Текст книги "Испорченный (ЛП)"

Автор книги: Х. М. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16

У меня достаточно времени на то, чтобы подняться наверх и переодеться к встрече с Питером. Я бегу по лестнице и хватаю свои вещи. Быстро приняв душ, собираю волосы в высокий гладкий хвост. Затем натягиваю сарафан, который нашла в комиссионке. Темно-синий, с пуговицами спереди. Благодаря V-образному вырезу, я выгляжу подтянутой. Не уверена по поводу верхней части, но она так хорошо сидит, и юбка просто идеально подходит к ней. Интересно, стоит ли мне переодеться – вырез слишком глубокий, но я уже опаздываю. Кроме того, это не хуже того, в чем ходят другие девчонки. Просто обычно я не ношу такие откровенные наряды.

Под платье я натягиваю велосипедки, затем застегиваю туфли на ремешках. Нанеся немного туши на ресницы, я смотрю в зеркало. Щеки покраснели. Больше и следа не осталось от усталости. Я улыбаюсь. Даже не думая, я расплываюсь в улыбке; знаю, это из-за Питера. Часть меня рада тому, что в ночь нашей встречи все не зашло слишком далеко. Он становится хорошим другом. Не уверена, что это бы произошло, переспи я с ним. Ну ладно, буду откровенна. Мы бы вообще никогда не стали друзьями. Знакомство с Питером было бы таким неловким, что встречи с ним я бы избегала, как чумы.

Выходя из комнаты, я врезаюсь в Тиа. На ней халат, волосы завернуты в полотенце. Она возвращается в свою комнату после душа.

– Эй, ты что, уже идешь на занятия?

Я киваю.

– Да, Доктор Гранц хотел отрепетировать движение, прежде чем показывать его вам.

Взгляд Тиа мечется из стороны в сторону. Она смотрит вправо-влево по коридору, а затем наклоняется.

– Между вами двумя что-то есть?

Я дергаюсь, будто она шарахнула меня железкой.

– Что?

– Прости, Сидни, но я должна была спросить. Он такой сексуальный, и, говорят, вы, ребята, много времени проводите вместе. Кто-то видел вас в библиотеке, и еще, как вы обедали в шикарном местечке за городом, – она пожимает плечами. – Я говорила им, что они спятили, что ты бы не выкинула ничего подобного.

– Но при этом, ты все-таки меня спросила об этом.

Она кивает.

– Ты же собиралась встретиться с ним пораньше, чтобы порепетировать, звучит сексуально.

Я громко вздыхаю.

– Это не то, что я имела в виду. Я говорила про вас, ребята.

– Так, это сексуально для нас, а не для вас?

– Это не так, – у меня нет времени на разборки, но я не понимаю, почему люди продолжают так говорить. – Ты же можешь танцевать со своим братом, правильно? Вот в чем разница.

– Он не твой брат, Сид.

– Какая разница. Я с ним не сплю, если это то, что тебя интересует, – я так раздражена. Хочу просто откусить ей голову. Так сложно совладеть с желанием. Пока разговор продолжается, я сжимаю челюсть; странно то, что я не понимаю, почему расстроена. Что если люди подумают, что я влюблена в Питера?

Но это не так. Влюбленность не волнует меня. Это инсинуации, нарушенные рамки приличия, и это лишь вовлечет Питера в неприятности. Не хочу, чтобы кто-то ставил под сомнение его нравственное поведение. Они могут сомневаться в моем. В этом случае я бы помахала рукой в воздухе и сказала бы, что у меня нравственные отклонения, чтобы отвести внимание от Питера. Возможно, мне так и стоит сделать.

Мой взгляд пронзает Тиа. Я наклоняюсь, чувствую подступающую ложь на губах. Тиа, повторяя мое движение, становится ближе.

– Ладно, я на него запала. Но он это не поддерживает. Вот почему мы так много времени проводим вместе. Я его преследую.

Она с визгом сжимает ладошки у подбородка. Звучит так, будто кто-то наступил на свинью. Шум продолжается, нарастая. Я пытаюсь улыбнуться и подпрыгивать вверх-вниз, как она.

– Обещаю, не расскажу ни одной душе. Но это так захватывающе. Он же намного старше! Оу, и так как это абсолютно запрещено, это безумно сексуально. Не могу дождаться, когда увижу, как этот парень выглядит.

Я пытаюсь ее утихомирить.

– Успокойся. Даже Милли еще не в курсе. Не говори ничего, ладно? Моя вина, если это немного странно выглядит. Слушай, мне пора бежать. Увидимся позже, – смотрю на часы и убегаю по лестнице, прежде чем она успевает сказать еще хоть слово.

* * *

– Давай, Питер. Соблазни меня уже, – говорю я, пересекая старый тренажерный зал. Я понимаю, что флиртую и на мгновение чувствую себя глупо. Не уверена, откуда вообще это выходит. Когда я увидела его, мне просто захотелось подразнить его, подшутить, как я привыкла делать в присутствии Питера.

Питер сидит на трибуне, высматривая что-то на своем телефоне. Он поднял глаза, когда я заговорила.

– Коллели. Ты опоздала.

– Мне надо было кое о чем позаботиться. Сейчас я здесь. Что за новый танец ты хотел мне показать? – я сажусь рядом с ним и смотрю в телефон. Там танцует пара: стандартные шаги, повороты, вращения и броски. На самом деле, обычная хорошая программа.

– Бросок в конце. Не могу его понять, никогда такого не видел. Смотри, – взгляд Питера скользит и останавливается на моем лице, затем возвращается к экрану. Мой рот открывается, когда танец подходит к концу. Они действительно хороши. С изумлением наблюдаю, как они исполняют тодес. Голова партнерши очень близко к полу.

Я спрашиваю, этот ли элемент он хотел мне показать, но Питер говорит.

– Нет. Смотри дальше.

И я смотрю. Когда музыка достигает кульминации, танцоры делают что-то немыслимое. Последнее движение гипнотизирует. Парень держит на руках девушку, а затем делает выброс. Чем-то это напоминает немного измененный хастл, но затем что-то происходит, и девушка парит. Парень ловит ее, когда она крутится в воздухе. Они вместе пикируют, и он держит ее в наклоне. Оба танцора улыбаются, и видео заканчивается.

– Пресвятое дерьмо, – я моргаю, будто я этого не видела.

– Вот и я о том же, – говорит Питер, смотря в недоумении.

– Что за чертовщина сейчас была? Вообще, я видела много классных танцев, но это было просто потрясающе. Я даже не уверена в том, что они сделали.

– Как и я. Поэтому и хотел показать это тебе. Я тоже видел массу движений. Это вроде сочетания других движений, смешанных друг с другом. Падение в конце похоже на измененный тодес.

Я смотрю на него.

– А ты не думал, что это может быть монтаж? Как она могла попасть на такую высоту? Не похоже, что он ее бросает, и она не прыгала.

Он трясет головой.

– Нет. Этого не может быть. Это танцевальная студия в Нью-Йорке. Видео предназначено для того, чтобы привлечь студентов, так что это не может быть подделкой.

– Покажи еще раз концовку, – Питер перематывает, и нажимает на кнопку воспроизведения. Мы вместе смотрим, пытаясь понять, что они делали. Проблема в том, что камера снимает не самый лучший ракурс. Нельзя рассмотреть положение их рук прямо перед подъемом. Я трясу головой и указываю на экран, как бы говоря Питеру.

– Знаю, – соглашается он. – Я надеялся, что мы сможем понять, – я награждаю его взглядом типа «ну да, конечно». – Что? Никакого тодеса?

– Я не собираюсь выполнять с тобой движения, при которых моя голова будет так близко к полу, поэтому никакого тодеса.

– Почему нет? Я подумал, что, если ты справилась с выбросами, то и это тебе будет по плечу.

Я трясу головой и смотрю на желтый деревянный пол, думая о том, как мое лицо растечется по нему, если он уронит меня во время вращения.

– Нет. Ни за что.

– Ни за что? – он улыбается. – Ну, теперь мы просто обязаны сделать это, – Питер берет меня за руку и поднимает меня со скамейки.

Я смеюсь и упираюсь.

– Да ты даже не знаешь, как это делать. Ты же не серьезно.

– Я всегда серьезен.

– Больше, похоже, что ты никогда не серьезен.

– Да, и это тоже, – Питер складывает руки на груди. На нем белая рубашка, галстук он снял. Темные брюки облегают его узкие бедра, а на ногах те самые двухцветные туфли. Темные волосы спадают на глаза. – Никаких опусканий? Никаких погружений?

– Неа. Извини.

– А что если я дам тебе шлем? – глаза Питера блестят слишком сильно. Он дразнит меня.

– Тогда я совершенно точно скажу «нет». То, что ты хочешь дать мне шлем, означает, что ты ожидаешь, что моя голова может столкнуться с полом. Кроме того, это пагубно воздействует на мой наряд, – я держусь за кромку своего платья и оттягиваю ее, будто собираюсь сделать реверанс.

– Оу, – говорит он, подходя ко мне. Руки Питера скользят по моей талии, и включается музыка. Он начинает танцевать, притягивая меня к себе. – Тогда, у нас есть такая возможность.

– Какая часть слова «нет» ввела тебя в замешательство? Я думала, ты учитель Английского. У тебя, правда, с этим проблемы? – я улыбаюсь. Мне нравится дразнить его. Лицо Питера озаряется, и он начинает подразнивать в ответ.

– Сначала ты сказала «нет», потом сказала «совершенно точно нет». Думаю, есть пространство для манёвра, – он улыбается и тянет за мое запястье. Мы кружимся, и, следуя его движениям, я отталкиваюсь от него. Питер притягивает меня назад, я вращаюсь, прижимаясь к его груди, и танец продолжается.

Мое дыхание тяжелеет. Танец ускоряется.

– Мы не будем выполнять эти движения.

– Уверена? Ты будешь выглядеть в шлеме так миленько. У меня есть розовый с красным бантом наверху, – я перестаю танцевать, пытаясь стоять на месте и смотреть на него, но Питер не позволяет мне. – Никаких остановок, Коллели, – он хватает меня за руку и притягивает к груди. Черт, он так хорошо пахнет.

Мы кружимся по залу, разговаривая, дразнясь. В разговоре затрагиваются миллионы тем. Затем, он спрашивает.

– Ты доверяешь мне?

Улыбка сползает с моего лица, оно блестит от пота, а мое платье прилипает к телу. Я смотрю ему в глаза. Они зафиксировались на моих, в ожидании ответа на вопрос, который я думала, он никогда не задаст.

– Я… не знаю.

Питер кивает и смотрит вниз, на ноги. Когда он поднимает глаза, я чувствую себя ужасно. Будто это самое худшее, что я могла сказать ему.

– Так я и думал, – он водит носком ботинка по полу. Его рубашка помята, прилипла к груди.

– Почему? – я дышу. Это кажется бессмысленным. Почему это вообще важно?

Он печально улыбается.

– Я не знаю. Я не должен был спрашивать тебя о таком.

– Ты можешь спрашивать о чем угодно, – я смотрю вниз на руки. Сжимая их, я кручу указательным пальцем. – Думаю, я действительно доверяю тебе в какой-то степени, возможно, даже больше, чем кому-либо, но мне кажется, это не то, о чем ты спрашивал.

– Так, о чем же, по-твоему, я спрашивал? – он так близко. Питер шагнул в пространство между нами. Он смотрит вниз на мое лицо, рассматривая меня так тщательно. Из-за этого я дрожу.

– Мне показалось, что ты спрашиваешь, смогу ли я полностью доверить тебе свою жизнь. Будь то выбросы, как этот. Все равно что, – я трясу головой. – Я никогда не буду так доверять кому-либо еще.

Он медленно кивает.

– Ты – загадка.

Уголок моего рта приподнимается.

– Возможно.

– Ты доверяешь, но не полностью. Ты позволяешь мне войти, но все же держишь снаружи, – то, как он смотрит на меня, заставляет меня нервничать. Взгляд Питера такой глубокий, ранимый и уязвимый. Может, я должна была соврать? Нет, он видит меня насквозь. Для этого ему не нужен танец. Питер поднимает руки. Я беру их, и он ведет меня через комнату в медленном вальсе, чтобы я могла отдышаться.

– Могу я кое-что спросить? – я спрашиваю, пока мы с Питером вальсируем по комнате. Он кивает. – Где ты научился танцевать?

Тень ползет по его лицу, и улыбка гаснет.

– Джина. Моя девушка. Я продолжаю называть ее своей невестой, но она ей не была, – он с трудом глотает и выпускает поток воздуха. Пока он говорит, мы изменяем направление танца. – Она любила танцевать. Я в этом был ужасен. Она научила, – он печально улыбается.

– Она – отличный учитель.

Он кивает, и губы искривляются в фальшивой улыбке. Могу сказать точно, он метлой отгоняет старые воспоминания. Питер замолкает. Мы танцуем. Он медленно кружит меня. Мое платье спадает на колени. Он наблюдает, как скользит ткань, и возвращает меня обратно в позицию.

– Как насчет тебя? Кто учил тебя танцевать?

– По большей части я самоучка. На самом деле, я даже не знаю, как что называется. Мы уговорили своего учителя по физкультуре, чтобы он провел парочку танцевальных занятий в старших классах. Странно, но факт. Все лучше, чем волейбол. Там я получала только несколько ударов по лицу в день.

Он улыбается.

– Волейбол – не твое?

– Координация – не мое.

– Но ты танцуешь.

Я улыбаюсь ему.

– А ты ведешь. Есть разница. С одной стороны, никаких шаров, – мое лицо вспыхивает, когда я понимаю, что я только что сказала.

Питер смеется и качает головой.

– Ну, я мог бы не согласиться, но так как мы с ними не играем, я просто притворюсь, что ты ничего не говорила.

Я стараюсь не засмеяться, но не могу сдержаться. Пытаюсь выдернуть руки и ударить его, но Питер только сильнее хватает меня. Игривая улыбка сползает с моего лица, когда он так удерживает меня. Мы останавливаемся и смотрим друг на друга. Мои губы раскрыты. Я что-то собиралась сказать.

Питер смотрит на меня, его лицо так близко к моему. Когда он вдыхает, его дыхание щекочет мои губы. Мне хочется наклониться к нему. Хочу, чтобы его руки обнимали меня. Не знаю, о чем он думает. Когда время останавливается вот так, Питер выглядит потерянным. Все его тело одновременно и напряжено, и расслаблено. Как бы мне хотелось, чтобы он сделал что-нибудь, сказал что-нибудь.

Весь воздух покидает мои легкие. – О чем ты думаешь?

– Ни о чем, – он вздыхает, все еще смотря на меня. Его глаза все еще на моих. Его взгляд не опускается к моим губам.

Медленная улыбка появляется на моем лице. – Лжец, – я наклоняюсь ближе и прижимаюсь своим лбом к его. – Просто скажи мне.

Руки Питера касаются моих щек, затем снова возвращается к моим волосам. Он обнимает меня секунду и выдыхает: – Не могу.

– Питер… – он поднимает взгляд. Я чувствую, словно он ударил меня в живот. В нем столько боли, привязанности и потрясений. Это убивает меня. Я могу ощутить его агонию, когда смотрю в его глаза. Я беру его руки и кладу одну себе на талию. – Потанцуй со мной. Не думай пока, – он кивает, но ничего не говорит.

Никто из нас не говорит. Питер ведет меня по залу, меняя движения танца, будто мы просто прогуливаемся. Мы теряем счет времени. До тех пор, пока я не слышу громкий свист Милли, и тогда мы останавливаемся. Питер откланивается и идет к куллеру, чтобы захватить бутылочку воды.

Милли подходит ко мне, ее глаза вот-вот вылезут из орбит.

– Это что за чертовщина тут сейчас была?

Я иду по коридору в поисках женского туалета. Мне нужно плеснуть в лицо воды, чтобы освежиться. – Что было что?

Милли следует за мной. Она хватает меня за руку, прежде чем я захожу в туалет. Я оборачиваюсь.

– Он нравится тебе.

– Нет. Мы кое-что практиковали. Ты увидишь это через пару минут. Дай мне умыться. Здесь чертовски жарко, – я пытаюсь говорить, не слишком озлоблено, но у меня не получается. Я защищаюсь, и довольно сильно, чтобы скрывать.

Милли открывает рот, чтобы возразить, и следует за мной в ванную комнату. Она заглядывает под кабинки и, когда понимает, что мы одни, говорит:

– Не делай этого.

– Я ничего не делала.

– Сидни, не лги мне. Можешь честно сказать, что между вами двумя ничего нет? – ее руки на бедрах, она смотрит на меня через зеркало.

– Ничего нет. Я не знаю, что ты думаешь, что видишь, но возможно тебе стоит проверить глаза, – я плескаю в лицо воды. У меня водостойкая тушь, но она потечет, если я их потру. Я беру бумажное полотенце и насухо промокаю лицо.

– Ты бы не говорила об этом так, если бы я сказала, что ты спала с Дасти.

– Оу, ты права, потому что я бы задыхалась от собственной блевотины. Да что с тобой? – я разворачиваюсь и откидываюсь на раковины. – Ты единственная, кто хотел бы, чтобы я пошла и сделала это. Питер – мой босс. А я ассистент преподавателя. И да, я называю его Питером, так же как и звала Доктора Тэдвика, Тони.

– Ты называла Доктора Энтони Тэдвика просто Тэдвиком. При мне ты его ни разу не называла Тони, – она выглядит заинтересованной, хоть и не должна. Милли вздыхает и потирает виски. – Только не делай ничего глупого.

– Боже, почему люди продолжают говорить это?

– Сидни, чаще всего это явный признак того, что громадный грузовик, набитый глупостями, вот-вот тебя собьет. Слушай друзей. Не спи со своим профессором. Спи с парнями своего возраста, – она говорит так, будто все знает, это только выводит меня.

– Со сколькими парнями я спала за то время, что знаю тебя?

– Я не знаю. Тебе нужно точное число? – она наклоняется к зеркалу, поправляя свой макияж.

– Просто предположи. Дай оценку, основанную на белье, свиданиях, макияжу, и чему-либо еще, о чем ты можешь подумать. Скажи мне, как ты думаешь, сколько же парней было?

Мгновение она молчит, потом качает голову. – Я не помню, чтобы слышала, как ты говоришь так о ком-то.

– Я говорила о ком-то также как сейчас?

– Нет, – она качает головой. – Но это не значит…

– Это не значит что? Милли, что ты хочешь от меня? Ты сводишь меня с парнями, и я как хвост пристраиваюсь к вам. Я выполняю каждую мелочь, о которой ты просишь, и когда я, наконец, нахожу парня, с которым мне хочется быть, что происходит? Ты говоришь мне держаться от него подальше?

– Он профессор, Синди. Ты попадешь в неприятности.

– За что? За дружеские отношения? За то, что не сплю с ним? За то, что не трахалась с ним в первый день, когда он только пришел? Правда, что я делаю не так, потому что я этого не понимаю, – кричу я. Мне не хочется, но я кричу. – Знаешь что. Забудь. Я не буду говорить об этом с тобой.

– Ты чуть не переспала с ним? – я покачала головой и приложила свои руки на уши так, словно это может заглушить ее слова. – Сидни, подожди, – она поспешила за мной из дамской комнаты, вниз по коридору. – Куда ты идешь?

Я направляюсь в спортзал. Чувствую себя ужасно из-за ситуации с Питером, но ни чего не могу с этим поделать. Такое ощущение, будто разваливаюсь на куски. Мне необходимо успокоиться. Хлопнув по открытой двери, я вышла на стоянку, чтобы посидеть немного на улице. Прислонившись к машине, я опустила голову, чтобы никто не смог увидеть мое лицо. Глубоко дышу, пытаясь успокоиться. Я оставила свой телефон и все остальное внутри.

Что, черт возьми, со мной не так? Почему я разозлилась на неё? Милли не сказала ничего плохого, ну не совсем. Это не было похоже на слухи, что говорил мне Дасти. Может быть, это то, что беспокоит меня. Я сделала слухи ещё хуже. Черт возьми. Сидя на автомобиле ещё некоторое время, удивляюсь, как все-таки я глупа. Может быть, мне вообще не стоит находиться рядом с Питером. Мысль о том, чтобы не видеть его каждый день, делает меня больной, но возможно Милли права. Может быть, я должна находиться возле парней моего возраста.

Неужели я запала на Питера? Вот почему я не была на свидании с января? Я не могу быть с Питером. Это просто не возможно. Есть много и других горячих парней. Я просто должна найти одного и начать все сначала. Но зачем?

Чтобы быть нормальной. Чтобы начать всё сначала.

Моя жизнь слишком долго была на паузе. Нет бойфренда, нет ни каких свиданий, не замираю над каким-нибудь парнем. Интересно, когда я снова начну встречаться с кем-нибудь? Не считая Питера.

Вечерний воздух был плотным. Мое платье прилипло ко мне. Я посмотрела вниз и заметила, что на мне все блестит. Черт возьми. Взглянув на вход, я стала обдувать себя, думая, что одна. Должно быть, было более влажно, чем обычно, как будто после дождя. Как только я подумала, что готова пойти внутрь, то увидела, как кто-то идет ко мне.

– Эй, – это не технарь ТП. Это Марк с утренней группы Питера по английскому. Он бросает кучу книг на капот и направляется ко мне. Я отвожу взгляд. Мое лицо все в огне. Чувствую, что румянец добрался до пальцев ног. Святое дерьмо, он видел, как я обдувала свои сиськи?

Он остановился рядом со мной. – Ты в порядке? – он попытался заглянуть в мое лицо, но я не позволила ему.

Я киваю. – Хорошо, – мой голос похож на писк.

Он рассмеялся. – Ах, потому что это выглядит, словно ты не в порядке, избегаешь моего взгляда. И, не в порядке некоторые обязательные обстоятельства, которые сопутствуют им, – он оперся на руки, не глядя на меня. То, как он это сказал, заставило меня улыбнуться, но я все еще чувствовала себя глупо.

Я посмотрела на него.

– Обязательные обстоятельства?

Марк кивает: – Да, например, как платок. И, может быть, как поездка домой, потому, что я не успокоюсь, пока не заставлю тебя прогуляться. Он наклонил голову в сторону и попытался поймать мой взгляд. Я посмотрела на него и выдавила слабую улыбку. – Так-то лучше. Подожди, сейчас ты увидишь платок. Приготовься, чтобы твоя голова не взорвалась, – он обошел машину вокруг, открыл дверь со стороны водителя и вернулся с упаковкой платков. Я думала, что он шутит, но он держал её, и я не могла с собой ни чего поделать.

У меня челюсть отпала, и я схватилась за один. – Ничего себе. Это действительно платки? – я почувствовала мягкую ткань в моей руке, но дело в том, что она светилась. Я вытираю ей лоб и шею. Мое тело покрыто маленькими капельками пота. Это так чертовски освежает.

– Да. Я получил их по Интернету. Единственный ужасный побочный эффект в том, что нос, или еще что-нибудь, будет светиться зеленым в течение некоторого времени, пока выключен свет.

Я останавливаюсь и смотрю на него. – Что?

Должно быть, я метала ножи своими глазами, потому что он поднял руки и сказал: – Шучу, красавица. Я просто хотел заставить тебя снова улыбнуться, – Марк толкнул меня плечом. Я не смогла с собой ничего поделать и усмехнулась. – Надо же. Сегодня вечером ты добилась успеха. Пожалуйста, можешь сидеть на моей машине в любое время, если захочешь. Она, как правило, разблокирована. Не стесняйся сидеть внутри, если идет дождь или что-то ещё.

Я киваю. – Спасибо, Марк.

– Нет проблем, детка. Хочешь съездить куда-нибудь? – он такой милый. Парень был рядом со мной весь семестр, но это первый раз, когда он действительно говорил со мной. Как-то во время занятий я поймала его взгляд, направленный на меня, но подумала, что показалось. Он слишком милый и слишком популярен, чтобы говорить со мной. Я понимаю, почему вокруг него всегда много людей.

Я оглядываюсь на тренажерный зал. Этот парень моего возраста, и он очень милый, но…

– Нет, спасибо. Мне нужно вернуться обратно. Но спасибо за все, – я все еще держала платок. – Кстати, если мои сиськи будут светиться зеленым сегодня вечером, я собираюсь выследить тебя.

Он рассмеялся так сильно, что чуть не свалился с машины. – Совершенно не ожидал этого от тебя. Но не стесняйся. Зеленые сиськи или нет, ты можешь охотиться на меня в любое время, – он ухмыльнулся мне, прежде чем нырнуть в свою машину. Я наблюдала за ним, пока он не тронулся с места, затем опустила вниз голову.