовать достаточно долго, то что-то просто обязано получиться.

– И что же должно получиться на этот раз?

– Судите сами. Джейн Шерман и Уэтли – единственные известные нам люди, которые видели Кэмпбелла.

– Надеюсь, вы не хотите, чтобы они вдвоем нарисовали ещё один портрет?

– Это тоже вариант, – согласился Феллоуз, – но, надеюсь, к этому средству нам не придется прибегнуть.

Джейн Шерман сидела тихо, немного испуганная и, видимо, испытывавшая неловкость.

– Вы знаете, в чем тут дело? – спросил её Уилкс. – Я же вижу, что начальник не хочет мне ничего рассказать.

Она покачала головой.

– Он приехал сегодня утром и поднял меня с постели. Не знаю, зачем.

Уилкс сердито откусил порцию жевательного табака. Взгляд, брошенный им на Феллоуза, выдавал его убежденность в том, что все это только фокусы.

Без четверти девять сержант Унгер открыл дверь.

– Мистер Уэтли прибыл.

Феллоуз просиял и вышел, чтобы поздороваться.

– Сожалею, мистер Уэтли. Мы в самом деле отнимаем у вас слишком много времени.

Уэтли кивнул. Он ни обрадовался этому признанию, ни разозлился, что его постоянно вызывают; ему это было, в общем-то, безразлично.

Феллоуз отступил в сторону, пропуская его в кабинет. Уэтли шагнул внутрь.

Сидевшая в кресле начальника Джейн Шерман вздрогнула, вскочила на ноги и тишину разорвал её пронзительный крик:

– Это он! Это Джон Кэмпбелл!

28. ПЯТНИЦА, 8: 45 – 10: 00 УТРА

Когда Джейн закричала, Уилкс застыл у стола, а смертельно побледневший Уэтли обессиленно привалился к стене. Только Феллоуз знал, что делать. Он закрыл дверь и придвинул стул.

Джейн забилась в угол, уставившись на Уэтли полным ужаса взглядом. Рука её судорожно сжала горло, грудь вздымалась от частого прерывистого дыхания. Феллоуз взял под руку застигнутого врасплох торговца недвижимостью и подвел его к стулу.

– Как вы себя чувствуете, мистер Уэтли? – спросил он. – Ничего не хотите нам рассказать?

Уэтли оперся локтями на стол и закрыл лицо руками.

– Это сводило меня с ума. Из-за ожидания разоблачения я уже не мог ни спать, ни есть, – он поднял глаза. – Позвольте мне объяснить... Я все могу объяснить, если только вы захотите меня выслушать.

– Выслушаем. Подождите, пожалуйста, здесь.

Шеф открыл дверь и подтолкнул Джейн Шерман прямо в объятия немало озадаченному сержанту Унгеру.

– Большое спасибо, мисс Шерман. Вы нам очень помогли. Если вы теперь пройдете с сержантом, он проводит вас наверх и запишет ваши показания для протокола.

Унгеру шеф приказал:

– Сначала вызовите Эда Левиса. Он понадобится мне, когда Уэтли сознается.

Унгер кивнул. Когда он уходил вместе с женщиной, из кабинета вышел Уилкс и недоверчиво посмотрел на Феллоуза.

– Что-то говорит мне, что не по простой случайности вы свели Уэтли с этой женщиной.

Феллоуз ухмыльнулся и направился к двери, за которой ждал, уронив голову на руки, Рэймонд Уэтли.

– Просто я хотел лично кое в чем удостовериться, – бросил он Уилксу.

– Вам бы следовало подготовить меня к такому стрессу. Я уже далеко не молод.

– Я не мог, Сид. Это же опять была чистая мыслительная акробатика, и если бы я дал понять, что его подозреваю, и снова оказался неправ, то стал бы посмешищем для всего города.

– Как вы к этому пришли?

– Я проанализировал все свои рассуждения, Сид. Мы предполагали, что Кэмпбелл женат и работает в центре, но живет в другом городе, расположенном не слишком далеко. Мы думали, что он занимается продажами. Днем сидит на постоянной работе, а вечерами как коммивояжер разъезжает по домам. Мы полагали также, что он не хотел, чтобы мы нашли образец его почерка, так как тогда смогли бы его опознать – либо потому, что он имел судимость, либо просто был нам известен. Мы думали, что он есть в наших картотеках. И полагали, что он бросил труп, так как боялся, что его найдут. А единственной возможностью для этого могло быть только посещение дома каким-нибудь клиентом. Все это были умозрительные рассуждения, по поводу которых вы так ехидничали, и я допускал, что в некоторых пунктах мог ошибаться, но не верил, что ошибочны они все. Я просто не мог в это поверить.

А когда я размышлял про Боннелла, меня осенило, что единственным человеком, который подходит под описание, данное Уэтли, и который мог к тому же знать, что Боннелл собирался осматривать дом, мог быть только сам Уэтли. Как только это до меня дошло, стало ясно, что есть ещё один человек, который работает в центре города и не предъявлялся Уэтли для опознания, а именно, он сам. Сначала я, конечно, решил, что сошел с ума, но потом стало ясно, что нет: я все четче видел, как все сходится, если преступник Уэтли.

Он женат. Он работает в Стокфорде, но живет в Эшмуне. Работает в агентстве по недвижимости. Работа связана с разъездами. Той ночью, когда вы хотели попросить его поехать с нами Стокфорд, он был в отъезде. Он, конечно, мог быть в кино, но мог и отправиться в поездку как коммивояжер, ведь жена его осталась дома и сказала нам, что он уехал. Потом ещё противоречие в описаниях внешности, которые дали он и Джейн Шерман. Он определил рост Кэмпбелла как метр семьдесят восемь, на пять сантиметров ниже, чем он сам. Джейн назвала метр восемьдесят два. Уэтли сказал, что Кэмпбелл носил дорогую одежду, какую он сам не мог бы себе позволить, а по утверждению Джейн, это были вещи среднего качества. Уэтли якобы видел его в бежевом пальто, а Джейн – в темном. – Феллоуз пожал плечами. – Если бы я и на этот раз ошибся, худо было бы дело. Оставалась последняя соломинка.

Уилкс заглянул в кабинет и сказал:

– А теперь худо будет Уэтли.

Эд Левис прибыл через полчаса. Трое полицейских взяли стулья и сели вместе в Уэтли вокруг маленького стола. Тот, похоже, жаждал выложить свою историю о жутком деле с Джоан Симпсон. Когда они были готовы, и Левис взял ручку, Феллоуз сказал: