Текст книги "Игра с огнем"
Автор книги: Хеди Уилфер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 10
Одна спальня!
Кэтрин и Майкл долго спорили, кому занять ее, точнее – кто должен сделать благородный жест и заночевать в гостиной на одном из двух диванов. В конце концов победил Майкл. Но только потому, что я позволила ему сделать это, мысленно оправдывалась перед собой Кэтрин.
Майкл зашел с козырной карты, сказав:
– Так как это мой дом, то, думаю, принимать решение, кому где ночевать, должен скорее я, чем ты, Кэтрин. И я намерен воспользоваться правом хозяина и уступить свою кровать гостю.
Кэтрин стиснула зубы при словах «хозяин» и «гость», но вынуждена была уступить. И сейчас она стояла в спальне и угрюмо взирала на окрестности, укрытые толстым слоем снега. Повернувшись спиной к окну, Кэтрин взглянула на кровать. Она избегала делать это с того самого момента, как Майкл полчаса назад привел ее сюда и предложил «располагаться и чувствовать себя как дома», пока он приготовит что-нибудь на ужин.
Кровать, как и предполагала Кэтрин, была просто огромная. На такой кровати могли с комфортом разместиться не только двое взрослых, но и целая ватага детей.
Детей! Откуда у меня взялись такие мысли? Нужно как следует рассмотреть комнату, сказала себе Кэтрин, вместо того чтобы строить всякие глупые фантазии. Надо выбросить немедленно нелепые мысли из головы!
Кэтрин принялась разглядывать отделку спальни и, закончив осмотр, пришла к выводу, что в принципе ей здесь все нравится, но комнате явно не хватало чего-то мягкого и теплого.
Вот, например, пол. Половицы гладко обструганы и аккуратно покрашены, но босым ножкам малышей, семенящих к кровати своих родителей, будет холодно. И вряд ли кому-либо захочется задержаться для интимных ласк на длительное время по пути из душа к кровати, если на полу нет толстого теплого ковра. Да, решила Кэтрин, этой комнате требуется традиционная мягкая мебель, вроде той, что была у бабушки с дедушкой, и персидский ковер.
Кэтрин вздохнула и зажмурилась. На какое-то мгновение она представила Майкла, лежащего на этой кровати среди разбросанных подушек. Его обнаженное тело, стройное и мускулистое, так и манит к себе. Волосы его растрепаны, а губы шепчут что-то такое...
Вздрогнув, Кэтрин открыла глаза, отгоняя от себя соблазнительный образ. В ванной комнате, смежной со спальней, она привела себя в порядок и развесила пушистые полотенца, которые дал ей Майкл. Огромный махровый халат, очевидно принадлежащий ему, Кэтрин намеренно повесила на самый дальний крючок.
Ей пора спускаться вниз. Если она не сделает этого, то Майкл может подумать, будто Кэтрин специально тянет время, чтобы он сам пришел за ней сюда.
Прежде чем покинуть спальню, Кэтрин снова подошла к окну. Увидев, что опять повалил снег, она нахмурилась. Природа будто нарочно пыталась создать ей проблемы, заставляя находиться взаперти наедине с Майклом.
– Нам придется ужинать здесь, – сказал Майкл, когда Кэтрин вошла в кухню. – Я собираюсь в ближайшее время оборудовать столовую, но на данный момент...
– Почему ты мне не сказал, что раньше жил и работал в Нью-Йорке?
Кэтрин испугалась своего внезапного любопытства и пожалела, что вообще спросила об этом. Она покраснела от смущения, но Майкл, к счастью, не усмотрел в ее вопросе ничего особенного. Он внимательно посмотрел Кэтрин в глаза и после небольшой паузы ответил:
– О своей жизни в Нью-Йорке я стараюсь не вспоминать. Тем более она никак не влияет на то, как я живу сейчас, исключая тот факт, что тогда я заработал деньги, дающие мне свободу в выборе собственного будущего.
– Нет, это не так, – немедленно возразила Кэтрин. – Все, что происходит в жизни человека, имеет для него значение.
– Ты имеешь в виду, например, свои взаимоотношения с родителями? – спросил Майкл.
– Те несчастья, что я пережила из-за нехватки родительской любви, были многократно компенсированы теплом и лаской, которыми окружили меня бабушка и дедушка! – выпалила Кэтрин. – Ты же, наоборот, помешался на неприятии города и его жителей.
А она хорошо и быстро соображает, невольно восхитился Майкл. Если ему чего и недоставало в уединенной деревенской жизни, так это общения с умными и проницательными людьми, которых он довольно часто встречал в городе.
– Это не совсем так, – сказал Майкл, слегка пожав плечами, – просто я изменился и сейчас хочу от жизни большего, чем достижение материального благополучия. – Он замолчал, заглянул в духовку, проверил, не подгорает ли жаркое, и лишь убедившись, что все в порядке, продолжил:
– Я знал многих людей, которые потеряли человеческий облик в постоянной погоне за успехом и богатством. Они разрушали свои и чужие жизни из-за призрачных иллюзий.
В мрачном тоне Майкла отчетливо прозвучало презрение. Это вызвало у Кэтрин всплеск возмущения.
– Причиной этому является не город! – запротестовала она.
– Может быть и нет, но суть дела от этого не меняется. Жаркое уже почти готово, – неожиданно добавил Майкл. – Я слышал, что споры перед едой не способствуют пищеварению. Поэтому давай поговорим о чем-нибудь другом.
– У меня есть идея получше, – язвительно сообщила Кэтрин. – Почему бы нам за ужином просто не помолчать?
– Молчаливая женщина! Разве в природе встречается такой феномен? – пошутил Майкл, доставая из духовки жаркое.
Кэтрин бросила на него уничтожающий взгляд, но воздержалась от ответа.
Через полчаса, когда Кэтрин почувствовала приятное насыщение, ее враждебность как-то сама собой улетучилась.
– Было очень вкусно. Я даже и не подозревала, что, оказывается, сильно проголодалась и...
Кэтрин закашлялась, так как вдруг поняла, что первой нарушила молчание, за которое ратовала. Но Майкл и не подумал высмеивать ее за непоследовательность.
Как она очаровательна в своем смущении! – умилился Майкл и почувствовал, что от нежности к этой женщине защемило сердце. Его взгляд был прикован к Кэтрин. Заметив, что Кэтрин подняла глаза, Майкл с усилием заставил себя посмотреть в сторону.
Если раньше Майкл думал, что его работа на бирже была крайне напряженной, то сейчас он убедился, что безрассудная игра, которую он вел с Кэтрин, когда неистовые эмоциональные атаки чередовались с внезапными отступлениями, гораздо сильнее щекочет ему нервы. И, несмотря на то, что здравый смысл приказывал Майклу прекратить эту опасную игру, он не мог заставить себя сделать это.
– Городская женщина, которая любит поесть. Тут ты меня действительно удивила. Хотя в этом в принципе нет ничего невероятного.
Увидев в глазах Майкла блеск, Кэтрин напряглась в ожидании очередной колкости. Но следующая реплика Майкла шокировала ее настолько, что она не сумела скрыть свое замешательство.
– Ведь говорят, – продолжал Майкл бархатно-мягким, обволакивающим голосом, – что женщины со здоровым сексуальным аппетитом имеют столь же здоровый аппетит по отношению ко всем другим жизненным удовольствиям. Может, еще бокал вина? – спросил он, вспомнив об обязанностях хозяина.
– Нет, спасибо, – отказалась Кэтрин, с трудом сдерживая дрожь в голосе.
Здоровый сексуальный аппетит. Неужели он намекает на... Он хочет причинить мне боль?
– Снегопад, возможно, уже прекратился, и я все-таки попытаюсь уехать сегодня... – пробормотала Кэтрин.
Она знала, что городит чушь и выдает этим свое смятение. Ее движения были импульсивными и неловкими; Кэтрин привстала, а затем опять резко опустилась на стул, когда Майкл подошел к ней, чтобы убрать тарелку и приборы.
Если бы она не успела сесть, то очутилась бы лицом к лицу с Майклом. Одна лишь мысль об этом заставила Кэтрин задрожать от возбуждения. Кэтрин взволнованно схватила свой бокал и стала пить из него большими глотками. Она знала, что Майкл наблюдает за ней, и от этого нервничала еще сильнее.
– Снегопад продолжается, – угрюмо сказал Майкл. – У тебя не получится уехать отсюда. А если бы тебе даже и удалось сделать это, то после трех бокалов вина ты все равно не имеешь права садиться за руль.
– Трех бокалов?! – ужаснулась Кэтрин. Черт, неужели я выпила так много?! Взглянув на свой бокал, Кэтрин надменно проронила:
– Я выпила только два с половиной. Майкл хмыкнул.
– Все равно это выше нормы. Кроме того, – добавил он, – в этих несуразных туфлях ты вряд ли сможешь передвигаться по снегу, толщина которого превышает три дюйма.
– Три дюйма?! Нет, это невозможно! – воскликнула Кэтрин и, сверкнув глазами, набросилась на Майкла: – Может, ты прекратишь критиковать мои туфли только за то, что они тебе не нравятся?
Майкл, составив грязную посуду в раковину, обернулся и окинул Кэтрин настолько чувственным взглядом, что она чуть не застонала в голос.
– Я не говорил, что твои туфли мне не нравятся, – кротко возразил Майкл, – я только сказал, что они непрактичные.
– Ты использовал слово «несуразные», – мстительно напомнила Кэтрин.
Она чувствовала себя так, как будто оказалась в стремнине бурного водного потока и беспомощно цеплялась за шаткий камень, чтобы не утонуть.
Резко встав со стула, Кэтрин сказала:
– Я очень устала... Пойду спать. Надеюсь, к утру снег растает и я смогу выехать пораньше.
Майкл промолчал. Когда Кэтрин была уже возле двери, он очнулся.
– Я неправильно подобрал слово для твоих туфель. Их нельзя назвать несуразными или непрактичными. Они – провоцирующие.
Провоцирующие?! На что он намекает?!
Но почему-то вместо того, чтобы обернуться и потребовать у Майкла извинений за этот эпитет, который сам по себе мог быть охарактеризован как «несуразный» и одновременно «провоцирующий», Кэтрин обнаружила, что стремится убежать отсюда. Убежать от Майкла или от тех чувств и желаний, которые он вызывает у нее?
Оставшись один в кухне, Майкл раздраженно мыл посуду и пытался определить, из-за какого компонента, содержащегося в духах Кэтрин, их сладостно-чувственный аромат не улетучивается в течение столь длительного времени. Майкл мог бы поклясться, что этот запах наполнял его спальню до того самого дня, когда он переехал в Норд-винд. И сейчас Кэтрин опять заняла его спальню... его постель... его сердце...
Майкл ожесточенно распихал тарелки по секциям сушильного шкафчика и громко захлопнул дверцу. Затем подошел к окну и оглядел двор, весь покрытый снегом. Снег в ноябре? Это не по сезону и непостижимо, как и его любовь к Кэтрин.
Кэтрин проснулась от жажды – неумеренное потребление вина за ужином давало о себе знать. Кэтрин открыла глаза. Увидев незнакомую обстановку, освещенную неярким светом ночника, который она специально оставила включенным с вечера, Кэтрин сразу не поняла, где находится. Это была спальня Майкла.
Майкл.
Кэтрин страшно захотелось холодной воды. Она решительно села на кровати и взглянула на часы: только что минула полночь. Кэтрин отбросила одеяло и встала.
Накинув свое кашемировое пальто, Кэтрин вышла в коридор. Она понимала, что выглядит смешно, но ни за что не хотела воспользоваться халатом Майкла, так как в этом присутствовало что-то неуловимо-интимное, а Кэтрин сейчас была не. уверена в себе и очень боялась поддаться эмоциям.
И лестничная площадка, и сама лестница были погружены во мрак. Кэтрин поёжилась – темноты она боялась с детства, впрочем, ей удавалось успешно скрывать свою слабость от всех.
Дрожащими пальцами Кэтрин попыталась нащупать выключатель, который, как она заметила накануне, находился возле соседней двери. Кэтрин облегченно вздохнула, когда ей наконец удалось включить свет. Она прислушалась: в доме царила тишина.
Кэтрин быстро сбежала вниз по лестнице и оказалась в холле. Но не успела она сделать и двух шагов, как дверь гостиной неожиданно распахнулась. На пороге стоял Майкл.
Было очевидно, что он только что проснулся. Но в отличие от своей гостьи Майкл не позаботился о том, чтобы как-то прикрыть наготу. Кэтрин с содроганием почувствовала, что не может оторвать глаз от его обнаженного мускулистого тела.
– Куда это ты направляешься?
Резкость и даже грубость интонации Майкла обескуражили Кэтрин.
– Хотела попить воды... – пробормотала она.
– И оделась таким образом? Ты что, считаешь меня идиотом?! – в сердцах воскликнул Майкл. – Я могу понять твое страстное желание уехать отсюда, но...
– Уехать? Я никуда не уезжаю...
– Тогда зачем ты надела пальто? – мрачно осведомился Майкл.
Пальто! Кэтрин и забыла, что надела его. Покраснев от смущения, она пожала плечами с таким видом, будто использовать пальто вместо халата было для нее делом привычным.
– Я... надела его только для того, чтобы спуститься вниз. Как видишь, я босиком и... – Кэтрин окончательно стушевалась и умолкла.
– И?.. – переспросил Майкл.
Кэтрин продолжала молчать. Выждав немного, Майкл мягко сказал:
– Ну, раз ты не хочешь отвечать мне, попробую догадаться сам... – Он вдруг издал тихий стон, подошел ближе и хрипло пробормотал: – Ты представить не можешь, что я сейчас чувствую, когда стою рядом с тобой и знаю, что на тебе, кроме пальто, ничего нет.
Сердце Кэтрин забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Первозданная чувственность, от которой прерывался голос Майкла, заставила Кэтрин задрожать от неистового желания. Она не ожидала от себя подобной реакции и была даже слегка шокирована. Осознание того, что Майкл хочет ее, наполнило все существо Кэтрин невообразимой радостью.
Здравый смысл подсказывал ей ретироваться, пока это еще возможно, но инстинкт побуждал Кэтрин поддаться искушению и удовлетворить свое желание. С вызовом в голосе она сказала:
– Если ты пытаешься намекнуть, что хочешь меня, то...
– То что? – с силой спросил Майкл. – Я должен доказать тебе это? – Он страстно обнял Кэтрин.
Даже через плотную ткань пальто она ощущала прерывистое биение сердца Майкла. У Кэтрин закружилась голова, когда она ощутила прикосновение его сильных, но ласковых рук.
– Ничего... – услышала она его страстный шепот, – на тебе вообще ничего нет...
– Я ведь спала.
Кэтрин очень хотела, чтобы это прозвучало холодно, но у нее ничего не получилось. Наоборот, сказанные мягким и нежным тоном, эти слова выдали обуревавшее ее желание.
– Спала... в моей постели. Ты даже не представляешь, как я жаждал быть с тобой. С тех пор...
– С тех пор, как я приехала сюда? – спросила Кэтрин, стараясь хоть как-то удержать равновесие в стремительном потоке охватившей ее страсти.
– Нет, – простонал Майкл, – с тех пор, как ты уехала.
Это было уже слишком. Кэтрин беспомощно закрыла глаза и перестала противиться своим чувствам.
– С тех пор, как ты уехала, не было ни одной ночи, чтобы я не мечтал о тебе, – прошептал Майкл.
Он наклонил голову и начал медленно целовать Кэтрин. Долгие, нежные, обольщающие поцелуи слились в единую сладостно-эротическую цепь, которой, как казалось Кэтрин, Майкл навсегда приковал ее к себе. Его пальцы скользили вверх и вниз по шее Кэтрин от подбородка к ямочке между ключицами, и Кэтрин непроизвольно вздрагивала в такт движениям Майкла.
– Куда мы с тобой пойдем? – услышала она шепот Майкла. – На твою кровать или на мою? В гостиной все еще горит камин. Ты когда-нибудь занималась любовью у огня, Кэтрин? Когда тепло, исходящее от языков пламени, ласкает каждую клеточку обнаженных тел?..
Кэтрин задрожала от возбуждения, представив то, о чем говорил Майкл. Его вкрадчивый голос словно гипнотизировал ее.
– Нет, – прерывающимся голосом ответила Кэтрин.
Горячие слезы ревности подступили к ее глазам, когда она подумала, сколько женщин, должно быть, испытали это удовольствие вместе с Майклом, тогда как она никогда...
– Нет? Ну да, конечно, я забыл. Камины не предусмотрены в современных городских квартирах, ведь так?
Его тон стал таким резким, что Кэтрин отпрянула.
– Я не знаю... Так как я не... У меня не было... – ее голос угас.
Кэтрин не хотела разговаривать и попусту тратить время на эти обременительные слова. Тем более ей было больно думать о женщинах, которые, возможно, присутствовали в жизни Майкла. Что она хотела... все, что она хотела... У Кэтрин мороз пробежал по коже, когда она попыталась вникнуть в свои чувства. Почему каждый раз физическая близость с Майклом действует на нее так сильно, что кажется ей самым главным событием в жизни?
– Что ты хочешь сказать, Кэтрин? – угрюмо спросил Майкл, пристально глядя ей в глаза. – Что у тебя не было мужчин? – Он иронически усмехнулся. – Ты хочешь, чтобы я поверил, что умная, красивая и соблазнительная женщина, перед которой просто невозможно устоять, ведет монашеский образ жизни?
Слова Майкла доставили Кэтрин большое наслаждение, а его чувственный взгляд, который был красноречивее любых слов, заставлял забыть обо всем на свете. Она даже испугалась своей реакции.
– Я полностью сосредоточилась на своей карьере, – честно призналась Кэтрин, – и поэтому у меня не оставалось времени на... на личную жизнь.
Майкл так посмотрел на нее, что у Кэтрин бешено заколотилось сердце, а из груди непроизвольно вырвался стон.
– О, Кэтрин...
Она тяжело задышала, когда уловила в его голосе необузданную страсть. Майкл запустил пальцы в волосы Кэтрин и наклонился поцеловать ее.
– Ты знаешь, что еще ни одна женщина не возбуждала меня так, как ты? – спросил он, отстранившись.
Кэтрин почувствовала на своем лице его дыхание, а потом ощутила мощную вибрацию, передавшуюся от тела Майкла к ней.
Не разжимая объятий, они медленно направились в гостиную, то и дело останавливаясь, чтобы обменяться страстными поцелуями и ласками.
Когда они вошли в комнату, Майкл выпустил Кэтрин, сдернул с дивана толстое покрывало и расстелил перед камином. Его тело так соблазнительно смотрелось в отблесках огня, что Кэтрин громко вскрикнула, чувствуя, как ее неудержимо захлестывает волна желания.
– Что такое?
Кэтрин слегка покраснела, так как стеснялась выразить словами свои ощущения. В глазах Майкла промелькнула тревога. Он подошел к Кэтрин и пристально посмотрел ей в лицо. Догадавшись о ее мыслях, Майкл стал ласкать Кэтрин взглядом.
Она почувствовала, что все ее существо начинает охватывать жар, который не имел ничего общего с теплом, исходившим от пылающего в камине пламени.
Кэтрин была так шокирована своими ощущениями, что ей хотелось обвинить этого мужчину в фатальном влиянии на ее жизнь. До того, как она познакомилась с Майклом, пара новых туфель значила для нее больше, чем любой мужчина, а сейчас...
– Подойди ко мне, – мягко приказал Майкл.
Кэтрин безропотно повиновалась, зная, что Майкл не столько хочет получить что-либо от нее, сколько предоставляет ей возможность удовлетворить с его помощью самые сокровенные желания.
– Горожанка и фермер, – прошептал Майкл, поглаживая кончиками пальцев кожу Кэтрин, заставляя ее тело трепетать. – Мы с тобой словно противоположные полюса, но я еще никого так не хотел видеть рядом с собой.
Кэтрин закрыла глаза, пораженная глубиной страсти, которая звучала в его голосе. От волнения у нее к горлу подступил комок. Когда наконец Кэтрин удалось немного взять себя в руки, все, что она смогла произнести, было:
– Я сейчас рядом с тобой.
– Но не настолько, как я хочу, – пробормотал Майкл, поглаживая ее напряженные соски и наблюдая, как остро Кэтрин реагирует на эти ласки. – Я хочу, чтобы мы слились воедино.
Кэтрин не успела ответить, как дыхание Майкла вдруг участилось, а его губы стали целовать ее шею, затем заскользили по руке, нащупали чувствительную впадинку у локтя, вызвав трепет во всем теле Кэтрин, и, наконец, достигли кончиков пальцев, которые Майкл стал неторопливо облизывать.
Я не выдержу этого сладостного томления и потеряю сознание, пронеслось в голове у Кэтрин.
Майкл встал перед ней на колени и поцеловал ее в бедро, потом в живот. Кэтрин застонала и, дрожа от возбуждения, вцепилась в мускулистые плечи Майкла. Затуманенными глазами она увидела, что на коже Майкла под ее ногтями образовались довольно глубокие царапины.
Неосознанно Кэтрин прижалась к Майклу и задрожала, когда почувствовала, как обжигает кожу его горячее дыхание.
Ладони Майкла, скользнув по бедрам Кэтрин, стали ласкать ее ноги, и вскоре Кэтрин, поддавшись бережным движениям его рук, оказалась лежащей на полу. Майкл склонился над ней.
Кэтрин жадно впитывала взглядом мужское совершенство его тела. Она нежно погладила его руку, плечо и ключицу, затем ощутила твердость соска на мускулистой груди...
– Как долго ты собираешься мучить меня? Низкий хриплый голос Майкла произвел на Кэтрин такой же сильный эротический эффект, как и страстные покусывания им ее томящейся от желания плоти.
Тысячи, нет, миллионы крошечных искр острого возбуждения пронзили Кэтрин, грозя воспламенить ее тело всепоглощающим пожаром неистовой страсти. Пальцы Майкла сжали лодыжку Кэтрин. Она издала тихий грудной звук, когда Майкл стал нежно целовать ее ступню и пальцы на ногах.
– Я тебя мучаю?
Кэтрин даже не понимала, какие именно слова страстно шепчет, когда столь же неосознанно притянула Майкла к себе и дрожащими пальцами стала ласкать его влажную кожу, плотно обтягивающую упругие мышцы.
Они занимались любовью жадно и яростно. Кэтрин обвила Майкла ногами, а он сильно и властно сжал ладонями ее бедра, наслаждаясь своей мужской мощью.
Движения Майкла, вначале умеренные и неторопливые, становились все быстрее и увереннее в ответ на немую, но ярко выраженную в глазах Кэтрин мольбу насытить ее голод, который был вызван им же самим.
Вдруг ее тело изогнулось, и Майкл с триумфом наблюдал, как Кэтрин словно растворилась в своем оргазме.
Миллионы крохотных огоньков сверкали на ее влажной коже, когда Кэтрин все еще билась в конвульсиях экстаза. Затем пришла очередь Майкла достигнуть пика наслаждения, и их изможденные тела бессильно замерли возле жаркого огня камина.
