Текст книги "Танцовщица Тай"

Автор книги: Халина Кулешова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Пепел изогнулся дугой и отвалился. Кончик оказался острым. Фишка радостно подпрыгнула, потревоженный Аль недовольно завозился.

– У тебя хвост,– заметила Нэль, показывая на выбившийся из-под куртки рыжий мотающийся хвост.

– А ты сигареты сперла,– сказала Фишка.

– Сам дурак,– хихикнула Тай.

Нэль предложила ей закурить и вернула пачку хозяйке.

– Долго еще пилить?-поинтересовалась Фишка, запихивая хвост под куртку, а сигареты в карман.

– Да вроде как здесь где-то... Ищите серое здание, двенадцать этажей, номер шестнадцать.

– Может это?-подала голос Нэль, имея в виду показавшийся за крышами пятиэтажек дом.

– Весьма даже вероятно. Пошли, посмотрим.

Они прошли дворами и обнаружили, что явились по адресу. Заведение располагалось в подвале, куда вела аккуратная лесенка, а над лесенкой пристроилась скромная вывеска: "Срочный ремонт обуви. Изготовление ключей. Металлоремонт". Сразу за дверью находилась низкая железная стойка с расставленной разнообразной обувью, за стойкой обнаружился бородатый дядька, который приветливо обнажил платиновые коронки и басом произнес:

– Добрый день, девушки. К вашим услугам.

– Мы к хозяину,– сказала Тай.

– Добрый день,– слегка поклонилась Нэль.

– Здрасьте,– буркнула Фишка.

Дядька подмигнул, еще раз блеснул дорогими зубами и спросил:

– Вы в гости, или с жалобой какой?

– Я танцовщица из Кабаре. В свое время ваш хозяин предложил мне свои профессиональные услуги, теперь я решила воспользоваться его любезным предложением,– объяснила Тай.

Бородач тяжело приподнял со стула свой центнер, приоткрыл небольшую железную дверь и заорал:

– Шеф! К тебе посетители!

Не дожидаясь ответной реакции, он взмахнул рукой, приглашая лали проследовать за дверь.

– Идите. Там за трубами комната.

Он задумчиво оглядел Тай и почесал бороду. Из бороды выпал сапожный гвоздь.

– Вот это да! Я его не съел, оказывается...– пробормотал дядька и вернулся на свое место.

Лали вышли из мастерской и оказались в сухом чистом подвале, тускло освещенным желтыми лампочками. Они пробрались между теплыми, сыто урчащими трубами, знать не знающими о войне, и постучались.

– Входите,– послышалось из-за двери.

К удивлению Тай, начальник этого подпольного паспортного стола узнал ее сразу. Это с учетом того, что при первой и последней встрече он был в состоянии воспламенить потухающие угли одним выдохом. Очевидно, профессия требовала феноменальной памяти.

– Всем троим ксивы?-поинтересовался он.

– Им,– ответила Фишка,– мне еще тринадцать.

– Вам, милая барышня, рекомендую свидетельство. Без хороших документов нынче нельзя. Очень разумно с вашей стороны, что пришли... Как с деньгами-то у вас? Впрочем, черт с ними. Сделаю вам троим, а возьму за один. Это будет с одной стороны доброе дело, а с другой-протест анархиста и пацифиста против режима и войны. Верно?

Не слушая ответов, хозяин болтал, одновременно возясь с фотоаппаратом.

– Волосы уберите,– велел он, заканчивая приготовления.

Лали заплели косы.

– Вот так. Ну-ка, красавица, сделай лицо... выше голову... чуть левей... готово. Следующая... хорошо... а волосы вы состригите, что ли. А то ксива ксивой, а бьют, сами знаете, не по ксиве, а...пардон... по морде. Ну вот. Имена я вам придумаю, вы мне только возраст скажите, а потом идите на улицу, покурите там часа три и возвращайтесь за документами. А танцуешь ты здорово, гражданочка с черной косой, мне при таких делах, пожалуй, больше такой красоты не посмотреть. А жаль. Да, и по дороге купите мне сигарет. Сразу блоков десять. И пива ящичек. Такая с вас будет плата.

Лали вышли на улицу.

– Слушай, Хилихай,– сказала Нэль,– Как это ты так с сигаретой делаешь? Научи, а?

В соответствии с новыми документами, Тай, Нэль и Фишка стали соответственно сестрами Таисией, Нинель и Хеленой Чилис. Родились они в Столице, ближайших родственников не было.

– А с внешним видом действительно надо что-то сделать,– озабоченно заявила Нэль.

Собирать в дорогу им было практически нечего, они сидели в подвале жилого дома, ожидая ночи.

– Ясное дело-что! Постричь волосы вам надо,– откликнулась Фишка.-Чего вы раньше телились... Я так сроду этих кос не носила.

Тай и Нэль переглянулись. Их лица выражали сомнение. Фишке хорошо говорить-росла себе на улице свободным от предрассудков человеком. Где ей понять двух истинных лали, для которых волосы-гордость и предмет заботы. Дико даже представить, что здоровая девушка-лали сама, по доброй воле обрезала волосы. Деятельный ум Актрисы, впрочем, сразу нашел компромисс:

– Можно туго заплести косу и свернуть ее в бараночку. А сверху косынку, как сейчас модно. И не видно будет, коса там или хвостик.

– Во дуры-то!-презрительно фыркнула Фишка.-На фиг надо? Перед кем вы красоваться собрались?

– Я лично не теряю надежды когда-нибудь выйти замуж,– кокетливо пискнула Нэль.

Актриса быстро соорудила себе прическу. Ее длинные сильные пальцы, казалось, наделены зрением: за что бы Нэль ни бралась, все получалось ловко и точно. А с гривой Тай возни вышло предостаточно. Тяжелая и длинная коса никак не желала укладываться в баранку, упорно разворачивалась, и шпильки ее не держали.

Нэль взъерошила свою челку, аккуратно произвела инвентаризацию подручных средств, с минуту подумала.

– Ладно. Ты так, а мы тогда эдак,– невнятно пробормотала она, сжимая в зубах одну резинку.

Волосы Тай снова были забраны в хвост, хвост сложен пополам и схвачен резинкой. Потом Нэль тщательно разделила укоротившийся хвост на три пряди и заплела косу. Коса получилась такой толщины, какой у людей не бывает, но довольно короткая. Ее Нэль безжалостно скрутила косынкой, после чего шикарные волосы Танцовщицы совсем пропали из виду.

Актриса высокомерно окинула взглядом побежденную неразумную материю и сообщила:

– Готово, Тай. Сама сможешь повторить?

– Зачем сама?-удивилась Тай.-А ты на что?

– А ну как под машину попаду?

– Фишка поможет,– беззаботно отмахнулась Тай.-А теперь отставить шутки. Есть еще такая вещь, как наши браслеты. Их надо бы снять, девочки.

Теперь с сомнением переглянулись Нэль и Фишка.

– На кой черт?-осведомилась Хилихай.-Кто к тебе туда проверять полезет?

– Ты полагаешь, это действительно необходимо?-неуверенно спросила Нэль.

Браслеты лали являлись не только национальным символом. Они были дьявольски сложными устройствами и служили в основном для записи информации. Все, чему становился свидетелем живой лали, отпечатывалось в его браслете. После смерти владельца браслет попадал к Знахарям. Они же по мере надобности изготовляли новые. Зачем это было надо-дети Семьи, занятой непрерывной вендеттой, не знали (надо сказать, и в других Семьях мало кто интересовался), но замечательное украшение обладало рядом других полезных особенностей. Таких как точная диагностика болезней и беременности, повышенная интуиция, в какой-то степени иммунная защита. Некоторым браслет помогал понимать животных, некоторым-людей, но эти-и многие другие-качества проявлялись сугубо индивидуально и зависели от носителя. Постоянное ношение браслета не предписывалось в обязательном порядке, но в связи с вышеперечисленными обстоятельствами, лали своих браслетов не снимали, рассматривая их как необходимую часть тела. Тай еще раз взвесила все "за" и "против".

– Похоже, что да, необходимо,– ответила она на вопрос Нэль.-Длинные волосы у гаджей просто не принято носить, но все равно, носят же некоторые. А браслет-это лали, лали-это браслет. Козе понятно.

– Ладно, коза, ты права, разумеется,– улыбнулась Нэль.-Просто не радует меня такой вариант.

Актриса нагнулась, немного помедлила, словно пальцы у нее ослепли, и сняла браслет со щиколотки.

Фишка, пожав плечами, сделала то же самое, Тай отстегнула свой. Надежно устроив драгоценную собственность в потайных карманах, свежеиспеченные сестры Таисия, Нинель и Хелена снова принялись за прерванное было занятие-ожидание ночи.

Вторые сутки отстукивали колеса поезда. Сотни и тысячи граждан бежали к морю, линии монорельсов сразу же оказались перегружены, так что Управление Путей Сообщения вынуждено было запустить пассажирские вагоны по старым грузовым веткам, благо таких вагонов, предназначенных на экспорт в отсталые страны, оказалось достаточно. Лали, разумеется, именно этот путь и предпочли.

Тай и Фишка давно спали, Нэль пребывала в туалете, где курила и плакала. Дни после Натахаровского плена пролетели суматошно, раньше у нее просто не случилось подходящего момента.

"Почему?"-думала Нэль, прикуривая новую сигарету от окурка.-"Отчего такое невезение именно со мной? На Фишку и Тай почти не обратили внимания, Лохита умерла быстро и красиво. Меня били и насиловали. За что? За то, что я не способствовала смерти детей своей Семьи? Из-за случайной идеи двух сумасшедших о счастье всех лали? Или все потому, что мне чаще других приходится действовать? А на мои действия приходятся противодействия?...Просто рок какой-то дурацкий-вечно оказываться ключевым персонажем события, да при том трагическим каким-то персонажем... Зачем? За что? ...Теперь вот у меня внутри завелось некое мелкое существо, которое аж на сорок недель избавит меня от дамских недомоганий. Это, само по себе, не плохо... Только как мне теперь быть, государи мои? Пироги-то у нас-с котятами. Их кусишь, а они мявчут... Ебена мать... Всяка мать ебена по определению... Вообще, конечно, аборта лучше не делать".

Нэль яростно встрепала волосы и открыла окно. Поезд постепенно догонял весну. Влажный пахучий ветер уверенно принялся вытеснять ядовитые табачные облака и сумрачные мысли. Нэль высунула нос навстречу упругому воздуху и подумала об этом будущем младенце. Мальчик, девочка? Маленький и крикливый гражданин мира. Он будет орать, есть и спать. Гадить в пеленки. А в свое оправдание булькать неразборчивое "мама". По большому счету, это даже здорово. Если уж совсем-то честно и не впадая в хроническую саможалость, а, Нэль? Актриса улыбнулась. Детеныш маленький, толстый и теплый у нее, Омагиры, на руках-эта картина вызывала улыбку. Уже, пожалуй, не злую. Нэль тихонько засмеялась в темноте-стоило тоже всю ночь реветь в сортире, а чего реветь-то, наоборот, радоваться было надо.

Скорый экспресс несся навстречу весне, а маленькая лали смеялась, а Судьба пожимала плечами, а мир, покрытый корками беды и зла, рассчитывал что-то-он всегда что-то рассчитывает...

На двери предупредительно заморгала лампочка, показывая, что с другой стороны стоит в ожидании какой-то нуждающийся. Нэль быстренько плеснула в лицо холодной воды и вышла. Солидная матрона вплыла на освободившуюся территорию. "Вот накурила-то, в жмурки можно играть, "-проворчала она.

– Все, мамаша, последний раз мы с вами в жмуриков играем,– пообещала Нэль.-Бросаю по семейным обстоятельствам.

Она пробралась на свое место и уснула. Совсем скоро рассвело.

Фишка, как всегда, проснулась первой. Свесившись со своей полки, она подумывала-не щелкнуть ли Танцовщицу по носу, но не успела она прийти к решению, как Тай открыла глаза.

– Привет,– улыбнулась она.

– Здорово,– хмуро ответила Фишка.-Только я тебя собралась по носу щелкнуть...

– Ты можешь Нэль по носу щелкнуть,– предложила Тай, с хрустом потягиваясь.

– Она спит носом вниз,– сообщила Фишка.

– Так брось эту затею. Пойдем лучше умываться.

– Писать сначала,– уточнила Фишка.

– Как скажешь, вставай только быстрей.

К их возвращению Нэль не проснулась.

– Эй,– позвала Тай и легонько потормошила спящую.

Никакой реакции, но по некоторым признакам Тай определила, что Актриса проснулась.

– Нэль, солнце встало, и тебе пора.

Нэль издала сердито-неразборчивый звук и отбрыкнулась голой ногой.

– Фишка, ты не видела, когда она ложилась?

– Нет, но я просыпалась под утро, ее тут не было.

– Ну, тогда пусть спит.

– А хавать когда?

Тай подумала. В поезде были буфет и ресторан, но довольно дорогие. Питались они воровским промыслом Актрисы, которая небрежно изымала бутерброд-другой со столиков официанток.

– Нэль,– снова позвала Тай.-Эй, мы кушать хотим.

Актриса вздрогнула и высунула из-под одеяла сердитую физиономию.

– Кой черт, что вы пристали к беременной женщине?-осведомилась она.

– Что-что? Я не ослышалась?-от изумления Фишка на секунду забыла про свою роль маленькой беспризорницы.

– Тут и слышать особо нечего. Как залетела у Натахаров, так вот по сю пору и беременная,– пояснила Нэль.

– Ну, так что же ты решила?-спросила Тай, которая не забыла их ночной разговор.

– Да ничего. Пусть будет, как будет. Курить вот решила бросить.

Тай широко улыбнулась, а Фишка встала в позу, щелкнула каблуками и, протягивая Нэль воображаемые цветы, заявила:

– Мадам! Я счастлив поздравить вас с благополучным зачатием наследника! Примите скромный букет и наилучшие пожелания.

– Благодарю вас, поручик,– с достоинством ответила Нэль.

Тай усмехнулась и повернулась к зеркалу, поправляя наспех повязанный платок.

– Когда ж, наконец, доведется помыться,– печально вздохнула она.

– Говорила же-остригитесь,– снисходительно бросила Фишка.-Вот послушались бы, так мылись бы хоть каждый день.

Для наглядности она потрясла своими чистенькими кудрями и снова замолчала.

Нэль передернула плечами. Она тоже встала перед зеркалом и рассматривала там свое крайне недовольное отражение.

– Тут, матушка, мойся-не мойся, а шмотки все едино как из задницы.

Нэль с омерзением натянула на себя брюки, после чего снова заглянула в зеркало. Лицо отражения не смягчилось при виде оригинала в штанах на голое тело.

– Что это тебя так перекосило? Тошнит?-осведомилась Тай.

– Ага. А тебя не тошнит при виде этого создания,– она осуждающе ткнула пальцем в зеркало,– Ни кожи, ни рожи. Вернее говоря-кожа да кости.

– Да, но эта кожа чертовски элегантно сидит на этих костях,– не кривя душой, уточнила Тай.

– Я вся в восторге. А он плохо отстирывается... Фишка, будь ласкова, перемести свое заседалище с моей рубашки, я пойду хавчик добывать.

Актриса завершила процесс одевания и вышла за дверь, на ходу в кого-то превращаясь.

Танцовщица заперла за ней дверь и стала прибирать постели. Свернутые матрасы она побросала на нижнюю полку, никем пока не занятую. Фишка тут же уселась на матрас верхом и спросила:

– Эй, а ваша Семья часто на юг ездила?

– Разумеется. Каждую зиму. Вот сейчас я девятнадцатый раз еду. А в таком вагоне-в первый раз. У нас, когда деньги были, то на магнитке, а не было-на товарняках... И ехали мы не из Столицы, а из Тагорины.

– Это ведь почти на границе?

– Там народу меньше, и магнитка дешевле. У нас и южный лагерь тоже совсем на западе был, в Чишкеше.

Тай поглядела в окно. Там виднелись возделанные поля, на горизонте дымил какой-то промышленный поселок. Совсем не похоже на те дикие степные пейзажи, которыми Тай любовалась раньше.

– А я только два раза на юге была,– сказала Фишка.-Мы туда с двумя тетками ездили, ну, с цыганками. На курорт в Златоречецу. Знаешь, как делали? Я типа от поезда отстала. Вроде как школьный поход у нас, ну а я, короче, потерялась. А народ там богатый, на еду, на билеты дадут и рады. У меня рожа такая, располагающая. Кудряшечки-веснушечки. И воспитание мамино. Так что мы здорово загребали. А другие там цыганки были, ни фига не заработали. То есть тем, которые по базару шлялись-гадали или крали, тем еще ничего, а которые с детьми сидели,– Фишка сгорбилась, одной рукой придерживая воображаемого ребенка, а другую протягивая перед собой,– Этим там хуй кто чего давал... Одна там померла. В натуре померла, на солнце сидела, схватила тепловой удар, ну и сердце у нее больное оказалось. Народ думает, что дрыхнет, а она уже помершая... У нее ребенок-то не орал, она ж его разведенной водкой напоила, он спит весь день. Ребенка спасли, мы же его и взяли, он, по-моему, до сих пор у одной этой тетки живет.

Фишка помолчала и предложила пойти покурить. Но тут вернулась Нэль, водрузила на столик пакет с добычей и заявила:

– Братки, скоро полустанок. Могут к нам кинуть подселенца, матрасы надобно покуда прибрать.

Как и предполагала Нэль, на полустанке в поезд сел пассажир с билетом, в котором было указано их купе. Пассажир оказался молодым мужчиной, лет двадцати пяти на вид, обладал великолепной спортивной фигурой, сияющими зелеными глазами и густой русой шевелюрой, которую несколько портили следы поспешной и неаккуратной стрижки. Описанный Аполлон вошел, поздоровался, сверился с билетом и отправился за постельным бельем, оставив на полке увесистую спортивную сумку. Лали произвели краткое совещание.

– Ну вот, не было печали,– сердито сказала Фишка.-Ладно бы просто гаджо, а то такой красавчик.

– Чем плохо?-удивилась Тай.

– Влюбитесь еще,– серьезно пояснила Фишка.

– Очень надо,– возразила Тай.

– Да ну... Он мужик, вы бабы. Начнется у вас какой-нибудь секс...

– Да хоть бы и начнется, чего тут такого-то?

– Ну да, меня, знаешь, эти сцены вовсе даже не прикалывают, я девица еще к вашему сведению...

– Да Фишка, откуда такая дикая уверенность?-со смехом вмешалась Нэль.-Не бросаемся мы на мужиков, успокойся. Это Тай тебя просто дразнит... А этот парень, между прочим, смахивает на лали.

Ни Тай, ни Фишка не стали спрашивать, каким образом парень "смахивает на лали". Как всякая Актриса, Нэль видела структуру вещей, энергий и пространства. Имитируя рисунок энергий, окружающий объект, Актер мог превратиться, в принципе, во что угодно. Каждому классу объектов соответствовала определенная матрица, и человек, хорошо разбирающийся в этом вопросе, легко определял по матрице принадлежность предмета. Теорией энергетических структур вплотную занимались Колдуны, а Актеры настолько, насколько необходимо для их Мастерства.

– Ну, если тебе так кажется, давайте рискнем, проверим,– предложила Тай.

Подруги согласились, но рисковать не пришлось. Вернувшийся со стопкой белья парень на общем языке лали попросил девушек помочь ему разобраться с постелью. Мужик оказался родом из малочисленной северной Семьи Йо'Калис-Ана, звали его Экири по новому паспорту Экир. Война застала его в Столице, и он, как только сообразил, что к чему, сразу же подался товарняками на юг. На этом полустанке он заработал денег на разгрузке вагона и купил билет.

– И как ты намерен дальше быть?-полюбопытствовала Тай.

Экири вздохнул и задумчиво подвигал крепкой челюстью.

– Ох, девчонки, как бог даст... Влетели, конечно, в дерьмо по крупному... вы извините, что я ругаюсь... Мысль у меня есть, не знаю, выйдет-не выйдет. Хочу пристроиться хоть бы водителем к какому-нибудь крутому. Права у меня есть. Если получится-верняк. Богатые-то вывернутся, главное за них держаться... Вы не в курсе, как там обстановочка? А то я все без радио последнее время.

– Бардак, как и следовало ожидать,– сказала Нэль, которая держалась в курсе событий, выуживая обрывки информации из разговоров и туманных сообщений по радио.-Управление децентрализовано, экономика развалилась, производство стоит, все бегут... Регулярная армия распалась практически на партизанские отряды, откуда народ отчаянно дезертирует. Но мы пока не сдаемся. Хотя бы потому, что подписывать капитуляцию просто некому, президент, говорят, отчалил на Архипелаг.

Экири потер подбородок.

– Ага, значит, так вот... Слушай, я, честно говоря, не совсем уловил, что ты тут наговорила, ты скажи, дела-то как вообще?

Нэль чуть слышно вздохнула.

– Ну, как-ни законов теперь нет никаких, ни сторожей в городах, одна шпана. Хавать нечего, бандиты кругом. А войну мы почти уже проиграли, президент сбежал. Вот... Ну, в общем, кто смел, тот и съел.

– Ох ты, зараза какая... А вы-то как выбираться будете?

– Не знаю, браток. Мы пока что в Порт-Нова, а там видно будет.

Экири повздыхал, поругал гаджей, а потом пригласил девушек в ресторан-проедать честно заработанные денежки. Тай заметила, что на нее парень поглядывает с явным интересом, но согласилась. Экири ей не понравился, кому нравятся дураки и трусы, так почему же не покушать за его счет? Тем более, когда еще удастся поесть, на следующее утро поезд прибудет на конечную станцию, до Порта-Нова придется добираться пешком.

Пыхтя и лязгая буферами, поезд прибыл к месту назначения. Лали выстояли длинную шумную очередь в тамбуре и соскочили на землю. Аль с интересом понюхал воздух, попросился вниз и невозмутимо занялся отправлением потребностей на обочине дороги. Ожидая его, лали остались у поезда в одиночестве, весь приезжий народ тем временем дружной толпой втиснулся в автобус и укатил в город.

– Все, можно идти,– заявила Фишка, пристраивая кота на плечо.

– Девушки, а может автобус подождем?-робко предложил Экири.

Тай стиснула зубы. За сутки этот тип осточертел ей до ужаса.

– Нет, брат, мы уж лучше прогуляемся. За фигурой, понимаешь, следить надо,– ответила она.

– А-а... Я подожду все же. Сумка тяжелая, зараза. Так где мы с вами состыкуемся? Давайте поужинаем вместе, там ресторанчик такой есть приятный, "У моря" называется.

– Как-как? "Умора"?,– переспросила Фишка с издевательской невинностью.

Экири натянуто улыбнулся, косо на нее поглядывая.

– Ах, да. Как же с девочкой быть? Там с детьми не пускают...

– Ничего, дяденька, я в гостинице посижу,– тоненько пискнула Фишка.

– Так давайте часов в девять, хорошо? Короче, жду.

Он помахал рукой и отправился на остановку.

– Блин, наконец-то,– вздохнула Фишка.-Как он меня достал. Вы пойдете?

– Да, очевидно, стоит пойти,– ответила Нэль.-Он тут уже бывал, надо выяснить побольше. И вообще, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

– Лучше бы шашлык,– заметила Тай.

– Ну, уж как получится. Ладно, идти надо.

Фишка пошарила в карманах.

– Народ, а сигареты у нас кончились?-недовольно спросила она.

– Похоже на то,– беззаботно отозвалась малокурящая Тай.-Вон у мужика стрельни.

Мужик, направляющийся от станционных построек к автомобилю, очевидно, собственному, в ответ на Фишкину просьбу замедлил шаг и осведомился:

– Столица? И прут, и прут, черти... Раньше-то как господа приезжали, все на понтах. Что, клюнул петух жопу? Иди работай, шкетина, не хер тут клянчить...

– Во, дает!-восхитилась Фишка.-Вы, дяденька, специально речь сочиняли, или экспромтом?

Мужик кратко и определенно дал понять, какого он мнения о столичных вообще и о шкетине рыжей в частности. Фишка выслушивала его излияния с восторгом, а тем временем рука Актрисы со скоростью атакующей кобры совершила движение к мужику и обратно.

Через минуту, проводив взглядами укативший в сторону города автомобиль, компания продолжила свой путь.

– Да, кстати,– между прочим заметила Нэль.-Давайте сначала пойдем туда.

Она показала в сторону вокзальных строений.

– Вдруг там что-нибудь продается.

– Может, до города потерпим?-усомнилась Тай.-Дешевле, думаю, будет...

Нэль радостно улыбнулась.

– Ну не мы же платим.

– Хочешь сказать...?

– Ну да.

Фишка, громко и счастливо визжа, запрыгала на месте, переполошив дремлющего котенка.

– И много там?-поинтересовалась Тай.

– А это мы сейчас поглядим.

Нэль вытащила из кармана трофейный кошелек и занялась изучением его содержимого. Произведя осмотр, она слегка поменялась в лице.

– Я охуеваю,– лаконично сообщила Актриса, в целом не склонная к сильным выражениям.

Тай, в свою очередь, пересчитав деньги, с ней полностью согласилась.

– Ну? Че там? Эй, ну дайте глянуть-то!-канючила Фишка.

Танцовщица молча передала ей деньги. Фишка посчитала.

– И с чего вы охуеваете? Нормальные бабки.

– Это как посмотреть,– возразила Нэль.-Кому нормальные, а я так в первый раз вытащила кошелек с такой суммой... Этот мужик, видимо, покупал там что-то, а кошелек забыл подальше убрать. Он же у него, считай, вываливался из кармана... Ой, люди, гляньте-ка! Что вижу я!

– Я лично ничего не вижу,– заметила Тай.-А что такое?

– Там мороженное дают, судя по надписи. И я его хочу.

Тай улыбнулась.

– А давай! Гулять, так гулять. Сколько мы с тобой мороженного не ели?

– Лет пять, наверное. Фишка, ты как?

– Я-за. Сигарет еще надо купить... Нэль, неужто ты и вправду бросила?

– Ну да, в общем-то, а что?

– Герой,– резюмировала Фишка, и они бодро зашагали к вокзалу.

Едва переступив границу собственно города, Тай, Нэль и Фишка наткнулись на сухонькую, но энергичную бабульку, которая тут же решила все их наметившиеся было проблемы. "Беженки?"-конфиденциальным шепотом осведомилась она. Это слово в ее интерпретации звучало одновременно как "вешалки" и "бешенные". В ушах после ее шепота оставался колючий осадок. А в зубах звенело. Так, во всяком случае, определила Фишка. В остальном бабка ничем особенным не выделялась, просто она имела с приезжими свой маленький бизнес, как и сотни подобных ей старух во всех приморских городах. Через полчаса, сторговавшись и строго предупредив насчет пьянок-гулянок, бабка отвела троицу в свой дом и предоставила для проживания средних размеров мансарду, где обстановку составляли три матраса и умывальник. Пыль и насекомые отсутствовали, как, впрочем, и вода в умывальнике, и простыни на матрасах. Хозяйка получила деньги и, бодренько кряхтя, ускрипела по лестнице вниз.

– Хорошо!-одобрила новое жилье Фишка, развалясь на матрасе.-Может, вы все-таки останетесь?

– Не, пожалуй, стоит сходить,– ответила Тай.-Как раз сейчас воды притащим, вымоемся, шмотки постираем... Пока высохнут... А там сходим, поедим на халявку, выясним, что тут к чему, и сразу вернемся.

– Бог с вами, валяйте, идите. Разрешаю...

– Ой, спасибо, барыня,– поклонилась Нэль.-А не изволит ли ваша милость за водой прогуляться?

Фишка прищурила глаз и поинтересовалась:

– Покурить не хочешь?

– Нет, Хилихай. Но очень может быть, что вскоре я захочу взять вот этот большой тяжелый умывальник... Возьму, значит, я умывальник, и буду до-олго бить...

Фишка просияла и вместе с Актрисой досказала:

– По наглой рыжей морде!

– Совершенно верно. Вставай, пойдем искать, где тут воду берут.

Колонку обнаружили на заднем дворе, там же неподалеку-летний душ. Не то чтобы было совсем уже лето, но после заснеженной Столицы здешние плюс пятнадцать градусов казались тропической жарой.

Возня с мытьем и стиркой растянулась, как и предполагала Тай, до вечера.

– Ну что, пойдем, что ли,– сказала Тай, прислушиваясь к пиликанью хозяйского радио.

– У меня еще штаны недосохли,– запротестовала Нэль.

– Ну и нормально. Экири будет в восторге, подумает, что он тебя так возбуждает,– успокоила ее Тай.

– Какой тонкий у тебя юмор, сестричка... Ладно уж, идем. Фишка, мы постараемся быстренько.

– Угу. Коту чего-нибудь пожрать притащите.

Танцовщица и Актриса вышли на улицу и, расспросив аборигенов, отправились к ресторану.

Порт-Нова, в отличие от Столицы, не затихал ни днем, ни ночью. Машины ползли сплошным потоком, тротуары были полны людьми. Пахло гарью, морем и поздней весной.

– Жизнь бьет ключом,– сказала Нэль, ловко уклоняясь от столкновения с подвыпившим мужчиной.

– И все по морде, по морде норовит,– уточнила Тай, провожая глазами прогалопировавших мимо подростков в совершенно диких одеждах.

– Ну зачем же так мрачно. Город паршивый, но ведь тепло.

– А чем тебе город не нравится?-удивилась Тай.

– Равнодушный какой-то. В скорлупе. Я, впрочем, могу и ошибаться.

– Погоди-ка, по-моему, это то, что мы ищем.

Ресторанчик "У моря" состоял из небольшого одноэтажного помещения, украшенного светящейся вывеской и забавными фонариками в виде пузатых рыбок, и большой открытой площадки, вплотную примыкающей к невысокому гранитному парапету, за которым шумело море. Экири уже восседал за столиком в компании с бутылкой шампанского.

– А-а, девушки! Ну наконец-то!-обрадовался он.-А я уже заказ сделал, не обидитесь? Ну и здорово. Давайте пока за знакомство...

Через час, наблюдая, как Экири вливает в себя вторую бутылку вина и посылает за третьей, Нэль тихонько подтолкнула Тай.

– Эй, по-моему, нам пора.

– Наелась?

– Вполне. Не особо мне местная кухня нравится, ты лучше готовишь. Давай, прощайся. А то он упился уже, только неприятностей с ним нам не хватало.

Тай кивком выразила согласие.

– Эй, Экири! Пора нам. Спасибо тебе.

– Ш-што? Уже? А-а, ну так я с вами тогда... это... ну, бля, короче, это... провожать вас буду. Эй! Ф-фициант! Щ-щет давай...

Экири получил счет и расплатился. Сдачу он пересчитал четыре раза и, убедившись, что сумма каждый раз выходит разная, засунул бумажки официанту за лацкан.

– На, сука, иди, блядь, сам считай,– пояснил он последнему свой щедрый жест и достаточно твердым шагом пошел за девушками на выход.

Нэль заметила, что вслед за ними из-за двух столиков поднялась группа молодых упитанных парней.

– Тай! У нас проблема... хреновые наши дела... Быстро отвязаться от этого козла и линять отсюда...

– Интересно,– рассуждала Тай, прибавляя шагу.-Побьют или изнасилуют?

– А ты подойди, спроси,-посоветовала Нэль.-Сейчас как эти подворотни пойдут, так и выясни. А то ведь интересно, в самом деле...

– Слушай, может подождем идти? Здесь народ все же,– предложила Тай.

– Тебе этих мало? Все ж пьяные, а мы не местные, кто за нас заступаться будет? Этих-то мы еще как-нибудь переживем.

– Нэль, а ты бы лучше прикинулась кем-нибудь левым. Ты в положении, как-никак.

– Не, лучше ты станцуй. А то я этой публики стесняюсь.

– Ну, кроме шуток. Я серьезно.

– Я тоже... Ага, вот и подворотня. И будь я Певицей, если половина этих мальчиков кружным путем не забежала вперед.

Нэль пела недурно, но-не судьба. Потому как насчет мальчиков она не ошиблась. Трое здоровых и веселых молодых людей возникли при выходе из подворотни, человек восемь топотали сзади.

Экири завидел передних, остановился, оглянулся, сделал неуверенно два шага и снова встал. Одинокая голая лампочка, сидящая на стене в обрамлении лепестков разбитого плафона бестактно заглядывала в его бледное и разом вспотевшее лицо.

– Жарко сегодня,– бодрым голосом объявил Экири и вытер лоб.

– Неужели?-презрительно бросила Тай.

– Он боится, что будут бить,– вроде бы примирительно сказала Нэль, вкладывая в простые слова, как напильник в мягкий хлеб, ядовитую иронию.

Охотники приблизились.

Экири, бледнея все больше, сделал шаг к стене. Его взгляд заметался по облупленной штукатурке, по раскисшей грязи дороги, даже по арочному своду-выхода не было.

– Э, ребят, вы чего?-тихо спросил он.

Бессмысленный вопрос, канув в оживленную толпу, породил всеобщее веселье-со слабой жертвой особенно приятно забавляться.

– Господа откушали и желают размяться, дабы формы не терять,– почти пропела Нэль, которую снова украсила злая улыбка.

Один из тех, что загораживали выход, шагнул на свет, и Нэль обречено вздохнула, узнав мужика, у которого утром стащила кошелек.

– А ты, стерва, прикуси язык,– посоветовал он.-Пропила чужие бабки, теперь будешь мне долг с процентами отдавать.

Нэль обернулась к Тай.

– Касаемо твоего вопроса-и то, и другое...