Текст книги "Я люблю Будду"

Автор книги: Хилари Рафаэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 75

подлинность предметов искусства из коллекции ХИЁКО [которая в данное время входит в постоянную экспозицию Токийского национального музея] подтвердили специалисты по истории искусства из Художественного агентства при Императорском дворе, ЮНЕСКО, Мюнхенского института эротического искусства, фэн-клуба манга “Неогейша спасает мир” и Иокогамской женской художественной школы, все это – вещи редкие и превосходные:

пятнадцать эротических гравюр сюнга периода Эдо: пять по тематике “москитная сетка”, шесть – “дилдо”, три – так называемых “любителей кусать пальцы”, и одна, особенно редкая – “кусание пальцев с дилдо под москитной сеткой”.

две ширмы периода Монояма с изображением глициний и осенних кленов соответственно.

свиток “Сутры лотоса”, относящийся к десятому веку, предположительно принадлежавший императрице Тэйси.

первое издание фотоальбома Араки Нобуёси “Токуо Lucky Hole”, с автографом.

иллюстрированный свиток с главой “Последние церемонии” из Повести о принце Гэндзи”, периода Камакура.

вышедшие ограниченным тиражом фототипии работ “Позолоченного пиона”, известного андеграундного фотографа садо-мазо, том числе: “Мое лицо все разъебано” и “Пони в разодранном кимоно”.

десять осколков, различной формы, доисторической корейской погребальной урны из селадона, в которой предположительно принимал ванны император Ку.

бронзовая фигурка сидящего бодхисаттвы, периода Асука.

Тетради из кожи ящерицы (это ясно без слов, хотя ее все же необходимо включить в данный каталог).

Глава 76

когда она пила слишком много спиртного, ее всегда мучил страшный сушняк, она возвращалась домой – или куда-то еще, – и жадно пила воду прямо из-под крана, слизывала влагу с оконных стекол, опустошала чужие бутылки с холодным чаем.

я хорошо помню тот день, когда она подцепила этого итальянского дипломата в отделе очистительных фильтров для воды, в “tokyo hands”, златовласый ламберто из Милана, он услышал ее разговор по мобильному – она спорила с кем-то об аргентинской литературе, – из соседнего ряда и не смог воспротивиться искушению взглянуть на обладательницу такого соблазнительного голоса, так сказать, соотнести голос с телом, так и хочется написать, что при виде ХИЁКО он тихо выдохнул “madonna mia”, но это могло быть любое подходящее случаю восклицание, поскольку ламберто был убежденным космополитом, он мог бы воскликнуть “иисус милосердный” или “лисица-оборотень”, завершив разговор резким ‹военная хунта вымостила дорогу поэзии›

, ХИЁКО выдрала из уха хедсет и сосредоточилась на изучении очистительных фильтров, ламберто, чье имя почему-то напоминает мне одну видеоигру, в которую я резалась в восьмидесятых, откашлялся, прочищая горло, и обратился к ХИЁКО в манере прожженного плейбоя:

– прошу прощения, вы студентка? изучаете литературу? ‹вообще-то, нет. но они очень милые, да.›

– философию? ‹ни в коем случае›

– военную диктатуру? ‹для учителя вы слишком хороши собой.›

– я не учитель. ‹но вы же не станете отрицать, что в вас есть что-то от педагога.›

– у вас отменный словарный запас. ‹что значит слово "отменный"?›

– вы похожи на ангела, вы это знаете?

‹я даже не понимаю, в чем разница между химической и механической очисткой.›

– нет, вы все понимаете. ‹но я не знаю, что выбрать.›

– сочетание и того, и другого кажется мне наиболее удобным в использовании.

‹вы знаете выражение "удобный в использовании"?›

– несомненно, вы живете в токио? ‹да. а вы?›

– и я тоже.

‹а где именно?›

– в акасакусе.

‹такого района здесь нет есть либо акасака, либо асакуса. в каком из них?›

– ну, в каком-то из них. когда я приехал в Японию, мне предложили квартиру на выбор: либо там, либо там. я до сих пор не уверен, что именно я выбрал.

‹почти все ночи проводите в отелях-капсулах?›

– не все. а как вас зовут?

‹у вас есть какие-то предпочтения на женские имена?›

– ммм… габриэлла или раффаэлла.

‹замечательно. у вас уже есть для меня целых два прозвища.›

– а куда вы поедете с этой чистой водой? ‹в рай.›

– на бали?

‹почти угадали, на ломбок.›

– давайте я вас туда отвезу. ‹мой самолет уже завтра.›

– ой. завтра никак не получится.

‹да, у бюрократов все очень долго, тогда как насчет лав-отеля?›

– никогда раньше не был в таком отеле.

‹со мной не надо разыгрывать представление.›

– правда?

‹как вы относитесь к таким черным маскам, которые защищают глаза от света?›

– по-моему, они очень удобны в использовании. ‹вы что, недавно выучили это выражение?›

– два дня назад.

‹как я понимаю, оно вам нравится?›

– очень даже.

Ото мета-выражение.›

– мега-выражение?

‹нет, "мета", от "метаморфозы", оно самоотносимо, на самом деле, оно очень удобно в использовании.›

– а назовите еще какое-нибудь мега-выражение. ‹многосложное слово.›

– вы сразили меня наповал.

Глава 77

келли

в своей последней инкарнации я была стюардессой, начинала с коротких региональных рейсов одной крупной авиакомпании, чаще всего это были челночные рейсы бостон-вашингтон. время в пути – на полторы затяжки, все мужчины в любых вариантах – скучны, водка с тоником, газета “wall street” и арахис стали видеться мне инструментами дьявола, когда, в конечном итоге, капитан застукал меня с мужиком в сортире во время посадки (самолеты всегда сажает автопилот, если вам интересно), я думала, что теперь меня точно попрут с работы, или хотя бы временно отстранят от полетов, но ничего подобного, с капитаном мы трахнулись всего два раза, а потом – я сама толком понять не успела, как – меня повысили до международных рейсов.

и началось: токио-лос-анджелес, три раза в неделю, та же нудная ебля в полетах, но в другой обстановке, а перемена – это уже что-то. все-таки в перелетах над океаном есть что-то волнующее, ощущение, как будто ты попадаешь в кино, а в кино может случиться всякое, например, один раз нам пришлось совершить вынужденную посадку (чтобы не поднимать паники, мы не называем подобные случаи аварийной посадкой, хотя по сути это оно и есть) в Гонолулу, чтобы власти арестовали одного пассажира, с виду вроде бы нормальный парень, молодой, тридцать два – тридцать три, где-то так, вполне привлекательный и симпатичный, но вскоре после взлета он как будто взбесился, принялся раскачивать спинку сидения взад-вперед, взад-вперед, форменный псих, приставал к стюардессам с грубыми и непристойными просьбами, меня, например, попросил задрать юбку и потребовал шесть коктейлей кайпиринья. сперва я пыталась как-то отвлечь этого маньяка, всякими шуточками типа: ха-ха, мы, вообще-то, летим не в рио, а как вы насчет того, чтобы попробовать себя в роли камикадзе? но он только злился, принялся распускать руки – щипал стюардесс за задницы, хватался за сиськи, грозился задушить пилота, обозвал пола, нашего единственного мужика-стюарда, педиком, и тут ситуация стала почти смешной, потому что пол и вправду был голубым, и никогда этого не скрывал, и все это знали – да тут и гадать было нечего, стоило только взглянуть на его блондинистую стрижку “ежиком”, по-диумную походку и силиконовый подбородок, но он ужасно напрягся на слово “педик” и выразил настойчивое пожелание, чтобы взбесившийся пассажир впредь употреблял термин “гей”, в конце концов, пол потерял терпение – если судить по тому, с каким подчеркнутым презрением он стал произносить “сэр” в конце каждой фразы, они с этим психом смотрели друг другу в глаза и молчали, причем их молчание уже достигло точки замерзания, а потом наш психованный пассажир резко подался вперед и влепил кулаком полу в нос. кровь забрызгала весь салон, и это не преувеличение: именно весь салон, это было даже по-своему красиво, как она разлетелась алым фонтаном, к счастью, среди пассажиров нашелся врач, он тут же остановил кровь и вправил полу нос. он был неврологом, но полу сказал, что он – пластический хирург, и что с его носом все будет в порядке, а мы тем временем решили, что психа надо связать, это было ужасно, но мы кое-как справились, подобные инциденты происходят достаточно часто, люди, когда поднимаются в воздух, чувствуют себя неуютно, и в голове у них что-то сдвигается, и особенно, если лететь над водой, пятнадцать-двадцать минут – и вполне здравомыслящий человек превращается в настоящего психопата, собственно, это единственное, что случается интересного на рейсах, все остальное – скучная рутина, в большинстве рейсов, хороших рейсов, вообще ничего не происходит, самые страшные поводы для волнения: пятно на форме или зацепка на колготках, форма у нас была мерзкая, совершенно убогая, но она такая во всех американских авиакомпаниях, и это действительно очень обидно, потому что в америке заключен огромный потенциал, здесь признают права человека, здесь очень высокий уровень жизни, но что касается стиля и элегантности – тут любая авиакомпания из стран третьего мира даст нам сто очков вперед, да взять хотя бы юго-восточную азию, скажем “royal air cambodge” или “lао aviation”, у них там такая форма у стюардесс – просто супер, я уже не говорю про “сингапурские авиалинии”, это вообще высший класс, ладно, я отвлеклась, в конечном итоге, меня уволили, но сперва у меня было штук десять выговоров, за всякую ерунду, за то, что я не носила бюстгальтер, или трусики, или и то, и другое, или слушала музыку в наушниках во время полета, но я же не ходила в наушниках по салону, просто доза хорошего жесткого техно помогает как-то скоротать утомительные часы, когда пассажиры спят, вы не поверите, но выслушивать их разглагольствования – это все-таки лучше, чем вообще ничего не делать, потому что когда ничего не делаешь, время как будто замирает на месте, а потом мне рассказали про хостесс-бары. кто-то из стюардесс, она пару месяцев работала в таком баре, пока жила в токио с этим красивым японцем, с которым они познакомились в рейсе сан-франциско-токио. он был диджеем, подрабатывал фотомоделью и был помешан на басовых барабанах и сырых овощах, когда она рассказала мне про хостесс в первый раз, я не поверила, не поверила, что кто-то станет платить девушке только за то, чтобы она с ними поговорила, без интима, потому что так не бывает, о таком можно только мечтать, я подумала, что она занималась проституцией, просто стесняется говорить об этом прямо, но когда я ее спросила, она отрицала это с таким жаром, что я ей поверила.

меня уволили в тот же день, когда я сняла повязку с татуировки, я вам ее покажу, ой… сейчас никак не получится, рукава слишком узкие, не могу закатать, в общем, она у меня вот тут. на предплечье, вроде как эмблема авиакомпании, в таком ретро-стиле, из шестидесятых, ярко-розовые буквы, обведенные черным контуром. “Авиа-КИСКА”. хотя погодите, у меня где-то была фотография, в бумажнике, сейчас поищу.

Глава 78

письмо от кейдзи, бойфренда клер/хлои

дорогая тиффани, не правда ли, замечательная погода?

мне кажется, что вы с клер – очень серьезные женщины, клер говорила, что ей не нравится работать в клубе; и поэтому ее беспокоит, что ей приходиться работать хостесс. хотя хостессинг – не самая лучшая работа, девушки все равно идут в клубы, чтобы заработать денег и получить опыт работы, как вы с клер, все хостесс – не /серьезные нормальные/ люди, их отношение к деньгам меняется, потому что у них есть возможность заработать большие деньги практически ни за что. их характер тоже меняется, потому что среди клиентов попадаются не очень хорошие люди, больше того: почти все хостесс-клубы негласно принадлежат якудзе (японской мафии), если женщина понравится кому-нибудь из якудзы, у нее могут возникнуть большие проблемы, клер – серьезная женщина, я ей доверяю, это очень важно: испытать в жизни как можно больше, и все же, хостессинг – это не для нее. хотя я и не возражаю, чтобы она работала хостесс, я все же надеюсь, что она бросит эту работу.

я уважаю ее мнение, и поэтому не возражал, чтобы она работала в клубе, клер – моя девушка, и мне бы хотелось, чтобы ей было хорошо, и если она решит бросить работу, я буду только рад.

с уважением, кейдзи.

Глава 79

третий день третьего месяца наступил, как “напряженное затишье, что предвещает великое землетрясение” [неточная цитата из полу-апокрифической “повести о притворной удаче” фумико энти]. в тот день, когда токийская муниципальная полиция пришла арестовывать ХИЁКО за государственные преступления, было ясно и солнечно, это был изумительный день, хрустально прозрачный, один из тех дней, когда неизбежно случается что-то плохое: и триумф ХИЁКО стал триумфом всего человечества, хотя полицейские в этом городе, похожем на лакированную шкатулку для драгоценностей, не носят синюю форму, ХИЁКО всегде называла их про себя “мальчики в синем”, (уроженка Нью-йорка, Предводительница, несмотря ни на что, так и не сумела избавиться от некоторых характерных словечек и представлений: “мальчики в синем”, что только придурки катаются на коньках на катке в рокфеллер-центре, что китайские забегаловки, где торгуют на вынос, предназначены исключительно для больных), токийские полицейские совершили фатальную ошибку, когда помедлили у дверей, чтобы вежливо объявить о своем появлении, пока их главный (идеально сбалансированная комбинация возраста, звания и благородства рождения) прочищал горло, трижды стучал в дверь и “кричал” (если это можно назвать криком): “токийская муниципальная полиция! нас четверо, к вашему сведению! мы пришли арестовывать ХИЁКО-сан!”… в общем, вы понимаете, к чему я веду, пока полиция за дверью разыгрывала спектакль, ХИЁКО успела уговорить касси, чтобы та заняла ее место, намазать губы смягчающим бальзамом и ускользнуть через пожарный выход Древней столицы (как мы называли штаб неогейш, съемную квартиру в кавасаки), картинно, как ниндзя.

– сейчас мы будем выламывать дверь! ради вашей же безопасности, ХИЁКО и все присутствующие неогейши, отойдите подальше! – “прокричал” полицейский, чертова дюжина хихикающих неогейш застыли в театральных позах перед стальной дверью, большинство металлических приспособлений в Древней столице были весьма элегантно изъедены ржавчиной, но ХИЁКО хватило предусмотрительности поставить новую стальную дверь – как раз на такой случай, (позднее бренди сказала мне, в интервью, что Предводительница ставила дверь сама, надев совершенно роскошную маску сварщика, говорила, что ей надо испытать в деле лазерный резак, который ей прислали из северной кореи.)

– раз, два, три!

дверь слегка “оттопырилась” по периметру, но было понятно, что пройдет еще много времени, прежде чем эти ребята увидят подобранную с большим вкусом внутреннюю обстановку Запретного города (нет, я хотела сказать – Древней столицы… потому что сперва ее называли “запретным городом”, но через пару дней ХИЁКО официально сменила название, объяснив это так: ‹конечно, "запретный город" – название интригующее, но настоящий запретный город – это пекин, столица китая, как вам, безусловно, известно, а китайцы, они хоть и наши соседи, но духовно бедны и убоги".›

дверь тем временем стойко сопротивлялась натиску, пусть даже и в кинематографическом стиле или даже – в мультяшном. так что у Кассандры была возможность сунуть в карман своих джинсов 27-го размера пачку банкнот итиман толщиной с общую тетрадь и вежливо попросить зеркальные темные очки у неогейши с волосами цвета бургундского, которая почему-то звала себя “блонди” [должно быть, в связи с фильмом кроненберга “видеодром”, 1983-го года].

– спасибо, подруга! – выдохнула Кассандра, возбужденная новизной ситуации, не говоря уже о кустарном кристалле, который она слизала с *зеркальца невесты синто с изображением котенка* за несколько минут до прихода полиции.

– бог знает, где я окажусь на рассвете, да! ладно, где наша не пропадала?! Я ЛЮБЛЮ БУДДУ! – в соответствии с древней поговоркой об отсутствующей кошке и расшалившихся мышках, некоторые из самых робкий неогейш вдруг почувствовали потребность высказаться.

– может, открыть им дверь? зачем портить собственность организации? – сказала блонди. от напряжения ее провинциальный акцент стал еще более явственным.

– ага, – согласилась кортни. – эти придурки, они все равно не поймут, где касси, а где колючка.

– а кто это, колючка?! я такую не знаю! – закричала одна истеричная блондиночка, чьего имени я даже не знала, такая… в облегающей белой футболке с надписью на груди: БОДХИСАТТВА. блонди, с раздражением:

– одно из имен Предводительницы, бля, в брошюрах же все написано, я не должна объяснять элементарные вещи.

касси подпрыгивала, как резиновый мячик, чуть ли не от восторга.

– да, впустим этих дрочил! я – ХИЁКО, вождь свободного мира, спаситель свиней-потребителей, на хуй!

– в общем, я открываю дверь, есть возражения? – кортни вся дрожала от возбуждения.

касси уже орала во весь голос:

– кто противится мне, тот противится Добру! кто противится мне, тот противится сексу, наркотикам, рок-н-роллу и восьмеричному пути!

кортни обвела взглядом лица присутствующих, подошла к двери и открыла замок, полицейские ворвались внутрь, словно шампанское из опрокинутого бокала, потом, пытаясь сохранить остатки того, что можно было бы принять за достоинство, но только с очень большой натяжкой, они сдержанно поклонились, согнув корпус едва ли на тридцать градусов, главный спросил:

– кто здесь ХИЁКО-сан?

– атаси дэс ё! – Кассандра выступила вперед, тихая, как записная кокетка, когда она говорит, как нормальная женщина.

четверо полицейских посовещались между собой в полголоса, с подозрением поглядывая на касси. самый молодой из четверки повернулся к ней и спросил:

– кстати, а ваша регистрационная карточка иностранца у вас с собой?

касси слегка успокоилась, но только с виду, она умела играть на публику, несмотря ни на что. этой премудрости она научилась во время своего шестимесячного пребывания в одном кошмарном гареме в Кувейте, похоже, она вошла в роль, и даже отчасти переняла стиль ХИЁКО.

– к сожалению, нет… – она пожала плечами и оглядела свой наряд. – кажется, я забыла ее в рукаве церемониального кимоно.

блонди поморщилась, но главный только спросил, очень серьезно:

– тогда как мы узнаем, что вы – ХИЁКО? остальные трое одобрительно закивали.

касси рассмеялась смехом праведницы, уверенной в своей праведности.

– посмотрите на меня! у меня золотые волосы, так? и меня как будто нарисовали в цифровой графике? на мне – тридцать шесть знаков будды, если я не ХИЁКО, то кто же еще?

– вы арестованы, надеюсь, вы не станете возражать против этих облегченных нейлоновых наручников?

в неземном сиянии Древней столицы двенадцать свидетельниц наблюдали за тем, как касси, наподобие христианской великомученицы, добровольно сдается на милость властей, все пребывали в некотором потрясении от этого вторжения грубой реальности в их идеальный мир, той самой реальности, о которой ХИЁКО рассказывала с такой горечью, столько раз.

Глава 80

ХИЁКО воткнулась осколком стекла в психику дипломата ламберто – а именно в зону желаний, – и угнездилась там крепко, и никакие доводы рассудка, никакие ее капризы, а подчас и откровенная грубость не смогли бы его убедить, что этот ангел со многими именами и ампутированными крыльями (шрамы, как он себе представлял, были убраны лазером) на самом деле – та еще стерва, в этом смысле он совершенно не отличался от остальных ее страстных поклонников (людей, совершенно несхожих; если бы их собрать вместе, это собрание напоминало бы день открытых дверей в ООН).

– тиффани-сама, итальянское посольство – на первой линии.

среди наиболее известных починов Верховной жрицы по информации было введение пятиканальной телефонной системы, состоявшей из пяти совершенно одинаковых сотовых телефонов цвета синий металлик. разумеется, это было не очень удобно, (когда бренди уехала на три дня, чтобы провести лечебный сеанс лимфо-ароматерапического массажа – пропускать его было никак нельзя, – Кассандра, замещавшая ее на посту жрицы по информации, попробовала возразить.

– наша телекоммуникационная система организована совершенно неправильно, ХИЁКО. они все одинакового цвета, да? и как их тогда различать?! они должны быть как радуга, великолепная радуга, да? синий, малиновый, желтый, оранжевый, красный – ну, типа того, раз, два, три, четыре, пять, может, добавить еще и шестой, зеленый, вот я о чем. видишь? ‹не вижу, но слышу.›

– спасибо, гуру. ‹но это большая ошибка – сомневаться в мудрости Верховной жрицы, любой выбор бренди – это решение, принятое после продолжительных медитаций о нашей доктрине.›

лицо Кассандры уже изменилось с выразительной формы № 26 (горячность, пылкая, но слабовыраженная) на форму № 14 (безмолвное размышление).

– да… все правильно. ‹пять мобильных – это ИКИ. а ради ИКИ можно пожертвовать мелкими бытовыми удобствами.›

– да… все правильно. ‹выбирая синее свечение, бренди наверняка держала в голове Пять принципов медитации.›

– да? и каковы эти принципы, ХИЁКО?

‹подожди пару дней, я как раз собиралась разъяснить этот предмет в своей следующей публикации, на той неделей

облегчение касси выразилось в форме № 11: сияющая улыбка.

– спасибо, гуру! ‹не за что›

а потом бренди вернулась, вся такая сияющая и свежая – и особенно это касается кожи на щеках, – и полная решимости наверстать упущенное время.

– тиффани-сама, итальянское посольство – на первой линии. ‹я сейчас занята, бренди, узнай, что им нужно.›

ХИЁКО вновь обратилась к своему крошечному (но ни в коем случае не “миленькому”) палм-топу. (вполне вероятно, что безупречные тексты, написанные ХИЁКО от руки в Тетради из кожи ящерицы, обязаны своим совершенством тому, что сперва Предводительница набирала их на компьютере, а потом – уже позже, иногда даже неделю спустя – переписывала их в Тетрадь уже в отредактированном виде.) сейчас она работала над памфлетом, который получит название ([НЕИЗБЕЖНОСТЬ] ВЕЧНОГО. ПОДЛИННОГО) БОЛЬШОГО ШАГА (КАК НАМЕРЕННОГО ДЕЙСТВИЯ ОРГАНИЗАЦИИ НЕОГЕЙШ) КАК ПРОЯВЛЕНИЯ УЧЕНИЯ [СВЕТА] ХИЁКО, будет впоследствии переименован в “ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ЛОТОС* и отпечатан многотысячным тиражом на листовках, которые сбросят с вертолета (военного вертолета того же типа, который советские войска использовали для операций в афганистане, и который позднее был принят на вооружение в королевской армии Камбоджи; собственно, там неогейши и приобрели свой вертолет, но не напрямую, а через третьих лиц, в обмен на секретную информацию, которую ХИЁКО вытянула из мыслей некоего высокопоставленного лица [см. запись № 035462 единой телефонной справочной США/ноябрь 1996 года] над местом проведения фестиваля “ФУДЗИ-ЯМА-ДИД-ЖЕЙ-САМА”, семидесятидвух часового марафона басовых барабанов у подножия горы фудзи. когда ХИЁКО набирала текст на компьютере, ее безупречно размеренные движения напоминали движения барабанщика в театре но. она продолжала: ЗА ПОСЛЕДНИЕ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ КРИЗИС, ОХВАТИВШИЙ ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО, ЕЩЕ БОЛЕЕ УСУГУБИЛСЯ, И УВЕЛИЧЕНИЕ ПРОИЗВОДСТВА ХОРОШЕЙ КАРМЫ СДЕЛАЛОСЬ ДАЖЕ НЕ ОСТРОЙ, А ЖИЗНЕННОЙ НЕОБХОДИМОСТЬЮ.

тем временем неистребимый гавайский акцент бренди буквально пронзал тишину, доводя Предводительницу до бешенства.

– buongiorno. si, si… – и потом, через полминуты: – послушайте, синьор, вы говорите по-английски? вы по какому вопросу? – а потом: – синьор, синьор, un momenta! я вообще не понимаю, что вы хотите сказать, с вашим английским, может быть, вы говорите по-японски? – короткая пауза. – нет? ладно, давайте тогда по-английски, но медленно! – пока бренди слушала, ее лицо постепенно приобретало выражение, более-менее похожее на сосредоточенность. – подождите, пожалуйста, синьор. – перед тем как обратиться к Предводительнице, она собралась с духом, потому что все знали, что ярость ХИЁКО, когда ее отрывают от теологических упражнений, подобна могучему извержению расплавленной лавы, сметающей все на своем пути, бренди зажала левую ноздрю безымянным пальцем правой руки и резко вдохнула, три раза, чтобы побудить себя к действию, этим маленьким хитростям она научилась на семинарах у одного ламы в “grabd hyatt” в Гонолулу, (на бранку, единственную эстонку среди неогейш, это произвело изрядное впечатление, но бренди все же хватило честности побрызгать сельтерской водой на расплывающееся винное пятно ее благоговейного трепета, “бранка, это был не далай-лама. ламы… вообще-то, их много, не меньше, чем дипломированных инструкторов по йоге”, неогейши недолюбливали эстонку за ее заносчивость и непомерное самомнение: особенно она гордилась своим знанием английского и натуральными волосами цвета шампанского. “Верховная жрица, – чопорно проговорила бранка, – я росла в стране, где не было свободы вероисповедания”, бренди – девушка милая и приятная, не смотря ни на что, – улыбнулась, “зато теперь у тебя она есть, эта свобода”.)

– тиффани-сама, итальянский посол говорит, что это вполне в его силах – обеспечить касси дипломатическую неприкосновенность, но он хочет поговорить с тобой лично, при встрече.

‹а почему ему вдруг захотелось встретиться, как ты думаешь?›

– я могу только догадываться… ‹ну, и?›

– наверное, ламберт рассказал ему о тебе, и расписал тебя так, что это было действительно что-то с чем-то. и посол захотел убедиться, что ты и вправду такая крутая, речь не о том, чтобы просто поговорить, он хочет тебя увидеть.

‹хорошо. передай мне телефон.›

натренированным жестом ХИЁКО надела хедсет и нажала на клавиатуре комбинацию клавиш CTRL-S (она всегда сохраняла свои документы чуть ли не каждые две минуты, хорошо сознавая, к каким катастрофическим последствиям может привести неожиданный сбой в системе), помню, даже меня удивило, с какой дружеской теплотой она говорила с послом.

‹касси вернется к нам через пару дней.›

– правда, тиффани? отличная новость! ‹да, мы все будем рады.›

– может, устроим вечеринку в честь ее благополучного возвращения?

‹да.›

– классно! давай наймем музыкантов с ситарами! ‹ну, давай›

– и купим нашему диджсю, которая губки, новую звуковую систему!

‹а лучше устроим из этого акцию по сбору средств.›

– замечательная идея! с чатни-баром и…

‹бренди, давай ты все это и организуешь, на свой вкус, ага?›

– хорошо.

‹касси заслужила награды.

– да, точно.

‹она снова займет прежний пост Верховной жрицы по здоровью.›

– круто.

‹ага. распределение лекарственных препаратов и все такое.›