Текст книги "Абрафаксы под черным флагом"

Автор книги: Хартмут Мехтель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 15. Бегство

Дон Арчимбальдо безмятежно похрапывал в своей уютной постели под легкое посапывание Прадо, который по-прежнему сидел, нахохлившись, на своем шестке. Мягкий утренний свет пробивался сквозь белоснежные занавески, колышущиеся от легкого ветерка, дувшего через полуоткрытое окно. Луч солнца скользнул по каюте и шаловливой светлой тенью пробежался по полу, чтобы затем забраться на постель к прославленному адмиралу. Словно почувствовав его прикосновение, дон Арчимбальдо приоткрыл глаза и сладко потянулся. «Хорошо!» – подумал дон Арчимбальдо, зажмуриваясь, и перевернулся на бок. Приятные мысли неторопливо ворочались в голове. Самой приятной из них была, конечно, мысль о золотой чаше. «Да, кстати, – спохватился дон Арчимбальдо, – а где она, красавица моя?» Он сунул руку под подушку – пусто. Так, а под одеялом? Ничего. В отчаянии дон Арчимбальдо переворошил всю свою постель. Безрезультатно. «А может, она под кровать завалилась?! Ну конечно! Ведь надо же быть таким дураком! Все тут перевернул, а она лежит себе, голубушка, под кроватью!» – тешил себя надеждой адмирал, с кряхтеньем опускаясь на пол. Откинув край свисавшей простыни, адмирал заглянул под кровать, но не увидел ничего, кроме зияющей черноты да хлопьев пыли. «А что это там в углу блестит?» – заметил он вдруг какой-то предмет и с необыкновенной прытью нырнул в черноту.

– Черт! – раздалось через секунду. – Моя пуговица от камзола! Апчхи! – послышался смачный чих. – Апчхи! А-а-а-апчхи!

Последний залп окончательно разбудил Прадо, который изо всех сил старался не растерять остатки сладкого сна и потому до сих пор никак не реагировал на шебуршание адмирала.

– Да будьте вы здоровы, черт вас побери! – сердито прохрипел Прадо с карниза.

– Спасибо! – откликнулся адмирал сдавленным голосом.

– Вы где? – удивился Прадо, не обнаружив адмирала в постели, которая после проведенных поисковых работ напоминала поле брани после кровавой сечи. – Дон Арчимбальдо! – позвал снова Прадо, изрядно перепугавшись.

– Да тут я, тут! – раздраженно ответил адмирал, вылезая задом из-под кровати.

Увидев знакомые округлости, Прадо с облегчением вздохнул.

– Ну слава богу, я уж думал, вы совсем пропали! – обрадовалась птица, глядя на запыленного хозяина, который в изнеможении плюхнулся на свое ложе и зарыдал.

– Прадо! – всхлипнул он. – Прадо! Мы потеряли ее! Мы потеряли ее безвозвратно! – голосил дон Арчимбальдо, отчаянно завывая.

– Да успокойтесь вы и объясните, что стряслось?! – попытался остановить поток рыданий благоразумный попугай, который предпочитал по пустякам не суетиться. – Ну что вы там опять посеяли? Туфлю свою, что ли? – иронично спросил попугай, заметив, что на ногах у адмирала всего один башмак.

– Какой туфляк, тьфу, какой башмак, когда у нас пропала чаша, понимаешь ты, болван? – зашелся снова в рыданиях дон Арчимбальдо.

«Интересно, он потерял, а я – болван», – подумал про себя Прадо. И только тут до него дошло, что он услышал от дона Арчимбальдо.

– Что вы потеряли, прошу прощения? – осторожно переспросил он.

– Да чашу, чашу! Сколько тебе надо повторять?! Ча-шу! – закричал дон Арчимбальдо, окончательно выходя из себя.

– Тссс, тихо, тихо, тихо, – обращаясь к нему как к ребенку, сказал попугай. – Сейчас мы ее поищем, нашу плошечку. Сейчас, сейчас, не плачьте, – приговаривал Прадо, обшаривая каюту.

– Да я уж все пересмотрел! – обиженно сказал адмирал. – Везде искал – и тут, и тут, и тут… – Он принялся раскидывать все подряд, демонстрируя Прадо, что их сокровище исчезло. На пол полетели подушки, одеяло, простыня, покрывало, потом настал черед платяного шкафа, из которого вывалилась целая куча какого-то барахла, сверху дон Арчимбальдо вытряхнул все содержимое своего дорожного баула…

– Вот, – отдуваясь, выкрикнул он, – где еще искать прикажешь? На потолке? На небе? – С этими словами дон Арчимбальдо подскочил к окну и, войдя в раж, с силой распахнул его. – Видишь?! Нету!!! – завопил он, сделав театральный жест рукой, и застыл. Что-то там за окном не понравилось ему. Он еще не понял что, но там явно что-то было не так. Из окна капитанской каюты открывался прекрасный вид на главную гавань и дальнюю бухту, где обыкновенно стоял на приколе личный корабль Анне. Теперь корабля на месте не было. Он исчез. Растворился. Дон Арчимбальдо подскочил на месте как ужаленный.

– Караул! На помощь! Караул! – завопил он опять еще громче прежнего.

Переполошенный Прадо бросился к хозяину и чуть не вылетел с размаху в распахнутое окно. В последний момент он с трудом притормозил, кое-как уцепившись за адмиральский воротник. Осторожно выглянув наружу, он сразу понял, что так напугало дона Арчимбальдо.

– Так, теперь понятно, кто спер нашу посуду, – изрекла мудрая птица и строго посмотрела на дона Арчимбальдо, как будто это он был виноват в том, что чаша уплыла у них из-под носа. – Чего стоите?! – гаркнул Прадо. – Снаряжайте погоню!

Дон Арчимбальдо вышел из оцепенения и бросился вон из каюты. В последний момент Прадо успел ухватить его за подол красного камзола.

– Да стойте вы, ей-богу! – закричал Прадо в сердцах. Дон Арчимбальдо отчаянно пытался вырваться, не желая слушать, что там бормочет настырный попугай. – Башмаки наденьте! – не отставал попугай. – Нельзя же перед командой в одной туфле-то появляться, ваше превосходительство!

Видя, что ему не переспорить упрямую птицу, дон Арчимбальдо послушно вернулся в каюту, сунул ногу в башмак, обнаружившийся на ночном столике, и выбежал на палубу, где уже выстроилась вся команда во главе с капитаном галеона. Дону Арчимбальдо это не показалось странным. Строгим взглядом он окинул выстроившихся в шеренгу матросов и солдат, которые уже с рассвета поджидали здесь, когда же проснется адмирал. Вечером, отправляясь на покой, адмирал сказал, что будить его можно только в случае нападения, а про то, что делать в случае массового побега пленников, ничего не сказал. И еще он добавил, что всякого, кто осмелится нарушить его приказ, ждет страшное наказание. Вот почему солдаты, обнаружив пустые камеры, не рискнули потревожить покой достопочтенного дона Арчимбальдо. Кому охота нарываться? Раз не велено, значит, не велено, приказы не обсуждают.

Дон Арчимбальдо был в ярости.

– Болваны! Олухи! Остолопы! – неистовствовал толстяк. – Упустить всех пиратов! И корабль с этой проклятой бабой! С этой ворюгой, которая утащила драго… Ай! – закричал вдруг он, так и не договорив.

Это Прадо спикировал к нему на плечо и больно ущипнул за ухо.

– Что вы несете? – прошипел попугай, в очередной раз спасая адмирала от оплошности.

– Э-э-э… которая чуть не похитила моего драгоценного советника, – вывернулся адмирал.

Команда так и не поняла, чего так разошелся адмирал из-за чуть было не похищенного попугая. Чуть ведь не считается. Гораздо хуже было все-таки то, что она увела с собою почти всех пиратов, которым еще неизвестно что в голову взбредет.

– В погоню! – скомандовал адмирал, и галеон снялся с якоря.

* * *

Беглецы тем временем не слишком далеко отошли от Тортуги. Несколько раз они меняли курс, чтобы сбить с толку преследователей, которые, как предполагала Анне, рано или поздно обнаружат пропажу и наверняка пустятся в погоню. План Анне заключался в том, чтобы продержаться дня два в нейтральных водах, а затем вернуться на Тортугу. Она надеялась, что испанцы, отправляясь на поиски беглецов, оставят на острове только сторожевые посты, которые можно будет легко обезвредить, чтобы затем укрепить единственный подход к Тортуге и достойно встретить непрошеных гостей, если они попробуют еще раз сунуться. Пушек у нее было достаточно – хватит на всех.

У штурвала стоял Калифакс в своем трофейном пиратском наряде, к которому он уже успел привыкнуть. Ему нравилось управлять огромным галеоном, который в его руках твердо шел намеченным курсом, чутко отзываясь на каждое движение штурвала. Насвистывая песню, Калифакс бодро смотрел вперед, стараясь не отвлекаться на вздохи Брабакса, который пристроился тут же в рубке, чтобы без лишних свидетелей заняться наконец золотой чашей.

– А если попробовать так, – бормотал он под нос, осторожно смещая самое толстое кольцо чаши. – Нет… Ерунда какая-то… А может быть, это сюда, а вот это туда…

– Ну что, мастер-ломастер, как успехи? – спросил Калифакс, которому надоело слушать пыхтение у себя за спиной.

– Да понимаешь, никак не могу разобраться с этими знаками… Вот смотри, – сказал Брабакс, подходя к штурвалу. Калифакс скосил глаз.

– Ну? – с интересом посмотрел он на чашу.

– Видишь, – принялся объяснять Брабакс, – тут два кольца, которые вращаются. На каждом нанесены какие-то знаки. Если повернуть большое кольцо вот так, то знаки совмещаются и складывается картинка. Смотри, – сказал он и ткнул пальцем в получившееся изображение. – Череп и кости.

– И что нам это говорит? – спросил Калифакс.

– Может быть, это и есть знак золота Эльдорадо, – размышлял вслух Брабакс. – А может, и нет…

– Тогда что это?

– Ловушка… – обреченно сказал Брабакс и снова повернул кольцо.

– Ну если бы ловушка, так мы бы уже полетели в тартарары, – безмятежно ответил Калифакс. – А раз ничего не случилось, значит, это к нам не имеет никакого отношения, верно?

– Верно-то верно, да только что нам с этого, – задумчиво сказал Брабакс, глядя на новый рисунок, сложившийся после того, как он сместил кольца. – Теперь гляди, что получилось. Какие-то рога…

– А копыт там нет? – пошутил Калифакс, которого ничто не могло вывести из благодушного состояния духа.

– Да ну тебя с твоими копытами! – рассердился Брабакс. – При чем здесь копыта? Эти рога похожи на такие, как рисуют у чертей…

– Час от часу не легче, – вздохнул Калифакс. – То у тебя череп с костями, то чертовы рога… А нет ли чего повеселее?

– Повеселее только круг, который складывается, если повернуть все кольца вот так, – ответил Брабакс, пропустив мимо ушей ироничное замечание друга. – Смотри!

Действительно, теперь по всей чаше шел орнамент из ровных кругов. Все черепа и кости, все рога куда-то подевались.

– Вот это лучше, – удовлетворенно сказал Калифакс.

– Может, и лучше, – согласился Брабакс. – Да только непонятно, что с этим делать… – В его голосе слышалось уныние.

– Слушай, раз непонятно, то не морочь мне голову! – рассердился Калифакс. – Ты у нас гений инженерной мысли, вот и думай!

– Думай, – пробурчал Брабакс, отходя в сторону. – Легко сказать… Всегда все самое сложное должен делать я…

«Я бы тоже лучше рулил или вон с девушками беседовал», – подумал Брабакс, бросив взгляд на Анне и Абракса, которые стояли на палубе, облокотясь о перила, и смотрели на воду.

– А я не знал, что Шанти – твой отец, – тихо сказал Абракс, не глядя на Анне.

– Да, он вырастил меня, – откликнулась Анне.

– А что случилось с твоей мамой? – осторожно спросил Абракс, боясь нарушить хрупкое равновесие их странных отношений.

– Мама умерла, когда я была совсем маленькой, – просто ответила Анне. – Я ее не помню. Отец рассказывал мне, что она была очень красивой. Он очень любил ее. С тех пор как она умерла, он всю свою любовь отдавал мне. – Анне замолчала. Тень пробежала по ее прекрасному лицу. – Он воспитывал меня как настоящего мальчишку. Всегда брал с собою в море. Научил разбираться в парусах, гонял меня как последнего матроса, заставлял по мачтам прыгать, драить палубу, вязать узлы, швартоваться. Я все умею не хуже любого моряка. И как постоять за себя, он тоже меня учил. Сколько слез пролила я, пока научилась управляться с мушкетом. А как он меня поднимал каждый день ни свет ни заря и заставлял с утра пораньше фехтовать. По нескольку часов подряд, пока уже руки не отваливались. И на мечах, и на саблях, и на рапирах..;, В общем, сделал из меня настоящую пиратку. Вот только пиратство ему было не по душе. Хотя разбоем он никогда не занимался. Мы нападали только на тех купцов, которые силой отбирали у местных индейцев последнее. За это индейцы платили нам когда деньгами, когда продуктами, когда вещами… А как мы радовались, когда нашли Тортугу… Ведь все наши пираты согласились жить по-новому. Все, кроме Черной Бороды, конечно… Большинство-то уже начало перевоспитываться, привыкать к нормальной человеческой жизни. И вот Теперь у нас ничего не осталось. Я все потеряла…

– Ну это сейчас так кажется, – попытался утешить ее Абракс. – Еще все будет хорошо, поверь мне! Знаешь, какой толковый парень наш Брабакс! Вот как разберется он с этой чашей, добудем мы вам золота и будете жить себе припеваючи… Как там у тебя дела, Брабакс? – крикнул он, поворачиваясь к рубке.

– На нашем фронте все без перемен, – ответил за Брабакса Калифакс. – И ничего хорошего, судя по всему, не предвидится, – язвительно добавил он, бросив взгляд на Брабакса, который продолжал корпеть над злополучной чашей.

– Да не мешай ты мне работать, – рассердился Брабакс. – Я стараюсь как могу… Все уж перепробовал. Наверное, она действует только в определенном месте. Я так думаю, во всяком случае, – твердо сказал он, выразительно посмотрев на Калифакса, который уже собрался отпустить по этому поводу еще какое-нибудь язвительное замечание.

Но словесной дуэли приятелей не суждено было состояться, потому что в этот момент раздался крик смотрящего:

– Галеон по корме!

– Галеон? – воскликнула Анне и припала к подзорной трубе.

Сомнений быть не могло. Испанский корабль медленно, но верно приближался. И это был тот самый галеон, который еще совсем недавно стоял в гавани Тортуги. «Но как же они нашли их здесь, в открытом море? – лихорадочно думала Анне. – Ведь они так мого раз меняли курс! Неужели у дона Арчимбальдо хватило ума выследить нас так быстро?»

Анне не подозревала, что дон Арчимбальдо ровным счетом ничего не смыслил в морском деле и даже толком не различал, где право, где лево. Но он ретиво взялся за управление галеоном, и в результате, под его чутким руководством, корабль точка в точку повторил петлистый маршрут беглецов.

* * *

Услышав крик матроса, Калифакс обернулся, чтобы посмотреть, далеко ли еще их преследователи. Пока на горизонте виднелся только смутный силуэт.

– Прорвемся! – решил Калифакс, снова берясь за штурвал. – Нет! – вдруг закричал он, отшатнувшись в ужасе.

Прямо на него надвигалась стена густого мутносерого тумана, сквозь который проступали очертания неумолимо приближавшихся гигантских рифов. Что делать? Назад не повернуть. Там испанцы. Впереди – верная смерть.

– Там! Смотрите! – От волнения слова застревали в горле.

– Что случилось? – взволнованно спросил Абракс, влетая в рубку.

Калифакс только показал в сторону надвигающихся черных скал и крепче ухватился за штурвал.

– А это что такое? – дрожащим голосом спросил Брабакс.

Из воды торчали обломки мачт с лохмотьями парусов, вот показался остов какого-то корабля, полусгнившие доски, кусок от штурвала…

– Это кладбище кораблей, – тихо сказала Анне, неслышно подошедшая сзади.

– Откуда оно тут взялось? – спросил Абракс.

Оглушительный залп не дал ответить Анне.

Это дон Арчимбальдо выпустил первый заряд.

Правда, галеон был еще далеко, и ядро не попало в цель, но надо было срочно принимать решение, иначе скоро испанцы разнесут их вдребезги.

– Разворачиваемся! – резко скомандовала Анне, сверкнув галазами. Она не привыкла отступать и всегда смотрела опасности прямо в лицо. – К бою готовьсь!

Абракс не очень-то обрадовался, услышав распоряжение Анне. Слишком свежо еще было в памяти воспоминание о недавнем сражении, когда Абракс лишь чудом спасся от испанского солдата, а Брабакс чуть не пошел ко дну… Нет, во второй раз такую мясорубку ему не пережить.

– А почему бы нам не попробовать удрать от них? Смотри, какой туман! Уйдем легко…

– Я никогда ни от кого не удираю! – с расстановкой сказала Анне, глядя на Абракса холодными глазами. – Понял?

Абраксу стало не по себе.

Анне развернулась и стремительно выскочила на палубу.

– Заряжай! – крикнула она, и пираты направили орудия на приближающийся галеон.

Глава 16. Последняя схватка

Дон Арчимбальдо де ла Круз стоял на капитанском мостике и зорко всматривался в даль. Первый залп оказался неудачным. Но это не могло поколебать боевого настроения адмирала, который как заведенный повторял:

– Пли! Пли! Пли! Пли! – и радостно прислушивался, как отзываются ударами пушки. Одно за другим ядра плюхались в воду, поднимая тучи брызг. Сизый дым стоял над водой.

– Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! – пытался привлечь внимание к своей персоне Прадо.

– Пли! – вопил дон Арчимбальдо, не в силах оторваться от полюбившегося ему занятия. Он в первый раз командовал сражением, и дело явно пришлось ему по душе. – Огонь!

– Ваше превосходительство! – в отчаянии продолжал кричать Прадо.

– Прадо, помолчи! Не нарушай музыки моей души! – отмахнулся дон Арчимбальдо от попугая как от надоевшей мухи.

– Ваше превосходительство, если мы потопим их корабль, мы не получим чаши! – воспользовался короткой передышкой Прадо.

– Пли! – в очередной раз скомандовал дон Арчимбальдо и застыл. Он посмотрел на Прадо, потом на свои пушки, потом на корабль Анне. – Прекратить огонь! – завопил он через секунду, когда до него наконец дошло, что сказал попугай. – Вот ведь не подумал, действительно… – пробормотал он в растерянности. При мысли, что он чуть было сам собственными руками не угробил ключ от Эльдорадо, ему стало худо. Пот выступил у него на лбу. Побледнев, дон Арчимбальдо охнул и мешком осел на пол.

Пиратский корабль тем временем приблизился уже на достаточное расстояние, чтобы начать атаку.

– Угол – шестьдесят, удаленность – двадцать четыре! – громким четким голосом произнесла Анне. – Заряжай! Огонь!

Оглушительный залп разорвал установившуюся ненадолго тишину. Пираты грянули из всех орудий, но ни одно ядро не попало в цель. Все они падали где-то совсем рядом с галеоном, который завалился набок от поднявшейся волны.

– Ой! – только и успел пискнуть дон Арчимбальдо, отъезжая в угол капитанского мостика. – Что же делать? Они открыли огонь! – Ужас охватил адмирала.

– Что делать, что делать! Стрелять! Что еще остается?! – прохрипел попугай, пытаясь помочь дону Арчимбальдо подняться на ноги.

– Огонь! – дрожащим голосом скомандовал адмирал, которому уже совсем не нравилась эта затянувшаяся игра.

Поскольку дон Арчимбальдо не имел ни малейшего представления о том, как вести морской бой, и о том, что пушки должны стрелять под определенным углом, с учетом конкретного расстояния, то его бестолковые команды только вносили сумятицу в действия испанцев, которым не так уж часто доводилось принимать участие в морских сражениях. Они беспорядочно палили во все стороны, не очень понимая куда и зачем. Им нужна была твердая рука, которая могла бы четко ставить перед ними четкие и ясные задачи. Но дон Арчимбальдо явно не годился на эту роль. Это понимали все на галеоне – матросы и солдаты и даже капитан, хотя ему труднее всех было избавиться от ложного впечатления, которое поначалу произвел на него одним своим титулом и званием дон Арчимбальдо де ла Круз.

Но не на всех адмиральские регалии производили такое впечатление, как на капитана. Кое-кто хорошо знал ему цену, и этот кое-кто решил вмешаться в дело.

В пылу сражения никто не обращал внимания на то, что происходит на корме, поскольку основные силы были сосредоточены на верхней палубе и на носу. И уж тем более никто не следил за тем, что происходит в запасной шлюпке, которая шла на буксире за галеоном. Зачехленная парусиной лодка покачивалась на волнах, готовая в любой момент в случае необходимости принять на борт не меньше десяти пассажиров.

После первого залпа, выпущенного с борта корабля Анне Бонни, парусина, закрывавшая лодку, вдруг зашевелилась. Кто-то откинул чехол и осторожно поднялся на ноги. Огромная фигура, казалось, возникла прямо из воды. Одним прыжком человек перемахнул на корму галеона, остановился на секунду и поспешил в сторону капитанского мостика, откуда раздавались стенания и причитания дона Арчимбальдо.

– Ну почему, почему его нет здесь? Этот чертов разбойник бросил нас в самую трудную минуту! Ну где он, Черная Борода!

– Огонь! – раздался вдруг рядом чей-то бас. – Угол – шестьдесят, удаленность – сорок пять!

Дон Арчимбальдо подскочил на месте. Черная Борода собственной персоной стоял на капитанском мостике и смотрел в подзорную трубу.

– Любезный друг! – завопил адмирал, бросаясь с объятиями к Черной Бороде. – Какая встреча! Какая радость!

На лице Черной Бороды обозначилось некое подобие приветливой улыбки, которая скорее напоминала звериный оскал.

– Все в порядке, адмирал, все в порядке, – рассеянно сказал он, сосредоточенно изучая поле битвы. – Вы не возражаете, если я избавлю вас от неприятной обязанности? – с фальшивой вежливостью спросил Черная Борода, отстраняя дона Арчимбальдо.

– О нет! – поспешил ответить адмирал, отступая к лестнице. – Что за вопрос, конечно! Чувствуйте себя как дома! – добавил он напоследок и кубарем скатился на палубу, ища глазами, где бы получше спрятаться.

Первый же залп, выпущенный по команде Черной Бороды, задел пиратский корабль по касательной.

– Ого! Дон Арчимбальдо, кажется, научился стрелять! – заметил Калифакс, с трудом выравнивая судно.

Анне навела подзорную трубу на капитанский мостик галеона. Дон Арчимбальло стоял вполоборота к ней и с кем-то разговаривал. Прадо кружил над его головой. «С кем же это он там болтает?» – удивилась Анне, переводя трубу на невидимого собеседника адмирала.

– Черная Борода! – выдохнула она, не веря своим глазам. Анне прекрасно понимала, что одно дело сражаться с бестолковым адмиралом, совсем другое – с Черной Бородой, с которым мало кто мог сравниться в умении вести сражение на море. – Н-да, – задумчиво произнесла она. – Угол – сорок, удаленность – пятьдесят четыре! Огонь! – резко скомандовала Анне, сжимая кулаки. Она не сдастся! Ни за что! Лучше умереть, чем отступить назад! «Ну держись, негодяй!» – подумала она и начала прицельный огонь по капитанскому мостику.

– Хорошо стреляют, елки-палки! – сказал Хуан, свешиваясь из смотровой корзины, куда их в наказание отправил адмирал, и провожая взглядом ядро, просвистевшее над самой палубой.

– Неплохо, – согласился Карлос. – Но наши лучше, – решил вступиться он за честь защитников королевского галеона. – Вишь, у них уже мачту снесло!

Действительно, один из снарядов Черной Бороды задел фок-мачту, и она разлетелась в щепки.

– А если в нашу мачту попадет? – с тревогой спросил Хуан, пржимая к сердцу фляжечку с ромом, которая так кстати оказалась у него в кармане.

– Не попадет, не дрейфь! – успокоил друга Карлос. – Наша мачта вся качается, в нее им никак не попасть!

На самом деле это качался Карлос, который и тут успел уже изрядно нагрузиться и теперь вообще ничего не соображал. Ему было просто хорошо, и все, – от выпитого ли рома, от запаха пороха, от ветра, он не знал, но безудержное веселье охватило его, и он пустился в пляс, помогая себе громкой песней, слова которой он тут же сочинил сам:

 
Мы все качаемся, качаемся, качаемся,
Нам эта качка, эта качка нипочем!
Нашкандыбать этим пиратам собираемся,
Чтоб…
 

Хуан, который решительно возражал против всякого насилия и совершенно не понимал, зачем надо кого-то «шкандыбать», так и не узнал, что собирался сделать его приятель с несчастными пиратами, потому что от тяжелых прыжков и скачков не слишком грациозного плясуна корзина оторвалась и полетела вниз. В этот самый момент раздался грохот и снарядом снесло ту часть мачты, на которой только что висело уютное гнездышко бывших пушкарей. Друзьям повезло – они приземлились на груду мешковины, сваленной на палубе, так что даже нисколько и не пострадали, только испугались изрядно. Посовещавшись, они решили оставаться на месте. В конце концов, дон Арчимбальдо приказал им нести вахту в смотровой корзине, значит, можно с чистым сердцем никуда не спешить. Корзина на месте, смотрящие на месте, что еще нужно? Их не в чем было упрекнуть.

– Ну и ладненько! Надо отметить приземление, – решил Хуан и приложился к фляжке.

– И то верно! – согласился, как всегда, Карлос. – Если дон Арчимбальдо нам скажет…

– Кхе, кхе, – кашлянул кто-то совсем рядом.

Матросы замерли и огляделись. Вроде никого.

– Да, так вот… – решил продолжить свое рассуждение Карлос. – Если дон Арчимбальдо…

– Кхе, кхе, кхе, – снова послышалось чье-то осторожное покашливание.

Хуан и Карлос уставились на бочки, которые стояли ровно напротив их временного пристанища. Звуки шли явно с той стороны. Приглядевшись, они обнаружили, что крышка одной бочки приоткрыта. Из бочки на них смотрели чьи-то маленькие глазки-бусинки.

– Эй, вы! Поаккуратней! – прохрипел знакомый голос.

В бочке оказался Прадо, который выразительно показывал глазами на соседний сосуд.

Карлос не поленился, вылез из корзины и, подойдя ко второй бочке, рывком снял с нее крышку.

– Ваше превосходительство! – ахнул он, обнаружив достопочтенного адмирала в столь странном месте.

– Закрой сейчас же, болван! – рявкнул дон Арчимбальдо, сжавшийся в комок от страха, что это страшные пираты пришли за его головой. – Не видишь, я занимаюсь разведывательной деятельностью!

Карлос, так и не поняв, чем там в бочке занимается дон Арчимбальдо, тихонько водрузил крышку на место и на цыпочках вернулся к себе в корзину.

– Ложись! – крикнул Хуан, услышав свист летящего ядра.

Карлос плюхнулся на палубу ничком.

Ядро пролетело в сантиметре от его пухлой спины и плюхнулось где-то сзади в воду.

– Тоже мне мазилы! – недовольно проскрипел Карлос, с трудом поднимаясь на ноги.

С таким же недовольным видом проводил, взглядом опасное ядро и Черная Борода, которому уже надоела эта безрезультатная пальба. Он жаждал крови. Он хотел расправиться с девчонкой сейчас же, немедленно. Но корабль Анне, несмотря на все повреждения, все еще продолжал благополучно держаться на плаву и, видимо, не собирался отступать.

* * *

Анне действительно не собиралась отступать. Она решила сражаться до последней капли крови. Ее корабль уже изрядно потрепало от метких ударов Черной Бороды, но пираты держались стойко, и она надеялась, что все же ей удастся справиться с испанскими солдатами. Тем более что на ее стороне был человек-пушка, который под управлением дона Кишки ловко перемещался с палубы на палубу, обстреливая противника с самых неожиданных точек. Это он сбил мачту, на которой висели в корзине Хуан и Карлос, и он же разнес в щепки перила на капитанском мостике, где все еще хладнокровно стоял коварный убийца отца Анне Бонни.

– Анне, – осторожно позвал ее Абракс, – может быть, все-таки отойдем?

– Куда отойдем? – возмутилась она. – Нет, мы будем сражаться, пока у нас есть порох и ядра, пока у нас есть пули и руки, способные заряжать пушки и мушкеты!

На мостик взбежал запыхавшийся пират:

– Анне! Заряды кончаются! Порох на исходе!

Анне опустила голову. В бессильном отчаянии она кусала губы. Смириться с поражением? Сдаться на милость победителя? Но от Черной Бороды вряд ли дождешься милости. Как не дождешься ее, впрочем, и от дона Арчимбальдо. Они не пощадят ни Анне, ни пиратов, вставших на ее сторону, ни этих странных чужеземцев, в руках которых оказалась золотая чаша, притягивавшая одни несчастья. Ведь это за ней на самом деле гоняется дон Арчимбальдо, и она же, судя по всему, нужна и Черной Бороде. Так что же, отступать? Другого выхода нет. Только куда? Что ждет их в мертвом море среди обломков погибших кораблей, где, как рассказывают, блуждают души умерших мореходов? Молча она подняла глаза на Калифакса, который застыл у штурвала в ожидании ее распоряжений. Она ничего не сказала ему, но верный штурман и так понял ее без слов.

– Поворот оверштаг – товсь! Разворачиваемся!