Текст книги "Игра с огнем"
Автор книги: Хеди Уилфер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Давайте проясним одну вещь, – заговорил он хмуро. – Мне сложившаяся ситуация нравится не больше, чем вам. Кроме того, это не я умудрился загнать машину в разлившуюся реку. Не я свернул не там, где надо, и в результате оказался...
– Когда я подъехала к броду, наводнения еще не было, – резко оборвала его Кэтрин. – Оно возникло из ниоткуда, как будто... – Как будто злой рок заготовил для меня эту встречу, хотела добавить она, но передумала, чтобы не проявлять тем самым глупую сентиментальность. – И если вы, по-видимому, являетесь хозяином этого забытого Богом угла, то мне кажется, ваша обязанность вывесить знак, предупреждающий об опасности брода.
Майкл полуобернулся к ней и, скривив губы в недоброй усмешке, напомнил:
– Это частные владения и частная дорога. В предупреждающих знаках нет необходимости.
– Согласна. Но, может, вы мне скажете, как человек может узнать, что находится в частных владениях, если об этом не сообщают никакие знаки? – парировала Кэтрин.
– Ни в каких знаках нет нужды, – процедил Майкл сквозь зубы. – Из любой карты ясно видно, что эта дорога с односторонним движением и упирается в тупик. Женщины! – воскликнул он с сарказмом. – Почему они патологически не способны читать карту?!
Кэтрин почувствовала, как нарастает в ней раздражение, и осознание того, что ее спутник в чем-то прав, лишь усиливало ее досаду.
– Я прекрасно читаю карту, а людей распознаю еще лучше. Что касается вас, то более невоспитанного, грубого и вызывающего отрицательные эмоции человека я еще не встречала.
– А вы самая невозможная женщина, какую когда-либо встречал я, – огрызнулся Майкл.
Они взглянули друг на друга с нескрываемой взаимной неприязнью.
Глава 2
Кэтрин взяла телефонную трубку и набрала номер своей помощницы. Объяснив, что произошло, она попросила ее снять некоторую сумму с личного счета в банке и выслать эти деньги в Блекберн.
– Вы хотите, чтобы деньги доставили непосредственно вам? – спросила Николь.
– Нет. Пусть их отправят в отель на мое имя. Да, когда вы сообщите в страховую компанию о случившемся, дайте им понять, что мне в ближайшее время понадобится новая приличная машина.
Кэтрин не стала распространяться о деталях своего приключения и, не слушая восклицаний Николь, распрощалась с ней и повесила трубку.
Хозяин фермы, Майкл Рейнер, предоставил ей отдельную комнату с телефоном. Кэтрин очень тяготило, что она вынуждена пользоваться его гостеприимством. Нахмурившись, она набрала номер своего дедушки. Она не посвящала его в свои планы, а сказала только, что едет по делам.
Услышав изможденный голос Джорджа Форестера, Кэтрин чуть не заплакала.
Когда Майкл проходил мимо полуоткрытой двери комнаты, которую предоставил в распоряжение своей неожиданной гостье, он услышал, как Кэтрин мягким, полным любви голосом говорит в трубку:
– С тобой все в порядке, дорогой?
Майкл нахмурился. Если бы у него спросили, почему ему так неприятно известие о том, что у этой женщины есть возлюбленный, он не смог бы дать вразумительный ответ. Как Майкл ни убеждал самого себя, что ему всегда нравились голубоглазые брюнетки, а не кареглазые блондинки, Кэтрин оставалась для него опасно притягательной.
Позвонив деду, Кэтрин повесила трубку и огляделась. Комната, где ей предстояло провести несколько дней – Кэтрин надеялась, что от силы два, – была большой и, к ее радости, имела отдельную ванную. Обстановка комнаты была простой, но не лишенной изысканности. Возле большой двуспальной кровати стояла инкрустированная перламутром тумбочка. Один угол занимал платяной шкаф с зеркалом, другой – журнальный столик красного дерева и два кожаных кресла. На стенах, затянутых светло-голубым ситцем, висело несколько акварелей.
За широкими окнами простирались поля, окаймленные густо поросшими лесом высокими холмами. По-осеннему быстро сгущались сумерки.
Что же мне делать? Неужели придется торчать здесь, пока не закончится наводнение? – тоскливо подумала Кэтрин.
Хозяин дома – «зовите меня просто Майкл», попросил он, – словно между прочим сообщил, что обычно держит телефон отключенным, так как терпеть не может, когда кто-то вторгается в его жизнь. Это был, очевидно, камень в ее огород. Кэтрин подумала, что судьба как нарочно свела ее с человеком, который наверняка во всем был полной ей, Кэтрин, противоположностью.
Эти мысли досаждали Кэтрин настолько, что даже затмили собой предстоящий аукцион.
Майкл в кухне слушал прогноз погоды. Никто не мог толком объяснить, откуда взялся этот ливень и почему локализовался на площади всего в несколько квадратных миль.
Оставалось только надеяться, что вода спадет до начала аукциона, – Майкл предпочитал лично присутствовать на торгах, а не прибегать к помощи телефона или посредников. Это давало ему возможность видеть лица конкурентов и непосредственно оценивать их слабые и сильные стороны. С его точки зрения, основной особняк и прилегающие к нему угодья не должны вызвать большого ажиотажа. Иначе обстояло дело с коттеджами. Майкл не мог допустить, чтобы на его земле жил кто-то еще. Он хотел полной изоляции. Он хотел...
Дверь открылась, и в кухню вошла Кэтрин. Она сняла пиджак и осталась в тонкой шелковой блузке. Майкл не без удовольствия отметил точеную фигуру и высокую, упругую, хорошо очерченную грудь. Стоящая перед Майклом женщина в элегантной блузке, в строгой прямой юбке, с безупречным макияжем и без туфель, вызвала у него легкую улыбку.
Глаза Кэтрин блеснули.
– Одно слово... – с угрозой произнесла она, – только одно слово, и я...
Майкл не смог сдержаться.
– И что вы сделаете? – язвительно осведомился он. – Швырнете в меня чем-нибудь?
– Я взрослая женщина, – процедила Кэтрин сквозь зубы. – Я никогда ничем ни в кого не бросаю.
– Да ну! И даже сами никогда не бросаетесь в объятия своего любовника? – ядовито спросил Майкл. – Какое для него разочарование!
Кэтрин не верила своим ушам. Как это они умудрились перевести разговор на такие личные темы?
– У меня нет любовника, – довольно резко произнесла она.
Майкл, услышав поспешный ответ, ухмыльнулся. Он знал, что Кэтрин лжет. Эта женщина олицетворяла собой все то, из-за чего он бросил городскую жизнь и уехал в деревню. Кроме того, ее не назовешь совершенной во всех отношениях – Майклу доводилось встречать более красивых и сексуально привлекательных женщин. Так почему же Кэтрин словно магнит притягивает его? И это несмотря на то что она будто окружила себя стеной, чтобы держать его на расстоянии. Да ведь и он хотел того же! Почему же какая-то часть его страстно желает обладать этой женщиной?!
Рассердившись на самого себя за безрассудные мечты, Майкл отрывисто произнес:
– Пойду запру на ночь загон. Если хотите есть, поищите что-нибудь в холодильнике.
Он, наверное, искренне полагает, что подчеркивает этим свое гостеприимство! – раздраженно подумала Кэтрин, провожая Майкла неприязненным взглядом.
Как правило, Кэтрин редко покидала свой офис раньше восьми вечера, а частенько задерживалась еще дольше. Ужинала она обычно в ресторанах – либо с друзьями, либо с клиентами. Иногда Кэтрин ходила на концерты классической музыки или на балет. На выходные она уезжала навестить деда, который жил в пригороде Нью-Йорка.
В ее квартире была кухня, оборудованная по последнему слову техники, но Кэтрин практически никогда не вставала к плите. Она, конечно, могла что-то соорудить, но именно «что-то» – простенькое и незатейливое. Бабушка Кэтрин была отличной кулинаркой, но делиться секретами с внучкой не спешила, чтобы та не отвлекалась от учебы.
Оглядев большой стол, стоявший в центре кухни, Кэтрин брезгливо отметила, что на нем разбросаны газеты и журналы. На старомодном стуле дремал кот. Печальная запущенность этого дома навевала на Кэтрин неприятные воспоминания.
В раннем детстве после развода родителей она вместе с матерью постоянно переезжала из города в город. В каждом новом месте ее мать заводила себе любовника, а когда роман заканчивался, очередной переезд был так же неизбежен. У некоторых людей такая жизнь вызывает тягу к стабильности, желание установить тесные и прочные взаимоотношения со своим партнером. Кэтрин же твердо решила добиться полной материальной и эмоциональной независимости.
Этот дом напомнил ей о тех днях, поэтому она не могла здесь чувствовать себя комфортно. Все в теперешней жизни Кэтрин – в жизни, которую она сама создала для себя, – было запланировано, стабильно и находилось под полным контролем. Все окружавшие Кэтрин вещи, как и она сама, всегда были ухоженными и добротными.
Кэтрин наклонила голову и посмотрела на свои стройные ноги, обтянутые дорогими чулками. Она никогда не ходила необутой, даже у себя дома, не говоря уже о чужих. Для нее отсутствие обуви ассоциировалось с бедностью и уязвимостью, то есть с тем, чего она боялась больше всего на свете.
Опасно слишком много заниматься самоанализом, подумала Кэтрин и нервным жестом открыла дверцу холодильника. У нее расширились глаза при виде содержимого холодильника.
Майкл вошел в дом через заднюю дверь и снял сапоги. Из-за ливня грязи в птичнике было больше, чем на болоте. Он потратил уйму времени, чтобы загнать внутрь одну непослушную курицу. Майкл собирался уже послать ее к черту и угостить ужином лисиц, но в конце концов справился с упрямой птицей. Он замерз и проголодался.
Майкл собирался днем приготовить себе на ужин отбивные из свинины, но незапланированная встреча с торговцем скотом помешала осуществлению замысла. Вечером его ждет уйма нудной бумажной работы. Нужно заполнить налоговые декларации, написать запросы поставщикам комбикорма и ответить на несколько писем. Но сначала все-таки следует подкрепиться.
Раздеваясь, Майкл через открытую дверь увидел, как Кэтрин недоуменно рассматривает внутренности холодильника.
– Что-то не так? – спросил он, входя в кухню.
– Здесь нет готовой еды, – ответила Кэтрин.
Так же, как и хозяин дома, она была голодна и ожидала найти в холодильнике если не ресторанные блюда, то хоть что-нибудь из обычного ассортимента пиццерии.
Майкл нахмурился.
– А чего вы хотели? Это вам не супермаркет, а обычная ферма. Мы здесь находимся в самом начале цепочки продовольственного процесса.
– Но все эти продукты требуют приготовления, – упорствовала Кэтрин.
Ее надменность и открытая неприязнь вывели Майкла из себя. Ему захотелось как следует встряхнуть городскую штучку.
– Послушайте, это вам не модный нью-йоркский ресторан. Естественно, продукты нужно приготовить.
Реакция Кэтрин разозлила его еще сильнее. Она захлопнула холодильник и объявила:
– Я решила, что вовсе не голодна.
– Мне тоже так кажется. По крайней мере, выглядите вы так, будто питаетесь одной спаржей или листьями салата, – ехидно заметил Майкл.
Кэтрин сама не могла понять, что раздражает ее сильнее: презрение этого мужлана к привычному для нее городскому образу жизни или же насмешки по поводу ее фигуры. Интересно, откуда он знает ингредиенты гарниров изысканных ресторанных блюд? – мелькнула у нее мысль.
– Ладно, возможно, вы и не голодны, а я вот очень хочу есть, это точно, – сказал Майкл, подходя к холодильнику.
Кэтрин, оказавшись в непосредственной близости от этого сильного мужчины, со смятением ощутила исходящий от него чувственный пыл. Что с ней происходит? Она никогда не причисляла себя к женщинам, которых может взволновать и соблазнить мускулистый мужской торс.
У многих стриптизеров фигура и получше. И любой манекенщик может при помощи пластических операций придать мужественности своим чертам лица, ничуть не хуже, чем у этого фермера. Размышляя таким образом, Кэтрин мстила Майклу за то, что он смутил ее, пусть даже и не желая этого.
Да он просто мужлан! По-настоящему интересны только его пронзительные серо-голубые глаза, оттененные довольно длинными для мужчины ресницами.
– Ну что? Изменили свое мнение? – услышала она вопрос Майкла.
– Что? Я?..
Кэтрин была в смятении, и ее голос осекся. Как же этот человек догадался, что она неожиданно для себя самой вынуждена была переменить свое первое впечатление о нем. Ведь вначале Майкл показался ей внешне непривлекательным.
– У вас голодный вид, – пояснил свой вопрос Майкл.
Голодный вид! Кэтрин почувствовала, как краска заливает ей лицо. Но потом она поняла, что Майкл, возможно, имел в виду вовсе не то, о чем она подумала.
Скорее всего он понятия не имел о возникших у нее мыслях и чувствах... Да, о чувствах по отношению к едва знакомому мужчине, которого она еще минуту назад не желала знать. Что с ней происходит?
У Кэтрин даже слегка кружилась голова от пьянящего ощущения, что она будто бы уже знакома с самыми интимными проявлениями чувственности этого мужчины. Настолько интимными, что Кэтрин густо покраснела и тряхнула головой, стремясь избавиться от замысловатых эротических фантазий. Они всегда были ей чужды.
Она никогда раньше и представить не могла, что будет мечтать испытать подобное. Казалось, сам воздух в помещении был пропитан ожиданием физической близости. Этому невозможно было найти логическое объяснение. Как будто кто-то посторонний пытался заставить Кэтрин посмотреть на Майкла под другим углом...
Глаза Майкла сузились, когда он увидел замешательство своей гостьи. Она слегка приоткрыла рот и задышала быстрее. Майкл не мог оторвать взгляд от ее роскошной груди. У него возникло непреодолимое желание захлопнуть дверцу холодильника, схватить Кэтрин в объятия и...
– Я собирался приготовить себе свиные отбивные на ужин, – чуть резче, чем хотел, сказал Майкл. – На гарнир у меня есть консервированная фасоль. Думаю, на двоих вполне хватит.
Майкл произнес это с такой интонацией, будто втайне надеялся, что Кэтрин откажется. А почему, собственно, она должна отказываться? Не ложиться же ей спать голодной только для того, чтобы потрафить этому грубияну! Ни за что.
– Полагаю, вы не будете готовить ужин в этом одеянии, – с сарказмом сказала Кэтрин и брезгливо посмотрела на грязную куртку Майкла.
Майкл бросил на Кэтрин взгляд, от которого у нее по коже пробежали мурашки. Такого с ней еще не случалось.
– Нет, не буду, – ответил он и преувеличенно вежливо добавил: – Кстати, если желаете, можете начать готовить ужин, пока я буду в душе. Вот мясо. – Майкл достал из холодильника кастрюлю и поставил на стол. – А вот молоточек для мяса. Все остальное вы найдете в шкафчике и в холодильнике. Я имею в виду яйца, специи, растительное масло, сухари. Ну, я уверен, вы знаете, что надо делать. Я быстро. – И, ехидно ухмыльнувшись, Майкл ушел.
Кэтрин беспомощно посмотрела на кастрюлю и нехотя сняла крышку. Надо было сказать ему без обиняков, что она не нанималась в домработницы – так что пусть сам готовит себе еду. Но она упустила возможность поставить его на место, и, чтобы не потерять лицо, ей придется попытаться приготовить это проклятое мясо. Но чего я никогда в жизни не сделаю, поклялась Кэтрин, так это не признаюсь ему, что понятия не имею, как готовят отбивные.
Во всяком случае, это, наверное, не так уж и трудно. Кэтрин попыталась припомнить, как готовила ее бабушка. Так, выложить куски мяса на сковороду, предварительно отбив их немного молоточком, и... Наморщив лоб, она отчаянно вспоминала, какие именно операции производила бабушка. Кэтрин без труда представила их уютную удобную кухню. Ее бабушка, весело улыбаясь, порхает от плиты к раковине и обратно. А воздух при этом наполнялся восхитительным, возбуждающим аппетит ароматом приготовленной пищи. Но что касается конкретных действий...
Майкл, кажется, говорил, что нужны яйца. Зачем? Ах да, очевидно, чтобы обмакнуть в сырое яйцо мясо перед тем, как его жарить. А сухари? Когда в них обваливают куски мяса – до или после яиц? Впрочем, какая разница?
Кэтрин расправила плечи. Она сможет сделать это и никогда не признает победу за каким-то фермером.
Через пять минут, злая и раскрасневшаяся, Кэтрин наконец нашла то, что искала, после того как исследовала все шкафы в кухне.
И у мужчин еще хватает смелости утверждать, что у женщин отсутствует логика. Ха!
Постучав несколько раз молоточком по мясу, произведя необходимые, по ее мнению, манипуляции с яйцами и сухарями, Кэтрин выложила отбивные на сковороду и поморщилась – уж больно неаппетитно они выглядели. Кэтрин поставила сковороду на плиту и на секунду замешкалась, гадая, какой кран открыть. Наудачу поднеся спичку к одной из горелок, она повернула кран. Сильное пламя заставило ее отпрянуть. Кэтрин поспешно поставила сковороду на конфорку, накрыла крышкой и отошла в сторону.
Теперь оставалось только подождать, пока мясо обжарится с одной стороны, затем с другой. Очень хорошо.
В своей спальне наверху Майкл вытирал полотенцем насухо волосы. Ему не хотелось анализировать, почему, вместо того чтобы просто принять душ, он счел необходимым побриться.
Странный запах стал просачиваться в спальню. Нахмурившись, Майкл принюхался. Явно что-то горит. Забыв надеть рубашку, он бросился к двери.
Кэтрин не могла понять, что происходит. Густые клубы дыма наполняли кухню. А запах! Разве мясо уже поджарилось и начинает подгорать? Так быстро? Кэтрин казалось, что у бабушки процесс обжаривания мяса занимал гораздо больше времени. Неужели нет?!
Осторожно она приблизилась к плите и уже собиралась поднять крышку со сковороды, когда в кухню ворвался Майкл.
– Какого черта вы делаете?! – закричал он.
Схватив сковороду, Майкл отнес ее к раковине и подставил под струю воды. Затем он поднял крышку и с отвращением посмотрел на обуглившиеся куски.
– Не моя вина в том, что ваша плита не в порядке! – огрызнулась Кэтрин, хотя и чувствовала, что оказалась далеко не на высоте.
– Моя плита?! – воскликнул Майкл. – Это не с плитой, а с поваром что-то не в порядке. Как вы додумались налить в сковороду так мало масла?!
Кэтрин глотнула воздух и отвернулась, пытаясь скрыть смущение. Но, очевидно, ей это плохо удалось, так как Майкл вкрадчиво осведомился:
– Вы ведь налили масла, не так ли?
Масла? Черт, совсем про него забыла! – спохватилась Кэтрин.
Она с деланным равнодушием пожала плечами.
– Значит, мы готовим по разным рецептам...
– По разным рецептам? – Глаза Майкла сузились. – Вы вообще представления не имеете о том, как надо готовить, не правда ли? Спасибо тебе, Господи! – с саркастическим пафосом провозгласил Майкл. – Я не только привел ее к себе домой, но я же еще должен готовить для нее еду! Скажите мне откровенно, на какие еще сферы распространяется ваша некомпетентность, благодаря которой моя жизнь может превратиться в хаос? Вы не умеете читать карту, вы не умеете готовить, вы...
– Замолчите!
Кэтрин не могла определить, на кого из них сильнее подействовал ее отчаянный выкрик.
Наступившее молчание, казалось, никогда не прервется. Явная враждебность уступила место эмоциональному потрясению, а затем чувственной напряженности, которая, в свою очередь, переросла во что-то не имеющее названия...
– Извините меня, Кэтрин.
В хриплом голосе Майкла прозвучало искреннее сожаление. Именно это полусознательное проявление нежности заставило Кэтрин, как она поняла позже, вместо того чтобы со слезами стыда и гнева выбежать из кухни, подойти к Майклу – и... Он принял ее в свои объятия.
Глава 3
– Простите меня. Я не хотел вас обидеть, – срывающимся голосом повторил Майкл.
Он откинул шелковистые волосы с лица Кэтрин и кончиками пальцев осторожно поглаживал нежную кожу ее лица. Обнимая Кэтрин, Майкл живо ощущал мелкую дрожь ее тела.
– Вы не обидели меня, – прошептала она. Кэтрин не могла оторвать взгляда от его лица. Их глаза встретились.
– Пойду приготовлю для нас что-нибудь... – пробормотал Майкл.
Он знал, что должен отпустить Кэтрин, но не мог заставить себя сделать это.
– Я не хочу есть, – мягко прошептала она. – Я хочу тебя. Только тебя, Майкл.
Ей казалось, что лицо Майкла надвигается на нее, словно в замедленной съемке, чтобы заполонить собой весь мир. Кэтрин поняла, что сейчас произойдет нечто такое, чего с ней еще не бывало.
Здравый смысл подсказывал Майклу попытаться воспротивиться возникшему у него желанию, но один лишь полный страсти взгляд этих прелестных женских глаз смыл весь его здравый смысл так же легко, как наводнение унесло машину Кэтрин.
Вначале их губы осторожно соприкоснулись, как бы изучая друг друга, и, будто испугавшись – или обжегшись? – отпрянули. Кэтрин прижалась к груди Майкла и, учащенно и прерывисто дыша, прошептала:
– Целуй меня... Целуй меня по-настоящему.
В ее голосе было столько страсти, что у Майкла от неистового желания закружилась голова.
– Ты имеешь в виду так?
Он положил руку на затылок Кэтрин, посмотрел на нее долгим взглядом и наконец впился в ее губы.
Поцелуи, которыми обменивались Майкл и Кэтрин, были жаркими и стремительными. Они как будто были напуганы жаждой обладания друг другом. Или стремились как можно скорее удовлетворить свое желание, словно в дальнейшем им не представится такой возможности. Но постепенно накал спал, и поцелуи становились все продолжительнее и проникновеннее.
Кэтрин закрыла глаза и, казалось, растворилась в своих эмоциях. Поцелуи Майкла были настолько чувственными, что они одни словно вдохнули новую жизнь в ее тело. Все в Майкле возбуждало Кэтрин, заставляло мечтать о его объятиях и ласках. Кэтрин не просто хотела – жаждала отдаться этому мужчине. Она чувствовала, что и Майкла переполняет желание обладать ею.
– Не делай этого, если не решилась окончательно, – прохрипел Майкл.
– Я решилась, – последовал твердый ответ.
Майкл выпустил Кэтрин из объятий, взял за руку и молча повел за собой. Его спальня находилась в дальнем конце коридора на втором этаже. Не говоря ни слова, они вошли в комнату. Обстановка была очень простой – настолько непритязательной, что при других обстоятельствах Кэтрин брезгливо поморщилась бы от отсутствия какого-либо стиля. Но сейчас ее интересовал только один предмет меблировки, и Кэтрин, бросив на него беглый взгляд, осталась довольна: кровать очень широкая и добротная.
В спальне было свежо, и Кэтрин инстинктивно прижалась к Майклу, чтобы согреться. Он так сильно стиснул ее в объятиях, что у Кэтрин чуть было не подкосились ноги. Когда Майкл снова поцеловал ее, Кэтрин показалось, что тепло, исходящее от этого мужчины, будто обволакивает ее со всех сторон. Почувствовав ласкающие прикосновения рук Майкла, Кэтрин опять задрожала, но уже не от холода, а от захлестнувшего все ее существо желания.
Не в состоянии противостоять искушению, Майкл прикоснулся к ее упругой груди. Через тонкую ткань блузки возбужденные твердые соски щекотали ладони. Майкл медленно расстегнул блузку и круговыми движениями большого пальца стал поочередно ласкать то один сосок, то другой.
Кэтрин и думать забыла, что ей только что было холодно. Ее ладони заскользили по обнаженному торсу Майкла. Кэтрин сделала интересное для себя открытие: когда она провела пальцами по его руке от плеча до запястья, Майкл начал дрожать. Когда же Кэтрин положила одну руку ему на грудь, а затем постепенно передвинула ее к поясу джинсов, ответная реакция была гораздо сильнее.
Рука Майкла тем временем поглаживала спину Кэтрин, и она сконцентрировалась уже на своих ощущениях. Кожа покрылась мурашками, и Кэтрин, будто одного соприкосновения с его ладонью было явно недостаточно, стала слегка извиваться всем телом.
Майкл снял с нее блузку и замер на мгновение: его пронзило странное предчувствие – то, что сейчас с ними произойдет, в корне изменит его жизнь.
Кэтрин едва слышно застонала, торопя Майкла, пожирающего ее полными страсти глазами, скорее приступить к тому, чего они оба хотели больше всего на свете. Воздух в спальне был насыщен сексуальной энергией.
Майкл наклонился и стал поочередно целовать груди Кэтрин. Громко застонав, она изогнулась всем телом, и Майкл понял, что не в силах дольше сдерживаться. Срывая с себя и с Кэтрин остатки одежды, он повалил Кэтрин на кровать.
Прохладное хлопковое покрывало соприкоснулось с ее обнаженной спиной. Кэтрин трепетала от неистового желания, но Майкл, кажется, не торопился удовлетворять его. Его руки с возмутительной неторопливостью скользили по телу Кэтрин все ниже и ниже.
Но этой сладостной пытке все же пришел конец, и, почувствовав в себе Майкла, тела слились воедино, Кэтрин издала утробный, полный торжества крик.
– Майкл... – простонала она, оплетя его тело руками и ногами и покрывая лихорадочными поцелуями его горячие губы, шею, грудь. – Сейчас, Майкл, – страстно молила она, – сейчас...
Это было как полноводная река, вышедшая из берегов; как жаркое солнце на тропическом берегу, как морозное облако, спустившееся на свежий снег; как увеличенное в миллион раз наслаждение, когда-либо испытанное Кэтрин. Майкл наполнял ее тело радостью, а душу – такими эмоциями, что они выплескивались из глаз слезами любви.
Для Кэтрин это стало откровением. Она вошла в тот мир, в существование которого упрямо отказывалась верить, но в глубине души жаждала познать. Оказывается, этот мир действительно существует. Это Майкл и ее любовь к нему.
Спустившись с заоблачных высот, куда вознес ее этот человек, Кэтрин умиротворенно лежала в его объятиях и смотрела на мужчину, изменившего ее жизнь.
Кончиками пальцев она медленно обводила контуры его лица. Посмотрев на Кэтрин, Майкл перехватил ее руку и стал целовать пальцы.
– Я тебя люблю.
Кэтрин видела, какое впечатление произвели на Майкла эти простые слова. Но ее саму они шокировали не меньше. Кэтрин не могла понять, почему вдруг это произнесла. Она сразу же пожалела о своей откровенности, потому что внезапно почувствовала себя уязвимой. В отчаянии от того, что не может забрать свои слова назад, Кэтрин попыталась отвернуться от Майкла, но он мягким движением руки ее удержал.
– Что такое? Что-то не так?
– Все в порядке, – солгала Кэтрин, старательно избегая его вопросительного взгляда.
– Нет, не все, – возразил Майкл. – Ты сердишься, потому что призналась мне в любви?
– Это не так, – резко сказала Кэтрин, но, прочтя в глазах Майкла явное недоверие, попыталась оправдаться: – Я не знаю, почему сказала это. Наверное, обычная женская реакция на то, что мы...
– Что мы занимались любовью? Ты это хочешь сказать?
Кэтрин покачала головой. Она хотела сказать «переспали» по той причине, чтобы самой себе реально обрисовать ситуацию. Но что-то, увиденное ею в глазах Майкла, помешало Кэтрин это произнести.
– Мы оба взрослые люди, Кэтрин, – мягко сказал Майкл. – Почему нам трудно произнести слово «любовь», чтобы определить то, что мы с тобой только что пережили? Это была любовь, и, если отрицать...
Он умолк и покачал головой. Кэтрин, обескураженная тем, что только что услышала, тихо проронила:
– Мы едва знаем друг друга. Мы не можем.
– Не можем что? – с вызовом спросил Майкл. – Сказать, что мы полюбили друг друга, даже если это правда? Не можем демонстрировать это?
Внезапно он обнял Кэтрин так сильно, что она едва могла дышать. Низким, полным чувства голосом Майкл произнес:
– Я не знаю, как и почему это с нами произошло, но в этом есть...
Кэтрин не могла понять, что доставляет ей большее наслаждение: захватывающие дух слова Майкла или же прикосновения его рук.
– В этом есть что? – спросила она.
– В этом есть это...
Кэтрин закрыла глаза и покорно отдалась чувственному порыву Майклу. Она позже проанализирует свои чувства и возьмет ситуацию под свой контроль. Сейчас же...
Сейчас ей нужно было только ощущать Майкла в своих объятиях.
